кий амулет. Предположительно,
отгоняет кошмары.
   - Он ваш?
   Джоунси не понял, о чем идет речь: то ли о доме  (может,  парень  его  не
расслышал), то ли о талисмане, но в любом случае ответ был все тот же:
   - Нет, моего друга. Мы приезжаем сюда каждый год, поохотиться.
   - Сколько вас?
   Мужчину бил озноб, зубы стучали. Зябко охватив себя руками,  он  чересчур
внимательно следил, как Джоунси вешает его куртку на вешалку у двери.
   - Четверо. Бивер - это его дом - еще в лесу. Не знаю,  загонит  его  снег
под крышу или нет. Возможно, замерзнет и прибежит. Пит и Генри отправились в
магазин.
   - К Госслину, да?
   - Угу. Идите садитесь на диван.
   Джоунси подвел его к курьезно длинному секционному дивану. Мебель  такого
рода вышла из моды сто лет назад, но этот все еще  держался,  да  и  никакой
живности в нем не заводилось. Стиль и вкус не играли в ?Дыре в стене? особой
роли.
   - Постарайтесь согреться, - сказал Джоунси и оставил  незнакомца  одного.
Тот сидел, как потерянный,  дрожа  и  ежась,  зажав  руки  коленями.  Джинсы
неестественно  бугрились,  выдавая  надетые  под  низ  кальсоны,  и  все  же
незнакомец, очевидно, донельзя продрог. Но цвет лица  изменился  разительно:
если раньше малый выглядел трупом, то теперь он казался жертвой дифтерии.
   Пит и Генри занимали большую из двух спален внизу. Джоунси  нырнул  туда,
открыл кипарисовый сундук,  стоявший  слева  от  двери,  и  вынул  сложенное
одеяло. Снова направляясь к камину, он сообразил, что  тот  не  задал  самых
элементарных вопросов из тех, какие по  плечу  даже  шестилетним  детям,  не
умеющим расстегнуть молнию.
   Укрывая незнакомца одеялом, он спросил:
   - Как вас зовут? - И тут же сообразил, что  почти  знает  ответ.  Маккой?
Маккан?
   Мужчина, которого едва не подстрелил Джоунси, покрепче закутался в одеяло
и поднял глаза. Бурые полумесяцы под глазами налились фиолетовым.
   - Маккарти, - сказал он. - Ричард Маккарти. - Рука, Удивительно пухлая  и
белая, выползла из-под одеяла, подобно робкому зверьку. - А вы?
   - Гэри Джоунс, - ответил тот, пожимая мягкую  ладонь  пальцами,  едва  не
спустившими курок. - Для друзей - Джоунси.
   - Спасибо, Джоунси. - Маккарти с  благодарностью  посмотрел  на  него.  -
Похоже, вы спасли мне жизнь.
   - О, вы  преувеличиваете,  -  отмахнулся  Джоунси,  снова  вглядываясь  в
красную бороздку. Да нет. Это просто обморожение. Наверняка обморожение.

Глава 2

БИВ

1

   Надеюсь, вы понимаете, что я не могу никому позвонить? - сказал  Джоунси.
- Здесь поблизости нет телефонов.  Из  всех  достижений  цивилизации  только
генератор, и все.
   Маккарти, закутанный до самого носа в одеяло, кивнул.
   - Я слышал гудение, но знаете, когда заблудишься,  слух  играет  с  тобой
плохие шутки. Кажется, звук идет слева или справа, а потом можно поклясться,
что он доносится откуда-то из-за спины, и лучше всего повернуть назад.
   Джоунси кивнул, подумав, что на самом деле понятия не имеет, как все  это
бывает. Если не считать первых дней после несчастного случая, проведенных  в
бредово-наркотических скитаниях и боли, ему не приходилось теряться в лесу.
   - Я пытаюсь придумать, как лучше поступить, - сказал Джоунси. - Наверное,
когда Пит и Генри вернутся, мы вас проводим. Сколько человек  было  в  вашей
компании?
   Маккарти, казалось, не сразу  сообразил,  о  чем  речь.  Это,  заодно  со
спотыкающейся походкой, еще  больше  укрепило  Джоунси  в  уверенности,  что
парень  перенес  настоящий  шок.  Интересно,   возможно   ли   такое   после
единственной ночи, проведенной в лесу, и как бы выглядел  он  сам  на  месте
Маккарти?
   - Четверо, - выговорил тот после минутного размышления. -  Совсем  как  и
вас. Мы охотились попарно. Я был с приятелем, Стивом Отисом.  Тоже  адвокат,
как и я, из Скоухигана. Мы все оттуда, и эта неделя для нас.., много значит.
   - Понимаю, - улыбнулся Джоунс. - Как и для нас.
   - Так или иначе.., я, видимо, задумался и сбился с  пути.  -  Он  покачал
головой. - Сам не понимаю, как это вышло. Я  слышал  Стива,  временами  даже
видел сквозь  деревья  его  жилет  и  потом..,  просто  не  знаю.  Наверное,
погрузился в свои мысли.., лес для этого самое подходящее место, и -  бац  -
очутился в самой глуши. Кажется, сначала я пытался вернуться по  собственным
следам, но тут совсем стемнело... - Он снова покачал головой. - В мозгах все
смешалось, но, да, нас было четверо, и, похоже, это единственное,  в  чем  я
уверен. Я, Стив, Нэт Роупер и сестра Нэта Бекки.
   - Должно быть, они с ума сходят от тревоги. Маккарти мгновенно растерялся
и мрачно нахмурился: очевидно, столь простая истина до него не доходила.
   - Да.., наверное. Ну конечно же! О Господи, Господи! Джоунси едва сдержал
улыбку.  В  таком  состоянии  Маккарти   удивительно   напоминал   персонажа
картины ?Фарго?.
   - Поэтому я и считаю, что вас следует немедленно туда проводить. Если...
   Не хотелось быть обузой...
   - Мы вас отведем. Если сумеем. То есть если погода позволит.
   - Да, погодка, - с горечью протянул Маккарти. - Уж эти  синоптики,  с  их
чертовыми спутниками и  доплеррадарами!  Казалось  бы,  можно  надеяться  на
верные прогнозы, так нет! Вот  вам  их  ?ясно,  умеренно,  холодно?,  можете
радоваться.
   Джоунси недоуменно уставился на  раскрасневшуюся  физиономию,  увенчанную
слипшейся челкой редеющих каштановых волос. Он сам слышал последние прогнозы
- он, Пит, Генри и Бив, -  и  все  предупреждали  о  возможном  снегопаде  в
ближайшие дни. Правда, кое-кто оговаривался ?снег, переходящий в дождь?,  но
ведущий радиостанции Касл-Рок (едва ли не единственной, которую они  ловили,
да и то  с  помехами)  рассуждал  насчет  метелей,  шести  -  восьмидюймовых
заносах, возможно, с северо-восточным ветром, если температура не поднимется
и циклон не уйдет в сторону моря. Джоунси понятия не имел,  откуда  Маккарти
слышал свой прогноз, но уж точно не из Касл-Рока. А  может,  просто  спутал,
даже наверняка, и ничего тут удивительного.
   - Пожалуй, разогрею-ка я суп. Как насчет супа, мистер Маккарти?
   - Прекрасная мысль, - благодарно улыбнулся  Маккарти.  -  Вчера  ночью  и
утром у меня ужасно болел живот, но теперь стало легче.
   -  Стресс,  -  кивнул  Джоунс.  -  Меня  бы  на  вашем  месте   наизнанку
выворачивало, а может, и в штаны бы наложил.
   - Меня не рвало, - сказал Маккарти. - Уверен, что нет. Но... -  Он  снова
резко дернул головой. Нервный тик? - Не знаю. Все слилось  в  один  огромный
кошмар.
   - Теперь кошмару конец. - Джоунси чувствовал  себя  престарелой  клушкой,
хлопочущей над  цыпленком.  Но  ничего  не  поделаешь,  парня  нужно  как-то
успокоить.
   - Хорошо, - вздохнул Маккарти. - Спасибо. И я  с  удовольствием  съел  бы
суп.
   - Какой хотите? Есть томатный, куриный и, кажется, банка говяжьего.
   - Куриный, -  сказал  Маккарти.  -  Мама,  всегда  говорила,  что  лучшее
лекаре'! во от всех болезней - куриный бульон.
   Он широко улыбнулся, и Джоунси изо всех сил постарался скрыть потрясение.
Зубы Маккарти оказались белыми и ровными,  чересчур,  неестественно  ровными
для того, чтобы быть своими, выдававшими, однако, возраст: сорок  7  1  пять
или около того. Но четырех по меньшей  мере  не  хватало  -  верхних  клыков
(которые отец Джоунси называл  ?зубами  вампира?)  и  двух  передних  внизу,
Джоунси не знал, как они называются.  Однако  был  твердо  уверен  в  одном:
Маккарти ничего не знал  о  потере.  Ни  один  человек,  помнящий  о  черных
провалах в белом частоколе, не будет  обнажать  их  так  бесстыдно,  даже  в
подобных обстоятельствах.
   Он повернулся к  кухне,  надеясь,  что  Маккарти  не  успел  увидеть  его
ошеломленное лицо и встревожиться. А может, и спросить, что стряслось.
   - Один куриный бульон.  Заказ  принят,  придется  чуточку  обождать.  Как
насчет поджаренного сыра к бульончику?
   - Если это не слишком вас затруднит. И зовите меня Ричардом,  ладно?  Или
Риком, так даже лучше. Когда люди спасают мне жизнь, предпочитаю быть с ними
на короткой ноге, причем с самого начала.
   - Рик так Рик. - Лучше бы тебе починить зубы,  до  того  как  предстанешь
перед другими присяжными, Рик.
   Ощущение чего-то неладного становилось все сильнее. Опять этот  щелчок  в
мозгу, совсем как в тот момент, когда он почти угадал имя Маккарти. Пока еще
он был далек от сожалений по поводу того, что не подстрелил этого  типа  при
первой возможности, но в глубине души уже жалел о  том,  что  черт  не  увел
Маккарти за сто миль от его дерева и его жизни.

2

   Он уже поставил бульон на плиту и резал сыр  на  сандвичи,  когда  рванул
первый порыв ветра - пронзительный вопль, заставивший дом натужно  скрипнуть
и яростно взметнувший снежную пелену. На какое-то мгновение  даже  костлявые
закорючки сгоревших деревьев в Ущелье были стерты, сметены, и за окном встал
огромный белый призрак, словно кто-то взял на себя труд вывесить  гигантский
киноэкран.
   Впервые за все время Джоунси почувствовал легкую тревогу,  не  только  за
Пита и Генри, вероятно, возвращавшихся в эту минуту из магазина на  ?скауте?
Генри, но и за Бивера. Конечно, если кто и знал здешние леса, так это Бивер,
но разве можно ориентироваться в этой завирухе, ?все  ставки  аннулированы?,
еще одно изречение его никчемного отца,  не  такое  точное,  как  ?удачу  за
деньги не купишь?. Правда, Бивер мог найти дорогу по  шуму  генератора,  но,
как верно сказал Маккарти, в лесу,  да  еще  в  метель,  сложно  определить,
откуда идет звук. Особенно при разгулявшемся ветре...
   Мать научила его стряпать с дюжину простых блюд  и  в  том  числе  делать
сандвичи с  расплавленным  сыром.  ?Сначала  положи  немного  горчекашек,  -
наставляла она (горчекашками Джанет Джоунс назвала горчицу, от слов ?горчица
и какашки?), - намажь маслом  хлеб,  именно  хлеб,  а  не  сковороду,  иначе
получишь поджаренный хлеб с кусочками сыра, и ничего больше?. Он до сих  пор
не понимал, в чем тут разница и каким образом  намасленная  сковорода  может
повлиять на конечный результат,  но  свято  следовал  заветам  матери,  хотя
считал сплошной морокой смазывать верхнюю сторону хлеба, пока  поджаривается
нижняя. Но точно так же снимал резиновые сапоги, входя  в  дом,  потому  что
мать считала, ?будто от них ноги горят?. Джоунси понятия не  имел,  что  это
означает, но и сейчас, приближаясь к сорокалетнему рубежу, стаскивал сапоги,
как только переступал порог.
   - Думаю, я и сам не прочь это попробовать, - сказал  Джоунси,  выкладывая
сандвичи на сковороду маслом вниз. Бульон уже закипал, от  него  шел  дивный
запах - уюта и тепла.
   - Разумеется. Надеюсь, с вашими друзьями все в порядке.
   - Да, - рассеянно произнес Джоунси, помешивая  в  кастрюльке.  -  Где  вы
остановились?
   - Ну.., мы обычно охотились в Марс-хилл, там у  дяди  Нэта  и  Бекки  был
охотничий домик, но два года назад какой-то кретин поджег  его.  Пьянство  и
сигаретные окурки до добра не доведут, как говорят пожарные.
   - Да, дело обычное, - кивнул Джоунси.
   - Правда, страховку выплатили, но охотиться стало негде. Я уже думал, что
на этом всему конец, но Стив нашел довольно милое местечко в Кинео. Я думал,
это просто тауншип , нечто вроде поселка, еще одна  часть  Джефферсон-трект,
но немногие жители зовут его Кинео. Вы знаете, о чем я?
   - Знаю, - проговорил  Джоунси  онемевшими  губами.  Очередной  телефонный
звонок из ниоткуда. ?Дыра в стене? находилась примерно в  двадцати  милях  к
востоку от магазина Госслина. Кинео же был милях в тридцати к западу.  Всего
пятьдесят миль. И его хотят убедить, что человек, сидящий на диване  и  едва
не с  головой  укутанный  в  пуховое  одеяло,  прошагал  со  вчерашнего  дня
пятьдесят миль? Бред. Немыслимо.
   - Вкусно пахнет, - сказал Маккарти.
   Так и было, вот только Джоунси потерял аппетит.

3

   Он как раз нес тарелку к дивану, когда послышался топот ног по  гранитной
плите. Дверь распахнулась, и в комнату в клубах снега ввалился Бивер.
   - Член Иисусов! - воскликнул он. Как-то Пит составил  список  биверизмов,
и ?Член Иисусов? оказался в первой пятерке  вместе  с  такими  перлами,  как
?слизь подзалупная? и ?поцелуй меня  в  задницу?,  выражениями,  отдававшими
одновременно дзен-буддизмом и непристойностью. - Я  уж  боялся,  что  так  и
останусь в снегу, но тут увидел свет, - продолжал Бив, воздев к потолку руки
с расставленными пальцами. - Узрел свет, Господи, да, сэр, слава Ии...
   Но тут запотевшие стекла очков начали потихоньку проясняться, Бив заметил
незнакомца на диване, медленно опустил руки и улыбнулся; одна из причин,  по
которой Джоунси любил его еще с начальной школы.  Пусть  Бив  иногда  бывает
утомительным, надоедливым и уж, разумеется, его никак нельзя  назвать  самой
яркой лампочкой в люстре, но первой реакцией на неожиданность и  внезапность
всегда были не сдвинутые брови, а улыбка.
   - Привет, - сказал он. - Я Джо Кларендон. А вы кто?
   - Рик Маккарти. - Рик встал, одеяло свалилось, и Джоунси увидел  солидное
брюшко, выпирающее из-под свитера. Что ж, ничего у Живительного, подумал он,
обычный недуг среднего возраста, который и нас прикончит лет через  двадцать
или около того.
   Маккарти протянул руку, попытался шагнуть вперед и споткнулся об  упавшее
одеяло. Не схвати его Джоунси за плечо, наверняка  пропахал  бы  носом  пол,
сметя по пути журнальный столик, на котором стояли тарелки. И Джоунси  снова
поразила странная неуклюжесть гостя, заставившая вспомнить, каким был он сам
прошлой весной,  когда  снова  учился  ходить.  Только  сейчас  ему  удалось
разглядеть пятно на щеке Маккарти - оказалось, это вовсе не  обморожение,  а
что-то вроде нароста или родимого пятна с вросшей щетиной.
   - Ой, только ничего не ломать! - Бив схватил  руку  Маккарти  и  принялся
энергично трясти, пока Джоунси не показалось, что Маккарти вот-вот рухнет на
журнальный столик. Он тихо порадовался, когда Бив -  все  пять  футов  шесть
дюймов Бива - отступил, стряхивая тающий снег с черных,  длинных  под  хиппи
волос. Бив снова улыбался, еще шире обычного, и со своими лохмами до плеч  и
толстыми стеклами очков был, как никогда, похож на математического гения или
серийного убийцу, хотя на деле был плотником.
   - Рику паршиво пришлось, - сказал Джоунси. - Заблудился  вчера  и  провел
ночь в лесу.
   Гостеприимная улыбка Бива превратилась в сочувственную. Джоунси, знавший,
что за этим последует, сжался, посылая Биву мысленную команду заткнуться:  у
него сложилось впечатление, что Маккарти как  человек  верующий  не  выносит
богохульства, но, разумеется, просить  Бивера  хорошенько  промыть  рот  все
равно что заклинать ветер угомониться.
   - Сучье вымя! - воскликнул Бивер. - Охренеть можно! Садитесь! Ешьте! И ты
тоже, Джоунси!
   - Пет уж, лучше ты, - отказался Джоунси. - Тебе нужно согреться.
   - Точно не хочешь?
   -  Не  волнуйся,  пойду  сделаю  себе  яичницу.  А  Рик  пока   расскажет
подробности. - Может, хоть ты сумеешь разобраться во всем этом нагромождении
несуразиц, подумал он.
   - Так и быть. -  Бивер  стащил  куртку  (красную)  и  жилет  (разумеется,
оранжевый) и хотел было швырнуть их на вязанку  дров,  но  тут  же  вспомнил
что-то. - Погоди-погоди, у меня тут кое-что твое.
   Сунув руку в глубокий карман пуховика,  он  порылся  и  вытащил  книгу  в
мягкой обложке, довольно  помятую,  но  в  остальном  вполне  пригодную  для
чтения. На обложке с надписью ?Роберт Паркер.  Маленькие  слабости?  плясали
дьяволята с вилами. Книга, которую Джоунси забыл на настиле. Бив  с  улыбкой
протянул ее другу:
   - Я оставил твой спальный мешок, но подумал, что ты не заснешь,  пока  не
узнаешь, какой хрен это сделал.
   - Не стоило лезть наверх в такую погоду, - сказал Джоунси,  но  на  самом
деле это его сильно растрогало. Никто, кроме Бива, на такое не  способен,  и
от этого становилось легче на душе. Значит, Бив продирался сквозь  метель  и
не смог понять, сидит ли еще Джоунси на дереве.  Конечно,  Бив  мог  бы  его
окликнуть, но такое не для Бива. Девиз Бива - верить лишь тому,  что  видишь
собственными глазами.
   - Чепуха, - отмахнулся Бив и сел рядом с  Маккарти,  глазевшим  на  него,
словно на редкостного экзотического зверька.
   - Все равно спасибо, - кивнул  Джоунси.  -  Займись  сандвичем.  Я  пошел
жарить яичницу. - Он уже шагнул к плите, но поспешно обернулся:
   - А Пит с Генри? Как по-твоему, они успеют добраться к ночи?
   Бив открыл было рот, но прежде чем успел ответить, ветер  с  новой  силой
набросился на домик, завывая в стропилах и скрипя досками.
   - А, подумаешь, пара снежинок, -  усмехнулся  Бивер,  когда  порыв  ветра
стих. - Конечно, успеют. А вот если начнется настоящая  вьюга,  пожалуй,  из
дома носа не высунешь.
   Он впился зубами в сандвич, а Джоунси поставил на огонь сковороду  и  еще
одну банку с супом. Теперь, когда Бивер был рядом, ему стало легче.  По,  по
правде говоря, ему всегда становилось легче,  когда  Бив  был  рядом.  Бред,
конечно, но так оно и есть.

4

   Когда яичница поджарилась, а суп  закипел,  Маккарти  болтал  с  Бивером,
словно оба подружились едва ли не с пеленок. Если Маккарти и  был  оскорблен
непрерывным  потоком  хоть  и  забавного,  но  все  же  сквернословия,   все
перевесило несомненное обаяние Бива. ?Объяснить  это  невозможно,  -  сказал
как-то Генри. - Бив охламон, настоящий охламон, но его просто невозможно  не
любить. Поэтому и постель у него не остывает, не думаешь  же  ты,  что  бабы
ловятся на его неземную красоту!"
   Джоунси  понес  суп  с  яичницей  в  гостиную,   стараясь   не   хромать:
поразительно, насколько сильнее ноет бедро в плохую погоду. Он всегда думал,
что это бабушкины сказки, но, похоже, ошибался.
   Он с трудом опустился в кресло рядом с диваном.  Маккарти  больше  трепал
языком, чем ел. Он почти не притронулся к супу и прикончил  только  половину
сандвича.
   - Ну как вы, парни? - спросил Джоунси и, посыпав яичницу перцем, принялся
энергично жевать: похоже, аппетит его все-таки не покинул.
   -  Мы  -  два  счастливых  блядуна,  -  сказал  Бивер,  но,  несмотря  на
легкомысленный тон, Джоунси показалось, что он  взволнован,  даже,  пожалуй,
встревожен. - Рик рассказывал мне о своих приключениях. Совсем  как  история
из тех журналов для взрослых, что валялись в  парикмахерских,  когда  я  был
сопляком. - Он, все еще  улыбаясь,  обернулся  к  Маккарти,  обычный,  вечно
улыбающийся Бив, по привычке запустивший руку в тяжелую гриву волос. - Тогда
на нашей стороне Дерри парикмахером был старик Кастонже, он пугал  ребятишек
своими огромными ножницами до такого посинения, что меня, бывало, на веревке
к нему не затащишь.
   Маккарти слабо улыбнулся,  но  не  ответил,  поднял  оставшуюся  половину
сандвича, осмотрел н снова положил. Красная метка на щеке  пылала  багрецом,
как только что выжженное клеймо Бивер тем временем продолжал трещать, словно
боялся, что Маккарти ненароком скажет хоть слово. За окном продолжал  валить
снег, ветер не унимался,  и  Джоунси  подумал  о  Генри  и  Пите,  возможно,
застрявших в старом ?скауте? на Дип-кат-роуд.
   - Оказывается, Рцк не только едва  не  попал  в  лапы  ночного  чудовища,
вполне возможно  -  медведя,  но  и  ружье  потерял.  Новенький  с  иголочки
?ремингтон 30-30?, отпад, но только тебе его никогда больше  не  видать,  ни
единого шанса на миллион!
   - Знаю, -  сказал  Маккарти.  Краска  снова  сошла  со  щек,  вытесненная
свинцовой бледностью. - Не помню даже, когда я его бросил или...
   По комнате внезапно пронесся резкий отрывистый рокот, словно кто-то  рвет
бумагу. Джоунси почувствовал, как мурашки  бегут  по  коже.  Неужели  что-то
застряло в дымоходе?
   Но тут же понял, что это Маккарти. В свое  время  Джоунси  слышал  немало
непристойных звуков, и громких, и долгих, но такого... Кажется, это  длилось
вечность, хотя на деле прошло не  больше  нескольких  секунд.  И  тут  же  -
нестерпимая вонь.
   Маккарти, поднявш