к ситуации было очень удобно.
   Часов в шесть вечера я вышла из редакции и села в джип "чероки" рядом
с незнакомым мне парнем. А минут  через  пятьдесят  долго  прорывавшийся
сквозь пробки "чероки" притормозил у какого-то  дома,  на  первом  этаже
которого красовалась вывеска "Спортивный центр". А еще минут через пять,
пройдя по коридорам мимо залов с зеркалами, тренажерами  и  каратистским
татами, я оказалась в небольшом зальчике без окон,  в  котором  не  было
ничего такого спортивного - голый  паркетный  пол,  обшитые  деревянными
панелями стены, длинная лавка вдоль одной из них, и, что самое странное,
никого народа. Кроме разминавшегося в углу Вадима и сидевшего  на  лавке
юного   махинатора.   Очень   бледного,   жутко   подавленного,    жалко
улыбнувшегося при виде меня.
 
*** 
 
   - Заходи, Юль, - вот знакомься,  спонсор  наш,  -  негромко  произнес
Кисин, оторвавшись от разминки. И я подумала, что ослышалась, - по  лицу
его нельзя было сказать, что это шутка. - Предложил в  боях  без  правил
поучаствовать за хорошие деньги - сто тысяч баксов победителю,  прикинь?
А честному человеку где такие деньги заработать  -  вот  надумал  старое
вспомнить по такому поводу. Да проходи, знакомься...
   Все это было странно - но я уже начинала  понимать,  в  чем  дело.  И
медленно  подошла  к  съежившемуся  на  скамейке   придурку,   все   еще
улыбавшемуся натужно.
   - Я... вы простите, да, мы не поняли друг друга... - говорил  он  так
тихо, словно находился на смертном  одре,  -  и  так  тупо,  словно  его
заставляли заучить наизусть текст извинений, при  каждой  ошибке  нанося
удар дубинкой по голове. - Вот я-за ущерб, материальный, за машину вашу,
и за моральный тоже...
   Он протянул мне конверт - и мне показалось,  что  движение  причиняло
ему нестерпимую боль. А рука не дрожала даже - прыгала.
   - Возьми-возьми - твое, - произнес Кисин, увидев, что я заколебалась.
- Бери, говорю, - слышишь?! От  чистого  сердца  человек  дает  -  зачем
обижать? Так, пацаны, начинаем!
   Что было дальше, в деталях вспоминать я никогда не хотела. Потому что
из соединенного с зальчиком закутка типа тренерской  вывели  шестерых  -
трое из которых были мне уже  знакомы.  И  начались  бои  без  правил  -
экс-чемпион России по контактному карате Вадим Кисин по очереди проводил
поединки с шестью соперниками. Двое,  правда,  драться  нехотели  -  вся
крутость куда-то ушла по необъяснимой причине, - но их заставили. А  еще
один, упав сразу, никак не хотел вставать, и строгий  судья  его  поднял
пинками.
   Он был жестоким,  этот  подпольный  турнир,  на  котором  было  всего
человек восемь - десять зрителей. Тех, кто падал,  приводили  в  чувство
весьма неспортивными способами - бои должны были идти до конца. Тех, кто
пытался избежать боя и договориться миром, заставляли драться. А те, кто
дрался, получали не меньше, чем те, кто этого не хотел.
   И наверное, излишне говорить, что все шесть побед экс-чемпион одержал
нокаутом - а соперников из зала выносили без сознания. И кажется, там, в
тренерской, весьма конкретным образом  выражали  неодобрение  их  плохой
спортивной формой и отсутствием у них спортивного духа.
   Все это длилось не слишком долго -  минут  двадцать  пять,  наверное,
максимум полчаса, - но мне казалось, что турнир растянулся на всю  ночь.
И если честно, наслаждения от зрелища я не получила - хотя должна  была,
наверное. Но  уже  не  вспоминалось,  что  трое  из  этих  шестерых  мне
угрожали, меня оскорбляли и хватали, и нож блестел перед  моим  лицом  и
касался кожи - и что изнасиловали бы они меня без  душевных  мук,  да  и
покалечили бы тоже. Злорадства во мне не было - хотя они,  такие  крутые
со мной, тут полумертвыми были от страха. Потому что их ломал дух  того,
кто стоял напротив, - еще до боя ломал. И это при том, что каждый из них
был внешне покрепче Кисина да и помоложе. Но только он стоял на ногах, а
они по очереди валились на пол.
   Думаю, что зрелище было организовано не специально для меня -  скорее
уж для того, из-за кого все это произошло. Кто на протяжении боев  сидел
рядом со мной, белый как мел, и трясся непроизвольно.  И  наверное,  для
тех,  кто  был  рядом  с  господином  Кисиным  -  кому  стоило  наглядно
убедиться, каков их босс не за столом переговоров, но в  реальном  деле.
Ну и в какой-то степени для меня тоже -  не  случайно  ведь  он  ко  мне
подошел, когда все кончилось.
   - Ты правильно пойми. - Он весь забрызганный был  кровью,  все  белое
кимоно покрылось красными пятнами. - Это чтоб  ты  не  думала,  что  все
бандиты такие,  как  эти.  Я  лично  беспредел  ненавижу  -  как  и  все
нормальные люди.
   Наказывать за это надо - вот и наказал. Без стволов и бейсбольных бит
- так доходчивей. Согласна?
   Наверное, по мне было видно, что я согласна - хотя и не в восторге от
увиденного. И "спасибо" я ему шепнула уже в спину, когда он  отвернулся,
- а тот, кто меня привез, уже кивал мне на дверь.
   В конверте, вскрытом мной уже дома, оказалось десять тысяч долларов -
что примерно раз так в пятнадцать превышало  стоимость  ремонта  и  чего
хватило бы на еще один "фольксваген",  причем  вдвое  моложе  моего.  Но
Кисин денег обратно не взял - хотя я пыталась отдать, - отшутившись, что
это мне за наводку, потому что  перешедший  под  его  опеку  юный  жулик
приносит  весьма  неплохие  доходы.  Так  что  я  смело  погнала  своего
остроносого уродца на сервис к  знакомым  -  справедливо  рассудив,  что
компенсация выплачена ему. И сказала,  что  мне  нужно,  чтоб  из  моего
старичка сделали молодого человека, заменив все, что нужно,  и  покрасив
заново. Так что когда я забрала его обратно, было ощущение, что он вчера
с конвейера сошел.
   На следующий день после тех памятных боев я и узнала  про  него  -  у
Мишки из криминального отдела. Просто спросила, не слышал ли он о  таком
услышав в ответ, что о нем  только  дурак  не  слышал,  потому  что  это
человек очень уважаемый, был чуть ли не правой рукой  у  одного  вора  в
законе, а когда того убили, возглавил его бригаду.
   Лично для меня это ничего не изменило -  и  мы  продолжали  общаться.
Реже, чем тогда, когда  он  был  спортсменом,  но  раз  в  пару  месяцев
примерно встречались. Это если не было никаких дел - у него ко мне  и  у
меня к нему. Раз десять примерно он ко мне обращался - то просил узнать,
откуда в той или иной газете появился тот или иной материал о  криминале
или бизнесе, то с заказчиками знакомил, которых я  сосватывала  тому  же
Женьке Алещенко или кому-то другому, то как-то попросил заметку  дать  о
том, при каких  обстоятельствах  убили  одного  авторитета,  то  сделать
рекламу соревнованиям, в которых он больше  не  участвовал,  но  которые
спонсировал.
   Мелочь, в общем, - он мог бы попросить и о большем, я бы не отказала.
И в память о прошлом - и потому что он мне помог тогда, с теми  уродами.
И потому что в прошлом году  предотвратил  легко  возможный  конфликт  -
когда бизнесмен, о котором я собиралась написать,  попросил  разобраться
со мной  тех,  кто  его  контролировал,  внушив  им,  что  я  задену  их
финансовые интересы. А те, встретив меня у редакции, потребовали  ничего
не писать. Однако Кисин, которому я рассказала о  случившемся,  разрулил
ситуацию без труда - и те люди даже мне спасибо сказали за то, что знают
теперь, чем занимается за их спиной этот бизнесмен.
   - Какая встреча! - раздалось над головой. - За опоздание извиняюсь  -
пробки...
   - Долго жить будешь! - улыбнулась  в  ответ,  глядя,  как  его  свита
рассаживается за двумя соседними столами. А потом внимательно посмотрела
на него - солидного, респектабельного, в красивом  темно-синем  пиджаке,
голубой  рубашке  и  серебряном  галстуке.  На   хорошо   знакомое,   но
изменившееся за последнее годы лицо - мало похожее на физиономию  Вадьки
Кисы. Шрамы, правда, остались - но зато на смену двум  выбитым  передним
зубам  пришли  профессионально  сделанные  имплантанты,  гарантировавшие
голливудскую улыбку. А затем перевела взгляд на руки -  на  которых  все
еще выделялись жуткими буграми костяшки кулака, зато  на  левом  мизинце
красовалось эффектное кольцо с черным камнем, а ногти были ухожены  так,
словно он только из салона. - Как раз тебя вспоминала...
   - Долго жить - с удовольствием! - Он  оглянулся,  но  официантка  уже
ставила перед ним подносик с горячим полотенцем  и  тут  же  испарилась,
буквально через мгновение вернувшись с чайником и снова пропав. Судя  по
всему, он здесь был частый и весьма уважаемый гость - так что  ему  даже
не предлагали мен:о, зная его вкусы. - Ты насчет суси как - не разлюбила
еще? И сакэ - для поднятия духа?
   Я кивнула, отмечая, что официантка снова возвращается, - похоже,  его
заказ был готов заранее.  И  чуть  отодвинулась,  давая  ей  возможность
поставить передо мной блюдо с  десятком  рисовых  колобков,  на  которых
улеглись,  придерживаемые   тонкими   полосочками   черных   водорослей,
внушительные куски красной, желтой и белой рыбы - судя по всему, лосося,
угря и тунца - и приличных размеров креветка. А потом аккуратно вытянула
из бумажного пакетика с иероглифами лакированные черные  палочки,  кладя
их на крошечную подставку. И втянула носом воздух,  вдыхая  запах  сакэ,
рисового вина, которое пьют подогретым,  -  и  взяла  в  руку  крошечную
емкость граммов на двадцать.
   - Зимний сорт, тяжелый, его вообще горячим пить надо. - Он кивнул  на
сине-белый кувшинчик. - Как говорят наши японские братья - кампай!
   -  Кампай!  -  произнесла  в  ответ   традиционный   японский   тост,
означающий, кажется, нечто вроде "за здоровье".  И,  поднеся  чашечку  к
губам,  сделала  глоток  странного,  как  все  японское,  напитка  -  не
напоминающего ничего  из  когда-либо  пробованного  мной  спиртного.  Не
поддающегося описанию, как и блюда японской кухни. Но зато  действующего
с максимальным эффектом - потому что подогретое вино сразу  побежало  по
организму, слегка ударяя в голову. Напоминая о том, что  на  столе  есть
еда.
   Рыба буквально таяла во рту,  как  и  нежный  рис  -  как  и  кусочки
маринованных  водорослей  гари,  которые  очищают  полость   рта   после
съеденного и дают возможность острее ощущать вкус следующего колобка.  И
я так увлеклась, что спохватилась только когда блюдо почти опустело.  Но
тут же успокоилась - потому что он ел не менее  увлеченно,  видно,  тоже
проголодался. И, сделав глоток чаю, закурила, выдыхая  дым  подальше  от
него.  Пытаясь  отвлечься  от  воспоминаний  и  настроиться  на  деловой
разговор. В который раз с  того  момента,  как  позвонила  ему  вчера  -
сказав, что очень  хотела  бы  с  ним  встретиться,  -  думая,  что  это
очередной слепой ход. Который не даст мне абсолютно ничего.
   - Ты не мнись, говори. - Он  словно  почувствовал,  о  чем  я  думаю,
кивнул мне подбадривающе. - Я ж понимаю, что по делу встреча, - так чего
тянуть? У меня со временем тоже не очень, встреча  через  час  в  другом
месте - завтра удобнее бы было, но я так понял, что тебе срочно надо...
   - Спасибо. - Я оценила его слова - и то,  что  он,  занятой  человек,
выкроил для меня время. Но все еще не решила, с  чего  начать  -  и  что
именно мне от него надо. Глупо было бы просить  его  раскрыть  мне,  так
сказать, профессиональные тайны - в конце концов, я жила в одном мире, а
он в другом. - Но... Я, в общем...
   - Опять проблемы с кем-то? - Он улыбался и спрашивал,  как  о  чем-то
забавном, может, так успокаивая меня  заранее  на  тот  случай,  если  я
нервничаю. - Да чего ты, Юль, - говори как есть, разберемся...
   - Я тут материал один готовлю - может, ты слышал, банкир  был  такой,
Улитин? - Я начала издалека, прямолинейных подходов я никогда не  любила
- и хотя и не хотела с ним  хитрить,  знала,  что  он  поймет,  когда  я
намекну, что именно мне нужно. - Вроде умер сам -  а  потом  выяснилось,
что вроде бы помогли.
   То ли "Нефтабанк", в котором он главным  был,  пока  не  выперли  его
оттуда прошлой  осенью,  то  ли  братва,  то  ли  "Бетта-банк",  он  там
последние месяца три в руководстве был. Не знаю, в общем, - да и мне сам
банкир больше интересен.
   Копала-копала, в итоге на этот "Нефтабанк"  вышла,  хотела  кое-какую
информацию получить, ну и предложила сделку - вы мне говорите,  что  мне
интересно, а я ваш  банк  стараюсь  упоминать  пореже  в  статье,  чтобы
антирекламу не делать. Так что ты думаешь - куча угроз  и  главному  уже
звонили, пытались все представить так, что я  деньги  вымогаю.  Понятно,
что он не поверил, - но ведь какие твари...
   - Так ты думаешь, они на тебя давить начнут - ну эти, из банка? -  Он
произнес это после некоторой паузы - и как раз в  тот  момент,  когда  я
смаковала последний колобок, и кивнула с набитым ртом, хотя рассчитывала
услышать от  него  совсем  другой  вопрос.  -  Структура  сильная  -  но
поре-шаем. Хотя я тебе так  скажу  -  дурь  это  будет,  если  они  тебе
предъявлять начнут. Отвечать за них не буду - но за такой  структурой  и
люди серьезные, не бычье тупое. Или уже звонил тебе кто? Ты ж впустую не
паникуешь - так, выходит, было уже что?
   - Да пока нет. - Я закончила жевать, говоря себе, что,  может,  и  не
так плохо, что он поднял этот вопрос, - в конце концов, черт его  знает,
возможно, мне и вправду понадобится его помощь в  этом  плане,  хотя  не
хотелось бы, чтобы дошло до  чего-то  большего,  чем  пустые  намеки  на
возможные последствия. - Я к тебе не по этому поводу вообще.  Понимаешь,
мне кое-что узнать надо - а кроме тебя...  Ты  сам  про  эту  историю  с
банкиром не слышал?
   - Да  слышал  что-то...  -  Он  пожал  плечами  неопределенно,  снова
разливая по чашечкам сакэ. - Ну что - кампай!
   - Кампай! - согласилась, делая еще  один  глоток  странной  жидкости,
чувствуя фантастическую легкость внутри. - А что за люди с ним работали,
с банкиром, не знаешь? Они с  борцами  тесно  связаны,  те,  кто  с  ним
работал, - даже убедили Улитина  сборную  спонсировать.  Как  я  поняла,
высокого уровня люди...
   - Да брось ты, Юль, - забудь ты об этом банке! -  Он  явно  не  хотел
говорить на тему, меня интересовавшую, - а может,  я  намекала  чересчур
тонко. - Кто бы ни наехал - если наедут, - решим. Тебе какая  разница  -
те, эти? Ты ж мой близкий человек, значит, мой это вопрос, я и решу.
   Он словно сам толкал меня на прямой ход. Но  спрашивать  в  лицо,  не
знает ли он, не было ли у тех, кто работал с Улитиным, к нему  претензий
- то сть фактически спросить, могли ли эти люди убрать банкира,  -  было
бы чересчур. Да, мы были знакомы черт знает с каких времен, у  нас  были
деловые отношения, выгодные ему и мне, -  но  в  любом  случае  те,  кто
крутился в его мире, были ему ближе, чем я.
   - Может, покушать еще хочешь? - Он словно почувствовал  мои  душевные
метания и потому поспешил сменить тему. - Я-то  все,  я  вес  держу,  на
сегодня свое съел - прикинь, я тут замотался зимой, в  зал  ездил  через
день, а то и через два, а месяц назад на весы встаю - у меня  семь  кило
перевеса. Согнал-то быстро - на  ежедневные  тренировки  перешел,  сауна
опять же, массаж, все такое. А теперь вес держать надо. Так что я все  -
стакан кефира вечером выпить осталось.
   А ты давай, не мнись. Может, мраморное мясо возьмешь  -  или  полегче
чего, темпуру там, салат какой? Ну сладкого хоть возьми - ты ж любитель,
а тут такие пирожные, пацаны мои их всегда берут. Ну, давай?
   Я мысленно облизнулась, представляя себе  какое-нибудь  фантастически
красивое и вкусное пирожное, - и  даже  показалось,  что  живот  заурчал
беззвучно,  но  требовательно.  Это  было  свинство,  конечно,   -   так
отвлекаться от дела из-за сладкого, - но я  тут  же  сказала  себе,  что
сладкое  стимулирует  работу  мозга,  а  значит,   мне   сейчас   просто
необходимо. И кивнула.
   - Вот и класс. - Он повернулся  к  тут  же  подскочившей  официантке,
кажется, следившей за каждым его  движением,  заказывая  ей  пирожное  с
кофе. - Ты лучше скажи - как жизнь вообще?
   -  Неплохо.  -  Я  покивала,  снова  закуривая.  Решительно  разминая
сигарету в пепельнице, как  только  передо  мной  оказались  невероятной
красоты корзиночка и чашка с  ароматным  кофе,  "Айриш  крим",  судя  по
запаху. - Да, я тебя что  хотела  попросить  -  чтобы  ты  мне  объяснил
кое-что. Вот был банкир, работали с ним какие-то большие люди - и  вдруг
банкира убивают. Если не они сами его убрали - они  ведь  заинтересованы
найти того, кто это сделал, они же деньги потеряли? фактически  это  был
вопрос о том, не бандиты ли убили Улитина.
   Закамуфлированный немного - но не настолько, чтобы его не понять. Так
что я не сомневалась, что он все понял - и сейчас обдумывает ответ.
   - Наверное, так. - Тон  его  был  абстрактно-равнодушный,  словно  он
рассуждал о далеких от него, чисто теоретических вопросах. - Если деньги
им помогал зарабатывать - наверное, так.
   Он сделал паузу, и я взяла  в  руки  аккуратную  вилочку,  разламывая
пирожное, отправляя  в  рот  первый  кусочек,  замирая  от  наслаждения.
Отвлекаясь на мгновение от всего на свете - и очень неохотно возвращаясь
обратно. Потому что живущий во мне солдат удачи напомнил, зачем я  здесь
- и зачем я согласилась на сладкое.
   -  Восхитительно!  -  Я  округлила  глаза,  высунула  кончик   языка,
облизывая им губы, всем видом показывая, какое удовольствие получила.  -
Правда восхитительно. Да, а там у вас... Ты ведь  все  знаешь  -  может,
слышал, кому банкир мог не угодить? Слух какой-то, может, был - мне ведь
фамилии и имена не нужны, мне бы слуха хватило более чем. Не то обидно -
столько работы, столько встреч, а даже  вывод  в  материале  сделать  не
могу. Не поверишь - ем пирожное, такая вкуснота, а все равно банкир этот
в голову лезет. Даже обидно.  Ни  едой  насладиться,  ни  о  чем  другом
спокойно подумать, ни поспать даже как следует...
   - Ты наркоман натуральный со своей работой! - Он хохотнул,  но  глаза
не улыбались, он, кажется, все думал, дать мне наводку или нет. В  конце
концов, я ведь подчеркнула, как для меня это важно, - хотя  бы  туманный
намек, хотя бы полслова. И мне почему-то казалось, что он что-то  слышал
о смерти банкира - или пытается что-то вспомнить. - Слушай -  хочешь,  я
тебе мужика найду богатого, чтобы  ты  эту  работу  к  черту  бросила  и
нормальной жизнью пожила, без суеты и с деньгами хорошими?
   Я вдруг подумала, что, несмотря на давнее знакомство,  у  нас  с  ним
никогда ничего не было - что с учетом  моей  симпатии  к  нему  и  моего
отношения к сексу просто удивительно. Правда,  в  тот  доотсидочный  его
период я к нему относилась только как к фанатику карате - но зато  потом
воспринимала  исключительно  как  мужчину.  Хотя  никогда   с   ним   не
кокетничала всерьез - именно потому, что помнила его другим.  А  он  мне
симпатизировал всегда - и раньше на меня поглядывал, а уж после  отсидки
особенно.
   Но почему-то так ничего и не было - совсем.  Намекни  он  или  прояви
настойчивость - наверное, я бы  не  раздумывала.  А  он  не  проявлял  -
смотрел иногда так чисто по-мужски,  разглядывал  порой  откровенно,  но
молчал. Может, потому, что я  у  него  ассоциировалась  с  тем  периодом
жизни, когда он меня воспринимал как члена своей каратистской семьи -  и
секс со мной был бы для него чем-то вроде инцеста? Так  что  получалось,
что оно помешало нам, карате, стать ближе - и ему мешало, и мне.
   - Я подумаю, - пообещала  с  улыбкой.  -  Вот  материал  напишу  -  и
подумаю.
   Если ты себя имел в виду...
   - Ну ты бизнесмен!  -  просквозившее  в  голосе  восхищение  хотя  бы
частично было искренним. - Как вцепишься - не оторвешь тебя. Не знаю  я,
Юль, насчет твоего банкира - ну откуда мне такие вещи знать?
   - И в самом деле. - Я посмотрела на него с улыбкой,  как  бы  говоря,
что уж передо мной не стоит изображать законопослушного гражданина.  Да,
он никогда не подчеркивал при мне, кто