операции вас не удерживает от этого...
     - Насчет операции, - вскинулся Иван. - Я все хорошо продумал... В общем, незачем мне башку дырявить. Вы сказали, что собираетесь воспользоваться моими услугами... Так вот - я буду сотрудничать с вами и так, добровольно.
     Денег немного дадите?
     - Поздно, батенька, - скучным голосом проскрипел Пульман, посмотрев в очередной раз на часы. - Вы уже застряли по самые уши - ходу назад нет. Я же сразу сказал... Во-первых, ваше серое вещество содержит ужасный секрет, делиться которым с кем бы то ни было я не считаю нужным. В последнее время этих охотников за секретами развелось - ужас! Шеффер вышел на след авиакатастрофы, я вышел на след Шеффера и без особого труда отследил эпизод вашего с ним контакта - не важно, что одностороннего и не вполне осознанного.
     Кто поручится, что никто, кроме меня, не ищет этот секрет? На рынке информации сейчас страшный кризис - за такие тайны могут одним махом голову оторвать. - Он зачем-то повращал шеей и болезненно поморщился. - Во-вторых... Я прекрасно раскусил ваш психотип, молодой человек. Вы хитрая и чрезвычайно своенравная особь. Если я вас отпущу просто так, вы тотчас же вильнете хвостом и начнете строить козни. И потом - вы чересчур много знаете, чтобы вас отпускать просто так. А услугами вашими мы непременно воспользуемся. Непременно - дайте срок...
     Да, кстати - вот и наше запаздывающее светило головотяпства...
     Иван повернул голову вправо. В дверях кабинета стоял его "дядя" - Александр Иванович.
     - Во как! - вяло удивился Иван. - Значит, ты и есть тут главный дыродел? Ну, дядя... И не совестно? Племяннику башку сверлить... Как-никак - родная кровь! Или по барабану? Мамашку угробил, теперь сыночка... А?
     - Хуже тебе от этого не будет, - с философским спокойствием заметил "дядя" (разумеется, это был Бабинов), натягивая халат. - Пока не будет... - Он взял со стеллажа маску с резиновым шлангом, на конце которого был небольшой баллон. - И потом... Если есть альтернатива: заполучить дыру в башке или быть умерщвленным, полагаю, выбирать не приходится. - Он прижал маску к лицу "племянника" и повернул вентиль на горловине баллона.
     Острая струя чего-то резкого ударила Ивану в нос. Стеллажи с аппаратурой поплыли куда-то в разные стороны. Все вокруг начало медленно погружаться в белый туман. Последнее, что он запомнил сквозь дымчатую пелену, мягким покрывалом обволакивающую сознание, были слова "дяди":
     - Ну вот, шеф... Можете вычеркнуть эту страничку из своей жизни. А сейчас - нервных прошу удалиться! И, кстати, распорядитесь - пусть приготовят сыщика. Пока вдохновение есть, и ему дырочку сооружу...

ЧАСТЬ 2

ЗАПАСНОЙ ВАРИАНТ?

1 Вечерний Ростов Адольфу Мирзоевичу понравился. Точнее, это он понравился сам себе в вечернем Ростове. Спустившись с трапа самолета, он с ходу купил новый телефонный справочник, затем налегке (багажа он не брал) прокрался через шумный аэровокзал, кишащий нахальными нехорошими людишками, отхватил первого попавшегося таксера, не торгуясь бросил: "Гостиница "Ростов" - и таким образом убежал от опасностей чуждого города, которым вредные детективщики в последнее время пристрастились пугать на ночь глядя законопослушных россиян.
     В гостинице "Ростов" Пульмана уже ждал заказанный по телефону люкс, который приятно обрадовал стерильной чистотой, свежим накрахмаленным бельем и тонким ароматом хорошего дезодоранта. Заказав ужин в номер, Адольф Мирзоевич переоделся в спортивный костюм и принялся выписывать в блокнот интересующие его телефонные номера.
     Через пять минут в блокноте красовалась внушительная колонка цифр с необходимыми пометками, и доктор задумался, не решаясь, с чего начать.
     Пока все получалось как по писаному, что слегка радовало, но вместе с тем и настораживало. Из читаной литературы Адольф Мирзоевич знал, что любое грандиозное мероприятие вселенского масштаба просто так, с кондачка, не осуществляется: оно настоятельно требует многих жертв и невыносимо тяжелой работы до кровавого пота. Нигде не писали, что авантюрист пришел с улицы, махнул рукой и все моментально упали к его стоптанным башмакам, умоляя проходимца сей же момент натянуть на плешь корону...
     В Ростове располагалось управление командующего Северо-Кавказским округом внутренних войск, в составе которого находилась часть, где служил Иван, - основной фигурант операции, несколько претенциозно обозванной Пульманом "Всеобщее влияние". Адольфу Мирзоевичу предстояло решить ряд организационных вопросов в сфере, касающейся Ивана, и негласно собрать кое-какую информацию о начальствующих лицах округа, способных оказать содействие в намечавшемся мероприятии. Он не сомневался, что за сутки управится со всеми делами и завтра ночью сможет убыть обратно в родные пенаты...
     Пока он размышлял, в гостиничном ресторане соорудили заказанный им ужин, состоящий из двух видов икры, ветчины, маринованных говяжьих языков и на вид вполне настоящего виски "Белая лошадь" - все это вскоре вкатила в номер на тележке весьма симпатичная дамочка в голубой униформе и кружевном передничке.
     Обозрев провизию, Адольф Мирзоевич удовлетворенно крякнул, затем перевел взгляд на дамочку - и опять крякнул: длинноногая стройная блондинка лет тридцати пяти была вполне еще свежей и не утратила прелести форм.
     - В Ростове самые красивые женщины, - медленно произнес Пульман нейтральную фразу, вцепляясь взглядом в ее лицо и на всякий случай лучезарно улыбаясь. - А настоящие мужчины всегда ценят красивых женщин... Я верно говорю?
     - Вы верно говорите, - механически выговорила дамочка, опустив руки по швам. - В Ростове самые красивые женщины. А настоящие мужчины, всегда ценят красивых женщин.
     - Я тебе страшно нравлюсь, красотка, - закрепился Пульман, поднимаясь с кресла и подходя к ней. - Ты меня хочешь.
     - Вы мне страшно нравитесь, - повторила дамочка - щеки ее как-то с ходу покраснели, а в глазах загорелся жгучий огонек. - Я вас хочу.
     - Ну и славненько - все как обычно, - удовлетворенно констатировал Адольф Мирзоевич, по-хозяйски запуская руку дамочке в трусики на предмет выяснения готовности к определенного рода процедуре. - Давай - дверь на ключ и быстренько раздевайся...

***

     Со сновидениями у Ивана всегда были проблемы. С начала военной карьеры ему не снилось ничего хорошего: то какие-то полуразложившиеся трупы, подмигивающие пустыми глазницами, то злобные бородатые хари с желтыми зубами и неугасимым огнем ненависти в глазах, то совершенно дикая чертовщина, не имеющая права на существование в реальности... Этот сон тоже красотой и изяществом не отличался - вдобавок ко всему он еще имел запах. И какой запах!
     Снился Ивану какой-то странный дед в неописуемом одеянии из шкур и дерюги. Его маленькое морщинистое личико имело цвет моченого яблока и покрыто было какой-то странной цветной татуировкой, не имеющей никакого отношения к цивилизованному миру. Усугублялось сие безобразие жиденькой засаленной бороденкой, засаленными же волосами, небрежно связанными в пучок на затылке, и хитрющими раскосыми глазками.
     Дед бормотал что-то нечленораздельное и переливал из пластмассовой бутылки из-под пепси в небольшую кастрюльку отвратно воняющий напиток. Напиток шипел и пенился - будто сердился на деда. Запах был такой, словно какой-то вредный хулиган поджарил на костре из автомобильной шины одномоментно с десяток дохлых крыс и целый взвод болотных жаб.
     - Никого нет, - хитро подмигнул Ивану дед и потащил из-за пазухи явно украденную где-то в процедурном кабинете кишку от кружки Эсмарха. - Мункху ночью сторожит - сейчас никого нет. Ключ спер, дверь открыл - все дела. Девка Аленка просила выручать. Выручаю...
     Тут дед заправил один конец кишки в кастрюльку, кастрюльку эту поднял над головой, а второй конец кишки без спроса, силком, вставил Ивану в рот, протиснув сквозь сжатые зубы.
     - Глотай, однако, солдат! - скомандовал дед, больно ухватив Ивана за щеки и надавил, разжимая стиснутые зубы. - Глотай - совсем как мертвый будешь. Сутки спать будешь - никто не разбудит. Потом встанешь - будет хорошо, всю ночь хорошо - бодрый будешь. Потом будет маненько поздно слова в голову загонять - получится плохой мункху. Большой профессор не знает, а Тутол знает... Две луны зайдет - совсем мункху пройдет...
     Иван страшно напрягся, однако дедова рука железной клешней сдавила щеки, разжимая зубы. В горло медленными толчками полилась горькая жидкость, издающая невероятное зловоние. Иван пару раз дернулся всем телом и неожиданно расслабился - накатила горячая волна какого-то сладкого морока, в которой помраченное сознание свернулось в клубок и быстро растворилось без остатка...
     Придя в себя, он обнаружил, что находится в большой белой палате.
     Два сводчатых окна были занавешены светло-зелеными шторами, сквозь которые просвечивали жирные тени решеток...
     Кроме него, в палате находился еще один человек, недвижно лежавший на соседней кровати. Голова человека была плотно забинтована марлевой повязкой, которая образовывала внушительный кокон. Посмотрев на соседа, Иван тотчас же ощупал свой череп и убедился, что и у него аналогичный кокон присутствует.
     Боль, тупая и ноющая, не отпускала - создавалось такое впечатление, что кто-то по пьяному делу наехал на его многострадальный череп асфальтоукладчиком, но не расплющил до конца, как замышлял, а так - прокатился разок краешком и скрылся с места происшествия.
     - Эй... братуха! Слышишь меня? - позвал он вполголоса. От усилия боль толчком ударила откуда-то изнутри и жаркой волной расплылась по черепной коробке. Сосед в ответ невнятно простонал что-то, указав пальцем на свою повязку, и затих, слабо махнув рукой, - отвяжись, мол, не до тебя.
     - Болит? - не унимался Иван - тяга к общению была сильнее боли. - Тебя что - тоже прооперировали? - Никакой реакции. Иван немного помолчал, соображая, и вдруг содрогнулся. Черт подери! Прооперировали! Несмотря на ватную слабость во всем теле, мышцы страшно напряглись. Он помнит, что его прооперировали... Да, он все прекрасно помнит. Значит, головастик с "дядей" еще не успели ввести код и дать команду забыть все к чертовой матери. Что это значит? Сколько времени прошло с момента операции? Если верить россказням головастика, код необходимо вводить в течение какого-то определенного времени... А если это время пройдет - тогда что? Черт! Столько вопросов - и ни одного ответа... Однако в любом случае он жив, он все помнит и... может с некоторыми потугами действовать.
     Мысль постепенно оформилась и приобрела довольно отчетливые очертания. Так, так... так. Вырубить первого кто войдет в палату, переодеться и рвануть отсюда - куда глаза глядят. Нет, не куда глядят, а конкретно - за пределы этой дурацкой области. Здесь, судя по всему, у товарищей все схвачено - никаких шансов на успех. И нужно обязательно прихватить с собой этого парнишу - соседа по палате. В одиночку доказать что-либо в компетентных органах будет очень проблематично, можно и в психушку загреметь - уж больно вся эта история на бред сумасшедшего смахивает. А вдвоем - уже проще. Двоим быстрее поверят: случаев массового психоза на одной почве, как утверждает статистика, гораздо меньше...
     Титаническими усилиями загнав боль в глубь своего железного организма, Иван поднялся с кровати и вдруг обнаружил, что совершенно гол. Мало смутившись этим странным обстоятельством, он замотался в простыню, приблизился к двери и осторожно подергал за ручку. Массивная и крепкая дверь, как и следовало ожидать, была заперта. Ну что ж... Остается ждать и полагаться на волю Провидения...
     Подойдя к лежащему на койке, Иван настырно поинтересовался:
     - Эй, братуха... Ты как - перемещаться можешь? - Братуха, болезненно поморщившись, медленно повернулся и приподнялся на локте, другой рукой держась за голову.
     - Слушай... Шел бы ты себе, а? Че те надо, болезный?
     - Да я бы шел, я бы шел! - Иван обрадовался наметившемуся контакту. - Но, понимаешь, эти пиздроны не дают... Давай, говорят, зомби из тебя соорудим... - и неожиданно осердился:
     - Слушай - тут, блин, такой раскрут говенный намечается, а он - "шел бы"!!! Возьми себя в руки, блин! Или хочешь зомби ходить? Да в конце концов - ты че, не мужик, что ли?!
     Подозреваемый в немужестве, вымученно улыбнувшись краешком рта, посмотрел на сердитого собеседника с внезапно проявившимся интересом.
     - Ну... мужик. И что?
     - Тебя тоже прооперировали - так?
     - Дурные вопросы задавать изволите, коллега... Что - не похоже?
     - Похоже. А по какому поводу? Или так - в порядке очереди?
     Собеседник Ивана опять дрогнул уголками губ - похоже, назойливый сосед в чалме вызывал у него нерадужные эмоции.
     - Ты кто? - тихо спросил он.
     - Я-то? Ну... Иван. Офицер спецназа, - добавил Иван с некоторой помпой, чтобы этот тип не подумал, будто ему в палату подбросили какую-то дрянь, предварительно замотав в бинты. - А еще я художник. Неудавшийся, правда...
     - Все, можешь не продолжать, - неожиданно прервал сосед. - Ясно с тобой... Ха! "Ванечка"! Светлый. И чистый... Вот так ни хера себе - живописец!
     Ммм-да... Ты Аленкин друг?
     - Откуда знаешь? - насторожился Иван. - Ты че - из бандитов?
     - Да я сюда влетел, между прочим, как раз из-за тебя, - сосед посмотрел на него неприязненно. - Аленка попросила поискать что-нибудь на Бабинова, я полез к нему в квартиру, а он, сволочь, оказывается, вел меня... И вот - я здесь.
     - А - так ты тот самый сыщик! - вяло обрадовался Иван. - Фантастика!
     - Сыщик-прыщик, - угрюмо процедил сосед. - Лопухнулся на таком простейшем деле - негласный осмотр квартиры... И совсем не разделяю твоей радости, парень. Если б не ты, я бы спокойно сидел сейчас дома и попивал пивко.
     И башка была бы целой. Кстати - меня Андрей зовут.
     - Иван, - машинально пробормотал Иван и тут же поправился:
     - Хотя говорил уже, ага... Значит, этот мой "дядя" Саша - главный дыродел. Если б мать моя, царствие небесное, знала, что у нее такой "братец" растет где-то, наверно, все бросила бы, поехала и удавила бы гада в колыбели!
     - Я бы такого "дядю" в унитазе утопил, - живо поддержал его Андрей. - А он тебе точно дядя? Вы с ним и не похожи ни капельки. И потом - я его давно знаю, козла, вроде не было у него на стороне родственников.
     - Да лажа все это, - угрюмо буркнул Иван. - "Дядя"! Как только выберусь отсюда, сразу откручу ему башку. Кстати - насчет "выберусь"... Есть мысли?
     - Есть цветные глюки, - горько усмехнулся Андрей. - Изрядно вонючие притом. В виде нечесаного узкоглазого деда с помойной кастрюлей. И кишкой...
     - Это не глюки. - У Ивана загорелись глаза. - Это шаман! Аленка рассказывала. Я тоже думал - сон, блин... Очень хорошо! Он нам дал какое-то снадобье и сказал, что будем сутки спать как убитые. Еще он сказал, что... ммм... что код вводить после этого будет поздно - получится плохой мункху.
     Зомби, значит, плохой, ага...
     - А две луны зайдет - мункху совсем пройдет, - подхватил Андрей. - Знаешь, хоть это и шарлатанство чистейшей воды, но... некоторым образом обнадеживает. Получается, Аленка о нас позаботилась. Вернее, о тебе.
     - Хорош делиться, братуха! - остановил его Иван. - Мы теперь вместе - ты и я. Давай, пока при памяти, быстренько думать - как рвать будем.
     - Насчет - "пока при памяти" - это ты хорошо сказал, - глубокомысленно заметил Андрей. - Я не думаю, что нам позволят валяться тут и лелеять надежды. Судя по всему, эти ребятки уже озабочены тем, что мы сутки не приходим в сознание - это отклонение от нормы, если верить бреду шамана. Так что - дергаться вряд ли стоит. Но я же сказал, - насчет двух лун - обнадеживает. Надо полагать, скоро нас закодируют. Но через некоторое время мы все самопроизвольно вспомним - "плохой мункху", сам понимаешь...
     - А если не прав шаман? - насторожился Иван. - Вдруг какая-нибудь нестыковка? Нет, давай все же, пока при памяти, попробуем свалить. Где мы находимся - ты в курсе?
     - Поселок Приютное, психушка. Мы сюда на практику ездили, когда я еще студентом был... Я в мединституте некоторое время учился. Гхм-кхм... Ну, натурально - глухомань. До города минут сорок езды, вокруг лесополосы и поля.
     Рядом кладбище, при нем - бюро ритуальных услуг. И - ни души кругом. Сам поселок в паре километров отсюда.
     - Да, веселенькое местечко! Кладбище, бюро ритуальных услуг, катафалк...
     - При чем здесь катафалк? - удивился Андрей.
     - Да так - к слову пришлось, - уклончиво ответил Иван. - Значит, так. Мы хоть и слабенькие после операции, но совсем не хилые ребятишки. Я, например, чувствую себя вполне сносно, чтобы убить между делом какого-нибудь зомбированного гада. А ты?
     - Эйфория, - пояснил Андрей. - Шаман говорил, что некоторое время мы будем чувствовать себя хорошо. Эта его дрянь, по всей видимости, имеет такой эффект... обманчивый несколько.
     - Да и черт с ним, - беспечно отмахнулся Иван. - Короче, как стемнеет, ждем, рубим первого, кто зайдет в палату, - если будут двое, рубим двоих...
     - Если будет трое - троих, и так до роты, - язвительно продолжил Андрей. - Ловкий ты парень - что и говорить. Только ведь против фактов не попрешь, мой юный друг. Если увязать деятельность Пульмана и твоего "дяди" со всеми исчезновениями, проще сразу застрелиться. Стреляться не из чего - стало быть, повеситься. Вот на этих простынях.
     - С какими еще исчезновениями? - снова насторожился Иван. - Я что-то не знаю?
     - Ты многого не знаешь, - хмыкнул Андрей. - Зато хочешь сразу все сделать. Что ж - бывает... Короче, у нас за последний год временно пропадали практически все более-менее значимые фигуры областного масштаба. Недельки на три. Потом возвращались - а где были, не помнят. Думали - секта. Теперь-то мне ясно, что стало с этими товарищами. А тебе?
     - Похоже, у вас в области любят вертеть дыры в черепах, - съехидничал Иван. - И как это влияет на наш план?
     - Допустим, нам удастся отсюда вырваться - в чем я сильно сомневаюсь, - рассуждал Андрей. - Постараемся удрать за пределы области - это тоже та еще авантюра. Ну, хорошо - удрали. Приперлись, даже, допустим, в столицу. И пошли в компетентные органы.
     - Лучше в ФСБ, - вставил Иван. - По-моему, это по их части. И какого-нибудь честного депутата найти - обязательно! Без депутата - никак.
     - Договорились, - согласился Андрей. - Пошли мы в ФСБ, нашли честного депутата, все рассказали. Нам поверили и не посчитали, что мы с тобой безнадежные больные... А дальше через свои каналы эти ребята полезли проверять клинику в целом и Пульмана с Бабиновым в частности. Но ведь в областном масштабе все каналы - дырявые, и в прямом и в переносном смысле. Как только с ними возникнет контакт сверху, мы с тобой приплыли - это я тебе как старший товарищ гарантирую. Поверь мне, я ведь занимаюсь оперативной работой не первый год, и точно так же, как и ты, хочу свалить отсюда. Какой мне смысл сочинять?
     Веришь?
     Иван поразмышлял и сник, не найдя, что возразить. Сыщик был прав - шансы на успех в данном мероприятии практически отсутствовали. И хотя вздорный характер спецназовца не позволял мириться с очевидными фактами, он переживал молча, поскольку разумных доводов против аргументов соседа в настоящий момент не было. А было налицо лишь негодование и скорбь по поводу не правильного и несправедливого мироустройства. Надежда, эта извечная утешительница страждущих, уплывала куда-то налево, судорожно ловя ртом воздух и вяло шевеля дряблыми ногами. Однако по мере того как капитан все более мрачнел и хмурился, его сосед, зацепившись за какую-то мысль, сосредоточенно соображал. И вскоре удовлетворенно крякнул и похлопал себя по коленке, привлекая внимание товарища по несчастью:
     - Мысль есть.
     - Взять заложников и объявиться? - немедленно отреагировал Иван. - Не получается - думал уже. Многих факторов не хватает.
     - Да, это сильно. - Андрей сочувственно поморщился. - Это круто!
     Это от дырки в черепе - не иначе... Но мысль другая. На