может.  О  качестве  еды  там  и  говорить  не  приходилось:  последнее
соображение и стало еще одной причиной их задержки.
   Джози предложила, и Карен  согласилась,  что  будет  приятнее,  если  они
пообедают дома перед отъездом, да и,  кроме  того,  обед  в  "Редвуд-Гроув",
вероятно, уже закончится к тому времени, когда они туда доберутся.  Так  что
когда они вернулись  домой,  Джози  кинулась  готовить  обед,  а  Карен  тем
временем дописывала новое  стихотворение,  которое  она  собиралась  послать
Нимроду.
   После обеда, когда Джози складывала в  небольшой  чемодан  вещи,  которые
могли понадобиться в госпитале, Карен вдруг воскликнула:
   - Джози, какая ты милая! Ты делаешь так много,  никогда  не  жалуешься  и
даешь мне куда больше, чем я когда-либо смогу дать тебе.
   - Мне достаточно просто быть вместе с тобой, - сказала Джози, не поднимая
глаз от чемодана. Карен знала, что в проявлении чувств помощница была  более
чем сдержанна.
   - Джози, брось чемодан и подойди сюда. Я хочу поцеловать тебя.  -  Улыбка
тронула губы Джози.
   - Обними меня,  -  сказала  Карен.  Когда  Джози  подошла  к  ней,  Карен
поцеловала ее.
   - Дорогая Джози, я очень люблю тебя.
   - И я люблю тебя, - сказала Джози и вернулась к своему занятию.
   Наконец она объявила:
   - Все уложено. Я спущусь вниз и  подгоню  "Хампердинка".  Обойдешься  без
меня?
   - Конечно. Пока тебя не будет, я позвоню.
   Джози надела на голову Карен  повязку  с  телефонным  устройством.  Через
минуту или две Карен услышала, как закрылась дверь квартиры. Джози ушла.
   Карен щекой коснулась кнопки, включающей телефон. В наушнике она услышала
гудок, затем голос:
   - Оператор. Чем я могу помочь вам?
   - Соедините меня, пожалуйста... - Карен дала номер своего телефона, затем
номер телефона своих родителей.
   - Одну минуту, - послышалась серия  щелчков,  затем  гудок.  Карен  ждала
ответа, как обычно, на второй или третий гудок,  но,  к  ее  удивлению,  они
продолжались.
   Карен разговаривала с матерью рано утром и  знала,  что  Генриетта  Слоун
неважно себя чувствовала и потому  не  собиралась  идти  ни  на  работу,  ни
куда-либо еще...
   Карен подумала, что оператор, вероятно, соединил ее не с тем номером.
   Карен попробовала другой номер, Синтии. Опять продолжительные гудки.
   Карен вдруг почувствовала беспокойство. Она  нечасто  оставалась  одна  в
квартире, и в эти редкие минуты любила поболтать с кем-нибудь по телефону.
   Теперь она уже пожалела о том, что отпустила Джози.
   Именно в этот момент замер  пропеллер  воздушного  кондиционера  в  окне.
Респиратор Карен переключился от сети на батарею.
   И тут Карен вспомнила, что после поездки за  покупками  они  с  Джози  не
заменили в кресле батарею. Джози просто подключила кресло к сети и поставила
батарею на зарядку. Для того чтобы восполнить израсходованное утром, батарея
должна стоять под зарядкой по крайней мере шесть часов.  С  тех  пор  прошло
около  часа,  и  теперь,  когда  внешнее  напряжение  отключено,  подзарядка
прекратится.
   Справа от кресла Карен находилась запасная, полностью заряженная батарея,
подготовленная к установке перед  отправлением  в  госпиталь.  Карен  видела
батарею, но, конечно же, не могла ее подсоединить.
   Она надеялась, что подача  электроэнергии  возобновится  через  несколько
минут, но еще большие надежды возлагала на скорейшее возвращение Джози.
   Карен решила позвонить Нимроду. Было похоже, что  внеплановое  отключение
электроэнергии, о котором он предупреждал, все-таки случилось.
   Она включила телефон и услышала: "Все линии заняты.  Пожалуйста,  звоните
позже".
   Ответ, записанный на магнитофонную пленку. Она попробовала еще  раз.  Тот
же результат.
   Карен читала о том, что при  широкомасштабном  отключении  электроэнергии
телефонные линии начинают испытывать  перегрузку.  И  потом,  многие  звонят
оператору, чтобы спросить, что  происходит.  Соединиться  с  ним  становится
почти невозможно.
   Она была всерьез обеспокоена. Где Джози?  Ее  нет  так  долго.  И  почему
привратник Джимини не зашел посмотреть, в порядке ли она, как он всегда  это
делал, когда происходило что-нибудь необычное?
   Карен не могла знать о драматическом стечении обстоятельств,  поставившем
ее в такое трудное положение.
   В 10.45 утра, когда Карен и Джози готовились  отправиться  за  покупками,
Лютер Слоун был арестован. Ему предъявили обвинение по  шестнадцати  пунктам
одной из статей свода законов Калифорнии, относящейся к краже газа.
   Обезумевшая от горя Генриетта Слоун, так и не понявшая, в чем обвиняют ее
мужа, все это время пыталась найти  деньги,  чтобы  внести  залог.  Ближе  к
полудню она позвонила Синтии. Синтия попросила  соседей  присмотреть  за  ее
сыном, когда он вернется из школы, и отправилась к матери. Муж Синтии был на
работе и должен был вернуться домой только вечером.
   В то время как Карен пыталась дозвониться матери и сестре, они находились
в тюремном  отделении  для  посетителей.  Именно  в  этот  момент  отключили
электроэнергию. Но они об этом не узнали, так как тюрьма  имела  собственный
резервный генератор. Огни померкли и сразу же зажглись -  сработала  система
автоматического включения резерва.
   Несколько минут назад Генриетта  и  Синтия  обсуждали,  звонить  или  нет
Карен, но решили этого не делать, чтобы не расстраивать ее.
   Ни они, ни Лютер Слоун не узнают в течение еще двух часов  об  отключении
электроэнергии. Через два часа будет внесен залог и все трое покинут тюрьму.
   За несколько минут до того, как огни  в  квартире  Карен  погасли,  а  ее
кресло  и  респиратор  переключились  на  батарею,  Боб  Острэндер  приказал
оператору: "Остановите подачу воды!"
   Когда оператор выполнил команду, "ГСП  энд  Л"  сразу  же  лишилась  трех
миллионов двухсот тысяч  киловатт  мощности,  и  это  в  тот  момент,  когда
резервов почти  не  оставалось:  ввиду  необычайно  теплой  для  мая  погоды
кондиционеры работали на полную мощность.
   Компьютер, тут же все просчитав,  отключил  несколько  выключателей,  тем
самым обесточив большой район, обслуживающийся "ГСП".
   Дом Карен был именно в этом районе.
   Для Джози и привратника Джимини ловушкой стал  лифт.  Они  изо  всех  сил
барабанили в дверь и кричали,  пытаясь  привлечь  внимание.  Покинув  Карен,
Джози пошла к станции техобслуживания, где  она  оставляла  "Хампердинк"  на
ночь, благо владелец станции, знавший Карен, не требовал за это платы. Джози
понадобилось менее десяти минут, чтобы забрать "Хампердинк" и вернуться.
   - Как наша  девочка?  -  спросил  Джимини,  что-то  подкрашивавший  возле
подъезда.
   - Прекрасно, - ответила Джози. Она сообщила ему о том,  что  они  едут  в
госпиталь "Редвуд-Гроув",  потому  что  в  ближайшие  дни  будет,  наверное,
отключаться электричество. Он положил банку с краской и кисть и сказал,  что
поднимется посмотреть, не нужна ли его помощь.
   В лифте Джимини нажал кнопку шестого этажа, и они начали подниматься. Они
были между третьим и четвертым этажами, когда лифт остановился и погас свет.
В лифте была аварийная лампочка, работающая на батарейке, и Джимини  включил
ее. При ее тусклом свете он начал нажимать все  кнопки  подряд,  но  лифт  с
места не трогался.
   Вскоре они оба начали звать на помощь.
   Они кричали уже в течение двадцати минут, но их никто так и не услышал.
   В потолке лифта был маленький  люк,  и  Джози,  вскарабкавшись  на  плечи
Джимини, попыталась открыть его, но тщетно. Впрочем, даже если бы они смогли
вылезти через него, не было никаких  шансов,  что  они  выберутся  из  шахты
лифта.
   Джози, как и Карен, вспомнила о севшей батарее, и когда все их крики ни к
чему не привели, она заплакала.
   Джози и Джимини не могли знать, что они останутся в лифте еще  почти  три
часа, пока не будет восстановлено электропитание.
   Телефонная компания сообщит позже, что в течение  того  часа,  когда  они
работали  на  аварийном  генераторе,  спрос   на   телефонные   услуги   был
беспрецедентным.
   Ним Голдман, озабоченный случившимся на "Ла Миссион", мельком  подумал  о
Карен. В самом деле, она же обещала отправиться в  госпиталь  "Редвуд-Гроув"
сегодня рано утром. Он решил позвонить туда, как только  появится  свободная
минута.
   Карен к этому времени буквально побелела.
   Она уже догадывалась, что с Джози случилось что-то серьезное, иначе бы та
давно вернулась.
   Она снова и снова пыталась дозвониться кому-нибудь, и каждый раз  слышала
лишь записанный на пленку голос. Она начала подумывать о том, чтобы  ударить
своим креслом в дверь, может кто-нибудь  услышит.  Но  привести  в  движение
кресло значило посадить батарею. Карен знала, что та не протянет долго, даже
работая только на ее респиратор.
   В действительности же батарее оставалось жить с четверть часа. Прогулка в
город истощила ее гораздо сильнее, чем могла предположить Карен.
   Карен не была верующей, но тут она начала молиться.  Она  просила  Иисуса
Христа послать ей на  помощь  Джози  или  Джимини,  или  ее  родителей,  или
Нимрода, или Синтию, или хотя бы кого-нибудь!
   "Все, что им надо сделать, Господи, подсоединить ту, другую батарею.  Ту,
что на полу. Господи!.. Любой может это сделать! Я скажу как. О, пожалуйста,
Господи! Пожалуйста..."
   Она все еще молилась, когда почувствовала, что дышать ей  становится  все
труднее.
   Она опять попробовала телефон: "Все  линии  заняты.  Пожалуйста,  звоните
позже".
   Тонкий гудочек, соединенный с  респиратором  и  работающий  на  маленькой
никелево-кадмиевой  батарейке,  предупредил  ее,  что   респиратор   вот-вот
остановится. Но Карен уже теряла сознание и почти не услышала его.
   Она начала жадно хватать ртом воздух, но без помощи респиратора не  могла
втянуть его в легкие. Она стала задыхаться. Жуткая боль сдавила ее грудь.
   Батарея умерла, а вместе с ней и Карен.
   Перед самой смертью ее голова  резко  упала  набок,  включив  телефон,  и
механический голос произнес:
   - Оператор. Чем могу помочь вам?

Глава 19

   Ним объяснял  группе  журналистов,  включая  теле-  и  радиокоманды,  что
случилось на "Ла Миссион", а думал совсем о другом.
   Действительно ли прошло всего десять месяцев с того времени, как  погибли
Уолтер Тэлбот и другие, а Большой Лил был поврежден взрывом бомбы? Так много
произошло событий, что Ниму казалось, будто от прошлого  лета  его  отделяет
целая вечность.
   Впрочем, одно отличие прошедших времен от сегодняшнего  дня  бросалось  в
глаза: резко изменилось отношение журналистов к "ГСП". Видно было,  что  они
начали понимать серьезность проблем, с которыми столкнулась "ГСП энд Л". Они
даже проявили сочувствие, которого компании так недоставало раньше.
   - Мистер Голдман, - спросил представитель  "Окленд  трибюн",  -  если  вы
получите зеленую улицу  для  строительства  установок,  которые  вам  нужны,
сколько времени вам потребуется на это?
   - Лет десять, - ответил Ним. - Если бы у нас была настоящая  чрезвычайная
программа, может быть - восемь.
   Но нам нужно получить множество разрешений  и  лицензий,  прежде  чем  мы
сможем даже начать.
   Он пришел на пресс-конференцию в диспетчерский центр  по  просьбе  Терезы
Ван Бэрен сразу после выключения всех оставшихся энергоблоков "Ла  Миссион",
которое привело к прекращению подачи электроэнергии.
   Ним впервые подумал, что что-то не так, когда  свет  в  его  кабинете  на
мгновение выключился и снова зажегся. Это произошло, потому что  специальная
система защищала от потери  напряжения  штаб-квартиру  предприятия  и  такие
жизненно важные объекты, как диспетчерский центр.
   Ним, полагая, что что-то  случилось,  сразу  отправился  в  диспетчерский
центр, где Рей Паулсен, который прибыл несколькими минутами раньше, обсуждал
детали происшедшего.
   - Острэндер поступил правильно,  и  я  поддержу  его  в  этом,  -  сказал
Паулсен. - Если бы я был там, я сделал бы то же самое.
   - Ладно, Рей, - согласился Ним. - Когда  буду  говорить  с  журналистами,
займу эту же линию.
   - Ты можешь сказать им еще кое-что. Мы восстановим напряжение  через  три
часа или даже раньше. К завтрашнему дню четыре энергоблока "Ла  Миссион",  а
также все геотермальные агрегаты снова вернутся в строй.
   Ним подумал, что под давлением событий антагонизм между ним  и  Паулсеном
окончательно исчез. Да это и понятно: для мелочных обид не оставалось места.
   - Это меняет что-то в графике отключений? - спросила Нима Нэнси Молино.
   -  Нет.  Они  должны  начаться  завтра,  как  и  планировалось,  и  будут
продолжаться потом каждый день.
   Представитель "Сакраменто би" поинтересовался:
   - Вы будете в состоянии ограничить их только тремя часами?
   - Вряд ли. Поскольку наши нефтяные  поступления  тают,  отключение  может
стать более длительным, возможно, до шести часов в день.
   Кто-то присвистнул.
   Телевизионный репортер спросил:
   -  Вы  слышали,  что  происходят   бурные   демонстрации   против   ваших
противников?
   - Да, слышал. И, по моему мнению, это не принесет пользы никому,  включая
и нас.
   Демонстрации происходили прошлой ночью, и  Ним  прочитал  о  них  сегодня
утром. Швыряли камни в окна  клуба  "Секвойя"  и  штаб-квартиры  Антиядерной
лиги. И там, и там у демонстрантов, называвших себя  "простыми  гражданами",
были столкновения с полицией, и несколько человек были арестованы. Позже  их
освободили, не предъявив никаких обвинений.
   Легко можно было предсказать, что подобные демонстрации пройдут  по  всей
стране,  поскольку  из-за  отключений  электроэнергии   уже   начала   расти
безработица.
   Тем временем все те, кто  в  прошлом  активно  критиковал  "ГСП  энд  Л",
хранили полное молчание.
   - Каковы ваши советы населению, мистер Голдман? - спросил наконец кто-то.
Ним улыбнулся:
   - Самый простой ответ: выключить все, без чего вы можете прожить.
   Примерно через два часа, где-то около шести часов вечера, Ним вернулся  в
свой кабинет. Вики еще была на своем рабочем месте.
   - Соедините меня с госпиталем "Редвуд-Гроув" и попросите  мисс  Слоун,  -
сказал он.
   Через несколько минут Вики сообщила:
   - Госпиталь отвечает, что у них мисс Слоун не числится. Он был удивлен.
   - Они в этом уверены?
   - По моей просьбе они проверили дважды.
   - Тогда наберите ее  домашний  номер.  -  Карен  должна  была  поехать  в
госпиталь, не могла не поехать, ну а все-таки...
   Вики решила, что должна доложить ему лично. Лицо ее, когда  она  вошла  в
кабинет, было мрачным.
   - Мистер Голдман, - сказала она,  -  я  думаю,  вам  лучше  взять  трубку
самому. Ним повиновался.
   - Это ты, Карен? - спросил он, услышав женский голос.
   - Нимрод, это Синтия. Карен умерла.

***

   - Нельзя ли ехать побыстрее, - попросил Ним водителя.
   - Я стараюсь, мистер Голдман, - сказал водитель, как бы  оправдываясь.  -
Вон какое движение, да и людей на улицах больше, чем обычно.
   Ним вызвал машину компании прямо к подъезду. Он знал,  что,  отправившись
на своем "фиате", потеряет много больше времени.
   Мысли Нима беспорядочно скакали. Синтия не сообщила ему никаких  деталей,
только голые факты: Карен умерла из-за отключения  электроэнергии.  Ним  уже
винил себя за  то,  что  не  довел  дело  до  конца:  ему  следовало  самому
убедиться, что Карен отправилась в "Редвуд-Гроув".
   Чтобы хоть немного отвлечься от мрачных мыслей, он принялся  смотреть  по
сторонам. Уже сгущались сумерки, но на улицах людей было больше, чем обычно.
Когда-то Ним уже читал о том, как Нью-Йорк остался без света. Сами  не  зная
зачем, горожане устремлялись на улицы. Мало кто из них мог объяснить, что их
гнало из дома. Вероятно, они инстинктивно искали общения. Конечно же, были и
такие, кто воспользовался темнотой, чтобы жечь и грабить. Не исключено,  что
через некоторое время такое же начнется и теперь.
   Произойдет это или нет, но к прежнему образу жизни возврата нет,  в  этом
Ним был уверен.
   Огни города уже горели или зажигались.  Скоро  несколько  оставшихся  без
электроэнергии районов тоже придут в норму.
   До завтрашнего дня.
   И до послезавтрашнего.
   Кто может сказать, что их всех ждет в ближайшем будущем?
   - Приехали, мистер Голдман, - объявил водитель. Они были у дома Карен.
   - Пожалуйста, подождите, - попросил Ним.
   - Вы не должны входить, -  сказала  Синтия.  -  Не  сейчас.  Это  слишком
ужасно.
   Она вышла в коридор, закрыв за собой дверь. За несколько секунд до  этого
Ним расслышал чьи-то рыдания - похоже было, что плачет Генриетта  Слоун.  До
него донеслись и причитания Джози. Глаза Синтии были красными.
   Она рассказала о жутком стечении обстоятельств, приведшем к смерти Карен.
Ним заикнулся было о своей вине, но Синтия оборвала его.
   - Нет! За долгое-долгое время, когда  мы  пытались  всеми  силами  помочь
Карен, никто из нас не сделал для нее столько, сколько вы. Она  не  захотела
бы, чтобы вы испытывали чувство вины перед ней. Она  даже  оставила  кое-что
для вас. Подождите!
   Синтия пошла в  гостиную  и  вернулась  с  единственным  листком  голубой
почтовой бумаги:
   - Она, вероятно, писала незадолго до.., до... - Синтия была  не  в  силах
продолжать.
   - Спасибо. - Ним  сложил  листок  и  положил  его  во  внутренний  карман
пиджака. - Могу я что-нибудь для вас сделать? Синтия покачала головой:
   - Не теперь.
   Когда он уже стоял на пороге, она спросила:
   - Нимрод, я увижу вас снова?
   Он остановился. Это  было  недвусмысленным  приглашением.  Такое  он  уже
слышал.
   - О Боже, Синтия, я не знаю.
   "Вот так штука", - подумал он. Он хотел ее, несмотря  на  свою  любовь  к
Руфи и примирение с ней.
   - Если я буду вам нужна, Нимрод, - сказала Синтия, - вы знаете, где  меня
найти. Он кивнул. В машине Ним развернул листок знакомой почтовой бумаги:

   Разве так уж странно, мой дорогой Нимрод,
   Что свет должен погаснуть?
   Стремительно свет исчезает;
   Все огни, которые зажгли люди,
   В конце концов умирают.
   Хотя свет, подобно жизни, остается.
   Слабый блеск, пылающая головешка -
   Все имеет...

   Что они имеют? - думал он. Какую последнюю  мысль  Карен  он  никогда  не
узнает?

Глава 20

   В кабинет Нима принесли раскладушку. Когда  он  вернулся,  она  уже  была
расстелена, сверху лежали одеяло и подушка.
   Вики ушла домой.
   Он все еще думал о Карен. Что бы там ни говорила Синтия, его не оставляло
чувство вины и своей личной, и "ГСП", частью которой он являлся. В  нынешних
условиях от электроэнергии зависела нередко сама  жизнь,  и  потому  первой,
почти  священной  обязанностью  любой  энергокомпании  вроде  "ГСП  энд   Л"
становилась надежность  работы.  Вот  ее-то  "ГСП  энд  Л"  последнее  время
обеспечить не могла. Раз за разом теперь вынуждены будут  прекращать  подачу
электроэнергии, и нет  никакой  гарантии,  что  любое  такое  отключение  не
приведет к новым трагедиям.
   Сможет ли он когда-нибудь забыть о своей  вине  перед  Карен?  Во  всяком
случае, если это и произойдет, то не скоро.
   Ним жалел, что нет никого рядом, кому он мог бы  довериться.  Руфи  он  о
Карен никогда не рассказывал и тем более не мог это сделать сейчас.
   Он сидел за своим столом, закрыв лицо руками. Нет, так никуда не годится.
Надо занять мысли каким-нибудь делом. На час или два по крайней мере.
   События этого дня - несчастье  за  несчастьем  -  помешали  ему  заняться
бумагами, скопившимися на его столе. Если он не  разберется  в  этом  завале
сегодня, завтра он будет в два раза больше. Итак, за работу!
   Он уже десять минут пытался  сосредоточиться  на  делах,  когда  раздался
звонок городского телефона.
   - Держу пари, - услышал он голос Терезы Ван Бэрен, -  ты  думал,  что  на
сегодня твои функции рупора компании закончились.
   - Как-то у меня и в мыслях не было этой проблемы. Тереза усмехнулась:
   - Пресса никогда не спит, и это печально. У меня здесь еще двое,  которые
хотели бы увидеться с тобой. Один  -