а номер справочной. Ей ответил сухой официальный голос.
   - Я - Нили О'Хара, - пробормотала она. - Я умираю...
   - Какой у вас номер? - спросила телефонистка.
   Номер?.. - Она посмотрела на аппарат. Все плыло у нее перед глазами. - Не
знаю... в справочнике нет... не  могу  вспомнить.  Помогите,  пожалуйста.  Я
порезала запястье... кровь.
   - Ваш адрес?
   - Вест-Сайд, Шестьдесят вторая улица, у парка. Квартира принадлежит  Анне
Уэллс...
   - Телезвезде? - Голос телефонистки утратил официальную сухость.
   - Конечно... конечно... - трубка выпала у нее из руки, а глаза сами собой
закрылись. Усилием воли она подняла веки. Боже, она испортила простыни Анны.
Ее рука безжизненно свисала с кровати, и кровь стекала прямо  на  золотистый
ковер. Ух ты! Анна теперь ни за что не позволит ей жить у себя. "Пожалуйста,
справочная, побыстрее..." Столько крови... все течет и течет...  но  она  не
хочет умирать. Нельзя же умереть, если  мысли  такие  отчетливые...  хочется
спать... не умирать... просто спать  хочется...  проклятые  "куколки"...  ни
раньше, ни позже - именно сейчас они начали действовать.
   Нили открыла глаза и тут же зажмурилась.  Пахло  больницей.  Значит,  она
жива! Она начала вспоминать. Звонки, машина  "скорой  помощи"...  Она  опять
открыла глаза. В другом конце палаты сидели Анна и Кевин. Анна  вскочила  со
стула.
   - Ах, Нили, ты очнулась! Слава богу! Нили слабо улыбнулась.
   - Прости меня за квартиру.
   - Не думай об этом.
   - Где я?
   - В больнице "Парк Норт". Нили поморщилась.
   - А почему не в "Докторе"? Я слышала, там восхитительно.
   Кевин встал и подошел к ней.
   - Послушай, юная леди, тебе чертовски повезло, что ты  находишься  здесь.
Знаешь, куда тебя собирались увозить, когда мы вернулись домой? В "Бельвю".
   Нили с трудом села в кровати.
   - Ух ты! Только этого мне и не хватало.
   - Это просто счастливый случай,  что  мы  решили  вернуться  домой.  Анна
захотела  проверить,  как  ты.  Вызвали  "скорую  помощь"  и  полицию.   Они
собирались отвезти тебя в  "Бельвю".  Такой  закон:  всех,  покушающихся  на
самоубийство,  положено  доставлять  в  "Бельвю"  и  выдерживать   там   под
наблюдением определенный период.
   - Ух ты!
   - Положение спас Кевин, - пояснила Анна. - Показал им  разбитый  бокал  и
убедил всех, что произошел несчастный случай.
   Кевин нахмурился.
   - Мне пришлось раздать немало двадцатидолларовых бумажек, чтобы "убедить"
их в этом. И у нас не было времени выбирать больницу - ты  потеряла  слишком
много крови, а эта была ближе всех.
   - Это было не совсем самоубийство, - сказала Нили.
   - Ладно, будем пока придерживаться нашей версии,  а  потом  объяснишь,  -
сказала Анна.
   - В газетах обо мне писали?
   - На всех первых полосах, - Анна придвинула стул  поближе  к  кровати.  -
Нили, нам нужно что-то делать, надо думать, как тебе жить дальше.
   Слезы выступили у Нили на глазах.
   - Что же можно сделать? Я больше не могу петь.
   - Все дело вот в чем, - Кевин постучал себя по голове. -  А  с  горлом  у
тебя все в порядке.
   - Вот и объясни это моему горлу. Я-то хочу петь, да ноты не получаются.
   - Хорошо. Через несколько дней тебя  выпишут  отсюда.  А  дальше  что?  -
требовательно спросил Кевин. Глаза Нили наполнились слезами.
   - Я уйду от Анны, не беспокойтесь. Буду жить в отеле.
   - Так не может продолжаться, Нили...  все  эти  лекарства  и  выпивка.  В
следующий раз ты так легко не отделаешься.
   Нили потянулась в постели.
   - Если бы я только могла спать, по-настоящему спать - хотя бы с неделю  -
тогда бы я живо выздоровела. А этим  способом  больше  нескольких  часов  не
получается.
   - Лечение сном! - вдруг сказала Анна.  Она  объяснила  им,  как  Дженифер
сгоняла вес в Швейцарии с помощью такого лечения, показанного  прежде  всего
при нарушениях в эмоциональной сфере.
   Нили загорелась энтузиазмом.
   - Неделя  сна!  О  боже,  тогда  я  наверняка  буду  петь.  Но  лететь  в
Швейцарию... ведь для этого нужна уйма денег.
   - Если такое лечение разрешено законом, его наверняка используют и у  нас
в стране, - заявил Кевин.
   Доктор Мэссинджер был против. Да, он знает о лечении сном. Но  у  болезни
Нили слишком глубокие корни. Он считает, что ей необходим, по крайней  мере,
год санаторного лечения.
   - Это не ситуативная депрессия, - утверждал он. - У этой женщины глубокое
потрясение. Из ее истории болезни явствует, что суицидальные  тенденции,  то
есть попытки самоубийства,  наблюдались  у  нее  еще  десять  лет  назад.  Я
порекомендовал ей санаторное лечение сразу же, как только она обратилась  ко
мне, но  она  отказалась  ехать  и  с  тех  пор  живет  на  одних  нервах  и
успокоительных лекарствах. Но сейчас у нее нет выбора, ей нужно ехать.
   Он порекомендовал несколько санаториев, но Нили не желала ехать ни в один
из них.
   - Чтобы я поехала жить там со всякими психами? Нет уж, увольте. Мне нужно
шикарное  обслуживание,  как  было  у  Дженифер.  Шампанское   для   начала,
понимающую, чуткую сестру, тоненькую иголочку... и сон, успокоительный сон.
   После лихорадочных телефонных переговоров, Кевин наконец  остановился  на
крупном частном санатории на границе штатов Нью-Йорк и Нью-Джерси.  Да,  они
знают о лечении сном, почтут за честь принять мисс О'Хара и  подвергнуть  ее
такому лечению. Да, будет соблюдена полнейшая  секретность  -  в  газеты  не
просочится ни единого слова.
   Благоухающим  мартовским  воскресеньем  Кевин  и  Анна  отвезли  Нили   в
Хейвен-Мейнор. Огромная территория клиники  и  тщательно  ухоженные  лужайки
вселили  в  Анну  уверенность.  Нили  подкрепилась,  приняв  для   храбрости
несколько "куколок".
   Они вошли в большой, увитый плющом особняк,  выстроенный  в  стиле  эпохи
Тюдоров,   их   провели   в   гостиную,   увешанную   портретами    покойных
благотворителей, основателей клиники. Их встретил сам главный  врач,  доктор
Холл. Он пожал руку Нили.
   - Я ваш большой поклонник, мисс О'Хара. Нили ответила слабой улыбкой.
   - А сейчас, если вы будете настолько любезны, заполните, пожалуйста,  эти
бланки...
   Нили написала свое имя на документах и подписала их не читая.
   - О'кей, давайте приступайте к лечению сном, - жизнерадостно сказала она.
   Доктор Холл нажал  кнопку.  Появилась  крупная  полная  женщина  в  белом
халате.
   - Это доктор Арчер, мой заместитель. Проводите, пожалуйста, мисс О'Хара в
ее палату. Нили взяла Анну за руку.
   - Я никогда не смогу отблагодарить тебя за то, что ты сделала  для  меня.
Приедешь за мной через неделю? Анна кивнула. Нили обратилась к Кевину.
   - Я знаю, что за все заплатил  ты.  Огромное  спасибо.  Тот  отрицательно
покачал головой.
   - Я предлагал, но Анна все сделала сама. Она настояла на этом.
   Нили смущенно посмотрела на Анну, улыбаясь, как бы в полусне.
   - Анни... всегда рядом со мной, да? Спасибо.
   - Ты только поправляйся, Нили, - сказала Анна.
   - Я хочу лишь спать... долго-долго,  -  с  этими  словами  она  вышла  из
гостиной, опираясь на руку доктора Арчер.
   Анна поднялась, чтобы идти.
   - Мисс Уэллс... и мистер Гилмор. Не могли бы  мы  с  вами  поговорить?  -
сказал вдруг доктор Холл.
   - О чем? - Анна опять села.
   - Об этом так называемом лечении сном. Я говорил по телефону  с  доктором
Мэссинджером, и у меня есть история болезни мисс О'Хара. Он переслал ее мне.
Понимаете, лечение сном - это не выход.
   - Но вы же говорили... - Анна была в полном замешательстве.
   - Я говорил, что мы могли бы это сделать. Но в то время я еще не читал ее
историю болезни и не говорил с ее лечащим врачом. Мы и сейчас можем провести
такой курс, но я не стал бы его рекомендовать. Да, конечно, после  него  она
стала бы чувствовать себя гораздо лучше. Несколько недель, а то и месяц  она
могла  бы  заниматься  нормальной  деятельностью,  но  потом  старые  дурные
привычки опять взяли бы над нею верх. В конечном счете, она покончила  бы  с
собой. Понимаете, у нее склонность к этому.  Она  -  великий  талант,  и  мы
просто обязаны вылечить ее.
   - Но как? - спросила Анна.
   - Только не сном и не лекарствами. У этой женщины  выработалось  пагубное
пристрастие к снотворному. Такое пристрастие может быть столь же  серьезным,
как и любое другое,  а  излечению  оно  поддается  даже  труднее,  поскольку
больной легко может достать такое лекарство на стороне,  тогда  как  кокаин,
героин или морфий достать гораздо сложнее. Вам известно, что в  день,  когда
она пыталась покончить с собой, она приняла пятьдесят капсул? Я  проверил  у
аптекаря. А доктор Мэссинджер ни разу ей их не прописывал, на каждом рецепте
новая фамилия врача. Так вот, этот пузырек - а в нем пятьдесят капсул -  был
пуст, когда ее нашли,. А в сочетании с алкоголем - опаснейшая комбинация.  И
тем не менее, ей все равно понадобилось  резать  себе  вены,  чтобы  довести
процедуру до самого конца. Такая устойчивость организма к лекарству - не что
иное, как толерантность наркомана.
   - И что бы вы порекомендовали? - спросил Кевин.
   - Я бы хотел попробовать глубокую психотерапию. Не  шоковую...  Пока,  во
всяком случае. Надеюсь, она ей и не потребуется. Однако я думаю, что если мы
приложим настойчивые усилия, то сможем вернуть публике талантливую  женщину,
полную живости и энергии.
   - Сколько времени уйдет на это? - спросила Анна.
   - Не менее года.
   - Нили ни за что не согласится. Она немедленно уедет отсюда, если  ее  не
станут лечить сном.
   Усталая улыбка показалась на лице доктора Холла.
   - Она подписала вот это. - Он  постучал  пальцем  по  лежащей  перед  ним
бумаге. - Она приняла на себя добровольное  обязательство.  Разумеется,  она
думала, что подписывает обычный документ о поступлении сюда на лечение. Но в
нем говорится, что она обязуется пробыть здесь не менее тридцати дней.
   - Тридцать дней, - задумчиво проговорила Анна. - Но я же знаю  Нили.  Вам
нипочем не уговорить ее остаться здесь больше, чем на эти тридцать дней.
   - Если мы не сможем, то такое обязательство за нее можете дать вы.
   - Я? - Анна пришла в ужас. - Никогда! Доктор Холл улыбнулся.
   - Тогда мы соберем комиссию и удостоверим ее состояние официально.
   - Как это?
   - Если наши психиатры придут к единому мнению, что  пациент  нуждается  в
дальнейшем лечении, мы представим дело в суд. Приглашаются три психиатра  со
стороны. Если их  диагноз  совпадает  с  нашим,  суд  продляет  обязательное
пребывание  пациента  здесь  на  три  месяца,  и  каждые  три   месяца   оно
автоматически продлевается. Мы часто так поступаем, - спокойно сказал он.  -
Это освобождает родственников и друзей от чувства вины.
   - Но для нее это будет хуже удара  обухом  по  голове,  -  запротестовала
Анна. - Она ведь думает, что ей предстоит лечение сном всего одну неделю. Мы
пообещали ей, что...
   - Мисс Уэллс, я восхищаюсь мисс О'Хара. Это великий талант. Пребывание  в
нашей клинике стоит полторы тысячи долларов в месяц, но к нам записываются в
очередь со всей страны. Мы приняли мисс О'Хара без очереди, потому  что  она
действительно настоящая актриса, и ее обязательно нужно  вылечить.  Я  прошу
предоставить ей этот шанс. И прошу именно вас.
   - Но Нили была так против санатория...
   - Мисс О'Хара не в состоянии принимать  какие-либо  решения  относительно
своего будущего. Более того, если ее предоставить самой себе, у  нее  вообще
не будет никакого будущего.
   Неожиданно Кевин встал на его сторону.
   - Думаю, что доктору Холлу виднее. Нужно, по крайней мере, попытаться.
   Анна покорно кивнула.
   - Когда мы можем увидеться с нею?
   - Не раньше, чем через две недели. Но вы можете ежедневно звонить мне,  и
я буду сообщать  вам,  как  продвигаются  ее  дела.  Даю  гарантию,  что  ее
состояние значительно улучшится, когда вы навестите ее в следующий раз.
   Анна молчала, когда они возвращались на машине в Нью-Йорк.
   - Платить целый год по полторы тысячи в месяц? - сказал  Кевин.  -  Анна,
позволь, это буду делать я.
   - Нет, это мой долг. Кевин, я думала... если бы я  подписала  контракт  с
"Гиллиан"... они предлагают мне две тысячи в неделю...
   - А как же наша свадьба? И путешествие?
   - Мы уже так долго ждали. Ну что могут изменить еще несколько месяцев?  И
кроме того, я не могу  уехать  в  длительное  путешествие,  оставив  Нили  в
Хейвен-Мейноре. Нужно будет навещать ее.
   - Ты не хочешь выходить за меня замуж - так, Анна?
   - Хочу, но...
   - Нет, не хочешь. Вот почему ты и оплачиваешь  лечение  Нили.  Не  хочешь
чувствовать себя обязанной мне.
   - Кевин, ты заставил меня ждать долгие годы, прежде  чем  решил  наконец,
что готов на мне жениться. Думаю, что хотя бы несколько  месяцев  мы  просто
обязаны посвятить Нили.
   - Значит, мы никуда не едем на наш  медовый  месяц  -  о'кей,  с  этим  я
примирюсь. Но почему мы не можем пожениться? И зачем тебе работать?
   - Раз я хочу оплачивать ее лечение, мне придется работать. Я говорила  на
днях с Генри Бэллами. Он сказал мне, что  я  стою  почти  миллион  долларов.
Разумеется,  значительная  часть  этой   суммы   представляет   собой   лишь
потенциальную прибыль, но эти ценные бумаги абсолютно надежны. Однако  я  не
смогла бы платить за Нили, не касаясь своего основного капитала, то есть  не
продав некоторого количества акций. Генри не хочет, чтобы я это  делала:  он
считает, что курс акций компании Эй-Ти-энд-Ти будет продолжать расти  и  что
произойдет дробление акций. Но если я заключу контракт с  "Гиллиан"  еще  на
полгода, я смогу оплачивать лечение Нили. Это продлится до октября, а к тому
времени Нили уже начнет выздоравливать. Тогда мы поженимся и  уедем.  Обещаю
тебе.
   Невидящими  глазами  Кевин   смотрел   вдаль.   Ему   оставалось   только
согласиться.
   - Будь проклята эта чертова девка - когда бы она ни приехала в  Нью-Йорк,
от нее одни неприятности. Анна вздохнула.
   - Бедная Нили. Сейчас ей уже, наверное, все  рассказали.  Интересно,  как
она это приняла?
   Поначалу Нили была  терпелива.  Она  сидела  в  кабинете  доктора  Арчер,
монотонно отвечая на вопросы и куря сигарету за  сигаретой  в  ожидании  той
минуты, когда благословенная игла перенесет ее в восхитительное царство сна.
Наконец зазвонил телефон на столе. Нили  подумала,  что  это  звонит  доктор
Холл, чтобы отдать распоряжения. Доктор Арчер отвечала скупо:
   - Да, доктор... Конечно, доктор... Хорошо... Полностью согласна с вами.
   Нили зевнула.  Прекрасно.  Они  договорились.  Здорово.  Теперь  давайте,
принимайтесь  за  дело.  Доктор  Арчер  нажала  кнопку.   Нили   внимательно
разглядывала ее ортопедические туфли. А почему  бы  их  не  сделать  в  виде
красивых белых туфель? Почему они должны  быть  толстыми,  гнусными  на  вид
калошами? Ух  ты,  она,  поди,  с  рождения  такая  -  еще  ребенком  носила
ортопедические ботиночки. Эта мысль позабавила ее, и она рассмеялась  вслух.
Доктор Арчер удивленно посмотрела на нее. Затем  в  кабинет  вошла  женщина,
тоже в белых туфлях, белом халате и стоячей накрахмаленной косынке.
   - Это мисс О'Хара, - сказала доктор Арчер.  -  Отведите  ее  в  четвертый
корпус.
   - Там лечат сном? - добродушно спросила Нили, следуя за медсестрой.
   Та только улыбнулась в ответ и  продолжала  идти  вперед  по  бесконечным
подземным коридорам. Входя в очередной из  них,  она  извлекала  из  кармана
большую связку ключей и отпирала дверь, после чего сразу же запирала  ее,  и
они шли дальше.
   - Эй, да где же этот корпус? В Нью-Джерси? Мы уже целую милю прошли.
   - Хейвен-Мейнор состоит из  двадцати  корпусов,  не  считая  спортзала  и
корпуса трудотерапии. И хотя это отдельные здания, все они соединены друг  с
другом подземными переходами. Мы прошли из административного  корпуса  через
второй и третий, а сейчас подходим к  четвертому  корпусу.  -  В  ее  голосе
звучали нотки профессиональной гордости.
   Внешне четвертый корпус походил на частный коттедж. Нили заметила, что  в
большой комнате смотрят телевизор женщины разного  возраста.  Она  подумала,
что все они выглядят совершенно нормально. Сестра  провела  ее  по  длинному
коридору мимо множества крохотных комнатушек. Ух ты, должно  быть,  какие-то
дерьмовские спальни. Ее спальня на Пятьдесят второй стрит была  раза  в  три
больше. Но, наверное, она поведет ее наверх в палату люкс или куда-нибудь  в
этом роде. Здесь-то ведь явно не лечат сном.
   Сестра остановилась у крохотной комнатенки в конце коридора.
   - Это ваша палата.
   Нили хотела было запротестовать, но потом подумала,  что  не  стоит,  все
равно она будет спать. Какая разница, что  из  этой  конуры  не  открывается
никакого вида. Она устало опустилась на кровать.
   - О'кей, несите шприц.
   Сестра вышла из палаты. Минуты шли одна за другой. Она посмотрела на свои
часы. Где же они все, черт побери?
   - Эй... что тут происходит?! - крикнула она.  Моментально  появились  две
медсестры.
   - Вы что-то хотите, мисс О'Хара?
   - Ну конечно, хочу! Меня должны уложить спать. Обе сестры с  любопытством
посмотрели в глаза друг другу.
   - Я здесь для того, чтобы пройти курс лечения сном, - повторила Нили.
   - Вы находитесь в четвертом корпусе. Этот корпус - подготовительный.
   - Подготовительный к чему?
   - Все новые пациенты поступают сюда на несколько дней, пока мы изучаем их
истории болезней. После этого они переводятся в тот корпус,  который  больше
всего соответствует назначенному им курсу лечения.
   Нили подошла к столику, открыла сумочку, достала сигареты.
   - Позовите доктора Холла. Тут какая-то ошибка. Одна из медсестер,  быстро
шагнув вперед, выхватила у Нили спички.
   - Эй, что вы делаете? - воскликнула та.
   - Здесь не разрешается пользоваться спичками.
   - А как же мне прикуривать? Сестра взяла ее сумочку.
   - Курить нельзя. Существуют определенные  часы,  в  течение  которых  вам
разрешается курить - под наблюдением.
   Нили попыталась было вырвать сумку, но сестер было две против нее одной.
   - Позовите доктора Холла! - потребовала она.
   - Но так распорядился сам доктор  Холл,  -  сказала  одна  из  сестер.  -
Успокойтесь же, мисс О'Хара. В пять часов вы получите две сигареты.  Давайте
выйдем и познакомимся с другими пациентами.
   - Что? Чтобы я завязывала знакомства в дурдоме? Я - Нили О'Хара, и друзей
себе выбираю сама. Свяжитесь по телефону с Анной Уэллс или Кевином Гилмором.
Это просто смешно. Я уезжаю отсюда! - Она направилась к двери.
   Одна из сестер задержала ее.
   - Она все еще носит часы, - сказала другая и силой сняла их с ее руки.
   - Эй, эти часы стоят тысячу зеленых!
   - Их положат в сейф, и вы получите их вместе со всеми остальными  личными
вещами, когда вас выпишут.
   Паника охватила Нили. Никогда прежде  не  испытывала  она  такого  страха
перед своей беспомощностью.
   - Ну послушайте, позвоните Анне Уэллс,  -  взмолилась  она.  -  Анна  все
уладит.
   Прошли еще полчаса. Нили то впадала в неукротимую' ярость,  то  ее  вдруг
охватывал  страх.   Хотелось   курить.   Действие   двух   капсул   секонала
прекратилось, сонливое состояние напрочь прошло,  она  была  в  ужасе.  Нили
нажала кнопку звонка. Появилась сестра. Она разговаривала с Нили вежливо, но
уклончиво. Мисс О'Хара может выкурить сигарету прямо сейчас, если  выйдет  в
вестибюль. Однако лучше поторопиться. Если она пропустит  время,  отведенное
для курения, то до девяти часов курить будет нельзя.
   - Да кто вы такая, черт возьми, чтобы указывать мне, когда я могу курить,
а когда - нет?  -  крикнула  она.  -  Это  же  не  бесплатная  больница  для
нуждающихся. Это место стоит денег, и я требую, чтобы ко  мне  относились  с
уважением.
   - Мы уважаем вас, мисс О'Хара. Но и вы, в свою  очередь,  должны  уважать
правила Хейвен-Мейнора.
   - Я не подчиняюсь никаким правилам! Я сама  устанавливаю  их!  Я  -  Нили
О'Хара!
   - Мы знаем это и все восхищаемся вашими фильмами.
   - Тогда делайте, как я сказала! потребовала Нили.
   - Мы выпол