остнее голоса, все жгуче, страстнее молятся - так,  что  некоторые  уже  в
голос кричат, рыдают.  Но  вот  старичок  остановил  свое  верчение  и  дико
вскричал:  "Братцы!  Братцы!  Чую  -  Дух  Святой!  Бог  во  мне!"  И  начал
пророчествовать, выкрикивая нечто нечленораздельное,  в  котором  проступали
отдельные выкрики: "Ой, Дух!.. Ой, Бог!.. Ой, Царь-Дух!.. "  После  этого  и
начался общий и главный обряд "радения" - всеобщее верчение и пляска...  Они
верили, что в этом верчении-плясе меж ними появляется Святой Дух, и что в их
поту воскресают капли Его пота во время  моления  в  саду  Гефсиманском.  И,
видимо, испытав  физиологическое  действие  верчения,  действующее  на  мозг
подобно алкоголю, они называли его "духовным пивом"...
   Все летит вихрем. Уже нет вертящихся людей - только  волосы  развеваются,
широкие белые одежды кружатся... визги, крики... Пот течет ручьями -  они  в
нем выкупались, как в бане... Пламя свечей колеблется и гаснет. И в темноте,
опьяневшие от неистового верчения, они падают на пол... "
   В этот миг на некоторых "кораблях" хлысты и  "соединяются  в  любви".  Но
"свальный грех" - грех лишь для непосвященных. Хлысты же уверены, что грешат
для подавления плоти - чтобы  стать  чистыми,  чтобы  воссияла  в  их  душах
братская "Христова любовь", освободившаяся от всяких плотских помыслов.
   Грехом гнать грех - хлыстовское откровение.
 
   В хлыстовщине - опасная отвага души: не бояться греха.  Хлысты  учат:  за
грехом у верующего всегда следует глубокое страдание от содеянного, а следом
- глубокое покаяние, великое очищение души, приближающее  человека  к  Богу.
Необходимая "гимнастика души": грех - покаяние - очищение...
   Без хлыстовской идеи избавления от греха через грех, без  понимания  этой
"духовной гимнастики",  самого  сознания  важности,  необходимости  греха  -
невозможно понять Распутина.
 
   Официальная церковь с самого начала признала опасность секты и боролась с
хлыстами. В Москве  в  1733  году  осудили  78  человек,  руководители  были
казнены, остальные сектанты сосланы в отдаленные монастыри.  Была  раскопана
могила Данилы Филипповича в Ивановском монастыре и сожжен его прах.  Но  это
не остановило хлыстовского движения.
   С начала XIX века к хлыстам уже шли не только  неграмотные  крестьяне.  В
самом Петербурге, в Михайловском замке, бывшей резиденции императора Павла I
действовала  тайная  хлыстовская  секта.  Во  главе  ее  была   "богородица"
Татаринова, урожденная баронесса Буксгевден. При замужестве она  перешла  из
лютеранства в православие, и в тот момент "почувствовала, как в нее вселился
Святой Дух", познала в себе дар пророчества. В безумных  ночных  хлыстовских
верчениях, сопровождаемых бессвязными  заклинаниями  баронессы,  участвовала
высшая петербургская знать: генералы, князья, крупные чиновники - гофмейстер
двора Р. Кошелев, министр просвещения и духовных  дел  князь  А.  Голицын...
Сектанты  тщательно  охраняли  тайну  от  непосвященных.  Все   царствование
Александра  I  продолжалась  деятельность  секты  Татариновой.  Но   обряды,
носившие вначале строго аскетический  характер,  постепенно  превратились  в
оргии. В 1837 году, уже при Николае I, Татаринову арестовали  и  заточили  в
монастырь.
   И все же знатные люди, принявшие хлыстовство,  были  исключением.  Хлысты
оставались  прежде  всего   крестьянской   сектой   -   "странным   народным
православием".
 
   ИЗУВЕРСКИЕ РУССКИЕ ЕРЕСИ
 
   Идея "очиститься от греха через грех" вызывала сомнение у некоторой части
"Божьих людей". И тогда мечта о победе над похотью  и  блудом,  без  которой
невозможно стать "христом", родила новую, изуверскую идею.
   В середине XVIII века из  секты  хлыстов  выделилась  секта  скопцов.  Ее
основатель Кондратий Селиванов стал клеймить половую распущенность хлыстов и
проповедовать абсолютный аскетизм, который, по его словам, достигался только
"огненным крещением" -  кастрацией.  Основой  учения  скопцов  стала  строка
Евангелия от Матфея, где Христос в беседе с  учениками  говорит:  "...  есть
скопцы, которые оскоплены от людей; и есть скопцы, которые сделали сами себя
скопцами для Царства Небесного. Кто может вместить, да вместит".
   Эти слова  были  поняты  полуграмотными  крестьянами  как  руководство  к
немедленному действию - начались массовые самоизуверства. Ужасной  процедуре
мужской кастрации с  помощью  раскаленного  железа  (употреблялся  и  топор)
сопутствовала еще более страшная операция у  женщин  -  вырезались  наружные
половые органы, сосцы и целиком  груди.  Была  изобретена  "высшая  степень"
оскопления - отрезание мужского полового органа "под корень"...
   Все эти страшные уродования тела совершались членами  секты  добровольно.
Скопцы готовились к вечной жизни и, опираясь все на ту же фразу из Евангелия
от Матфея, верили в свои преимущества по  сравнению  с  обычными  людьми.  И
оттого песни на их "радениях" были полны радости и ликования.
 
   Скопчество, как и хлыстовство, не  осталось  без  внимания  аристократии.
Добровольно оскоплялись  помещики,  офицеры  и  даже  священники.  Сам  царь
Александр 1 уделил время беседе с Селивановым. И после этой беседы у скопцов
появилась идея: направить  своих  "христов"  на  помощь  царю,  на  спасение
царства, которое тонет в воровстве  чиновников  и  безверии.  Был  составлен
целый проект грандиозного преобразования России с "Божьими людьми" во главе.
При особе императора должен был состоять главный "христос" - сам Селиванов -
и  при  каждом  министре  предполагалось  иметь  по  "христу".  Проект   был
представлен Александру I  в  1803  году.  Идея  рассердила  царя,  и  автора
проекта,  польского  дворянина  скопца  Елянского,  отправили  на  покой   в
монастырь.
   Ничего! Еще придет время для "Божьего человека" править страной...
 
   ТАЙНЫЕ СТРАНСТВИЯ ПО ТАЙНЫМ "УГОЛОЧКАМ"
 
   Но скопцы не стали массовой сектой - ею по-прежнему оставались хлысты.  К
концу  XIX  века  их  мощные   "корабли"   раскинулись   по   всей   Сибири,
распространились хлыстовские секты и по европейской России. На Втором съезде
РСДРП Ленин говорил о хлыстовской тайной организации, которая уже  "охватила
огромные массы деревень и хуторов средней части  России  и  распространяется
все сильней и сильней... "
   Хлыстовские общины были в Петербурге и его окрестностях,  в  Москве  и  в
подмосковных  городках.  Марина   Цветаева   в   автобиографическом   очерке
"Кирилловны" вспоминает,  как  в  Тарусе  поразили  ее  детское  воображение
хлыстовские "христос" и "богородица", приходившие в сад  Цветаевых  собирать
яблоки...
 
   По всему маршруту распутинских странствий стояли "корабли"  -  загадочные
общины "христов" и "богородиц". Загнанные официальной церковью  в  подполье,
они выработали правила поведения  хлыстов  в  миру.  "Наши",  "свои"  -  так
называли хлысты друг друга. Вместо  имен  они  пользовались  конспиративными
кличками.
   "Наши", "свои", клички - все это вскоре зазвучит в  царском  дворце,  все
это мы еще услышим и от фрейлины Вырубовой, и от самой царицы.
   И в "сочинениях" Распутина мы найдем многие любимые мысли хлыстов, прежде
всего - поношение официальных священников и  презрение  к  книжной  учености
церковных  иерархов.  "Мне  пришлось  много  бывать  у  архиереев,  много  я
беседовал с ними... их учение остается ничтожным, а  слушают  простые  слова
твои... Ученость для благочестия ничего... Буква запутала им голову и  свила
ноги и не могут они по стопам Спасителя ходить". Оттого-то служители  церкви
и не могут дать верный совет  нуждающимся  в  пище  духовной...  И  Распутин
добавляет  важную  фразу:  "Кто  может  совет  дать,  так  они  в   уголочки
позагнаны... "
 
   "Позагнанные в уголочки" хлыстовские секты, разбросанные по всей  России,
поддерживали   между   собою   непрерывающуюся   тайную   связь.   Для   нее
использовались  посланцы  -  "серафимы"  или  "летучие  ангелы",  странники,
бесконечно путешествующие между "кораблями".
   Может быть, здесь и скрыта  загадка  первой  половины  беспокойной  жизни
"опытного странника"? В "потаенной Руси", в хлыстовской секте он начал  свой
путь к Богу. Там он познал мистическую тайну - возможность воспитать в  себе
"христа". Недаром уже  тогда,  в  темный  период  его  жизни,  возникло  это
расследование...
 
   ПЕРВОЕ ОБВИНЕНИЕ
 
   В 1903  году,  когда  известность  Распутина  начинает  доходить  уже  до
Петербурга, и начинается его  первое  преследование  со  стороны  церкви.  В
Тобольскую консисторию доносят о том, как странно  ведет  себя  этот  "Божий
человек" с женщинами, приезжающими к нему  "из  самого  Петербурга",  об  их
"страстях, от которых он избавляет их... в бане"...  И  о  том,  что  уже  в
молодости Распутин "из  своей  жизни  на  заводах  Пермской  губернии  вынес
знакомство с учением ереси хлыстовской".
   В Покровское был послан следователь, однако ничего порочащего  он  в  тот
раз не обнаружил. Но с  тех  пор  и  до  смерти  Распутина  не  оставит  имя
"хлыста".
 
 
 
   ГЛАВА 2
   ПУТЬ ВО ДВОРЕЦ
 
   ЗАВОЕВАНИЕ СТОЛИЦЫ
 
   Ему исполнилось 33 года. И, видимо, не  случайно  в  это  время  (возраст
Христа) он начинает готовиться к путешествию в столицу, куда уже пришел слух
о нем. Он еще молод. Но его лицо в морщинах от солнца  и  ветра  бесконечных
странствий. Мужицкое лицо, оно порой и в двадцать пять - лицо старика...
   В странствиях научился он безошибочно распознавать людей. Святое Писание,
поучения великих пастырей, бесчисленные проповеди,  им  выслушанные,  -  все
впитала его цепкая память. В хлыстовских "кораблях", где соединяли языческие
заговоры от болезней с силой христианской молитвы, учился он  врачевать.  Он
постиг  свою  силу.  Ему  достаточно  наложить  на  больного  свои  нервные,
беспокойные руки - и болезни растворяются в них.
   Накануне первой русской революции появляется Распутин в Петербурге, чтобы
погубить и город, и тот мир, который всего через 14 лет станет "Атлантидой",
невозвратным воспоминанием...
 
   В гордую нашу столицу
   Входит он - Боже спаси! -
   Обворожает царицу
   Необозримой Руси...
   Как не погнулись - о горе! -
   Как не покинули мест
   Крест на Казанском соборе
   И на Исакии крест?
   (Н. Гумилев)
 
   ВСТРЕЧА СО СТАЛИНСКИМ ПАТРИАРХОМ
 
   В столице, наконец, заканчиваются легенды и  предположения  о  Распутине.
Начинается его история, подтвержденная показаниями свидетелей и документами.

   В Петербург Распутин (по его словам)  отправился,  имея  великую  цель  -
выпросить деньги на  строительство  церкви  в  Покровском:  "Сам  я  человек
безграмотный, а главное, без средств,  а  Храм  уже  в  сердце  перед  очами
стоит... "
   Войдя в великий город, "перво-наперво в Александро-Невскую Лавру  пошел".
Отстоял молебен и надумал отчаянное - "направиться к  проживавшему  в  Лавре
епископу Сергию, ректору Духовной академии". Воистину безумная выдумка!  Вид
у него был подозрительный - стоптанные  сапоги,  нищая  поддевка,  спутанная
борода, волосы, причесанные, как у полового в трактире (так описал Распутина
видевший его в том году монах Илиодор). И этот жалкий мужик  направляется  к
покоям епископа и просит швейцара "оказать милость" - доложить о нем Сергию.
"Швейцар оказал мне милость - дал в шею.  Я  стал  перед  ним  на  колени...
что-то особенное  понял  он  во  мне  и  доложил".  Так  благодаря  "чему-то
особенному" попал мужик с улицы к самому епископу.
   И тотчас его обворожил! Пораженный его речами, Сергий поселил безвестного
мужика у себя в Лавре. И не только...  "Владыка,  -  вспоминал  Распутин,  -
познакомил меня с высокопоставленными".
   Среди "высокопоставленных" - знаменитый аскет и мистик  Феофан,  которого
принимают в царском дворце.
 
   Так описал свой приход в Петербург Распутин в "Житии опытного странника".
Но легендарный период закончился.
   В "Том Деле" оказались показания "высокопоставленного" Феофана  о  первой
встрече с Распутиным, совершенно опровергающие его выдумку..
   На допросе в 13-й части Чрезвычайной комиссии Феофан, епископ Полтавский,
44 лет, показал: "Впервые Григорий  Ефимович  Распутин  прибыл  в  Петроград
зимою во время русско-японской войны из города Казани с  рекомендацией  ныне
умершего  Хрисанфа,  викария  Казанской  епархии.  Остановился  Распутин   в
Александро-Невской Лавре у ректора Петроградской Духовной академии  епископа
Сергия".
   Так что  -  не  было  "несчастного  странника",  который  униженно  молил
швейцара  "оказать   ему   милость".   Распутин   прибыл   в   Петербург   с
рекомендательным письмом от  одного  из  могущественных  иерархов  церкви  и
конечно же не только незамедлительно был принят  Сергием,  но  и  поселен  в
Лавре.
 
   Кстати, Хрисанф не случайно дал Распутину письмо именно к Сергию. Это имя
гремело тогда не только в церковной среде. В те годы 40-летний  епископ  вел
знаменитые религиозно-философские собрания. Они воистину  стали  событием  в
жизни общества и... отчаянной попыткой преодолеть  губительное  разъединение
официальной церкви и интеллигенции.
   Узкий вытянутый зал  петербургского  Географического  общества  набит  до
отказа. Представители духовенства  и  знаменитые  деятели  русской  культуры
говорят  о  духовном  кризисе  в  стране,  об  опасной  деятельности   сект.
Интеллигенция  с  горечью  упрекает  церковь  в  том,  что  она   все   чаще
ассоциируется в обществе  с  мракобесием,  что  проповедники  не  раскрывают
пророческую  и  мистическую  сущность  христианства,  но  говорят   лишь   о
"загробном идеале", забывая о земной жизни.
   Епископ  Сергий,  автор   смелых   богословских   исследований,   недавно
назначенный главой Духовной  академии,  сумел  в  накаленной  обстановке,  в
ярости  споров  найти  нужный  тон.  Он  представал  перед  собравшимися  не
исполненным важности иерархом, но просто добрым христианином, который  будто
говорил: "Любите  друг  друга,  не  надо  ссориться,  и  только  так  спасем
страну... "
   Всего состоялось 22 встречи,  22  жарких  диспута.  В  апреле  1903  года
обер-прокурор Победоносцев запретил собрания.
 
   Удивительны судьбы человеческие! В 1942 году  Сталин  решит  восстановить
патриаршество. И первым Патриархом всея Руси станет Сергий.
 
   Хрисанф верно выбрал покровителя Распутину: будущий Патриарх  был  открыт
новым веяниям, народный пророк из Сибири был ему очень интересен. И Распутин
не обманул ожиданий - "особенное" в пришельце воистину поразило Сергия. И он
представил Распутина "высокопоставленным".
   Из показаний Феофана в  "Том  Деле":  "Как-то  он  (Сергий.  -  Э.  Р.  )
пригласил нас к себе пить чай и познакомил впервые меня, нескольких  монахов
и студентов с прибывшим к нему Божьим человеком или "братом Григорием",  как
мы  тогда  называли  Распутина...  Он  поразил  всех   нас   психологической
проникновенностью.  Лицо  у   него   было   бледное,   глаза   необыкновенно
проницательные, вид постника. И впечатление производил сильное".
   В  Петербурге  уже  ходили  слухи  о  необычайном   даре   Распутина,   и
"высокопоставленные" захотели пророчеств. И "брат Григорий" потряс их...
   "В то время,  -  продолжает  Феофан,  -  находилась  в  плавании  эскадра
адмирала Рожественского. Поэтому мы спросили Распутина: "Удачна ли будет  ее
встреча с японцами?" Распутин на это ответил: "Чувствую сердцем,  утонет"...
И это предсказание впоследствии сбылось в бою при Цусиме".
   Что это было?  Умный  крестьянин  познал  изнутри  всю  слабость  великой
страны? Или попросту был в курсе  того,  о  чем  писали  тогда  все  русские
газеты, - эскадра, составленная из допотопных кораблей, открыто, без  всякой
секретности плывшая сразиться с современным японским флотом, была  обречена?
Или... или дано ему было постигнуть тайное?
   Далее Феофан рассказал, как  Распутин  "студентам  Академии,  которых  он
видел впервые, верно сказал - одному, что тот  будет  писателем,  другому...
указал на болезнь его,  а  третьему  пояснил:  "Ты  простая  душа,  но  этим
злоупотребляют твои друзья... ".  После  этого  случая  Феофан  окончательно
поверил в пророческий дар Григория. "В беседах Распутин обнаруживал тогда не
книжную  начитанность,  а   добытое   опытом   понимание   тонких   духовных
переживаний. И проницательность, доходившую до прозрения... "
 
   "ЧЕРНЫЕ ЖЕНЩИНЫ"
 
   Итак, Распутин произвел сильное  впечатление  на  Феофана,  который  даже
пригласил "брата Григория" переехать жить к нему на квартиру. И  уже  вскоре
благодаря Феофану Распутин оказался в одном из  самых  влиятельных  домов  в
Петербурге - во дворце великого князя Петра Николаевича.
 
   Во дворце  главенствовали  две  женщины  -  Милица  и  Анастасия,  дочери
черногорского короля Николая Негоша. Старшая, 37-летняя Милица,  была  женой
Петра Николаевича. Годом младшая Анастасия (Стана, как  ее  звали  в  семье)
была замужем за герцогом Лейхтенбергским, имела от него детей. Но с  сестрой
была неразлучна - дневала и ночевала в ее дворце.
   Частым гостем Милицы был родной  брат  ее  мужа,  великий  князь  Николай
Николаевич. И очень скоро светские  сплетники  объявили  о  романе  Станы  с
великим князем... 47-летний гигант, лихой кавалерист, любимец гвардии - одна
из колоритнейших фигур того времени. "Грозный дядя" - так звала его молодежь
в Романовской семье - был очень близок к царю.
   Но еще ближе к царице были черногорские принцессы. С первых дней в России
Аликс столкнулась с холодным недоброжелательством двора, и только черногорки
сумели окружить ее теплом и почти рабским поклонением.
   Двор почувствовал угрозу. В случае брака Станы  с  Николаем  Николаевичем
образовывался влиятельнейший клан - опасный клан... Двор знал и мощь влияния
Аликс на царя, и расстановку сил в семье Николаевичей. Князь Петр - безволен
и нездоров, а о "Грозном  дяде"  вдовствующая  императрица  Мария  Федоровна
отозвалась так: "Он болен неизлечимой болезнью - он глуп". Скажем уклончивее
- по-солдатски прямолинеен... Но  оба  Николаевича  находились  под  сильным
влиянием старшей черногорки - умной и властолюбивой Милицы.
   Милица  слыла   великим   знатоком   мистической   литературы,   страстно
интересовалась сверхъестественным. Ей  послушно  следовала  сестра  Стана  -
недаром они родились в Черногории, стране ведьм и колдунов. "Черные женщины"
- зло называли принцесс при дворе.
 
   И Феофан не случайно был частым гостем во дворце Милицы: "Я больше других
интересовался мистической стороной жизни... С особами  царствующего  дома  я
познакомился...  в   бытность   мою   инспектором   Петроградской   Духовной
академии... Петр Николаевич и Милица Николаевна посещали Духовную академию и
встречались там со мною... Я слышал, что особы царствующего  дома  хотят  со
мною познакомиться ближе, но, по своим  убеждениям,  как  монах,  я  избегал
этого... Как-то  в  страстную  субботу  великая  княгиня  Милица  Николаевна
пригласила меня к себе исповедовать ее. Не зная, как поступить, я  обратился
к митрополиту Антонию и с его благословения поехал к ней. И после этого стал
бывать в ее доме... "
   Феофану  было  о  чем  беседовать  с  Милицей.  "Великая  княгиня  Милица
Николаевна  была  очень  начитана...  знала  святоотеческую,  мистическую  и
аскетическую литературу и издала даже собственный труд - "Избранные места из
святых отцов".
   Из дворца Милицы для Феофана лежал прямой путь в царский дворец.  "В  дом
бывшего императора... я  был  приглашен  впервые  великой  княгиней  Милицей
Николаевной... "
 
   Так что из бесед с Феофаном его новый постоялец  мог  догадаться,  откуда
идет дорога в Царскую Семью. И Распутин  понял  -  скоро  и  ему  "откроется
калитка"...
 
   ОЧЕРЕДНАЯ ЗАГАДКА РАСПУТИНА
 
   И действительно, разве мог Феофан,  пребывавший  тогда  в  восхищении  от
сибирского   мужика,   не   поделиться   своими   восторгами   с    Милицей,
интересовавшейся  всем  чудесным?  "Бывая