ты, наверное, догадался уже, что мой отец был один из этих
шести жрецов.
     -- Я не предполагал подобного.
     -- А мог бы предположить. Хотя  внешняя простота,  умение скрывать свои
способности и возможности -- одно из важных составляющих их могущества.
     Им ни  к чему кичиться  силой своего  оружия, как это  делают правители
больших  держав.  Они  могут  свободно направлять это  оружие  куда захотят,
направляя мысли правителей, создавая соответствующие ситуации. Да и цели они
никогда перед собой не ставили хвастаться перед людьми.
     Их  главной, тайной  целью  на  протяжении  тысячелетий  было  добиться
диалога с Богом.
     Действуя, они не боялись Божественного возмездия, зная, что Бог, давший
каждому полную свободу, не нарушит своего завета.
     Они управляли  человечеством, терзали  его, тем самым  показывали Богу,
что они способнее всех других, что от них зависит судьба земной цивилизации.
     Подобная  ситуация должна, как они считали,  вынудить Бога  на диалог с
ними.
     Но диалога не происходило. И теперь стало ясным, почему диалога с Богом
у жрецов и быть не могло.


     Спасибо

     Когда  родилась  маленькая Анастасия,  и после  того, как осталось  еще
крохотное,  не умеющее ходить  дитя  без родителей,  рядом с ней иногда стал
появляться огненный шар.
     Мой  отец,  как и другие жрецы, знал много природных явлений,  тех, что
вашим сегодняшним ученым кажутся  загадочными и необъяснимыми. Но могущество
этого огненного шара для него было необъяснимо.
     Непонятная   энергия  могла  в   одно  мгновение  крохотными  искорками
рассыпаться в пространстве и так же быстро собраться в единое целое.
     Вырывающийся  из огненного  шара  тончайший лучик мог  мгновенно в пыль
раздробить огромный камень, скалу.
     Тот  же  лучик  мог  нежно  прикоснуться к лапке  букашки, ползущей  по
лепестку цветка, не причиняя ей никакого вреда.
     Но  самое  главное и  непостижимое состояло  в  том, что  этот  сгусток
величайшей энергии реагировал  на чувства  и желания  маленькой Анастасии. А
значит, сам обладал и чувствами, и мыслью.
     Мысль  в  своей  полноте присуща  только человеку.  Но  огненный шар не
являлся  человеком.  Тогда  кто  Он?  Почему  обладает  присущими   человеку
чувствами? Откуда в Нем великая мощь и могущество?
     Я  рассказывал тебе, и ты описывал в своей книге, как он локально менял
гравитацию земли, когда Анастасия училась ходить. Выстреливал из себя тысячи
лучиков, расчесывал золотистые волосы на головке маленькой девочки.
     Отец  предполагал,  проявлением каких  сил  может  быть  этот огненный,
могущественный  и  мыслящий  шар,  но  никогда  не  говорил об  этом  вслух.
Предположение требует подтверждения.
     Когда  Анастасия подросла, мы однажды услышали, как она разговаривает с
шаром.  Вернее,  всегда говорила она. Шар  никогда  не  произносил  слов, он
реагировал на слова ребенка своими действиями.
     Отец спросил у Анастасии о шаре, она ответила коротко: "это хорошо". Ее
ответ  был недостаточным для отца, но больше  он не говорил с  ней о шаре ни
тогда, ни спустя годы.
     По тому, первоначальному ответу было ясно:  у Анастасии не было желания
давать определение самому огненному шару  или  его действиям,  скорее всего,
она воспринимала его своими чувствами. Но моему отцу  почему-то  было  важно
определиться с происходящим с Анастасией явлением.
     С момента первого  появления  шара  он  перестал  принимать  участие  в
деяниях жрецов и сконцентрировал свои усилия на разгадке.
     Жрецы знают способы, как утвердиться в предполагаемом  или опровергнуть
собственные   предположения.   Необходимо   обнародовать   явление  наиболее
достоверным  описанием  его  и  ждать  реакции, суждений людей. Причем, этих
людей  нельзя  спрашивать или  давать  им задания, высказать  свои суждения.
Определения должны рождаться свободно, на уровне чувств, а не только разума,
тогда они будут наиболее точны.
     Далее, по  просьбе своего отца, я  рассказал  тебе о детстве Анастасии,
включая рассказ о  ее общениях с загадочным явлением. Ты написал в  книге об
этом,  не исказив услышанного, и, что очень  важно, не высказал сам никакого
суждения от себя.
     С волнением мы ждали реакции людей, читающих книги. Она незамедлительно
последовала  и   выразилась   не  только  обычными  высказываниями,   но   и
эмоциональными всплесками чувств. Люди говорили и писали то, что предполагал
много лет мой отец, то, о чем он не говорил вслух, скрывал от других жрецов.
     Ты опубликовал стихи читателей, в которых  не по чьему-то  заказу, а по
велению сердца писалось... Я напомню тебе начало одного из этих стихов:

     На День рожденья
     Бог явился
     К любимой Настеньке своей...

     Отец утвердился в своем предположении. Огненный  шар,  общающийся время
от времени с Анастасией, есть не что иное, как одна из ипостасей Бога.
     У Бога множество ипостасей, любая травинка -- проявление его мыслей. Но
шар  являл собой если  не  главную,  то  величайшую,  сконцентрированную  из
множества составляющих ипостась, вплоть до энергий разума и чувств.
     И вот однажды... Случилось это уже после того, как были тобой  написаны
пять книг. Когда были опубликованы ее слова, а точнее, словно огненным мечом
пронзивший  темное  пространство  ее эмоциональный  выплеск,  заключенный  в
словах: "Готовься злобное, уйди с земли, набросься на меня...".
     В устах Анастасии слова приобретают  смысл  не только слов. Ты, да и не
только  ты, мог не раз в том убедиться.  И злобное невидимой  энергией стало
атаковать Анастасию.
     И стали появляться белые круги, трава белела. Бывало  и так, что на миг
теряла сознание Анастасия. И мы не знали, как помочь ей.
     Не просила помощи  внученька  от  нас. А  раз  не  попросила, значит ей
непременно необходимо выдержать все самой.
     В последнее время мы стали замечать, как  увеличились атаки  на  нее по
силе. Словно в агонии злоба последние пыталась произвести броски.
     Но вместе с тем росла  и стойкость внучки  нашей. Она в последнее время
лишь вздрагивала от очередных ударов и шла на берег озера.
     Каким-то образом  вода из  озера ей быстро силы возвращала.  Она в воде
плескалась, и ныряла, и выходила, сил полна, как прежде.
     И в этот день  мы видели, как, подвергнувшись очередным ударам, пошла к
озеру, осторожно ступая, Анастасия.
     Когда  она остановилась, прислонившись к стволу кедра, чтобы отдохнуть,
отец сказал тревожно: "Сегодня внучке необычное пришлось преодолеть. Ей было
трудно, посмотри, в златых власах седая появилась прядь".
     Потом мы видели, как оттолкнувшись от ствола, шаг сделала  один, второй
по направлению к озеру Анастасия и, покачнувшись, остановилась снова.
     И здесь возник пред  нею из  пространства шар огненный. Но в  этот  раз
сверкавшие  в нем  молнии  меняли  цвет,  и  будто  бы  внутри  его  вулканы
клокотали. А  то вдруг  пронзали невидимую оболочку грозные огненные стрелы,
потоки их  из  шара  вырывались, в пространстве исчезая.  Но шар при этом  в
размере не  уменьшался, а увеличивался  в диаметре,  и заметно уплотнялись и
все сильнее клокотали внутри его энергии. И сам он не висел  в пространстве,
а, словно сердце,  то сокращался  быстро, то расширялся. Вдруг замер, как бы
для принятия решения.  И тысячи  энергий-молний вырвались  по направлению  к
Анастасии.
     В  какой момент  она,  ослабшая, успела руку приподнять, с отцом мы  не
заметили, хотя смотрели  на происходящее,  стараясь не моргать. Известен был
нам смысл  ее  жеста,  она останавливала  молнии, стремящиеся  к ней. Зачем?
Тогда мы не могли еще понять.
     Нам было  ясно: своей энергией шар  мог восстановить все силы в ней, и,
более того, он  мог бы новой наделить энергией Анастасию, тогда  бы  никакие
нападки  внешние  внучке нашей были б не  страшны.  Но  почему она по-своему
решила поступить?
     Задрожали тысячи протянутых к ней лучиков, но не прикоснулись к стоящей
с поднятой рукой Анастасии. Они то исчезали  в  бушующем  энергиями шаре, то
вырывались вновь, к ней устремляясь и вновь не прикасаясь.
     И тут вдруг медленно  и  ласково она  произнесла  слова, к лучам и шару
обращенные:
     --  Прошу, порыв энергии своей сдержи. Ко  мне не прикасайся. Я в озере
твоем смогу восстановиться. Мне до него нужно дойти.
     Шар  все  лучи  убрал  мгновенно,  весь задрожал  и запульсировал,  как
сердце. Метнулся ввысь, сверкнул, словно взорвался, и снова сжался.
     Мириады его лучей, к земле рванувшихся,  всего  коснулись, что было  на
тропе, ведущей к озеру от ног Анастасии.
     И  новое  видение возникло.  Тропинка  миллионами  цветов  пульсирующих
засияла,  и  образовалась арка  из разноцветных  радуг над тропой, ведущей к
озеру от ног Анастасии.
     Отрезок пути к озеру представлял собой чудеснейшую картину.
     Под триумфальной аркой предстояло пройти Анастасии.
     Она сделала шаг, но в сторону. И не пошла путем, приготовленным для нее
огненным  шаром.  Она  медленно дошла до озера и  нырнула в  него, вынырнув,
просто полежала на  воде, раскинув руки, потом плескаться стала -- вернулись
силы к ней.
     Поведение  Анастасии по  отношению к огненному шару,  а  фактически  по
отношению к Богу, было вне нашего понимания.
     Но то, что  произошло  в дальнейшем,  сравнимо с  переворотом  сознания
всего  человечества или  с  изменением  баланса вселенских энергий.  То, что
произошло в дальнейшем...
     Анастасия, накинув на еще влажное тело  платьице, тщательно  разгладила
его складочки, поправила волосы,  потом  прижала  руки к груди и заговорила,
обращаясь в пространство:
     -- Отец мой, существующий  везде,  я  дочь  твоя  среди твоих  творений
совершенных.
     Спор сущностей вселенских прекратить должна о том, насколько совершенны
творения Твои и нет ли в них изъяна.
     Отец  мой,  существующий  везде.  Ты  просьбу  выполнил мою, ко мне  не
прикоснулся.
     Теперь  никто  из них не  скажет, что рай земной вернуть  возможно лишь
тогда, когда исправит Бог несовершенные творения свои.
     Но  исправлять тебе не нужно ничего. Все  совершенным  изначально тобой
сотворено.  Я  не одна,  Отец мой, существующий  везде.  Есть дочери  Твои и
сыновья  в  разных  концах  земли. Их устремления сильны. Они  вернут  земле
прекрасное цветенье первозданное.
     Отец  мой,  существующий  везде,  мы --  сыновья и  дочери твои.  Тобой
сотворены, мы -- совершенство.
     Теперь  покажем  всем способности свои. И пусть  Тебя  обрадуют  деянья
наши.
     Когда Анастасия  произнесла  эти слова  и  замолчала, замерший в вышине
огненный шар рванулся  к земле. Метрах в трех от ног Анастасии он рассыпался
на миллионы крохотных искорок, в одно мгновение собрался в единое целое.
     Но это единое целое уже не было огненным шаром.
     Перед Анастасией  стоял ребенок лет  семи  в  земном исчислении. Трудно
сказать,  мальчик  это  был или девочка. На  детские  плечи  была  наброшена
голубая  с фиолетовым  отливом  ткань,  сделанная  словно из  тумана. Волосы
ребенка  ниспадали  на  плечи.  Выражение  детского  лица  было  осмысленно,
уверенно и благостно...
     А еще точнее, выражение лица ребенка невозможно передать словами, можно
только чувствами, а чувства переполняли душу.
     Ребенок стоял босыми ножками на траве и не приминал травинок.
     Анастасия  опустилась перед  Ним,  села  на траву и  стала смотреть  не
отрывая взгляда от Его необычного лика.
     Казалось, еще  мгновение и  Он  или она  устремятся обнять  друг друга.
Этого не произошло.
     Ребенок  улыбнулся  Анастасии и, старательно выговаривая  каждый  звук,
произнес: "Спасибо сыновьям и дочерям за устремленья".
     Потом Он  растворился в  пространстве, и  в  вышине  снова  возник шар,
блистающий  невиданным,  радостным  светом.  Он  быстро  сделал  над  озером
несколько кругов, и теплые капельки дождя минут пять ублажали все растущее и
озерную гладь.
     Влага эта была живительной. Несколько капелек упали на  мою руку, но не
скатились с нее, а растворились, наполняя тело негой.
     Мой  отец,  всегда невозмутимый  в  любой  ситуации,  владеющий  своими
эмоциями, был потрясен.
     Он, словно не ощущая своего тела, шел по тайге, я следовал за ним.
     Он шел несколько  часов, потом остановился, повернулся ко мне. По  щеке
его катилась слезинка. Ему, одному из верховных жрецов, не  присущи подобные
эмоции. Но я  видел его слезы. Отец сказал спокойно и уверенно: "Она смогла!
Анастасия перенесла людей через отрезок  времени  темных сил.  По всей земле
рассыпаны будут семена радостных, счастливых устремлений".
     Потом  отец  долго и возбужденно  говорил со  мной.  Его  не удивили ни
действия шара, ни то, что  одна из  ипостасей Бога,  может быть главная  его
ипостась, предстала перед Анастасией в образе ребенка.
     Мой  отец  --  жрец,  и  не  простой,  он  умел  выделять   из  видимых
событийностей главное. И его совершенно не интересовало само видение.
     Главным была появившаяся в пространстве мысль.
     Мысль, произведенная Анастасией,  не  звучала  со времен сотворения, не
отражена ни  в одном трактате. Предельно проста  и в  тоже  время возвышенно
необычна, она превращала известные трактаты в наивные измышления, не имеющие
ничего  общего  с  Божественной   сущностью.   Анастасия  ввела  в  сознание
человечества недостающее человеку понятие Бога.
     -- В чем оно?


     Божественная вера

     -- Тебе  известно, что земля  и все растущее,  живущее  на ней,  и  все
процессы происходящие, и дождь, и снег, и ветер задуманы Им были изначально.
     Создатель наш -- Великий разум -- в порыве вдохновенья сотворил великое
творенье. И в завершение себе подобного смог человека сотворить.
     Но  со  времен  творенья  не  покидали  многих  сущностей  сомненья  --
действительно  ли Богом  создан человек -- как непревзойденное  творенье  во
Вселенной. Соответствует ли  действительности утверждение Бога, что  человек
не то, что  многим сущностям, но  самому Богу равен?  Как  Бог  сам заявлял:
"Подобие  и  образ он мой,  я  все ему отдал  и  в будущем помысленное  тоже
отдаю".
     Бог хотел видеть свое создание -- человека -- подобным себе.
     Теперь  посмотри на  сегодняшнее человечество. Многие  говорят о  Боге.
Говорят о своей силе  любви  к  Создателю. И при этом  лгут самим  себе. Ибо
нельзя кого-то любить, при этом не видя Его, не чувствуя, не понимая.
     Многие говорят: "я верю в Бога". А во что  конкретно они верят? Верят в
то, что  Бог  существует?  Но  это  уровень  весьма  примитивного  сознания.
Человек, говорящий: "я верю в то, что Бог существует",  фактически сознается
в том,  что он  не  чувствует, не  понимает Бога, а всего лишь  верит  в его
существование.
     Если под  верой в Бога  они подразумевают, что Бог всемогущий, добрый и
любящий родитель,  то  что  они,  кроме  слов,  делают  для Бога?  Рушат Его
творения,  уединяются от  мира,  созданного  их Отцом, за каменными  стенами
монастырей. Напридумывали,  понаписали тысячи трактатов.  А везде одно  и то
же. В трактатах говорят, что Богу нужно поклоняться. Поклоняются, неизвестно
кому.
     А теперь,  Владимир,  представь себе  состояние Бога, взирающего на всю
эту вакханалию. Это состояние можно представить, если  постараться. Ведь Бог
обладает всеми чувствами человека, только сильнее они у Него, острее и чище.
     Но и своими сегодняшними чувствами, человеческими, родительскими, можно
представить состояние нашего Родителя, нашего Создателя.
     Вот Он смотрит на своих детей,  а  они только и делают, что вопиют: "Мы
любим Тебя,  только дай нам  еще Твоей  милости. Мы  рабы Твои, мы немощны и
несмышлены, мы глупы, помоги нам, Господи".
     Разве могут  вести себя так создания,  подобные Богу? Что может большую
боль причинить родителю, чем беспомощные стенания его детей? Вот и появились
в сущностях вселенских сомнения в совершенстве творений Бога.
     -- Но кто, как и когда смог так одурачить человека?
     --  Одурачить человека  мог только равный  ему  по  силе мысли  --  сам
человек.
     Жрецы  направили  людей по пути  деградации. Они вознамерились доказать
Богу, что способны управлять всем человечеством. А стенания, мучения людские
заставят Бога вступить в диалог с ними.
     Так  они считали  потому, что знали: Бог никогда и ни с кем не говорит,
не  вмешивается в судьбы  людские, все судьбы определены собственным выбором
пути.
     Но если  человечество будет подведено  к гибели,  Бог  может вступить в
переговоры  с теми, кто ведет человечество  к  пропасти, чтобы предотвратить
падение,  с  теми, кто влияет на психику людскую.  Поступить так ради  всего
человечества.
     Шли тысячелетия. Но Бог не вступал в диалог  со жрецами и не производил
новых чудес, дабы вразумить  всех людей. Теперь мой отец, а потом и я поняли
почему.
     Если  бы Он сделал это,  если бы Бог вмешался в жизнь людскую, то Сам и
подтвердил бы домыслы вселенских сущностей -- человек несовершенен.
     Но самое главное: Его вмешательство окончательно убило бы веру человека
в   самого  себя.  Человек  окончательно  перестал   бы  открывать   в  себе
Божественные начала, надеясь только на помощь извне.
     И  Он ждал, и верил  в своих детей,  взирая на происходящее  и страдая,
терпя  насмешки и  надругательства  над собой,  Он верил в  свое творение --
человека. Его вера поистине Божественная вера.
     Жрецы   надеялись,  что  развязка  может  наступить   за  мгновения  до
масштабной катастрофы. Надеялись, что ими задуманное осуществится.  И  никто
из них не ожидал, что всего лишь один человек, молодая женщина, за считанные
годы  разрушит  их  планы,  тысячелетние  усилия и  повернет человечество  к
Божественным первоистокам.

x x x
     Анастасия  осуществила  этот  поворот.  Она   показала  вселенной  силу
творения Божьего, Божественную мудрость. И, может быть, впервые... Ты только
вдумайся, представь, Владимир, величественность, значимость события. Впервые
с  момента сотворения земного услышал наш Отец слова о совершенстве творенья
своего.
     Смоделированное Анастасией прекрасное будущее уже живет в пространстве,
с каждым мгновением его  конкретизируют множество людей, начинающих понимать
суть свою и предназначение, и неизбежно наступит материализация.
     -- Но когда она наступит? Жрецы ведь тоже могут действовать и мешать.
     -- Но не верховные. Теперь преодолеть необходимо программу, сотворенную
жрецами. Перед тем как  уйти, мой отец говорил с одним из них. Жрецы никогда
между  собой не встречаются. Они  находятся в разных концах  земли, но могут
общаться на расстоянии, чувствуя помыслы друг друга.
     Мой отец стоял  на  небольшом  холмике. Рассветный луч уже скользил  по
кронам  кедров, освещал лик отца, его фигуру.  Я слышал, как  в пространстве
звучал беззвучный диалог:
     --  Я  Моисей,  потомок  той  династии, что судьбами народов  управляла
тысячами  лет.  Я  их  потомок  и  родоначальник  их.   К   тебе,  верховным
обозначившим  себя, взываю  не прося. Не трать усилия  свои, противодействуя
Анастасии.
     Не  соответствуют  все  устремленья   внучки  нашим  помыслам-задумкам.
Несоответствия ее по  нраву мне, моей  душе. Я  Моисей,  я жрец, по  силе мы
равны, собою внучку заслоню.
     И был ответ верховного жреца:
     --  Да,  Моисей, по  силе мы  с тобой равны.  И  потому  мне ведомо: не
отреченья от нападок ты ожидаешь от меня -- совета.
     Я  тот, кто думает  сейчас, как ей помочь,  как остановить чудовищность
системы.  Мы монстра  создали, и он сильнее нас.  В  его создании  и ты ведь
принимал участие.
     Он  пожирал  детей,  кромсал  тела людские не  одно тысячелетие. Теперь
столетия необходимы усилий наших, чтоб его остановить.
     Но   твоей  внучки  мысль  стремительнее  наших.   Она  за  год  творит
тысячелетие. Помочь иль навредить теперь никто из нас не в силах ей.
     Единстве