ная задача, но все же ото куда лучше, чем письмо.  Вот
почему ему вдруг срочно захотелось поехать в Нью-Йорк.
   Само собой разумеется, что о  действительных  причинах  Коста  не  сказал
родителям ни слова. Он был почти уверен: узнай они о них, и в разрешении ему
будет отказано. Оставалось одно: рассуждать о музеях, о парках  и  картинных
галереях.  "Хочется  немного  развеяться  перед  занятиями  в  колледже",  -
вдохновенно врал он, и случилось чудо - они поверили.  Они  были  примерными
родителями.
   Франклин отсчитал банкнотами сто долларов и протянул их через стол Косте.
   - Ты неплохо проведешь там время, сынок, -  хриплым  голосом  сообщил  он
Косте. - Моя сестра и ее муж - замечательные люди, они позаботятся  о  тебе.
Не забудь только, что ты должен в полную меру доказать им свое уважение.
   - Да, сэр. - Слово "уважение" вернуло Косту к реальности. - Так и  будет,
сэр.
   Джино навещал Веру раз в неделю в одно и то же время. После того как  ему
надоело врываться к ней в разгар рабочего процесса, он настоял на том, чтобы
вечерами по средам она никого не принимала. Вера сделала, как  он  велел,  и
теперь с нетерпением ожидала его прихода. Обычно они сначала отправлялись  в
кино, а оттуда заходили  куда-нибудь  съесть  гамбургер  и  выпить  молочный
коктейль.
   Странная эта была пара: дешевая, уже стареющая проститутка, у которой  не
хватало во рту передних зубов,  и  крепкого  телосложения  молодой  человек,
бурливший от скрытой в нем энергии.
   - Моих денег хватит и на двоих, если ты решишь завязать, -  напоминал  ей
Джино каждую среду.
   - Вот и держи их при себе, - отвечала она ему. - Что такая развалина, как
я, будет делать в свободное время? Опять же, -  тут  следовало  нечто  вроде
улыбки, - мне моя работа нравится.
   Джино несколько беспокоило то, как Леонора отнесется к Вере. Одно он знал
наверняка - они обязательно познакомятся. Он очень надеялся, что им  удастся
найти общий язык. Леоноре он все объяснит, он расскажет ей, кто такая Вера -
это расставит точки над "i". Леоноре придется согласиться с тем фактом,  что
в жизни человека есть вещи поважнее,  чем  спокойное  существование  в  лоне
семьи в Сан-Франциско.
   Всякий раз, когда он начинал  думать  о  ней,  в  груди  его  поднималось
неудержимое волнение. Он готовился стать женатым мужчиной и  уже  просто  не
мог ждать! Женатый мужчина!
   Джино Сантанджело.
   Леонора Сантанджело.
   Мистер и миссис Сантанджело.
   - В чем дело, Джино?  -  забеспокоилась  Вера.  -  Ты  совсем  забыл  про
мороженое.
   - Эй, - он сцепил пальцы обеих рук, - как ты думаешь? Леонора Сантанджело
- неплохо звучит, а? Вера кивнула.
   - Звучит замечательно.

КЭРРИ

1928

   Белый  Джек  не  появлялся  в  течение  недели.  Поначалу  Кэрри   только
беспокоилась, а под конец разозлилась.
   - Такой человек, как он, может позаботиться о  себе  сам,  -  уверяла  ее
Люсиль, - точно так же, как и мы. Он скоро вернется.
   - Откуда тебе это известно? - удивилась Кэрри.
   -  Известно,  детка  моя,  известно.  Чтобы  Джек  расстался  со   своими
костюмами? Невозможно.
   И Люсиль оказалась права. Однажды утром он  ввалился  к  ним  в  комнату,
расслабленный и полный очарования.
   - Где ты пропадал? - вскричала Корри. Он властно поднял вверх руку.
   - Успокойся, женщина. Я был занят розысками большой платиновой блондинки,
о которой говорил тебе еще тогда.
   - А я подумала, что ты вернулся к мадам Мэй. Он захохотал.
   - К этой сучке? Да ты смеешься, женщина?
   - Ты мог бы предупредить меня, что уходишь. Я так волновалась...
   Накрыв ее груди ладонями, Белый Джек осторожным движением кистей  сбросил
с ее плеч халатик, принялся ласкать пальцами соски.
   - Вот уж не знал, что должен докладывать тебе.
   - О-о! - Она вновь ощутила себя в  безопасности.  Ей  захотелось  угодить
ему. - Мы с Люсиль заработали триста долларов за эту неделю. -  Обвив  Джека
руками, она жарко приникла к его телу. - Это же для тебя, дорогой мой.
   Он мягко отстранил ее от себя.
   - Одевайся и начинай паковать вещи, сегодня мы переезжаем.
   - Что ты имеешь в виду?
   -  Я  снял  квартиру  получше,  и  район  более  приличный.  Глаза  Кэрри
расширились.
   - Как тебе это удалось? Мне казалось, что у нас нет денег.
   - Оставь эти заботы мне. Теперь все будет по-другому.
   Толстяк с сигарой во рту размахивал  поднятой  рукой,  приветствуя  своих
друзей. Их было человек тридцать, всех предупредили заранее. Группа солидных
бизнесменов среднего возраста, хорошо пообедавших и в меру пьяных.
   Ужин был заказан по случаю проводов одного из них на  пенсию.  Имя  этого
человека было Артур Стевезант, занимался он инвестициями.
   Организовывал все это толстый приятель, тот самый, что в настоящее время,
пыхтя сигарой, готовился дать знак к началу всеобщего веселья.
   - Джентльмены! - провозгласил  он,  с  трудом  сдерживая  охватившее  его
возбуждение. - Сегодня вечером  я  приготовил  для  вас  небольшой  сюрприз.
Нечто, по-моему, уникальное, то, что позволит  вам  надолго  запомнить  этот
ужин. - Он подал знак негру,  стоявшему  в  тени  занавеса,  отгораживавшего
заднюю часть конференц-зала. - Начинайте представление.
   Белый Джек похлопал Кэрри по попке.
   - Вперед, женщина.
   - Я не хочу, - вновь начала она. Он округлил глаза.
   - Это уже было. Давай же. Если тебе не понравится, больше мы этого делать
не будем.
   Она неохотно вышла из-за занавеса.
   Раздался одобрительный гул голосов,  некоторые  из  мужчин  засмеялись  в
некотором смущении. Из невидимого проигрывателя послышалась музыка  -  играл
нью-орлеанский  джаз-банд.  Кэрри  начала  свой  танец.  Одета  она  была  в
коротенькое красное платьице,  ноги  -  в  подвернутых  шелковых  чулках  на
кружевных подвязках. Под платьем - ничего.
   Белый Джек смотрел, как она кружится между  столиками.  Зрелище  радовало
глаз. Рука его легонько хлопнула по пышному бедру стоявшей рядом  платиновой
блондинки.
   - Покажи нашей малышке, как это  делается,  Долли.  Та  выпорхнула  из-за
занавеса: груди  ходят  ходуном,  задорно  оттопыренная  попка  вращается  в
бешеном ритме. Оранжевая юбочка в обтяжку только подчеркивала ее прелести.
   Джек покачал головой и  улыбнулся.  Долли  представляла  собой  настоящее
сокровище.  Это  она  растолковала  ему,  какие  деньги  можно   заработать,
устраивая частным образом такие вот шоу.
   - Зачем тебе с твоей хваткой связываться с  клиентами  и  прочим  дерьмом
подобного рода? - спросила она при их первой встрече в каком-то дансинге.  -
Подбери мне хорошеньких девочек,  и  я  покажу  вам,  как  делать  настоящие
деньги.
   Он прожил у нес целую  неделю,  разрабатывая  планы  и  обсуждая  детали.
Услышав о Кэрри и Люсиль, Долли осталась довольна.
   - Уголек и лилипуточка! - с восторгом  воскликнула  она.  -  Да  в  таком
составе мы озолотимся!
   На то, чтобы, забрав с собой Кэрри и Люсиль, а также  свои  двадцать  три
костюма вместе с остальными пожитками,  переселиться  к  Долли,  в  квартире
которой хватало места на всех, Белому Джеку не потребовалось много времени.
   Никакой радости по этому поводу Кэрри не испытывала.
   - Я полагала, что мы создадим собственное заведение, - жаловалась она.
   - Может быть. А может, и нет, - ответил он ей. -  Сначала  попробуем  то,
что предложила Долли.
   - Ты спишь с этой жирной свиньей?
   - Конечно нет. - Он потрепал Кэрри по волосам. - Зачем мне, эти глупости,
когда у меня есть такой горячий, вкусный цыпленочек, как ты?
   "Шлюхи. Все они шлюхи, будь им шестнадцать или шестьдесят".
   Джек махнул Люсиль, и та присоединилась к своим подругам.
   Мужчины заревели от восторга. Они уже освоились. Среди  собравшихся  были
только белые, ни одного черномазого. Что  с  них  взять?  А  вот  черномазые
действительно знают, как с толком провести время - им никогда не потребуется
такая дешевка, для того чтобы ощутить прилив крови к каждой части тела.
   Он не сводил глаз  с  Долли.  По  тому,  как  она  обращалась  со  своими
зрителями, можно сразу понять - это профессионалка высочайшего  класса.  Она
заводила их так, что, казалось, еще немного, и на  брюках  покажутся  мокрые
пятна.
   Кэрри и Люсиль до нее далеко, но сейчас это не имело  никакого  значения.
Как только девушки сбросят с себя свои тряпки, мужчинам будет не до  жалкого
выражения их лиц.
   Белый Джек зевнул. Еще предстояло выяснить отношения с Долли.  Ей  совсем
не понравилось, когда он отказался поселиться в ее уютной спальне.
   - Что тебе мешает? - допытывалась она. - Неужели у этой маленькой писи на
тебя исключительные права?
   - Только на день-другой, мама, - объяснял он. - Де-е-ерьмо.  Ты  получишь
от меня то, что хочешь, гораздо быстрее, чем сама думаешь.
   - Тебе виднее, - с обидой отозвалась Долли.
   Нужно и вправду  чуть  увеличить  расстояние,  отделяющее  Кэрри  от  его
горячего мускулистого воина, Н-да, проблема. Познакомившись с  ним,  женщина
уже не могла позволить ему уйти к другой.
   Девушки уже начали снимать  с  себя  одежду.  Джек  опять  зевнул.  Какая
глупость - платить пятьсот долларов только за то, чтобы  полюбоваться  тремя
комплектами  сисек,  поп  и  порядком  истертых  от   частого   употребления
треугольников между ног.
   Де-е-рьмо. Никакого представления  о  том,  что  значит  хорошо  провести
время.

ДЖИНО

1928

   После того как в Трентоне, штат Нью-Джерси, все прошло даже без намека на
какие-либо затруднения, Боннатти, не теряя времени, поставил новую задачу.
   - Будем расширяться, - сообщил Джино Банану, и Алдо.  -  Понадобятся  еще
люди. Банаж задрал нос кверху.
   - У меня достаточно парней, которых тоже можно привлечь.
   - Тупицы, - пренебрежительно бросил Джино. - Надежны так же, как  задница
последней шлюхи.
   - Тебе это не известно, - негодующе отозвался Банан.
   - Набором людей занимаюсь я, - непререкаемо заявил Джино.  -  Может,  мне
удастся найти пару человек  в  Сан-Франциско,  если  они  захотят  вернуться
назад, на восток.
   - Это когда же ты собираешься во Фриско? - удивился Банан.
   Нетерпеливым движением Джино потер шрам на щеке.
   - Скоро, - кратко ответил он. Со дня на день он ожидал получить ответ  от
Леоноры или ее отца, не находя себе места от ожидания.
   - Ты говоришь об этом уже которую неделю, - поддел его Банан. - Сам-то ты
в своей поездке уверен?
   -  Послушай,  болван,  Джино  Сантанджело  говорит  только  то,   в   чем
стопроцентно уверен. - Он смерил приятеля вызывающим взглядом.
   Алдо смотрел на обоих с тревогой. В последнее время напряжение между  его
друзьями нарастало и взрыв мог произойти в любую минуту.
   Банан  вытащил  палец  из  носа  и  с  интересом  принялся  рассматривать
извлеченное.
   - Так в чем задержка?
   - Нет никакой задержки, дырка ты от задницы. Банан издал дурацкий смешок.
   - Значит, это она в тебе не уверена, если динамит тебя. Сам ты  дырка  от
задницы.
   - Как долго ты собираешься быть во Фриско, Джино? - перебил их Алдо.
   - Не знаю. Неделю, может, две.
   - А Энцо? Он знает?
   - Видал я твоего Энцо!  -  вспылил  Джино.  -  Я  не  обязан  докладывать
долбаному Боннатти всякий раз, когда мне захочется пойти поссать.
   - У тебя его доля. Что будет, если он явится за ней  в  то  время,  когда
тебя здесь не будет? - обеспокоенно спросил Алдо, - Оставлю его деньги тебе.
- Джино сверкнул глазами на обоих. Тупицы. От страха перед  братцем  Алдо  в
штаны готов наложить. А Банан - просто ослиная задница. - Ну  вот  что,  мне
пора. Увидимся завтра.
   Выйдя из гаража, где проходила их беседа, Джино вразвалку  зашагал  вдоль
улицы. Леонора. Какого черта она так долго не отвечает? Он рассчитывал,  что
письмо от нее придет немедленно. Как же! Подохнуть можно от ожидания.
   - Привет, Джино.
   Повернув голову в сторону, он замедлил шаг.
   - Привет, Синди.
   Что-то в ней изменилось, выглядела она скорее угрюмой, чем бойкой.
   Он хотел пройти мимо, но Синди остановила его, положив свою руку  ему  на
локоть.
   - Как дела? - спросила она.
   Джино принялся раскачиваться с пятки на носок.
   - Все отлично. А у тебя?
   "Что же она сегодня не упражняется в своем остроумии?"
   - Ничего. Нормально.
   На глазах ее выступили слезы, две большие капли начали медленное движение
вниз по ее нарумяненным щекам.
   - О Джино, - простонала она. - Мне  так  плохо-о-о!  Он  огляделся.  Люди
вокруг смотрели на них.
   - Господи, Синди! Что это с тобой?
   - Это все из-за Банана, - едва  выдавила  она  из  себя,  захлебываясь  в
рыданиях. - Я хочу уйти от него, но не могу. У меня нет  денег.  Мне  нельзя
появиться дома. Я ненавижу его и не знаю,  что  делать.  Пожалуйста,  помоги
мне, Джино!
   "Пожалуйста, помоги мне, Джино". И это он слышит от  той,  от  которой  с
момента их первой встречи и до сегодняшнего дня ему не  приходилось  слышать
ничего, кроме язвительных насмешек. От маленькой Синди-Дразнилки, чей  образ
стоял перед глазами многих парней, когда  они  в  каком-нибудь  темном  углу
занимались онанизмом. Он коснулся пальцем шрама и  вспомнил,  как  заполучил
его. Благодаря ей, а она его так и не поблагодарила.
   - Эй, - сказал он быстро, - ну-ка успокойся.
   - Ты не знаешь, - прошептала она, - в каком я сейчас положении.
   - А, брось, Синди.
   Она вцепилась в его руку.
   - Если бы ты дал мне немножко денег, я смогла бы сесть на поезд и уехать.
Знаешь, - она сделала трагическую паузу, - он сказал, что, если  я  от  него
уйду, он убьет меня!
   - Чушь! - Джино громко засмеялся. Рыдания сделались громче.
   - Это правда. Он даже пригрозил мне своей пушкой. Еще он сказал, что если
он сам не сможет меня иметь, то тогда пусть и другие не смогут.
   Драма на Сто десятой улице в три часа пополудни. Джино пожал плечами. Тут
ом ничего поделать не может. Кроме, конечно, денег, чтобы она убиралась.
   Облизнув губы, он посмотрел на плачущую Синди. Нет, формы своей  она  еще
не потеряла. Возможно, это один из заскоков Банана: он всегда  любил  такого
рода шутки, и Синди-Дразнилка в результате только сильнее привяжется к нему.
   - Так, Синди. Дай мне подумать. Плач прекратился.
   - О, Джино, правда? Он кивнул.
   Громко шмыгнув носом, она полезла в сумочку за платком.
   - Я знаю, что сама виновата, ведь я же сама первая  подошла  к  нему.  Но
тогда он казался мне таким добрым...  И  относился  он  ко  мне  тоже  очень
хорошо... Знаешь - подарки и все прочее. Само собой, - тут она посмотрела на
Джино в упор, - по-настоящему мне всегда нравился только ты.
   Он фыркнул.
   - Кончай, Синди, тебе нет нужды льстить мне. б. Глаза ее стали шире.
   - Но это правда, клянусь тебе!
   - Ладно. Слушай, мне нужно идти.
   Она склонила голову, подтягивая его все ближе к себе.
   - Я хочу тебе кое-что показать, - шепнули ее губы.
   - Что?
   - Ты не поверишь. Боюсь, это  останется  у  меня  на  всю  жизнь.  -  Она
расстегнула свою блузку, обнажая  грудь.  Джино  опустил  взгляд  вниз.  Да,
приятное зрелище.
   - Видишь ожог?
   - Какой ожог?  -  Он  склонил  голову  ниже  и  у  левого  соска  заметил
воспаленный красный кружок.
   - Он приставил сюда сигарету.  Я  хочу,  чтоб  ты  знал,  на  какие  вещи
способен Банан.
   "Грязный подонок. Такой же, как Паоло".
   - Сколько тебе нужно?
   - Не знаю. Несколько сотен. Этого хватит, чтобы добраться до  Калифорнии?
Работу я смогу найти себе там сама.
   Джино кивнул.
   - Завтра вечером мы придем к Ларри. Если сможешь отдать мне  их  там,  то
послезавтра меня уже здесь не будет.
   - Ты получишь деньги.
   - Обещаешь?
   - Обещаю.
   Она робко поцеловала его в щеку.
   - Спасибо, Джино. Ты и вправду друг.
   Поезд, в котором ехал Коста, прибыл в Нью-Йорк в понедельник рано  утром.
На Центральном вокзале Косту встречали доктор Сидней Ланца  и  его  супруга.
Подозрительно оглядев его со всех сторон, муж и жена  обменялись  удивленным
взглядом: какой симпатичный и  вежливый  молодой  человек!  Вся  семья  была
поражена как громом небесным при  известии,  что  Франклин  решил  усыновить
мальчишку с таким сомнительным прошлым. На поверку оказывается, что у  парня
превосходные манеры. В общем, он им понравился.
   Их  дом  на  Бикман-плейс  нельзя  назвать,  по  сравнению  с   особняком
Дзеннокотти, роскошным; это дом семьи  со  средним  достатком,  может,  чуть
выше. Но по всему чувствовалось, что деньги тут  водились:  инкрустированный
серебром стол, хорошие картины на стенах, мебель красного дерева.
   Своих пациентов доктор Ланца  принимал  в  одной  из  просторных  комнат,
оборудованной под кабинет. В соседней была приемная.
   - Доктор - очень занятой человек, - сообщила  миссис  Ланца  Косте,  ведя
молодого человека в отведенную ему комнату. - Он великий труженик, и  работа
доставляет ему наслаждение.  Тебе  известно,  что  врачевание  -  ото  Божий
промысл, и Создатель очень тщательно отбирает своих учеников.
   Франклин Дзеннокотти забыл упомянуть о  том,  что  супруги  Ланца  весьма
набожные люди.
   Коста кивнул.
   - Я постараюсь никоим образом не мешать ему.
   - Уверена, что ты будешь соблюдать наши правила. Постель ты готовишь себе
сам ежедневно. Не опаздывай к столу - доктор терпеть не может опоздавших.
   - Само собой, - тут же отозвался Коста. - То есть если в это время я буду
в доме. Я хотел бы познакомиться с городом. Картинные галереи, музеи.., ну и
все такое...
   Миссис Ланца поджала губы.
   - Но накануне ты должен будешь  поставить  меня  в  известность  о  своих
планах. Домашнее хозяйство не может зависеть от твоих прогулок.
   - Нет-нет, миссис Ланца, я не собираюсь нарушать ваши порядки.
   Она многозначительно сложила на плоской груди руки.
   - Нам обоим следует быть в этом уверенными, молодой человек.
   Коста слабо улыбнулся. Четырнадцать дней подряд общаться с миссис Ланца -
перспектива не самая соблазнительная.
   - Мне хотелось бы после полудня выйти в город, - пустил он пробный шар.
   - Только не сегодня,  Коста,  если  ты,  конечно,  не  будешь  против,  -
скрипучим голосом возвестила она. - Обед уже спланирован. Сам по  себе  твой
приезд внес сегодня уже достаточно сумятицы.
   - Да, миссис Ланца. Я понимаю.
   Но он ничего не понимал. И дождаться не  мог  той  минуты,  когда  сможет
вырваться из этой чертовой Бикман-плейс, чтобы отправиться на поиски Джино.
   - Никакого ответа? - спросил мистер Пуласки. Джино покачал головой.
   Старик закрыл глаза, осторожно массируя виски пальцами.
   - Теперь почта работает так медленно. Я бы не стал беспокоиться.
   - Кто говорит, что я беспокоюсь? - возмутился Джино, вскакивая с кресла и
начиная расхаживать по крошечной комнате. - Просто я думаю, не потерялось ли
письмо или что-нибудь в этом роде. А еще, знаете ли,  я  думаю,  что,  может
быть, мне следовало сесть в поезд и поехать к ней самому.
   Старик открыл  глаза,  бросил  взгляд  за  окно,  на  спешащих  по  улице
прохожих. Он поднялся с постели два дня  назад,  но  до  сих  пор  панически
боялся выйти на воздух. Там так много людей, и каждый готов  отнять  у  него
деньги, золотые часы, а может, и жизнь...
   - Как вы считаете? - Джино стоял перед ним и покачивался на  каблуках.  -
Стоило мне это сделать? Мистер Пуласки нахмурился.
   - Сделать что?
   - Поехать во Фриско, - в раздражении буркнул  Джино.  "Старик  впадает  в
маразм. Последний случай совсем лишил его остатков разума".
   - Может, тебе лучше еще подождать неделю-другую, - ответил все же  мистер
Пуласки, с трудом подхватив ускользнувшую  было  нить  беседы.  -  Но  тогда
опять... - Он остановился, внезапно позабыв, что хотел сказать.
   - Ну-ну? - с нетерпением  и  волнением  ожидал  продолжения  Джино,  сжав
правую руку в кулак и тыча им в ладонь левой.
   - Мне кажется... - мистер Пуласки почувствовал  острую  боль,  глаза  его
начали вылезать из орбит. - Мне ка...
   Боль скрючила его хрупкое тело. Закашлявшись, он не заметил, как изо  рта
его на грудь