96-м годах,
а альбомами с переменным успехом обогревались то наши солдаты, то  бойцы
непримиримого чеченского сопротивления, так называемые "духи".
   В универе нам дали весьма ценную информацию:  в  94-м  -  95-м  годах
несколько групп русских учителей эвакуировали  в  Моздок,  Ставрополь  и
Краснодар.
   - Начнем с Моздока, а там посмотрим, - оптимистично заявил Иванов.
   - Ага. А в Моздоке, если я правильно понял, наблюдается  концентрация
основного контингента выживших грозненских учителей?
   - Да нет, сомневающийся вы наш... Просто Моздок ближе  и  борты  туда
регулярно летают. Удобно. И представитель там, с транспортом поможет...
   Представитель Витя, подпавший под разлагающее влияние  гостеприимного
Кавказа, с ходу накормил нас  шикарным  завтраком.  О  делах  ничего  не
спрашивал, только пялился на Лизу и о чем-то  томно  размышлял.  Я  Витю
понимаю, секретарша у него - полумымра, а Луиза у нас очень даже ничего.
Особенно если не знаешь, за что сослали! Хотя по  идее  Витя  должен  бы
знать, подбор в команду осуществляли с его легкой руки.
   -  Война,  разруха,  грязь,  кровь,  варварство...  Хрупкие   женские
плечи... - задумчиво пробормотал Витя, глядя в окно. - Вам бы в Большой,
в вечернем платье... Или в "Прагу". Ужин при свечах...
   - Доводилось ужинать в Албании, Косове, Баку, Джульфе... - с такой же
задумчивостью ответствовала Лиза, нежно поглаживая кобуру. - Большой  не
люблю. А платье... Платье - неудобно. Куда там оружие цеплять?
   - Да уж... - Витя скорбно покачал головой. - О времена, о нравы...
   Витя в очередной  раз  проявил  незаурядную  оперативность:  пока  мы
завтракали,  в  комитете  по  делам  беженцев  подготовили  списки  всех
учителей, прибывших в Моздок в 94-м - 96-м годах. После приема пищи  нам
выделили  два  "УАЗа"  с  местными  водителями,  мы  с  Лизой   поделили
контингент  и  разъехались  по  адресам,  договорившись  встретиться  на
аэродроме в 18.00.
   В    Моздоке    было    зарегистрировано    около    трех    десятков
учителей-беженцев. В первом же адресе, куда  я  решил  прокатиться,  мне
сообщили:
   - Да, была такая, но... переехала. Вот по такому-то адресу.
   А это на другом конце города, на окраине. Прибыв в указанное место, я
получил свежую информацию:
   - Была, снимала квартиру, переехала туда-то...
   - Ну, понял. - Я воспринял это как должное, расстраиваться не стал  и
попросил водителя:
   - А в Прохладный мы можем съездить?
   - Да хоть во  Владик!  До  18.00  время  ваше,  катайтесь  куда  душа
пожелает.
   -  Ну  и  славно.  Поехали  в  Прохладный.  Отоваримся   и   шашлыков
покушаем...
   Я понятия не имею, живут ли в Прохладном учителя-беженцы, но что  там
точно есть - это хороший базар с весьма приличными ценами  (в  два  раза
меньше грозненских). Поэтому я решил использовать отведенное мне время с
максимальной пользой. Все равно  шанс  найти  нужного  Иванову  человека
практически  равен  нулю,  особенно   с   учетом   постоянной   миграции
контингента, так что...
   Однако намерениям моим не суждено было осуществиться. Едва мы выехали
за окраину Моздока, как меня нащупала по рации вредная Луиза.
   - Четвертый - Шестому!
   - Ну, блин... Наверное - Шестой? Шестая у нас вроде бы дама,  не  так
ли?
   - Возможно. Короче, подъезжай к медобщежитию на военной базе.  Я  тут
кое-что нашла. До связи...
   - Давай на базу! - с горечью воскликнул я, адресуясь к водиле. - Увы,
увы, не поесть нам  вкусных  шашлыков!  Не  попить  холодного  бочкового
пивка...
   - Да ну, какие проблемы? - пожал  плечами  водила.  -  У  нас  и  без
Прохладного есть где порезвиться. Двадцать минут до базы,  пятнадцать  -
оттуда до "Дарьяла". А там - и шашлычки, и  пивко,  и  вообще,  все  что
хочешь. И компания приличная - одни военные. И  не  сильно  пьяные,  там
полковники гуляют...
   - Ладно, уболтал. Разворачивай...
   В медицинской общаге Лиза расположилась как  дома.  К  моменту  моего
приезда она приняла душ в  общей  душевой,  высушила  волосы  допотопным
хозяйкиным феном еще советского  производства  и  теперь  гоняла  чаи  с
симпатичной бабусей, которая ютилась  в  комнатухе  два  на  три  метра.
Хозяйка комнаты в настоящий  момент  была  пенсионеркой,  а  в  недавнем
прошлом являлась... только не падайте в обморок!
   -  Знакомьтесь.  Евдокия  Васильевна   Курочкина.   Бывший   классный
руководитель Руслана Балаева...
   Но  это  еще  не  все!  На  подоконнике  покоились  пять   толстенных
фотоальбомов. Шестой Евдокия Васильевна держала на коленях и поглаживала
его примерно с такой же нежностью, как Лиза свою кобуру.
   - Ну ты везучая, Луиза, - просто застрелись!
   - Не надо, - Лиза сдвинула кобуру за спину и налила мне чаю. -  Зачем
стреляться, все пока так славно получается...  Евдокия  Васильевна,  это
Костя. Он немножко с придурью, но в целом  человек  хороший.  Расскажите
ему, о чем мы с вами только что разговаривали...
   - Как же, я их всех помню... - В глазах старой учительницы  мелькнула
светлая грусть. -  Хороший  мальчик  был.  Прилежный,  вежливый...  Они,
сельские, не чета нашим городским. Тогда было престижно сыновей в  город
учиться посылать.  Так  и  говорили:  "...в  городе  учится!"  Вот  они,
неразлучная троица: Руслан Бадаев, Абай Рустамов, Рашид  Агаев.  Соседи:
Руслан из Старых Матагов, а Рашид и Абай  -  из  Новых.  Жили  втроем  у
родственников Рустамова, как братья были. Все трое - отличники,  светлые
такие мальчики... Вот,  10-й  "А",  выпуск  восемьдесят  девятого  года.
Руслан всегда такой тихий был, скромный, - заводилой-то у них  был  Абай
Рустамов, развитой такой мальчишка... Вечно придумывал всякие шалости...
   Тут учительница пустилась в пространные воспоминания о проделках юных
отличников в прекрасное советское время. Сами  понимаете,  нас  приятели
Руслана совершенно  не  интересовали  (вообще  имелось  желание  выдрать
страницу с фотомордочкой Балаева и  немедля  бежать!),  но  мы  тактично
внимали долгому повествованию - в принципе время позволяло. Между делом,
вскользь, выяснилось, что семья учительницы погибла при штурме  Грозного
в январе 95-го. В квартиру угодил артиллерийский  снаряд,  сама  Евдокия
Васильевна была тяжело ранена...
   Концовку нашей приятной беседы  слегка  подпортила  Лиза.  Полезла  в
карман  и  щелкнула  переключателем.  Оказывается,  она  все  писала  на
диктофон. Вот дурная чекистская привычка!
   - Понятно... - У Евдокии Васильевны задрожали губы, по щеке  поползла
слезинка. - Вы же не просто так пришли... Он что - боевик? Он в розыске,
да?
   - Он просто пропал, - тактично сообщил я. - И мы пытаемся его найти.
   - Да ладно, не надо меня обманывать. -  Евдокия  Васильевна  смахнула
слезинку и сырым голосом посетовала:
   -  Вот  ведь  как  судьба  распорядилась...  Такой  тихий,   скромный
мальчик... Их заводила - Абай - такой шалопут был... Так ведь  в  Москву
поступил! Говорят, на инженера  учился.  Сейчас,  поди,  в  каком-нибудь
чистеньком офисе сидит, людьми руководит. А этот - такой домашний, такой
вежливый...
   - Если не возражаете,  мы  переснимем.  -  Лиза  достала  из  сумочки
цифровую камеру. - Нам для дела...
   - Да забирайте, чего уж там! - Евдокия Васильевна вдруг с  непонятным
ожесточением выдрала альбомный лист с классом  Руслана  и  швырнула  его
Лизе на колени. - Проклятая  война!  Забирайте  и  уходите!  Сейчас  же!
Видеть вас не хочу...
   - Это что - тоже боевая психическая травма? - задумчиво спросила Лиза
по дороге в "Дарьял" (мы решили-таки отобедать  с  пивом,  сретушировать
неприятный осадок).
   - Это, Лизонька, просто горе. Большое человеческое горе...  Дама  всю
жизнь занималась святым делом. Учила детей доброму и вечному. У нее  был
дом, семья... Теперь у нее нет дома и семьи. Ее  соплеменники  позволили
ей существовать в общаге, с общим туалетом и кухней. А дети, которых она
учила доброму и вечному,  частично  мертвы,  частично  воюют  против  ее
соплеменников. При таком раскладе трудно ожидать от человека адекватного
отношения к жизни...

***

   Иванов - вот ведь странный тип! -  от  счастья  прыгать  не  стал.  И
вообще,  выглядел  он  нерадостно,  присутствовал   в   светлом   облике
руководителя нашей банды некий налет угрюмости.
   - Так вот ты какой, пятнистый олень. - Полковник  щелкнул  ногтем  по
фотографии Руслана Балаева и обратил свой взор к лейтенанту Сереге:
   - Мы можем состарить эту личность лет этак на десять-двенадцать?
   - Если будет цифровой снимок - без проблем. Схожу к своим, поработаю.
   - Лиза?
   - Сейчас. - Лиза достала из сумочки цифровую камеру.
   - Ну и славно. Займитесь этим.  Один  комплект  сделайте  с  бородой.
Вдруг он не англичанин и не имеет привычки бриться каждый день... Костя,
присаживайся, ознакомлю с обстановкой...
   Пока мы развлекались в Моздоке,  наши  парни  проделали  титаническую
работу. Лихая троица исследовала каждый квадратный метр на  подступах  к
"Азамату", а  Глебыч  совместно  с  двумя  приятелями  употребил  восемь
бутылок водки, на всякий  случай  заснял  всех  посетителей  портативным
фотоаппаратом из Лизиного инвентаря и пару раз под благовидным предлогом
заглянул на кухню. В настоящий момент мастер саперного дела спал мертвым
сном - привезли его совсем готового.
   - Вот тут, через дорогу - развалины. - Иванов  показал  на  схеме.  -
Точнее, там кругом полно развалин, но  вот  эти  -  конкретно  развалины
гастронома. Место удобное и не вызывает подозрений - на задах, в  створе
между базой ОМОНа и штабом бригады  ВВ.  В  12.30  туда  заехал  "рафик"
санэпидемнадзора. Через минуту вышли двое, в  белых  халатах,  пересекли
улицу и вошли в "Азамат" с  заднего  двора.  Со  стороны  кухни.  Сигнал
Глебычу давать не стали - тут мы маленько  промахнулись,  не  додумались
отдельно гарнитуру вывести, а так, из кармана, могли вызвать  нездоровый
интерес  собутыльников.  Впрочем,  эти  люди  в  белых  халатах  были  в
"Азамате" буквально три минуты, после чего вернулись в  развалины.  Были
ли там еще люди и что делали, установить не  удалось  -  все  получилось
неожиданно, могли спугнуть...
   - Люди в белых халатах, - задумчиво протянул  я  на  мотив  известной
песни. - Интересная задумка...
   - Да ничего интересного. - Иванов скривился. - Когда им надо,  они  и
не такие фокусы выкидывают... Так  вот,  сразу  после  возвращения  этих
двоих "рафик" выехал из развалин и убыл по разбитому вдрызг скверу,  что
примыкает к главной дороге  и  пролегает  между  базой  ОМОНа  и  штабом
бригады  ВВ.  Когда  уехал  этот  "рафик",   наши   хлопцы   скрупулезно
обследовали этот бывший гастроном...
   - И что?!
   - И ничего. Совершенно ничего  не  обнаружили.  Полагаю,  они  просто
отрабатывали эвакуацию по времени.
   - И все?
   - Все... Все просто. Это  единственный  возможный  вариант.  То  есть
тащить  тебя  будут  через  дорогу  в  развалины.  Задний  двор,  акации
вокруг... Им надо всего лишь поймать момент, когда на дороге  никого  не
будет. И тридцать секунд - перетащить тебя туда. Особого  труда  это  не
составит, в  промежутке  между  10.00  и  15.00  та  дорога  практически
пустынна - там с утра, в обед и под вечер колонны ходят.  Все  остальные
отдельные автоединицы катаются по параллельной улице, на которую выходит
парадная парковка "Азамата". Или еще проще: подгонят  машину  к  заднему
двору и погрузят.
   - Значит, часовые по охране штаба бригады -  ноль  внимания  на  этот
"рафик"? - слегка надувшись, уточнил я -  согласитесь,  когда  про  тебя
говорят "погрузят" и "тащить", это не  особенно  приятно.  -  И  в  этом
гастрономе мы совершенно ничего не нашли?
   - Ну, не то чтобы уж совсем ничего. - Иванов внимательно посмотрел на
меня и хмыкнул. - Совместными усилиями штаба бригады и  базы  ОМОНа  там
оборудована гигантская помойка. Свинарник жуткий, все свои отбросы  туда
валят. И  санэпидемнадзор  в  данном  случае  весьма  уместен  -  лучшее
прикрытие... Да ты не дуйся, Константин. Мы тебя любим.  И  если  что-то
говорим не совсем корректное, так это в рабочем порядке.
   - Спасибо за ласку, - поблагодарил я. - Порядок действий отрабатывать
будем?
   - Будем отдыхать. - Иванов нешуточно зевнул и потянулся.  -  Все  уже
отработали без тебя.  Позиции  подготовили,  гарнитуру  тебе  сделали  -
закачаешься. Лизу завтра с утра оттренируем, пока ты  катаешься,  у  нас
будет вагон времени. А твоя задача -  сидеть  с  микрофоном  в  ширинке,
смотреть в оба и вовремя нажать на тон. Давай, ужинать да на  боковую  -
завтра у нас трудный день. Да - отдай свои штаны Лизе.
   - Это еще зачем?
   - Отдай, надо для дела. Хочу подстраховаться на  всякий  случай.  Она
через полчаса тебе их вернет, надень пока запасные...

***

   Эту  ночь  я  спал  скверно.  То  ли  оттого,  что   саушки,   против
обыкновения, не работали, то ли еще почему... Я  вообще  не  новичок  на
предмет рискнуть  жизнью  и  к  возможному  летальному  исходу  отношусь
философски. Бывало, скажут: завтра едешь на обмен,  а  клиент  у  нас  -
полный шизоид (типа Турпала ибн как его маму). Ты подготовься, а то ведь
и рассчитать может... И ничего - облился  ледяной  водицей,  принял  сто
грамм для успокоения и дрыхну без задних ног.
   Разумеется,  на  любом  мероприятии,   где   приходится   уговаривать
вооруженного типа с девиантным поведением, тебя  могут  запросто  лишить
жизни. Но к любому девиантному можно найти свой подход, и  ты  обладаешь
необходимым опытом, чтобы сделать это наилучшим образом. Более  того,  у
тебя преимущество: тебя не убивать позвали,  а  общаться.  А  ты  мастер
спорта по  общению,  в  то  время  как  твой  оппонент  как  максимум  -
перворазрядник (в моей практике, по крайней мере, всегда было именно так
- мастера у них на такие мероприятия не ходят, они более важными  делами
занимаются). Это как игра в карты, в  которой  ты,  как  опытный  шулер,
более-менее  знаешь  практически  все  расклады   соперника   и   можешь
предугадать его следующий ход.
   А тут все было иначе. Мне не нужно никого уговаривать, просчитывать в
режиме цейтнота психотип оппонента, нащупывать его слабые стороны и  так
далее... Тут за меня уже все решили. Никаких тебе  девиаций,  нормальные
люди с холодным рассудком имеют конкретную  цель:  либо  похитить  меня,
либо по-быстрому рассчитать на месте. В общем, я в такой ситуации  ранее
не бывал. И потому чувствовал себя как минимум не в своей тарелке...
   - Его опухшее лицо взволнованно трепетало,  -  отметил  за  завтраком
припухший от сладкого сна Вася Крюков. - Ему  не  хотелось  умирать.  Он
хотел... Гм... О! Он отчаянно надеялся дожить до  получения  "боевых"  и
купить много всего вкусного.
   -  Какая  длинная  и  нетипичная  для  сельского  мужлана  фраза,   -
меланхолично пробурчал я. - В  зеркало  посмотри.  Это  еще  разобраться
надо, у кого опухшее!
   - Ты че, в натуре переживаешь? - удивился Вася. - Да  ну,  брось!  Мы
там удавим всех на три счета - пальцем никто шевельнуть не успеет.
   - Удавить - это хорошо, - приятно зажмурился лейтенант Серега. -  Это
лучше, чем просто пуля. Конвульсии... Нет ничего лучше  для  воина,  чем
вид страдающего врага.
   -  Я  лично  застрелю  всех,  кто  посмеет  к  тебе  прикоснуться,  -
торжественно пообещала Лиза. - Там, говорят,  дистанция  меньше  двухсот
метров. С такого  расстояния  я  запросто  продырявлю  мошонку  бегущему
мужчине.
   Тут все примолкли и украдкой переглянулись. Не поняли, шутит дама или
где. А дама невозмутимо болтала ногой и сосала сгущ  из  банки  с  двумя
дырками.
   - Ладно, шутники, - разрядил  обстановку  Иванов.  -  Допивайте  чай,
убирайте  со  стола,  будем  инструктаж  проводить.  А  то  Косте  скоро
выдвигаться надо...
   Инструктаж был недолгим и состоял из трех пунктов: позиции - время  -
вооружение, взаимодействие и цель.
   Первый пункт:
   - В 10.00 Лиза с бойцом прикрытия - полковником Ивановым - садятся на
пятый  этаж  разрушенного  дома,  отстоящего  от  кафе  на  двести,   от
гастрономической помойки - на сто восемьдесят метров.
   - В 11.30 Петрушин, Вася и лейтенант Серега, в самом задро... пардон,
в затрапезном виде, заходят в "Азамат" и занимают  ближний  к  кухонному
окну раздачи столик. Народу там много в любое время,  но  все  стараются
занять места на террасе, на худой конец подальше от кухни  -  уж  больно
там жарко, да и подавальщики толкаются.
   - Глебыч в это же время заходит на КПП штаба бригады ВВ и начинает  с
ходу дружить с  их  "ответственным".  На  предмет?  Да  так,  на  всякий
пожарный. Дабы, ежели вдруг суматоха какая приключится, упредить: палить
не  надо,  это  мы  тут  шуткуем.  А  то  накроют  Лизу  с   полковником
сосредоточенным сразу из двух пулеметов, вот обидно-то будет!
   - Ваш покорный слуга - вне  времени.  В  сопровождении  генеральского
зятя захожу в "Азамат" и позволяю препроводить себя в  почетный  кабинет
на кухне (интересно, а там не жарко?). В правом нагрудном  кармане  имею
радиомикрофон, прослушиваемый полковником, в  ухе  -  крохотный  наушник
дуплексного устройства связи, адаптированного к частоте наших "Кенвудов"
(опыт вчерашней  неудачи  с  Глебычем).  В  нужный  момент  даю  длинный
тональный вызов - гарнитура в левом нагрудном  кармане.  Все  продумано,
пока правая ручонка будет нащупывать пистолет, левую прижал к груди -  и
все в курсе, что началось.
   Вооружение: у всех, кроме Лизы и полковника, - штатные "АК-74М",  для
всеобщего обозрения, и "ПСС" -  для  дела.  Наличие  "валов"  у  простых
смертных может вызвать нездоровое любопытство, а отсутствие обычных "АК"
резко бросается в глаза. Это что за военный, в Грозном  и  без  оружия?!
Лиза  и  полковник  вооружены  "валами"  с  оптикой.  Полковник  неплохо
стреляет, случись вдруг что - пригодится.
   Тут же мне всучили вышеупомянутый микрофон и заставили  удалиться  за
пределы расположения команды  -  настроились.  Все  работало  прекрасно,
спасибо Лизе и конкретному Вите.
   Второй пункт - коротко, но емко:
   -  Радиостанции  -  на   минимум.   Полное   радиомолчание.   Никаких
телодвижений до Костиного сигнала.
   Не дай бог спугнете раньше времени - обижусь на всю жизнь...
   Третий пункт:
   - Теперь хочу напомнить о главном... - Иванов выдержал длинную паузу,
чтобы  все  присутствующие  прониклись   важностью   момента.   -   Надо
постараться, ребятки. Надо все сделать тихо, быстро  и  изящно.  Военных
там - куча. Подымем шум и не сумеем нейтрализовать супостатов на кухне -
такая мясорубка получится, что  ни  один  представитель  не  отмажет!  И
потом, прошу помнить, зачем вообще мы все это  затеваем,  рискуя  жизнью
нашего товарища... Нам нужна нить к  высокому  информатору.  Не  побоюсь
высокопарной фразы - к главному на сегодняшний момент предателю. Поэтому
надо взять хотя бы одного из этих "белых халатов" живьем.  Иначе  -  все
насмарку, зря работали... Вопросы?
   - Сделаем. - Петрушин хрустнул костяшками пальцев и погладил  рукоять
своего  боевого  ножа.  -  Постараемся  вообще  обойтись  без  стрельбы.
Руки-ноги на то и дадены...
   - Ну и славно. - Иванов хлопнул меня по плечу:
   - Колонна пойдет через пятнадцать минут. Удачи.

***

   В УФСБ, как я уже говорил, меня не допрашивали под протокол. Со  мной
"беседовали". Полковник Мохов (это первый зам) так и говорил:
   - Нуте-с, доктор Воронцов, приступим к беседе... Хотя  от  привычного
допроса эти беседы отличались лишь  подчеркнутым  дружелюбием,  отменной
вежливостью и наличием отсутствия бумаги на столе. Однако не сомневаюсь,
что  оное  отсутствие  с  лихвой  компенсировалось   кучей   микрофонов,
понатыканных во все возможные  щели  Чекистов  хлебом  не  корми  -  дай
чего-нибудь записать да послушать. Вон, наша Луиза, к примеру, шагу  без
диктофона не ступит.
   Так вот, к милым этим беседам  я  относился  едва  ли  не  с  большей
ответственностью, чем к допросам в прокуратуре. И в  первые  два  визита
был предельно с