они тоже искали того, кто убил Улитина, -  и  тоже  не  могли
найти. При том, что у них было побольше возможностей, чем  у  меня.  Это
была интересная информация - если только  не  они  сами  его  убрали.  И
именно это мне и надо было попытаться выяснить.
   - Может быть, вы мне тогда объясните, почему этиваши близкие люди  не
были заинтересованы в его смерти? - предложила,  пытаясь  нарисовать  на
лице детскую непосредствен-ность - и в то же время понимая, что разговор
лучше бы закончить прямо сейчас. Но удержаться уже не могла. -  Им  ведь
так тоже будет лучше, если я объясню в статье, почему им  не  надо  было
его убивать. Это даже лучше, чем писать, что его мог убить  кто  угодно.
Кто угодно - значит, и они в том числе, а так мы их исключим...
   Уральцев ухмыльнулся, переводя взгляд  с  меня  яа  своего  приятеля,
кажется, пытавшегося понять, что именно я сказала.
   - Че думаешь, Мишань, - оправдаем близких,  чтоб  на  них  Улитку  не
вешали? Разводит нас с тобой как лохов, но дело ведь говорит. Вот  тебе,
Мишань, натуральный компромисс - она делает,  что  мы  попросили,  а  мы
делаем, что она просит. Че скажешь?
   Тот открыл было рот - судя по всему, у него было на этот счет  особое
мнение, совсем не совпадавшее с моим, - но Уральцев опустил руку на  его
ладонь.
   - Ну давай попробуем, Юля, - произнес уже без ухмылки. - Короче - был
банкир Улитка. Улитка - не потому даже, что Улитин,  а  склизкий  потому
что.
   Натурально улитка - тоже дом на себе таскал,  крышу  в  смысле,  чуть
что, сразу  под  нее,  чтоб  она  прикрывала.  Осторожный,  короче,  без
дерзости, втихую все делал, а чуть что - сразу  под  крышу.  Такой  был,
таким и помер. Так-то круче некуда  -  а  с  серьезными  людьми  улитка.
Бывало, что раздувало его от крутости, забывал, кто он  есть,  -  а  как
напомнят, он обратно улиткой становится. Гнилая суть у него, короче...
   Это было прям-таки по-писательски - образно и красиво, И я  пожалела,
что не могу вставить его слова в материал - оскорблять покойника все  же
нехорошо.  Но  сказано  было  со  вкусом  -  и  абсолютно  точно,   если
суммировать все, что я знала о банкире.
   - Он там у себя дома с братвой  работал  плотно,  а  не  уважала  его
братва - хотя поднялся  Улитка  круто,  большими  бабками  ворочал  и  к
главному  близок  был  который  в  мэрах  сидел  сначала,  а   потой   в
губернаторах. Не уважали, потому как шестерка он был - ничего не  решал.
А в Москву переехал - стал круче некуда. А тут человек, которого он дома
вместо себя на банк поставил, заартачился чего-то -  Улитка  через  него
дела крутил, бабки из Москвы туда пересылал, а тот их  за  бугор  должен
был переводить. Дела такие, что Улитка чистый, а тому подстава.  Ну  тот
сначала делал, что Улитка говорил, а потом застремался. Улитка  спихнуть
его пытался, другого поставить - а его и не слушает никто, он же гнилой,
уважения к нему нет, как уехал, так все позиции  и  потерял.  На  братву
вышел местную - а тех пацан тот, что в  банке,  устраивал.  Так  Улитка,
короче, его здесь закaзать решил - вот на близких наших и вышел...
   Он кашлянул, поняв, кажется, что сказал лишнее, - но  я  делала  вид,
что не особо вслушиваюсь в рассказ, потому что это пока  начало,  а  мне
нужна концовка.
   - А люди близкие... отказались, короче.  -  Он  закончил  предложение
куда быстрее, чем его  начал,  но  я  и  так  уже  все  знала.  Алещенко
рассказывал мне, что Улитин вроде бы был  причастен  к  убийству  своего
.преемника, - так что сейчас я просто убрала "вроде бы". - Но суть не  в
том - а в том, что прихватили на этом Улитку. И стал он близким помогать
бабки делать - хорошие, я тебе скажу, бабки.
   Себя не забывал - но и  людям  помогал.  А  люди  его  прикрывали  да
вопросы решали, когда нужда возникала. Кто знал, что Улитка такой жадный
окажется - жил же нормально, колотил себе лавэшки приличные.  А  как  из
правительства турнули того, кто Улитку на банк посадил, крыша и  поехала
- так начал бабки рубить, что его самого  спихнуть  решили.  Подставу  с
наркотой устроили - ну да ты в курсах...
   Я кивнула, подумав, что  мой  несостоявшийся  поклонник  Реваз  после
интервью все-таки рассказал им о том, что я интересовалась  Улитиным,  -
может, не специально прямо сразу позвонил, может, при  встрече  случайно
вспомнил. И получалось, что еще до того, как я попросила  Кисица  свести
меня с ними, они уже знали, что  есть  я  и  что  я  задаю  вопросы  про
покойного банкира. А после того как и Кисин им закинул ту же информацию,
они приняли решение со мной пообщаться.
   Испугавшись, что моя статья может выйти им боком.
   - С телкой его еще подставили - Улитка силен был по этому  делу,  ему
малолетку и подпихнули. Познакомили специально, ее научили, чтоб к  нему
отказалась ехать, чтоб сказала, что если хочет, то только  у  нее,  -  а
террорист этот к ней и поехал. Ну и засняли - а потом и говорят  Улитке,
что телке шестнадцати нет и она  к  ментам  пойдет,  вложит  его,  заяву
напишет, что изнасиловал. Оно вроде мелочь - а Улитка  задергался.  И  к
нам... к людям нашим близким. Нашли ее, телку, сняли вопросы.  А  Улитка
осмелел - то  дергался  после  подстав,  а  тут  смелый  стал.  И  давай
закидывать тем, кто против него был в банке, что он  их  закопает.  И  к
людям нашим - этого надо валить, того валить, третьего  валить.  Короче,
на пять человек список. Ему говорят: крыша, что  ль,  поехала,  Андрюха,
шум на всю Москву будет, да и на тебя первого подумают. А он ни в  какую
- надо валить. Если меня из банка выпрут,  потеряете  бабки,  как  я  их
вытащу? А завалите  этих  -  не  выпрут.  Люди  ему  говорят:  ты  давай
вытаскивай бабки наши. А он в том  плане,  что  поздно  уже,  людей  его
убрали, которых он в банк притащил, контроль там за  ним  такой,  что  в
сортир тихо не сходишь, - вы валите кого сказал, будет  порядок.  А  там
знаешь какие бабки крутились?
   Сидевший тихо Миша пробормотал что-то  в  привычной  своей  манере  -
видимо, снова ругательство, только вот на сей раз я  была  уверена,  что
оно адресовано не мне.
   - А тут выходят на людей наших  -  просекли,  видать,  в  банке,  что
Улитка в натуре может кой-кого заказать, коль так понтуется.  Вычислили,
кто за ним стоит, и к нам. - Он помрачнел - судя по  всему,  вспоминания
об Улитине и всем с ним связанном не доставляли ему радости. - Серьезные
люди на встречу приехали -  без  понтов,  без  угроз.  Люди  такие,  что
запереть кого хочешь могут  или  завалить,  -  поняла?  Но  с  уважением
приехали, по-нормальному так. И  говорят  нашим;  банк  государственный,
государство президента  назначает,  а  государству  тут  другой  человек
нужен, так что все равно  Улитку  уберут,  не  сейчас,  так  через  пару
месяцев. А придется сейчас,  потому  как  оборзел  Улитка,  бабки  рубит
внаглую, беспредел творит. Ладно, говорят, что он себе  зарплату  платит
"лимон" в год, что на банковские бабки тачек накупил и хат - так  еще  и
банк грабит внаглую, напоследок большой хапок устроил в натуре...
   Не  удержавшийся  от.комментария  Миша  на  сей  раз  произнес  нечто
отчетливое. Всего  одно  отчетливо  прозвучавшее  слово  из  пяти  букв,
обозначавших  в  прямом  смысле  сексуальную  ориентацию  Улитина,  а  в
переносном - его сущность.
   - И нашим говорят: знаете, за кого встаете?  Он  бабок  ваших  знаете
сколько поимел? И бумаги .показывают - а по бумагам выходит, что  Улитка
близких за лохов держал. Чуял, что попрут  скоро,  -  и  на  банк  решил
потери списать, а бабки в  другое  место  перевел.  Ну  люди  предъявили
Улитке - тот аж .белый  стал.  А  потом  давай  орать,  что  херня  это,
подставляют его, он сам любые бумаги сделать может. Вы кому верите - мне
или им? Не поможете - пропадут ваши бабки, они их заныкать хотят,  а  на
меня кивнуть.
   В дверь стукнули, и заглянувший водитель  посмотрел  выразительно  на
Уральцева - но тот выходить явно не хотел, кивком головы  показав  Мише,
чтобы пошел и разобрался, в чем там  дело.  И,  проводив  его  взглядом,
повернулся ко мне, как только дверь закрылась.
   - Вот таким Улитка был, Юля. Из банка его выпихнули, бабок  он  людям
не отдал - и еще и предъявлять начал, что не помогли. Раз не  помогли  -
сами виноваты, ничего я вам не должен. Объяснили ему поконкретней,  срок
дали - понятно ж, что  сам  заныкал,  бумаги-то  есть.  А  Улитка  давай
хитрить - вышел на других людей и начал им гнать в том плане,  что  наши
его напрягают по  беспределу,  чтобы  помогли  с  ними  разобраться,  он
заплатит, и связи у него такие, что если  с  ним  корешиться  будут,  по
бабкам быстро поднимутся. Да не на отморозков  попал,  а  на  нормальных
людей, которые что к чему прикинули - и к нашим.  А  наши  давай  Улитку
искать - а тот прячется, из дома не вылезает. А потом вылез...
   Он сделал многозначительную паузу, словно думая, рассказывать  мне  о
неудачной улитинской вылазке или нет, - но все же решив, что  не  стоит.
Хотя я и так уже все знала.
   Без него.
   - Это когда его  любовнице  колени  прострелили?  -  поинтересовалась
невзначай. - Я слышала...
   - Это кто тебе такое насвистел?! - Он явно напрягся,  но  я  покачала
головой, разводя руками. - Ты че - писать про это будешь?
   - Да я уже написала - разве это что-то меняет? - пояснила  легко,  но
по затвердевшему выражению лица поняла,  что  такое  объяснение  его  не
устраивает. А значит, он может начать размышлять, откуда я это взяла,  -
и вспомнить про Иру Соболеву, которой я кое-что пообещала. - Это слухи -
просто слухи. Вроде от самого Улитина пошли. Он кому-то сказал -  а  что
знают двое, то знает свинья, пословица такая есть...
   Я извинилась перед Улитиным за то, что перевела на  него  стрелки,  -
сказав ему мысленно, что его все равно  тут  не  очень  любят,  так  что
своими словами я не особо испортила его светлый образ  и  не  осквернила
память о нем.
   - Ну и напиши, что слухи, - мало ли  кто  чего  болтает.  -  Уральцев
быстро успокоился, сказав себе, видно, что от того, что  такое  будет  в
материале, ему не станет ни жарко, ни холодно. - Короче, объяснили  -  а
Улитка через пару дней вообще с концами пропал. Искали везде  -  нет,  и
все. А через недели три близкий один, в ментовке работает, рассказывает,
что Улитка на них вышел через завязки свои - сдать  наших  людей  хочет,
болтает про то, что они банкира завалили у него дома, еще там на них  до
кучи вешает. И вроде такой разговор идет, что если нас... близких  наших
кого завалят, кого примут, то проплачено будет немерено.
   Прикинь,   мерзота   какая?   Хорошо,   предупредили   -   получилось
отбашляться. Зато вычислили, где Улитка сидит - во Франции он был, замок
там прикупил себе давно  еще,  вид  на  жительство,  все  как  положено.
Полетели к нему люди, разъяснили, что так дела не делают -  и  что  долг
отдавать придется один хер. Скучный Улитка стал, когда его проведали,  -
не думал, что найдут, решил, что тут и оставят.
   Ствол достали - и ему: выбирай, отдаешь или тут закопаем?  Надо  было
кончить гниду...
   - И он отдал? - поинтересовалась через какое-то время, не  дождавшись
продолжения. Подумав, глядя на погрузившегося в воспоминания  Уральцева,
что, видимо, он лично туда летал на  беседу  с  Улитиным,  и  вспоминает
сейчас тот день, и жалеет, что банкира оставили в живых. Мне не хотелось
ему мешать - но желание уйти отсюда побыстрее победило. - Долг он отдал?
   - Да начал... - Уральцев скривился - демонстрируя  свое  отношение  к
покойному. - Знали, что он за бугор столько бабок загнал, караул, - а он
мутит, что нет денег, потерял на  банке  том.  Отдал  кое-что,  и  замок
продать заставили - а больше вроде нет. Ну че с ним делать? А он просек,
что злые уже люди, - ну и давай гнать, что из Москвы уехал,  потому  что
боялся, что кончат, а так ему в Москве место хорошее предлагают в  одном
банке, он там развернется, отработает, все вернет. А отрабатывал еле-еле
- мелочевку. И все гонит - время надо, я тут новый  человек,  скоро  все
верну и заработаю еще больше. Вот и заработал, гнида.
   И ведь остались где-то бабки его, прятал он их где-то - а толку  что?
Так и пропадут...
   - И я могу все это написать - о чем вы рассказали? - подытожила я, не
сомневаясь, что больше он ничего не расскажет. -  Я  правильно  понимаю,
Олег?
   - Напиши. - Он кивнул согласно. - Профильтруй грамотно - и напиши.  И
что не надо было людям его убивать, потому как он денег им был должен, -
это ты тоже напиши. И еще напиши, что отдавал он понемногу, - на кой его
валить?
   Знаешь, как бывает - должен, а не  отдает,  и  знают,  что  нечего  с
человека взять, потому и валят. А Улитка отдавал, хоть помалу. И не было
близким никакого интереса его валить.
   Это было не самое логичное доказательство того, что Ули-тина убили не
они. В конце концов, даже если Улитин выплачивал долг, могли  возникнуть
другие мотивы. Они могли узнать, что он  опять  обратился  к  кому-то  с
просьбой от них избавиться, и Олег приказал его убить, понимая, что рано
или поздно Улитин найдет того, кто согласится выполнить  его  заказ.  Но
тем не менее я ему почему-то верила. Может, потому, что мне  показалось,
что он не был готов к такому разговору. И потому откровенно все выложил.
   Что ж, теперь было понятно, что тех, кто  убрал  Улитина,  я  уже  не
назову. Мне было  немного  жаль  -  у  меня  все-таки  была  убедительно
выстроенная версия смерти банкира, а теперь в конце материала появлялась
неразгаданная загадка. Но зато я много чего узнала. Все это  тоже  можно
было преподнести только как слухи - историю с малолеткой, угрозы Улитина
конкурентам из "Нефтабанка", рассказ о том, как его нашли во Франции,  -
но они делали материал куда красочнее.
   Мне  надо  было  еще  кое-что  уточнить,  но  чувство  самосохранения
подсказывало, что пришло  время  задать  финальный  вопрос:  могу  ли  я
наконец уйти?
   Не то чтобы я думала, что с этим возникнут какие-то проблемы,  -  мне
показалось, что мы все же нашли компромисс. И хотелось верить, что он не
будет отступать от принятого уже решения.
   Но все же засиживаться тут не стоило. Потому что  мне  казалось,  что
отсутствовавшему сейчас Мише - судя по всему, его ближайшему  помощнику,
правой руке, так сказать, - компромисс  наш  пришелся  не  по  вкусу.  И
захоти он убедить Олега  в  том,  что  тот  поступает  не  правильно,  и
материал им навредит, и надо заставить меня его снять,  -  наверное,  он
мог бы это сделать. Поэтому следовало закончить наше общение  без  него.
Но, кроме деталей, осталось невыясненным кое-что еще. Кое-что, что  меня
беспокоило и без чего я уходить не хотела.
   - Я вам очень благодарна, Олег, за  то,  что  вы  мне  рассказали,  -
потому что я предпочитаю писать правду, - произнесла, глядя ему в  лицо.
- И хотя обстоятельства нашей встречи  были  весьма  своеобразными  -  я
рада, что она состоялась. Но, признаться,  я  не  совсем  понимаю...  не
совсем понимаю,  почему  ваши  близкие  люди  так  не  хотели,  чтобы  я
написала, что Улитина убрали криминальные структуры. Разве им было бы от
этого плохо?
   - Они когда в  улитинский  банк  бабки  вкладывали,  и  других  людей
подтянули - тоже серьезных, авторитетных. - Он ответил не задумываясь, я
неплохо замаскировала вопрос, - и спохватился только когда уже  произнес
то, что мне надо было услышать. - Это не пиши, не надо - для тебя  пусть
будет, чтоб поняла. Наши близкие своим близким хотели помочь  заработать
- ну и зарабатывали, и в Улитку все больше вкладывали,  вот  и  потеряли
все вместе. А тем предъявлять кому - нашим только, наших  же  людей  был
Улитка. Когда решали вместе, чего делать с ним, наши всех  убедили,  что
пусть работает, бабки возвращает - завалить всегда мож-. но. Ну и напиши
ты, что братва его кончила, - сразу и решат, что наши просекли,  что  не
расплатится со всеми Улитка, сами втихую сдернули с него сколько могли и
завалили, чтоб не узнал никто. Ты прикинь, что  о  наших  братва  начнет
говорить и что с авторитетом их будет? А отдавать всем за Улитку  -  там
знаешь какие бабки? А так заказал его кто-то другой - и все дела. Вместе
решали не трогать, вместе и попали. Но это тебе - а писать не надо...
   - О, конечно, - да для статьи это и не  нужно.  -  Я  улыбнулась  ему
лучезарно. Про себя искренне  благодаря  его  за  то,  что  он  все  мне
объяснил в нескольких словах - и подозрений, что все-таки  это  они  его
убрали, у меня больше нет. - Я вам очень благодарна. И очень  рада,  что
мы нашли такой чудесный компромисс - который устроил нас обоих...
   -  Ты  нашла.  -  Он  выделил  тоном  местоимение,   показывая,   что
предполагал совсем другой вариант общения. - И развела  заодно  -  и  на
разговор вытащила.
   Дерзкая  ты,  Юля,  -  но  грамотно  действуешь.  Теперь  напиши  еще
грамотно...
   - Разве у вас есть сомнения? - Я продолжала улыбаться, хотя последние
его слова мне не понравились, мне показалось, что он начал задумываться,
не зря ли со мной пооткровенничал. - Надеюсь, Вадим вам сказал, что  мне
можно верить и я знаю, что следует писать, а что нет...
   - Да сказал, сказал. - Он уже не был так приветлив,  как  пять  минут
назад. - Только ты-то знаешь, что писать, - а нам откуда знать,  что  ты
так, как надо, напишешь?
   Я оглянулась на  дверь  -  опасаясь,  что  она  откроется  вот-вот  и
появится Миша, который в данной ситуации перевесит чашу весов не  в  мою
пользу.
   - Во-первых, вы мне все рассказали - и это интересней того, о  чем  я
уже написала. - Я кривила душой немного, но  он  об  этом  не  знал  все
равно. - Во-вторых, я отвечаю за свои слова. А в-третьих, я не настолько
тупа, чтобы обещать вам одно, а делать другое, - тогда  мне  проще  было
взять у вас деньги и вообще ничего не делать. Поверьте, проблемы с  вами
мне абсолютно  не  нужны.  И  наконец,  я  ведь  все  равно  покажу  вам
переделанный материал перед тем, как его сдать. И готова завтра приехать
сюда, чтобы вы его прочитали, - лучше с утра, мне в двенадцать надо быть
на работе...
   Это был плохой вариант - я  давала  ему  время,  чтобы  еще  раз  все
обдумать и, возможно, прийти к невыгодному для меня выводу. И завтра  он
мог категорично потребовать выкинуть из материала тот  или  иной  абзац.
Но, с другой стороны, я вспомнила, что  каких-то  двадцать  минут  назад
ситуация была совсем иной, просто я уже  об  этом  успела  забыть,  -  а
значит, мне надо было задобрить его. А к тому же я умела воевать за свои
материалы - и доказывать, почему нельзя убрать, сократить  или  изменить
нужный мне кусок.
   - Да че встречаться? - Он пожал плечами,  так  легко  отказываясь  от
того, что меня напрягало. - Если за слова отвечаешь, и так все  сделаешь
как надо. Ну а если не отвечаешь - покажешь одно,  а  начальству  своему
отдашь другое. Тут главное, чтоб ты понимала, что люди  мы  серьезные  и
шутки с нами шутить не надо.
   Ты ж не Улитка вроде...
   - О, разве я похожа  на  улитку?  -  Я  оглядела  себя  с  интересом,
остановив взгляд на жирненьких грудках, а потом двинувшись ниже.  -  Мне
кажется...
   - Да не... - Он усмехнулся. - На кого, на  кого  -  а  уж  на  улитку
никак.
   Ладно,  сейчас  скажу,  чтоб  обратно  тебя  отвезли.   Ты,   короче,
профильтруй все и грамотно напиши  -  а  самой  если  надо  будет  чего,
проблемы если, звони. Мобильный мой запиши и  пацанов  моих  -  привезли
тебя которые? Если чего - звони, порешаем.
   А сейчас все вроде...
   - Не совсем, - вставила я, решив, что уж если наглеть - так  наглеть.
- Остались кое-какие детали - куда Улитин ваши деньги перевел, и сколько
был должен, и сколько отдал, и где у него замок был  во  Франции.  Чтобы
тот, кто прочитает, не подумал, что это слухи пустые...
   Он рассмеялся - впервые за все время нашего  общения.  Почему-то  ему
стало весело - хотя я опасалась, что моя  настырность  может  произвести
обратный эффект. Хотя когда через три минут