е ко мне, там нам будет удобнее беседовать.
     Гиацинта (указывая на Зербинетту). Батюшка, прошу у вас как милости: не
разлучайте меня с моей милой подругой. У нее  столько  достоинств,  что  вы,
верно, полюбите ее, когда узнаете ближе.
     Жеронт. Ты хочешь, чтобы я взял к себе в дом возлюбленную твоего брата,
которая только что наговорила мне дерзостей?
     Зербинетта. Простите меня, сударь, я бы не стала так говорить,  если  б
знала, что это вы. Ведь вы мне были знакомы только понаслышке.
     Жеронт. Как это только понаслышке?
     Гиацинта. Батюшка, я ручаюсь за ее добродетель, в чувствах брата к  ней
нет ничего худого.
     Жеронт. Вот это мило! Уж не женить ли мне сына на  этой  девчонке?  Бог
знает, кто она такая. Верно, обыкновенная потаскушка!


ЯВЛЕНИЕ XI

  Аргант, Жеронт, Леандр, Октав, Гиацинта, Зербинетта, Нерина, Сильвестр.

     Леандр. Батюшка, не огорчайтесь тем,  что  я  люблю  девушку  бедную  и
незнатного происхождения. Цыгане, у которых  я  ее  выкупил,  только  сейчас
рассказали мне, что она дочь благородных родителей, уроженка нашего  города,
они ее украли четырехлетним ребенком. Вот и браслет они мне дали: он поможет
нам отыскать ее семью.
     Аргант. Боже! Это моя дочь, я узнал  ее  по  браслету.  Все  правда,  я
потерял ее четырех лет от роду.
     Жеронт. Это ваша дочь?
     Аргант. Да, это она, сходство во всех чертах убеждает меня в этом.
     Гиацинта. Боже, какое необычайное стечение обстоятельств!


ЯВЛЕНИЕ XII

  Аргант, Жеронт, Леандр, Октав, Гиацинта, Зербинетта, Нерина, Сильвестр,
                                   Карл.

     Карл. Ах, господа, только что произошел несчастный случай!
     Жеронт. Что такое?
     Карл. Бедняга Скапен...
     Жеронт. Мошенник, вот я велю его повесить!
     Карл. Нет, сударь, вам не придется больше насчет этого беспокоиться. Он
проходил мимо постройки, вдруг  сверху  упал  молоток  и  пробил  ему  череп
насквозь, так что мозг видно. Он умирает и просил принести его  сюда,  чтобы
перед смертью сказать вам несколько слов.
     Аргант. Где же он?
     Карл. Вот его несут.


ЯВЛЕНИЕ XIII

    Аргант, Жеронт, Леандр, Октав, Гиацинта, Зербинетта, Нерина, Скапен,
                              Сильвестр, Карл.

     Скапен  (с  обвязанной  головой,  будто  бы  ранен;  его   вносят   два
носильщика). Ах, ах! Вы видите, господа... видите, в каком я положении!  Ах!
Мне не хотелось умирать, не попросив прощения у всех,  кого  я  обидел.  Ах!
Господа, прежде чем испустить последний вздох, заклинаю вас:  простите  меня
за все, что я вам сделал, особенно  вы,  господин  Аргант,  и  вы,  господин
Жеронт. Ах!
     Аргант. Я, со своей стороны, тебя прощаю, можешь умереть спокойно.
     Скапен (Жеронту). Вас, господин Жеронт,  я  еще  больше  обидел...  эти
палочные удары...
     Жеронт. Не стоит об этом говорить, я тебя тоже прощаю.
     Скапен. Такая дерзость с моей стороны эти самые палки...
     Жеронт. Оставим это.
     Скапен. Перед смертью совесть не дает мне покоя из-за этих палок...
     Жеронт. Господи, да перестань!
     Скапен. Из-за этих злополучных палок, которыми я вас...
     Жеронт. Говорят тебе, перестань, я все забыл.
     Скапен. Ах, как вы добры, сударь! Но от чистого ли сердца  вы  прощаете
мне эти палки...
     Жеронт. Ну да, прощаю, замолчи только. Прощаю все - и дело с концом.
     Скапен. Ах, сударь, мне много легче стало после ваших слов!
     Жеронт. Ну нет, простить-то я тебя простил, только с условием, чтоб  ты
умер.
     Скапен. Как же так, сударь?
     Жеронт. Если ты выздоровеешь, я от своих слов отрекусь.
     Скапен. Ох, ох! Мне опять хуже!
     Аргант. Уж простили бы вы его на радостях совсем, господин Жеронт!
     Жеронт. Так и быть.
     Аргант. Идемте, отужинаем вместе, там и повеселимся как следует.
     Скапен. А меня пусть поднесут поближе к столу, пока я еще не умер!


КОММЕНТАРИИ

     Первое представление комедии было дано в Париже в театре Пале-Рояль  11
мая 1670 г. Ноль Скапена исполнял Мольер.
     Первое издание вышло в 1671 г. ("Les Fourberies de Scapin", ed.  P.  Le
Monmer, 1671).
     Первые русские переводы:
     "Скапиновы обманы", перевод Василия Теплова,  1752  (перевод  издан  не
был; упоминание о нем имеется в "Реестре трагедиям и  комедиям,  которые  на
российском  театре  были   уже   представлены",   хранящемся   в   парижской
Национальной библиотеке).
     Иван Смирнов, "Скапеновы обманы", комедия славного г-на Мольера в  трех
действиях, перевод с французского, М. 1803.
     Первые представления комедии на русском языке:
     В С.-Петербурге 25 сентября 1757 г. в Оперном театре. В Москве  4  июня
1760 г.
     Наиболее примечательный спектакль XIX в. - в  Москве  на  сцене  Малого
театра в 1866 г. с участием С. В.  Шуйского  (Скапен)  и  П.  М.  Садовского
(Жеронт).
     В советские годы "Плутни Скапена" были поставлены более тридцати раз.

     Стр. 465. Действующие лица. Скапен - французская форма имени  "Скапино"
- наименования первого Дзанни (ловкого слуги) в комедии дель арте.
     Стр. 467. Тарент - приморский город в Южной Италии.
     Стр. 490. Кой черт понес его на эту  галеру?  -  фраза,  заимствованная
Мольером из комедии Сирано де Бержерака "Одураченный педант" (1654).
     Стр.  497.  Сцена  с  мешком   заимствована   Мольером   у   площадного
французского комедианта Жана Табарена (ум. 1626).

                                                                 Г. Бояджиев 



   Жан-Батист Мольер
   Графиня д'Эскарбаньяс


                          Комедия в одном действии

----------------------------------------------------------------------------
     Перевод К.Ксаниной
     Ж.Б. Мольер. Собрание сочинений в двух томах. Т. 2
     М., ГИХЛ, 1957
     OCR Бычков М.Н. mailto:bmn@lib.ru
----------------------------------------------------------------------------

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

     Графиня д'Эскарбаньяс.
     Граф, сын графини д'Эскарбаньяс.
     Виконт, возлюбленный Жюли.
     Жюли, возлюбленная виконта.
     Г-н Тибодье, член суда; влюблен в графиню.
     Г-н Гарпен, сборщик податей; тоже влюблен в графиню.
     Бобине, наставник графа.
     Андре, служанка графини.
     Жанно, лакей г-на Тибодье.
     Крике, лакей графини.

                      Действие происходит в Ангулеме.

                              Действие первое

ЯВЛЕНИЕ I

                               Жюли, виконт.

     Виконт. Как! Вы уже здесь, сударыня?
     Жюли. Да. Вы бы постыдились, Клеант, - влюбленному неприлично  являться
на свидание последним.
     Виконт. Если бы на свете перевелись докучливые люди, я был бы здесь уже
час назад. По дороге сюда  меня  остановил  один  старый  знатный  болтун  и
нарочно стал расспрашивать о придворных новостях, чтобы иметь возможность  в
свою очередь сообщить мне  новости  самые  нелепые.  Вы  знаете,  какой  бич
маленьких городов эти вестовщики, которые всюду ищут  повода  посплетничать.
Сначала этот господин показал  мне  два  листа  бумаги,  сплошь  заполненные
небылицами, исходящими, по его словам, из самого надежного источника.  Затем
под великим секретом он утомительно долго излагал  мне,  как  нечто,  весьма
любопытное, весь тот вздор, что несет голландская газета, взгляды которой он
разделяет. Он утверждает,  будто  перо  этого  писаки  подрывает  могущество
Франции и будто достаточно одного этого остроумца,  чтобы  разбить  наголову
все наши войска. Потом он начал обсуждать действия нашего министерства;  как
пошел его разносить - я уж думал, он никогда не кончит. Послушать его  -  он
знает тайны кабинета лучше, чем сам кабинет. Политика государства видна  ему
насквозь, он проник во все его замыслы. Он обнажает скрытые  пружины  всего,
что совершается,  указывает,  какие  меры  предосторожности  принимают  наши
соседи, и по  воле  своего  воображения  вершит  всеми  делами  Европы.  Его
осведомленность простирается даже на Африку и на Азию: ему известно все, что
обсуждается в верховном совете пресвитера Иоанна и Великого Могола.
     Жюли. Вы нарочно  пускаете  в  ход  все  свое  красноречие,  чтобы  вас
благосклонно выслушали и простили.
     Виконт. Нет, прелестная Жюли, такова истинная причина моего  опоздания.
Если бы я хотел оправдываться, я бы мог  вам  сказать  следующее.  Затеянное
вами свидание таково, что оно извиняет ту медлительность, за которую вы меня
браните: вы заставляете меня разыгрывать влюбленного в хозяйку этого дома, -
вот почему я боюсь прийти сюда первым. Я заставляю себя притворяться в угоду
вам, но с условием, что это насилие я буду чинить над собой лишь  на  глазах
той, кого это  забавляет.  Я  избегаю  оставаться  наедине  с  этой  смешной
графиней, которую вы мне навязываете. Короче говоря, я  бываю  здесь  только
ради вас и имею все основания надеяться, что вы явитесь первая,
     Жюли. Знаю, знаю: вы всегда сухим из воды выйдете. Однако,  если  6  вы
пришли на полчаса раньше, это время оказалось бы в нашем распоряжении. Когда
я сюда приехала, графини не  было  дома.  Я  уверена,  что  она  отправилась
трубить по всему городу о том представлении, которое вы будто бы устраиваете
для нее, хотя на самом деле для меня.
     Виконт. Нет, в самом деле, сударыня, когда же мы,  наконец,  перестанем
себя приневоливать и мне не придется покупать столь  дорогой  ценой  счастье
видеть вас?
     Жюли. Когда наши родители примирятся, на что я не  смею  надеяться.  Вы
знаете не хуже меня, что раздоры  между  нашими  семьями  не  позволяют  нам
видеться в другом месте, - мои братья и ваш отец настолько безрассудны,  что
никак не могут примириться с нашей взаимной привязанностью.
     Виконт. Вражда родителей не может воспрепятствовать нашим  свиданиям  -
так почему бы нам не проводить это  время  как  можно  лучше?  Для  чего  вы
заставляете меня терять на глупое притворство те минуты, которые  я  провожу
подле вас?
     Жюли. Чтобы скрывать нашу любовь. К тому же,  по  правде  сказать,  это
притворство, эта комедия доставляет мне большое удовольствие, -  я  даже  не
знаю,  больше  ли  меня  позабавит  то  представление,  которое  вы  сегодня
устраиваете. Нашу графиню д'Эскарбаньяс с ее  помешательством  на  знатности
отлично можно было  бы  вывести  на  сцене.  Побыв  немного  в  Париже,  она
вернулась в Ангулем уже окончательно помешанной. После того как она понюхала
придворного воздуха, ее чудачества стали еще очаровательнее, а  ее  глупость
день ото дня распускается все более пышным цветом.
     Виконт. Да, но вы не думаете о  том,  что  эта  развлекающая  вас  игра
терзает мое сердце. Когда душа пылает страстью, долго  притворяться  нельзя.
Это жестоко, прелестная Жюли: своей забавой вы отнимаете у моей любви время,
которое ей бы хотелось употребить на то,  чтобы  излить  вам  свой  пламень.
Сегодня ночью я сочинил по этому поводу стихи и сейчас, не  дожидаясь  вашей
просьбы, прочту их вам, ибо жажда читать  другим  свои  произведения  -  это
порок, неразлучный со званием поэта.

                  О, ты чрезмерно длишь, Ирида, казнь мою!

Как видите, вместо "Жюли" я поставил имя "Ирида".

                  О, ты чрезмерно длишь, Ирида, казнь мою!
                  Твоих желаний раб, в душе на них пеняю
                  За то, что должен я молчать, когда люблю,
                  И о любви твердить, когда любви не знаю.

                  Ужели зрелищем моих притворных мук
                  Я веселю твой взор, столь искренно любимый?
                  Доныне я страдал, лишь красотой томимый, -
                  Для прихоти твоей страдать твой должен друг.

                  Нет, не по силам мне мучение двойное!
                  Молчанье жгучее, признанье ледяное
                  Огнем и холодом равно терзают грудь.

                  Любовь царит в душе, и ложь властна над нею,
                  И если не спасешь меня ты как-нибудь,
                  От правды я сгорю, от лжи окоченею.

     Жюли. Вы изобразили себя тут слишком уж  несчастным.  Впрочем,  господа
поэты  разрешают  себе  вольность  намеренно  лгать  и   приписывать   своим
возлюбленным не свойственные им жестокости, чтобы искуснее  выразить  мысли,
какие приходят им в голову. Тем не менее я буду очень рада, если вы подарите
мне эти стихи.
     Виконт. Довольно того, что я их вам прочел, - на этом следует поставить
точку. Быть иногда настолько безумным,  чтобы  сочинять  стихи,  -  это  еще
простительно, но показывать их другим - это уже непростительно.
     Жюли. Напрасно вы прикрываетесь ложной скромностью. Свет знает, что  вы
даровиты, так что я не вижу причины, зачем вам скрывать свое дарование.
     Виконт. Полноте, сударыня! Будем осторожны: в свете опасно притязать на
даровитость. Тут есть опасность показаться смешным - пример  некоторых  моих
друзей меня пугает.
     Жюли. Полноте, Клеант! Что бы вы ни говорили, я все-таки вижу, что  вам
ужасно хочется дать мне эти стихи, и я бы вас огорчила, если бы сделала вид,
что не интересуюсь ими.
     Виконт. Огорчили? Да что вы! Я не настолько поэт,  как  вы  думаете,  и
не... Но вот и графиня д'Эскарбаньяс. Чтобы с нею не встретиться, я  уйду  в
другую дверь и сейчас же соберу всей участвующих в представлении, которое  я
вам обещал.


ЯВЛЕНИЕ II

               Графиня, Жюли; Андре и Крике в глубине сцены.

     Графиня. Ах, боже  мой!  Вы  одна?  Какая  жалость!  Одна!  Если  я  не
ошибаюсь, слуги сказали мне, что здесь виконт...
     Жюли. Это правда, виконт приходил, но как только он узнал, что вас  нет
дома, он сейчас же ушел.
     Графиня. Как! Он видел вас?
     Жюли. Да.
     Графиня. И он с вами не говорил?
     Жюли. Нет, графиня. Этим он хотел показать, что всецело очарован вами.
     Графиня. Я его пожурю, даю вам слово. Какую бы ни питали ко мне любовь,
я желаю, чтобы любящие меня воздавали должное  нашему  полу.  Я  не  из  тех
несправедливых женщин, которые радуются тому, что их возлюбленные неучтивы с
другими красавицами.
     Жюли. Его поведение, графиня, не должно удивлять вас. Вы  ему  внушаете
такую страстную любовь, что она сквозит во всех его поступках и  мешает  ему
видеть кого-либо, кроме вас.
     Графиня. Я знаю, что могу возбудить к  себе  довольно  сильную  любовь.
Слава богу, для этого я достаточно молода, красива и знатна. Но одно другому
не мешает: с чувствами ко мне должна совмещаться учтивость  и  любезность  с
другими людьми. (Заметив Крике.) Лакей, что вы тут делаете?  Вам  полагается
сидеть в передней и ждать, пока вас позовут. Удивительное дело: в  провинции
нельзя найти лакея, который умел бы себя  вести!  Кому  я  говорю?  Извольте
выйти вон, негодный мальчишка! (К Андре.) Служанка, подите сюда!
     Андре. Что вам угодно, сударыня?
     Графиня. Снимите с меня чепец. Осторожней! Какая вы неуклюжая!  Вы  мне
голову оторвете своими ручищами!
     Андре. Я стараюсь снять как можно осторожнее, сударыня.
     Графиня. Да, но что по-вашему легко, то очень тяжело для моей головы, -
вы мне ее совсем свернули. Возьмите и муфту.  Не  бросайте  куда  попало,  а
отнесите ко мне в уборную. Что такое?
      Куда она пошла? Куда она пошла? Что эта дура делает?
     Андре. Я хочу, сударыня, отнести это, как вы велели, в уборную.
     Графиня. Ах, боже мой, какая бестолковая! (К Жюли.) Простите, сударыня!
(К Андре.) Я велела вам, дурища, отнести все это ко мне в уборную,  то  есть
туда, где находятся мои уборы.
     Андре. Разве при дворе, сударыня, это помещение называется уборной?
     Графиня. Да, безмозглая, так называется место, где хранят одежду,
     Андре. Запомню, сударыня. И еще я запомню, что ваш чердак надо называть
кладовой для хранения мебели. (Уходит).
     Графиня. Сколько надо положить труда на то, чтобы обучить этих скотов!
     Жюли. Я думаю, графиня, они счастливы, что находятся под вашим началом.
     Графиня. Это дочь моей кормилицы, я взяла ее прислуживать  в  комнатах,
но она еще не совсем обтесалась.
     Жюли. Это доказывает  благородство  вашей  души,  графиня.  Воспитывать
таким образом людей весьма похвально.
     Графиня. Подайте стулья! Эй, лакей, лакей, лакей! Просто возмутительно:
не  дозовешься  лакея,  чтобы  он  подал  стулья!  Служанки,  лакей,  лакей,
служанки! Эй, кто-нибудь! Должно быть, все мои слуги  умерли,  нам  придется
самим подать себе стулья.

                               Входит Андре.

     Андре. Чего изволите, сударыня?
     Графиня. Охрипнешь, пока вас дозовешься!
     Андре. Я убирала муфту и чепец в ваш шка... то-бишь в вашу уборную.
     Графиня. Позовите мне этого бездельника лакея.
     Андре. Эй, Крике!
     Графиня. Не смейте называть его "Крике", дура неотесанная!  Зовите  его
"лакей".
     Андре. Лакей, стало быть, а не Крике, иди к нашей госпоже! Да он оглох,
что ли! Кри... лакей, лакей!
     Графиня. Где это вы были, негодяй?
     Крике. На улице, сударыня.
     Графиня. Что вы там делали?
     Крике. Вы мне велели выйти вон.
     Графиня. Вы болван, мой друг. Вы должны знать, что на языке благородных
особ выйти вон значит выйти в  переднюю.  Андре,  распорядитесь,  чтобы  мой
конюший высек этого негодного мальчишку. Он неисправим.
     Андре. А кто ваш конюший, - сударыня? Вы так называете дядюшку Шарля?
     Графиня. Замолчите, дура вы этакая! Вы не можете раскрыть рта, чтобы не
сказать чего-нибудь неуместного. (К Крике.) Подайте стулья! (К Андре.) А  вы
зажгите две восковые свечи в серебряных подсвечниках, - уже темнеет. Ну, что
вы смотрите на меня с таким растерянным видом?
     Андре. Сударыня...
     Графиня. Ну что "сударыня"? Что случилось?
     Андре. Дело в том...
     Графиня. В чем же?
     Андре. В том, что у меня нет восковых свечей.
     Графиня. Как так нет?
     Андре. Нет, сударыня, есть только сальные.
     Графиня. Вот дурища. А где же восковые? Ведь я велела их купить.
     Андре. Я их в глаза не видела.
     Графиня. Подите  прочь,  дерзкая!  Я  отошлю  вас  к  вашим  родителям.
Принесите мне стакан воды.

    Крике и Андре уходят. Графиня д'Эскарбаньяс и Жюли со всевозможными
                    церемониями просят друг друга сесть,

     Графиня. Сударыня!
     Жюли. Сударыня!
     Графиня. Ах, сударыня!
     Жюли. Ах, сударыня!
     Графиня. Полноте, сударыня!
     Жюли. Полноте, сударыня!
     Графиня. О, сударыня!
     Жюли. О, сударыня!
     Графиня. Прошу вас, сударыня!
     Жюли. Прошу вас, сударыня!
     Графиня. Ну, пожалуйста, сударыня!
     Жюли. Ну, пожалуйста, сударыня!
     Графиня. Я у себя дома, сударыня, вряд ли вы станете это отрицать.  Так
неужели же вы принимаете меня за провинциалку?
     Жюли. Боже меня упаси, сударыня!

                   Входят Андре со стаканом воды и Крике.

     Графиня (к  Андре).  Что  вы  делаете,  дурища?  Я  пью  из  стакана  с
блюдечком. Сейчас же принесите мне блюдечко!
     Андре. Крике, а что такое блюдечко?
     Крике. Блюдечко?
     Андре. Да.
     Крике. Не знаю.
     Графиня (к Андре) Ну, пошевеливайтесь!
     Андре. Мы оба не знаем, что такое блюдечко.
     Графиня. Запомните, что это тарелка, на которую ставят стакан.

                           Андре н Крике уходят.

Да здравствует Париж! Там вас понимают с первого взгляда.

   Входит Андре и приносит стакан воды, накрытый тарелкой; за ней Крике.

     Графиня. Ну вот! Я вам что говорила, тупица? Тарелка должна быть снизу.
     Андре. Я сейчас сделаю. (Хочет поставить стакан на тарелку и  разбивает
его.)
     Графиня. Ну вот! Что за безголовая! Я с вас взыщу за стакан.
     Андре. Ладно, сударыня, я вам заплачу.
     Графиня. Видали вы такую дурищу, такую разиню, такую идиотку, такую...
     Андре (уходя).  Раз  я  вам  заплачу  за  него,  сударыня,  так  нечего
браниться.
     Графиня. Уйдите с глаз долой.

                           Андре и Крике уходят.

Ох,  сударыня,  уж  эти  провинциальные городишки! Здесь совершенно ке у