- Думаешь, я так тебе и поверила? "Денег нет"! Ха! Нет, вы посмотрите на него!
     - У меня деньги в другом месте - не здесь, - поправился Иван. - Ты скажи адрес - я тебе вечерком занесу. Здесь же рядом... А за задержку добавлю еще полтинник. Лады?
     - Да... кобелино, - осуждающе покачала головой фельдшер Петрова. - Не хватало еще, чтобы ты ко мне домой заявился и с мужем столкнулся. Завтра заеду - отдашь. Покеда!
     Проводив фельдшерицу, Иван вернулся в дом и долго сидел на диване - переживал. На душе было гадко - будто кто-то прошелся по ней грязными сапогами. Потрогал рану на голове - она была покрыта толстым слоем какого-то пластичного материала, похожего на целлулоид.
     - Если фуй в голове - медицина бессильна, - огорченно констатировал Иван, дал себе команду прекратить переживать и решил заняться делом. - Однако бабки нужны. Даже курить нету - кончилось. А позвоним-ка мы "дяде", поклянчим денег...
     Присев к телефону, он вытащил из кармана бумажку и набрал номер.
     Дядя вручил ему список из четырех номеров, по которым можно было звонить в случае необходимости - к каждому ряду цифр прилагалось коротенькое пояснение, кому данный номер принадлежит.
     Автоответчик домашнего телефона вежливо сообщил, что хозяин на работе, и посоветовал оставить сообщение. Оставлять Иван ничего не стал, а следующие два номера ему не понравились - это были телефоны клиники. Оставался последний номер, рядом с которым была приписка: "Леха Анисимов - в первой половине дня".
     Ага - Леха Анисимов, это крутой приятель "дяди", он же Вовец.
     Немного посоображав, Иван звонить не стал, а открыл телефонный справочник и нашел требуемую фамилию, номер и адрес: п. Троицкое, 25.
     Набрав 09, Иван мужественным голосом спросил:
     - Красавица, Троицкое далеко от Солнечного?
     - Что за вопросы, гражданин? - удивилась красавица. - Вы что, не местный?
     - Есть такое дело, - смиренно признался Иван. - Вопрос жизни или смерти - помогите хорошему парню!
     - Вы где? - деловито поинтересовалась телефонщица.
     - В Солнечном.
     - Поезжайте по трассе к городу, через пять километров будет указатель. Это на берегу реки - пригородная зона. Все?
     - Спасибо, родная, я тебя целую во все места, - сладкозвучно заверил Иван - на том конце провода раздался заинтригованный смешок, но Иван оперативно хлопнул трубку, буркнув:
     - Шутка! - пошел во двор, прихватив по дороге контейнер с мусором - после завтрака и вчерашнего ужина образовалась изрядная куча отходов.
     Выйдя за ворота, он направился к бетонированной площадке, на которой стояли аккуратные мусорные баки, крашенные в оранжевый цвет, опустошил контейнер и вернулся во двор. Теперь нужно было заняться транспортным средством. Обходя утром владения "дяди", он обнаружил в предбаннике ни разу не опробованной еще сауны новенький велосипед, который никто пока что не удосужился даже отрегулировать. Видимо, "дядя" хотел начать правильную жизнь - париться, кататься среди напоенных солнечным золотом полей на велике и отдыхать от суеты городской. Но суета пока не отпускала - не до дачи было занятому "дяде".
     Подкрутив болты, Иван протер остатки смазки, накачал колеса, не найдя никакого иного головного убора, соорудил себе чепчик из старой газеты и решительно покинул "дядины" угодья, направившись по узенькому шоссе в сторону трассы...
     В лесополосе, метрах в пятидесяти от "новорусского" "дачного ряда", стояла красная "99" с тонированными стеклам и. В салоне дремали двое крепеньких, но не особо крупных парней, третий сидел на капоте и молча созерцал подступы к даче Бабинова. Как только младой велосипедист отъехал от ворот на двадцать метров, наблюдатель достал из нагрудного кармана мобильный телефон, отщелкал номер и бесстрастным голосом доложил:
     - Объект покинул усадьбу. На велосипеде. Движется в сторону трассы.
     - Инструкция наблюдателю, параграф четвертый, - лениво ответил абонент и отключился. Наблюдатель достал из салона пакет и шустро полез на дерево. Повозившись там с минуту, он спустился, завел машину, вырулил из-за куста на шоссе и направился вслед за Иваном, держа дистанцию не менее 60 метров.
     Со стороны поселка показался шаромыга, облаченный в засаленный комбез, проводил "99" внимательным взглядом, осмотрелся по сторонам и трусцой припустил к аккуратной "новорусской" мусорке. В роли шаромыги выступал не кто иной, как агент Интерпола Руслан Тюленев, и никаких приятных случайностей в последовательности событии не было.
     Руслан жил в поселке уже пятый день, успел освоиться и подсобрать кое-какую информацию, доступную стороннему доброжелателю. Ничего особенного выяснить не удалось - так, круг общения и наибольшей приязни господина Пульмана и кое-какие данные по обитателям данного круга. Радовало лишь то обстоятельство, что неподалеку от места его временной дислокации располагалась новостроенная дача Бабинова, входящего в круг, и можно было надеяться извлечь из этого расположения какие-нибудь грядущие выгоды.
     Далее - Руслан от нечего делать вечерком периодически забирался на колодезный сруб и любопытствовал в сторону симпатичной бабиновской дачи посредством электронного бинокля из портативного дорожного набора, закамуфлированного под органайзер и некоторые другие туристические аксессуары, внешне выглядевшие вполне безобидно. Ничего такого особенного агент увидеть не рассчитывал, поскольку роль Бабинова в жизнедеятельности доктора пока что определить не сумел. Но на таких вот дачках распоясавшиеся ребятки иногда активно отдыхают групповым порядком, это само по себе в определенной стадии мероприятия является весьма занимательным явлением, а ничто человеческое агенту не было чуждо.
     Так вот, никто там не отдыхал с надрывом, вчера под вечер привезли какого-то парня, оставили одного на даче и выставили напротив в лесополосе суточный пост наблюдения численностью в три физиономии. Это обстоятельство чрезвычайно заинтересовало агента, и он перешел на пошаговое суточное наблюдение, позволявшее с определенной степенью надежности держать объект под контролем.
     Мусор, вынесенный из усадьбы Бабинова, заинтересовал агента вполне закономерно - люди зачастую выбрасывают такие улики или вещественные доказательства, которые являются для специалиста кладезем информации, недоступным простому обывателю. Покопавшись в мусорном баке № 16 (на каждую дачу полагался персональный бак), шаромыга кое-что оттуда достал и убыл в направлении поселка, чрезвычайно довольный собой. В сторону лесополосы, откуда совсем недавно сорвался пост наблюдения, агент даже не посмотрел. А зря - возможно, его наметанный глаз обнаружил бы нездоровый проблеск объектива видеокамеры, пристроенной к одному из деревьев на штативе и направленной в сторону дома Бабинова...
     ...Поначалу нарушителя режима донимали многочисленные заплаты в старой шоссейке и пыль, поднимаемая шипованными колесами велосипеда - неприятные ощущения в черепной коробке от этих составляющих дорожного неуюта значительно усилились, и даже возникло желание бросить все к чертовой матери и вернуться обратно.
     Довольно скоро, однако, велосипедун выехал на обочину трассы, где стал двигаться быстро и равномерно в направлении города, приятно обдуваемый встречным ветерком. Редкие машины пролетали мимо с хорошей скоростью, солнышко ласково сияло, шлаки не переполняли тренированный организм воина, избыточный эякулят не рвался наружу, - через некоторое время Иван пришел в хорошее расположение духа и даже засвистал что-то оптимистическое. Все-таки жизнь - чертовски приятная штука, если ты относительно молод и отчасти здоров!
     Примерно на половине пути велоездун был обогнан гаишным "жигулем" с мигалкой, нелепо испускавшей тусклые в ослепительных лучах солнца проблески.
     - Ишь, пиздроны, - осуждающе пробормотал Иван. - Днем с мигалкой ездят, выделываются, блин...
     Сидящий рядом с водителем капитан рассеянно скользнул взглядом по его фигуре, отвернулся было и вдруг, пристально посмотрев еще раз, сказал что-то шоферу. Машина, скрежетнув тормозами, приняла на обочину и остановилась.
     Капитан, выбравшись из "жигуля", широко расставил ноги, фундаментально утверждаясь раскорякой на Ивановом пути.
     "Чего ему надо? - неприязненно подумал Иван, которому лицо капитана показалось смутно знакомым. - Кто такой?"
     - Здорово, псих! - радостно осклабился носитель восьми звезд, демонстрируя хорошо пригнанные вставные зубы. - Ну как - разобрался, представитель? Наручники, кстати, не вернули. Нехорошо!
     - Вы меня с кем-то путаете. Обознались, наверно... - Иван тяжело уставился на капитана, усиленно пытаясь найти в своих воспоминаниях аналог имевшемуся перед глазами образу. Черт! Проклятая травма...
     - Ну-ну, не дури, псих! - обиделся капитан. - Я что, по-твоему, башкой стукнулся? Тебя трудно не запомнить! Ха! Надо же - представитель психами занимается... У вас там что - опыты какие-то?
     - Какие опыты? Какой представитель? - удивленно возвысил голос Иван. - Ты что, парень, - у стенки спал? Так иди в кустики, вздрочни - оно и не будет на мозги давить...
     - Ты че быкуешь, псих?! - со спокойным презрением процедил капитан, подходя к Ивану вплотную и обдавая его крепким запахом чеснока. - Совсем с головой не дружишь? Не надо дурковать, паря, ваш катафалк и прикольный прикид вся смена запомнила! Тебе по легенде положено ласково улыбаться и делать вид, что ты меня любишь, как папу... Ну че ты быкуешь? Ниче не помнишь, да? И психушку не помнишь? И катафалк? И второго психа с забинтованной башкой?
     - Ты мне надоел, кэп, - грозно пробурчал Иван. - Я такого тормоза первый раз встречаю - точно тебе говорю. А я, между прочим, тоже капитан и потому могу тебе прогноз дать - майором ты никогда не будешь... - Он хотел было сказать "потому что тебе за дурной характер обязательно скоро башку открутят", но сдержался, и вышла многозначительная пауза, которую капитан истолковал по-своему.
     - Ладно, псих... - примирительно буркнул инспектор, отступая в сторону и отводя глаза. - Если вы там у себя химичите, это ваши дела... Только на этой дороге я хозяин - я, капитан Поляков! Ты понял?! Ты запомни это хорошенько. И подумай крепко, прежде чем в следующий раз маскарады разводить...
     Знаешь, бывают такие, которые нервные, а стоят на посту при оружии... Шмальнут ненароком - и пи...ец всем вашим маскарадам! Бывай... - и пошел садиться в машину, на прощание одарив Ивана весьма красноречивым взглядом...
     Следуя дорожному знаку, Иван свернул на шоссе, ведущее к реке, по берегам которой живописно раскинулись добротные усадьбы, и вскоре остановился у ворот, на которых висела массивная медная плита, скромно и незатейливо оповещающая всех любопытных: "Бригадир Центрального района".
     Подивившись про себя такой личной скромности "дядиного" крутого приятеля, Иван позвонил и, прислонив велосипед к кирпичному забору, стал ждать.
     Дверь открыл отвратительной наружности короткий атлет, который удивленно вытаращился на Ивана и от неожиданности даже икнул.
     - Мне товарища Анисимова надо - по личному вопросу, - быстро сообщил Иван, неприятно озаботившись такой реакцией на свое появление. - Скажи - племянник Александра Ивановича приехал, на минутку.
     Атлет повел себя в высшей степени странно: отступил на три шага назад, профессионально выдернул из плечевой кобуры внушительных размеров пистолет, наставил его на Ивана и неожиданно писклявым голосом крикнул в уоки-токи, торчавший из нагрудного кармана:
     - Вовец! Иван здесь! Тебя хочет! Че делать?
     "Сумасшедший, - с некоторой тревогой подумал Иван, удивленный тем, что атлет знает его имя. - "Дядя" что, растрепался о моем боевом прошлом и они теперь думают, что я - военный маньяк?"
     Через минуту примчался Леша-Вовец, облаченный в шорты, потный, но тоже с пистолетом на изготовку. Из-за спины бригадира выглядывали три настороженные дегенератские физиономии. Ивану стало грустно - что жизнь с людьми делает?
     - Здорово, братуха! - задушевно воскликнул воин, протягивая бандиту руку и широко улыбаясь. - У вас тут что - военных не любят?
     - У нас всяких не любят, - с каким-то сомнением буркнул Вовец, внимательно рассматривая Ивана - точь-в-точь, как вчера. - Че-то случилось?
     - У меня бабки кончились. - Иван перешел к делу. - "Дядя" далеко, а ты рядом. Вот - хочу взаймы попросить...
     - Как узнал, что я рядом? - настороженно спросил Вовец. - "Дядя" сказал?
     - А телефонный справочник на что? - удивился Иван. - Ну ты даешь, Леха...
     - Вовец, - поправил бригадир, отпуская дегенератов барственным жестом, но не делая попытки пригласить Ивана войти во двор. - Я ж сказал - зови меня Вовец, так проще... Сколько тебе надо?
     - "Лимон", - по старой привычке брякнул Иван и, заметив, как у собеседника нехорошо сощурились глаза, поспешил заверить:
     - Да я отдам, ты не думай... Вот как "дядя" подъедет, возьму у него - сразу и отдам. А то ни копья - даже курить не на что купить...
     - Много просишь, - угрюмо пробасил Вовец. - Много... Откуда у твоего дяди такие бабки? И че ты с "лимоном" собираешься делать? Кстати, тебе в баксах или в рублях? А то с валютного снимать - самому ехать надо, а я щас качаюсь...
     - Понял, - сообразил Иван. - Извини, притормозил - забыл, с кем дело имею. Мне надо тысячу рублей - новыми. На расходы. Дашь? Я отдам потом, ты не думай...
     - Тю, е... - расслабился Вовец. - Это я тормоз! Ну, братуха, - че за дела? "Отдам"... Я думал, тебе деньги надо. А это не деньги. Глаз!
     Тотчас же подскочил короткий атлет, тот, что встречал Ивана, и подобострастно уставился на хозяина.
     - Бегом в дом - притащи мой бумажник. Минута времени. Время пошло!
     - Атлет сорвался с места и стремглав полетел к дому. Иван с любопытством заглянул во двор, успел рассмотреть обширные владения бригадира, плавно переходящие в речной пляж, а на пляжу том... Он поморгал и затаил дыхание. Под развесистым деревом на скамейке сидела девчонка в купальнике, читала книжку и цедила что-то через соломинку из высокого стакана. На правой ноге девчонки была цветная повязка, при виде которой у Ивана как-то нехорошо похолодело в желудке, а в горле застрял тоскливый комок.
     - Это кто там? - хрипло спросил Иван, силясь заглянуть через плечо Вовца, - хозяин дома, заметив его взгляд, развернулся в дверном проеме и загородил собой девчонку. - У вас что - гостей в дом пускать не принято?
     - Глаз! - нервно крикнул Вовец, сверля Иванов профиль острым взглядом и не сдвигаясь с места. - Это моя дочка. Она больная... эмм... на посторонних реагирует болезненно... Вот. Поэтому никого не пускаем. Ты извини, братуха...
     - Да ладно, чего там, - потерянно пробормотал Иван, отступая назад и мучительно пытаясь сообразить, где он видел эту девчонку. - Я на минутку...
     Тут вовремя подоспел атлет, стремглав подлетел к хозяину, держа на вытянутой руке кожаный бумажник и впиваясь глазами в свои часы. Вовец, не глядя на циферблат, отвесил атлету мощную затрещину - тот пискнул жалобно и скрылся.
     Не глядя выхватив из бумажника толстую пачку розовых купюр, бригадир протянул деньги Ивану и торопливо сказал:
     - На, братуха, отдавать не надо. Это не деньги. Ты на чем?
     - А вот - на нем. - Иван показал на прислоненный к забору велосипед. Вовец выглянул из двери, удивился и предложил:
     - Щас скажу - тебя подбросят. Ты извини, так получилось...
     - Ничего, - рассеянно пробормотал Иван, садясь на велосипед. - Я понимаю. А подбрасывать не надо - прогуляюсь. Спасибо за помощь...
     Оставшееся время дня он провел праздно - пил пиво вопреки требованиям режима, смотрел видак и боролся сам с собой. Сомнения одолевали.
     Насчет дежа вю он слыхал, но представлял себе данное явление весьма абстрактно.
     За время военной карьеры его неоднократно били по голове, причем весьма сильно - не просто так баловались. И контузии были... Но такого - никогда. Цветные глюки...
     Одолеваемый сомнениями, Иван вышел во двор покурить. Сел на крылечке, затянулся, выпустил колечко и только сейчас заметил, как вокруг хорошо. Приволье, зелень, воздух напоен ароматами трав - никакой войны, тебе.
     Живи, короче, да радуйся...
     - С цветными глюками, - вслух пробормотал Иван и страшно огорчился тому, что все испортил.
     Уже смеркалось. Длиннющие тени от предметов, еще более вытягиваясь, сползались в общую кучу, покрывая вечер серым одеялом загустевшего за день зноя, который через некоторое время должен сдать вахту ночной прохладе.
     В поселке начали зажигаться огни, был слышен монотонный шум сельского вечера, который через пару часов должен был респектабельно вылиться в тихую лунную ночь, лишь изредка нарушаемую сварливым лаем поселковых пустобрехов да страшными вскриками опоенного некачественным самогоном сторожа сельмага...
     Иван вздрогнул и застыл как изваяние. Из-за дома неслышно вышел какой-то невзрачный мужичонка, замер, прижавшись спиной к забору, и, приложив палец к губам, поманил воина пальчиком.
     - Однако, - охрипшим голосом просипел Иван. - Опять?
     Мужичонка продолжал манить, делая знаки - мол, не шуми, иди сюда.
     Иван крепко зажмурился, больно ущипнул себя за ляжку, поморщился, опять разжмурился - видение не исчезало.
     - Ты кто? - зловещим шепотом спросил Иван, встав и осторожно приближаясь к незнакомцу.
     - Оружия нет, - пояснил тот, похлопав себя по одежонке. - Я безвредный. Только, ради бога, не шуми - за дачей следят. Иди ближе.
     Иван подошел к нему вплотную и застыл в боевой стойке, поедая мужичонку взглядом и одновременно периферийным зрением контролируя обстановку вокруг. Если что - одним ударом в череп. Бойцом мужик не выглядит, видимых признаков вооружения нет...
     - Я твой друг, - веско прошептал незнакомец. - Ты поможешь мне, я помогу тебе...
     - А если я не захочу тебе помогать? - капризно предположил Иван. - Что тогда?
     - Куда ты денешься, парень! - тихо воскликнул мужик с какой-то веселой злостью. - За тебя уже все решили - ты винтик. Ты вчера был с чалмой.
     Где она? - Он показал на голову Ивана.
     - Бинты? - уточнил Иван. - А, ясно... Сняли сегодня, выкинул на помойку. А что?
     - Они? - Мужичонка вытащил из кармана аккуратно свернутые бинты.
     Иван пожал плечами - в самом деле, они же не подписаны! Чем отличаются его бинты от миллионов таких же?!
     - Читай, - лаконично распорядился мужик. Иван с опаской взял рулон. На марлевом полотне отчетливо проступали мелко и коряво писанные бурые строки: "Мать - убийство - Бабинов. Меня изъяли. Психклиника. Приютное. Гараж - прихожка - панель - кнопка - лифт. Подземная лаборатория-операционная. Бабинов не дядя - он хирург, делает зомби. Операция - закодировали. Код знает Пульман, возможно, Бабинов. Сыщик Андрей Мартынюк - тоже операция. Мы вместе. Мы удерем отсюда - если получится. Я встречался с Шеффером, Пульман вытащил из памяти координаты катастрофы Вольфгаузена. Ищет его бумаги. Пульман - главарь. Все шишки в области - операция, закодированы. Я - зомби. Вспомни, Ван..." - Последняя буква расплылась пятном.
     - Бред какой-то, - ошарашенно пробормотал Иван. - Это что - моя повязка?
     - Твоя, - уверенно подтвердил мужик. - Я сегодня полдня с этой твоей повязкой разбирался - чуть шизу не схлопотал. Зато почти все разложил по полочкам. Тебе повезло - теперь мы вдвоем.
     - Я не знаю, могу ли я... - неуверенно промямлил Иван. - Может, ты мне объяснишь, что это за...
     - Обязательно объясню, - пообещал мужик, - Только давай тихо перелезем через забор и на карачках по овсу пойдем ко мне домой - тут рядом. За дачей следят, и я не уверен, что в доме не понатыканы "уши". Давай - иди за мной. - И крадучись двинулся вдоль забора за дом...
     5 - Мне все это страшно не нравится. - Бабинов нервно дернул щекой и полез за сигаретой, хотя обычно остерегался дымить в присутствии некурящего Пульмана. - Сначала побег, потом этот шаромыга, который чего-то вынюхивает у моей дачи... Заметьте - до сих пор у нас все шло просто великолепно, ни едино