Стивен сын. Это-то и придает  ему  сил.  Когда  его
поставят  перед  Большим  жюри,  он  им  про  тебя  все  и  выложит.  Можешь
представить, что тогда будет с этим расследованием Стивена? Его же  поднимут
в зале суда на смех - с такой-то матерью. Так вот, Боннатти именно  этого  и
не терпится. Это как объявить об открытии нового шоу - и он готовится, чтобы
не ударить лицом в грязь. А на тебя у пего есть все: наркотики,  фотографии,
медицинские справки из больниц - все. У него есть даже те снимки  Стивена  с
нашими девушками - помнишь, ему тогда было четыре  года?  Прелестный  малыш,
одетый в белый шелковый костюмчик, стоит на столе...
   Потерявшая сознание Кэрри сползла с сиденья на пол машины.
   Забросив нога на ногу, Лаки  сидела  на  своей  постели.  Глаза  закрыты,
пальцы прижаты к вискам.  Энцо  Боннатти.  Ее  крестный  отец.  Ее  учитель.
Мужчина, которому она верила, которого любила. Человек, заменивший ей Джино.
   Энцо Боннатти. Ядовитая змея, спрятавшаяся в траве. Убийца.  Мясник.  Это
он расправился с Марко - не собственными, чужими руками.  Но  команду  отдал
он. "Покончите с ним, - так он, наверное, сказал. -  Марко  -  единственный,
кто знает все. Девчонки и Косты можно не опасаться. Они  отвалятся  сами  по
себе. У них не хватит мозгов, чтобы остаться".
   И ведь Энцо оказался прав. Как, должно быть, у него ходил ходуном  кадык,
когда Лаки сама принесла ему на блюдечке все, к чему  он  стремился.  Ему  и
этим близнецам Кассари, сыновьям убийцы ее матери.
   До самого последнего момента она  ни  о  чем  не  подозревала.  Маленькая
глупышка Сантанджело. Маленькая описавшаяся девочка Лаки. Дура.
   И если бы не Боджи, она бы  и  сегодня  не  стала  ничуть  умнее.  Боджи,
всего-навсего  кое-что  услышавший  из  разговора  двух  чикагских   громил,
воспользовавшихся его такси десять дней назад. И хотя услышал Боджи немного:
какие-то обрывки, чьи-то имена и даты,  этого  оказалось  достаточно,  чтобы
возбудить в нем интерес, достаточно,  чтобы  он  начал  размышлять  об  Энцо
Боннатти и его преданности Лаки. Этого хватило, чтобы Боджи рискнул провести
свое собственное небольшое расследование.
   Узнать ему удалось многое. И без особого труда. У  него  был  приятель  в
полицейском управлении, который по его просьбе покопался в папке с делом  об
убийстве Марко. "Убийца не найден" - стояла пометка на папке. А внутри  были
длиннейшие полицейские отчеты о  беседах  с  подозреваемыми.  Допрашивали  и
братьев Кассари, но у них  оказалось  несокрушимое  алиби.  Тогда  допросили
одного из их боевиков. Арестовали его,  затем  выпустили  под  залог,  а  на
следующий же день его сбил какой-то сумасшедший водитель, которого так и  не
нашли. Мортимер  Саурис  был  мелким  игроком,  причем  в  тот  день,  когда
застрелили Марко, он находился далеко от города. Известен Мортимер был  тем,
что заключал различные пари, но, проигрывая,  просто  сматывался,  не  платя
денег. Он вовсе не собирался кому-либо мстить, но  очень  многие  хотели  бы
отомстить ему.
   Марко убили братья Кассари по прямому приказу Энцо Боннатти.  В  общем-то
это не составляло большого секрета.
   Пальцами Лаки еще сильнее сдавила виски. Как же она не смогла разобраться
в том, что происходит? Почему даже подозрений у нее не возникло?
   Внезапно она вскочила с постели. Теперь она знала, что делать.
   Когда они уходили от Риккадди, Коста был насквозь  мокрым  от  пота.  Всю
жизнь он любил улаживать самые запутанные дела миром. Но сейчас, когда Джино
вернулся, мир и спокойствие остались в прошлом.
   - Грязный сукин сын, - пробормотал Джино, когда они уже сидели в  машине.
- Грязный вонючий лжец.
   - А что не так? - неохотно спросил Коста. - Он же согласился со всем, что
ты говорил. Он ведь даже не спорил.
   - Выживаешь из ума, Коста? Меня здесь не было, а ты -  единственный,  кто
ничего не знает.
   - Ты считаешь, что он собирается обмануть нас?
   - Да проснись же, старина. Его планы идут дальше. Он  собирается  нанести
удар, я знаю. Я вижу это в его глазах.
   Коста искренне поразился.
   - Значит, ты думаешь, что Энцо, твой старый друг...
   - Спокойно, Коста. Выброси из головы свой идеализм.  Люди  меняются.  Мне
нужно  подумать.  Мне  нужен  покой.   И   совершенно   необходимо   усилить
безопасность. Он готовится нанести удар. Я знаю.
   - Но Джино...
   - Что, Коста? Что? Думаешь, такого не бывает?
   - Я только...
   - Ты сообщил Лаки и Дарио, во сколько я хочу с ними встретиться?
   - Я пытался найти их...
   - Нечего пытаться, приведи их в отель. Если Энцо планирует  покончить  со
мной, то следующей может стать Лаки. Кто знает? Мне нужно, чтобы они прибыли
в отель как можно быстрее. Привези их лично.
   Коста кивнул; пот с него катился ручьем.
   Энцо забрался на заднее сиденье своего  шоколадного  цвета  "понтиака"  с
пуленепробиваемыми стеклами и стереосистемой,  стоившей  дороже  самой  этой
чертовой машины. В раздражении он вставил кассету Тони Беннета и  под  звуки
"Я оставил свое сердце в Сан-Франциско" сказал Большому Виктору:
   - Пора. Ты сам позаботишься обо всем. Ошибок я не потерплю.
   - У меня есть идея, босс, - проговорил большой Виктор, капая слюной.
   - Говори.
   - Почему бы нам не использовать парня? Дарио? Если  это  сделает  он,  то
никто не посмеет указать на вас пальцем. У  Сантанджело  немало  влиятельных
друзей, которым может не понравиться, если вы окажетесь причастны. А если мы
используем мальчишку, то никто и не пикнет.
   - А башка у  тебя  работает!  -  воскликнул  Энцо.  -  Парень  сейчас  на
квартире, так?
   - Как вы и велели, босс, - подтвердил Виктор. Про себя  он  подумал,  что
нужно будет не забыть и о Рут. Она его не подвела, в нужный  момент  сделала
то, что требовалось. Позвонила своему старому дядюшке  и  попросила  совета.
Виктор сразу же понял выгоды, посланные ему  судьбой  в  образе  сына  Джино
Сантанджело.
   - Держись подальше от дома. Я пришлю своих людей, - сказал он Рут. - Ты у
меня умница. Правильно сделала, что позвонила.
   - А как насчет Сал? Они не причинят ей вреда? "Какое тебе до нее дело,  -
хотел сказать Виктор. - Подумай лучше о себе".
   - Конечно нет, детка, - уверил он ее. - Придешь домой  вечером.  К  этому
времени все уже будет кончено.
   - Когда вернемся, приведи его ко мне, - решил  Энцо.  -  Знаешь,  Виктор,
если парень нам сгодится, это будет лучшим выходом.
   - Так я и сказал, босс.
   - Нет, это я так сказал.
   Кэрри выбралась из "кадиллака" на углу Сто девятой улицы, поймала такси и
направилась домой. Дома отпустила прислугу и заперлась в  кабинете  Эллиота,
где уселась перед витриной с принадлежавшей мужу коллекцией оружия. Что  она
понимала в пистолетах? Едва ли много. Однако знаний ее хватит на  то,  чтобы
выбрать самый маленький и зарядить его. Должно хватить и  на  то,  чтобы  им
воспользоваться. Но не Сьюзиту наметила Кэрри  в  качестве  жертвы.  Сьюзита
пришла  предупредить  ее,  одному  Богу  известно,  зачем  это   ей,   после
стольких-то лет.
   Нет, ее мишенью должен стать Энцо Боннатти, живший, по словам Сьюзиты,  в
хорошо охраняемом особняке на  Лонг-Айленде,  откуда  и  тянулись  по  всему
городу нити его зловещей паутины.
   Кэрри смотрела на оружие, и взгляд ее остановился на небольшом револьвере
38-го калибра.
   Она медленно поднялась, подошла к окну и достала из цветочной  вазы  ключ
от витрины.
   Стоявший перед нею выбор был очень прост. Карьера сына - либо жизнь  Энцо
Боннатти.
   Выбора, собственно говоря, не было.
   Коста нетерпеливо давил на кнопку  звонка  у  двери  Лаки.  Все  утро  он
пытался дозвониться до нее, но впустую. То же самое было и с Дарио. Никто не
ответил и на его звонки, сделанные во время обеда.
   И вот он стоит перед ее квартирой и молится в душе, чтобы Лаки  оказалась
дома. Пришла пора и  ей  обратиться  лицом  к  реальности.  Джино  вернулся,
сомнений в этом быть уже не может.
   Наконец за дверью послышался какой-то  шум.  Сдерживаемая  цепочкой,  она
раскрылась.
   - Коста? - Голоса он не узнал. Он встревожился.  Где  прислуга?  Кто  еще
находится с ней в квартире?
   - Да, - коротко ответил он.
   Дверь распахнулась полностью, на пороге стоял Боджи Паттерсон.
   - Что ты здесь делаешь? - резко спросил Коста.
   - Он у меня в гостях. Мне ведь дозволено принимать  посетителей,  не  так
ли? - Из спальни в коротком халатике выступила Лаки.
   - Я целый день пытаюсь разыскать тебя, - обиженно проговорил Коста.
   - Я выходила, а вернувшись, отключила телефон. В чем дело?
   - Ты читала газеты?
   - Нет. А что такое?
   Он сделал глубокий вдох.
   - Твой отец вернулся. И хочет видеть тебя.
   Дарио пребывал в растерянности. Что, черт возьми, происходит  вокруг?  Он
сидел на кухне в доме Энцо Боннатти, пил чашку  за  чашкой  горячий  крепкий
кофе, и за каждым его движением настороженно следили двое каких-то громил.
   - Я хочу домой, - уже в четвертый раз прохныкал он.
   - Мы отвезем тебя туда, - ответил ему один из мужчин, его звали Руссо,  -
как только ты должным образом поблагодаришь мистера Боннатти.
   - Я никак не возьму в толк, в чем тут дело, - пробормотал Дарио.
   Он пришел в себя в машине. Рядом сидел Руссо, а  второй  мужчина  правил.
Последнее, что Дарио помнил, - это таблетки,  которые  ему  давала  Сал.  Ни
Руссо,  ни  его  напарник  не  горели  желанием  дать  Дарио  хоть  какие-то
пояснения. Спрашивать о Сал или о том парне, которого он ударил ножом, Дарио
не решался.
   Когда они подъехали к какому-то дому, Руссо сказал:
   - Это резиденция мистера Боннатти. Он  помог  тебе  выпутаться  из  очень
скверной истории. Когда он даст нам понять, что все о'кей, мы  отвезем  тебя
домой. Ничего другого Дарио услышать не удалось. Он скривил  губы  и  сделал
очередной глоток горячего напитка.
   - Я могу позвонить по телефону?
   - Мне не...
   На кухню ввалился третий - толстый мужчина в пропахшем  потом  костюме  с
пятнами соуса на лацканах.
   - Дарио! - воскликнул он, будто увидел старого друга. - Последний раз  мы
виделись с тобой в Вегасе. Помнишь?
   Дарио всмотрелся в него. Да. Этот толстяк присутствовал,  когда  Боннатти
вызвал к себе Дарио вместе с Уоррисом. "Убирайся в Нью-Йорк", - сказал тогда
Боннатти, и этот человек лично посадил его в самолет.
   - Слушай, что здесь происходит? - раздраженно спросил его Дарио.
   - У тебя возникли кое-какие проблемы. О них услышал  мистер  Боннатти  и,
посчитав, что все мы - свои люди, решил, что тебе необходима помощь.  Пошли.
Он хочет говорить с тобой.
   Энцо  Боннатти  сидел  в  мягком,  обитом  парчой,  кресле,  выбирая   из
хрустальной вазы фисташки.
   - Садись, - бросил он Дарио таким тоном, каким обращаются к собаке.
   Дарио сел. Он знал, когда спорить бессмысленно. Энцо Боннатти умел иногда
выглядеть, как чей-нибудь добрый дедушка, но его голос,  его  глаза,  манера
похрустывать пальцами, отдавая команду, давали понять, что под благообразной
внешностью скрывается совсем другая натура.
   Пока он разглядывал Дарио, в комнате стояла полная тишина.  Наконец  Энцо
заговорил.
   - Не люблю тратить время зря, и никогда этого не делал. Сейчас я расскажу
тебе, что мне требуется. Дарио кивнул.  Энцо  извлек  из  скорлупки  орешек,
отправил его в рот.
   - Кто-то подослал того гомика в твою квартиру, чтобы убить  тебя.  Но  ты
оказался ловчее. Ты успокоил его прежде, чем он успел проделать это с тобой.
   Дарио быстро заморгал. Похоже было, что он и  шага  не  мог  ступить  без
того, чтобы этот долбаный Боннатти остался в неведении.
   - И знаешь что, - продолжал Энцо, -  я  не  считал  тебя  особенно  умным
никогда, но на этот раз ты оказался на высоте. - Он забросил в рот еще  один
орешек и протянул руку к стакану с минеральной  водой.  -  Итак,  ты  уложил
гостя, позвонил Косте, а он направил к тебе Сал,  чтобы  прибраться.  Только
вот что же получилось в конце концов?
   - Я тоже хотел бы это знать, - выдавил из себя Дарио.
   - Сал похитила тебя! - трагическим голосом воскликнул  Энцо.  -  Человек,
которого Коста послал тебе ни помощь, похитил тебя!
   Дарио весь подался вперед, стремясь не пропустить ни слова.
   - Зачем? - продолжал Энцо. - Спроси себя -  зачем?  -  Он  сделал  паузу,
бросил на Дарио многозначительный взгляд и заговорил уже тише. -  Да  потому
что твои родственники горят желанием избавиться от тебя. Ты  понимаешь?  Они
хотят выбросить тебя, как мусор, убрать с дороги, спрятать футов  на  десять
под землю. Джино и Лаки нужна твоя смерть,  Дарио,  им  нужна  твоя  смерть.
Понимаешь, мальчик? Смерть.
   Дарио сделал глубокий вдох. Значит, это и вправду была Лаки.
   Коста почувствовал облегчение, когда Лаки наконец согласилась встретиться
со своим отцом. Вид  у  нее  был  несколько  странный,  но  этого  следовало
ожидать.
   - Поедем со мной вместе, - уговаривал он ее. - Джино ждет.
   - Сейчас не могу, - холодно ответила Лаки. Мне  нужно  сделать  несколько
звонков. Я подъеду позже - обещаю.
   Коста бросил быстрый взгляд на часы - почти половина третьего.
   - Тогда в четыре у "Пьера"? - в волнении спросил он.
   - Отлично. Я буду там. Не беспокойся, приду -  честно.  -  Она  похлопала
Косту по щеке. Он выглядел таким уставшим, таким встревоженным, постаревшим.
Но он совсем бы сошел с ума, если бы знал то, что было известно ей...
   Коста поспешил в свой офис.
   - А, мистер Дзеннокотти, - подняла голову его секретарша. - Вам  как  раз
звонит Дарио Сантанджело. Уже в третий раз.
   Коста вырвал у нее из пальцев трубку.
   - Дарио? Где ты находишься? Я пытался  разыскать  тебя.  С  тобой  все  в
порядке?
   - Все нормально. Я выходил прогуляться  с  друзьями.  Эй,  я  прочитал  в
газетах, что Джино вернулся. Хочу повидаться с папочкой.
   - А он хочет поговорить с тобой. Сможешь подъехать к "Пьеру" в четыре?
   - Конечно. - На мгновение Дарио запнулся. - Лаки там тоже будет?
   - Да. Хорошо бы, если теперь,  когда  отец  вернулся,  вы  с  ней  вдвоем
поладили. Я думаю...
   - Потом. - Дарио положил трубку.
   - Ну? - Энцо так и сидел в своем кресле, не сводя с Дарио взгляда.
   Дарио перевел дух.
   - В четыре часа у "Пьера". Они будут там оба. Энцо кивнул.
   - Тогда тебе остается сделать  то,  что  ты  должен  сделать,  -  ласково
проговорил он. - Правда, Дарио?
   Джино расхаживал по номеру. Мозг его напряженно работал. Ему  нужна  была
злость. Нужна демонстрация силы. Боннатти должен понять  и  однозначно,  что
Джино не уступит и дюйма. Ни одного дюйма. Два отеля  в  Вегасе  принадлежат
ему, Джино. Конечно, у Боннатти есть своя  доля  в  "Мираже",  но  это  все.
Маленький кусочек от целого пирога.
   К сожалению, у Боннатти есть еще и его армия, а  действовать  по  законам
мафии было не в  стиле  Джино.  Он  предпочитал  руководствоваться  законами
большого бизнеса - иметь дело с нужными людьми, завязывать  полезные  связи,
приносящие гораздо больше пользы, чем армия наемных убийц.
   До приезда Лаки он успел кое-кому позвонить и увериться в том, что машина
следствия  запущена  на  полный  ход.  В  любой  день  Боннатти  могло  быть
предъявлено обвинение. До этого Энцо умудрялся выпутываться из всех подобных
ситуаций, однако на сей раз ему, похоже, уже не уйти.
   Джино мрачно усмехнулся. Если Боппатти сойдет со сцены, это  сразу  решит
множество проблем. Не мешает побыстрее получить с него долги...
   Проведя Лаки в комнату к отцу, Коста тут  же  скрылся  в  спальне.  Джино
уставился на дочь. Испытываемое им чувство было очень близко  к  потрясению,
как будто он смотрел  в  зеркало.  Взрослея,  Лаки  становилась  все  больше
похожей на него. Те же волосы, те же глаза - бездонные черные колодцы, те же
скулы, чувственный рот, сверкающие перламутром зубы. Боже! И все  же  она  -
это не он. Она была прекрасна, как дикая черная орхидея.
   Джино сразу же понял, что перед ним стоит не та испорченная  девчонка,  с
которой он  расстался  семь  лет  назад.  Теперь  его  дочь  превратилась  в
настоящую женщину, полную сознания собственной силы, уверенную в себе.
   Он широко улыбнулся, распахнул объятия.
   - Лаки!
   Она сделала шаг назад. Неужели  он  и  в  самом  деле  считает,  что  все
окажется так просто? Улыбка и трогательное "Лаки"?
   Не  обратив  внимания  на  его  распростертые   руки,   она   подчеркнуто
независимым голосом произнесла:
   - Привет, Джино. Добро пожаловать домой.  Дура.  Дура.  Дура.  Зачем  она
сказала "Добро пожаловать", когда сама вовсе не имела этого в виду?
   Он озадаченно посмотрел на нее, попытавшись превратить  свои  неудавшиеся
объятия в подобие отеческого похлопывания по плечу.
   - Ну-ну. Дай-ка мне взглянуть на тебя. Выросла.
   - Мне показалось, что я выросла еще  тогда,  когда  ты  шестнадцатилетней
выдал меня замуж, - холодно ответила Лаки отцу.
   На его лице появилась гримаса.
   -  Что  ж,  это  не  сработало.  Зато  помогло  тебе  избежать  множества
неприятностей, верно? Ты собираешься дуться на меня вечно, малышка?
   Она шагнула к столу, заметив на нем бутылку виски.
   - Тебе тоже плеснуть?
   - В это время дня я не пью, - ответил Джино. Она  налила  себе  в  стакан
изрядную порцию ароматной жидкости, непринужденно  сделала  хороший  глоток.
Джино не сводил с дочери глаз.
   - Думаю, нам все же лучше поговорить, - произнес наконец он.
   Его пристальный взгляд не причинял Лаки никаких неудобств.
   - Да, - с вызовом отозвалась она. -  За  время  твоего  отсутствия  здесь
многое переменилось.
   - Вот как? - задушевно спросил Джино.
   - Да. - Она попыталась посмотреть на него  в  упор,  но  долго  выдержать
отцовский взгляд оказалась не в силах. Приблизившись к окну,  стала  глядеть
вниз. - Теперь я в деле. Я стала его частью.
   - Я так и слышал.
   Она развернулась к Джино лицом, черные глаза засверкали.
   - И вот что я тебе скажу: ты не сможешь выбросить меня вон. Никак.
   Поднимаясь в кабине лифта, Дарио облизывал губы. Они стали вдруг  сухими,
потрескались.  Прикусив  большой  палец,  Дарио  попытался  заставить   себя
рассуждать трезво. Энцо Боннатти прав. Или он - или они. С какой  это  стати
он должен позволить им превращать свою жизнь в ад? Подослать к нему  убийцу.
Кто этому поверит? Разве можно продолжать жить так дальше? Не зная, кого они
подошлют в следующий раз. Любой парень, приглашенный с улицы, может вытащить
нож. Что же его ждет за будущее?
   Энцо Боннатти прав.
   И все же, поднять руку на свою же плоть  и  кровь,  пойти  на  обдуманное
убийство...
   - Почему именно я? - задал он Боннатти вопрос.
   - Потому что ты ничего не потеряешь,  а  только  приобретешь,  -  ответил
Энцо. - К тому же Джино очень подозрителен. Из моих парней к нему  никто  не
сможет даже приблизиться. Не сваляй дурака. Работа должна быть выполнена как
следует. Когда ты выйдешь из отеля, тебя будет ждать машина и билет до Рио -
и миллион наличными, когда ты окажешься там. Можешь быть в этом уверен.
   - Откуда мне знать... - начал было Дарио.
   - Что я тебя не обману? - Энцо хрипло рассмеялся.  -  А  ты  этого  и  не
знаешь.  Ты  просто  пользуешься  шансом,  но  этот  шанс  лучше  того,  что
предоставят тебе сестра или отец. Вот в этом ты можешь побиться об заклад.
   К четырем часам дня Стивен уже дрожал от нервного возбуждения. Все утро у
него ушло на  связывание  концов  и  ожидание  необходимых  документов.  Ему
непременно хотелось присутствовать при аресте Боннатти. Ему хотелось  видеть
выражение его лица, когда на руки ему станут надевать наручники.  Вот  тогда
он прочтет ему выдержки из закона, определяющие  его  права,  и  отправит  в
полицейский участок.
   Конечно, такой человек, как  Боннатти,  сразу  же  попытается  выйти  под
залог. У Стивена были планы помешать ему сделать этот маленький шаг.
   Вместе с Бобби они сидели в кабинете Стивена, пили кофе, потеряв уже счет
чашкам, и ждали звонка, который известил бы их о том, что все уже готово.
   - Черт побери, парень! - вос