должат  оставаться  под  контролем  частных
фирм?" Вот такого типа. Конечно, это грубо, вопросы  должны  быть  тщательно
продуманы.
   Ним сказал задумчиво:
   - Я полагаю, твоя идея, Оскар, в том, что, когда вопросники вернутся,  ты
будешь искать почерк, совпадающий с образцом из журнала.
   - Правильно.
   - А если Арчамболт воспользуется пишущей машинкой?
   - Тогда мы не сможем его определить, - сказал юрист.  -  Слушай,  это  не
беспроигрышный план, но если ты станешь искать именно такой, то не найдешь.
   - А если ты получишь вопросник, где почерк совпадает? - возразила  Тереза
Ван Бэрен. - Я не понимаю, что это тебе даст.  Как  ты  узнаешь,  откуда  он
прислан? Даже если Арчамболт достаточно глуп, чтобы  ответить,  можешь  быть
уверен, он не оставит свой адрес.
   О'Брайен пожал плечами:
   - Я уже признался, что это лишь наполовину созревшая идея, Тесе.
   - Подождите минуту, -  сказал  Лондон.  -  Есть  способ  проследить  это.
Невидимые чернила.
   - Объясни-ка, - попросил Ним.
   - Невидимые чернила - это не просто фокус  для  детей.  Они  используются
чаще, чем вы думаете, - сказал шеф отдела охраны собственности.  -  Вот  как
это делается: на каждом вопроснике будет номер, но невидимый.  Его  пишут  с
помощью   люминесцентного   порошка,   растворенного   гликолем.    Жидкость
впитывается в бумагу, так что на ней не остается никаких следов. Но когда ты
найдешь вопросник, который тебя интересует, с помощью сканера можно проявить
номер. Если убрать его из сканера, номер исчезнет.
   - Черт возьми! - воскликнула Ван Бэрен.
   - Это  часто  делается.  Например,  на  лотерейных  билетах.  Этот  номер
подтверждает, что билет подлинный, а не из тех,  что  изготовляют  некоторые
обманщики.  Кроме  того,  половина  так  называемых  анонимных   вопросников
помечена таким образом. Всегда помните, что по  безобидному  на  вид  листку
бумаги вас можно вычислить.
   - Это становится интересным, - сказал О'Брайен.
   - Тогда возникает другая проблема, - предостерег Ним. -  Как  проследить,
куда какой вопросник попал, ведь их должно быть огромное  количество?  Я  не
понимаю, как ты это сделаешь.
   Ван Бэрен выпрямилась:
   - Я знаю. Ответ у нас под носом. Наш собственный отдел сбыта.
   Все уставились на нее.
   - Смотрите, - продолжала она. -  Все  дома,  все  здания  в  этом  районе
являются клиентами "ГСП энд Л", и вся информация  о  них  хранится  в  наших
компьютерах.
   - Понимаю, - Ним  размышлял  вслух.  -  Ты  задашь  компьютеру  программу
распечатать адреса в этом районе. И все?
   - Можно сделать лучше, - вставил О'Брайен, голос выдавал его волнение.  -
Компьютер выдаст вопросник, уже готовый для  рассылки.  Та  его  часть,  где
указаны имя и адрес клиента, отрывается,  так  что  только  анонимная  часть
будет послана обратно.
   - Внешне  анонимная,  -  напомнил  ему  Гарри  Лондон.  -  Но  к  обычной
распечатке мы добавим номер невидимыми чернилами. Не забывай об этом.
   О'Брайен с энтузиазмом хлопнул себя по бедру:
   - Ей-богу, мы к чему-то приближаемся!
   - Это хорошая мысль, - поддержал его Ним. - Стоит попробовать. Но давайте
будем реалистами. Во-первых, даже если вопросник попадает к  Арчамболту,  он
может догадаться и выбросить его, и мы ничего не получим.
   О'Брайен кивнул:
   - Согласен.
   - Во-вторых, Арчамболта, каким бы именем он ни  пользовался  в  подполье,
может не оказаться на нашей прямой системе счетов за  пользование  энергией.
Допустим, он снимает комнату. В таком случае кто-то другой получает счета на
электричество и газ. Он же получит и вопросник.
   - Это возможно, - допустила Ван Бэрен, - хотя я не думаю,  что  это  так.
Посмотри на  это  с  точки  зрения  Арчамболта.  Чтобы  любое  убежище  было
эффективным, оно должно быть отдельным и тайным. Снимать комнату  -  это  не
для него. Скорее всего у  Арчамболта  дом  или  квартира,  как  раньше,  что
означает отдельный счетчик и отдельные счета. Так что он получит вопросник.
   О'Брайен опять кивнул:
   - В этом есть смысл.
   Они продолжали говорить еще час, совершенствуя свою идею.  Их  интерес  и
рвение возрастали.

Глава 10

   Компьютерный центр "ГСП энд  Л",  подумал  Ним,  поразительно  напоминает
сцены из фильма "Звездные войны".
   Все, что находилось на трех этажах здания штаб-квартиры компании, которые
занимал  центр,  было  словно  из  будущего  -  строгим  и   функциональным.
Декоративное обрамление, встречавшееся в других  отделах  -  мебель,  ковры,
картины, шторы, -  здесь  было  запрещено.  Окон  не  было.  Свет  -  только
искусственный. Даже воздух был  специальным,  с  контролируемой  влажностью.
Температура - ровно семьдесят градусов.  Все,  кто  работал  в  компьютерном
центре, находились под наблюдением сети скрытых телевизионных камер, и никто
не знал, когда за ним или за ней наблюдают с помощью этого подобия  Большого
Брата .
   Вход в центр и  выход  из  него  жестко  контролировались.  Посты  охраны
находились в кабинетах за пуленепробиваемым  стеклом,  и  связь  между  ними
велась через микрофоны. Они проверяли всех приходящих и уходящих. Инструкции
обязывали их не доверять ничему и  никому.  Даже  знакомому  человеку,  лицо
которого они видели каждый день, не разрешалось проходить  без  предъявления
удостоверения.
   Каждый человек, миновав  зону  безопасности  -  ее  проходили  всегда  по
одному, - попадал в "тамбур"  -  практически  в  маленькую  тюрьму  тоже  из
пуленепробиваемого стекла. После того как человек входил,  тяжелая  дверь  с
лязгом захлопывалась за ним и запиралась электронным засовом. Другая  дверь,
спереди, такая же внушительная, открывалась, когда  охрана  определяла,  что
все в порядке. Если возникали подозрения, что иногда  случалось,  обе  двери
оставались закрытыми до прибытия  подкрепления  или  подтверждения  личности
проходящего.
   Исключений не делалось. Даже Эрик Хэмфри никогда не входил  в  центр  без
значка временного посетителя и без тщательной проверки.
   Причина такой сверхпредосторожности  была  проста.  В  центре  находилось
бесценное  сокровище:  компьютерная  запись  восьми  с  половиной  миллионов
клиентов "ГСП энд  Л"  с  данными  их  счетчиков,  счетами  и  платежами  за
несколько лет плюс данные  о  владельцах  акций,  сотрудниках,  оборудовании
компании, инвентаре, технические данные и множество других сведений.
   Одна умело  поставленная  в  компьютерном  центре  ручная  граната  могла
нанести больше  ущерба  гигантской  системе  предприятия,  чем  целая  тачка
взрывчатки, подложенной под высоковольтные линии или подстанции.
   Информация центра хранилась в сотнях  пачек  магнитных  дисков.  В  одной
пачке было двадцать  дисков,  каждый  диск  -  в  два  раза  больше  обычной
долгоиграющей пластинки.
   Диск содержал  записи  о  ста  тысячах  клиентов.  Стоимость  компьютеров
составляла  около  тридцати   миллионов   долларов.   Стоимость   записанной
информации учету не поддавалась.
   Ним пришел в компьютерный центр вместе с  Оскаром  О'Брайеном.  Их  целью
было   проследить   за   распечаткой   того,   что   официально   называлось
потребительской анкетой, а на самом  деле  было  приманкой  для  ловушки,  в
которую надеялись поймать лидера "Друзей свободы" Георгоса Арчамболта.
   Был четверг. Прошло четыре дня после  собрания  группы  в  доме  главного
юрисконсульта,  и  все  это  время  продолжалась  работа  над   составлением
вопросника. Ним  и  О'Брайен  решили,  что  должно  быть  поставлено  восемь
вопросов. Несколько первых были простыми. Например:

   "Удовлетворяют ли Вас услуги, предоставляемые  "Голден  стейт  пауэр  энд
лайт"? Пожалуйста, ответьте "да" или "нет".

   Далее отводилось место для достаточно обширных ответов:

   "Как Вы считаете, можно улучшить работу "Голден стейт пауэр энд лайт"?
   "Есть ли у Вас трудности в понимании деталей в счетах "Голден стейт пауэр
энд  лайт",  получаемых  Вами?  Если  да,  пожалуйста,  расскажите  о  Ваших
проблемам".

   И наконец:

   "Голден стейт пауэр  энд  лайт"  приносит  извинения  своим  клиентам  за
неудобства,  вызванные  трусливыми  нападениями  на  установки  компании  со
стороны мелких невежественных людей с большими претензиями. Если  Вы  знаете
способы, как покончить с подобными  нападениями,  пожалуйста,  сообщите  нам
свои предложения".

   Оскар О'Брайен заметил:
   - Если это не доведет  Арчамболта  до  сумасшествия  и  не  заставит  его
ответить, нам ничто уже не поможет.
   Правоохранительные  органы  -   городская   полиция,   ФБР   и   окружная
прокуратура, - узнав об идее "ГСП энд Л", отреагировали на нее благосклонно.
Прокуратура предложила помощь в проверке тысяч вопросников, когда те  начнут
поступать назад.
   Шарлетт Андерхил, вице-президент по финансам, отвечающая в том числе и за
компьютерный центр, встретила Нима и О'Брайена после того,  как  они  прошли
проверку службы безопасности. Миссис Андерхил, одетая в строгий, но нарядный
светло-голубой костюм, сказала им:
   - Мы сейчас работаем над потребительской анкетой.  Все  двенадцать  тысяч
экземпляров должны быть сегодня вечером на почте.
   -  Одиннадцать  тысяч   девятьсот   девяносто   девять   этих   проклятых
экземпляров, - махнул рукой О'Брайен, - нас не интересуют. Нам нужен  только
один, который, как мы надеемся, вернется назад.
   - Это  стоило  бы  нам  намного  меньше  денег,  -  съехидничала  Шарлетт
Андерхил, - если бы вы знали, который из них.
   - Если бы мы это знали, моя дорогая Шарлетт, нас бы здесь не было.
   Трио направилось дальше  в  эту  страну  компьютеров,  минуя  ряды  мягко
гудящего металла и стеклянные кабины, и остановилось  у  лазерного  принтера
Ай-Би-Эм-3800, который выплевывал вопросники  в  прозрачных  конвертах,  уже
готовые к рассылке.
   Наверху единственной страницы было написано:

   "Голден стейт пауэр энд лайт"
   ПОТРЕБИТЕЛЬСКАЯ АНКЕТА

   "Мы будем благодарны за Ваши конфиденциальные ответы на некоторые  важные
вопросы. Наша цель - обслуживать Вас лучше".

   Дальше  шли  имя,  адрес,  затем  перфорация  через  всю  страницу.  Ниже
перфорации была инструкция:

   "Чтобы сохранить анонимность, оторвите верхнюю  часть  этого  бланка.  Ни
подписи, ни каких-либо других данных не требуется. Спасибо!"

   К  каждому  вопроснику  прилагался  для  обратного  ответа  конверт,   не
требующий марки.
   - А где невидимые чернила? - спросил Ним. О'Брайен усмехнулся;
   - Ты не можешь их увидеть. Они же  невидимые.  Шарлетт  Андерхил  подошла
ближе  к  принтеру  и,  подняв  крышку,  показала  на  бутылку,  содержавшую
прозрачную, вероятно, маслянистую жидкость. Бутылка была перевернута,  и  из
нее спускалась вниз пластиковая трубка.
   - Специальный агрегат, установленный для  этой  работы.  Трубка  снабжает
жидкостью нумерующее устройство, связанное с компьютером. На нижней половине
каждого  листа  печатается  невидимый  номер.  В  это  же  время   компьютер
записывает, какой номер какому адресу соответствует.
   Миссис Андерхил закрыла крышку, достала один  из  готовых  вопросников  и
поднесла его к соседнему металлическому  столу.  Затем  включила  настольную
лампу на маленькой подставке.
   - Это "черный свет". - Она положила листок под лампу  -  проявился  номер
3702.
   - Чертовски остроумно, - сказал О'Брайен. - Хорошо,  теперь  у  нас  есть
номер. Что дальше?
   - Когда вы дадите мне номер, который требуется идентифицировать, он будет
введен в компьютер вместе с секретным кодом, известным только двум  людям  -
одному из наших надежных старших программистов и  мне.  Компьютер  сразу  же
назовет нам адрес, по которому был послан  этот  конкретный  вопросник.  Ним
напомнил;
   - Мы рискуем, конечно. Будет ли у нас номер, чтобы дать его вам?
   Шарлетт Андерхил сурово посмотрела на мужчин:
   - Получите вы его или нет, я хочу, чтобы вы оба поняли  две  вещи:  я  не
одобряла того, что  здесь  происходит,  потому  что  мне  не  нравится,  что
оборудование моего отдела и записи используются,  по  сути,  для  обмана.  Я
высказывала свой протест президенту, но он, кажется, так симпатизирует вашей
идее, что отклонил мой протест.
   - Да, мы знаем, - сказал О'Брайен. -  Но,  ради  Бога,  Шарлетт,  это  же
особый случай!
   Миссис Андерхил даже не улыбнулась:
   - Пожалуйста,  дослушайте  меня.  Когда  вы  дадите  мне  номер,  который
надеетесь получить, нужная вам информация будет  получена  из  компьютера  с
помощью секретного кода, о котором я уже говорила. Но в  тот  момент,  когда
это произойдет, компьютер получит указание забыть  все  остальные  номера  и
соответствующие им адреса. Я хочу, чтобы вы это четко поняли.
   - Это понятно, - подтвердил юрисконсульт. - И довольно  справедливо.  Ним
сказал:
   -  Переменим  тему.  Шарлетт,  вашим  людям  сложно  было  выделить  этот
семимильный район, который мы указали?
   - Нисколько. Наш программный метод  позволяет  разделять  и  подразделять
наших клиентов по  многим  категориям  и  любым  географическим  районам.  -
Вице-президент расслабилась и оживилась при разговоре, который был  ей  явно
приятен. - Если им  правильно  пользоваться,  современный  компьютер  -  это
разумный  и  гибкий  инструмент.  Он  также   полностью   надежен.   -   Она
заколебалась. - Почти полностью.
   Произнеся последние слова, миссис Андерхил взглянула  на  другой  принтер
Ай-Би-Эм,  сбоку  от  стола,  за  которым  сидели  мужчины.  Они,  казалось,
проверяли распечатки компьютера - одну за другой.
   О'Брайен с любопытством спросил:
   - Что там?
   Впервые с тех пор, как они пришли, Шарлетт Андерхил улыбнулась:
   - Это наш специальный "отряд против высокопоставленных  дураков".  Многие
коммунальные предприятия имеют такие. Ним покачал головой:
   - Я работаю здесь и никогда не слышал о таком. Все вместе  они  прошли  к
другому принтеру.
   - Это счета,  -  сказала  миссис  Андерхил,  -  основанные  на  последних
показаниях счетчика. Они должны быть отправлены завтра.  Компьютер  отделяет
счета примерно сотни человек, которые находятся в особом  списке.  Это  мэр,
инспектора, члены  городских  советов,  старшие  государственные  чиновники,
конгрессмены, редакторы газет и обозреватели, дикторы, судьи, важные  юристы
и другие им подобные. Затем каждый счет проверяется, что вы сейчас и видите,
чтобы  убедиться,  что  в   нем   нет   ничего   необычного.   Если   что-то
обнаруживается, его отправляют в другой отдел и устраивают двойную проверку,
прежде чем отсылать. Таким  образом,  мы  избегаем  волнений  и  путаницы  в
случае, если компьютер или программист ошибется. Однажды компьютер напечатал
счет  для  одного  члена  городского  совета.  Компьютер  ошибся  и  добавил
несколько лишних нулей. Его счет должен был составить сорок  пять  долларов.
Вместо этого к нему пришел счет в четыре миллиона пятьсот тысяч долларов.
   Они засмеялись.
   - Что же дальше? - спросил Ним.
   - В том-то все и дело. Если бы  он  вернул  счет  или  позвонил,  все  бы
здорово повеселились, после чего разорвали бы счет и, возможно, предоставили
ему кредит за эти неприятности. Вместо этого он собрал пресс-конференцию. Он
показывал  всем  счет,  чтобы  доказать,  насколько  мы  в   "ГСП   энд   Л"
некомпетентны, и говорил, что это подтверждает  необходимость  передачи  нас
городским властям. О'Брайен покачал головой:
   - Мне трудно в это поверить.
   - Уверяю вас, все так и было, - сказала миссис Андерхил. - Политики  чаще
других склонны преувеличивать простую ошибку, даже несмотря на то  что  сами
ошибаются больше, чем остальные смертные. Что бы там ни было,  именно  тогда
мы ввели  наш  собственный  "отряд  против  высокопоставленных  дураков".  Я
слышала о нем от представителя энергокомпании "Кон Эдисон"  в  Нью-Йорке.  У
них есть такой. Теперь, когда бы нам ни  встретился  какой-либо  дурак,  или
напыщенный индюк, или и то и другое вместе, мы записываем их имена. У нас  в
компании даже есть список из нескольких человек.
   О'Брайен признался:
   - Временами я могу быть напыщенным. Это одна  из  моих  слабостей.  -  Он
указал на стопку счетов. - Я там есть?
   - Оскар, - сказала ему Шарлетт Андерхил, направляясь к выходу, - это  то,
что вы никогда не узнаете.

Глава 11

   Руфь Голдман была в Нью-Йорке.
   Она отправилась туда, чтобы начать лечение в институте "Слоун Кеттеринг",
и должна была отсутствовать две недели. Позже потребуются еще поездки.
   Такое решение было принято доктором Левином после  того,  как  он  изучил
результаты обследования во  время  предыдущего  визита  Руфи  в  Нью-Йорк  и
обсудил их по телефону с тамошними врачами.
   - Я не могу дать обещаний, никто не может. Все - неопределенно. И все  же
добавлю, что я и люди из "Слоун Кеттеринг" настроены  оптимистично,  хотя  и
проявляют осторожность в суждениях, - сказал он, когда Руфь и Ним  пришли  к
нему.
   Это было все, что они смогли  добиться  от  него.  Ним  проводил  Руфь  в
аэропорт вчера рано утром на безостановочный рейс "Америкэн  эйрлайнз".  Они
тепло попрощались.
   - Я люблю тебя, - сказал он, прежде чем Руфь села в  самолет.  -  Я  буду
скучать по тебе и стану молиться, насколько это умею.
   Она засмеялась и поцеловала его еще раз.
   - Странно, - сказала она. - Вроде бы нет поводов, но я  никогда  не  была
более счастливой.
   В Нью-Йорке Руфь остановилась у друзей и должна  была  посещать  институт
несколько дней в неделю.
   Леа и Бенджи направились к старикам. На этот раз, так как отношения  Нима
с Нойбергерами были теперь сердечными,  Ним  пообещал  иногда  приходить  на
обед, чтобы побыть с детьми.
   Ним также, выполняя данное ранее обещание, договорился взять Карен  Слоун
на концерт.
   Несколько дней  назад  он  получил  от  Карен  записку,  в  которой  было
написано:

   Дни приходят, дни уходят.
   В некоторые из них ты бываешь в "Новостях".
   Вместе с Бегином, Садатом, Шмидтом,
   Ботой, Картером,
   Жискар д'Эстеном и епископом Музоревой.
   Но из них всех только Нимрод Голдман
   Достоин моей
   Первой страницы.
   Это здорово, читать о тебе.
   Но все же лучше видеть, слышать,
   Общаться, соприкасаться
   И любить.

   Он вздохнул, читая это, потому что  действительно  хотел  увидеть  Карен.
Затем он виновато подумал, что все сложности в его личной жизни  создавались
им самим. С того памятного вечера, когда они с Карен занимались любовью,  он
заходил  проведать  ее  дважды,  но  визиты  были  короткими,  по  пути   из
какого-нибудь одного места в другое. Он знал, что Карен жаждала  видеть  его
чаще.
   Отсутствие Руфи казалось удобным случаем, чтобы проводить время  с  Карен
более подходящим образом, и поход на концерт, который должен был заменить им
вечер в ее доме, успокоил его совесть.

***

   Когда он пришел к Карен,  она  была  одета  в  праздничное  темно-красное
платье с ниткой жемчуга.
   Ее длинные светлые волосы, причесанные и блестящие, спадали на плечи.
   Мягкие голубые глаза лучились улыбкой. Ногти на ее длинных  пальцах  были
покрыты блестящим лаком. Когда они целовались,  испытывая  сладкую  близость
друг к другу, Ним ощутил желание. Страсть, которая лишь дремала в нем, снова
просыпалась. Он почувствовал облегчение, когда они покинули дом...
   Через минуту или две после того, как  вошла  Джози  и  стала  отсоединять
инвалидное кресло от розетки, Карен сказала:
   - Нимрод, ты весь в напряжении. Это видно.
   - Кое-что случилось, - признался он.  -  Некоторые  вещи  ты  читала.  Но
сейчас - только ты, я и музыка.
   - И я, - сказала Джози,  подходя  к  креслу  спереди.  Помощница-экономка
сияла при виде Нима, он явно был одним из ее  любимцев.  -  Но  все,  что  я
сделаю, это отвезу вас обоих. Если вы с  Карен  спуститесь  через  несколько
минут, мистер Голдман, я отправлюсь вперед и доставлю "Хампердинка".
   Ним засмеялся:
   - А, "Хампердинк"! Как поживает твой фургон?
   - Пока прекрасно, но, - ее лицо омрачилось, - я беспо