воими прелестями продолжала позировать перед пожирающей ее глазами толпой и
вспыхивающими фотокамерами, однако лицо никак  не  реагировало  на  всю  эту
суету и приветствовало всех окружающих с таким теплым и радушным выражением,
словно  девушку  представляли  нескольким  незнакомым  людям  на   дружеской
вечеринке.
   Каким-то образом управляющему все же удалось  провести  ее  к  столику  у
самой стены, расположенному как раз напротив их столика. Анна увидела  Генри
Бэллами, только когда все расселись.
   - Слушай, а твой босс умеет подбирать себе девиц, - заметил Аллен. - Элен
Лоусон и Дженифер Норт. Комплект - закачаешься.
   - Нет, там еще один мужчина, -  сказала  Адель.  -  Смотри,  он  как  раз
садится. Это, наверное, он с Дженифер. Э-э, да он красавчик!
   - Это Лайон Берк, - тихо сказала Анна.
   - А-а, так вот, значит, какой этот Берк, - сказал Аллен.
   Анна кивнула, наблюдая за  тем,  как  Лайон  помогает  Дженифер  повесить
меховую накидку на спинку стула. За эту любезность  Дженифер  наградила  его
ослепительной улыбкой.
   Аллен присвистнул.
   - Интересно, будет ли эта златокудрая  Венера  резвиться  с  ним  сегодня
ночью на моей старой кровати?
   - Она - клиент мистера Баллами, - холодно произнесла  Анна.  -  По-моему,
Лайон Берк просто сопровождает ее.
   - Ну конечно. И  заставляет  Генри  платить  ему  сверхурочные  за  столь
малоприятное задание.
   - Что ж. Генри напал на золотую жилу с Элен Лоусон, - сказал Джино. - Эта
старая перечница приносит больше доходов,  чем  компания  Эй-Ти-энд-Ти.  Она
уже, конечно, не молоденькая кобылка, и жизнь ее порядком потрепала, но я не
пожалею пятидесяти долларов своему брокеру за пару билетов на ее шоу.  Голос
у нее что надо.
   Аллен показывал на непрекращающийся поток знаменитостей, излагая во  всех
подробностях личную жизнь каждой из них. Анна делала вид,  что  с  интересом
слушает, однако все ее внимание было приковано к  столику  Генри,  куда  она
постоянно бросала взгляды. Что уж такого забавного может  говорить  девушка,
подобная Дженифер? И что говорит ей Лайон? Очевидно, что он рассказывает  не
о том разбомбленном амбаре  и  погибшем  капрале.  Ей  было  видно,  как  он
хохочет, откидывая назад голову. Он не смеялся так, когда обедал с нею. Нет,
для него она была всего-навсего скучной секретаршей с  работы,  настаивавшей
на том, чтобы он писал книгу,  и  вызывавшей  у  него  настолько  неприятные
ассоциации,  что  он  вспоминал  жуткие  сцены  из  своего   прошлого.   Она
отвернулась, когда он прикурил сигарету и протянул ее Дженифер.
   Внезапно в зале воцарился полумрак. Официанты еще быстрее забегали  между
столиками, принимая последние заказы. Постепенно все стихло, публика замерла
в ожидании, в зале стало совсем темно, воцарилась полная тишина,  и  оркестр
заиграл мелодию, ассоциирующуюся с Тони Поларом. Луч прожектора выхватил  из
темноты часть подиума, на нем появился Тони, встреченный бурной овацией.  Он
поклонился и принял аплодисменты с приятной скромной улыбкой на лице. Он был
высокого роста  и  хорош  собой,  а  мальчишеское  выражение  придавало  ему
беззащитный и вместе с тем привлекательный вид. Девушка доверилась  бы  ему.
Женщина испытала бы потребность опекать его.
   Хотя внешне он казался застенчивым,  пел  он  хорошо,  легко  и  уверенно
владея  вниманием  публики.  Исполнив  несколько  песен,  он  ослабил   узел
галстука, показывая, что и в самом деле тяжело трудится, и, взяв микрофон  в
руку, стал ходить по залу, останавливаясь у  столиков,  за  которыми  сидели
знаменитости, исполняя специально для  них  отдельные  куплеты,  дурачась  с
репортерами, выбирая несколько почтенных женщин и выказывая им  свое  особое
расположение, исполняя для них места о любви, улыбаясь при  виде  того,  как
они, не скрывая своего восторга, пожирают его глазами, забыв о сидящих рядом
мужьях.
   Когда он проходил мимо Дженифер, их  взгляды  встретились.  Он  пропустил
куплет и быстро пошел к другому столику. Затем, словно не  веря  собственным
глазам, вернулся и допел песню до конца, не сводя  с  Дженифер  пристального
взгляда.  Публика,  моментально  превратившись  в  единого   соглядатая,   с
повышенным  интересом  наблюдала  за  ними.  Допев  песню  до  конца,   Тони
поклонился красавице, вернулся в центр зала и всю оставшуюся часть  концерта
ни разу даже не посмотрел в ее сторону.
   Публика ни в какую не хотела отпускать его. Он кланялся,  не  переставая.
Зажегся свет, но аплодисменты не смолкали. Люди топали ногами,  вызывая  его
на бис, раздавались крики "Браво! Еще!". Оркестр неуверенно  взял  несколько
тактов его темы, словно ожидая какого-то точного указания. Аплодисменты  уже
переходили в овацию.  Тони  Полар  стоял  на  одном  месте,  улыбаясь  своей
благодарной мальчишеской улыбкой. Он показал себе на  горло,  давая  понять,
что устал. Овация стала еще оглушительнее. Тогда, добродушно пожав  плечами,
он быстро посоветовался с аккомпаниатором и вернулся в центр подиума.
   Когда заиграла музыка, он  повернулся  и  запел,  уже  явно  обращаясь  к
Дженифер. Это была банальная любовная песенка, и, как во  многих  популярных
шлягерах, слова в ней легко приобретали личностный  оттенок.  Казалось,  она
была написана специально для того, чтобы Тони Полар мог признаться  Дженифер
и еще восьмистам присутствующим в зале, что  он  только  что  встретил  свою
любовь.
   Допев до конца, он поклонился публике,  повернулся  и  вновь  пристальным
взглядом неприлично долго стал смотреть на  Дженифер.  Наконец  он  сошел  с
подиума. Опять раздались настойчивые  аплодисменты,  но  освещение  зажглось
полностью, и оркестр заиграл громкую танцевальную музыку.
   Аллен пригласил Анну на танец.  Вставая,  она  увидела  Лайона,  ведущего
Дженифер под руку к площадке. Увидев Анну, он помахал ей рукой.
   - Анна! А это наверняка Аллен, бывший владелец моей теперешней  квартиры.
- Обаятельная улыбка скользнула по его лицу. Они представили своих спутников
и поплыли в такт музыке. Несколько раз Анну задевали, толкая,  другие  пары,
вплотную приближавшиеся к ним, чтобы вблизи посмотреть на Дженифер.
   Та приветливо улыбнулась Анне.
   - Просто невыносимо. При каждом движении у меня с платья слетает штук сто
бисеринок.
   Не зная, что на это ответить, Анна сумела лишь выдавить холодную  улыбку.
Танцуя, они разошлись в разные стороны, и Аллен  увлек  ее  в  другой  конец
небольшой площадки.
   Толпа начала таять, посетители стали быстро  расходиться.  Осталось  лишь
несколько человек, допивавших  то,  что  стояло  у  них  на  столиках.  Анна
заметила, что столик, за которым сидела Дженифер, опустел одним  из  первых.
"Интересно, куда они направились? - подумала она. -  Наверное,  куда-нибудь,
где танцевальная площадка  побольше".  Голова  у  нее  раскалывалась,  и  ей
страшно хотелось домой, но Джино не проявлял желания завершить вечер.
   - Поехали в "Марокко", и на этом закончим, - сказал он.
   В душе Анна горячо благодарила Адель, которая заявила,  что  уже  слишком
поздно. Завтра у нее дневное представление.
   Несколько дней спустя имя Анны опять появилось  в  газетах.  Ронни  Вульф
писал о перстне, подаренном ей к помолвке. Она пришла на работу, где ее  уже
ждали, дрожа и сгорая от нетерпения, мисс Стейнберг и девушки.
   - Давай посмотрим! - потребовала секретарь по приему посетителей. - Когда
он подарил тебе его?
   - В нем действительно больше десяти каратов? - спросила мисс Стейнберг.
   Анна неохотно выставила руку, и они стали вздыхать, любуясь  бриллиантом.
До этого она носила перстень камнем внутрь, и никто не замечал его. Перстень
был слишком ценным, чтобы оставлять его дома, в меблированной комнате, и она
дала себе слово, что вернет его Аллену как можно  скорее.  И  вот  теперь  о
перстне написали в газете.
   Она разбирала почту, когда вошел Лайон Берк. Подойдя к столу, он взял  ее
за руку и, подержав на весу, отпустил.
   - Ого, тяжеловато, не так ли? - и добавил:
   - По-моему, он хороший парень, Анна.
   - Он очень мил, -  запинаясь  ответила  она.  -  И  Дженифер  Норт  тоже,
по-моему, очень мила. На его лице отразилось любопытство.
   - Дженифер Норт одна из самых  красивых  девушек,  которых  я  когда-либо
встречал, - спокойно сказал он. -  Она  действительно  красива.  -  С  этими
словами он удалился в свой кабинет.
   Она осталась сидеть за столом, чувствуя себя несчастной. Неужели ее слова
прозвучали неискренне? Да, Дженифер действительно красива. Именно это она  и
имела в виду. Возможно, неверное, впечатление создалось у него  оттого,  что
она говорила взволнованно.
   В перерыв она на скорую руку пообедала с девушками и целый час гуляла  по
Пятой авеню. Глядя отсутствующим взглядом на выставленные в витрине  новинки
косметики, она думала о Нили. Вчера она купила  ей  на  счастье  талисман  -
кроличью лапку: сегодня утром начинались репетиции  "Небесного  Хита".  Анна
завидовала этой девушке, такой жизнерадостной и простой. С такими, как Нили,
никогда ничего плохого не случится.
   Вернувшись на работу, она обнаружила на  своем  столе  газету.  Вероятно,
одна из девушек положила ее туда. Наверное, еще одна заметка о перстне. Анна
уже намеревалась бросить ее в корзину для бумаг, как вдруг увидела листок из
фирменной бумаги, прикрепленный скрепкой к верхнему углу газеты. На нем было
напечатано: "Справка от Лайона  Берка"  и  приписано  его  почерком:  "Может
представлять интерес для Анны Уэллс. Репортаж на стр. 2".
   Там оказалась великолепная фотография Дженифер и Тони  Полара!  И  жирный
броский заголовок "Новая любовь на Бродвее". Статья была написана лицемерным
языком и словно в шутку. Тони якобы сказал: "Едва завидев ее, я застыл,  как
пораженный молнией". Дженифер приписывались менее  экспрессивные  выражения,
но  и  она  застенчиво  признавала,  что  их  симпатия  является   взаимной.
Познакомил их после выступления их общий друг Лайон Берк.
   "Лайон просто привел и вручил ее мне, - продолжал Тони. - Он сказал  мне:
"Тони, я же говорил, что у меня есть подарок для тебя к твоей премьере".
   Сложив газету, Анна откинулась на спинку стула, внезапно ощутив  во  всем
теле слабость от неизъяснимого  счастья,  захлестнувшего  все  ее  существо.
"Лайон вручил ее мне...". Эта строчка не выходила у нее из головы.
   - Анна...
   Она очнулась от своих грез. Рядом стояла Нили.
   - Анна, я понимаю, это ужасно, что я пришла прямо сюда.  Но  я  не  могла
идти домой. Мне необходимо было тебя увидеть. - Нили была вся в слезах.
   - А почему ты не на репетиции? - спросила Анна. Нили  вдруг  расплакалась
навзрыд. Анна метнула встревоженный взгляд на закрытую дверь кабинета Генри.
   - Сядь, Нили. - Она усадила Нили на свое  место.  -  Посиди  успокойся...
возьми себя в руки. Сейчас я надену пальто, и мы пойдем домой.
   - Не хочу я домой, - упрямо проговорила  Нили.  -  Не  могу  видеть  свою
комнату. Я была такая счастливая, когда уходила оттуда сегодня  утром.  Даже
написала помадой на зеркале: "Гаучерос" покоряют Бродвей".  Не  могу  видеть
теперь эту надпись.
   - Но, Нили, нельзя же вот так сидеть здесь и... так распускаться.
   - Кто сказал нельзя?  Я  колледжей  не  кончала.  Раз  у  меня  не  вышло
совладать с собой, то пусть это произойдет там, где случилось. А сейчас  это
случилось со мной здесь. - Слезы ручьем хлынули из ее глаз по щекам и  прямо
на платье. - О-о-о-о, - она зарыдала еще сильнее. -  Посмотри...  мое  новое
платье, а теперь оно все мокрое от слез. Оно пропало, верно?
   - Застегни пальто. Все высохнет и будет незаметно. - Анна наблюдала,  как
Нили послушно застегивает пуговицы. В душе  ей  вовсе  не  было  жаль  этого
платья. (Когда Нили принесла его домой, Анна сказала ей: "Нили, в платьях из
красной тафты на работу не ходят". - "Вот ты и не ходи, - ответила ей  тогда
Нили, - а мне хочется выделяться на репетициях".) Анна села.
   - Хорошо, Нили, раз ты стоишь на своем,  так  и  быть,  оставайся  здесь.
Успокойся и все расскажи. Почему ты не на репетиции?
   - Анна, меня не включили в это шоу.
   - Ты хочешь сказать, не включили весь номер "Гаучерос"?
   - Ах, Анна, все было ужасно! И да... и нет.
   - Ну-ну, давай с самого начала и по порядку. Что случилось?

***

   - Я приехала туда сегодня утром на целых пять минут раньше. Вся  тряслась
от волнения, а в сумочке у меня лежал твой  талисман,  кроличья  лапка.  Тут
появился какой-то костлявый гомик со стрижкой ершиком и принес  тетрадку  со
сценарием. Потом подъехали Дик с Чарли...
   - Нили, давай ближе к делу.
   - Да к какому там еще делу? Я рассказываю, как все было. Потом  появились
хористки. Я почувствовала себя настоящей  замарашкой..  Даже  в  этом  новом
платье. Ты бы видела, как они  разодеты.  Шесть  -  в  натуральных  норковых
шубах, а остальные - в бобровых или из чернобурой лисицы. В простом пальто -
ни одной. И все знакомы друг с дружкой,  кроме  нас.  А  уж  когда  приехала
Дженифер Норт, можно было подумать, что явилась сама Рита Хэйуорт.  Помощник
режиссера бросился к ней и ну  ворковать,  как  она  осчастливила  их  своим
согласием и все такое. Она опоздала аж на  десять  минут,  а  он  все  равно
рассыпается в любезностях: до чего, мол, рад, что она нашла время  приехать.
Я чувствовала себя так паршиво, словно нам дали от ворот поворот. Со стороны
мы выглядели как дешевый эстрадный номер. Чарли  был  какой-то  прилизанный.
Дик смахивал на гомика сильнее, чем обычно, а мое платье из тафты смотрелось
как дешевка за десять долларов с распродажи. Минут  пятнадцать  все  друг  с
другом здоровались и трепались о последнем шоу, в  котором  они  все  вместе
участвовали. Даже ребята из кордебалета знают друг друга. Потом сам  главный
режиссер пожаловал. По-моему, тоже гомик...
   - Нили... - Анна пыталась скрыть свое раздражение. -  Пожалуйста,  говори
мне только то, что произошло.
   - А я что делаю? Ничегошеньки не упускаю. Потом вошла сама  Элен  Лоусон,
будто королева английская. Главный представил ее всем со словами:  "Внимание
всем! Звезда нашей труппы мисс Лоусон". У меня было такое  чувство,  что  мы
все должны вскочить и запеть государственный гимн, не иначе. Главный  обошел
с ней всех и представил ей тех, кого она не знала.  Потом  познакомил  ее  с
нами... - Нили осеклась. Глаза ее опять наполнились слезами.
   - И что же потом? - требовательно спросила Анна.
   - Дику и Чарли она кивнула, а на меня посмотрела, как  на  пустое  место.
Она была холодна как лед, Анна. И говорит Дику, да так строго: "Ах, да. Вы -
те самые "Гаучерос". Будем танцевать вместе. Вы, ребятки, ешьте-ка  побольше
шпината, потому что вам придется  подбрасывать  меня".  Вот  именно.  Ее.  Я
встала и сказала: "Э-э, мисс Лоусон. Вы же знаете, нас, "Гаучерос" - трое. И
я - одна из них. Я - Нили...". А она даже не взглянула на меня,  отвернулась
и говорит главному: "Я думала, что все уже  улажено".  Потом  повернулась  и
ушла. Несколько минут спустя главный режиссер отвел Чарли в сторону,  и  они
побеседовали недолго. Со стороны это выглядело так, словно он давал Чарли от
ворот поворот, а Чарли пытался ему что-то объяснить. Потом Чарли подходит ко
мне и говорит: "Послушай, Нили, они включают нас в программу, но не совсем с
нашим танцем. Нас включили потому, что хотят, чтобы мы сделали им комедийный
номер - пародию на свой танец. Действие будет происходить как бы во  сне,  и
нам нужно будет подбрасывать Элен Лоусон в воздух".
   - А как же ты? - спросила Анна. - У тебя же есть контракт.
   Нили покачала головой.
   - Наши контракты всегда подписывает  Чарли.  В  этом  же  указаны  только
"Гаучерос". Он на пятьсот  долларов  в  неделю.  Чарли  и  Дик  должны  были
получать по двести, а я - сто. А теперь Чарли  говорит,  что  свою  сотню  я
получаю в любом случае, даже если и не буду выступать. Но я ему не  доверяю.
Раз он с такой легкостью выкинул меня, как я могу ему  верить,  что  он  мне
заплатит? Да и потом, что я теперь должна делать? Я никого  здесь  не  знаю,
вся моя жизнь - в этом номере.
   - Да, это действительно ужасно, - согласилась Анна. - Но я понимаю, перед
какой дилеммой оказался  Чарли.  Если  на  него  это  предложение  свалилось
совершенно неожиданно, то ведь он не мог просто взять и  хлопнуть  дверью  и
отказаться от таких денег. Может быть, чтобы заняться хоть чем-то, тебе надо
подыскать другую работу?
   - А что я буду делать?
   - Ну-у... пойдем домой и поговорим об этом.  Что-нибудь  придумаем.  Могу
направить тебя в то самое бюро по найму, куда сама обращалась и...
   - Печатать я не умею. Колледжей не кончала. Я же ничего не умею делать...
и потом, я хочу участвовать в этом шоу! - Нили опять забилась в рыданиях.
   - Ну пожалуйста, Нили, - взмолилась Анна. Она чувствовала на себе взгляды
мисс Стейнберг и девушек, но  самые  худшие  ее  опасения  материализовались
тогда,  когда  Лайон  Берк  распахнул  дверь  своего  кабинета.  Она   робко
улыбнулась ему, когда он подошел и посмотрел на рыдающую Нили.
   - Это - Нили. Она немного расстроена.
   - Я назвал бы это явным преуменьшением. Нили подняла голову и  посмотрела
на него.
   - Ой, извините. Когда я плачу, у меня всегда  получается  громко.  -  Она
широко раскрыла глаза. - Вы ведь не Генри Бэллами, а?
   - Нет, я - Лайон Берк. Нили улыбнулась сквозь слезы.
   - Да, вот теперь мне понятно, что Анна имеет в виду.
   - У Нили сегодня крупная неприятность, - быстро сказала Анна.
   - "Неприятность"! Да я умереть готова!  -  Ив  подтверждение  этого  Нили
опять затряслась в судорожных рыданиях.
   - Ну уж, умирать здесь, сидя на стуле  с  жесткой  спинкой,  было  бы  не
очень-то удобно, -  возразил  Лайон.  -  Почему  бы  нам  не  перенести  это
печальное событие ко мне в кабинет?
   Удобно расположившись в кожаном кресле Лайона, Нили пересказала всю  свою
историю, вновь перемежая ее рыданиями.
   Когда она закончила, Анна посмотрела на Лайона и сказала:
   - Случилось действительно нечто ужасное. Это  шоу  значило  для  нее  так
много.
   - Но я просто не могу поверить, что Элен могла так поступить.
   - Да она по трупам шагает! - вскричала Нили. Лайон покачал головой.
   - Да нет, я ее не защищаю. Она может быть грубой... просто это не  похоже
на Элен. Если ей хочется кого-то уволить, она предпочитает, чтобы за нее это
сделал кто-то другой... если только она сама не застигнута врасплох.
   - Все было так, как я говорю. Я ничего не придумала, -  стояла  на  своем
Нили. Лайон закурил и на минуту задумался. Потом сказал:
   - А ты бы согласилась участвовать в шоу вне состава "Гаучерос"?
   - Чтобы я еще с этими подонками?! Да после того, как они выпихнули  меня,
я пошла бы на что угодно, лишь бы в жизни больше с ними не работать. Но  что
я могла бы делать в этом шоу?
   - Мюзикл - понятие весьма растяжимое, - пояснил Лайон. - От нас  зависит,
вставим мы в него что-нибудь или нет. - Он снял трубку и набрал  номер.  Обе
девушки слушали, как он просил соединить его с Гилбертом Кейсом,  продюсером
шоу. По-дружески непринужденно Лайон обменялся с ним приветствиями,  обсудил
календарь футбольных матчей на предстоящий сезон. Затем,  как  будто  только
что вспомнив, добавил: "Да, кстати, Гил, ты подписывал  к  исполнению  номер
под названием "Гаучерос"?.. Да, знаю,  что  Элен  хочет  изобразить  с  ними
какой-то танец. Но ведь ты  же  знал,  что  "Гаучерос"  было  трое...  да...
конечно, тебя это не касается... - Он прикрыл ладонью трубку, пока Гил  Кейс
что-то говорил ему на том конце провода, и прошептал Нили:
   - Муж твоей сестры порядочная сволочь: он выкинул тебя из состава трио до
того, как подписал контракт.
   Нили вскочила с кресла.
   - Вы хотите сказать, что этот жлоб вызвал меня на  репетицию  и  выставил
меня круглой дурой специально? Да я ему...
   Лайон жестом велел ей говорить тише. Но Нили продолжала яростно  сверкать
глазами.
   - Я прямо сейчас поеду туда и убью его, - пробормотала она.
   - Слушай, Гил,