ой?
     Вопрос  угодил  не  в  бровь,  а  в  глаз:  в  "отравлении"  спортсмена
участвовала дочка губернатора Катя.  Продолжая насмешливо улыбаться, Спартак
Васильевич, тем не менее, внутренне напрягся.
     --  Полагаю,  что  если  бы   спортсмен   стал  жертвой  злого  умысла,
незамедлительно  последовало  бы  шумное заявление  от  его  представителей.
Прошло  уже  два дня,  но никакого  заявления  не было. Господа,  прошу  вас
заканчивать, мне пора.
     -- Вы не опасаетесь, что желтые газеты раздуют эти небылицы?
     -- Конечно,  они  раздуют. Но  только  слева  от этого материала  будет
колонка о нападении летающих тарелок  на село Кукуево, а справа -- о лошади,
которая затвердила таблицу умножения.
     На этой веселой ноте совещание закончилось.

     ______________

     Потапов  был  бодр,  энергичен и  настроен  по-боевому.  Когда  Спартак
Васильевич  на  правах старого  приятеля  зашел к  нему  без доклада,  Михал
Михалыч держал в руках газету того самого сорта, какие пестрят заголовками о
говорящих лошадях и летающих тарелках.
     --  А, это ты, Спартак Васильевич! -- обрадовался он.  -- Смотри  сюда,
что   пишут.   Тыр-пыр...  вот.  "...Все   органы  потеряли   способность  к
жизнедеятельности,  их заменили внешние  искусственные аппараты. Невероятно,
что   генералу  Потапову   удавалось   столь   долгое  время   скрывать   от
общественности столь  глубоко и  безнадежно поразившие его  недуги. Один  из
врачей  больницы,  просивший не называть  его имени,  с прискорбием  сообщил
нашему корреспонденту, что у  больного нет ни единого шанса дожить до утра."
И фотка есть.
     Спартак Васильевич  взял газету  и увидел  не очень  четкую  Фотографию
голого Потапова, лежавшего словно какой-нибудь морской спрут на операционном
столе с тянущимися от него во все стороны трубками и проводами.
     --  Слушай,  Михал   Михалыч,  --  сказал  губернатор,   --   со   мной
телевизионщики приехали,  я думаю,  им  надо тебя  показать.  Вопросы  будут
правильные, я их в дороге проинструктировал.
     --  Надо, так  надо,  --  согласился  Потапов. --  Только недолго,  сам
понимаешь, что творится. Ищем Мракобесова, всю агентуру поднял на ноги. Есть
места,  где он обязательно должен появиться; у него тайники по всему  городу
разбросаны.   Как   только  появится  в  одном  из   них  --   мне  сообщат.
Контрразведчики предлагали помощь, да я отказался.  Сам  возьму  мерзавца, а
еще лучше пристрелю, так будет вернее. Да! Мальчик  этот с пальчик, Огоньков
Петя,  опять куда-то пропал!  Курослепов утверждает, что, скорее  всего, сам
сбежал...
     -- Да,  обстановка  серьезная, Михал Михалыч. Я с тобой буду, до конца,
пока все не закончится.
     -- Ладно, будь. Зови теперь своих репортеров.


3
     Парашютист.
     Приказ: следовать на космическую базу

     Оставшись один в шкафу,  Петя долго плакал, а потом заснул. Ему снились
мама и папа, и они тоже плакали. А под утро он проснулся от шума за окном --
там звучали военные команды и фырчала тяжелая техника.
     Петя решил, что теперь было бы не плохо выбраться из шкафа.  Он раскрыл
перочинный  ножик,  просунул  руку  в  щель  между  створками  и   попытался
дотянуться до крючка.  Это ему удалось,  но крюк  ни в какую  не поддавался.
Тогда Петя подтянул на себя дверцу, ударил снизу,  и крюк вылетел  из петли.
Но в тот же миг створки распахнулись, и мальчик с криком полетел вниз.
     На этот раз он ударился  довольно сильно, так, что потерял сознание. Он
пролежал на полу часа два  или  больше,  а когда открыл глаза, никак  не мог
вспомнить, где он находится и как здесь очутился. То есть, события последних
дней довольно бессвязно крутились у него в голове, но почему  он находится в
помещении,  похожем на  химическую  лабораторию,  было  непонятно.  "В любом
случае, надо сматываться отсюда как можно скорее", -- подумал он.
     Было  уже  светло.  Петя  огляделся  по  сторонам  и  заметил  на  полу
оброненный кем-то платок. Обычный женский носовой платок с кружевами, чистый
и  надушенный.  И  тут  Петя  сообразил, что  ему надо делать.  Он достал из
рюкзака моток веревки, которой  ему служила прочная капроновая нить, отрезал
от  нее четыре одинаковых куска и  привязал  концы к углам носового  платка.
Соединил другие концы в один  пучок и завязал петлей. Парашют был готов. При
помощи лазательных крюков Петя забрался на подоконник и втащил снаряжение.
     Последний, седьмой этаж.  Внизу  -- Захарьевская улица.  Тихо  и пусто.
Прыгать страшновато: вдруг парашют не  раскроется, или  его прибьет к стене,
или  он застрянет  не проводах и будет  болтаться посреди улицы, пока его не
заметят мальчишки и не начнут сбивать камнями...
     Но вот его слух уловил позади лязг отпираемого замка. Дверь отворилась,
и в лабораторию  заглянул  высокий худой  человек. Он  был  до невозможности
рыжий,  рябой  и ходил так будто крался на  цыпочках.  Он подошел  к  шкафу,
осмотрел полку, на  которой лежал  кусочек  хлеба и  стояло  блюдечко  воды,
тронул распахнутую  створку, затем  лег на пол  и  начал  ползать,  медленно
перебирая  руками,  словно  крокодил.  Несомненно  Петя  где-то  его  видел.
Конечно! это новый секретарь Мракобесова. Его Фамилия ... его фамилия...
     --  Эй, мальчик, ты  где,  цып-цып-цып! -- подзывал  его рыжий. --  Иди
сюда, получишь конфетку!..
     "Надо  прыгать,  надо прыгать, -- твердил  Петя, заглядывая  вниз через
край подоконника. -- Надо прыгать, надо прыгать... Как же его фамилия?"
     Вдруг у него за спиной раздалась властная команда:
     -- Курослепов, встать! Руки за голову!
     И в этот момент Петя с перепугу прыгнул.
     Парашют потянулся за ним, скользнул по подоконнику, послушно раскрылся,
и легкий ветерок погнал его вдоль фасада.


     Петя ловко сидел  в петле, ухватившись за стропы  и глядя по  сторонам.
Вот он  благополучно миновал  протянутые через  улицу электрические провода,
вот  потянул  за левую стропу и отклонился от правой стены дома. Он уже, как
опытный  парашютист,  начал выруливать на мягкую клумбу, как вдруг  под  ним
что-то мощно зафырчало, задымило, залопотала крыльями поднявшаяся с асфальта
стая голубей, и  Петя, вместе со  своим парашютом,  взгромоздился на  что-то
вроде танка, который тут же сорвался с места.
     Это был один из  бронетранспортеров, прибывших сюда ночью по тревоге из
ближайшей военной части. Оцепление отозвали от здания ГУВД еще ранним утром,
а этот застрял из-за поломки. Но вот мотор заработал, БТР сорвался с места и
помчался  прочь из города,  где он  смотрелся так  же  нелепо, как  завуч на
отвязной вечеринке.
     Петя  освободился от парашюта и заглянул в открытый люк.  После  яркого
солнечного света внизу казалось  темно, к тому же тянуло табачным  дымом как
из трубы,  и у мальчика заслезились глаза.  Тут машину  хорошенько тряхнуло,
Петя не удержался, полетел в кабину, шлепнулся на что-то мягкое и затаился.
     В  кабине было  жарко и шумно.  Гудел мотор,  радист  переговаривался с
водителем, нецензурно  выражаясь  через каждое  слово. Получалось  складно и
ритмично,  навроде негритянского  RAP-а.  Но вот  он прервался на полуслове,
потому что из рации послышалось шипение и голос:
     -- Седьмой, седьмой, вызывает штаб, как слышно, прием.
     -- Старший сержант Гущенко слушает, прием, -- откликнулся радист.
     -- Починились?
     -- Так точно.
     -- Почему не докладываете?
     -- Так вот... докладываем.
     -- Командир где?
     -- Уехал на машине прапорщика Иванова.
     Штаб нецензурно выругался и несколько секунд молчал.
     -- Вы где сейчас?
     -- На Литейном мосту.
     -- За  мостом сворачивайте направо и дуйте на Ржевский аэродром. Оттуда
доложишь, получишь новое ценное указание. Понял?
     -- Так точно.
     -- Конец связи.
     Прошло  минут  двадцать.  Солдаты  болтали, курили,  БТР  трясло, Петю,
сидевшего в складках промасленного ватника, тошнило.
     Наконец  радист вышел на  связь  и доложил  штабу  о  прибытии. Снаружи
доносился шум взлетавших и садившихся самолетов.
     -- Выруливай на четвертую посадочную  полосу, -- распорядился штаб.  --
Там вас ждет грузовой самолет.
     -- Самолет? -- удивился радист.
     -- С  этой  минуты поступаете в распоряжение  генерала Красноармейцева.
Секретной авиакосмическая база запросила радиостанцию КШМ.
     -- Чего-чего? Это куда?
     -- Под Петрозаводск, вопросы отставить.
     Связь закончилась, и солдаты начали  возбуждено  обсуждать  предстоящую
командировку.  Что-то об  отпуске, который  теперь  может  накрыться  медным
тазом, и оба опять  задымили  папиросами. Петя чувствовал себя хуже и  хуже.
Наверное, во время  падения из  шкафа он получил сотрясение мозга.  Наконец,
ощущая тупую боль  в  затылке, сильное головокружение и какие-то  пустоты  в
сознании,  он закрыл  глаза  и ухнул в темноту, без чувства  боли, без сна и
сновидений.

     ............................................................................
     ............................................................................
     ............................................................................
     ............................................................................

     Г о л о с п е р в о г о в р а ч а. Похоже, приближается кризис.
     Г о л о с в т о р о г о в р а ч а. Боюсь, что дело обстоит еще хуже.
     Г о л о с т р е т ь е г о в р а ч а. Увы, я согласен с коллегой: кризис
позади, он умирает.
     Г о л о с ч е  т в е р т о г о  в  р а ч а. Приборы показывают, что его
мозг  на  восемьдесят  пять процентов прекратил  жизнедеятельность;  если  в
ближайшие часы не произойдет изменений, все кончено.
     Г о л о с п е р в о г о в р а  ч а. Изменении наступят, но ненадолго. Я
ожидаю  еще  один,  последний,   более  тяжелый  кризис.  Скорее  всего,  он
закончится клинической смертью.
     Г о л о с а в ра ч е й (тише и тише). Бу-бу-бу-бу-бу...

     ............................................................................
     ............................................................................
     ............................................................................
     ............................................................................


4
     Кто разбомбил старую крепость?
     Первый тайник Мракобесова.
     Место встречи -- теплоход "Пушкин"

     Лейтенант Яблочкин и курсант Мушкина развезли  детей по домам, а  затем
сами, выполняя  приказ  генерала  Потапова,  отправились  отсыпаться.  После
случившегося за  последние  дни  и  хвалить, и  награждать их было бы  мало.
Потом, после, время расставит все на свои места.
     Родители Славика и Маринки, которым  под утро звонил сам губернатор, ни
о чем не спрашивали, а только смотрели на них не то с растерянностью,  не то
с уважением. Только бабушка Маринки Корзинкиной шепнула ей на ухо: "Звонили,
чтоб вас  не  расспрашивали,  но  ты мне  потом расскажи,  чего  было-то..."
Маринка важно подняла глаза на бабушку и ничего не ответила. А папа Славика,
который торопился в издательство со своими  рукописями, только  и бросил ему
перед уходом: "Далеко пойдешь".
     Потом Маринке позвонил Фриц Диц.


     -- А вы разве не улетели? -- удивилась девочка.
     -- Я улетел, а теперь снова вернулся. Вы этому не рады?
     Маринка  вспомнила  о поручении быть рядом с немцем  и о  том, что  это
поручение никто не отменял.
     -- Да, пожалуй, я рада, -- сказала она не очень уверенно.
     --  Знаете, фройлен, я сейчас листал туристический  справочник,  и меня
заинтересовала одна поездка.
     -- Да? Какая же? -- Маринка невольно зевнула прямо в трубку.
     -- Простите, я звоню вам не слишком рано?
     -- Нет, пожалуй, слишком поздно: я недавно легла.
     -- О,  простите,  я  понимаю:  белые  ночи, мосты, гуляния  с  молодыми
людьми...
     -- Вроде того.
     -- Но до вечера вы успеете отдохнуть?
     -- До вечера да, конечно.
     -- Теплоход  "Пушкин" отходит в восемь часов  от Тучкова моста. Вас это
устроит?  Разумеется, что  мое  приглашение касается  и  вашего  друга Славы
Подберезовикова.
     -- А куда, вы говорите, мы поедем?..
     --  Экскурсия  на  остров  Валаам  с  остановкой  для  осмотра крепости
"Орешек".*
     *  Орешек, Шлиссельбургская крепость.  На Ореховом о-ве, у истока Невы.
Основана  новгородцами в 1223  году. С начала 18  в.  политическая тюрьма  с
крайне суровым режимом. Разрушена во время Вел. Отеч. войны. (БЭС).
     -- Но ведь это почти двое суток! -- испугалась Маринка.
     --  Да,  это  можно,  но вы  знаете,  что я  придумал? По пути туда  мы
высадимся  в  Орешке, а  затем дождемся теплохода "Лермонтов", который  идет
обратно с Валаама и будем дома еще до полуночи.
     -- Но если вы хотите только посмотреть  крепость, разве нельзя съездить
туда завтра морским трамвайчиком?
     --  Возможно,  завтра  утром я  снова улечу по делам,  а с этим  местом
связаны некоторые памятные для моей семьи эпизоды...
     -- Так это ваша семья разбомбила крепость?
     -- Не совсем так, фройлян, но очень остроумно. Так мы договорились?
     --  Ладно,  покупайте  билеты,  если  вам  очень  хочется  смотреть  на
развалины.
     -- Благодарю. В шесть и заеду за вами и за вашим другом.
     -- А если этот друг не захочет ехать?
     -- Не сомневаюсь, вы сумеете  его уговорить...  если это не получится у
меня. Ауфвидерзеен.
     -- Гудбай... -- Маринка подала плечами и повесила трубку.
     Фриц  Диц   залпом  допил  остатки  шнапса,  затушил  в   переполненной
пепельнице окурок и откинулся на подушку. Повернулся на бок и остался лежать
с открытыми глазами. Он хотел напиться, но оставался трезвым; хотел ни о чем
не думать, но мысли обжигали и не давали покоя.

     ______________

     Мракобесов вышел из метро  и свернул на Фурштатскую. В крытой оранжерее
Таврического сада, в кочегарке, работал  его  человек, которого он  когда-то
прикрыл  в  деле  о  хищении  редких кактусов.  И там  находился один из его
тайников,   предусмотрительно   рассредоточенных   по   территории   города.
Мракобесов понимал, что когда-нибудь,  в конце концов, ему придется  бежать,
меняя  внешность и документы, отсиживаясь в подвалах. Он понимал и  то,  что
его человек тот час сорвется с крючка, и донесет на него, как только поймет,
что его покровитель сам оказался вне закона.
     --  Здравствуй, Агриппар,  --  глухо  произнес Мракобесов,  и  человек,
валявшийся на лежанке с газетой в руках, подскочил на ноги.
     -- Товарищ майор? Почему вы... что с вами?
     -- Ты все-таки узнал меня?
     --  Так ведь  это только вы меня этой... Агрипой зовете. Вообще-то меня
Григорий зовут, Гриша.
     -- А иначе... не смог бы узнать?
     -- Так ведь темновато здесь, -- смутился Гриша, и Мракобесов понял, что
лик его ужасен и неузнаваем.
     -- А ты  меня не бойся,  Гриша. Маскировка  это все, понимаешь, грим. Я
ведь на работе, выполняю секретное задание Москвы. Такая, понимаешь, работа,
-- Мракобесов начал задыхаться и терять силы. -- Тайник в сохранности?
     -- Не вопрос, товарищ майор, конечно.
     -- Открой.
     Кочегар  шагнул от  света  лампы,  и  внимательно  всмотрелся  в  этого
странного  к  страшного человека. Тот  заметно  пошатывался,  тяжело дышал и
одной рукой держался за стену. Лицо его  сочилось язвами, совсем не похожими
на бутафорские, оно было бледно и  одутловато, словно  у выловленного весной
утопленника.
     -- Открывай... --  с  трудом выдохнул  Мракобесов и  достал из-за пояса
пистолет.
     Кочегар спохватился, взял лом с приваренным внизу топором и поддел одну
из  бетонных плит, устилавших пол котельной.  Освободив проход в  подпол, он
посторонился.
     Мракобесов спустился в  тайник, включил свет и огляделся. Брошенный  на
пол матрас, электрический обогреватель, ящик с консервами, одежда, зеркало и
косметика. В кейсе -- таблетки, деньги, документы и мобильный компьютер.
     -- Закрывай.
     Григорий заворочал  ломом,  плита сдвинулась  и  легла  в свою  ячейку.
Теперь все надо делать быстро. Мракобесов высыпал на ладонь горсть таблеток,
забросил в пасть,  разжевал  и запил водой. Несколько минут неподвижно лежал
на матрасе, затем на его обезображенном лице промелькнуло подобие улыбки, он
потянулся,  хрустнул  суставами и  сел  перед  зеркалом. Аккуратно расставил
перед  собой  коробочки  с  гримом  и косметикой  и,  словно художник  перед
палитрой, начал наносить на лицо мирные мазки.

     ______________

     В то  время, пока генерал Потапов  и губернатор дожидались  известия  о
местонахождении Мракобесова  и наводили порядок в Управлении, пока Маринка и
Славик отсыпались, Петя летел в Петрозаводск, а Фриц  Диц пытался напиться у
себя  в  номере  --  в  это время  Карл  Ангелриппер  и  Шульц  появились  в
Петербурге.
     Они имели  в своем багаже смертоносную ампулу,  которая должна заразить
городской водопровод, а затем и весь мир бубонной чумой.
     Взяв  такси, они отправились  в гостиницу;  номер  Карла, так же как  и
номер Дица, был оплачен вперед и свободен.
     После  обеда,  разрешив  Шульцу выпить  стаканчик шнапса для успокоения
нервов, Карл развернул на  кровати карту Петербурга с пригородами и принялся
внимательно изучать ее с карандашом в руке. Он проследил  течение Невы  выше
предполагаемых  водозаборов,  и карандаш его уперся  в  крошечный  островок,
расположенный   в   истоке   Невы.   На    островке   находилась   старинная
полуразрушенная крепость; попасть туда можно было, купив билет на экскурсию.
Карл   раскрыл   стандартный,   имевшийся  в  каждом  номере,  туристический
справочник.


     Вскоре в дверь постучал посыльный, вручил билеты на теплоход "Пушкин" и
удалился, ошарашенный невиданными чаевыми (Карл совершенно не ориентировался
в  расчетах деньгами). Затем посыльный  поднялся этажом выше  и  вручил  три
билета на  тот же рейс  другому  немцу, который отсчитал  ему не пятьсот,  а
положенных десять процентов чаевых.


     Ближе  к вечеру,  когда все было  готово к отъезду,  а Шульц  более или
менее успокоил свои нервы, в номере раздался телефонный звонок.
     --  Да,  --  равнодушно  произнес  Карл,  полагая,  что  его  беспокоит
кто-нибудь из обслуживавшего персонала.
     --  Гутен абенд, майне  кляйне ангел, --  послышался  в трубке  низкий,
развратный женский  голос, и по  всему  организму  Ангелриппера  прокатилась
волна сладостной истомы.
     -- Это  вы, моя госпожа...  --  прошептал он восторженно, однако  сразу
осекся  и  взглянул  на  Шульца.  Но тот  преспокойно  посапывал  в  кресле,
утомленный переизбытком впечатлений.
     -- Какие планы на вечер, цыпленок?
     -- Елена Мироновна, -- зашептал Карл, прикрываясь ладонью, --  я сейчас
не совсем один... со мной человек... что-то вроде слуги.
     Елена Мироновна засмеялась басом:
     -- Что-то вроде слуги? У вас?
     -- Нет, нет, совсем не в этом смысле. Просто секретарь.
     -- А если я хочу, чтобы вы были секретарь? И слуга? И любовник?..
     -- У нас билет на-а  теплоход, -- в середине  фразы у Карла от волнения
перехватило дыхание.
     -- Каюта на теплоходе -- не самое плохое место для встречи.
     Карл  начал кусать  губы, он колебался. Не сможет ли его тайная страсть
помешать выполнению задания?.. Спустя четыре секунды страсть победила, и  он
произнес срывающимся голосом:
     -- Хорошо, записывайте...


     Записав рейс и номер каюты, Мракобесов нажал сброс и прошептал:
     --  Гут, хорошо. Я уеду вместе  с ним из России. С ним или вместо него.
Настало время предстать воочию перед товарищем Гитлером.
     И стоящая  перед  зеркалом дородная  вдова,  одетая  в  черное траурное
платье, опустила на лицо вуаль.


5
     Встреча.
     Фриц Диц смотрит в воду, дети трусят.
     Дикое стечение обстоятельств

     В  назначенное время теплоход "Пушкин"  отошел от причала и неторопливо
двинулся вверх  по