инялась танцевать в номере, любуясь кольцом.
   Генри уселся на кровати.
   - Моей матери не терпится  увидеть  тебя.  Я  подумал,  что  в  следующий
уик-энд вам хорошо бы познакомиться.
   Синди высоко подпрыгнула, бросив  на  Генри  быстрый,  полный  одобрения,
взгляд.
   - Очень удачно. Сегодня утром я скажу Джино. А после обеда съеду от него.
Потом мы с ним быстренько разведемся. Обещаю тебе.
   " - 3-з-за-амечательно. Д-давай обратно в п-п-постель,  крошка.  Т-та-так
сказать, посошок на дорожку.
   Она усмехнулась. Никто бы не сказал, что она уже склоняла свою голову над
его тщедушным  телом.  Забравшись  в  постель,  Синди  отбросила  в  сторону
простыни, под которыми робко притаился его неуверенный в себе  член.  Честно
говоря, Синди он казался весьма примечательным - очень длинный и тонкий,  но
ни силы, ни мужской твердости в нем не чувствовалось. Конечно же,  не  ее  в
этом вина. Осторожно и нежно она коснулась его губами.
   - О-о! - простонал Генри. - О-о, Синди-и-и... О-о...
   Джино в задумчивости положил трубку. Его черные глаза  горели,  когда  он
взял в руки газету и раскрыл ее на странице со светскими сплетнями,  которую
вел Уолтер Уинчелл.
   Так оно все и было, в точности, как ему сказала по  телефону  Клементина.
Ясным, отчетливым шрифтом, черным  по  белому.  Чтобы  все  могли  видеть  и
читать. И смеяться за его спиной.
   "Синди Сантанджело, жена известного владельца популярного  клуба  Жеребца
Джино Сантанджело, провела вчерашний вечер за городом, на премьере  "Грудных
девочек", в компании Генри Маффлина-младшего".
   Это все, что было сказано.
   И этого вполне достаточно.
   В дикой ярости он бросил газету на пол.
   Синди вернулась домой  ровно  в  полдень.  По  полу  негромко  простучали
каблучки ее туфель, чуточку более высокие, чем требовалось бы. С  головы  до
ног она была укутана во все розовое.
   Горничная приветствовала ее довольно-таки нервным поклоном.
   - Мистер Сантанджело дома, мэм. В спальне.
   - Благодарю вас, - Синди сопроводила свои слова величественным  поворотом
головы. - Остаток дня вы можете быть свободны.
   Она направилась в спальню, исполненная готовности вступить в схватку. При
виде Джино она вздрогнула.
   - Что с тобой случилось?
   - Попал в аварию.
   - Черт возьми! - Она подошла ближе к постели, уставилась на его  лицо.  -
Вид у тебя ужасный!
   - Ты тоже не похожа на майскую розу. Где ты была? Она  стряхнула  с  плеч
меховую накидку.
   - Ха! Он пропадает на десять дней, а потом спрашивает, где  это  я  была.
Выдержки, я вижу, тебе не занимать.
   Протанцевав к туалетному столику, она уселась перед зеркалом и  осторожно
начала снимать с себя маленькую меховую шляпку.
   - Синди, - тихо и ласково, почти шепотом, позвал Джино, - а ты уже видела
сегодняшние газеты?
   Он перебросил ей газету, раскрыв  предупредительно  на  странице  Уолтера
Уинчелла. Та упала к ее ногам.
   Синди наморщила личико и  поначалу  решила  не  наклоняться  за  ней.  Но
любопытство все же пересилило, она протянула за газетой руку.
   Читала она медленно, с усилием - никогда буквы не подчинялись ей с особой
охотой. Но когда Синди  удалось  разобрать  в  колонке  свое  имя,  лицо  ее
осветилось быстрой довольной улыбкой. Она знаменита! Боже, о Боже!
   Прочитав заметку, она аккуратно сложила газету и положила ее перед  собой
на столик. Может, пора заводить папку для вырезок?
   Ее невозмутимость привела Джино в ярость.
   - Ну? Как ты это объяснишь? И где ты провела всю эту ночь?
   - С Генри, - спокойно ответила  Синди.  -  И  сегодняшний  вечер  я  тоже
собираюсь провести вместе с ним.
   Джино отказывался верить тому, что приходилось слышать.
   - Ну уж нет!
   - Нет? Не тебе меня останавливать.
   - Ах так? - он принялся выбираться из постели.
   - Да, так. - Она стояла не шелохнувшись и смотрела  ему  прямо  в  глаза,
уперев руки в бока, на губах - усмешка. - По крайней мере, если  ты  знаешь,
что тебе пойдет во благо; а что - во вред.
   - Ха! - Джино засмеялся.
   "И эта шлюшонка еще о  чем-то  рассуждает.  Ради  Бога,  неужели  она  не
понимает, с кем ввязалась  в  игру?  Синди  с  круглой  попкой.  Не  вздумай
трахаться со взрослыми мальчиками".
   - Мне  многое  про  тебя  известно,  Джино  Сантанджело.  М-Н-О-Г-О-Е,  -
протянула она.
   - Что за чушь ты несешь? Синди торжествующе улыбнулась.
   - Я наняла частного детектива, чтобы тот следил за тобой. Я знаю все. Ха!
Десятидневная деловая поездка в Гринвич-Вилледж к какой-то новой  письке.  У
меня все  это  записано.  Так  что  когда  мы  с  тобой  будем  разводиться,
постарайся быть повнимательнее ко мне, иначе я пущу тебя по  миру.  Ты  меня
слышишь?
   - Ты.., за.., мной.., следила? - голос Джино звучал мертвенно-холодно.
   - Совершенно верно, - бодро ответила Синди.  -  Полагаю,  что  теперь  за
рулем сижу я. - Она на мгновение  остановилась,  перевела  дыхание  и  затем
продолжала -Да, вот еще что: пока тебя не было,  тут  вовсю  шастали  агенты
налогового управления. И если не захочешь договориться со мной  по-хорошему,
милый, то я их за руку проведу к каждому банку в городе, где  ты  хранишь  в
сейфах свою наличность. А еще я передам им копии тех книг, что я вела. - Она
поправила рукой волосы. - Мне нужен развод, Джино. Это еще  не  все,  что  у
меня на тебя есть, и что я не жду от тебя никаких неожиданных выходок!

КЭРРИ

1938

   Кэрри никак не могла  поверить  своей  удаче.  Она  получила  работу!  Ее
приняли в хор, вернее говоря, в группу девушек для нового  мюзикла  Бернарда
Даймса. Вот уже второй раз он появляется в ее жизни именно в то время, когда
это больше всего необходимо.
   Даймс обо всем договорился с Бекерами  и  лично  отвез  ее  на  машине  в
маленькую квартирку в Гринвич-Вилледж, где уже проживала одна девушка.
   - Что заставляет вас все это делать? - спросила Кэрри.
   - Каждому человеку в  жизни  нужна  какая-то  передышка,  -  объяснил  ей
Бернард, - а мне кажется, что у тебя их совсем не было.
   Ей захотелось нежно обнять его, но вместо этого она сказала:
   - Я буду очень стараться, чтобы не подвести вас. Это случилось в декабре,
а сейчас уже стоял август, мюзикл пользовался успехом, и  Кэрри  чувствовала
себя счастливой. Она с удовольствием отдавала все силы  работе,  которая  ей
нравилась, да и Золотце, девушка, с которой она делила квартиру, оказалась в
общем-то неплохой подругой.  Спорили  они  только  из-за  молодых  людей.  У
Золотца оказалось множество любовников. Кэрри не нуждалась ни в одном.
   - Ты какая-то ненормальная, -  подшучивала  над  ней  иногда  Золотце.  -
Неужели тебе никогда не хотелось, чтобы за тобой кто-то ухаживал?
   - У меня был один парень, - лгала ей Кэрри, - но он умер.
   Золотце тут же прониклась к ней сочувствием и на время оставила  Кэрри  в
покое. Но только на время. Казалось, что у каждого из ее знакомых был  друг,
мучавшийся  одиночеством,  и  Золотце  всякий  раз  пыталась  убедить  Кэрри
присоединиться  к  ним.  Кэрри  отвечала  отказом.  Она  всячески  старалась
держаться подальше от ночных клубов, дансингов, вечеринок. Она была уверена,
что у нее хватит сил противостоять искушению, но  одной  только  уверенности
явно мало...
   Каждую субботу по вечерам за кулисы приходил  Бернард  Даймс,  ненадолго.
Как правило, его сопровождала молодая элегантная  женщина,  но  несмотря  на
это, все девушки сходили с ума из-за него.
   Золотце его обожала.
   - Он самый красивый мужчина из  всех,  кого  мне  приходилось  видеть.  -
Вздох. - Какой шик! Хотелось бы мне, чтобы когда-нибудь он выбрал меня.
   Кэрри вспоминала поклонников  Золотца,  крепких  мускулистых  юношей  лет
двадцати или чуть старше.
   - А по-моему, он вовсе не твоего типа.
   - Это так,  -  согласилась  Золотце.  -  Он  совсем  другой.  Господи,  я
убеждена, что и этим он занимается не так, как все.
   Во время каждого появления в  театре  у  Бернарда  находилось  для  Кэрри
доброе слово. Как у нее идут дела? Все ли в порядке? Он интересовался  всем,
чем жили девушки - участницы труппы, именно поэтому он узнал, что Золотце не
против разделить свою квартирку с кем-нибудь из подруг.
   Временами Кэрри начинала бояться  его.  Мистер  Даймс  очень  влиятельный
человек,  всегда  умевший  подчинить  себе  любую  ситуацию.  Вот   уж   кто
действительно являлся хозяином собственной жизни.
   В глубине души Кэрри знала, что в своих мыслях уделяет слишком  уж  много
внимания своему благодетелю. Неужели она - подобно всем остальным  девушкам,
занятым в шоу, - тоже влюбилась в него?
   В Бернарда Даймса - со всеми его деньгами, с его безукоризненным  вкусом,
высокой красивой спутницей. Да проживи он хоть миллион лет - на ней он  свой
выбор никогда не остановит.
   Бернарду  Даймсу  исполнилось  сорок  пять   лет,   он   был   неженатым,
исключительно преуспевающим к очень одиноким в душе человеком. О, знакомых у
него насчитывалось великое множество, но всего нескольких человек из них  он
смог бы назвать "своими друзьями. От случая к случаю Бернард любил доставить
себе наслаждение физической близостью с женщиной, однако  требования  его  в
этом вопросе были настолько высоки, что  очень  немногим  представительницам
слабого пола удавалось поддерживать в нем искру интереса к себе.
   Бернард дорожил красивыми женщинами, в особенности теми из  них,  которые
обладали к тому же умом и интеллигентностью. Он давно понял, что присутствие
рядом  элегантной  дамы  значительно  облегчает   процесс   сбора   средств,
необходимых для новой постановки. В его  запасниках  всегда  имелся  широкий
выбор, позволявший ему в каждом конкретном случае подобрать себе оптимальную
спутницу - достаточно сделать телефонный звонок.  Все  его  знакомые  готовы
молиться на него, и каждая втайне лелеяла мечту о  замужестве.  Сам  Бернард
никогда даже не задумывался над этим. А что, в конце концов, женитьба  может
ему принести? Какие дать преимущества? Он и так пользовался всеми  мыслимыми
благами.
   Затем в жизнь его вошла Кэрри: всеми покинутая  чернокожая  девушка,  так
похожая на ребенка, с совершенно необычным, поразительным  лицом,  глубоким,
полным сдержанной страсти взглядом и черными шелковистыми волосами, которые,
наверное, так приятно почувствовать разметавшимися по своей груди...
   Сначала ему просто стало интересно: где  же  он  мог  видеть  ее  раньше?
Обыкновенный, ничего не  значащий  интерес.  Но  заговорив  с  ней,  Бернард
испытал странное, непонятное ощущение. Ему захотелось помочь ей...
   А потом на него обрушился поток воспоминаний. Та самая  девушка,  которую
он видел на вечеринке у Клементины Дьюк - ее накачал кто-то  наркотиками,  и
она рухнула, потеряв сознание, не успев даже закончить свой танец.
   Вслух Бернард никогда не вспоминал об этом из боязни  поставить  Кэрри  в
неловкое положение. У экономки  миссис  Эстер  Бекер  он  выяснил,  где  они
разыскали себе новую прислугу, а после того, как осторожно навел  справки  в
лечебнице, узнал, что она провела там несколько лет.
   Бернарду очень хотелось попросить Кэрри  рассказать  о  ее  жизни.  Такая
невыразимая  печаль  таилась  в   ее   прекрасных   глазах.   Почти   полная
безнадежность. Он должен был узнать ее.
   Приходя по субботам в театр, он каждый раз говорил себе: "Да,  сегодня  я
обязательно приглашу ее составить мне компанию". Но приглашение это так и не
прозвучало.  Он  вежливо  улыбался,  задавал  вопрос-другой  о  ее  жизни  и
бессильно старался представить себе, какой женщина,  подобная  Кэрри,  может
быть в постели.
   Впервые в жизни Бернард Даймс почувствовал, что влюблен.
   Впервые в жизни он очутился в ситуации, когда не знал, как ему быть.
   В субботу Золотцу  исполнялся  двадцать  один  год.  Она  договорилась  о
встрече со своим самым близким приятелем, Мелом. Тот обещал привести с собой
своего  друга  Фредди  Лестера.  Представление  только  что  закончилось,  а
девушка, согласившаяся на вечер составить Фредди компанию,  подвернула,  как
назло, ногу и теперь беспомощно ковыляла по сцене.
   Золотце с мольбой повернулась к Кэрри.
   - Ну пожалуйста!
   Кэрри в данной ситуации не представляла, как  она  может  отказаться,  не
обидев подругу. Ведь сегодня же у Золотца день рождения. А потом,  рано  или
поздно нужно учиться доверять себе  самой:  не  проживет  же  она  всю  свою
оставшуюся жизнь в добровольном затворничестве.
   - О'кей, - с неохотой согласилась она.
   - Мы чудесно проведем время! - с энтузиазмом воскликнула Золотце. - Мел -
самый забавный парень из всех моих знакомых, и уж если  он  говорит,  что  с
Фредди все в порядке, то можешь быть уверена - так оно и есть!
   Кэрри  кивнула.  "В  порядке".  Любимое  словечко  Золотца,  которым  она
пользуется, чтобы охарактеризовать любого мало-мальски прилично  выглядящего
парня. "В порядке". Но когда в  комнате  гаснет  свет,  все  они  становятся
одинаковыми.
   - Пожалуй, будет лучше, если я дам тебе какое-нибудь из своих платьев,  -
возбужденно продолжала Золотце.  Развернувшись,  она  принялась  внимательно
рассматривать разбросанные по артистической уборной, которую  они  делили  с
еще четырьмя девушками, туалеты. - Эй, Сьюзи,  ты  не  одолжишь  Кэрри  свою
юбочку? А ты, Мейбл, свои туфельки, ну те, на высоченных  шпильках?  0-очень
прошу!
   Золотце умела быть чертовски убедительной. Кончилось все тем,  что  Кэрри
одели в узкую черного цвета юбку, изящные  туфли  и  белую  блузку,  которую
сняла с себя сама Золотце.
   - Гм. - Она отступила на шаг, чтобы окинуть подругу критическим взглядом.
- Отлично! Дерзко и со вкусом. А волосы? Ты что, поклялась носить их  только
"конским хвостом"? Почему бы тебе не дать им просто упасть вниз?
   Кэрри повиновалась. В самом деле, почему бы и нет?
   Честно говоря, мысль провести вечер где-то, а не дома, изрядно  волновала
ее. Расчесав свои длинные, до пояса волосы,  она  скрепила  их  сбоку  белым
цветком.
   - Ты выглядишь сногсшибательно! - не  выдержала  Золотце.  -  Не  вздумай
заигрывать с моим Мелом!
   Негромкий стук в дверь возвестил  об  обычном  субботнем  визите  мистера
Бернарда Даймса. С улыбкой склонив голову, он вошел в комнату в самый разгар
суматохи, подошел к Золотцу, вручил ей  изящно  упакованную  и  перевязанную
картонную коробку.
   Та тут же  принялась  разворачивать  бумагу,  сопровождая  свои  движения
громкими охами и ахами, на самом же деле прекрасно зная о том, что в коробке
- шоколад. Мистер Даймс никогда не забывал о днях рождения своих  девушек  и
всякий раз дарил шоколад.
   - М-м, - мечтательно протянула Золотце, - как вкусненько! Благодарю  вас!
- Она взмахнула своими искусственными, непомерной длины ресницами. -  Но  от
этого мы будем полнеть в самых неподходящих местах!
   Бернард смотрел на Кэрри. Сейчас она выглядела совсем другой. Внезапно он
понял,  что,  скорее  всего,  она  оделась  для  того,   чтобы   отправиться
повеселиться куда-то. Эта мысль разочаровала его, поскольку чуть  раньше  он
решил, что сегодня вечером он все-таки пригласит ее поужинать вместе. Ну что
ж... Если он ждал  уже  несколько  месяцев,  то  неделя-другая  не  составят
большой разницы.
   Снаружи, у служебного входа в театр в волнении топтался Мел.
   Его друг Фредди, привлекательный, знающий себе цену парень, проговорил:
   - Надеюсь, что она будет  не  ниже  шести  футов.  Мне  всегда  нравились
высокие.
   - Меня больше беспокоит, когда они появятся, - ото звался Мел. - Если она
будет вроде Золотца, то хватит и пары коктейлей, чтобы ты мог делать  с  ней
все, что хочешь.
   - Уже мет сил ждать! Второй день мучаюсь вождением!
   Из дверей театра появились Золотце и Кэрри.
   - Не забудь заказать шампанское, - прошептала она. - Дай им  понять,  что
ты - девушка со вкусом. Мел и Фредди одновременно сделали шаг вперед.
   - Привет, парни! - крикнула им Золотце изо всех сил стараясь походить  на
Мэй Уэст.
   - С днем рождения, малышка! - Мел обнял ее и смачно поцеловал в губы.
   Кэрри и Фредди осторожно изучали друг друга взглядами.
   - Пошел прочь! - воскликнула Золотце, отталкивая Мела. - Ты  слижешь  всю
мою косметику, теленок несчастный! - Она подмигнула Фредди. -  Привет,  меня
зовут Золотце, если ты вдруг еще не знаешь. А это - Кэрри, та самая девушка,
о которой ты все время мечтал. Ну и повезло же тебе!
   Однако на лице Фредди не было заметно ни малейшего  подтверждения  этому.
Он только кивнул Кэрри, и все  четверо  направились  к  стоящей  у  тротуара
машине Мела.
   Когда Мел распахнул дверцы, Золотце  немедленно  устроилась  на  переднем
сиденье, предоставив Кэрри возможность с комфортом усесться сзади. Фредди  с
Мелом стояли у машины.
   - Что такое с тобой? - донесся до Кэрри голос приятеля Золотца.
   - О Господи! - Фредди, видимо, казалось, что он говорит шепотом. - Да это
же просто гуталин!
   - Ну так что? - невозмутимо отозвался Мел. - Ты что, никогда не слышал  о
торте с шоколадным кремом?
   - Слышать-то слышал, но ни разу мне еще не приходилось пробовать  его  на
глазах у всех.
   - Да брось ты! - расхохотался Мел. - Давай-ка в машину!
   Кэрри сидела, с тоской глядя  в  окно.  В  памяти  все  еще  звучали  эти
отвратительные слова: "Гуталин. Шоколадный крем".
   В глазах ее появились слезы, две крупные капли беззвучно покатились  вниз
по щекам. Она отвернулась  к  окну,  так  чтобы  никто  не  смог  видеть  ее
унижения.
   Золотце на переднем сиденье весело болтала с  Мелом.  С  натянутым  видом
Фредди сидел рядом. Кашлянув пару  раз,  он  все-таки  осмелился  произнести
первую фразу:
   - Значит, вы с Золотцем живете в одной квартире?
   - Да, - ответила Кэрри, надеясь на то, что голос ее звучит  ровно.  Ни  в
коем случае нельзя дать ему  понять,  что  именно  ее  расстроило.  Если  он
догадается, что Кэрри слышала их оскорбительный для нее  разговор,  ситуация
станет еще невыносимее. Она решила попытаться даже подыграть ему. -  Знаете,
у меня голова просто раскалывается от боли.  Может,  мне  лучше  отправиться
домой?
   - Ни в коем случае'. - решительно отозвалась Золотце. - Мне потребовалось
полгода, чтобы вытащить тебя в компанию. Ты остаешься с нами! Так-то! Верно,
Мел?
   - Абсолютно!
   Кэрри в отчаянии сникла на сиденье. Отступать было некуда.
   Начали  они  в  небольшом  кафе  на  Пятьдесят  второй   улице.   Группка
музыкантов, шампанское.
   Золотце пребывала в прекрасном настроении, оно переполняло  ее.  И  когда
Кэрри заявила, что хочет выпить фруктового сока, та выплеснула на нее  целый
шквал эмоций.
   - Послушай, цыпочка. У меня сегодня день рождения, и я собираюсь от  души
повеселиться. Твоя длинная вытянутая рожа  может  нам  все  испортить.  Ради
Бога, выпей наконец шампанского и улыбнись!
   Кэрри повиновалась. Она давно уже забыла вкус шампанского, хотя когда-то,
когда Белый Джек находился в ударе, они пили его ведрами.  Кэрри  прикинула,
что один бокал озорного шипучего вина не  в  состоянии  будет  заставить  ее
свернуть с избранного, такого правильного пути. И нужно  же  было,  в  конце
концов, как-то дожить до возвращения домой.
   За первым бокалом последовал второй,  третий,  потом  они  перебрались  в
другое заведение, где белый прохладный "дайкири" оказался таким вкусным, что
она выпила по меньшей мере четыре коктейля. Ведь  это  же  такой  безобидный
напиток, что от него может быть плохого?
   К тому  времени,  когда  четверка  устраивалась  уже  "У  Клемми",  Кэрри
распрощалась с последними сомнениями. С Фредди они стали  лучшими  друзьями,
весело  смеялись,  болтали,  танцевали.  А  если  его  рука  вдруг,  как  бы
ненароком, задевала  ее  грудь,  то  Кэрри  это  ничуть  не  тревожило.  Она
чувствовала себя такой свободной. Такой живой. Впервые за  долгие  годы  она
могла бы честно сказать - да, я живу! я живу;
   - Да ты просто чудо, ты знаешь это? - невнятно бормотал Фредди.
   Обняв его за шею, она сцепила пальцы. Взгляды их  встретились.  "Гутал