салями,  солеными  грибами,  редисом,   селедкой,   огурцами   и   другими
деликатесами. Во время обеда император всегда  сидел  посередине  длинного
стола, по бокам его - великие княжны, напротив - граф Фридерикс  и  другие
придворные. За редкими исключениями императрица трапезничала  одна  или  с
наследником.
     Хотя путешествие доставляло  всем  большое  удовольствие,  к  радости
примешивалась и тревога. Путешественников постоянно терзало опасение,  что
поезд могут взорвать террористы.  Чтобы  уменьшить  вероятность  диверсии,
всякий раз отправлялись два одинаковых поезда, двигавшиеся  на  расстоянии
нескольких километров друг  от  друга,  поэтому  потенциальные  убийцы  не
знали, в каком из них  едут  царь  и  его  семья.  Неизбежными  спутниками
продолжительных поездок были неудобства и скука. Хотя поезд мог  двигаться
быстрее, скорость его обычно составляла 25-30 верст в час. Поэтому переезд
из Петербурга в Крым занимал две ночи и день. И все это время состав  шел,
стуча колесами  и  раскачиваясь  по  рельсам,  проложенным  по  бескрайним
просторам России. Летом  крыши  вагонов  раскалялись,  и  в  салон-вагонах
становилось жарко, как в печи. Всякий раз, как поезд оказывался в лесу или
возле реки, машинист останавливал состав на полчаса, чтобы дать пассажирам
возможность поразмяться и отдохнуть в тени деревьев или насладиться речной
прохладой.
     Однажды поезд остановился на высокой  насыпи.  Мосолов  писал:  "Дети
садились на большие серебряные подносы и, пользуясь ими наподобие салазок,
спускались по откосу... Девочки держали пари, кто из них  первая  прибудет
вниз... Генерал-адъютант Струков объявил детям,  что  он  первый  очутится
внизу.  Дети  не  верили.  Когда  состязавшимся  скомандовали  спуститься,
Струков в парадной форме, с Александро-Невской лентой, держа свою почетную
саблю с бриллиантами (за взятие Андрианополя) в руках,  прыгнул  с  высоты
более трех саженей  с  насыпи,  рискуя  сломать  себе  ноги,  и,  конечно,
опередил детей. Императрица очень журила его за эту выходку,  но  французы
(члены депутации) были в восторге".
     В отличие от царского поезда, служившего средством передвижения, яхты
предназначались для отдыха. В  июне  царь  отправлялся  на  две  недели  в
неспешное, с остановками плавание, вдоль скалистых финских  берегов.  Днем
яхта шла шхерами от  острова  к  острову,  а  вечером  останавливалась  на
якорную стоянку  в  какой-нибудь  заброшенной  бухте,  на  берегу  которой
возвышалась одинокая рыбацкая хижина. Проснувшись поутру, пассажиры видели
вокруг синее море, сверкающее мириадами солнечных бликов, желтый  песок  и
красный гранит островов, поросших вечнозелеными соснами.
     Самой   любимой   яхтой   императора   был    красавец    "Штандарт".
Водоизмещением 4500 тонн,  с  корпусом,  выкрашенным  чернью,  судно  было
изготовлено по особому заказу на верфи в Дании. Стояла  ли  она  на  якоре
где-нибудь в балтийской бухте или же была  пришвартована  в  Ялте  у  скал
крымского побережья -  повсюду  яхта  притягивала  взоры  знатоков  своими
изящными очертаниями. Размером с  небольшой  крейсер,  оснащенный  паровой
машиной и работавшей на угле  котельной  установкой,  "Штандарт",  тем  не
менее, был спроектирован как парусное судно. Украшенный  золотым  вензелем
огромный бушприт устремлялся вперед, как бы  продолжая  нос  клипера,  над
палубой возвышались три стройные, покрытые лаком мачты и две белые дымовые
трубы. Над надраенными палубами были  натянуты  белые  парусиновые  тенты,
защищавшие  от  солнца  плетеные  столы  и  стулья.  Под  верхней  палубой
располагались гостиные, салоны, кают-компании, обшитые красным деревом,  с
паркетным полом, хрустальными люстрами, бархатными портьерами.  Помещения,
предназначенные для императорской  семьи,  были  отделаны  ситцем.  Помимо
судовой церкви и просторных  кают  для  царской  свиты,  на  яхте  имелись
помещения для офицеров, механиков, котельных машинистов, палубной команды,
буфетчиков,  лакеев,  горничных  и  целого  взвода  моряков   гвардейского
экипажа. Кроме того, на нижних палубах  нашлось  достаточно  места,  чтобы
разместить духовой оркестр и балалаечников.
     "Жизнь на яхте была простая и беззаботная, " - вспоминала в те дни А.
А.Вырубова. Члены царской семьи свободно  общались  с  членами  экипажа  и
знали многих моряков по имени. Зачастую  судовых  офицеров  приглашали  на
обед к царю. "Старшие великие княжны были в  белых  юбках,  бледно-голубых
вышитых блузках, а младшие в красных с серыми горошинками  юбках  и  белых
блузках, " - вспоминала Т.Боткина. Когда царские дочери гуляли по  палубе,
завязывались беседы между ними и молодыми морскими офицерами,  пытавшимися
ухаживать за девушками. Даже зимой, когда яхта  вставала  на  ремонт,  узы
судовой  дружбы  не  ослабевали.  "Если  ставилась   какая-то   опера,   в
особенности "Аида", матросов со "Штандарта" нередко приглашали в  качестве
статистов, - вспоминала великая княгиня Ольга Александровна. - До чего  же
забавное зрелище представляли собой эти рослые,  крепкие  юноши,  неуклюже
передвигавшиеся по сцене в шлемах, с голыми волосатыми ногами,  обутыми  в
сандалии. Несмотря на отчаянные жесты постановщика, они, широко  улыбаясь,
глядели на нас (сидевших в царской ложе)".
     Когда  дети   были   маленькие,   к   каждому   ребенку   прикрепляли
матроса-няньку, в обязанности которого входило следить,  чтобы  подопечный
не упал за борт. После того, как дети подросли и, уйдя на берег,  купались
в море, "няньки" продолжали наблюдать  за  ними.  По  окончании  навигации
каждый из опекунов получал от царя золотые часы.
     Но и на борту яхты император не оставался свободен от государственных
дел. Хотя он запрещал министрам и полицейским агентам появляться на  борту
"Штандарта", каждый день из столицы прибывали  посыльные  суда,  доставляя
государю доклады и документы. Как бы напоминая о нахождении на "Штандарте"
августейшего пассажира, яхту постоянно сопровождал эскорт миноносцев.  Они
или стояли поблизости на якоре или же прочесывали горизонт.
     А.А.Вырубова вспоминала: "Летом мы снова ушли в шхеры...  на  любимой
яхте Их Величеств "Штандарт". Государь ежедневно гулял на берегу, два раза
в неделю приезжал фельдъегерь с  бумагами,  и  тогда  он  занимался  целый
день". Когда "Штандарт" бросал якорь неподалеку от поместья  какого-нибудь
русского или финского вельможи, тот, случалось, замечал  у  порога  своего
дома  императора,  который   вежливо   просил   у   владельца   разрешения
воспользоваться его теннисным кортом. Подчас государь отсылал  свитских  и
гулял с одними лишь детьми, собирая  грибы  и  отыскивая  на  берегу  шхер
разноцветные камешки.
     Из-за частых недомоганий императрица редко сходила на берег.  Большей
частью она сидела на палубе, вязала, занималась рукоделием, писала письма,
любовалась морем и чайками. Оставшись в салоне, она исполняла  на  пианино
произведения Баха, Бетховена и Чайковского. Подросши, девочки  по  очереди
оставались  с  матерью.  В  1907  году,  когда  А.Вырубова  была   впервые
приглашена на яхту, обе женщины проводили дни, греясь на солнце, вязали  и
беседовали.
     К чаю возвращался на судно царь с великими княжнами. Они рассказывали
о своих приключениях, приносили с собой лесные цветы, мох, ягоды,  кусочки
кварца. Чай пили на верхней палубе, слушая исполняемые  духовым  оркестром
марши или же наигрыши балалаечников. Иногда девочки исполняли  театральные
скетчи. Анна Вырубова описывает случай, когда  неподалеку  от  "Штандарта"
бросила   якорь   "Полярная   звезда",   на   борту   которой   находилась
императрица-мать, навестившая семью сына:  "Помню,  как  вечером,  проходя
мимо двери Алексея Николаевича, я увидела Императрицу-Мать, сидящую на его
кроватке: она бережно чистила ему яблоко, и они весело болтали".
     Больше всего Александра Федоровна любила закат. Когда последние  лучи
заходящего солнца скользили по стволам деревьев, скалам, поверхности воды,
она, поднявшись на палубу, наблюдала за спуском флага  и  слушала  сильные
голоса  выстроившихся  на  верхней  палубе  моряков,  произносивших  слова
вечерней молитвы. Позднее, когда государь  играл  в  бильярд  и  курил  на
палубе со своими адъютантами, императрица читала и шила при  свете  лампы.
Спать ложились рано. Укачавшись на волнах, вся семья засыпала, и  когда  в
одиннадцать вечера буфетчики приносили чай в гостиную, там уже  никого  не
было.
     В 1907 году плавание на "Штандарте" едва  не  закончилось  трагедией.
Судно выходило узким проливом в открытое море. Пассажиры сидели на верхней
палубе и пили чай.  Внезапно  раздался  удар.  Опрокинулись  чашки,  упали
стулья, попадали на палубу музыканты. В пробоину устремилась  вода,  судно
накренилось и стало оседать. Взвыли сирены, стали спускать на воду шлюпки.
Куда-то запропастился трехлетний Алексей  Николаевич.  Родители  места  не
находили,  пока  ребенок   не   отыскался.   Свидетельница   происшествия,
А.Вырубова вспоминала:  "Моментально  у  правого  борта  стали  миноносцы,
конвоирующие яхту, и детей с их  няньками  перевели  на  финский  корабль.
Государыня и я бросились в каюты и с поспешностью стали связывать все вещи
в простыни; мы съехали с яхты последними, перейдя  на  транспортное  судно
"Азия"...  Детей  уложили  в  большую  каюту,  Императрица  с  наследником
поместилась рядом, а  Государь  и  свита  в  каютах  наверху.  Всюду  была
неимоверная грязь... Государь принес Императрице и мне таз с водой,  чтобы
помыть  руки,  -  писала  Вырубова.  -  На  следующий  день  пришла   яхта
"Александрия", где мы жили две недели очень тесно, пока  пришла  "Полярная
Звезда".
     В августе 1909 года "Штандарт" малым ходом проследовал  мимо  острова
Уайт. То был последний визит императорской семьи  в  Англию.  Царь  прибыл
незадолго до королевской регаты, к самому началу гонок. В  честь  высокого
гостя король  Эдуард  VII  устроил  парад  своего  военно-морского  флота.
Построившись в три линии,  самая  могучая  в  мире  армада  броненосцев  и
линейных кораблей встала  на  якорь.  Когда  британская  королевская  яхта
"Виктория  и  Альберт"  приближалась  к   каждой   из   стальных   громад,
приветственно  приспускались  флаги,  грохотали  орудия,  залпы,  оркестры
исполняли гимны "Боже царя храни!" и "Боже хpани  коpоля!",  летевшее  над
морем от одного корабля к другому.  На  палубе  яхты,  прижимая  ладонь  к
козырьку, стояли статный король и его русский гость  в  форме  английского
адмирала.
     После  военно-морского  парада  начались  яхтенные  гонки  -  главное
событие летнего сезона. Появились  сотни  парусников,  на  солнце  сверкал
целый лес их лакированных мачт. "Обеды и балы устраивались как на  берегу,
так и на судах, -  вспоминал  наблюдатель.  -  Между  яхтами  и  кораблями
эскадры сновали сверкающие бронзой труб паровые катера, изящные вельботы и
быстрые гички, увлекаемые вперед взмахами длинных белоснежных весел. Днем,
словно  крылья  гигантских  бабочек,  над  синей  гладью   залива   Солент
раскрывались паруса яхт; ночью на ониксовом фоне воды горели якорные  огни
и вспыхивали фонарики, похожие на светлячки.  В  ночное  небо  взлетали  и
рассыпались брызги фейерверка".
     То был единственный раз, когда принц Эдуард, ставший позднее герцогом
Виндзорским, встретился со своими родственниками из России. Принц  Эдуард,
которому тогда было пятнадцать лет, и  его  младший  брат  принц  Альберт,
будущий король Георг VI, были кадетами военно-морского училища в  Осборне,
что неподалеку от Кауса, расположенного на острове  Уайт.  Предполагалось,
что оба принца покажут русским гостям свое училище, но в  самую  последнюю
минуту Альберт простудился,  простуда  быстро  перешла  в  коклюш.  Доктор
Боткин  высказал  опасение,  что  если  Алексей  Николаевич  заразится  от
английского  принца,  то  приступы  кашля  могут  вызвать   у   наследника
кровотечение. Принца Альберта изолировали.
     "Тогда я первый и последний раз увидел царя Николая II,  -  вспоминал
об этом событии герцог Виндзорский. - В связи с вероятностью  покушения...
императорское правительство не захотело рисковать  жизнью  царя-батюшки  и
настояло на встрече его не в столице, а в Каусе, на острове Уайт,  который
можно было изолировать почти полностью. Дядя Ники прибыл на регату  вместе
с императрицей и своим многочисленным потомством на борту яхты "Штандарт".
Помню, как  я  был  удивлен  тем  огромным  количеством  агентов,  которые
наблюдали за каждым шагом царя при посещении им училища в Осборне".
     Императрица Александра Федоровна была рада вновь оказаться в  стране,
с которой были связаны самые светлые ее детские впечатления.
     В восторге от радушия и гостеприимства, оказанного ее  семье  королем
Эдуардом, она писала: "Дорогой дядя был чрезвычайно добр и внимателен". Не
прошло и года, как "дорогой дядя" умер. Трон занял его  сын,  Георг  V,  а
юный принц Эдуард стал принцем Уэльским.
     Не было ни одного императора, короля или президента в Европе, который
бы не ступил на сверкающую чистотой палубу "Штандарта". Кайзер, чья  белая
с золотом яхта "Гогенцоллерн", откровенно  завидовал  русскому  царю.  "Он
заявил,  что  был  бы  счастлив  получить  ее  в  подарок,   "   -   писал
императрице-матери государь. В ответном письме Мария Федоровна не скрывала
своего возмущения:  "Шутка  его...  была  весьма  сомнительного  свойства.
Надеюсь он не посмеет заказать здесь (в Дании) такую же. Подобный жест был
бы пределом всего, хотя и в его стиле, характерном для его "тактичности".
     Русский царь и немецкий кайзер встретились в  последний  раз  в  июне
1912 года, когда "Штандарт" и "Гогенцоллерн", придя в  Ревель,  встали  на
якорь борт о борт. В письме от 30 июня государь  докладывал  родительнице:
"Император Вильгельм оставался три дня, и все прошло вполне удачно. Он был
чрезвычайно весел и приветлив и много шутил с Анастасией... Он дал хорошие
подарки детям и Алексею много игр в миниатюре... Он пригласил в  последнее
утро к себе на яхту всех офицеров на  закуску  с  шампанским.  Этот  прием
продолжался полтора часа, после чего он...  рассказал,  что  наши  офицеры
выпили 60 бутылок его шампанского".
     Всем остальным местностям  своей  империи  Николай  II  и  Александра
Федоровна   предпочитали   Крым.    Приезжающему    с    севера    поездом
путешественнику,  утомленному  многочасовой   поездкой   по   однообразным
просторам украинских степей, Крым  являет  собой  фантастическое  зрелище.
Южный берег полуострова,  омываемый  Черным  морем  -  это  крутые  скалы,
отражающиеся в синей  и  изумрудной  воде.  Верхние  склоны  Яйлы  поросли
соснами. В долинах и вдоль побережья  кипарисовые  рощи,  фруктовые  сады,
виноградники,  аулы,  пастбища.  Испокон  века  Крым  славился  цветами  и
изобилием винограда. В царствование  Николая  II  ни  один  зимний  бал  в
Петербурге не обходился без свежих цветов, доставленных поездом из  Крыма.
Ни одна трапеза у великих князей, в какой бы части страны они не жили,  не
обходилась без белого и  красного  вина  из  крымского  поместья  хозяина.
Крымский климат благодатен круглый год, но весной цветущие деревья, кусты,
виноградники, множество цветов превращают долины  полуострова  в  огромный
благоухающий сад. Сирень, глицинии,  море  фиалок,  белая  акация.  Лесной
земляникой были покрыты все склоны  гор.  Вдоль  дороги  -  виноград  всех
сортов и оттенков: ешь - не хочу. Но больше всего  розанов.  "Розаны  всех
сортов, - вспоминала А.Вырубова. - Ими покрыты  все  стены  строений,  все
склоны гор; в парке лужайки, беседки".  Благодаря  изобилию  цветов  с  их
нежным ароматом, яркому солнцу,  дующему  с  моря  теплому  ветру,  ореолу
свободы и здоровья, с которыми был связан в их сознании Крым, больше  всех
других своих поместий государь и императрица любили Ливадию.
     До  1917  года  Крым  сохранял  первозданную   дикую   красу.   Вдоль
черноморского побережья от Ялты до Севастополя  тянулись  нарядные  виллы,
принадлежавшие членам императорской фамилии и знати.  Половина  территории
полуострова была отмечена столбами, над которыми реяли  золотые  двуглавые
орлы, обозначая владения царской семьи. Не желая, чтобы тишину и природную
дикость этого земного рая нарушали шум и копоть, Александр III  и  Николай
II отклоняли проекты железных дорог в Крыму.  Исключение  составляла  лишь
ветка, соединявшая Симферополь с Севастополем. В Ялту, небольшую гавань на
границе императорского поместья, добирались из этого  порта  или  экипажем
или же на судне. Морское путешествие продолжалось четыре часа, на  поездку
в карете уходил целый день.
     Коренным населением Крыма были исповедовавшие ислам татары -  остатки
полчищ, вторгшихся в Россию в XIII веке. До XVIII  века,  когда  Крым  был
завоеван князем Григорием Потемкиным, полководцем Екатерины II,  крымскими
татарами правил хан. При  царях  они  жили  в  живописных  белых  домиках,
разбросанных по склонам гор. Аулы  их  можно  было  заметить  издалека  по
стройным минаретам мечетей. Мужчины  -  мускулистые  и  смуглые  -  носили
круглые черные шапочки, вышитые куртки и  узкие  белые  штаны.  "Когда  вы
видели кавалькаду  всадников,  -  с  восхищением  писала  Вырубова,  -  то
казалось,  что  перед  тобой  племя  кентавров".  Татарские  женщины  были
очаровательными существами, которые красили волосы хной и прятали лица под
накидкой. Всем существом татары были преданы царю, видя  в  нем  приемника
ханов.  Когда  царская  карета  проезжала  через  татарское  селение,   ей
приходилось останавливаться  с  тем,  чтобы  впереди  нее,  исполняя  свой
верноподданический долг, смог проехать местный старейшина.
     Предметом особенной  гордости  императрицы  был  ливадийский  дворец.
Воздвигнутый на месте старого деревянного сооружения в 1911 году,  он  был
сложен из белого известняка на вершине скалы, возвышающейся над морем. Его
украшенные колоннами балконы и дворики были выполнены в  средиземноморском
стиле, который пробуждал в государыне радостные воспоминания о  дворцах  и
крытых аркадах, которые она видела во  Флоренции  еще  до  бракосочетания.
Сады  с  треугольными  цветочными  клумбами  были   украшены   фрагментами
древнегреческих мраморных скульптур, найденных при раскопках. А.А.Вырубова
так описывает дворец: "Глазам нашим  представился  новый  дворец  -  белое
здание в Итальянском стиле - окруженный цветущими кустами на  фоне  синего
моря...  Танцевали  внизу,  в  большой  гостиной.  Столовая  выходила   на
мавританский дворик, где вокруг колодца были посажены розаны.  Спальня  Их
Величеств выходила на большой  балкон  с  видом  на  море;  налево...  был
кабинет Императрицы... с светлой мебелью и массой цветов".  Оттуда  в  мае
она видела снежные вершины гор.  "Направо  от  спальни  находился  кабинет
Государя. Наверху помещалась... семейная столовая, комнаты Великих  Княжен
и Наследника и их нянь и большая белая зала. После прибытия Их  Величества
прошли  в  дворцовую  церковь,  где  был  отслужен  молебен,  и  вслед  за
духовенством, которое кропило здание, последовали в свои помещения". После
устройства комнат и размещения  вещей  императрица  принялась  развешивать
образа, акварели, расставлять фотографии.
     Для Александры Федоровны и наследника приезд в Ливадию означал прилив
новых сил и избавление от недугов. Мать и сын по утрам оставались  вместе:
государыня полулежала в кресле на балконе, мальчик  возился  с  игрушками.
После обеда она шла в сад или каталась на коляске,  запряженной  пони,  по
дорожкам вокруг дворца. Алексей Николаевич купался с отцом в теплом  море.
Однажды - это случилось в  1906  году  -  император  с  четырьмя  дочерьми
купался в волнах прибоя. Неожиданно прихлынувший вал захлестнул их. Царь и
три старшие  дочери  всплыли  на  гребне  волны,  а  пятилетняя  Анастасия
исчезла. "Мы с маленьким Алексеем (ему было два года) сидели на  бе