ообразила, что  ведь  там  остались
Янушек с Зигмунтом. Господи, что там с ними?! Девчонка преодолела  сковавший
ее паралич и, сжимая в сразу вспотевшей руке фонарик, на подгибающихся ногах
двинулась на источник звука. Шпулька молча, но с открытым ртом автоматически
зашагала за ней.
   Вой несколько ослаб, зато на первый план выдвинулось грохотание.  Тереска
ускорила шаг, пробежала мимо остатков  полок,  впереди  было  более  светлое
помещение. Вой снова усилился. Тереска достигла последней двери и  заглянула
внутрь...
   Остановившись как вкопанная, она вынуждена была ухватиться за косяк,  так
как в спину ей врезалась Шпулька, только что зажмурившая глаза. Обе не могли
сказать ни слова,  хотя  и  по  разным  причинам.  Наконец  Шпульке  удалось
выдавить из себя хриплым шепотом:
   - Что?..
   Тереска отлично поняла: подруга интересуется, что же она видит, но  не  в
состоянии была ответить.  Грохот  железа  вперемешку  с  воем  заполнял  все
помещение. Шпулька почувствовала, что еще секунда, и она  умрет  от  разрыва
сердца, и решила перед смертью все-таки взглянуть на ее причину.
   Перед зольником под каминной трубой, ведущей в  бальную  залу,  стоял  на
коленях Янушек, время от времени испуская дикие крики, и колотил молотком по
железной дверце, с грохотом ее захлопывая и снова открывая. К  девчонкам  он
был повернут спиной и видеть их не мог.
   Спустя некоторое время Тереска смогла пошевелиться и глубоко вздохнуть.
   - Мы в этом замке умрем от сердечного приступа, -  горько  констатировала
она. - Интересно, откуда же брались те звуки,  когда  здесь  не  было  моего
братца?.. Янушек неожиданно  замолк,  перестал  грохотать  молотком,  открыл
дверцу и сунул голову внутрь, как бы прислушиваясь. Тереска подошла к нему.
   - Ты что,  совсем  рехнулся?  -  сердито  спросила  она.  -  Что  ты  тут
вытворяешь? И где Зигмунт? Янушек вынул голову и оглянулся.
   - Зигмунт наверху, - объяснил он. - Проверяем, что слышно через  дымоход.
Я здесь кричу, а он слушает... о, идет. Ну как?
   В подвал вошел недовольный Зигмунт.
   - Слышно, но только у самого камина, - заявил он. - А дальше - ни  звука.
И  совсем  не  похоже  на  пленку,  мало  бренчит.  И   вообще   какое-то...
приглушенное.
   Янушек вскочил и вручил ему молоток.
   - Надо хорошенько проверить. Теперь ты  постучи  и  покричи,  а  я  пойду
послушаю. Только погоди, притащу из кухни что-нибудь для бренчания.
   Парнишка  принес  сковороду,  лопатку  для  угля   и   половник.   Всучив
присутствующим сей инвентарь, велел бренчать и помчался  наверх.  Тереска  с
Зигмунтом подождали несколько секунд, а затем Зигмунт  принялся  колошматить
по дверце лопаткой и молотком  и  орать  в  дымоход,  а  Тереска  барабанила
половником по сковороде.
   Все еще стоявшая, прислонившись к косяку, Шпулька вынуждена была  слушать
этот  дикий  концерт.  Несчастная  девчонка  почувствовала  горячее  желание
заняться каким-нибудь обычным делом, иначе ее психика не выдержит. Она вышла
из гремящего подвала и отправилась в свою комнату наверху,  но  на  площадке
винтовой лестницы наткнулась на  корзинку  с  яйцами  и  тут  же  решила  их
переложить. Девчонка сняла крышку с большой картонной коробки с  продуктами,
привезенными из дому, и переложила в крышку пятьдесят яиц,  приобретенных  у
жены сторожа. Производимые внизу звуки  доносились  до  нее  слабо,  гораздо
лучше слышны были крики Янушека из бальной залы. Шпулька печально  подумала,
что придется ей, видимо, привыкать к шуму...
   Единственным положительным результатом всего этого утомительного дня были
две бутылки  малинового  сока,  весьма  охотно  проданные  ребятам.  Что  же
касается открытий, тут дело застопорилось.
   На следующее утро вся компания чапала в отделение милиции,  невыспавшаяся
и совершенно павшая духом. Привидение не появилось.  Дул  сильный  ветер,  и
пребывание в бальной зале грозило смертью от переохлаждения, поэтому  решено
было караулить рядом, в холле дворца, а в залу только заглядывать. Каждый по
очереди должен был провести там два часа. Идея оказалась  весьма  неудачной:
никто не выспался, зато все промерзли до костей. Зигмунт внес  коррективы  в
планы.
   - Одна ночь на нос, - объяснял он по пути в милицию.  -  Я  могу  первым.
Тот, кто будет сторожить, возьмет одеяло, термос  и  будильник.  Можно  даже
дремать, только заводить будильник каждые пятнадцать минут. Так хотя бы  три
ночи подряд человек нормально выспится.
   Поход в милицию прошел успешно.  Сославшись  на  знакомство  с  Кшиштофом
Цегной,  удалось  установить  дипломатические  отношения  с  его  приятелем,
некогда ставшим посмешищем в связи со  здешним  призраком,  и  получить  всю
необходимую информацию.
   - Озвереть можно, - угрюмо заявил Зигмунт. - Я  же  говорил,  все  это  -
полный маразм! Не верю я ни в  какие  привидения,  в  упырей,  вурдалаков  и
прочую потустороннюю нечисть! Откуда всех этих  сотрудников  понабирали?  Не
иначе как из психушки. Это ведь просто игра больного воображения!
   - У нас же фотография есть, - напомнила Тереска.
   - Я тебе сделаю фото вампира за работой.
   - Его и в натуре видели.
   - Три ночи караулим! - рявкнул Зигмунт. - И что?!
   - Не ссорьтесь, - примирительно сказала Шпулька, глядя  в  окно.  -  Сюда
ради одних только видов стоило приехать. Смотрите, какая красота!
   Накануне вечером был густой туман, а ночью ударил мороз,  и  теперь  парк
искрился инеем. Замковую стену покрывали  кружева  дикого  винограда.  После
обеда мороз еще больше усилился, а вечером показался  месяц,  и  заснеженный
парк стал похож на сказочную декорацию. Тереска со Шпулькой торчали у  окна,
показывая друг другу отдельные фрагменты пейзажа.
   - Первая ночь не считается, - сказал Янушек. - Две прошли, а  третья  еще
только предстоит. Зигмунт сердито пожал плечами.
   -  Даже  зацепиться  не  за  что.  Если  бы  и  впрямь  что-то  являлось,
попробовали бы докопаться. Да только черта с два оно  покажется,  тоже  мне,
гость с того света!
   - Да ладно, подождем еще, - попытался успокоить его Янушек. -  Больше  мы
все равно ничего не сможем сделать.
   - Не забудь чай прихватить, - напомнила Тереска. - Твой  термос  в  кухне
остался. Долей погорячее и добавь соку. Вон какой мороз.
   - И учти, на стреме страх как спать хочется!
   Очередь караулить выпала Янушеку. В милиции была  получена  исчерпывающая
информация: ощупывание винных  бочек  и  простукивание  дымоходов  проделали
весьма тщательно  и  с  нулевым  результатом.  Этот  путь  отпадал.  Ребятам
предстояло найти другой. А его мог указать только дух, поэтому его появление
представлялось столь необходимым.
   Янушек надел вторые носки  и  отправился  на  кухню.  Зигмунт  остался  в
комнате девчонок,  углубившись  в  изучение  списка  жертв  замка.  Подружки
любовались видами из окна.
   Янушек какое-то время просидел на кухне, дожидаясь,  пока  закипит  вода,
затем налил в термос горячего чаю, щедро добавил  малинового  сока  и  начал
подниматься наверх. На лестнице  он  вдруг  остановился,  прижимая  к  груди
термос.
   Где-то внизу, прямо у него под ногами, что-то  тихонько  звякнуло,  вроде
тонкой цепочки, и замолчало. Янушек замер, прислушиваясь.  Звук  повторился,
уже громче, как бы  бряцая  цепью  потолще,  затем  пошел  вниз,  постепенно
стихая. Мальчишка с бьющимся сердцем продолжал стоять на лестнице, сжимая  в
объятиях свой термос.
   Звук снова усилился и пошел вверх. Бряцало и  грохотало,  поднимаясь  все
выше и выше, достигло уровня Янушека и пронеслось мимо куда-то ввысь. И там,
в вышине, сквозь грохот железа послышался  глухой  клекот,  затем  кошмарный
звук снова снизился и остановился прямо  рядом  с  застывшим  на  ступеньках
парнишкой. Цепь теперь звякала над самым его ухом.
   Это было уже слишком. Мальчик хотел кинуться вниз к близкой и  безопасной
кухне, но вдруг вспомнил о несчастных  жертвах,  переломавших  себе  руки  и
ноги. "Только не с лестницы..." - промелькнуло у него в мозгу, и он замедлил
шаги. Осторожно спустился на  кухню,  поставил  термос.  Парнишке  почему-то
казалось, что руки  лучше  иметь  свободными.  Цепь  по-прежнему  громыхала,
только немного выше.
   В душе Янушека развернулась отчаянная борьба. Идти туда, продираясь через
этот жуткий звук, или остаться здесь, в  светлой  кухне?  Переждать?  А  что
переждать, кого переждать, духа?! Дух же надо как раз заловить!
   Медленно, затаив дыхание, мальчик начал подниматься по винтовой лестнице.
Место, где громче всего бренчало, он преодолел галопом и оказался на верхней
площадке. Перед ним был вход  в  бальную  залу,  освещенную  неярким  светом
месяца. Осторожно приблизившись к проему, Янушек огляделся. Зала была пуста,
только у противоположной стены маячило мутное зеркало.
   Парнишка стоял неподвижно, пока потусторонний звук снова не  пошел  вниз,
постепенно затихая. Клекота  уже  не  было  слышно,  где-то  внизу  еще  раз
брякнуло, и наступила тишина. Янушек глубоко вздохнул, выглянул в проем окна
и, убедившись, что на террасе тоже никого нет, начал пересекать залу.
   Он находился почти посередине, как вдруг перед ним что-то выросло. Сердце
у мальчишки ушло в пятки. Вот оно! Так, как  и  говорили.  Призраков  же  не
бывает, не бывает. Только дурак их боится.
   Между ним и  зеркалом  колыхалось  белое,  полупрозрачное  привидение.  В
мутном темном зеркале виднелось  его  отражение.  Оно  слегка  покачивалось,
изгибаясь, как бы пытаясь разглядеть себя со всех сторон...
   Столь близкого соседства с духом Янушек не выдержал  и  сделал  несколько
шагов назад. Привидение вдруг исчезло. Не успел мальчишка освоиться  с  этим
фактом и перевести дух, как призрак вдруг  вырос  прямо  перед  ним!  Янушек
отшатнулся, дух бросился  за  ним.  Выставив  вперед  руки  и  перестав  уже
убеждать себя, что привидений не бывает и нечего  их  бояться,  перепуганный
парнишка помнил лишь одно:  "Только  бы  не  с  лестницы,  только  бы  не  с
лестницы..." Поэтому, пятясь назад и очутившись на верхней  площадке,  когда
одна нога уже съехала на ступеньку, он отчаянно  рванулся  всем  телом  и  с
размаху воткнулся во что-то хрустящее и размазавшееся по рукам и лицу.
   Очнувшись через некоторое время, Янушек сообразил, что стоит  на  коленях
на верхней площадке лестницы, вытянув вперед руки,  которые  уже  сводит  от
напряжения и холода. Опустив руки, мальчик почувствовал,  что  плохо  видит.
Глаза открыты, но все затянуто дымкой. Езус-Мария, чертов дух  испортил  ему
зрение!!! Там еще эта сволочь, или уж нет?
   Мальчик  на  четвереньках  подполз  к  проему  и  выглянул.  Несмотря  на
трудности со зрением, ему удалось разглядеть пустые  глазницы  окон  и  даже
зеркало, духа же он не увидел. Не теряя времени, Янушек вскочил  на  ноги  и
галопом помчался через залу.
   Тереска со Шпулькой оторвались от окна и  оглянулись,  заслышав  топот  и
хлопанье двери. Зигмунт поднял  голову.  Все  трое  взглянули  на  влетевшую
странно разукрашенную фигуру и онемели от изумления.
   - Он меня...  -  произнес,  клацая  зубами,  весь  перемазанный  и  жутко
разобиженный Янушек. - Он меня повредил...
   Никто не отозвался. Его слова в сочетании с внешним видом начисто  лишили
старших ребят способности говорить и соображать.
   - Он меня повредил! - отчаянно повторил мальчишка. - Ну что же вы стоите,
сделайте что-нибудь!
   - Что... повредил? - слабым голосом отозвалась наконец Тереска.
   - Зрение! Я плохо вижу!
   - Чтоб мне лопнуть! - изумленно прошептал Зигмунт.
   Тереска вдруг пришла в себя.
   - Пойди смой яйца с лица, сразу будешь нормально видеть, - трезво заявила
она. - И вообще, что все это значит?  Ты  хочешь  сказать,  что  видел  его?
Неужели появился?!
   Янушек только сейчас смог рассмотреть собственные руки. Распознав  липкую
массу, он вздохнул с облегчением.
   - Появился! - фыркнул он с обидой. - Плевал я на его появление,  чтоб  он
сдох, паскуда! Он на меня бросился!
   - Ты серьезно?!
   - А то! Мне не до шуток!
   - Ну хорошо. А яйца-то ты зачем передавил? - жалобно спросила ошарашенная
Шпулька.
   Янушек кинул на нее мрачный взгляд из-под склеенных белком ресниц.
   - Чего же ты хотела, чтоб я с лестницы свалился,  как  те  недотепы?  Еще
чего! Я того... Как остановился, то того... Значит, ну, споткнулся,  а  там,
как назло, эти яйца... Не могла их в другом месте поставить?!
   - Погоди-ка! - живо вмешался Зигмунт,  отбросив  тетрадь  с  записями  по
делу. - Говори по-человечески, ты действительно его видел? Он там?
   - Как сейчас, не знаю. Но был. Точно  вам  говорю.  Выкаблучивался  перед
зеркалом, аж противно, и бренчал. Все сходится.  Сначала  бренчал,  а  потом
вылез. А цепи те звенели, как пожарный колокол. Вы тут ничего не слышали?..
   - Нет, ничего... - неуверенно ответили Тереска  со  Шпулькой.  Обе  сразу
засомневались. Пейзажем любовались, беседовали, может, что и шуршало,  могли
и не услышать.
   - Шуршало! - возмущенно передразнил Янушек. - Ничего себе шуршало!
   - Пошли! - энергично распорядился  Зигмунт.  -  Оденьтесь  потеплее  -  и
вперед! Глядишь, что и прояснится наконец...
   Широко растопырив пальцы и пытаясь, правда  без  особого  успеха,  пошире
раскрыть глаза, Янушек первым вошел в бальную залу. Теперь, когда за  спиной
была поддержка и он чувствовал себя  в  безопасности,  мерзкий  призрак  мог
являться сколько угодно, пожалуйста, - мог даже кинуться на него...
   Духа не было, помещение оказалось совершенно пустым. Выйдя из ванной, где
к нему снова вернулось зрение, Янушек в  подробностях  восстановил  сцену  с
привидением. Показал места, где оно появилось, и  описал  его  внешний  вид.
Правда, здорово урезал в своем  рассказе  происшедшее  на  верхней  площадке
лестницы. Затем мальчик спустился в кухню и притащил термос с чаем.
   - Нет худа без  добра,  -  философски  заметила  Тереска.  -  Теперь  нам
известно, почему все грохались с лестницы: призрак на них тоже кидался.
   Шпулька сокрушенно качала головой над коробкой с яйцами. Зигмунт ходил из
угла в угол.
   - Черт его знает, что  теперь  делать,  -  пробормотал  он.  -  Нет  его.
Подождать?..
   - На таком морозе? Неизвестно, как часто он появляется.
   - Ладно. Возвращаемся в комнату. Там будем думать.
   Всем сразу расхотелось спать. Попивая принесенный Янушеком  чаек,  ребята
обсуждали ситуацию.
   - Пока ясно одно: никто ничего не понимает, -  констатировал  Зигмунт.  -
Тот милиционер говорил откровенно. Они тоже подозревают, хотя сами не знают,
что именно.
   Тереска кивнула.
   - Точно. Я в этом разбираюсь не больше остальных, но уверена - все дело в
зеркале. Призрак появляется перед зеркалом.  Янушек  его  тоже  видел  перед
зеркалом. И сторож говорил...
   - Во всяком случае, появляется. Значит, все говорили правду.
   - Надо бы там всю ночь посидеть, - рассуждал  Зигмунт.  -  Выяснить,  как
часто показывается, отметить места...
   - Сдурел! Всю ночь в такой холодрыге никто не выдержит!
   Совещание продолжалось. С появлением привидения все оживились и  воспряли
духом. Тереска спорила с Зигмунтом о разных аспектах шпионской деятельности,
Янушек снова и снова описывал свою встречу с выходцем с того света, Шпулька,
завернувшись в одеяло и рассеянно следя за  дискуссией,  пыталась  вспомнить
что-то очень важное.  Термос  быстро  прикончили,  и  Зигмунт  вынужден  был
прервать интересный спор. Отправившись на кухню, он поставил  чайник,  засек
время и вернулся назад.
   Тереска уже предлагала тайком  оторвать  от  стены  злополучное  зеркало.
Янушек настаивал на исследовании пола под нижней площадкой винтовой лестницы
в целях обнаружения источника звука. Шпулька совсем сломала голову, стараясь
восстановить ускользавшую мысль. Только через  полчаса  Зигмунт  вспомнил  о
чайнике и помчался на кухню.
   Выключая плитку, он сообразил, что не захватил термос.  Бегать  туда-сюда
парню не хотелось, и он решил забрать чайник в комнату и там  заварить  чай.
Сунув в карман несколько пакетиков с заваркой,  Зигмунт  схватил  кипяток  и
отправился наверх.
   Преодолев винтовую лестницу, он быстрым шагом вошел в залу и  застыл  как
громом пораженный. Тяжелый чайник по инерции  потянул  парня  вперед,  и  он
невольно сделал еще один шаг.
   Перед ним был призрак. Посреди залы в  лунном  свете  серебрилось  белое,
отлично видное  привидение.  Оно  двигалось,  изящно  изгибаясь,  как  живое
существо. Призрачная женская фигура в прозрачном развевающемся платье...
   Остолбеневший молодой человек на всякий  случай  свободной  рукой  протер
глаза. Как бы в ответ на этот жест фигура  исчезла,  но  тут  же  показалась
снова чуть дальше. Зигмунту стоило огромного труда сохранить  самообладание.
В конце концов, не будет же он, взрослый человек, бояться. В  привидения  он
не верит... В мозгу промелькнуло воспоминание, как кто-то кричал "Я  в  тебя
не верю, сгинь!", и по спине прошел холодок. Но  тут  Зигмунт  не  на  шутку
рассердился и решительно направился прямиком к духу.
   Призрак исчез. Парень остановился. Дух опять появился, почти перед  самым
зеркалом, хорошо различимый, белый, поблескивающий и серебрящийся... Он  как
бы убегал, издеваясь над парнем.
   Все здравомыслие Зигмунта мгновенно улетучилось. Явление, в которое он не
верил, которого просто не могло быть, торчало перед ним, нахально  извиваясь
и даже отражаясь в зеркале! Смутно чувствуя, что здесь явно что-то не так, и
желая немедленно убедиться  в  материальной  природе  "привидения",  Зигмунт
решительно бросился вперед прямо на белую фигуру.
   Дальше все  случилось  молниеносно.  Разогнавшийся  молодой  человек,  не
встретив  никакого  сопротивления,  пролетел  сквозь  духа   и,   не   успев
затормозить, врезался тяжелым чайником в нижнюю пластину зеркала,  а  локтем
свободной руки - в верхнюю, защищая голову. Где-то на уровне  его  колен  со
звоном посыпалось стекло.
   Дух исчез, видимо, удовлетворенный нанесенным  ущербом.  Зигмунт  постоял
некоторое время, в изнеможении  прислонившись  спиной  к  стене  и  переводя
дыхание, но не выпуская из рук чайника. Затем пошевелился, почувствовав, что
колени у него мокрые, исследовал залитые водой брюки и  подумал,  что  слава
Богу, на таком морозе вода быстро остыла... Потом он подозрительно огляделся
по сторонам и направился в комнату.
   - Замечательно! - язвительно прокомментировала Тереска последствия  атаки
на призрака. - Понятно теперь, каким образом  пострадал  тот  тип,  которого
нашли с разбитой башкой. Тоже бросился на привидение, а поскольку чайника  у
него не было, попытался боднуть духа  головой.  Эдак  мы  скоро  восстановим
картину всех несчастных случаев.
   - Зеркало  разбил,  -  с  огорчением  произнесла  Шпулька,  трогая  ногой
осколки. - Еще чего доброго с нас вычтут за убытки...
   - Оно и так было треснутое, - утешил ее Янушек. - Только верхние пластины
хорошие, а нижняя никуда не годилась. Нечего  жалеть!  А  классный  призрак,
скажи!
   - Чтоб ему ни дна ни покрышки! - продолжал  бушевать  Зигмунт.  -  Его  и
впрямь нету. Я прошел,  как  сквозь  воздух.  Похоже,  он  и  в  самом  деле
нематериальный...
   Наутро при дневном свете оштукатуренная стена под разбитой частью зеркала
выглядела совершенно обыкновенно. И все равно Тереска никак не могла от  нее
оторваться, исследуя с помощью  лупы  каждый  сантиметр.  Помогавший  сестре
Янушек, тоже сторонник шпионской версии, получил в качестве  трофея  кусочек
треснувшей медной рамы. Шпулька страшно на него рассердилась.
   - Мало того, что мы ничего не обнаружили, еще и разоряем то, что уцелело!
Положи на место! Варвар! Видишь же, ничего там нет!
   Янушек спрятал отбитый кусочек в карман.
   - Ладно, кончай эту беседу для младших школьников. Да  не  трогаю  я,  не
трогаю...
   - Я бы не сказала, что ничего здесь нет, - отозвалась Тереска.
   Она решительным рывком оторвала еще державшийся за раму  кусок  стекла  и
долбанула им в стену. Штукатурк