onnez-moi {Извините меня (франц.).}, - возразил  посланец,  -  вы
должны ему шесть ливров четыре су за ближайший перегон отсюда до СенФонса на
пути в Авиньон. - Так как почта в этих краях королевская, вы платите вдвойне
за лошадей и почтаря - иначе это стоило бы всего три ливра два су. - -
     - - Но я не еду сухим путем, - сказал я.
     -  -  Пожалуйста,  если  вам  угодно,  -  ответил  посланец.  -  -  Ваш
покорнейший слуга, - - - сказал я, низко ему поклонившись. - -
     Посланец со всей искренностью и достоинством человека благовоспитанного
- отвесил мне такой же низкий поклон. - -
     Никогда еще вежливость не приводила меня в большее замешательство.
     - - Черт бы побрал серьезность этого народа! - сказал  я  (в  сторону);
французы понимают иронию не больше, чем этот - - -
     - Сравнение, нагруженное корзинами, стояло тут же  рядом  -  но  что-то
замкнуло мне уста - я не в силах был выговорить это слово. -
     - Сэр, - сказал я, овладев собой, - у меня нет намерения ехать  почтой.
- -
     - Но ведь вы можете, - упорствовал он по-прежнему, -  вы  можете  ехать
почтой, если пожелаете. - - -
     - Я могу также, если пожелаю, посолить соленую селедку, - сказал я. - -
Но я этого не желаю...
     - Вы должны, однако, заплатить за нее, сделаете вы это или не сделаете.
- -
     - Да! за соль, - сказал я, - я знаю...
     - И за почту также, - прибавил он. -
     - Помилосердствуйте, - воскликнул я. - - - Я еду водой - я  отправляюсь
вниз по Роне сегодня в полдень - мой багаж уже  погружен  -  я  заплатил  за
проезд девять ливров наличными. - -
     - C'est tout egal, - это все равно, - сказал он.
     - Bon Dieu! {Праведный боже! (франц.).} Как? - платить  за  дорогу,  по
которой я еду, и за дорогу, по которой я не еду!
     - C'est tout egal, - возразил посланец. - -
     - - Это черт знает что! - сказал я, - да я скорее дам посадить  себя  в
десять тысяч Бастилии. - -
     - О Англия! Англия! Страна свобод, страна здравого смысла, нежнейшая из
матерей - и заботливейшая из нянек, - воскликнул я патетически,  опустившись
на одно колено. - - -
     Но вдруг в эту самую минуту вошел  духовник  мадам  ле  Блан  и,  увидя
стоящего в молитвенной позе человека с пепельно-бледным лицом, -  казавшимся
еще бледнее по контрасту с его черной потрепанной  одеждой,  -  спросил,  не
нуждаюсь ли я в помощи церкви - -
     Я еду по воде, -  сказал  я,  -  а  вот  этот  господин,  пожалуй,  еще
потребует от меня платы за масло.


        ^TГЛАВА XXXV^U

     Теперь, когда я убедился, что посланец хочет непременно  получить  свои
шесть ливров четыре су, мне ничего другого не оставалось, как сказать ему по
этому поводу какую-нибудь колкость, стоившую загубленных денег.
     Я приступил к делу так. - -
     - - Скажите, пожалуйста, сэр, по какому закону учтивости вы  поступаете
с беззащитным иностранцем как раз обратно тому, как вы обходитесь в подобных
случаях с французами?
     - Никоим образом, - сказал он.
     - Простите, - сказал я, - ведь вы начали, сэр, с  того,  что  разорвали
мои штаны, - а теперь покушаетесь на мой карман - - тогда как - если  бы  вы
сначала   опорожнили   мой   карман,   как   вы    поступаете    с    вашими
соотечественниками, - а потом оставили меня без штанов, - я был бы  невежей,
вздумав жаловаться. - -
     Ваше поведение - -
     - - противно закону природы,
     - - противно разуму,
     - - противно Евангелию.
     - Но оно не противно вот этому, - -  сказал  он,  вручая  мне  печатный
листок.

                                 Par le roi {*}

     {* Именем короля (франц.),}

     - - - Выразительное вступление, - сказал я, - и стал читать дальше -  -
-  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -
-  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -
-  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -
-  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -  -
     - - Из всего этого явствует, - сказал я, пробежав бумагу,  -  что  если
путешественник выезжает из Парижа в почтовой карете - он должен в ней  ехать
до скончания дней своих -  или,  по  крайней  мере,  платить  за  нее.  -  -
Простите, - сказал посланец, - смысл этого постановления тот - что  если  вы
отправляетесь в путь с намерением следовать почтой от Паража до  Авиньона  и
далее, вы не можете менять намерения или способ  передвижения,  не  заплатив
сперва откупщикам на две станции дальше той, где вас  охватит  раскаяние.  -
Основано это, - продолжал он, - на том, что государственные доходы не должны
терпеть ущерб от вашего непостоянства. - -
     - - О боже! - воскликнул я, - если непостоянство  подлежит  во  Франции
обложению - тогда нам ничего не остается, как  заключить  наилучшим  образом
мир. - -
     И мир между нами был заключен.
     - - Если же это плохой мир - то пусть Тристрам  Шенди,  заложивший  его
краеугольный камень, - один только Тристрам Шенди - будет за него повешен.


        ^TГЛАВА XXXVI^U

     Хотя я, по совести, сказал посыльному достаточно приятных вещей за  его
шесть ливров четыре су, я все же решил включить  его  вымогательство  в  мои
путевые заметки, прежде чем сойти с места; с этим намерением я полез за ними
в  карман  кафтана  -  (пусть  это,  к  слову  сказать,   послужит   будущим
путешественникам уроком и заставит их обращаться немного бережнее со  своими
заметками)  -  но  мои  заметки  были  украдены.  -  -  Никогда   огорченный
путешественник не поднимал такого шума и гвалта  по  поводу  своих  заметок,
какой поднял я.
     - Небо! земля! море! огонь! - вопил я, призывая себе на помощь  все  на
свете, кроме того, что  мне  следовало  бы  призвать.  -  -  -  Мои  заметки
украдены! - что я буду делать? - Господин посыльный! ради бога,  не  обронил
ли я каких-нибудь заметок, когда стоял возле вас?
     - Вы обронили немало весьма странных замечании, - отвечал он. - - Бог с
вами! - сказал я, - то было несколько замечаний,  стоящих  не  больше  шести
ливров четырех су, - а я говорю о толстой пачке. - - Он отрицательно покачал
головой. - - Мосье ле Блан! Мадам ле Блан! Вы не видели моих  бумаг?  -  Эй,
горничная, бегите наверх! Франсуа, ступайте за ней! -
     - - Я должен во что бы то ни стало получить мои заметки. - - То были, -
кричал я, - лучшие заметки из всех, когда-либо сделанных, - самые  мудрые  -
самые остроумные. - - Что я буду делать? - где мне их искать?	,
     Санчо Панса, потеряв сбрую своего осла, и тот не оглашал  воздух  более
горестными воплями.


        ^TГЛАВА XXXVII^U

     Когда  первое  возбуждение  улеглось  и  письмена  моего  мозга  начали
проступать немного явственнее из путаницы, в которую  привела  их  эта  куча
досадных приключений, - меня  вскоре  осенила  мысль,  что  я  оставил  свои
заметки в ящике разбитой кареты, - - продав карету, я продал  вместе  с  ней
каретному мастеру также и свои заметки.

     Я оставляю  здесь  пустое  место,  чтобы  читатель  мог  заполнить  его
любимейшим своим ругательством. - - Надо сказать, что если я когда-нибудь  в
своей жизни заполнял пустоту полновесными  ругательствами,  то,  думаю,  это
случилось именно здесь. - * * *, - сказал я. - Стало  быть,  мои  заметки  о
Франции, в которых содержалось столько же остроумия, сколько сытной снеди  в
яйце, и которые стоили четыреста гиней так же верно, как яйцо стоит пенни, -
- я продал здешнему каретнику - за четыре луидора - да оставил ему в придачу
(ах ты, господи!) карету ценою в шесть луидоров. Добро бы еще Додсли, Бекету
или какому-нибудь другому  заслуживающему  доверия  книгопродавцу,  который,
удаляясь от дел, нуждался бы в карете или, начиная дело,  -  нуждался  бы  в
моих заметках, а то и в двух или трех гинеях, - я бы еще мог это стерпеть, -
- но каретнику!.. - Ведите меня к нему сию минуту, Франсуа, - сказал я. - Le
valet de place надел  шляпу  и  пошел  вперед  -  я  же,  сняв  шляпу  перед
посланцем, последовал за ним.


        ^TГЛАВА XXXVIII^U

     Когда мы подошли к дому каретника, оказалось, что его дом  и  лавка  на
запоре; было восьмое сентября, рождество пресвятой богородицы, девы Марии. -
-
     - - Тантарра - ра - тан - тиви - - все пошли сажать  майское  дерево  -
попрыгать - поскакать! - - никому не было я никакого дела ни до меня, ни  до
моих заметок:  волей-неволей	 пришлось  опуститься  на  скамью  у  дверей  и
пофилософствовать о своей участи. Судьба оказалась ко  мне  милостивее,  чем
обыкновенно: - не прождал я и получаса,  как  пришла  хозяйка,  чтобы  снять
папильотки, перед тем как идти на гулянье. - -
     Француженки, к слову сказать, любят майские  деревья  a  la  folie  {До
безумия (франц.).} - то есть не меньше, чем  ранние  мессы.  -  -  Дайте  им
только майское дерево (все равно, в мае, в июне, в июле или в сентябре  -  с
временем года они не считаются) - и оно всегда будет иметь у них успех  -  -
оно для них пища, питье, стирка, жилище. - - И будь мы, с  позволения  ваших
милостей, людьми настолько политичными, чтобы посылать им  в  изобилии  (ибо
лесов во Франции немного) майские деревья...
     Француженки стали бы их сажать, а посадив, пустились бы  вокруг  них  в
пляс (с французами за компанию) до умопомрачения.
     Жена  каретника  вернулась  домой,  как  я  вам  сказал,  чтобы   снять
папильотки. - - Присутствие мужчины отнюдь не препятствует женскому  туалету
- - поэтому она сорвала свой чепчик, чтобы приступить к делу,  едва  отворив
дверь; при этом одна папильотка упала на пол -  -  я  сразу  же  узнал  свой
почерк. - -
     - O, Seigneur! {О господи (франц.).} - воскликнул я, - все мои  заметки
у вас на голове, мадам! - - J'en suis bien mortifiee {Мне  очень  прискорбно
(франц.).}, - сказала она. - - "Хорошо еще, - подумал я, - что они  застряли
в волосах, - ибо, заберись они поглубже, они произвели бы такой  кавардак  в
голове француженки - что лучше бы ей до скончания века ходить без завивки".
     - Tenez {Нате (франц.).}, - сказала она - и,  не  уясняя  себе  природы
моих мучений, стала снимать их с локонов и с самым серьезным видом - одна за
другой - сложила их в мою  шляпу  -  -  одна  была  скручена  вдоль,  другая
поперек. - - Что делать! Когда я их издам, - сказал я, - -
     - - им зададут перекрутку похуже.


        ^TГЛАВА XXXIX^U

     - А теперь к часам Липпия! - сказал я с видом  человека,  избавившегося
от всех своих затруднений, - - теперь уже ничто нам  не  помешает  осмотреть
эти часы, китайскую историю и т. д. - Кроме времени,  -  сказал  Франсуа,  -
потому что скоро одиннадцать. - Стало быть, мы должны поспешить, - сказал я,
зашагав по направлению к собору.
     Не  могу,  по  совести,  сказать,  чтобы  я  почувствовал  какое-нибудь
огорчение, когда один из младших каноников сказал  мне,  выйдя  из  западных
дверей собора, - что большие часы Липпия совсем расстроились и не ходят  уже
несколько лет. - - - Тем больше останется у меня времени, - подумал я, -  на
обозрение китайской истории, и, кроме того, я лучше  справлюсь  с  описанием
часов, пришедших в упадок, нежели я мог бы это сделать, найдя их в  цветущем
состоянии. - -
     - - И, не теряя и минуты, я помчался в коллегию иезуитов.
     Однако с моим намерением бросить взгляд на  историю  Китая,  написанную
китайскими буквами, дело обстояло так же, как со многими другими  замыслами,
которые прельщают воображение только на  расстоянии;  по  мере  того  как  я
приближался к своей цели - кровь во мне остывала -  прихоть  моя  постепенно
теряла всякую привлекательность, пока наконец  не  сделалась  мне  до  такой
степени безразличной, что за  исполнение  ее  я  бы  не  дал  даже  вишневой
косточки. - - По правде говоря, времени оставалось очень мало, а сердце  мое
рвалось к гробнице любовников. - - Дал бы  бог,  -  сказал  я,  взявшись  за
дверной молоток, - чтобы ключ от библиотеки был потерян; вышло,  однако,  не
хуже...
     Потому что у всех иезуитов приключились колики -  да  такие,  каких  не
запомнят самые старые лекаря на свете.


        ^TГЛАВА XL^U

     Так как местоположение гробницы любовников мне было  известно  с  такою
точностью, словно я двадцать лет прожил в Лионе, - - а именно, я  знал,  что
она находится сейчас же направо за воротами, ведущими в предместье Вэз, -  -
то я отослал Франсуа на бот, не желая, чтобы так  давно  переполнявшее  меня
благоговейное чувство прорвалось в присутствии свидетеля  моей  слабости.  -
Вне себя от восторга я двинулся по направлению к заветному месту. - -  Когда
я завидел ворота, преграждавшие путь к гробнице, у  меня  дух  захватило  от
волнения. - -
     - Нежные, верные сердца! - воскликнул я, обращаясь к Амандусу и Аманде,
- долго-долго я медлил пролить эти слезы над вашей гробницей - - - иду - - -
иду. - - -
     Когда я пришел, оказалось, что  гробницы,  которую  я  мог  бы  оросить
своими слезами, уже больше не существует.
     Чего бы я не дал, чтобы услышать в эту минуту дядино Лиллибуллиро!


        ^TГЛАВА XLI^U

     Не важно, как и в каких чувствах,  -  но  я  мчался  во  весь  опор  от
гробницы любовников - или, вернее, не от нее (потому что такой  гробницы  не
существовало) - и едва-едва поспел на бот; - не отплыли мы и на сотню ярдов,
как Рона и Сена соединились и весело понесли меня вниз по течению.
     Но я уже описал это путешествие по Роне, прежде чем совершил его. - - -
     - - - Вот я и в Авиньоне. - И так  как  здесь  нечего  смотреть,  кроме
старого дома, в котором жил герцог Ормондский, и не для чего останавливаться
(разве только для коротенького замечания об этом городе), то  вы  через  три
минуты увидите, как я переезжаю через  мост  на  муле  в  обществе  Франсуа,
едущего верхом на лошади с моей дорожной сумкой за седлом, в  то  время  как
хозяин обоих животных шагает по дороге перед нами с длинным ружьем на  плече
и шпагой под мышкой, из опасения, как бы мы невзначай не удрали вместе с его
скотиной. Если бы вы видели мои штаны, когда я въезжал в Авиньон, - -  хотя,
мне кажется, на них интереснее  было  взглянуть,  когда  я  заносил  ногу  в
стремя, - - вы бы сочли предосторожность вполне  уместной;  у  вас  духу  не
хватило бы рассердиться; что касается меня, то я ни капельки не был обижен и
даже решил по окончании путешествия подарить ему эти штаны, заставившие  его
вооружиться с головы до пят.
     Прежде чем ехать дальше, дайте мне развязаться  с  моим  замечанием  об
Авиньоне, которое сводится к тому, что я нахожу  несправедливым,  когда  вы,
потому только, что у вас случайно сдуло с головы шляпу при вступлении  вашем
в Авиньон, - - считаете себя вправе утверждать, будто "Авиньон  больше  всех
городов Франции подвержен сильным ветрам", по этой  причине  я  не  придавал
особого  значения  досадному  происшествию,  пока  не   расспросил   хозяина
гостиницы, и, лишь узнав от него, что так оно и есть, - - и  услышав,  кроме
того, что авиньонские ветры вошли в поговорку в окрестных местах, -  записал
это себе, просто для того, чтобы спросить у ученьхх, какая тому  может  быть
причина. - - Следствие я сам увидел - ибо все здесь герцоги, маркизы и графы
- - едва ли сыщется хоть один барон во всем Авиньоне -  так  что  почти  нет
возможности с ними поговорить в ветреный день.
     - Послушай, приятель, - сказал я, - подержи минуточку моего мула,  -  -
потому что мне надо было снять сапог, натиравший мне  пятку.  -  Человек,  к
которому я обратился, стоял без  всякого  дела  у  дверей  гостиницы,  и  я,
вообразив, что он несет какие-нибудь обязанности по дому или конюшне,  сунул
ему повод, а сам занялся своим сапогом. - Покончив с ним, я обернулся, чтобы
взять мула у незнакомца и поблагодарить его...
     - - Но Monsieur le Marquis {Господин  маркиз  (франц.).}  тем  временем
вошел в дом.


        ^TГЛАВА XLII^U

     Я мог теперь проехать верхом на муле весь юг Франции от берегов Роны до
берегов Гаронны, не торопясь - совсем не торопясь, - - ибо оставил Смерть, -
- ты, господи, веси - - (и только ты!) - как далеко позади. - "За многими  я
следовала по Франции, - сказала она, - но так отчаянно гнаться  мне  еще  не
приходилось". - - Однако  она  по-прежнему  за  мной  следовала,  -  -  и  я
по-прежнему убегал от нее - - но убегал весело  -  -  по-прежнему  она  меня
преследовала, - но как охотник, отчаявшийся поймать свою добычу, - -  каждый
шаг, на который она отставала, смягчал ее суровые черты. - -  Зачем  же  мне
было убегать от нее сломя голову?
     Вот почему, несмотря  на  все,  что  мне  наговорил  посланец  почтовой
конторы, я еще раз  переменил  способ  передвижения  и  после  торопливой  и
суматошной езды тешил теперь свою фантазию мыслями о муле и  о  том,  как  я
прокачусь по богатым равнинам Лангедока  на  его  спине,  пустив  его  самым
медленным шагом.
     Нет ничего приятнее для  путешественника  -  -  и  ничего  ужаснее  для
описывающих путешествие, нежели обширная богатая равнина, особенно когда  не
видно на ней ни больших рек, ни мостов, ничего, кроме  однообразной  картины
изобилия; ведь сказав вам однажды, что она восхитительна! или очаровательна!
(как придется) - что почва здесь плодоносна, а природа  расточает  все  свои
дары и т. д., они не знают,  что  им  дальше  делать  с  обширной  равниной,
которая осталась у них на руках - и годится разве  только  для  того,  чтобы
привести их в какой-нибудь город, тоже, может быть, ни для  чего  больше  не
годный, как только вывести их на соседнюю равнину и так далее.
     - Ужасное занятие! Судите сами, лучше ли мне удалось справиться с моими
равнинами.


        ^TГЛАВА XLIII^U

     Не сделал я и  двух  с  половиной  лье,  как  мужчина  с  ружьем  начал
осматривать его замок.
     Целых три раза я ужасно замешкивался, отставая каждый раз,  по  крайней
мере, на полмили. Один раз по случаю глубокомысленного разговора с мастером,
изготовлявшим барабаны для ярмарок в Бокере и Тарасконе, -  механики  его  я
так и не постиг. - - Другой раз я, собственно, даже не задержался -  -  ибо,
встретив двух францисканцев, больше меня дороживших временем  и  неспособных
сразу разобрать, что мне, собственно, надо, - - я повернул  назад  и  поехал
вместе с ними. - -
     В третий  раз  меня  задержала  торговая  операция  с  одной  кумушкой,
продавшей мне корзинку прованских фиг за четыре су. Сделка была бы заключена
тотчас же, если бы ее  не  осложнило  в  последнюю  минуту  одно  щекотливое
обстоятельство. Когда за фиги было уже заплачено, то  обнаружилось,  что  на
дне корзины лежат две дюжины яиц, покрытых виноградными листьями. - Так  как
у меня не было намерения покупать яйца, то я на них и не  притязал;  что  же
касается до занятого ими в корзине места -  то  это  не  имело  значения.  Я
получил достаточно фиг за мои деньги. - -
     - Но я имел намерение завладеть корзинкой, а  кумушка  имела  намерение
удержать ее, ибо без корзинки она  не  знала,  что  делать  с  яйцами.  -  -
Впрочем, и я, не располагая корзинкой, не знал, что делать с фигами, которые
уже перезрели и большею  частью  потрескались.  На  этой  почве  между  нами
произошел коротенький спор, закончившийся рядом соображений о том,  что  нам
обоим делать. - - -
     - Как мы распорядились нашими яйцами и фигами, ни вам, ни самому черту,
если бы его тут не было (а я твердо уверен, что он при этом  был),  ввек  не
составить сколько-нибудь правдоподобной догадки. Все это вы прочитаете - - -
не в нынешнем году, потому что я спешу перейти к истории любовных похождений
дяди Тоби, - - все это вы прочитаете в сборнике историй, выросших  из  моего
путешествия по Лангедокской равнине и названных мною по этой причине моими

                           Равнинными историями.


     Насколько перо мое утомилось, подобно перьям других путешественников, в
этих странствиях по столь однообразной дороге, пусть судят сами читатели,  -
а только впечатле