ам надо выходить прямо сейчас. Вот что он велел вам сказать.
     У  Кесслера  перехватило дыхание. Внезапно,  неожиданно ему  все  стало
ясно. Холкрофт решил использовать его в качестве приманки.
     С точки зрения  американца, тот, кто убил  в Берлине  человека в черной
кожаной  куртке,  знал,  что Ноэль  Холкрофт  должен  встречаться  с  Эрихом
Кесслером.
     Замысел был простым, но гениальным: засветить  Эриха Кесслера, заставив
его прилюдно выслушать сообщение от мистера X.  и  выйти из отеля на  темные
женевские улицы.
     Если  же за  ним  не будет  хвоста,  то такое  несовпадение  причины  и
следствия будет трудно объяснить. Настолько трудно, что Холкрофт,  возможно,
решит  устроить  избранной  им  приманке повторную  проверку.  У  него могут
возникнуть вопросы, способные разнести в клочья всю их операцию.
     Нет,  все-таки  Ноэль  Холкрофт  потенциально являлся  одним из  "детей
Солнца".
     Глава 40
     Хелден  пробиралась ползком по дому Герхарда, среди обломков  мебели  и
кровяных  луж, выдвигая подряд все  ящики и распахивая  дверцы,  - покуда не
обнаружила небольшую жестянку  с медикаментами для  оказания  первой помощи.
Отчаянно   пытаясь   думать   лишь  о  том,   что  нужно  привести  себя   в
транспортабельное  состояние, и  подавляя  боль как ненужную  слабость,  она
насколько  могла  плотно заклеила  свою рану  и с трудом  поднялась на ноги.
Опираясь на трость Герхарда, ей удалось пройти три километра вверх по дороге
и на север, до развилки.
     Проезжавший на своем допотопном автомобиле фермер подобрал ее. Не может
ли он отвезти ее  к некоему  доктору  Литваку, живущему  на  холме,  рядом с
клиникой? Может, это ему почти по пути.  Не будет  ли он  так любезен  ехать
побыстрее?
     Вальтеру Литваку  было  под  пятьдесят. Это  был  лысеющий  мужчина  со
светлыми глазами и склонностью к лаконичным, точным формулировкам. Благодаря
своей  подтянутости он перемещался стремительно, тратя движений столько  же,
сколько  слов;  благодаря  высоким  умственным способностям  предпочитал все
взвесить,  прежде чем дать  ответ;  и, наконец, будучи евреем, спрятанным  в
детстве голландскими  католиками  и выросшим среди  участливых  лютеран, был
страшно нетерпим к нетерпимости.
     У него был один пунктик, который вполне можно было объяснить. Его отец,
мать,  двое сестер  и  брат были  удушены  газом  в  Аушвице. И  если  бы не
страстный   призыв  швейцарского  доктора,  поведавшего  о  районе  в  горах
Невшателя, где не имелось никакого медицинского обслуживания, Вальтер Литвак
жил бы в  киббуце Хар-Шхаалаф, в пустыне Негев. Он  намеревался  провести  в
клинике три  года. Было это пять лет назад.  Спустя несколько  месяцев после
приезда  в Невшатель ему довелось узнать, кто был  его нанимателем:  один из
людей,  боровшихся с  возрождающимся  нацизмом.  Им  было  известно  многое,
неведомое  другим.  Они знали  о  тысячах  уже  выросших детишек, рассеянных
повсеместно, и о бессчетных  миллионах,  которые  могли попасть  в руки этих
безвестных наследников.  Предстояла большая работа, не имевшая ничего общего
с медициной. Его связным стал человек по имени Вернер Герхард, а сама группа
называлась "Нахрихтендинст".
     Вальтер Литвак остался в Невшателе.
     - Заходите  скорей, - сказал он Хелден. - Я  помогу вам,  у  меня здесь
есть кабинет.
     Он снял  с  нее пальто  и почти  волоком  втащил в  комнату,  где стоял
операционный стол.
     - В меня стреляли, - это все, что пришло на ум сказать Хелден.
     Литвак уложил ее на стол, снял с нее юбку и приспустил трусы.
     -  Не тратьте  сил  на разговоры.  - Он  разрезал  ножницами повязку  и
осмотрел  рану, затем взял из  стерилизатора иглу для шприца. - Я усыплю вас
на несколько минут.
     - Нет. Некогда! Я должна вам рассказать...
     - Я  же  сказал, всего на несколько минут, -  оборвал ее доктор,  вводя
иглу в руку Хелден.
     Она открыла глаза,  увидела  вокруг  какие-то расплывчатые  очертания и
ощутила, как затекла  нога.  Когда в глазах  у нее прояснилось, она заметила
доктора в другом конце  комнаты. Хелден  попыталась сесть.  Литвак услышал и
обернулся.
     - Здесь антибиотики, - произнес он,  показывая ей пузырек с таблетками.
- Первые сутки принимать каждые два часа. Затем - каждые четыре  часа. Итак,
что  произошло?  Расскажите   покороче.  Я  съезжу  в  коттедж  и  обо  всем
позабочусь.
     - В коттедж?.. Значит, вам известно?
     -  Вы разговаривали, будучи  под  наркозом.  Так  бывает с большинством
людей  после  ранения. Несколько  раз вы повторили  "Нахрихтендинст".  Затем
"Иоганн".  Видимо, подразумевался  фон Тибольт, и  тогда, стало быть, вы его
сестра - одна из тех, кто был с Фалькенгеймом. Так что, началось? Наследники
слетелись в Женеву?
     -Да.
     -  Именно  к  этому выводу я  пришел сегодня  утром.  Сводки  новостей,
поступающих из Негева, ужасны. Одному Богу известно - как, но им удалось обо
всем проведать.
     - Какие сводки?
     - О событиях в Хар-Шхаалаф. - Доктор с такой силой сжал  находившийся у
него  в  руках пузырек, что на руке его вздулись вены.  - На киббуц совершен
налет. Разрушены дома, истреблено население, выжжены поля. Подсчет жертв еще
не завершен, но по предварительным оценкам -  убитых свыше ста семидесяти. В
основном мужчины, но есть женщины и дети.
     Хелден зажмурилась. Слов не было. Литвак продолжал:
     -  Взрослые все  до единого  убиты, вырезаны в садах. Утверждают, будто
это дело  рук террористов  из "Возмездия".  Но  это не  так. Там  поработали
"Вольфшанце". Боевики  из "Возмездия"  никогда не напали  бы на Хар-Шхаалаф,
так  как  знают,  что последовало бы за этим.  Евреи  из всех  киббуцев, все
отряды самообороны поднялись бы, чтобы отомстить им.
     - Герхард  сказал,  вы должны  были  телеграфировать в  Хар-Шхаалаф,  -
прошептала Хелден. Глаза Литвака затуманились слезами:
     - Теперь уже не о чем и некому телеграфировать. Там  никого не осталось
в живых. А теперь рассказывайте, что стряслось на озере.
     Она повиновалась. Выслушав рассказ Хелден, доктор помог ей спуститься с
операционного стола, перенес в большую, в альпийском  стиле, жилую комнату и
уложил на кушетку. После чего подвел итог:
     - Поле  боя сейчас - Женева, и нельзя терять ни единого часа. Если даже
с  Хар-Шхаалаф  удастся связаться,  это будет  совершенно  бесполезно. Но  в
Лондоне есть один человек из Хар-Шхаалаф. Ему приказано было оставаться там.
Он следил за  Холкрофтом. До самого Портсмута.  Именно он вынул фотографию у
Холкрофта из кармана.
     - На снимке был Бомонт, - произнесла Хелден, - из "Одессы".
     - Из "Вольфшанце", - поправил Литвак. - "Дитя Солнца". Один из тысяч. И
один из немногих, кому довелось работать с фон Тибольтом.
     Хелден приподнялась, нахмурившись:
     - Записи. Записи Бомонта - они были совершенно бессмысленные.
     - Какие записи?
     Она поведала доктору о темных и противоречивых сведениях,  обнаруженных
в навигационном  журнале  Бомонта.  И  о  подобном  же досье,  принадлежащем
заместителю Бомонта, Яну Льюэллену.
     Литвак записал это имя в блокнот.
     -  Как удобно... Двое из "Вольфшанце" командуют кораблем,  занимающимся
электронным шпионажем. Сколько еще таких, как они? И в скольких местах?
     -   В  газетах  недавно  приводили  слова  Льюэллена.  Когда  Бомонт  и
Гретхен... - Докончить она не могла.
     -  Не думайте об этом,  - отозвался доктор.  -  У "детей  Солнца"  свои
собственные правила. Льюэллена  нужно добавить к списку тех, кого необходимо
разыскать  в  Женеве. Герхард  был прав.  В первую  очередь  мы должны найти
список.  Это столь же неотложно, как и предотвращение снятия денег со счета.
Может быть, еще неотложнее.
     - Почему?
     - Фонды эти предназначены для четвертого рейха, но сам рейх - это люди.
Удастся уничтожить  эти фонды или  нет - люди все равно останутся. Мы должны
знать, кто они.
     Хелден откинулась на подушку:
     - Мой... я хотела  сказать, Иоганн фон Тибольт может быть  убит. То  же
можно сделать  с Кесслером и при необходимости даже  с  Ноэлем. Снятие денег
можно остановить. Но есть ли уверенность, что список будет найден?
     - У человека из Хар-Шхаалаф, находящегося в Лондоне, возможно, найдутся
какие-то соображения  на  этот  счет... Вы  должны это знать, поскольку  вам
придется с ним работать. Его  называют убийцей и террористом. Сам он себя ни
тем, ни другим  не считает,  но  законы, которые он нарушил, и преступления,
которые  совершил,  ставят под  сомнение эту  его уверенность. -  Литвак  на
мгновение отвернулся  в сторону, затем бросил  взгляд на часы.  - Сейчас без
трех девять.  Он живет  в  километре от  аэропорта Хитроу. Если  мне удастся
связаться с ним, то к полуночи он будет в Женеве. Вы знаете, где остановился
Холкрофт?
     - Да. В "Д'Аккор". Поймите,  ему ничего не известно. Он глубоко убежден
в справедливости того, что делает.
     -  Понимаю,  но,  к  несчастью,  это  может  оказаться безразлично  для
сохранения его жизни. Прежде всего, однако, надо связаться с ним.
     - Я обещала позвонить ему сегодня вечером.
     -  Прекрасно.  Дайте  я  помогу вам  добраться  до телефона.  Тщательно
выбирайте  слова.  За  ним  наверняка  установлена  слежка,  и  линия  будет
прослушиваться.  - Литвак подставил ей плечо и довел до стола  с  телефонным
аппаратом.
     - Отель "Д'Аккор". Бон суар, - произнесла телефонистка на том конце.
     - Добрый вечер. Могу ли я поговорить с мистером Ноэлем Холкрофтом?..
     -  Мсье  Холкрофтом?  -  Телефонистка  замялась  на  мгновение. -  Одну
минутку, мадам.
     В наступившей тишине раздался щелчок и вслед за этим - мужской голос:
     - Миссис Холкрофт?
     - Что-что?
     - Я имею честь говорить с миссис  Холкрофт, не  так ли? Хелден опешила.
Что-то не так. Телефонистка на коммутаторе даже не удосужилась соединиться с
номером Ноэля.
     - Так вы ожидали моего звонка? - спросила она.
     - Ну конечно, мадам, - доверительно ответил портье. - Ваш сын был очень
щедр. Он велел  передать, чтобы  вы ни  в  коем  случае не  показывались, но
оставили номер телефона, по которому он сам мог бы вас разыскать.
     -  Понимаю.  Подождите, пожалуйста,  минуту.  -  Хелден зажала  ладонью
трубку  и обернулась к  Литваку.  - Они принимают меня за  миссис  Холкрофт.
Ноэль заплатил им, чтобы они записали номер, по которому он сможет позвонить
матери.
     Врач кивнул и торопливо направился к другому столу:
     -  Продолжайте  разговаривать. Скажите,  вам нужны  гарантии, что  этот
телефонный  номер не  узнает  никто  другой.  Предложите деньги... Все,  что
угодно,  лишь  бы  потянуть  время. - Литвак схватил  потрепанную телефонную
книгу.
     - Прежде  чем  назвать вам  номер, я должна быть  уверена...  -  Хелден
многозначительно замолчала.
     Портье  поклялся могилой собственной матери, что  сообщит  номер только
Холкрофту. Доктор подлетел к Хелден, протягивая записанный  на листке бумаги
телефон. Хелден продиктовала его портье и повесила трубку.
     - Что это за номер? - спросила она Литвака.
     -  Пустая квартира на улице  де ла Пэ. Но расположена  она не  по  тому
адресу, который указан в  телефонных справочниках, а вот по этому. -  Литвак
написал  адрес на том  же  листке, под номером телефона. - Запомните  и то и
другое.
     - Хорошо.
     - А теперь я попытаюсь связаться с  нашим человеком в Лондоне, - бросил
он  уже  на  ходу,  направляясь  к  лестнице;  затем остановился  на  нижней
ступеньке  и  объяснил: -  У меня здесь  есть  радиооборудование, с  помощью
которого можно соединиться с любым  абонентом мобильной телефонной сети... Я
отправлю вас в  Женеву.  Вы  не  в состоянии слишком много передвигаться, но
рана неглубокая, и шов, стянутый бинтами, будет держаться крепко. Так что  у
вас  есть возможность разыскать  Холкрофта. Надеюсь,  вам это удастся. Желаю
успеха. Ноэль Холкрофт  должен порвать с фон Тибольтом и  Кесслером. Если он
воспротивится  этому требованию или  даже  просто  будет  колебаться  -  его
следует убить.
     - Знаю.
     -  Одного  знания может оказаться  недостаточно.  Боюсь,  окончательное
решение не за вами.
     - Тогда за кем же? За вами?
     - Нет, я не могу покинуть Невшатель. Решать будет человек из Лондона.
     - Этот террорист? Убийца, при одном слове "наци" спускающий курок?
     -  Он  будет  объективен,  -  заверил  Литвак,  возобновляя  подъем  по
лестнице. - На него будут давить иные обстоятельства. Вы встретитесь с ним в
той квартире, адрес которой я вам записал.
     - Как мне добраться до Женевы? Я... - Хелден осеклась.
     - Что?
     - Я спрашиваю, как я попаду в Женеву? Туда ходят поезда?
     - Добираться поездом уже нет времени. Вы полетите.
     - Чудесно. Это будет быстрее.
     - Намного быстрее.
     И  гораздо  лучше,  подумала  Хелден. Ибо единственное,  о чем  она  не
поведала   врачу,   было   прощальное   предупреждение   Вернера   Герхарда.
Предупреждение, обращенное к  ней:  "Дитя мое, держись подальше от Женевы...
"Вольфшанце" тебя засекла".
     - Кто меня повезет?
     - Пилоты, облетающие озера по ночам, - ответил Литвак.

     Альтина была в  ярости, однако согласилась на  поставленное ей условие.
Пилот задал ей единственный вопрос:
     - Вы знаете в лицо тех, кто за вами охотится? Она ответила, что нет.
     - Тогда, быть может, еще до исхода ночи вы с ними познакомитесь.
     Именно поэтому  она  теперь  стояла прислонясь к дереву и не упуская из
виду машину - в глубине соснового леса,  покрывавшего склон горы, у подножия
которой  вдоль берега  озера вилась дорога. На этот наблюдательный  пункт ее
поставил пилот со словами:
     - Если ваш сын появится, я направлю его к вам.
     - Разумеется, появится. С чего бы ему не появиться?
     - Посмотрим.
     На какой-то миг его сомнения взволновали ее.
     - А если он не приедет, что тогда?
     -  Тогда  вы узнаете,  кто  вас  разыскивает.  -  И  он,  повернувшись,
отправился обратно к машине.
     - А  как же вы? - крикнула она ему вслед. - Я имею в виду, если мой сын
не приедет...
     -  Я?  -  Пилот  рассмеялся.  -  Мне  не раз  приходилось  вести  такие
переговоры. Если вашего сына с ним не окажется, значит, им позарез нужны вы,
верно? Но без моего согласия вас им не видать.
     И вот теперь она  ожидала, спрятавшись за  деревом,  метрах в  тридцати
пяти от дороги. Обзор, учитывая густоту сучьев и веток, был неплохой. Машина
стояла на обочине, носом на север. Ее задние подфарники были включены. Пилот
велел, чтобы  его телефонный  собеседник  из "Д'Аккор" приезжал на  место не
ранее чем через час и непременно с юга, помигав фарами за четверть километра
до места встречи.
     -  Вы слышите меня, мадам? - обратился к ней, не повышая голоса, пилот,
стоявший возле своей машины.
     -Да.
     -  Хорошо. Они едут. Внизу на дороге мигают фары. Затаитесь в  укрытии.
Наблюдайте,  слушайте,  но  не  показывайтесь.  Если  ваш сын  выйдет  -  не
произносите ни слова, пока  я не пришлю  его к вам. - Пилот  сделал паузу. -
Если же они силой заставят  меня ехать с ними, то отправляйтесь  к аэродрому
на  западном  берегу озера,  где  мы  приземлялись. Он называется  Атерризаж
Медок. Я найду вас там... Не нравится мне все это.
     - Почему? Что там такое?
     - В машине двое  мужчин. У  того, что сидит рядом с водителем, в  руках
оружие. Может, он просто проверяет, в порядке ли оно...
     -  Как:  я  доберусь туда,  куда  вы  мне  сказали? -  поинтересовалась
Альтина.
     - Под капотом машины в маленькой магнитной коробке есть запасные ключи.
-  Бородач  прикрыл рот  ладонью, стараясь  перекричать шум  приближающегося
автомобиля. - Справа... Не шевелитесь!
     Длинная черная машина остановилась в десятке метров от пилота. Мужчина,
сидевший  на  месте  пассажира, вышел. Но  это  был не ее сын, а  коренастый
крепыш в пальто с поднятым воротом и плотном шарфе,  обмотанном  вокруг шеи.
Лицо  его скрывали  большие  темные  очки,  придававшие  ему  вид  какого-то
громадного   насекомого.  Когда  незнакомец  вошел  в  сноп  света  от  фар,
оказалось, что он хромает.
     Между  тем водитель черного автомобиля остался сидеть за рулем. Альтина
стала  вглядываться; надеясь узнать в нем Ноэля. Но это был не он.  Лицо его
не удавалось хорошо разглядеть, Альтина только заметила,  что волосы  у него
светлые.
     -  Миссис  Холкрофт,  я полагаю, находится  в машине?  - спросил пилота
крепыш в очках. Он говорил по-английски, но с явным немецким акцентом.
     - А ее сын, стало быть, в вашей? - отозвался тот.
     - Пожалуйста, попросите миссис Холкрофт выйти.
     - Попросите ее сына сделать то же самое.
     -  Не надо создавать лишних сложностей. У нас все расписано по минутам,
нет времени.
     - У нас тоже. В вашей машине, мсье, всего один человек. И его внешность
не соответствует описанию ее сына.
     - Мы отвезем к нему миссис Холкрофт.
     - Мы отвезем его к миссис Холкрофт.
     - Прекратите!
     - Что прекратить, мсье? Мне заплатили - как  наверняка заплатили вам. И
мы оба делаем то, что нам велено, разве не так?
     -  У  меня  нет времени  на препирательства с вами! -  прорычал немец и
заковылял мимо пилота к его машине. Пилот покачал головой:
     - Я  бы посоветовал вам отыскать время. Так как миссис Холкрофт  вы там
не найдете.
     ? Ты, сука! Где женщина?
     -  Я  бы  попросил   вас  также   не  оскорблять  меня.   Я   родом  из
Шалона-на-Марне,   где  вы  дважды   побеждали,  и  меня  вырастили  в  духе
нетерпимости к подобным оскорблениям с вашей стороны.
     - Где женщина?
     - Где ее сын?
     Немец вынул правую руку из кармана пальто. В ней оказался пистолет.
     - Вряд ли тебе заплатили больше, чем стоит твоя жизнь. Где она?
     - А  вам, мсье?  Вам, должно быть, заплатили достаточно, чтобы вы могли
застрелить меня и так ничего и не добиться...
     Раздался оглушительный выстрел. У ног пилота взметнулось  облако  пыли.
Альтина в ужасе обхватила дерево руками.
     -  Теперь,  француз, ты, надеюсь, видишь, что  деньги для меня  не  так
важны, как эта женщина. Так где она?
     - Ах  эти боши! - презрительно произнес пилот. - Дай вам в руки оружие,
и  вы  теряете голову. Вы не  меняетесь...  Если вам нужна  эта  женщина, то
предъявите мне ее сына, и я отвезу его к ней.
     - Ты мне скажешь, где она! - Немец поднял руку, наводя пистолет прямо в
лицо пилоту. - Сейчас же. Ну!
     Альтина увидела,  как дверца черного автомобиля распахнулась. Громыхнул
выстрел,  затем  другой.  Пилот  кинулся  ничком  в  дорожную  пыль.  Немец,
вытаращив глаза, закричал:
     - Иоганн? Иоганн!..
     Прозвучал  еще  один выстрел. Немец рухнул наземь посреди дороги. Пилот
кое-как поднялся на ноги.
     - Он чуть было не убил вас! - прокричал  водитель чужой машины,  словно
сам  с трудом веря себе. -  Мы  знали,  что  он немного ненормальный,  но не
настолько. Не знаю, что и сказать...
     - Чуть было не убил меня?.. - переспросил пилот так же недоуменно. - Но
это же бессмысленно!
     - Конечно бессмысленно, -  подхватил блондин. - Наоборот,  ваше условие
было вполне разумным. Для начала помогите мне оттащить его в лес и забрать у
него документы. А потом езжайте со мной.
     - Кто вы?
     - Друг Холкрофта.
     - Хотелось бы верить.
     - Вы убедитесь.
     Альтина  была в  состоянии лишь  оставаться  в  своем укрытии. Ноги  ее
ослабели, в горле  пересохло, а глаза  так болели,  что она  вынуждена  была
несколько раз закрывать их, чтобы утихла резь.
     Блондин и пилот волоком оттащили тело в лес и бросили, не доходя до нее
метров  шесть. Теперь  наставления пилота обрели для Альтины новый смысл. Он
оказался прав.
     - Я еду за вами на своей машине, мсье?
     - Нет. Выключите фары и садитесь ко  мне. За вашей машиной мы  вернемся
утром.
     Пилот  сделал, как  ему было  сказано, но потом его словно  бы охватили
сомнения