орых рассматривает свой собственный
аспект проблемы, хотя часто они в чем-то совпадают.
   Тереза Ван Бэрен спросила:
   - Есть ли вероятность, что губернатор или еще кто-нибудь передумает?
   - Только если эти шельмы почуют выгоду для себя лично,  -  проворчал  Рей
Паулсен, - а этого не случится. -  В  последнее  время  Паулсен  все  больше
ожесточался из-за изматывающих  задержек  с  одобрением  проекта.  Поскольку
Паулсен отвечал за энергоснабжение, именно ему пришлось  бы  взять  на  себя
неприятную обязанность урезать нормы подачи электроэнергии, когда  не  будет
другого выхода.
   - Рей прав, -  подтвердил  О'Брайен.  -  Все  мы  помним,  как  банда  из
Сакраменто заставила нас расхлебывать кашу с атомной электростанцией,  когда
они - неофициально - признали необходимость подобных электростанций,  но  не
посмели заявить об этом во всеуслышание.
   - Ладно, - отрезал Эрик Хэмфри, - нравится нам такое отношение  или  нет,
повторяется старая история. Теперь насчет заседаний по "Тунипа". Я хотел  бы
поделиться с вами кое-какими мыслями. Я хочу, чтобы наше собственное участие
в этих заседаниях было на самом высоком уровне. Мы должны изложить ситуацию,
опираясь  на  факты,  логично,  спокойно  и   с   достоинством.   Во   время
перекрестного допроса наши представители должны  давать  одинаковые  ответы,
вежливо и терпеливо. Оппозиция попытается спровоцировать  нас  -  такова  их
тактика. Мы не должны поддаваться провокации, и я  хочу,  чтобы  всем  нашим
людям вкратце объяснили это.
   - Это будет сделано, - сказал Оскар О'Брайен. Рей Паулсен хмуро посмотрел
на Нима:
   - Запомните, что это касается в первую очередь вас. Ним поморщился:
   - Я уже стараюсь сдерживаться, Рей.
   Ни один из них не забыл стычку на встрече руководителей фирмы, на которой
Ним и Ван  Бэрен  выступали  за  открытое  обсуждение  проблем  коммунальной
службы, а Паулсен и большинство руководителей придерживались противоположной
точки зрения. Если судить по  инструкциям,  которые  дал  президент,  победа
по-прежнему осталась за "умеренной линией".
   - Ты все еще уверен, что мне  лично  необходимо  присутствовать  на  этих
заседаниях? - спросил Эрик Хэмфри. О'Брайен кивнул:
   - Абсолютно.
   Было совершенно очевидно,  что  за  вопросом  Хэмфри  скрывалось  желание
избежать внимания публики.  За  последнее  время  на  предприятиях  компании
устроили еще два взрыва, и хотя  ни  один  из  них  не  причинил  серьезного
ущерба, они напоминали об опасности, которая угрожает электростанциям  и  их
персоналу. Только вчера позвонили на радиостанцию,  и  неизвестный  угрожал,
что  "многим  преступникам  -  руководителям  фирмы  "ГСП"  скоро   придется
поплатиться за все их бесчинства".
   О'Брайен добавил:
   - Я обещаю, что вам не придется долго сидеть там, Эрик, но вы  необходимы
нам для протокола. Председатель вздохнул:
   - Очень хорошо.
   Ним криво усмехнулся:  как  всегда,  ему  досталась  самая  неблагодарная
работа. На предстоящих заседаниях он  должен  будет  выступать  как  главный
свидетель, и в то время как остальные представители  компании  будут  давать
показания по техническим вопросам, Ним в  целом  обрисует  проект  "Тунипа".
Оскар О'Брайен станет руководить свидетелями во время допроса.
   Ним и О'Брайен уже несколько раз репетировали свои роли,  и  Рей  Паулсен
участвовал в этом.
   Во  время  работы  с  О'Брайеном  Паулсену  и  Ниму  удавалось  подавлять
неприязнь, которую они обычно испытывали друг к другу,  и  иногда  они  даже
переходили на почти дружеский тон в разговорах.
   Воспользовавшись  этим,  Ним  как-то  заговорил  с  ним   о   подержанном
фургончике для Карен Слоун, поскольку  отдел  транспорта  подчинялся  отделу
энергопоставок.
   К удивлению Нима, Паулсен заинтересовался делом и помог ему. Всего  через
сорок восемь часов он нашел подходящий фургончик, который можно было продать
после небольшого ремонта. Более того, Рей  Паулсен  лично  указал,  как  его
переделать, чтобы было легче загружать в него  инвалидную  коляску  Карен  и
закреплять ее внутри. Карен позвонила Ниму и сказала,  что  к  ней  приходил
механик  фирмы  "ГСП  энд  Л",  чтобы  измерить  ее  коляску   и   проверить
электропроводку на ней.
   - Одно из самых счастливых событий моей жизни, -  сказала  ему  Карен  по
телефону, - произошло, когда ты увидел красный  кружок  на  карте  и  пришел
сюда. Кстати, когда ты опять придешь, дорогой Нимрод? Надеюсь, что скоро.
   Он пообещал  ей  это,  потом  позвонил  Лютеру  и  Генриетте,  которые  с
восторгом отнеслись к покупке фургона и  теперь  оформляли  ссуду  в  банке,
чтобы оплатить большую часть его стоимости.
   Голос Оскара О'Брайена вернул Нима к реальности:
   - Я полагаю,  вы  понимаете,  сколько  времени  займет  весь  процесс  по
"Тунипа"? Паулсен мрачно сказал:
   - Чертовски много!
   Ван Бэрен поинтересовалась:
   - И сколько же это может продлиться в лучшем случае  по  твоим  расчетам,
Оскар?
   - Если допустить, что мы добьемся успеха  на  всех  слушаниях,  и  учесть
неизбежность судебных проволочек,  к  которым,  несомненно,  прибегнут  наши
оппоненты, я думаю, процесс займет шесть-семь лет.  -  Главный  юрисконсульт
перелистал бумаги. - Вам также может быть интересно, во что  это  обойдется.
Мой отдел считает, что наши собственные затраты только на получение лицензии
на строительство, независимо от того, выиграем мы  или  проиграем,  составят
пять с половиной миллионов долларов. Экологическая экспертиза  будет  стоить
еще несколько миллионов, и мы не сможем начать  строительство  до  получения
лицензии.
   - Тесе, постарайся, чтобы это стало известно  как  можно  большему  числу
людей, - сказал Эрик Хэмфри вице-президенту компании.
   - Я попробую, - сказал Ван Бэрен. - Хотя и не гарантирую, что  это  будет
интересно кому-либо, кроме нас.
   - Они заинтересуются, когда у них отключат освещение, - отрезал Хэмфри. -
Хорошо, мне  бы  хотелось  обсудить,  чего  мы  достигли  с  нашими  другими
предложениями  -  если  мы  вообще  чего-то  достигли.   Я   имею   в   виду
гидроаккумулирующую  электростанцию  в  Дэвил-Тейте  и  геотермальную  -   в
Финкасле.
   -  Вы  правильно  сказали:  "...если  мы  чего-то  достигли",  -  заметил
О'Брайен. Он сообщил, что были предприняты только первые попытки  прорваться
сквозь бюрократические джунгли. Предстояло сделать еще бесконечно много. Тем
временем стремительно расширилось число противников проектов "Дэвил-Гейт"  и
"Финкасл"...
   Ним слушал отчет О'Брайена и чувствовал, что им овладевает приступ ярости
- система невыносимо громоздкая  и  неэффективная,  а  у  энергокомпании  не
хватает мужества решительно выступить против нее. Ним был  уверен,  что  ему
будет трудно сдерживаться на слушаниях по "Тунипа". Ему  вовсе  не  хотелось
смягчать свои выражения - только суровым словом можно сказать правду.

Глава 8

   Дж. Эрик Хэмфри сидел на высоком свидетельском стуле с  твердой  спинкой.
Лицо его покраснело, он явно чувствовал  себя  неловко.  Он  был  здесь  уже
полдня - на несколько часов больше, чем обещал ему Оскар О'Брайен.
   Комната была похожа на зал судебных заседаний. В трех футах от  свидетеля
стоял Дейви Бердсон. Он возвышался, как башня, над  Хэмфри,  покачиваясь  на
каблуках.
   - Должно быть, ты не расслышал меня, поэтому  я  повторяю:  сколько  тебе
платят в год?
   Хэмфри сомневался, отвечать  ли  ему  на  этот  вопрос.  Он  взглянул  на
О'Брайена, который сидел на месте для адвоката. Тот слегка пожал плечами.
   Президент компании "ГСП энд Л" коротко ответил:
   - Двести сорок пять тысяч долларов. Бердсон взмахнул рукой.
   - Нет,  приятель,  ты  меня  не  понял.  Я  же  не  спрашивал,  насколько
увеличивается капитал вашей фирмы. Я спросил, сколько лично ты зарабатываешь
на хлеб.
   Хэмфри по-прежнему серьезно ответил:
   - Это та сумма, которую я назвал.
   - В это  трудно  поверить!  -  театральным  жестом  схватился  за  голову
Бердсон. - Я никогда не думал,  что  кто-то  может  зарабатывать  так  много
денег. - Он присвистнул.
   Из толпы зрителей, заполнивших душный зал заседаний, послышались ответные
свистки. Кто-то выкрикнул:
   -  Это  мы,  потребители,  платим  ему!  Чересчур  много!  Ему   ответили
аплодисментами и топаньем ног.  На  скамье,  возвышавшейся  над  свидетелем,
Бердсоном и зрителями,  председательствующий  взялся  за  молоток,  легонько
постучал им по столу и потребовал:
   - К порядку!
   Председательствующему, человеку с розовым по-детски лицом, было  немногим
за тридцать, его назначили председателем год назад после работы  в  правящей
политической партии. По образованию он был бухгалтером и,  согласно  слухам,
приходился родственником губернатору.
   О'Брайен вскочил на ноги:
   - Господин председательствующий, есть ли  необходимость  оказывать  такое
давление на моего свидетеля?
   Председательствующий посмотрел на Бердсона, который, как  всегда,  был  в
потрепанных джинсах, пестрой рубашке  с  расстегнутым  воротом  и  теннисных
туфлях, потом на Хэмфри,  который  заказывал  костюмы-тройки  у  Де  Лизи  в
Нью-Йорке и ездил туда на примерки.
   -  Вы  задали  вопрос  и  получили  ответ,  мистер  Бердсон,   -   сказал
председательствующий.  -  Мы  можем  обойтись   без   театральных   выходок.
Продолжайте, пожалуйста.
   - Конечно, господин председательствующий. - Бердсон  вновь  повернулся  к
Эрику Хэмфри:
   - Итак, ты сказал - двести сорок пять тысяч долларов?
   - Да.
   - Существуют ли привилегии, положенные "большой шишке"... - Смех из зала.
- Извините, президенту коммунальной службы? Личный автомобиль, может быть?
   - Да.
   - С шофером?
   - Да.
   - И крупный счет на покрытие расходов?
   - Я бы не назвал его крупным. - Тон ответов Хэмфри становился  все  более
резким.
   - А огромным?
   Снова смех в зале.
   Раздражение Эрика Хэмфри становилось все более заметным. Администратор  с
высоким положением, он не привык пользоваться  нечестными  приемами,  и  ему
трудно было участвовать в спектакле, который мастерски  разыгрывал  Бердсон.
Он холодно ответил:
   - Выполнение моих обязанностей связано с определенными расходами, которые
мне разрешается покрывать за счет компании.
   - Да уж я думаю!
   О'Брайен начал было вставать из-за стола, но  председатель  жестом  велел
ему сесть.
   -  Ограничьтесь  вопросами,  мистер  Бердсон.  Огромный  бородач   широко
ухмыльнулся:
   - Слушаюсь, сэр!
   Ним, сидевший среди зрителей, кипел от злости. Почему Хэмфри  не  отвечал
агрессивно,  как  он  умел  и  как  следовало  отвечать?  К  примеру,   так:
"Информация  о  моей  зарплате,  мистер  Бердсон,  является   общедоступной,
поскольку она сообщается контролирующим организациям. Я уверен, что вы знали
о ее размерах до того, как задали свой вопрос; вы разыграли удивление, чтобы
обмануть публику. Более того, размеры моей зарплаты не  являются  необычными
для президента и руководящего работника  одной  из  крупнейших  американских
корпораций, на самом деле она меньше, чем в большинстве  подобных  компаний.
Мне  предоставляется  такая  высокая  зарплата  потому,   что   промышленные
компании, такие, как  "ГСП  энд  Л",  понимают:  чтобы  нанять  и  сохранить
талантливого руководителя, нужно выдержать конкуренцию  с  другими  фирмами.
Уточню: мой личный опыт и уровень квалификации  позволили  бы  мне  получать
такую же или большую зарплату в любом другом  месте.  В  целом  эта  система
может  не  нравиться  вам,  но  пока  мы   остаемся   обществом   свободного
предпринимательства, положение является таким.  Что  же  касается  машины  с
шофером, мне они были предложены при приеме на работу на той же конкурентной
основе, что и зарплата, а также потому, что время и силы руководителя  стоят
дороже, чем машина с шофером. И еще по поводу машины: как и другие постоянно
занятые руководители, я обыкновенно работаю по  дороге  из  одного  места  в
другое и  редко  позволяю  себе  отдохнуть.  И  наконец,  если  директора  и
держатели акций компании будут недовольны тем, как я  выполняю  обязанности,
за которые мне платят зарплату, в их власти заменить меня..."
   "Но нет!  -  Ним  мрачно  подумал.  -  Действовать  мягко,  заботиться  о
репутации, вилять, не сметь противопоставить выходкам  Бердсона  собственную
жесткость - таков на сегодня приказ. На сегодня и на будущее".
   Шел  второй  день  слушаний  по  вопросу  о  предоставлении  лицензии  на
строительство в Тунипа. Предыдущий день ушел на выполнение формальностей,  в
том  числе  юрисконсульт  "ГСП  энд  Л"   подал   в   президиум   гигантское
пятисотстраничное  "Уведомление  о  намерениях",  отпечатанное  в   трехстах
пятидесяти экземплярах -  первый  из  целого  ряда  аналогичных  документов,
которые последуют за ним. Как сардонически сказал О'Брайен: "К тому времени,
когда все это кончится, из-за нас вырубят целый лес; если бы его пустили  на
бумагу, то книг из нее хватило бы на целую библиотеку".
   Сегодня, незадолго до описанной сцены, Эрика Хэмфри вызвали  как  первого
свидетеля  со  стороны  компании.  Вопросы  О'Брайена   помогли   президенту
энергокомпании  быстро  изложить   заранее   подготовленную   информацию   о
необходимости  строительства  в  Тунипа   и   о   преимуществах   размещения
электростанции в этом  месте  -  все  шло  по  плану  обещанного  "недолгого
появления  на  публике".  Затем  свидетелю  задавал   вопросы   юрисконсульт
комиссии. После него -  Родерик  Притчетт,  уполномоченный  секретарь  клуба
"Секвойя". Оба перекрестных допроса, каждый из которых  занял  больше  часа,
были конструктивны и прошли в спокойной обстановке.  Однако  Дейви  Бердсон,
выступивший следующим от организации "Энергия и свет для  народа",  к  явной
радости кое-кого из публики, оживил атмосферу заседания.
   - Ну-ка, мистер Хэмфри, - продолжал он. - Я думаю, ты просыпаешься каждое
утро и думаешь, что обязан  сделать  нечто  такое,  что  оправдало  бы  твою
огромную зарплату. Правильно?
   О'Брайен немедленно заявил:
   - Протестую!
   - Поддерживаю протест, - объявил председательствующий.
   Бердсон остался невозмутимым.
   - Я спрошу об этом иначе. Считаешь ли ты, Эрик-детка, что основная  часть
твоей работы - постоянно продумывать планы, которые принесут твоей  компании
огромную прибыль, вроде проекта "Тунипа"?
   - Протестую!
   Бердсон повернулся к юрисконсульту компании "ГСП энд Л":
   - Почему ты не записываешь на магнитофон? Тогда ты  мог  бы  нажимать  на
кнопку, вместо того чтобы попусту раскрывать рот.
   В зале раздался смех и  одиночные  хлопки.  Молодой  председательствующий
склонился к своему соседу, чтобы посоветоваться. Это был  пожилой  судья  по
административному  праву,  государственный  служащий  с  большим  опытом   в
проведении подобных слушаний. Председательствующий что-то тихо сказал судье,
и тот покачал головой.
   - Протест отклоняется, - объявил председательствующий и добавил:
   - Мы предоставляем  ораторам  значительную  свободу  на  этих  слушаниях,
мистер Бердсон, но не могли  бы  вы  обращаться  к  свидетелям  уважительно,
правильно  называя  их  по  имени,  -  он  попытался  подавить  улыбку,   но
безуспешно, - а не "приятель" или "Эрик-детка". И еще  одно:  мы  хотели  бы
получить  подтверждение  тому,  что  вопросы,  которые  вы  задаете,   имеют
непосредственное отношение к делу.
   -  О,  самое  непосредственное!  -  Ответ  Бердсона  прозвучал   чересчур
экспансивно. Но он тут же сменил тон, из обвинителя превратившись в  робкого
просителя. - Учтите, пожалуйста, господин председательствующий, что я  всего
лишь простой человек, выступающий от  имени  скромных  людей,  а  не  модный
адвокат, как тот вон старина Оскар. - Он указал  на  О'Брайена.  -  Так  что
допускаю ошибки...
   Председательствующий вздохнул:
   - Продолжайте, прошу вас.
   - Слушаюсь, сэр! Конечно, сэр!  -  Бердсон  повернулся  к  Хэмфри.  -  Ты
слышал, что он сказал! Ты заставляешь председателя  попусту  тратить  время.
Теперь перестань вилять и ответь на мой вопрос.
   - Какой вопрос? - вмешался О'Брайен. - Будь я проклят, если помню его.  Я
уверен, что и свидетель не сможет его вспомнить.
   Председательствующий распорядился:
   - Пусть стенографист еще раз прочтет вопрос. Слушание приостановилось,  и
все, кто сидел на жестких стульях и скамьях, старались устроиться поудобнее,
пока стенографист, который вел  протокол  заседания  комиссии,  листал  свои
записи. В дальний конец  комнаты  проскользнуло  несколько  новых  зрителей,
кто-то вышел. Все участники заседания  знали,  что  за  те  месяцы  и  годы,
которые должны пройти до  принятия  какого-либо  решения,  эта  сцена  будет
повторяться бесчисленное количество раз.
   Зал заседаний, стены которого были отделаны дубовыми панелями,  находился
в двенадцатиэтажном здании недалеко от центра  города.  Здание  принадлежало
Комиссии по энергоснабжению штата Калифорния, которая и проводила эту  серию
слушаний. Через дорогу было  здание  Комиссии  по  коммунальному  хозяйству,
которая тоже проведет слушания по Тунипа, и они во многом  повторят  первые.
Между комиссиями  существовала  конкуренция,  и  поэтому  ходатаи  временами
чувствовали себя, как Алиса в Зазеркалье.
   Скоро к этим комиссиям присоединятся еще два государственных  учреждения,
которые также будут  проводить  собственные  слушания:  Комиссия  по  охране
водных ресурсов Калифорнии и Комиссия по контролю  за  состоянием  воздушной
среды. Каждая из четырех правительственных комиссий  получит  все  отчеты  и
другие документы, выработанные предыдущими тремя, причем  большую  их  часть
они проигнорируют.
   На более низком уровне необходимо было получить  разрешение  от  окружной
Комиссии по контролю за загрязнением воздуха,  которая  могла  наложить  еще
более суровые ограничения, чем государственные организации. О'Брайен  как-то
сказал  своим  друзьям:  "Ни  один  человек,  не  имеющий  непосредственного
отношения к этой процедуре, не поверит, до какой  степени  все  дублируется,
сколько усилий тратится понапрасну. И нас, участников этого процесса, и тех,
кто создал такую идиотскую систему, следует признать сумасшедшими и запереть
в психушку - это сберегло бы народные деньги  и  эффективно  решило  бы  все
проблемы".
   Стенографист кончал зачитывать вопрос:
   - ..Планы,  которые  принесут  твоей  компании  огромную  прибыль,  вроде
проекта "Тунипа"?
   - Цель проекта "Тунипа", - ответил Хэмфри, -  предоставить  услуги  нашим
клиентам и  обществу  в  целом,  что  мы  всегда  и  делали.  Потребность  в
электроэнергии непрерывно растет. Прибыль является второстепенным вопросом.
   - Но прибыль будет, - уточнил Бердсон.
   - Естественно. Мы - частная компания,  у  нас  есть  обязательства  перед
вкладчиками.
   - Большая прибыль? Многомиллионная?
   -  Из-за  огромных  масштабов  предполагаемого  строительства  и  больших
капиталовложений будут выпущены акции и облигации, которые невозможно  будет
продать вкладчикам, если...
   Бердсон резко оборвал его:
   - Скажите "да" или "нет". Будут миллионные прибыли? Председатель "ГСП энд
Л" покраснел:
   - Возможно, да.
   Снова его мучитель качнулся с пятки на носок.
   - Итак, в отношении того, что стоит для вас на первом месте, прибыли  или
услуги, мы должны полагаться только на ваше слово, мистер Хэмфри,  на  слово
человека, который, если это чудовищное  надувательство  с  "Тунипа"  навяжут
народу, получит от этого всевозможные выгоды.
   - Протестую, - устало сказал О'Брайен. - Это не вопрос.  Это  предвзятое,
подстрекательское, бездоказательное утверждение.
   - Так много страшных  слов!  О'кей,  я  его  беру  обратно,  -  предложил
Бердсон, прежде чем председатель успел вмешаться. Он ухмыльнулся:
   - Признаю, что честность слишком далеко меня завела, я  потерял  контроль
над собой.
   Казалось, О'Брайен готов возразить, но он решил этого не делать.
   Как прекрасно понимали Бердсон  и  все  при