ных знакомых. А как насчет более серьезных отношений? Она готова  -  если
готов и он.
   Стивен заметил ее взгляд и сделал вид, что полностью занят едой.
   - Кто-нибудь говорил тебе... - начала  Лаки.  Телефонный  звонок  не  дал
закончить ей фразу. С некоторым раздражением Стивен поднял трубку.
   - Да?
   Пока он разговаривал с кем-то, Лаки не спускала с него глаз. Судя по  его
репликам, на том конце провода была  какая-то  его  подружка.  Кожа  Стивена
приводила ее в восхищение: гладкая, светло-шоколадного цвета, какой бывает у
загара после полуторамесячного пребывания на хорошем  курорте.  А  волосы  у
него еще чернее, чем ее, если это только  возможно.  Курчавые,  блестящие  и
упругие. Глаза чуть  удлинены:  кошачьи  глаза,  зеленые,  глубокие,  полные
чувства. "Интересно, - подумала Лаки, - кем были его предки? Наверняка он не
стопроцентно чернокожий".
   Стивен прикрыл трубку рукой.
   - Почему бы вам не пойти одеться? - прошипел он Лаки.
   Она кивнула, но не сделала даже попытки подняться из-за  стола.  Если  он
думал, что она собирается вновь влезть в  свою  грязную  и  пропахшую  потом
одежду - то пусть подумает еще раз. Когда разговор  закончится,  она  просто
попросит что-нибудь из его гардероба.
   - Нет, это всего лишь радио, - сказал Стивен в  трубку,  бросив  на  Лаки
косой взгляд. - Конечно, дорогая, конечно. Я позвоню тебе  позже.  -  Трубка
вернулась на свое место. - Спасибо, что дали поговорить.
   Лаки расширила глаза.
   - Что же ты мне не сказал?
   - Мне как-то не пришло в голову, что об этом нужно говорить.
   - Одеться сейчас я в любом случае не могу - от меня будет разить потом. Я
подумала, что, может быть, ты дашь мне что-нибудь, и тогда я тут же  скроюсь
из твоей жизни. Посижу, в  конце  концов,  на  пороге  квартиры  -  я  вижу,
гостеприимства от тебя ждать не приходится.
   А ведь его очень нетрудно вычислить - как только Лаки  начинала  говорить
гадости, Стивен становился подчеркнуто вежливым.
   - Но я уже сказал, что вы можете оставаться здесь.
   - Не хочу тебе мешать. Глубокий вздох.
   - Вы мне не мешаете.
   - Вот и хорошо.
   Лаки поднялась. Полотенце почти ничего не скрывало. Стивен  посмотрел  на
нее, но тут же отвел взгляд.
   - Может, пойдем и посмотрим, что у тебя висит в шкафу? - невинным голосом
спросила Лаки, сделав вид, что не заметила его взгляда.
   - Ничего такого, что бы вам подошло.
   - Ради Бога, мне же не нужен костюм! Старую рубашку, какие-нибудь джинсы,
которые я подверну, и ремень - чтобы они не  свалились  с  меня.  Собственно
говоря,  рубашка,  что  сейчас  на  тебе,  меня  абсолютно  устроит.  -  Она
улыбнулась. - Теперь ты скажешь, что я снимаю с тебя последнее.
   Стивен тоже не удержался от улыбки. Что-то в ней все-таки было... Ей и  в
самом деле  лучше  одеться.  Он  чувствовал  себя  неспокойно  при  виде  ее
обнаженного тела, едва  прикрытого  полотенцем...  Господи!  О  чем  это  он
думает? После того как Айлин все же  пустила  его  в  свою  постель,  других
женщин у Стивена не было. А когда  оба  получают  от  этого  удовлетворение,
другая мужчине и не нужна...
   Они прошли в спальню. Стивен отыскал для Лаки севшие после стирки  джинсы
и ремень, которым она смогла бы опоясать себя дважды.
   Шторы в маленькой комнате были задернуты, не  пропуская  солнечный  свет,
но, несмотря на это, в спальне царила духота. Совершенно нечем дышать.
   - Дай мне свою рубашку. Я пойду в ванную и оденусь.
   Прекрасно зная, что в шкафу висит  еще  дюжина  других,  Стивен  принялся
расстегивать пуговицы. Лаки сделала шаг, чтобы взять у него рубашку,  и,  не
произнеся ни единого слова, они начали целоваться. Сперва осторожно,  затем,
поняв, что хотят этого оба, все энергичнее и серьезнее.
   Стивен тут же забыл об Айлин, обо всем  на  свете,  кроме  непреодолимого
желания  удержать   в   своих   объятиях   эту   своенравную,   взбалмошную,
обольстительную женщину с черными, похожими  на  опал  глазами.  Медленно  и
плавно он подводил ее к постели.
   Лаки ощущала во всем теле какую-то необычайную, нереальную легкость.  Как
много событий произошло за такое короткое время. Воспоминания о  Марко..,  а
теперь это... Непостижимо как, но она знала, что Стивену  не  суждено  стать
одним из тех, с кем она просто провела бы ночь.
   Полностью отдавая себе отчет в том, что она делает, Лаки упала на  спину,
позволив полотенцу соскользнуть на  пол.  Стивен  сражался  с  "молнией"  на
джинсах. Она протянула руку, чтобы помочь.
   В этот момент зазвонил телефон.
   У обоих возникло такое ощущение, будто в квартиру кто-то ворвался. Стивен
замер.
   - Не обращай внимания, - прошептала она.
   - Не могу. - Он снял трубку. - Слушаю вас. Голос звучал хрипло.
   Уже одетая и полностью готовая к небольшой прогулке пешком до здания ООН,
Айлин проговорила:
   - Стивен? У тебя такой озабоченный голос. Я подумала, что смогу  забежать
к тебе и приготовить что-нибудь на завтрак. Ты  же,  наверное,  умираешь  от
голода после своего заключения.
   Тяжелой волной на него  накатило  чувство  вины.  Что  это  он  собирался
сделать? Он вскочил с кровати.
   - Я не голоден. Меня ждет целая куча бумаг.
   - У тебя все в порядке?
   Айлин хорошо его знала. Слишком хорошо.
   - Да. Просто устал. Переутомился.
   - Тогда хороший завтрак тебе совершенно необходим. Я зайду  в  магазин  и
буду у тебя через полчаса.
   Она положила трубку еще до того, как Стивен успел сказать хотя бы слово.
   Лаки поняла, что теперь уже все кончено. Перевернулась на живот.
   - Твоя подружка?
   - Невеста.
   - А я и не знала, что люди до сих пор делают такие вещи.
   - Какие вещи?
   - Помолвка, и все такое прочее. Стивен застегнул брюки и подошел к шкафу,
чтобы выбрать себе другую рубашку.
   - Она сейчас придет, - сказал он.
   - Я слышала.
   - Мне очень жаль.
   - Да ну? - Лаки была бы не прочь узнать: ему и в самом деле жаль, или это
его обычная вежливость? Будь все проклято! И  надо  же  было  звонить  этому
чертову телефону. Она поднялась с постели, укрылась простыней.
   - Пора мне одеваться и сваливать.  Не  хочу  поставить  тебя  в  дурацкое
положение.
   - Эй, Лаки! - Стивен подошел к ней, положил руки ей на плечи, внимательно
и требовательно заглянув  в  глаза.  -  Я  пока  еще  не  могу  понять,  что
происходит, но что-то наверняка есть. Что именно - я не знаю, но  знаю,  что
захочу увидеть тебя снова. Можно?
   - Ненавижу мужчин, которые просят.
   Схватив свою, то есть его одежду, она скрылась в ванной.
   Стивен нахмурился. Ему не нужны были в личной жизни никакие осложнения, и
тем не менее он чувствовал, что не сможет не увидеться с ней вновь. Это  как
брошенная на середине работа, а Стивен никогда в жизни не останавливался  на
половине пути, Он прошел в кухню и налил две чашки кофе. С улыбкой  на  лице
из ванной появилась Лаки.
   - Тебе нравится?
   - Мне нравится.
   - Может, я открою новое направление в моде?
   - А почему бы и нет?
   - Тогда я запатентую его. Под названием "Узница лифта".
   Ой смотрел на нее серьезными глазами, пытаясь разгадать, что она на самом
деле испытывает под ребячливой маской.
   - Держи. - Он протянул ей чашку. - Я сделал кофе.
   - Нет, спасибо, пора уносить ноги. Побегу в  кондитерскую.  Я,  наверное,
прибавлю фунтов <1 фунт=453,б г.>  пять  в  весе,  дожидаясь,  пока  откроют
квартиру. - Она подхватила свою сумку. - Отчего бы мне не засунуть сюда свою
одежду и не сказать тебе "прощай"? Все это было так интересно.
   - Какой у тебя номер? - безотчетно спросил Стивен.
   - Это еще зачем?
   - Я хочу тебя еще увидеть. Она рассмеялась.
   - Скорее, ты хочешь, чтобы я не забыла вернуть тебе одежду, верно?
   - Мне нужен номер твоего телефона. Лаки испытующе посмотрела на него.
   - У меня есть твой номер. Я сама  позвоню  тебе.  Если  ответит  женщина,
клянусь, я положу трубку.
   - Как твое полное имя?
   - Чтобы ты разыскал меня по  телефонному  справочнику?  Забудь  об  этом.
Моего номера в нем нет. - Она коснулась ладонью щеки. - Но я  позвоню  тебе.
Честно.
   - Мне бы очень этого хотелось. - На мгновение Стивен смолк и посмотрел на
нее значительно. - Очень.
   - Я знаю, - мягко отозвалась Лаки. - После того как  мы  столько  времени
провели вместе, у тебя не было шансов устоять.
   Когда Лаки наконец попала  в  квартиру,  телефон  ее,  казалось,  вот-вот
разорвется. На одной из фабрик компании по производству  косметики  возникли
непредвиденные проблемы. Вышел из строя электрогенератор, резервный, и  люди
находились чуть ли не в панике. Лаки едва  хватило  времени  принять  душ  и
переодеться, как за ней заехал  один  из  управляющих  фабрики  и  повез  на
производство.
   Лаки  очень  хотелось  отдохнуть,  связаться  с  Энпо,  поспать,  однако,
добравшись  до  дома,  она  обнаружила,  что  уже  пять   часов   пополудни.
Измотанная, Лаки смогла лишь доплестись до постели, рухнуть на нее и тут  же
заснуть.
   Во сне она видела Марко,  что  было  приятно,  Стивена  -  что  несколько
смущало, и Джино - отчего она в страхе проснулась. Джино. С минуты на минуту
будет здесь.  Чтобы  лишить  ее  всего.  Дьявол!  Нужно  как  можно  быстрее
оказаться в Вегасе.
   Лаки  посмотрела  на  часы.  Было  около  семи.  Она  заснула,  даже   не
раздеваясь. Пришлось сменить одежду. Налив в стакан чаю  со  льдом,  набрала
номер Энпо.
   - Его нет, - сухо проинформировала его прислуга. - Вернется поздно.
   Попробовала дозвониться до Косты, но  там  к  телефону  вообще  никто  не
подходил. Лаки подумала было о Стивене, но тут же  решила:  "Слишком  рано".
Слишком рано для чего? Она легонько повела плечами и усмехнулась.  Стивен  -
это нечто. Нечто особенное. Его ни в коем случае нельзя спугнуть.
   Раздался звонок, и она схватила  трубку  в  надежде,  что  это  Энпо.  Но
ошиблась.  Звонил  Боджи  Паттерсон,  ее  бывший  шофер   и   телохранитель,
непробиваемый флегматик Боджи, который так хотел приехать в Нью-Йорк  вместе
с ней и которого она все-таки отговорила: слишком живо напоминал бы он ей  о
Вегасе, о пролившейся там крови Марко. Боджи остался на побережье  и  открыл
собственную контору по  прокату  автомобилей  -  Лаки  помогла  с  деньгами.
Звонили они друг другу не часто, но остались добрыми друзьями.
   - Привет, Боджи. Как ты там? Какие новости?
   - Лаки! - Стоя в телефонной  кабине,  ему  приходилось  напрягать  голос,
заглушаемый лязгом игральных автоматов. - Мне необходимо поговорить с тобой.
   - Ты удачно выбрал время. Я собиралась звонить тебе. Я буду  в  Вегасе  -
скорее всего, завтра - и хочу, чтобы ты меня встретил.
   - Ты летишь сюда? - Ей показалось, что Боджи изумлен.
   - Ну да. Прошло уже достаточно времени. Я возвращаюсь.
   - Не делай этого.
   - Что?
   - Я еду в аэропорт. Есть вещи, о которых ты должна узнать. Я  сам  только
что получил сведения...
   - Какие сведения? - В тоне Лаки послышалось раздражение.
   - Лаки... Я знаю, тебе будет трудно поверить, но Энпо Боннатти  вовсе  не
друг, каким ты привыкла его считать.
   - Боджи, что с тобой? Ты рехнулся? Ты понимаешь, что говоришь?
   - Понимаю. - Он сделал многозначительную  паузу.  -  Но  и  тебе  следует
понять. Мортимер Саурис никоим образом не виновен в убийстве Марко. Боннатти
сжег совершенно постороннего человека. И это только начало.
   - Что? - У нее перехватило дыхание, в спине похолодело.
   - Мы  скоро  встретимся  -  остальное  не  для  телефона.  Это  настоящий
террариум, и гады в нем шипят и плюются ядом. До нашего разговора никому  ни
слова, поняла? Никому.
   - Я поняла. Дай мне телеграмму с номером рейса. С  отрешенным  видом  она
положила трубку. Марко... Марко... Любимый, я найду их. Кто бы они ни  были,
я сама доберусь до них. Обещаю тебе это.

ЧЕТВЕРГ, 14 ИЮЛЯ 1977 ГОДА НЬЮ-ЙОРК

   Право вернуться в  Америку  Джино  купил  у  Службы  внутренних  доходов,
заплатив сумму в шесть миллионов долларов.
   Все было обставлено самым законным образом и прошло абсолютно гладко. Как
и должно было. Хотя времени на эту сделку потребовалось  немало.  Длительные
деликатные  переговоры,  которым,  казалось,  не  будет  конца,  прерывались
телефонными разговорами с Костой.
   - Заплати им! - кричал Джино в трубку. - Мне плевать, сколько  это  будет
стоить. Заплати этим подонкам, что они хотят, лишь бы мне вернуться!
   Сумма и вправду немалая, но сами по себе деньги проблемы не представляли.
В конце концов, до тех пор, пока они к нему текут.., а они текут...
   И вот он вернулся, и Коста ждет его сейчас у "Пьера".
   Они заключили друг друга в объятия.
   - Я так рад тебя  видеть!  -  воскликнул  Джино.  -  Волосы,  я  заметил,
поредели, но в целом ты выглядишь так, что еще пару раундов продержишься.
   Коста улыбнулся.
   - А ты все тот же. Ничуть не изменился.
   - С чего бы это мне  меняться,  приятель?  Я  собираюсь  уходить  туда  с
собственными зубами и не потеряв ни единого волоса. А что?
   Коста кивнул. Он не  видел  в  друге  никаких  перемен  -  внешность  его
осталась совершенно прежней. Загар,  густые  черные  волосы  без  намека  на
седину, и живот не свисает  безобразно  над  брюками.  Коста  бессознательно
подобрал свой.
   - Я хочу есть, - заявил Джино. - Может, ты закажешь что-нибудь в номер, а
я пока переоденусь в нечто более удобное. - Он направился в ванную  комнату.
- Пусть принесут мне большой и сочный  бифштекс  по-американски.  С  жареным
картофелем. И сухого вина, красного. Заказывай, я буду готов через минуту.
   Коста подошел к телефону, а Джино принялся осматривать ванную. То, что он
увидел, удовлетворило его, и все-таки не то, что дома. Вернувшись в  страну,
он теперь хотел как можно быстрее попасть домой. Хватит отелей.  Слишком  он
для них стар.
   Джино вспомнил Косту. В противоположность  тому,  что  он  сказал,  Коста
выглядел вовсе не так хорошо. Ему  можно  смело  дать  его  возраст  и  даже
больше: серого оттенка кожа, усталость в глазах. Уезжая, Джино  оставил  под
его началом все. Возможно, для Косты это оказалось слишком много. В  течение
всего своего семилетнего изгнания Джино намеренно избегал  всего  того,  что
происходило в Америке. Он знал,  что  будет  не  в  состоянии  удержать  под
контролем свои чувства, если новости разочаруют, и тем более  он  не  сможет
хоть как-то повлиять на сложившуюся ситуацию.
   - Присматривай тут, - сказал он Косте. - Если  понадобится  что-нибудь  -
обращайся к Энпо.
   Поскольку деньги к нему продолжали поступать,  Джино  оставался  доволен.
Специальный курьер еженедельно вносил суммы на один из его номерных счетов в
швейцарском банке - и все шло гладко.  Затем  убили  Марко,  и  поток  денег
остановился. Это было самое тяжелое время. Вот оно -  оказаться  запертым  в
чужой стране, не имея  власти  предпринять  что-либо,  кипеть  от  ярости  и
беспомощной злости. Марко был для него как сын, а он ничем не мог  отомстить
убийце.  Джино  немедленно  связался  с  Энпо.  Он  жаждал   справедливости.
Немедленно.  Буквально  через  несколько  дней  поступило   сообщение,   что
справедливость восстановлена, и деньги  потекли  снова.  Джино  считал  себя
должником Энцо.
   Даже в Израиле до него, конечно же, доходили слухи о Лаки.  Он  сознавал,
что дочь стала частью его империи. Не было даже информации о том,  насколько
неотъемлемой частью.
   Он быстро переоделся, сменив костюм на удобные брюки и шерстяной  свитер.
Чем скорее  он  услышит  обо  всем,  тем  лучше.  Ему  не  терпелось  начать
действовать.
   Сал молчаливо рассматривала спящего Дарио Сантанджело. Какой красавчик  -
светлые волосы, приятные черты лица. Но он не только красив, он к тому же  и
ценен. Почему она должна отказываться от удачи, которая сама идет в руки?
   После того как она дала Дарио две капсулы со снотворным, гарантирующим не
менее двенадцати часов крепкого сна,  ей  пришлось  хорошенько  потрудиться.
Сначала Сал вытащила из квартиры безжизненное тело  темноволосого  парня  и,
взвалив его на плечи, как мешок с мукой, спустилась по запасной  лестнице  в
гараж, где уложила его на заднее сиденье своего  старенького  "крайслера"  и
набросила сверху одеяло. Отсутствие  в  городе  электричества  облегчало  ее
задачу. Люди были заняты каждый своим.  Проехав  кварталов  пятнадцать,  она
вышвырнула труп прямо на тротуар. Затем  Сал  вернулась  в  квартиру  Дарио,
вытерла с пола кровь и теперь уже взвалила на плечи его.
   Сил у нее хватило бы на двух мужчин. Но когда Сал устроила Дарио в  своей
машине, она уже задыхалась. Всю дорогу до Куинса она  негромко  насвистывала
какую-то мелодию.
   Рут у себя ждала ее. Блистательная Рут, бывшая танцовщица из шоу,  бывшая
проститутка - после того как кто-то плеснул  ей  в  лицо  кислотой,  мужчины
избегали даже смотреть на нее. Но кому нужны эти мужчины, если рядом Сал?
   - Все в порядке, милочка? - с тревогой спросила Рут.
   - В полном, - отозвалась Сал, нежно целуя ее в ту половину лица,  которая
была наиболее обезображена кислотой. - Сегодня у нас  гость.  Приготовь  ему
постель, и я расскажу тебе все.
   Рут подчинилась. Вдвоем они раздели Дарио и накрыли простыней.
   - Кто он? - прошептала Рут. Сал не сводила взгляда со спящего.
   - Если я сыграю верно, то он - наш с тобой домик в Аризоне. Если нет,  то
он - труп.
   Наконец Эллиот Беркли был готов отправиться в свой офис.
   - Я хочу, чтобы ты серьезно подумала о том, как  нам  уехать  куда-нибудь
отсюда на пару недель, - мягко увещевал он, перед тем как переступить  порог
квартиры.
   - Хорошо, я подумаю, - без всякого энтузиазма отозвалась Кэрри.
   Нет. Это невозможно. Во всяком случае, не раньше, чем я узнаю,  кто  меня
шантажировал. Не раньше, чем ситуация прояснится.
   В течение всего  этого  неспокойного  дня  Кэрри  нервно  расхаживала  по
квартире, вздрагивая при каждом телефонном звонке.
   Даже со Стивеном, когда  он  позвонил,  она  была  весьма  немногословна,
ничего не сказав ему о том, что ей пришлось пережить прошлым вечером.
   - Я перезвоню тебе завтра. - Стивен почувствовал,  что  мать  не  склонна
продолжать разговор. - Знаешь,  я  жду  хороших  известий  в  связи  с  этим
расследованием, ну, тем, чем я сейчас занимаюсь.
   - М-м... Вот и славно. Ну, до завтра.
   Кэрри быстро положила трубку, ей не хотелось держать линию занятой. Новый
звонок раздался почти немедленно.
   - Вам не нужен хорошенький  заряд  электричества?  -  протянул  в  трубке
чей-то гнусавый голос.
   - О-о, Джерри. Что тебе?
   - Что мне? Вот это приветствие!  Я  хотел...  Она  пропустила  мимо  ушей
длинное перечисление всего того, что хотел  Джерри.  Милый,  добрый  Джерри.
Милый, добрый молодой Джерри. Он  ей  нравился,  и  с  этим  ничего  уже  не
поделаешь.
   - Джерри, сегодня я очень занята, - перебила его Кэрри. - Давай я позвоню
тебе позже.
   - Когда?
   - Очень скоро.
   - Обещаешь?
   - Да.
   Джерри был одержим, почти как настоящий влюбленный. Он относился  к  ней,
как к принцессе, за  которую  ее  когда-то  выдавали.  Разница  в  возрасте,
похоже, нисколько не беспокоила его.
   В пять часов  телефон  зазвонил  снова.  Говорили  из  телефона-автомата.
Сердце Кэрри учащенно забилось, -  Кэрри  Беркли  у  телефона,  -  отчетливо
назвала она свое имя. - С кем я имею дело?
   - Завтра. Ровно в полдень. На том же месте. - Услышала  она  приглушенный
шепот.
   - Одну минуту... - начала было она, но трубка  в  ее  дрожащей  руке  уже
молчала.
   Беседа двух старых друзей в номере Джино тянулась  уже  несколько  часов.
Поначалу Коста испытывал некоторые колебания, но чем дальше он говорил,  тем
увереннее себя чувствовал.
   Джино  не  перебивал  его.  Он  внимательно  слушал,  глядя   на   своего
собеседника, вновь отмечая про себя, как Коста постарел. Бедняга,  наверное,
впал в старческий маразм. Я просто не могу поверить тому, что он говорит.
   То, чему Джино не мог поверить, было  историей  взлета  Лаки  к  вершинам
власти. Да и как