Остальные, кто был на КПП, если и живы, то прилетело им неслабо. Сам  же
глухой пострадал меньше всех  потому,  что  в  тот  момент  отлучился  в
сортир. Повезло, одним словом.
   - Она?  -  Вася  предъявил  фото,  которое  позаимствовал  в  усадьбе
Музаевых.
   - О! Она, тварюга! -  Омоновец  исказил  черты  закопченного  лица  и
сказал глупость:
   - Че - в розыске? Уже где-то подрывалась?
   Глупость списали на нештатную  ситуацию  и  поехали  на  базу.  Юному
пленнику требовалась хирургическая помощь, кроме того, в  данный  момент
здесь ничего  путного  не  сделаешь  -  это  только  завтра,  когда  все
несколько поуспокоится...
   На следующий день, с самого ранья... Нет,  ежели  вы  полагаете,  что
команда, едва позавтракав, с воплями  да  гиканьем  ломанулась  пеленать
Руслана Балаева, вы немножко ошибаетесь.
   Чтобы пеленать, надо иметь  кое-какие  незначительные  мелочи:  адрес
установить, фото найти, собрать хотя бы  минимум  информации.  Например,
выяснить, жив ли объект вообще и бывает ли по этому адресу. А в  идеале,
"пробить" постоянные маршруты и регулярно посещаемые точки.
   Напомню, Старые Матаги - это через речку от Новых Матагов.  А  Нью  -
Матаги - это не совсем Замоскворечье, там проживает тейп большого  эмира
Султана Абдулаева. В обоих населенных пунктах масса  родственных  семей,
так уж сложилось, и все друг друга  знают.  Стоит  заявиться  в  милицию
соседних Шалунов и задать пару  вопросов  -  через  час  этого  искомого
Балаева проинформируют, что им интересовались федералы. И,  очень  может
быть, передадут ваше фото и личные данные! Вот так, весело, с шутками  и
прибаутками,   у   нас    осуществляется    ОРД    (оперативно-розыскная
деятельность) в ЧР (поняли где?).
   Уповать  на  то,  что  Балаев  пребывает  во  всероссийском  розыске,
особенно не стоило. Поэтому не имело смысла обращаться в наше МВД. Кроме
того, при том уровне утечки информации, который наблюдался  в  последнее
время,  такая  попытка  могла  быть  эквивалентна  обращению  в  местную
милицию.
   Поэтому Иванов бережно отложил в сторону жирный  "конец",  полученный
от главы администрации Хелчу Ме, сурово заявил: "Не дам  портить,  он  у
нас один-единственный!" - и пообещал за пару суток что-нибудь придумать.
А команда, отчленив  от  своего  монолитного  тела  группу  сострадания,
отправилась в Гудермес заниматься рутиной.

***

   В группу сострадания вошли коварный  Костя  и  чеченоговорящая  Лиза.
Проводив товарищей,  они  дополнительно  употребили  кофе  со  сгущем  и
неспешно отправились в госпиталь, навестить юного мстителя.
   Операцию ему сделали еще вчера, сразу по поступлении. Случай  сложный
- обе пули попали в кость, раз-Дробление и множественные костные осколки
- но наши великие военные хирурги, как всегда, сотворили чудо  и  спасли
парню руку.
   - Славно, - цинично пошутила  Лиза.  -  Двумя  руками  управляться  с
автоматом не в пример удобнее, чем одной.
   Умар был  очень  слаб  и  нуждался  в  полном  покое.  Однако  Костя,
традиционно состоявший в  крепкой  дружбе  со  всем  врачебным  корпусом
группировки, без особых проблем организовал свидание.
   - Передай своему вояке талисман,  -  опухший  хирург,  намеревавшийся
после ночного дежурства  убыть  на  заслуженный  отдых,  протянул  Косте
пластиковый  пакетик  с  двумя  деформированными   пулями.   -   Спецназ
расстарался?
   - В смысле?
   - "СП-5", - компетентно пояснил многоопытный хирург. - Пехота  такими
штуками не балует.
   - Да, видимо, спецназ... - Костя рассеянно сунул пакетик в  карман  -
нужно было сосредоточиться, найти  правильные  слова  для  доверительной
беседы.
   - Ну-ну... - хмуро буркнул хирург. - Баловники, мать их так...
   Хирурга можно было понять. Во-первых, он не в курсе. Во-вторых, как и
все врачи, является закоренелым  пацифистом.  И  в  поступающих  раненых
видит лишь пациентов. Наличие либо отсутствие крайней плоти, равно как и
принадлежность  к  какой-либо  из  воюющих  сторон,  его  совершенно  не
волнует. А этот пациент, стоивший врачу нескольких  часов  титанического
труда, был совсем  мальчишкой  и,  кроме  сострадания,  иных  чувств  не
вызывал.
   - Ну, пошли, - обратился Костя к Лизе. - На всякий  случай  вспоминай
все ласковое и доброе из чеченского. Если  будет  неадекватен,  придется
повозиться...

***

   До злополучного КПП (вернее, того, что от  него  осталось)  Иванов  с
компанией добрались без приключений. С учетом вчерашних событий это было
даже странно, но  факт  -  ни  одна  ветка  в  придорожных  кустиках  не
шелохнулась. Может, погода влияет? В отличие от вчерашнего  дня  с  утра
было облачно, по горизонту ползла жирной ленивой змеей  череда  дождевых
туч.
   - Вне графика, никаких маршрутных листов, не оповещая никого  вообще,
- утвердился в  первоначальном  мнении  Иванов.  -  Особенно  -  высокое
начальство. Тогда поживем чуть подольше...
   В дороге приятно порадовал  психолог:  передал  по  рации  координаты
места,  где  было  совершено  нападение  на  Музаевых,  и  сообщил   ряд
существенных деталей. Выходит,  не  зря  сгущенку  трескает,  нашел-таки
подход к юному мстителю!
   На КПП ничего полезного узнать не удалось.  Впрочем,  и  бесполезного
тоже. Там все мрачно занимались  восстановительными  работами  и  горели
жаждой убийства. Намекнули,  что  неплохо  было  бы  застрелить  парочку
контрразведчиков, что шарахаются без дела и задают дурные вопросы людям,
которые и без того в трауре.
   Побеседовали  с  военными  на  соседском  РОПе  -   насчет   подрыва,
произошедшего  29  августа.  Про  подрыв  Иванов  узнал  из  сводки,  но
заинтересовал его этот факт лишь вчера, в  связи  с  вновь  открывшимися
обстоятельствами. Больно уж красноречивая связь  вырисовывается:  где-то
после полудня нападают на Музаевых, а чуть позже, в километре от  места,
которое указал психолог (ближе к Хелчу Ме), наезжает  на  мину  "ЗИЛ"  и
гибнут два тыловика. Согласитесь, как минимум - занимательно!
   По  подрыву  удалось  раздобыть  лишь  самые  общие  сведения,  и  то
благодаря Васе Крюкову. Капитан, командовавший РОПом,  оказался  Васиным
хорошим знакомым. В противном случае просто разговаривать бы не стали  -
как бывает в таких случаях: "...свяжитесь с  нашим  руководством,  пусть
дадут нам команду отвечать на ваши вопросы..." А еще лучше - проезжайте,
пока не началось...
   Сведения были такие: проскочили тыловики из комендатуры, на "ЗИЛе", а
через час с небольшим шарахнул  взрыв.  Поднялись  по  тревоге,  поехали
смотреть. Километрах в полутора отсюда -  готово!  Передок  в  лохмотья,
колесо снесло, два трупа. Вот и все.
   - Эти тыловики на КПП задержались?
   - Нет, проскочили без остановки.  Тут  их  все  знают,  и  машину  их
тоже...
   - Угу... А подорвались, значит, отсюда в километре?
   - Ну, чуть больше. Может,  полтора.  Где-то  около  этого.  Рядом,  в
общем.
   - И подрыв произошел через час после того, как они проехали?
   - Ну вам же сказали! Через час с небольшим...
   - Чует сердце - с нашей грядки морковка, - тихонько поделился  Иванов
с членами. - Все в цвет...
   Члены согласились. Костя  передал  -  был  там  "ЗИЛ".  Конкретнее  -
"ЗИЛ-131", чеченские пацаны в грузовой  технике  федералов  разбираются,
потому как частенько рвать  приходится!  И  подорвался  тоже  "ЗИЛ".  Не
исключено, конечно, что это роковое  совпадение.  Мало  ли  "ЗИЛов"  тут
катается? Но, скажите на милость, почему этот  "ЗИЛ"  до  места  подрыва
добирался час с небольшим? Полтора километра, при скорости тридцать км в
час - три минуты! И чего он делал на указанном участке дороги  остальное
время?
   -  Мне  надо  посмотреть  место  подрыва,   -   встрепенулся   обычно
равнодушный Глебыч. - Если там что не так, я сразу увижу.
   - Так и поехали! - воодушевленно подхватил Вася Крюков. -  Все  равно
за поворот поедем, место происшествия  осматривать.  Километром  больше,
километром меньше...
   - За поворотом - это рядом,  -  намекнул  Иванов.  -  Стрельни,  рота
прибежит. А подрыв - ближе к Хелчу Ме. Нам вчерашних приключений мало?
   - А мы быстро, - вступился за соратников Петрушин. - Тем более  знаем
- село уже не мирное, будем валить все, что движется...

***

   "Место происшествия" - сугубо гипотетическая  указка,  полученная  от
психолога.  Увы,  большого  желтого   щита   с   надписью   "Локализация
надругательства над семьей Музаевых"  там  не  было.  Поэтому  сразу  за
поворотом Глебыч с миноискателем и щупом наперевес  отправился  бродить,
Иванов неслышной тенью шествовал за ним, ступая след в след, а остальные
члены мрачно лицезрели окрестности через бинокли.
   Минут через десять брожения Иванов издал победный клич - обнаружил  в
кустах намертво затоптанные женские панталоны.
   -  Грязь,  кровь...  и,  возможно,  семя  надругателей,  -  полковник
аккуратно упаковал находку в пластиковый пакет и,  возбужденно  раздувая
ноздри, обратился к Глебычу:
   - А слабо затоптанные гильзы поискать?
   - А нам, кабанам, все равно. - Глебыч  прибавил  чувствительность  на
металлодетекторе. - Хоть иголку...
   Гильз обнаружили с десяток, и все от...
   - "СП-5". - Иванов запечатал второй пакет и сладко потянулся. - Опять
- "СП-5"! Мы рядом. Мы близко. Мы дышим вам в затылок.
   - Мы дышим и трогаем вашу попу, - уконкретил хулиганский  Вася.  -  И
вот-вот засадим по самое не балуйся!
   - Ну, это уже садизм, - не одобрил Петрушин. - Разве можно этак вот -
членом, в живого человека... Нет, чтобы просто башку снести! Помчались к
подрыву, глянем, да на базу. Уже жрать охота...
   Место  подрыва  обнаружили  с  ходу  -  издалека  бросалась  в  глаза
обугленная воронка, которую никто не  удосужился  засыпать.  Характерная
деталь: воронка располагалась даже не на обочине, а  метрах  в  трех  от
дорожного полотна, среди изломанных обугленных же кустиков.
   - Только я вас прошу, полковник, - побыстрее,  -  попросил  Петрушин,
распределяя позиции прикрытия. - Что-то тут неуютно...
   - Это на дебила сказка. - Глебыч  даже  обиделся,  до  того  все  ему
показалось   элементарным   и   очевидным.    -    Поставили    "тээмку"
,  нацелились,  толкнули,  укрылись   за
противоположной обочиной. "ЗИЛ"  покатился,  правым  колесом  наехал  на
мину. Все. Водила, кстати, запросто мог выжить. Надо  бы  проверить,  от
чего они умерли...
   - Думаешь, не сами напоролись? - уточнил Иванов.
   - "Сами"! - проворчал Глебыч. - Гляди, везде ровно, а тут  участок  -
от дороги  к  кустикам  уклон,  градусов  пятнадцать,  не  меньше.  А  с
противоположной стороны - небольшая вымоина, кювет получается,  как  раз
укрыться от взрыва. Специально выбрали местечко.  Наши  мастера  хреновы
так "убитую" технику списывали, когда нечем тягать было. Под уклон мину,
катнули - и привет. Акт, фото в трех ракурсах, совместное застолье  -  и
нет единицы, отъездилась.
   - А если все же предположить, что случайно напоролись? - Иванов,  как
всегда, до конца  боролся  за  чистоту  версии  -  Нельзя  же  исключать
вариант, что это роковая случайность, верно? Ехали парни, ехали, и...
   - И за каким же хером они  сюда  заехали,  эти  е...нутые  парни?!  -
Глебыч посмотрел на полковника, как на  полного  идиота.  -  И  на  хера
"духам" "тээмку" в трех метрах от дороги ставить, в кустах, где сроду ни
одно колесо не ступало? В этих кустах "монку" или "лягуху" присобачить -
и то на дурика.
   - Значит - нет?
   - Нет, Петрович. Танковую мину, которой положено по уставу лежать  на
танкоопасном направлении, "духи" вот уже лет десять ставят на  дорогу  -
это аксиома. На худой конец, если с запасом порядок, - на обочину рядом,
для страховки или если на дороге лужа, выбоина, которую будут объезжать.
   - Отвечаешь?
   - Да чтоб я сдох!
   Иванов почесал затылок. Все сходилось  к  одному,  но  возникали  два
вопроса.
   С  того  подрыва  было  двое  "двухсотых".  Умар  сказал  Косте,  что
остановили их как минимум семь человек,  машина  была  одна,  "ЗИЛ-131".
Вопрос № 1: если машина на месте и это действительно  та  самая  "группа
надругательства"... то куда делись остальные?
   Вопрос № 2:  как  сказал  бы  Костя  Воронцов  -  а  что  там  насчет
мотивации? Каким вообще боком относятся  эти  тыловики  к  расстрелянной
свите генерала, по сути, чужого  им  человека?  За  кого,  спрашивается,
мстили?
   - Ладно, разберемся. У нас "мосты" в местной комендатуре есть?
   -  Надо  на  хари  глянуть.  -  Глебыч  озабоченно  поскреб  небритый
подбородок. - Может, кого узнаем.  Не  знаю,  какой  у  них  там  график
замены, но ежели не поменялись, я с их зампотылом  хорошо  сидел.  Месяц
назад один вопрос разруливали...
   - Ну и славно, - заключил Иванов. - Поехали обратно, заскочим по пути
в комендатуру..

***

   Приятель Глебыча оказался на месте. Был он жирен и нетрезв,  назвался
Федором и с ходу пригласил  всю  компанию  отведать  водочки  по  случаю
траура. Однако все не пошли: популярный Вася прямо у  КПП  напоролся  на
очередного  приятеля.  Они  обхлопались,  обменялись  мнениями  и  пошли
смотреть  "реальный  спортзал",  сработанный  в  котельной   энтузиазмом
командира взвода и умелыми руками бойцов. С Васей ушел лейтенант Серега.
Спортивно озабоченный Петрушин тоже хотел к ним присоединиться,  но  ему
вежливо намекнули:
   - А  вас,  Петрушин,  мы  просим  остаться...  -  нехорошо,  дескать,
пригласили всех, а пойдут лишь двое. Неуважение. А надо наладить контакт
- тут может некая инфо обломиться...
   Вообще надо признать, что застолье не удалось с самого начала.
   Во-первых, накануне  какой-то  военный  негодяй  обронил  в  столовой
гранату, и теперь там делали ремонт. Поэтому жирный Федор повел гостей к
себе.
   В "апартаментах"  Федора  -  комнатухе  три  на  четыре,  был  жуткий
гадюшник. Две двухъярусные  кровати  с  прожженными  матрацами,  повсюду
валяются  вещи  и  разнообразные  коробки  с   провиантом,   посреди   -
импровизированный стол  из  двух  табуретов,  заставленный  объедками  и
пустыми бутылками, пол не мыли, видимо, с первой чеченской. Окно наглухо
задраено светомаскировкой, проветривали, судя по всему, тогда же,  когда
мыли пол, и такой запах стоял... Как бы это поинтеллигентнее?  В  общем,
смердело там, как в вольере для  служебных  собак,  в  котором  накануне
крепко напугали пожилого гиббона.
   Во-вторых, Петрушин невзлюбил жирного  тыловика  с  первого  взгляда,
чего в принципе и следовало ожидать.
   Федор смахнул объедки в  какую-то  коробку,  стремительно  сервировал
"стол" и принялся разливать водку по кружкам.
   - Ты поменьше лей, нам еще на базу возвращаться, - буркнул  Петрушин,
хмуро озирая помещение. Никак  не  мог  взять  в  толк,  почему  офицеры
комендатуры, в отличие от своих окопных братьев живущие  чуть  ли  не  в
цивилизованных условиях, так скверно к себе относятся.
   - А вы все за рулем? - иронически хмыкнул жирный Федор.
   - А мы все  наблюдаем  по  ходу  движения.  -  Петрушин  неприязненно
скривился. - И хотим еще немного пожить.
   - Понятно... Спецназ у нас никогда пить  не  умел,  -  опять  хмыкнул
Федор, верно определив профориентацию  нелюбезного  гостя.  -  И  знаете
почему? Хи-хи... У них руки под кружку не  заточены.  Держать  неудобно!
Гы-гы-гы...
   Согласитесь, шутка совсем  плоская  и  в  данный  момент  неуместная.
Этакий дубовый тыловой юмор.
   Петрушин хрустнул костяшками пальцев и открыл было рот - но наткнулся
на просительный взгляд Иванова и остался в статичном положении. Во взоре
его явственно читалось желание дать волю рукам. А местами и ногам.
   - Наверно,  это  очень  ценная  инфо,  -  стиснув  зубы,  пробормотал
Петрушин, избегая смотреть на Федора.
   - Ну, светлая  память  нашим  товарищам...  -  Федор  встал,  манерно
оттопырил палец и высоко поднял  свой  сосуд,  -  ...  павшим...  эмм...
кхе-кхе... павшим на поле брани смертью героев.
   Гости тоже встали и молча выпили. Петрушин сморщился так, словно  ему
в трусы сунули облитого жидким азотом ежа. То ли водка - дрянь, то ли не
понравилось,  что  раньше  "третьего"  поминать  стали,  то  ли   вообще
сомневается насчет геройской смерти на поле брани.
   - Присаживайтесь, закусывайте. - Федор уронил зад на кровать и с ходу
схватил самый толстый кусок баночной ветчины. - Не  стесняйтесь,  у  нас
этого добра - хоть жопой ешь.
   - Тот-то гляжу, ваши бойцы такие худющие - натуральные дистрофаны,  -
с готовностью поддержал разговор  Петрушин.  -  А  у  самого,  гляди,  -
вот-вот харя...
   - А мы ж  не  просто  так  заскочили!  -  поспешил  вступить  Глебыч,
украдкой наступая на кроссовку коллеги - уймись, мы тут по делу! -  Надо
кое-какие вопросы решить...
   -  Какие  вопросы?  -  Чистый  лоб  Федора  посетило  некое   подобие
озабоченной морщинки. - Знаешь, у нас сейчас трудный период, проблемы  с
доставкой...
   - Да не, ничего не  надо!  -  успокоил  Глебыч.  -  Просто  разузнать
кое-что хотели. Информацией разжиться.
   -  А,  это!  -  Федор  облегченно  вздохнул.  -  Ну,  это  -   всегда
пожалуйста...
   В последующие двадцать минут выяснилось, что тыловик  поступает,  как
все его собратья по профилю: обещает легко, а выполнять не торопится. На
все деликатные вопросы следовали такие же деликатные ответы, а суть дела
оставалась невыясненной. Получается,  зря  заехали,  всего  пользы-то  -
пожрали как следует на халяву  да  водки  выпили.  Гибкий  Иванов  решил
изменить тактику и прямо спросил:
   - У них  "завязки"  с  местными  были?  Какие-нибудь  дела  совместно
крутили?
   На прямой вопрос пьяный Федор отреагировал неадекватно:  отвечать  не
пожелал вообще, а развлек гостей припадком словоблудия.
   - Вот ведь как бывает, братья мои! Жили ребята,  не  тужили,  девушек
любили, дарили цветы... Смеялись, мечтали о будущем, радовались жизни, и
вдруг... Судьба!
   Федор развел руки и похлопал по верхним койкам:
   - Вот здесь они спали, здесь. Отдыхали после  трудов  праведных.  Вот
здесь они сидели вечерами, выпивали помаленьку, как мы  с  вами  сейчас!
Думали, дышали, строили планы на будущее...
   Федор вдруг порывисто покинул свое место  и  принялся  мерить  шагами
пятачок возле двери.
   - Вот  здесь  они  ходили.  Как  я  сейчас.  Разговаривали,  делились
впечатлениями...
   "Боевая психическая травма,  -  вспомнил  Костину  теорию  Иванов.  -
Пожалуй, в этом что-то есть..."
   Блуждающий взгляд Федора наткнулся на ржавую пудовую гирю, пылившуюся
в углу.
   - Во! Вот эту гирю Санька жал. Встанет утром, зарычит  -  и  давай...
Вот здесь он стоял...
   - Пошли, в сортир сходим, - предложил отзывчивый Петрушин.  -  Заодно
покажешь, где он срал...
   Федор скорбно поджал губы и втянул голову в плечи.
   - А память? Память какая-нибудь осталась? - выправил ситуацию Иванов.
- Вещи, какие-нибудь, безделушки...
   - Все отправили, - помотал головой Федор. -  С  телами  отправили.  С
сопровождающим. Ничего, ничего не осталось! Вот здесь они...
   - А фото? - намекнул Иванов, имея  в  виду  маниакальное  пристрастие
всех военных сниматься в самой  неподходящей  обстановке.  -  Фотографии
ведь наверняка остались? Это же память...
   - Память? Память... Да-да,  конечно!  -  Федор  неуклюже  метнулся  к
спальному месту, выдернул из-под кровати необъятный баул  и  принялся  в
нем копаться. - Память... Щас, щас... Вот!
   Взору гостей была явлена видеокамера "Canon"  и  несколько  кассет  к
ней.
   - Так-так... Ага, вот. - Федор  водрузил  камеру  на  табурет,  между
водкой и ветчиной, и ткнул жирным пальцем в  миниатюрный  экран.  -  Вот
они, вот...
   Иванов озабоченно наморщил лоб. Экранчик  демонстрировал  тривиальную
пьянку. Та же комнатуха, два табурета  -  стол,  багровые  хари,  каждая
норовит втиснуться в объектив и произнести спич. По записи  вопросов  не
было, обычное дело, нормальный военный быт...
   Полковника камера  заинтересовала.  В  команде  две  точно  такие  же
камеры, но - из Лизиного комплекта,