едко - Тодда Слотера. В конце лета отец при помощи Томми
укрепил антенну, добавив к ней чашечный отражатель, и теперь они ловили
некоторые мексиканские станции и надо сказать, что там действительно делали
забористые ленты! Так что все было не так уж плохо.
     Вдруг сердце его подпрыгнуло. На дорожке у дома напротив его
собственного стояла серебряная "вега". Ее серебряная "вега"! Ее звали Сэнди
Вернон, она была дочерью Питера и Дианы Вернон, второкурсницей в
Калифорнийском университете. Однажды в воскресенье Томми смотрел, как она
подстригает газон перед их коттеджем, и влюбился в нее. На ней были плотно
облегающие шорты и майка-холтер. Она была загорелая, со светлыми пушистыми
волосами... По сравнению с ней Фарра Фассет, Бо Дерек и Милинда Кеннимер
выглядели как уродина Сельма Вероун. Он смотрел на упругие мышцы ее бедер,
когда она толкала выплевывающий свежескошенную траву коситель, и таял,
словно вишня в шоколаде. Он мог бы предложить свою помощь, но тогда не мог
бы смотреть на это восхитительное тело. Поэтому он сидел на крыльце дома,
перелистывая журнальчик, но абсолютно не понимая, что читает.
     Когда она покончила с лужайкой, она выключила коситель и повернулась к
нему. Грива русых волос взвилась над плечами, как в рекламе шампуня. Даже с
другой стороны улицы Томми видел, что глаза ее глубокого фиалкового цвета.
     - Эй, привет, - сказала она и улыбнулась.
     - Очень хороший у вас коситель, - только и смог выдавить Томми.
     Она улыбнулась еще шире, словно читала проносившиеся в мозгу Томми
мысли - "Болван! Осел! Болван!"
     - Благодарю за комплимент. Это папин. Им надо изобрести такой, чтобы
делал всю работу сам.
     - Гм... да. Я думаю, скоро кто-нибудь придумает косителя-робота.
Пустят его вдоль проволоки. Меня зовут Томми Чандлер.
     - А я - Сэнди Вернон. Вы только недавно переехали сюда?
     - В июле.
     - Красота. А ты в каком классе?
     - Гм... в сентябре пойду в Высшую Фарфакскую. Ты в самом деле отлично
подстригла газон. - "Болван! Тупица! Осел!"
     - Спасибо. Увидимся еще, Томми.
     И она покатила прочь коситель, ее маленький привлекательный зад
двигался, словно был укреплен на подшипниках.
     Тело Томми, которое начали сотрясать первые бури трансформации,
совершенно изменилось с той памятной встречи. Однажды он проснулся посреди
ночи, взглянул на пижамные штаны и содрогнулся в ужасе - ему вообразилось,
что у него какая-то странная венерическая болезнь. Но это было невозможно,
поскольку он никогда еще не имел шанса проникнуть в тайны противоположного
пола, и он решил, что это и есть один из фокусов натуры, стремящейся
убедиться, что он готов стать мужчиной.
     И вот он стоял сейчас перед домом и смотрел на противоположную сторону
улицы, на серебряную "вегу", означавшую, что ОНА дома. Он видел
овчарку-колли, сидевшую перед домом Вернонов. "Чья это собака? - подумал
он. - Наверное, Верноны купили ее на днях". Это была большая породистая
собака, красивая. Сейчас она, кажется, спала. Томми вышел на проезжую часть
улицы и окликнул собаку:
     - Эй, малыш! Как дела?
     Собака была совершенно неподвижна.
     "Что это с ней случилось? - удивился мальчик. - Она больна?" Он
пересек улицу и остановился на тротуаре.
     - Эй, псина! - Он похлопал ладонью по бедру, но колли никак не
прореагировала. Но когда Томми опустил ногу на траву газона Вернонов,
голова овчарки стремительно поднялась, глаза уставились на Томми.
     - Привет! - дружелюбно сказал Томми. - Ты чья собака? Ты собака Сэнди,
а?
     "Собакам везет", - подумал он. Он сделал еще один шаг вперед, и
овчарка, оскалившись, тихо заворчала.
     Томми замер. Колли медленно поднялась, но с места не сдвинулась,
оставаясь у самого крыльца. На дорожку упала капля слюны из пасти. Томми
попятился, очень осторожно... и овчарка тут же снова легла, свернувшись.
Томми вернулся на свою сторону улицы, подумал, что Бык Тэтчер зарычит не
хуже этой собаки, когда Томми войдет завтра в камеру хранения. Или придется
таскать с собой все книги целый день. "Странно, что собака так повела
себя", - подумал он. Он читал, что колли - весьма дружелюбные собаки.
"Наверное, подумала, что я вторгаюсь на ее территорию или что-нибудь в этом
роде".
     И потом он вспомнил, что через пятнадцать минут по телевизору начнут
показывать "Вторжение", поэтому он вытащил из кармана ключ и поспешил в
дом, чтобы не пропустить ту часть, когда приземляется летающее блюдце.


     14.

     Темнота. Без двенадцати восемь.
     Пейдж ла Санд выругалась, когда ее "мерседес" въехал колесом в новую
выбоину. Дорога в Блэквуд оказалась весьма малоприятной. "Боже! - подумала
она. - И зачем я приняла приглашение этого типа Фалько? Пообещала ему, что
полезу на этакую гору, и практически посреди ночи! Нужно было договориться,
чтобы они прислали за мной машину, а потом отвезли домой. Если этот принц,
как его там, может позволить себе взять в аренду замок, тогда он вполне
может позволить себе прислать лимузин!"
     Она слышала, как воет в мертвых деревьях ветер, потом включила радио,
чтобы найти какую-нибудь музыку.
     Она поймала конец сводки новостей:
     - ... 3,4 балла по шкале Рихтера, но обитатели Сан-Диего не
пострадали, исключая лишь несколько треснувших оконных стекол в результате
серии точечных толчков.
     "Еще одно землетрясение, - подумала она. - Иисус Христос! Если не
лесные пожары или грязевые потоки, то обязательно землетрясение!" Она
повернула ручку и нашла песню, которая ей нравилась, новый сингл Рори
Блэка: "... я не из тех парней, что ждут у дверей, я не из тех парней, что
долго в очереди стоят..."
     "Интересно, - подумала она, - как выглядит этот принц, как там его
имя? А что это там в темноте бежит рядом с машиной?"
     Две собаки, освещенные отблеском фар, бежали по обе стороны дороги,
словно королевский эскорт.
     Она вздрогнула. Что здесь делают собаки на горе? Потом прижала педаль
акселератора, оставив собак позади. Несколько минут спустя она обогнула
поворот и увидела перед собой массивный силуэт замка Кронстина. В некоторых
окнах, сверкая разноцветными огнями, светили свечи. Она признала, что
замок, не будучи очень привлекательным сооружением, выглядит по крайней
мере весьма загадочно.
     Она миновала открытые ворота, остановила машину и поднялась по
каменным ступеням к парадной двери. На ней было блестящее черное платье и
серебряный кулон - алмазное произведение, которое, она знала, делает ее
неотразимой. Сегодня она этого принца собьет с копыт, или как там они
говорят у себя в Венгрии.
     Она постучала в дверь и принялась ждать, когда ей откроют.
     Открыли немедленно. В проеме стояла юная девушка-чикано в длинном
белом балахоне.
     - Привет, - сказала Пейдж. - Я мисс ла Санд. Принц Вулкан ждет меня.
     Девушка кивнула и жестом пригласила ее входить.
     Она переступила порог. Дверь за ее спиной затворилась. Следом за
служанкой - "грим у нее жестокий, однако!" - Пейдж пошла вдоль холла,
освещенного люстрой со множеством свечей. Пейдж несколько раз поглядывала
на люстру, вспомнив, что именно там обнаружили полицейские обезглавленное
тело Орлона Кронстина. В замке было холодно, словно в ледохранилище, и
Пейдж слышала завывание ветра под высокими потолками с утопающими во тьме
балконами.
     Они прошли по длинному коридору со множеством зажженных свечей, потом
поднялись по лестнице без перил. На втором этаже служанка жестом пригласила
Пейдж войти в огромный зал, где в двух каминах ревело пламя, а посередине
стоял полированный черный обеденный стол, в котором, как в черном зеркале,
отражались языки пламени каминов. Из люстры над головой бросали свет
многочисленные свечи, которым помогали два серебряных канделябра,
поставленных на столе. На столе стоял лишь один прибор - серебряное блюдо
со сверкающими серебряными столовыми принадлежностями. Хрустальный графин,
до половины наполненный красным вином, стоял рядом с серебряным кубком. Оба
сосуда отсвечивали золотыми отблесками веселого пламени каминов.
     - А где принц Вулкан? - спросила Пейдж служанку, присаживаясь за стол.
     Девушка налила ей вина, но не ответила. Потом, не говоря ни слова,
она, будто призрак, покинула зал.
     "Что задумал этот принц? - не понимала Пейдж. - Совершить грандиозный
выход или что-то в этом роде?" Она пригубила вино и спросила себя, какого
черта она тут сидит. Вдруг она подняла голову. Ей показалось, что она видит
лицо - в глубине зала, на границе темноты и света каминов. Лицо как бы
парило среди теней. Видение исчезло, но Пейдж могла бы ясно нарисовать в
уме это лицо - белая кожа, седые волосы... красивые глаза. И в следующий
миг - пустота. Она быстро отвела взгляд, кажется, она слышала шаги, эхо
шагов по камню... где-то на расстоянии, словно убегала крыса... Откуда-то
донесся шепот, и она была почти уверена, что услышала ледяной смех.
     "Наверное, - подумала она, - наверное, нужно все это отменить.
Наверное, надо уносить отсюда ноги, потому что происходит тут что-то весьма
подозрительное".
     Она сделала еще глоток вина и хотела уже подняться со стула.
     И тут на плечо ее легла - очень осторожно, почти нежно - рука.
     Пейдж вскрикнула и обернулась. На нее смотрели два зеленых кошачьих
глаза, смотрели с бледного высокоскульного лица.
     - Мисс ла Санд, - сказал молодой человек, кивая. - Я - принц Вулкан.
     - Принц... Вулкан? - прошептала она.
     - Совершенно верно. Простите, что заставил вас ждать. Сначала нужно
было позаботиться о некоторых вещах. - Он обошел стол и остановился
напротив Пейдж, пронзительно глядя на нее.
     - Вы? Вы - принц? - Она едва не засмеялась, но изумление было слишком
сильным. Все эти ее фантазии в духе Омара Шерифа разлетелись в прах. Широко
раскрытыми глазами она смотрела на него, на белую кожу, которая не уступала
белизной мрамору. Это лицо вполне могло быть вырезано из мрамора.
     - Но вы... такой молодой! - выдавила она наконец.
     Он чуть улыбнулся, в глазах отблескивал огонь каминов.
     - Разве?
     - Я ждала, что вы... намного старше. По крайней мере, за сорок.
     - Вот как? - Он кивнул. - Сорок лет? Извините, что разочаровал вас.
     Пейдж увидела желтоватые пряди в волосах. "Что это за человек? -
подумала она. - На вид ему семнадцать, но что-то в голосе, в манере держать
себя, в глазах... что-то наводит на мысль о гораздо, гораздо более солидном
возрасте".
     - А мистер Фалько - ваш опекун? - спросила она.
     - Фалько... был моим служащим. Я счел нужным уволить его, вчера
вечером.
     - О! Но ваши родители? Неужели вы сами приехали из Венгрии?
     - Мисс ла Санд, я уже давно не ребенок. - Его нижняя губа презрительно
выпятилась. - Я могу сам о себе позаботиться.
     - Ну да, конечно. Я просто подумала, что...
     Вулкан подался в ее сторону, опираясь о сверкающую черную плоскость
стола, и она почувствовала, как внутренне содрогнулась.
     - Вы разочарованы, не правда ли? Вы думали, я гораздо старше. Хотели
бы, чтобы я оказался красивым, богатым и...
     - Нет-нет, что вы, ничего подобного... Я просто... удивлена. - Она с
трудом отвела взгляд в сторону, даже мышцы шеи вдруг пронзила судорога,
словно кто-то провел рукой по струнам не настроенной гитары. Ей страшно
было снова поднимать глаза на принца, но когда она все же взглянула в его
глаза, она увидела, что в центре мозга этого юноши кипит яростный котел.
     - Послушайте, ваше королевское величество, или как там вас еще... Все
это было ошибкой. Мне не следовало приходить сюда. Уже поздно, а у меня
много дел, поэтому я... - Она начала подниматься.
     - Оставайся на месте, - прошептал он.
     Тут же спина ее приросла к спинке стула, пальцы крепко сжались вокруг
твердых подлокотников. Она чувствовала себя так, словно через живот
перетянули ремень безопасности и туго привязали к стулу. Она с трудом
вздохнула.
     - Вот так, - сказал юноша с зелеными глазами. - И никаких разговоров
насчет того, чтобы уйти. У меня забот достаточно без вас, мисс ла Санд. Я
рассчитывал устроить для вас развлечение и не хочу портить чудесный вечер.
Пейте вино.
     Она покачала головой и выдавила:
     - Нет.
     - Пей! - приказал Вулкан, его взгляд прожигал череп насквозь.
     Ее рука послушно взяла серебряный кубок, поднесла к губам, потом
поставила сосуд на место. Глаза ее горели ужасом, на виске билась жилка.
Принц взял кубок, некоторое время рассматривал остатки вина, понюхал кубок
и поставил рядом с Пейдж. Он улыбнулся. - Мисс ла Санд, вы очень
привлекательная женщина. Уверен, у вас множество поклонников, не так ли?
     Она не ответила, и Вулкан, наклонившись, коснулся виска холодным
пальцем. Потом провел пальцем у себя под носом.
     - Очень привлекательная, - сказал он.
     - Пожалуйста, - взмолилась она, мышцы челюстей болели от усилий, -
позвольте мне вернуться домой. Я не... хочу знать, кто вы такой. Просто...
отпустите... меня...
     - Но тогда все будет испорчено. Нет, оставайтесь здесь, со мной.
Правильно?
     Его глаза чуть расширились, и голова Пейдж, словно она была
марионеткой, послушно кивнула.
     - Прекрасно. - Он некоторое время молча рассматривал ее, потом перешел
к камину, потер ладони, словно согревая их.
     - Мне холодно, - тихо сказал он. - Вот уже несколько ночей мне ужасно
холодно, и больше мне не выдержать. Но вам это не понять, конечно. Когда
вам холодно, вы просите включить обогрев. Вы не знаете этой боли, мисс ла
Санд, боли, которая снежной бурей ревет внутри тела. - Он посмотрел на нее
через плечо. - Как я рад, что сегодня здесь вы. Мне нужен кто-то рядом со
мной. Иногда я испытываю необходимость поговорить с людьми...
     Рот женщины раскрылся, но она не произнесла ни звука. По щекам сползли
две слезы, оставив черный след от растаявшей туши.
     Вулкан смотрел в огонь.
     - Все равно, скоро вы все поняли бы сами. Мои чеки ничего не стоят. На
мой счет в Швейцарии наложен арест, уже давно. Я не знал, насколько вы
информированы обо мне. Поэтому было гораздо проще привести вас сюда. Ко
мне.
     - Я не... знаю ничего... о вас, - прошептала она.
     - Да, но кое-что вы могли выяснить, если бы захотели. - Он повернулся
к ней спиной, потирая пальцы. - Вы могли заявить в полицию, могли нанести
мне удар до того, как все началось.
     - Началось? Что...
     - Все! - воскликнул он, описав рукой полукруг. - Будущее!
     Пейдж услышала, как отворились грубо выструганые громадные двери зала.
Вулкан поднял голову.
     - Вот ваша еда, - сказал он. - Это настоящий мясной венгерский кулеш.
Я велел приготовить его специально для вас.
     Служанка в белом балахоне внесла серебряную супницу, до краев
наполненную жирным бульоном, в котором плавали кусочки моркови, картофеля и
мяса. Она поставила ее на блюдо перед Пейдж и бесшумно покинула комнату.
Пейдж неподвижно смотрела на еду.
     - Я хочу, чтобы вы съели это, - сказал Вулкан.
     Руки Пейдж все еще были прижаты к стулу, с подбородка капали слезы.
     - Кушай, - сказал Вулкан, словно обращался к маленькому непослушному
ребенку. Правая рука Пейдж схватила серебряную ложку, погрузила ее в кулеш,
потом поднесла ко рту. Рот судорожно открылся. Ложка вернулась в супницу.
Потом все повторилось опять.
     - Глотай, а то подавишься, - посоветовал Вулкан. - Ну, вот, умница. -
Он стоял рядом с ней, наблюдая. - Мне столько нужно узнать об этой стране,
называемой Калифорнией, - сказал он с жаром. - Ты можешь мне помочь.
Расскажи мне все... Например, кто это такие? - он показал на свою футболку
с изображением группы "Бич Бойз". - Религиозные деятели? Или кто-то вроде
кинозвезд? И эта музыка - что это за инструменты используют музыканты?
Лютни? Арфы? Мир так быстро изменяется, просто кошмар. Годы бегут, как дни,
дни - как минуты. Мир все сложнее и населеннее. Каждый раз, покидая свое
убежище, я оказываюсь в совершенно ином мире.
     Он вдруг прищурился, услышав зов "Хозяин!" Но он постарался не
обращать внимания на него. Присутствие Санд окатывало его горячими волнами
желания. Но снова: "Хозяин! Спаси меня!" - пришел срочный требовательный
зов. Он коснулся лба, глаза закатились, он попытался сфокусировать мысли на
пришедшем зове. И...
     ... Он увидел большое здание, в которое детективы привезли его слугу
Таракана, комнату, где они собирались задать вопросы. Таракан сидел за
столом, один из детективов - чернокожий мужчина - включил магнитофон.
     - Ну, ладно, Бенфилд, - сказал негр. - Мы сейчас зададим тебе еще пару
вопросов.
     - Вопросов? - "Хозяин, спаси меня!" - А когда вы отпустите меня домой?
     - Помнишь фотографии, которые я тебе показывал сегодня? - сказал негр.
- Те четыре нехорошие девушки?
     - Помню, - сказал Таракан.
     - Отлично, - детектив открыл папку и просмотрел бумаги. Потом повел
плечами и спросил у второго человека, сидевшего за столом у противоположной
стены. - Тебе не холодно, Фаррис?
     - Да, прохладно, - сказал тот, которого называли Фаррисом. - Немного.
     - Немного - еще чего! Похоже, что сюда задувает арктический ветер! -
Он снова повел плечами, потом вернулся к документам в папке. - А что
собирался ты сделать с Ким Харрис после того, как она потеряет сознание,
Бенфилд?
     - Ничего.
     - В самом деле? Тогда я кое-что прочту тебе из твоего дела. Ты помнишь
август 76-го года и молодую женщину по имени Гилли Лангфорд?
     - Нет... - "Хозяин, помоги мне!"
     - Так... Очень странно, потому что тебя она узнала при очной ставке.
Обвинение в изнасиловании. Она сказала, что ты пытался задушить ее и что у
нее на горле синяки, доказывающие это. Потом была девочка Дженис Чесслер,
восьми лет. Ноябрь 1977 года. А ее ты помнишь?
     Таракан зажмурился, сжал пальцы в кулаки, - "Спаси меня, Хозяин! Они
заставят меня сказать!"
     - А помнишь ли ты, Бенфилд, доктора Карла Фридмана? - спросил
чернокожий детектив. - Он был психиатром, который занимался твоим делом,
после того, как было прекращено делопроизводство. Мы с ним связались.
Знаешь, что он о тебе сказал?
     - Ложь, - пробормотал Таракан. - Все они лгут про меня.
     - Он сказал, что ты - типичный случай того, что называется
параноик-шизофреник, - сказал негр. - Что в голове у тебя все немного
смещается и ты забываешь правильный ход прошлых событий. И что у тебя
случаются сильнейшие головные боли, что ты страдаешь непредсказуемой резкой
сменой настроения. Доктор Фридман считает, что ты выраженно враждебно
относишься к женщинам. Это все неправда, а, Бенфилд?
     - Да...
     - Я снова спрашиваю. Что ты собирался сделать с Ким Харрис?
     Таракан задрожал, потом выдавил шепотом:
     - Он не позволяет мне говорить.
     - Он? О ком ты говоришь?
     - О Хозяине. - На лице его выступили крупные капли пота. - Он сказал,
что я не должен...
     Принц Вулкан прервал телепатический контакт с Тараканом и посмотрел на
Пейдж ла Санд. Ложка скребла по дну серебряной супницы, с подбородка капал
кулеш, пачкая платье. Глаза женщины блестели от слез, взгляд ее был
совершенно безумен.
     - Достаточно, - рявкнул Вулкан. Пальцы Пейдж немедленно разжались и
ложка со звоном упала на каменный пол. Вулкан снова ушел в себя.
     Он не знал наверняка, насколько хватит сил у Таракана, как долго
сможет он сопротивляться. Прошлой ночью замок сотрясался от гневных воплей
Вулкана, когда он узнал, что Таракан пойман. Ведь Таракан вез ему жертву -
пищу для принца. Но Таракан был еще и верным слугой, его можно было
использовать в будущем. Значит, сейчас его нужно спасать, вырвать из логова
врага. Вулкан прижал палец к левому виску и всмотрелся в тьму ночи,
концентрируя волю и взгляд на том, что было ему нужно. Темная сущность его,
словно черное облако, покинула оболочку тела, поплыла вверх, просочившись
сквозь щели в камине наружу. Этому его научил Повелитель. Теперь под ним
сверкал жемчуг ночного Лос-Анжелеса. Секунду спустя вокруг завертелся
хоровод летучих мышей, сотни жи