что положи тот ей руку на плечо
- и она бы не заметила, слишком уж увлечена разговором... О чем, интересно,
они толкуют? Этот Борис, видно, парень не промах!..
     - Ревнуешь? - поймала его взгляд Нина.
     Только что  Гарику казалось,  что они с Ниной как-то сразу нашли общий
язык, взаимопонимание,  и  вот  это  приятное   ощущение   общности   стало
проходить... Что-то заставило Нину перемениться, стать другой: рассеянной и
грустной. Он проследил за ее взглядом: Нина пристально смотрела на стройную
фигуру девушки,  шагавшей рядом с худощавым высоким Борей.  А те продолжали
весело болтать, смеяться, рука Бориса и впрямь перекочевала на плечо Алены.
Но странное  дело:  сейчас  это  совсем не волновало Гарика - он мучительно
размышлял, почему переменилась Нина.  И снова ему захотелось обнять ее,  но
он не решился. Наверное, ей нравится Борис?..
     Сколько ему,  интересно,  лет?  Явно старше  Гарика.  Даже  при  самом
критическом отношении к нему Гарик вынужден был признать,  что Борис видный
парень.  Держался он в отличие от суетливого и болтливого Глеба уверенно, с
достоинством.
     Он шел рядом с  Аленой  и,  поворачиваясь  к  ней,  что-то  с  улыбкой
говорил. Алена  снизу  вверх смотрела на него,  и глаза ее сияли.  Она тоже
что-то говорила и часто смеялась.  Они не оглядывались,  забыли  про  своих
спутников. Даже Глеб,  который первое время, наступая им на пятки, встревал
в разговор, отстал на несколько шагов.
     - Боря хорошо поет, - сказала Нина. - Эх, забыли захватить гитару!
     - А что Боря еще умеет делать? - иронически спросил Гарик.
     - Многое, - ответила Нина.
     - Твой парень?  - глядя под ноги,  задал Гарик мучивший его вопрос. Он
уже начал немножко ревновать Нину.
     - Он так же, как и твоя Алена, ничей, - после некоторой паузы ответила
девушка.
     - А ты чья?
     - Так тебе все и расскажи! - рассмеялась она.
     - Я его вызову на дуэль, - сказал Гарик.
     - Забавный ты, - проговорила Нина. Глаза у нее снова стали улыбчивыми,
добрыми.
     - Второй раз тебя вижу, а будто сто лет знакомы, - сказал Гарик.
     Ему и впрямь казалось, что они давно друг друга знают.
     Оказавшийся между  двумя  парочками,  как раз посередине,  Глеб совсем
заскучал. Ни к кому не обращаясь, он громко сказал:
     - Как бы на нас не обиделись наши милые сестрички-синички?
     Деревья расступились, и они вышли к дому лесника. От сосен протянулись
длинные заостренные   тени.  Озеро  было  спокойным,  гладким.  Из  дальней
березовой рощи отчетливо доносился голос кукушки.
     - Кукушки, кукушка, сколько мне лет жить? - воскликнула Нина.
     - Не надо загадывать, - совсем рядом послышался голос Сороки.  - Здесь
живут на редкость скупые кукушки.
     От толстой сосны отделилась его высокая фигура.
     Без всякого удивления и любопытства смотрел на них Сорока, будто знал,
что они придут.  Кукушка скоро умолкла.  Зато громко  зачивикали  на  озере
небольшие узконосые озерные чайки.
     - Вот  так  встреча!  -  в  изумлении  остановился  Борис.  Рука   его
соскользнула с плеча девушки. - Привет, Сорокин!
     - Здравствуй, Длинный Боб! - в тон ему ответил Сорока.
     - Вы  договорились  здесь  встретиться?  -  переводила  Алена взгляд с
одного на другого.
     - Да нет,  случайная встреча, - усмехнулся Борис и холодно взглянул на
Нину.
     - Нас Гарик пригласил,  - поспешно сказала та.  - Даже план нарисовал,
как до вас добраться.
     На тропинке   показался   Сережа   и   разрядил   немного  напряженную
обстановку: как ни в чем не бывало поздоровавшись,  он  сообщил,  что  ужин
готов.
     - В таком случае отметим нашу  встречу,  -  сказала  Алена.  -  У  нас
найдется бутылка шампанского.


     Алена готова  была  все  запасы   выставить   на   стол.   Оживленная,
порозовевшая, она  радушно угощала гостей.  От жареной рыбы они отказались,
на обед у них была окуневая уха и лещ горячего копчения.  Нина сказала, что
и уху  и  леща  приготовил  Борис.  А Глеб добывал для маленькой коптильни,
которую они  с  собой  привезли,  гнилушки  и  вереск.  Назавтра  они  всех
приглашают отведать копченной на костре рыбы...
     Оказывается,  Нина, Глеб и Длинный Боб еще зимой уговорились совершить
на автомобиле   путешествие   по   русским  городам.  Они  и  отпуск  взяли
одновременно. Побродили по Новгороду,  заехали в Валдай,  а оттуда -  сюда.
Нина со  слов  Гарика  так  расписала  его  озеро,  что  они никак не могли
проехать мимо.
     Во время  беседы  выяснилось,  что Глеб работает в той же комнссионке,
где и Нина,  только в отделе культтоваров, сидит на приемке, через его руки
проходит вся заграничная техника...
     С Длинным Бобом они тоже старые знакомые, тот увлекается магнитофонами
и приемниками,  ну  а Глеб достает ему что надо.  Садовский за это помогает
ему в автомобильных делах...
     Ну а  с Ниной Борис Садовский познакомился через Глеба.  Еще в прошлом
году...
     Алена только головой покачала, вспомнив, как Глеб заливал ей в машине,
что он студент филфака университета.  Да еще хвастался,  что у него папа  -
крупный ученый.  Тоже, наверное, наврал. Алена бросила на Глеба насмешливый
взгляд - думала,  он смутится, но тот сидел себе рядом с Сережей и улыбался
как ни в чем не бывало. Видно, уже и забыл про свою трепотню там, в машине,
когда подвозил ее до Комарова...
     Алена увидела их на лесной тропинке километрах в двух от дома лесника.
Она сидела на черном пне как  раз  напротив  лагеря.  Там  двигались  возле
палатки две девичьи фигуры.  Ее как магнитом тянуло туда, на остров, но она
не решалась вот так взять и прийти.  А какую-нибудь правдоподобную  причину
придумать не  могла.  И тут услышала голоса,  смех.  На тропинке показались
Глеб, Борис и девушка.  Они могли бы пройти мимо и не заметить Алену -  она
сидела на пне ближе к берегу, а тропинка петляла меж сосен выше.  Вскочив и
укрывшись за березой,  Алена наблюдала за ними:  эту девушку она не видела.
Там,  в Летнем саду, с ним была другая, выше, тоньше и немного смахивала на
казашку. Глеба она сразу узнала и почему-то не очень  удивилась,  глаза  ее
были прикованы  к  Борису.  Он  шел  впереди  и  состругивал  ножом сучки с
березовой палки.
     Алена не знала,  что делать:  выйти или остаться за деревом. И тут она
вспомнила, что близнецы Оля  и  Аня  говорили  ей,  что  во  время  каникул
собираются с Глебом в автомобильное путешествие...
     Больше не раздумывая,  она вышла на тропинку и первая поздоровалась  с
ними...  Глеб стал что-то орать, хлопать себя по ногам, но Алена пристально
смотрела на Бориса, гадая: узнает он ее или нет?.. Борис не узнал.
     - Оля и Аня тоже здесь? - спросила Алена.
     - Варят гречневую кашу с тушенкой, - кивнул Глеб на тот берег.  И стал
рассказывать, каких  трудов стоило уговорить их родителей,  чтобы отпустили
сестричек с ним.  Он клялся и божился, что будет присматривать за ними, как
отец родной! И вот уговорил: Олю и Аню отпустили из дома на целую неделю.
     - Пойдемте к ним! - обрадовалась Алена.
     - Мы тут разыскиваем знакомых, - сказала Нина.  - Нам сказали, что они
там! - Девушка показала рукой в сторону их дома.
     Тогда Алене и в голову не пришло, что они ищут Гарика и Сороку...
     По лесной тропинке она и привела их к дому.
     Откуда было знать Алене,  что Длинный Боб, Нина и Глеб знают Сороку? А
Гарик даже пригласил их сюда, на озеро?..
     Алена сидела  напротив  Бориса  и не спускала с него сияющих глаз.  Ей
было очень весело,  она часто смеялась,  даже грубоватым шуточкам Глеба. Ей
было наплевать,  что  Гарик напропалую любезничает с Ниной,  а Сорока молча
пьет чай из кружки и ни на кого не смотрит.
     Алене все   больше  нравился  этот  длинноволосый  смуглый  парень  по
прозвищу Длинный Боб.  Ей нравилось,  как он говорил, улыбался, а когда он,
будто прицеливаясь, взглядывал на нее, становилось немного жутковато...
     Сорока изредка посматривал на нее.  Сегодня Алена была совсем  другая,
не похожая  на  себя.  Когда-то  успела  сбегать  в дом и надеть ярко-синюю
рубашку с открытым воротником.  Гарик заметил,  что она  чуть-чуть  подвела
глаза синим  карандашом  и  подкрасила губы.  Обычно здесь,  на озере,  она
косметикой не пользовалась. Шампанское не стали трогать, а гусиный паштет и
консервированный язык - и всего-то была одна банка! - съели.
     Алена не скрывала своего интереса к Борису.  И он,  конечно, не мог не
почувствовать внимания  красивой  девушки,  но  вида не подавал и за столом
старался поменьше  смотреть  на  нее.  У  Гарика  сегодня  были   основания
ревновать Алену,  однако он был как никогда спокоен, шутил, весело смеялся,
на Алену почти не смотрел.  И никто, пожалуй, кроме Сережи, не заметил, как
он в  сумраке несколько раз брал руку Нины в свою и тихонько пожимал.  Нина
не отнимала руки.
     Борис несколько   раз   пытался   заговорить   с   Сорокой  о  станции
техобслуживания, но тот больше отмалчивался или отвечал  односложно:  "да",
"нет". И  Садовский отстал.  Когда кто-то - кажется,  Сережа - вспомнил про
Сашу Дружинина,  Борис только головой покачал - дескать,  жаль  парня...  И
сказал, что  он  в  этот  день обедал в столовке с Сашей за одним столом...
Говорят, у тех,  кто должен вот-вот умереть,  есть какая-то печать на лице,
так вот  он,  Борис,  ничего  такого  не  заметил:  Саша  был весел,  много
смеялся...
     Тут Сорока  не  выдержал  и резко сказал,  что это,  мол,  все детские
сказки! Никто никогда не знает, что в любой момент с ним может произойти...
Если бы не эта сволочь за рулем,  Саша,  может быть, сидел бы сейчас с ними
рядом...
     Никто ему  не возразил.  Борис перевел разговор на другое,  и больше о
Саше не вспоминали.
     Над частоколом береговых сосен зажглась первая звезда.  Борис поднялся
и сказал,  что им пора: в лагере остались близнецы Оля и Аня, наверное, уже
волнуются. Глеб  со смехом заявил,  что он вот уже с год ухаживает сразу за
двумя сестрами и до сих  пор  не  научился  их  различать...  Алена  хотела
покричать им  с  берега,  но Борис сказал,  что лагерь нельзя оставлять без
присмотра, а Оля и Аня сегодня дежурные.
     Теперь, когда  гости  собрались  уходить,  Алена  заявила,  что пойдет
вместе с ними, - должна же она повидать своих институтских подруг?
     Гарик вызвался  отвезти  гостей  на  лодке.  Через  озеро путь намного
короче, чем по сумрачному лесу.  В лодку сел и Сорока.  Гарик,  взглянув на
Алену, сказал, что лодка перегружена и кому-то придется остаться на берегу.
Сорока молча поднялся,  уступая девушке свое место,  но Алена  из  гордости
отказалась. И   хотя   очень   тепло   распрощалась  с  Ниной  и  ребятами,
чувствовалось, что она обиделась.  А Гарик был  рад,  что  досадил  ей.  Он
видел: весь  вечер  Алена не сводила с Бориса восхищенных сияющих глаз,  со
вниманием слушала каждое слово. Это было что-то новенькое! Куда девались ее
язвительность, насмешливость.
     - Передайте привет Оле и Ане! - крикнула Алена,  когда лодка отчалила.
- Я завтра к вам приду-у!
     - Близнецы до смерти рады,  что наконец вырвались на  свободу,  сказал
Глеб.
     - Веселые девочки, - заметила Нина. - С ними не соскучишься.
     Сорока греб  и  смотрел  поверх голов на тот берег,  где в сгущавшихся
сумерках выделялись две тоненькие  фигуры,  освещенные  сзади  колеблющимся
светом неяркого костра.
     - Рыбное озеро,  - произнес Борис,  глядя на воду.  Одна рука его была
опущена и оставляла на гладкой поверхности узкую бороздку. По всему зеркалу
расходились большие и малые круги. От лодки во все стороны брызгала мелочь.
     - Говорят, попадаются лещи по четыре-пять килограммов, - сказал Гарик.
- Правда, я таких не ловил.
     Он устроился на днище лодки,  у ног Нины,  сидящей на скамье.  Круглые
колени девушки упирались Гарику в спину,  на лице его появлялась и исчезала
задумчивая улыбка. Ему было свободно и спокойно с Ниной.  Гарик ощущал себя
мужчиной. С Аленой же все время приходилось напрягаться,  чтобы не  сказать
какую-нибудь ерунду, потому что Алена тут же поднимала на смех...  С Аленой
Гарик чувствовал себя  провинившимся  мальчиком,  не  знающим,  в  чем  его
вина...
     Он взял руку Нины и приложил  к  горящей  щеке.  Ладонь  девушки  была
прохладной, нежной  и  пахла  сосновой  хвоей.  Тонкие пальцы скользнули по
лицу, дотронулись до лба,  погладили волосы.  Незаметная  для  других  игра
захватила его.
     - Сколько нужно времени, чтобы завялился крупный лещ? - взглянул Борис
на Сороку.
     - Крупного леща трудно поймать, - заметил тот.
     - Это уж моя забота, - улыбнулся Борис.
     - Недели две, - подал голос Гарик. - Если погода хорошая.
     - На что ловишь? - поинтересовался Сорока.
     - У меня свой метод, - уклончиво ответил Борис.
     - Нет такой рыбины в озере,  которую Боря не смог бы поймать, - сказал
Глеб. Он сидел на корме рядом с приятелем и улыбался.
     - Сеть? - в свою очередь, взглянул на него Сорока.
     - Не балуюсь,  - ответил Борис и отвернулся,  давая понять, что на эту
тему больше не желает разговаривать.
     Лодка ткнулась просмоленным носом в  осоку,  к  самой  воде  подбежали
близнецы. Обе  в  коричневых  рубашках  и  светлых  брюках.  У одной в руке
деревянная ложка,  у  другой  -  кривой  сук,  которым  она,   по-видимому,
помешивала угли в костре.
     - Нечестно,  мальчики,  - затараторили  они  одновременно,  -  мы  вас
ждем-ждем, а вас все нет...
     - Уже совсем темно, и в лесу кто-то страшно кричал!
     - Может, здесь медведи?
     - Или волки!
     - Мы пекли картошку... Вот вкуснотища-то!
     Только сейчас все заметили,  что рты у сестричек черные, на щеках тоже
пятна сажи.  Немного успокоившись,  близнецы почти забрались в воду и стали
рассматривать сидящих в лодке Гарика и Сороку.
     - Ба,  знакомые  все  лица!  -  театрально воскликнула одна из сестер,
переводя взгляд с Гарика на Сороку. - Ленинградцы!
     Гарик выскочил из лодки и радушно приветствовал Олю и Аню.
     - Я вспомнила, - глядя на Сороку,  радостно сообщила одна из сестер. -
Мы встречались на станции техобслуживания.
     - Вы ремонтировали автомобиль Глеба, - подтвердила вторая.
     Борис вскинул голову и улыбнулся Сороке:
     - Отбиваешь моих клиентов?
     - С ним лучше дела не иметь,  - бросил косой взгляд на Сороку Глеб.  -
Страшный формалист! Никогда приятелю не пойдет навстречу...
     - Ты никогда не был моим приятелем, - усмехнулся Сорока.
     - Я постараюсь!  - рассмеялся Глеб.  - Жаль,  что  ты  не  увлекаешься
музыкой... У меня везде дружки-приятели. Я - им, они - мне.
     Гарик сообщил Оле и Ане,  что на другом берегу,  в доме лесника, живет
их родруга Алена.  Близнецы бурно выразили восторг и стали проситься, чтобы
их немедленно  отвезли  на  лодке  на  тот  берег.  Они  должны  сейчас  же
повидаться с ней. Такая встреча! Нет, они хотят поскорее ее увидеть!..
     Глебу и Борису с трудом удалось  их  отговорить  от  этой  затеи.  Уже
поздно, назад  вернутся  только  ночью,  а на озере гуляет волна,  пока еще
маленькая, а если ветер усилится?
     Гарик пообещал утром доставить к ним Алену.
     - Пусть захватит что-нибудь почитать, - сказала Оля.
     - Какой-нибудь  исторический  роман,  -  прибавила  Аня.  - У Алены их
полно.
     Пока Сорока  вычерпывал  консервной  банкой  скопившуюся в лодке воду,
Гарик отошел с Ниной к костру.  Две длинные колеблющиеся тени вытянулись на
берегу, Гарик и Нина о чем-то негромко говорили, но слов было не разобрать.
Лагерь разбит на пустынном берегу,  за  которым  сразу  начинался  лесистый
бугор. Неподалеку  от  "Жигулей" Глеба - две оранжевые палатки.  В одной из
них и живут Оля и Аня.  Сорока подумал, что девушкам, наверное, не очень-то
весело на  дикой  природе.  И одеты они не как туристы,  а как две модницы,
собравшиеся на танцы.  Как-то  не  вписывается  эта  парочка  в  приозерный
пейзаж.
     Близнецы подошли к лодке и заговорили с Сорокой.
     - Украдите нас,  пожалуйста,  отсюда, - оглянувшись на Глеба и Бориса,
присевших у костра, тихонько произнесла Оля.
     - Нам здесь надоело, - так же тихо прибавила Аня. - Этот Глеб...
     - Он все время пристает, - продолжала Оля. - То ко мне, то к Ане.
     - Прикидывается, будто не различает нас, - заметила Аня.
     - На самом деле это только с самого начала трудно, - сказала Оля.  - А
потом нас легко отличить друг от друга.
     - Мы совершенно разные, - серьезно сообщила Аня.
     Сорока улыбнулся.  Как и там,  на станции техобслуживания, он подумал,
что они, должно быть, неплохие девчонки. Но так уж жизнь распорядилась, что
им приходится все время дополнять друг друга.
     - Чего ты все время улыбаешься? - спросила Оля.
     - Смеется над нами, - сказала Аня, впрочем, ничуть не обидевшись. Они,
похоже, вообще не умели обижаться.
     - Я уже вас начинаю различать, - ответил он.
     - Каким образом?  - Этот вопрос они задали разом,  чем еще больше  его
развеселили.
     - Это секрет.
     Сестры переглянулись   и,   рассмеявшись,   умыли  в  озере  лица.  За
полотенцем к  палатке  им  не  захотелось  идти,  вытерлись  рукавами.   По
привычке, как бы между прочим, поменялись местами, потом еще раз - и Сорока
снова перестал различать их.
     - Вам нравится, что вас путают? - поинтересовался он.
     - Нам все равно, - пожала плечами Оля.
     - Иногда надоедает, - заметила Аня. - Тогда мы по-разному одеваемся.
     - Ты завтра надень брюки, а я юбку, - предложила Оля.
     - Отвезешь нас к Алене? - спросила Аня.
     - Мы назад не вернемся, - сказала Оля. - Останемся у вас.
     - Ну пожалуйста, - попросила Аня.
     - Ваши приятели обидятся,  - ответил Сорока,  выпрямляясь.  Консервную
банку бросил в нос лодки. Услышав стук, подошел Гарик. Прежде чем забраться
в лодку,  оглянулся в ту сторону,  где стояла Нина,  помахал рукой.  Лицо у
него было довольное, глаза возбужденно блестели.
     - Зачем вы смыли сажу?  - весело посмотрел он на сестер. - Вы были как
две негритяночки!
     - Гарик, мы умоляем твоего друга, чтобы он нас похитил, - сказала Оля.
     - А он не хочет, - прибавила Аня.
     - Похитим? - метнув взгляд на сидящих у костра ребят, загорелся Гарик.
Ему понравилась эта идея. - Только тогда мы и Нину захватим, - прибавил он.
     - Поплыли,  - хмуро сказал Сорока. - Ты готов похитить всех девушек на
свете.
     - Я для тебя стараюсь!  - рассмеялся Гарик.  У него  было  приподнятое
настроение.
     - В таком случае  мы  вас  завтра  сами  украдем,  -  улыбнулась  Оля,
выразительно взглянув на Сороку.
     - Имей в виду,  что мы не шутим,  - точно так же посмотрела на  Гарика
Аня.
     - Вы слышали про амазонок? - спросила Оля.
     - Мы слышали,  что на Каменном острове русалки твист отплясывают...  А
что, появились и амазонки? - весело взглянул на нее Гарик.
     - Амазонки сами выбирали себе возлюбленных, - сказала Аня.
     - Прекрасное правило,  - улыбнулась Оля.
     Ни капельки  не  огорчившись,  что их не "похитили",  сестры,  смеясь,
побежали к костру,  который ярко полыхал на фоне  облитых  пламенем  сосен.
Нины у костра не было видно.
     Отплыв подальше от берега, Сорока - он греб - взглянул на улыбающегося
Гарика. Однако спросить ничего не успел, потому что тот опередил.
     - Я знаю,  дружище,  что ты сейчас скажешь,  - все  так  же  задумчиво
улыбаясь, начал  Гарик.  -  Почему  я  так  откровенно начал ухлестывать за
Ниной? Потому,  что она очень славная девушка и еще  в  ту  первую  встречу
понравилась мне.  И  еще ты упрекнешь меня за то,  что я старался разозлить
Алену? Да,  я хотел ее разозлить и думаю,  что этого добился... И ты знаешь
почему: мне надоели ее постоянные насмешки.  Надоело все время угождать ей,
а в ответ...
     - Ты ошибаешься,  - перебил Сорока.  Он тоже знал, что скажет Гарик. -
Ты ее ничуть не разозлил, а, наоборот, обрадовал.
     - Ты считаешь, ей наплевать на меня?
     - Я думаю