вно, в чем он клялся. Нужно  переправить  ее  через  поток
лавы и подняться на следующий холм. Иначе их застигнут, как уток, сидящих на
воде.
   - Клянусь,  -  повторил  он  еще  раз,  чтобы  быть  уверенным,  что  она
расслышала. - Но мои клятвы не помогут, если я умру, а  мы  оба  обязательно
умрем, если вы не прыгните. Так что сделайте это  ради  меня,  и  побыстрее,
мисс Ли. Давайте сделаем это вместе, так будет  легче.  Приготовьтесь.  Так,
считаю до трех.
   Он сосчитал до трех и крикнул:
   - Прыгаем!
   В этот момент он уже  видел,  что  ее  нет  нужды  подстегивать.  Девушка
решительно разбежалась и с легкостью перепрыгнула огненный ручей. Он  бросил
ее шест в поток лавы, вернулся обратно, чтобы захватить винтовку и  флягу  с
водой. Потом вновь прыгнул, присоединился к девушке и сжег оставшийся шест.
   Он намочил их повязки и снова завязал их на лицах.  В  это  время  вулкан
снова кашлянул, и брешь извергла  новую  порцию  лавы.  "Да,  военным  будет
нелегко перебраться через поток", - подумал он.
   - Мы сожгли свои шесты, - Трент слегка улыбнулся и взял ее за руку, чтобы
повести дальше.
   Но  она  молча  смотрела  назад.  С  холма  поднялась   туча   песка   из
вулканической пемзы. Трент резко бросил девушку на землю, и через  мгновение
послышался  звук  винтовочных  выстрелов.  Но  преследователей  слепил  свет
раскаленной лавы, и пули просвистели где-то справа.
   Если бы солдаты действовали разумно, то двое из  них  пошли  бы  вниз  по
склону, а двое остались на вершине и прикрывали их огнем. Было  бы  нетрудно
застрелить первую пару, когда она спустится к потоку лавы, но в этом не было
смысла: все равно остались бы двое других. А кроме того, Трент  считал,  что
не имеет на это права, даже если бы это было тысячу раз оправдано ситуацией.
   Поток лавы продвигался со  скоростью  дюйм  в  минуту.  Если  бы  удалось
задержать  преследователей  хотя  бы  ненадолго,  они  уже  не   смогли   бы
перебраться. Нужно остановить их любым способом.
   Он отполз подальше от девушки, вынул пару патронов из магазина и  воткнул
их в землю капсулами в сторону потока лавы.
   Не  успел  он  отползти  метра  на  два,  как  первый  патрон  выстрелил.
Немедленно началась стрельба,  но  он  продолжал  ползти.  Взорвался  второй
патрон, и стрельба усилилась.
   Наконец он дополз до девушки. Трент понимал, что нет смысла объяснять  ей
свой план, но все же попытался это сделать, извлекая патроны  из  обойм.  Он
разложил их пачками по пять штук на расстоянии в пять  сантиметров  друг  от
друга. Каждая пачка отстояла от соседней на два-три метра.
   Первая партия патронов начала рваться от жара лавы - выстрелы раздавались
с интервалами в несколько секунд. Для того  чтобы  добраться  до  следующего
холма, им нужно было пройти сто пятьдесят  метров  и  подняться  по  крутому
склону. Он попытался тащить девушку за собой, но она упиралась, как  мул,  и
ему пришлось взвалить ее на плечи.
   Солдаты продолжали обстреливать берег потока - мимо пролетела отскочившая
рикошетом  пуля.  Трент  пытался  подсчитать,  сколько  у  них  может   быть
боеприпасов. Обычная норма боезапаса для армии США - а  01М  были  вооружены
согласно американскому уставу - шесть полных обойм, плюс одна в  винтовке  и
два подсумка патронов. Вряд ли можно  надеяться,  что  они  израсходуют  все
патроны прежде, чем он сможет довести девушку до  вершины  холма.  Ноги  его
проваливались в рыхлом  песке  из  вулканической  пемзы,  и  это  еще  более
затрудняло подъем - он тяжело дышал и шел спотыкаясь,  пока  не  остановился
без сил. Пройдена треть пути. Спустив девушку на землю, он упал рядом. В это
время начала рваться новая партия патронов. Ответный огонь был на  этот  раз
более сдержанным.
   Вновь затрещали рвущиеся патроны, и он снова двинулся вперед, взвалив  на
спину девушку. На этот раз Трент прошел всего тридцать метров и был вынужден
остановиться передохнуть.
   - Мисс Ли, мы уже почти выбрались, - тихо  сказал  он.  -  Но  вы  должны
помочь мне.
   Ему очень хотелось надавать ей пощечин,  и  его  удержало  только  знание
того, каким насилиям она подвергалась. Впрочем, он читал в книгах,  что  это
был бы правильный метод. Но, может, то были плохие книги.
   - Еще сто метров и будем в безопасности. - Он потянул ее за руку,  и  она
взглянула на него своими мертвыми глазами. Он снова подумал о тех, кто мучил
ее. В это  время  начали  рваться  патроны,  и  он  подхватил  ее  на  руки,
оставалось сто шагов до вершины холма.
   Трент приказал себе продолжать идти, считая каждый  шаг.  В  глубине  его
сознания продолжал гнездиться страх  -  страх  перед  кипящей  и  булькающей
массой лавы, выливавшейся из бреши в вулкане. На лице и руках,  как  цемент,
застыл слой пота и вулканической пыли.  Пыль  забила  ноздри,  раны  болели.
Шестьдесят, продолжал он считать, шестьдесят один, шестьдесят два...
   Новая волна лавы хлынула в поток, и почти одновременно взорвалась  дюжина
патронов. Один стрелок явно не мог бы стрелять с такой скоростью, и  теперь,
поняв это, солдаты, наверное, обшаривают в бинокль склон  холма.  Шестьдесят
девять шагов, семьдесят, семьдесят один...
   Он твердил про себя, что должен  это  сделать.  Восемьдесят,  восемьдесят
один...
   Подъем стал как  будто  более  пологим.  Теперь  послышались  выстрелы  с
дальнего холма, и он услышал, как пуля чиркнула неподалеку. Он упал и накрыл
своим телом девушку. Солдаты вели теперь прицельный огонь Трент обернул срез
ствола винтовки курткой, чтобы не были видны первые вспышки выстрелов. Потом
подобрал кусок пемзы нужного  размера,  вставил  последнюю  обойму,  перевел
винтовку на автоматический огонь, заклинил спусковой крючок куском  пемзы  и
отшвырнул оружие в сторону, затем, схватив девушку, кинулся бежать вверх  по
склону.
   Его автоматическая винтовка вела непрерывный  огонь,  пока  не  кончилась
обойма. Солдаты перестали стрелять. Он представил себе, как  они  обшаривают
склон холма окулярами своих биноклей.
   Наступал критический момент -  для  стрелков  на  противоположном  склоне
холма откроется  хорошая  возможность  для  прицельного  огня  по  беглецам,
которые будут отлично видны на фоне неба. Трент не мог  знать,  каков  уклон
местности по ту сторону гребня холма, но им, очевидно, предстояло  пробежать
еще метров пятьдесят  -  шестьдесят  перед  тем,  как  они  станут  отличной
мишенью, в которую трудно не попасть. А у  него  уже  истощился  весь  запас
хитростей.
   Его отец застрелился у себя за письменным столом,  а  мать  врезалась  на
"Ягуаре" в стену на скорости сто шестьдесят километров в  час.  Эта  девушка
была похищена и замучена, и что еще хуже, ее собственный дед пытается  убить
ее. И в этом заключается единственная правда жизни -  как  ни  скверно  твое
положение, всегда найдется человек,  у  которого  положение  еще  хуже.  Он,
Трент, оказался здесь на вулкане  по  собственному  выбору,  и  это  гораздо
лучше, чем быть под началом у Управления безопасности и у своего начальника,
который готов принести тебя в жертву, чтобы защитить себя. Никто  не  сможет
убить его или девушку, пока она находится под его опекой.
   - Осталось всего девять метров до вершины, мисс Ли. Мы выберемся. - Он не
сказал ей, однако, что эта вершина представляла собой самую опасную точку.
   Внизу  раздался  крик  -  видимо,  кто-то  из  солдат  неудачно   пытался
перепрыгнуть поток лавы. На склоне холма хлопнул одиночный выстрел,  и  крик
оборвался.
   Снова закашлял вулкан, и на краю кратера  расцвело  пламя  огня,  которое
высветило плоскую площадку шириной  с  футбольное  поле.  Здесь  негде  было
укрыться. Нужно бежать вперед, сказал себе Трент. Раздался еще один выстрел,
затем - взрыв.
   Его чуть не опрокинуло взрывной волной, но он все же устоял  и  продолжал
свой безумный бег вперед.  Все  вокруг  ополчилось  против  них:  Ли  и  его
приспешники, жар кипящей лавы, удушливый запах серы, пыль, пот,  разъедавший
глаза, стекавшая по спине кровь, мучительная боль в теле.
   Он увидел раскинувшийся в западном  направлении  отлогий  склон  и  прямо
впереди - конец лавового потока.  Узкая  светлая  линия  шла  вдоль  границы
вулканической пемзы. Эта была дорога, а за ней лежали поля и росли деревья.

Глава 22

   Вспышки  пламени  освещали  все  кругом.  Вулкан  спазматически   кашлял,
извергая потоки лавы. Дорога лежала в километре - за крутым поворотом, спуск
к ней шел под гору и был нетруден. Это не значило, что  когда  доберутся  до
дороги, то будут  в  безопасности,  но  Тренту  нужно  было  поставить  себе
очередную цель.
   Куски пемзы насыпались ему в сапоги, содрав полоску  кожи.  Под  тяжестью
живой ноши его ноги все глубже проваливались в зыбучую  почву,  пока  он  не
упал на колени. Трент положил девушку на землю и  стал  рядом.  Пуля  прошла
насквозь через ее плечо. Разорвав свою  куртку,  он  перевязал  рану,  затем
оставшимися полосами материи подвязал ее руку к туловищу.

***

   Она была неспособна ощущать боль. Происходящее казалось  слишком  далеким
от нее. Склонившийся над ней мужчина с его слюнявым  сочувствием...  Как  он
жалок! У нее достаточно сил, чтобы уничтожить его, как она уничтожила других
- Вонг Фу утопила в раскаленной лаве.., ах, нет, это еще предстоит...
   Забравшись глубоко в свою пещеру, она встряхнулась, как пес,  и  довольно
захихикала от сознания, что ей еще предстоит удовольствие  созерцать  смерть
Вонг Фу.
   Этот человек рядом.., с его вечными  извинениями..,  готов  исполнять  ее
приказы. Она  долго  разглядывала  его  из  своего  безопасного  убежища  и,
наконец, решила, что он слабак -  как  телом,  так  и  душою,  и  что  нужно
поддержать его - ведь он ее оружие, а оружие надо держать наготове.
   Она взглянула поверх него на вырисовывающуюся на фоне пламени  тень.  Эта
тень приобрела очертания человека с ружьем. Он пригнулся, как кошка, но  это
был человек, и она улыбнулась его самонадеянности.
   - Убей его! - велела она Тренту.
   Этот глупец не слышал, что она ему  сказала,  -  пришлось  подойти  почти
вплотную к выходу из пещеры, в которой она скрывалась  и  где  ее  сторожила
боль. За это она расплатится  с  ним  позже,  но  теперь  нужно  действовать
быстро, потому что этот человек с ружьем совсем близко и очень опасен.
   - Убей его, - снова приказала она, но  Трент  -  ее  оружие  -  продолжал
возиться с ее рукой и бормотал при этом какие-то слова  извинения.  "Он  тут
возится, а Рим горит", - подумала она, хихикая про себя. Но в это время  тот
человек вскинул  ружье,  и  поднявшаяся  в  ней  буря  ненависти  смела  все
остальное.
   - Убей его! - закричала она. - Убей этого сукина сына!

***

   Глаза ее были по-прежнему безжизненными, но он заметил, что она следит за
ним. Теперь ее внимание переключилось  на  что-то  другое,  и  Трент  скорее
почувствовал, чем увидел, что ее трясет от волнения.
   - Простите меня, мисс Ли, - сказал он. - Это моя вина.
   Сказал тихо и прислушался, ожидая ответа.  Он  распрямил  плечи,  пытаясь
смягчить боль, и правой рукой стал массировать себе шею.
   - Мы прошли долгий путь, мисс Ли. - Она выглядела трогательно хрупкой,  и
он слегка наклонился к ней. - Прошли около полутора километров,  -  повторил
он и оглянулся на холм, который они миновали.
   Солдат был уже в тридцати метрах от них, его силуэт четко вырисовывался в
свете пылающей лавы.
   - О Боже! - воскликнул Трент, и, обращаясь к девушке, сказал:
   - Простите, мисс Ли. - Он поднял руку над головой и закричал солдату:
   - Мы оба ранены, нам нужна помощь. Пожалуйста.  Боже  мой!  -  И  добавил
тихо:
   - Помоги, Господи! Господи, сделай так, чтобы  этот  солдат  подошел  еще
чуточку поближе!
   Солдат приблизился, как будто для того, чтобы они могли лучше рассмотреть
его. Он небрежно сжимал винтовку в правой руке,  держа  палец  на  спусковом
крючке, и вытаскивал из кармана портативный радиопередатчик.
   Двадцать метров.
   Девушка беззвучно закричала: "Убей его!"
   В этот момент рука Трента взметнулась в воздух. За десять метров  он  мог
попасть в игральную карту  или  в  горло  человека.  Здесь  расстояние  было
двадцать метров, и поэтому он выбрал  более  обширную  цель  -  наметился  в
живот. Это был не смертельный  удар.  Он  вскочил  и  бросился  вперед,  как
спринтер на старте. Трент ждал,  что  солдат  будет  стрелять,  но  тот  был
настолько удивлен, что, бросив винтовку, схватился за  рукоять  ножа.  Трент
кинулся на него и оттолкнул от упавшей винтовки. Солдат споткнулся и  рухнул
на землю. Трент перевернул его на живот, и тот застонал.
   - Вытянись, - скомандовал Трент. - Теперь перевернись на спину.
   Он отобрал у солдата кольт, нож, мачете и гранаты, затем вытащил из ранца
перевязочный пакет.
   Расстегнув ему куртку, Трент ослабил ремень, чтобы не давил на рану.
   - Я хочу забрать обратно свой нож, - сказал он.  Солдат  кивнул  головой,
губы у него побелели, он скрипнул зубами. Трент ударил его  левой  рукой  по
лицу, воспользовавшись этим моментом, чтобы вытащить нож.  Потом  забинтовал
рану и положил правую руку солдата поверх бинтов.
   Филиппинец пытался что-то сказать, но Трент остановил его:
   - Помолчи, тебе еще потребуются силы. Вытащив шнурок из ботинка  солдата,
он  перевязал  ручную  гранату  так,  чтобы  не  вынималась  чека.   Солдату
понадобится несколько минут, чтобы развязать узел, а к тому времени Трент  с
девушкой уже успеют уйти далеко.
   - Твой взвод скоро будет здесь - сказал Трент. - Брось гранату подальше -
тогда они найдут тебя, но смотри, чтобы тебя не пристрелили.
   А если боль будет невыносима, то для гранаты найдется другое  применение.
Они оба знали это, и филиппинец устало улыбнулся.
   - Нужно обладать мужеством, чтобы прыгать через лаву, -  сказал  Трент  и
выругался:
   - Этот Ли и его проклятые деньги...
   Он отлил половину воды из фляжки солдата в свою, смочил  повязку  на  его
лице и сунул ему в левую руку флягу с наполовину отвинченной крышкой.
   - Прости, но это все, что я могу для тебя сделать, - сказал он.
   Солдат снова устало улыбнулся, и Трент пошел к девушке.

***

   Чувство отчаяния вынесло ее на поверхность - она закричала.  Теперь  боль
снова охватила ее, и она не могла вернуться обратно. Она плакала и  смотрела
на Трента, который склонился над убийцей. Она хотела, чтобы он был  рядом  с
ней. Вначале Джей не могла понять,  что  он  делает.  Затем  догадалась:  он
оказывает помощь раненому.
   Эта пресловутая мужская солидарность. Такая знакомая картина  -  мужчины,
отвернувшиеся  спинами,  чтобы  им  не  помешали  пошептаться  о  финансовых
проблемах; хотя в действительности всегда  оказывается,  что  они  обсуждают
вопросы секса, пачкая репутацию какой-нибудь девушки. Все мужчины недостойны
доверия. Раньше она считала иначе, но теперь  никогда  больше  не  будет  им
доверять.
   Она подползла к винтовке и села, положив  ствол  себе  на  колени.  Держа
палец на спусковом крючке, она ждала когда Трент повернется.  До  филиппинца
ей не было дела, но Трент - предатель, и она хочет,  чтобы  он  увидел  свой
смертный приговор в ее глазах.
   Он повернулся, и она, улыбнувшись, нажала на курок. И почувствовала,  как
подступают слезы, - она не могла их остановить.

***

   - Нужно было снять с  предохранителя,  -  сказал  Трент.  Она  еще  могла
выстрелить, но его это не тревожило.  -  Убивают  там,  на  той  стороне,  -
добавил он.
   Он взял у нее винтовку и отшвырнул прочь. Присел напротив и прочел  в  ее
глазах боль, отчаяние, стыд. Ему больше всего был отвратителен стыд, но  это
чувство присуще всем, кто пережил пытки. Он вытер ей слезы тыльной  стороной
ладони. Во всяком случае, Джей нашла путь обратно - в реальный мир, так  что
теперь есть надежда. Он сам усмехнулся про себя: ничего себе  надежда  -  на
этой чертовой взрывающейся горе.
   - Ну что ж, посмотрим, можете ли вы ходить.  Он  помог  ей  подняться  на
ноги, поддерживая за талию так, чтобы ее  тяжесть  приходилась  на  здоровое
плечо.
   - Пойдем потихоньку, - сказал он и бросил солдату  гранату  с  завязанной
чекой.
   Солдат поднял руку - едва заметный жест, но суть его была  ясна:  так  уж
все сложилось, и мы расстаемся, не держа зла друг на друга.
   Трент хотел было еще раз повторить, что он сожалеет о том, что произошло,
но солдат и без него это знал,  и  Трент  просто  пожал  плечами  и  в  знак
прощания поднял руку, а затем  повел  девушку  вниз  по  склону.  Он  ожидал
услышать взрыв гранаты, но этот человек оказался достаточно  мужественным  -
он остался ждать.
   Впереди был пологий спуск. Ближайший поток лавы уже приближался к дороге.
Дальше, в северной части острова, где на пятнадцать километров  простиралась
равнина, текли еще четыре ручья лавы. Огненные  потоки  вскоре  должны  были
отрезать все пути, заставив людей, бежавших от стихии, направиться  в  узкий
коридор через скалы.
   Они достигли границы первого  оползня.  Здесь  лежал  слой  вулканической
пемзы в метр  толщиной,  но  на  откосе  его  смело  и  обнажилось  скальное
основание. Повсюду были видны огромные глыбы вулканической породы,  все  еще
раскаленные докрасна, хотя прошло уже три часа  после  главного  извержения.
Скалы были усеяны камнями, мерцающими, как угли за решеткой камина.
   Трент понимал, что не было смысла поторапливать  девушку.  Она  старалась
как могла, но была очень измучена, и неутихающая боль  постоянно  напоминала
ей о перенесенных муках.
   Они брели по вулканической пыли, и свет приближающейся  раскаленной  лавы
освещал им путь. Над ними по-прежнему грохотал вулкан,  угрожая  разразиться
новой лавиной испепеляющего жара. Вдоль дороги  горели  стволы  деревьев,  и
смрад от сгоревших коровьих туш смешивался с запахом серы.
   Они пошли к дороге, и он, на минуту остановившись, сказал, что они хорошо
справились и что уже почти дошли до места. Он, правда, не сказал, до  какого
места, но пообещал, что скоро они будут в безопасности. Разумеется, это была
не правда. По их следам шли солдаты Ортеги. Вероятно, солдаты заняли позиции
и в конце узкой полосы возделанной земли,  где  пролегал  единственный  путь
беглецов на север. Там их обещал ждать Танака Кацуко.

***

   Курорт  на  острове  Минданао  воплощал  романтическое  представление   о
Филиппинах.  Такими  они  обычно   изображаются   на   открытках.   Лужайки,
окаймленные цветочными клумбами; каждый камень тщательно вымыт.  Ряды  пальм
между коттеджами из  натуральной  соломы  и  натурального  бамбука,  хотя  в
действительности это только декоративная оболочка, а внутри  -  помещения  с
кондиционером, с  полами,  выложенными  плиткой,  с  блестящими  ваннами,  в
которых  из  душевого  крана  с  тремя  позициями  льется  горячая  вода,  с
отдельными - для нее и для него - умывальными раковинами, с унитазом и биде.
Даже вода здесь ослепительно чистая,  пропущенная  через  систему  фильтров,
разумеется, импортных. Богатей брезгуют всем филиппинским - кроме,  конечно,
женщин...
   Убедившись, что Трент находится на вулкане, Ортега  вылетел  сюда,  чтобы
встретиться с сэром Филипом Ли. Его одежда и сапоги хранили следы пребывания
в джунглях. При полном вооружении, с  двумя  гранатами  на  поясе,  командор
выглядел весьма внушительно  и  произвел  неотразимое  впечатление  на  пару
актрисок  из  Дюссельдорфа,  прилетавших  сюда  на   самолете   филиппинской
авиакомпании демонстрировать новую коллекцию купальных костюмов.
   Дверь открыл слуга в безукоризненно белом фраке. Отдельная зала, куда  он
провел Ортегу, предназначалась для  свадебных  церемоний  и  юбилеев  членов
филиппинской олигархии.
   Сэр Филип сидел  за  столом.  Перед  ним  стояло  блюдо  с  очищенными  и
тщательно нарезанными фруктами - манго, ананас, дыня, папайя. Он  переоделся
- сменил обычный серый костюм на темно-синий из  легкой  шерстяной  ткани  с
подкладкой из натурального шелка. Белая хлопчатоб