вадцать  минут
первого ночи. Родди проталкивался через ночную толпу  на  тротуаре  с  видом
гуляющего. Сначала он зашел в кафе "Президент",  выпил  там  коктейль  "Куба
Либре". Затем прошелся по дискотекам, но не задерживался нигде  и,  наконец,
обосновался в дискотеке "Диско Бум". Полуоглохнув от грохота  динамиков,  он
подошел к бару и, надрываясь, заказал коктейль, потягивая который,  наблюдал
за танцорами.
   К нему, пританцовывая, подскочила  блондинка  с  подведенными  глазами  в
облегающей майке с эмблемой теннисного клуба Флориды.  Девушка  бесцеремонно
пощупала его мускулы и закричала на ухо, что он  похож  на  теннисиста.  Ему
захотелось ударить ее или, еще лучше, - Смита.
   Они потанцевали немного, а потом она увлекла его на улицу.  Погладила  по
щеке, поцеловала и достаточно громко,  чтобы  услышал  швейцар  и  несколько
таксистов, сообщила, что у нее есть номер в отеле "Хай-Ятт  Канкун  Карибе",
так что проблем не будет.
   В отеле она чувствовала  себя  как  рыба  в  воде,  сразу  же  подошла  к
консьержу, который называл ее сеньоритой Баугарден и предупредил, что вскоре
после полуночи приехал ее отец. Она чертыхнулась, немного поколебалась, но в
конце концов решилась:
   - Ладно, черт с ним, - и, взяв ключ, повела Родди к лифту.
   Приложив палец к губам, она вставила  ключ  в  замок.  Затащила  Родди  в
комнату и закрыла дверь. Оказавшись в темноте, она поцеловала  его  в  губы.
Родди сомневался, нет ли тут ошибки, та ли эта  девушка.  Затем,  нащупав  в
темноте выключатель, она открыла дверь, которая  вела  в  большую  гостиную.
Там, у стеклянной двери, выходящей на террасу,  сидел  Смит  все  в  том  же
костюме. Он, видимо, был чем-то удручен. Всегда выдержанный, на сей  раз  он
был так зол, что готов был рвать и метать.
   В кожаном кресле, положив ноги на столик для  кофе,  развалился  стройный
молодой человек в безукоризненно сшитом сером  костюме  и  в  начищенных  до
блеска ботинках. Смит представил молодого человека  как  мистера  Джонса,  а
Родди - как сеньора Мендеса.
   - Добрый вечер, с приездом вас, сеньор, - поздоровался Джонс по-испански.
   Аристократический мадридский выговор так же, как и его изысканный костюм,
казались несколько нарочитыми. Смит недовольно  хрюкнул  и  поднялся,  чтобы
обыскать Родди, а Джонс тем временем подошел к двери, которая вела во вторую
спальню, и тихонько постучал.
   Из  двери  вышел  крепко   сбитый   мужчина   лет   шестидесяти,   одетый
по-домашнему. Его густые седые  волосы  были  взлохмачены.  Он  с  некоторым
интересом посмотрел на Родди, затем взглянул на Смита.
   - Да, это тот самый. Оружия у него нет, - проговорил Смит, пожав плечами.
   - Баугарден, - произнес мужчина, то ли  напоминая  самому  себе,  как  он
должен именоваться, то ли представляясь Родди.
   Из-за спины Родди выглянула девушка, которая его привела, и предупредила:
   - Я буду ждать, сэр. Вы можете пройти через мою комнату.
   Баугарден отпустил ее кивком головы и спросил Родди,  предложили  ли  ему
выпить.
   - Он только что вошел, - сказал Джонс. Баугарден  кивнул  на  уставленный
бутылками поднос на буфете.
   - Наливайте себе, - буркнул он. - Я, пожалуй, тоже выпью немного виски, -
и повернулся к Смиту. - А вы послушайте, ведь это все вы затеяли.
   Смит с недовольным видом пробурчал что-то, отодвинул в  сторону  штору  и
посмотрел на пляж.
   Баугарден включил телевизор и сел за маленький  круглый  обеденный  стол.
Джонс склонился к нему, раскрыл и положил перед шефом кожаный бювар.
   Родди подал Баугардену виски, тот одними глазами поблагодарил.
   -  Это  помещение  было  тщательно  обследовано,  лейтенант.  Я   включил
телевизор, чтобы заглушить разговор, но, если хотите, мы можем разговаривать
под душем.
   Родди ответил, что ему удобно и здесь. Баугарден  указал  ему  на  кресло
напротив:
   - Вы знаете, кто я такой, лейтенант?  Родди  кивнул  головой.  Баугарден,
конечно, под другой фамилией, был правой рукой Государственного секретаря по
Латинской Америке. Он откинулся на спинку своего  кресла,  заложив  руки  за
голову, и из-под опущенных век изучал Родди.
   - Смит сказал мне, что ваш отец собирается перейти к нам. Возможно, с ним
перейдут и другие.
   - Адмирал, два флаг-капитана, один командор и тридцать два матроса.
   - Вы забыли упомянуть себя, лейтенант, - улыбнулся Баугарден. Родди пожал
плечами - он явился сюда не играть в игрушки.
   - Прежде чем перейти, адмирал де  Санчес  хотел  бы  получить  письменные
гарантии по четырем пунктам.
   Баугарден взял из бювара ручку с золотым пером.
   - Перечислите ваши условия.  Родди  говорил  медленно,  чтобы  американец
успевал записывать:
   - Во-первых, правительство США признает адмирала и всех членов его группы
политическими  беженцами.  Во-вторых,  правительство  США  должно   признать
законными все денежные средства и ценности,  которые  адмирал  и  члены  его
группы привезут с собой. В-третьих,  правительство  США  облегчит  процедуру
депонирования  денежных  фондов   и   ценностей   в   банках.   В-четвертых,
правительство США гарантирует, что против адмирала и членов  его  группы  не
будет возбуждено уголовного преследования по поводу  каких  бы  то  ни  было
действий, совершенных до перехода на сторону США.
   Баугарден нахмурился. Смит, стоявший у  дверей  на  террасу,  вскипел  от
негодования. Закончив писать, Баугарден положил  ручку  обратно  в  бювар  и
снова перечитал написанное. Конечно, он помнил условия, но  ему  нужно  было
время, чтобы еще раз все продумать. Он постучал кончиками пальцев  по  листу
бумаги и, глядя на Родди, тихонько засмеялся.
   - Пожалуй, не зная сути дела, можно подумать, что ваш отец ограбил  банк.
И кто же, вы полагаете, станет  подписывать  этот  фантастический  документ?
Может быть, сам Господь Бог?
   Джонс захихикал, и Баугарден сурово посмотрел на него.
   - Его подпишет помощник Государственного секретаря,  -  сказал  Родди.  -
Отец хочет, чтобы  копии  этого  документа  хранились  у  одного  кубинского
банкира  в  Майами,  которому,  кстати,  принадлежит   также   телевизионная
компания, вещающая на испанском языке у кубинского  епископа  и  у  сенатора
штата в испанской Флориде.
   - Посмотрите, этот молодой лейтенант удивительно сметлив  и  догадлив,  -
ядовито произнес Баугарден, разглядывая Родди и вертя  в  ладонях  стакан  с
виски. - Адмирал, два капитана, командор, военное судно и, вероятно,  еще  и
лейтенант. Для кубинской пропаганды это настоящая катастрофа. И если  учесть
нынешнее состояние экономики Кубы, то режим Кастро может не устоять. Что  вы
об этом думаете, лейтенант? Думаете, он удержится?
   - Меня интересуют дела моего отца.
   - Господи! Неужели вы последний из искренне верующих?
   Джонс снова захихикал, а Смит отвернулся от окна. Родди взглянул на него,
их глаза встретились. Смит явно  ждал,  когда  же  наконец  у  Родди  лопнет
терпение и он взорвется. Родди кожей почувствовал, как у  агента  Управления
по борьбе с наркотиками нарастает гнев и раздражение из-за того, что  он  не
владеет ситуацией и его отодвинули на роль простого исполнителя приказов.
   - Сеньор Смит объяснит вам, что я всего лишь теннисист-любитель,  сеньор,
- вежливо сказал Родди.
   - С некоторой склонностью к адюльтеру, - добавил Смит. Родди улыбнулся:
   - Совершенно верно, сеньор. - Он встал из-за стола и поставил свой стакан
на поднос. Вернувшись к Баугардену, он сказал:
   - С вашего разрешения, сеньор.
   - Пожалуйста. - Баугарден взглянул на Смита. - Я  хочу,  чтобы  это  дело
состоялось, Пат. Если же  вы  попробуете  вмешиваться,  сразу  же  окажетесь
где-нибудь в Патагонии без пенсии. Я вам это обещаю, так что отзовите  своих
гончих. - Обращаясь к Родди, он добавил:
   - Документы будут доставлены в Майами завтра к полудню, лейтенант.
   Родди поклонился. - Я передам все  это  адмиралу,  сеньор.  А  теперь,  с
вашего позволения...
   - Да, конечно, вы свободны. Обернувшись к Смиту, Родди раскланялся:
   - Спасибо за помощь. - И направился к двери, ведущей в  спальню  девушки.
Внезапно от почувствовал спазмы в желудке, но не ускорил шага.
   Девушка только что приняла душ, вымыла голову и теперь  сидела  в  кресле
перед телевизором, завернувшись в полотенце. Она подняла глаза на  вошедшего
и улыбнулась, увидев, что он запирает дверь на замок.
   - Мне нужно в ванную, - прошептал Родди. - Я плохо себя чувствую.

***

   Пепито должен был прибыть в аэропорт Нассау в полдень. За полтора часа до
этого  Трент,  ожидая  друга,  привел  "Золотую  девушку"  в  бухту  острова
Нью-Провиденс и попросил Марко и Рика вывести на берег  мотоцикл.  Затем  по
деревянному настилу прошел в помещение портовой конторы, где  ему  следовало
заполнить  необходимые  бланки.  Вслед  за  ним  вошел  аккуратный   молодой
американец в стильном синем костюме и в очках без оправы. Трент  закончил  с
документами и вышел - американец  последовал  за  ним.  Его  можно  было  бы
принять за странствующего миссионера-мормона, если бы не излишняя чопорность
и слишком дорогой костюм.
   - Трент? - спросил он, подойдя.
   -  Да,  я  Трент,  -  подтвердил  тот.  Молодой  американец  представился
сотрудником посольства.
   - Какого посольства? - спросил Трент, и американец немного растерялся.
   - Разумеется, посольства США, - ответил он наконец.  В  его  произношении
чувствовался первичный акцент  уроженца  западного  побережья  с  некоторыми
нотками жителя восточных штатов. Видимо, он усвоил новое произношение, когда
покинул дом своих родителей. К  сожалению,  чувство  юмора  его  тоже  давно
покинуло и, как видно, навсегда. Во всяком  случае  вырядиться  в  пиджачную
пару в полуденную жару было совсем не смешно. -  Мистер  О'Брайан  уехал  на
пару дней, мистер Трент, - сообщил молодой человек. - Вы должны  задержаться
здесь, пока он не вернется. Мистер О'Брайан велел передать, что это  приказ.
- Больше ему нечего было добавить, но хотелось порисоваться. - Вы поняли?  -
добавил он.
   - Да, - сказал Трент.
   Вернувшись на  "Золотую  девушку",  Трент  составил  список  провианта  и
оборудования, которое понадобится им для погружений, и  передал  его  Марко.
Аурия поинтересовалась, когда он намеревается отплыть. Трент  объяснил,  что
поступил приказ из посольства США ждать пока в порту:
   - Скорее всего, хотят получить от меня показания по делу об убийствах  на
маяке Лобос Кэй.

Глава 22

   Капитан Педро Гомес-и-Роиг с висящей на могучем  плече  синей  нейлоновой
сумкой,  набитой  оборудованием  для  подводного  плавания,  пробился  через
таможенный и иммиграционный контроль. У него был такой вид, будто он  то  ли
слегка пьян, то ли  придурковат:  небрит  и  взлохмачен,  по  лицу  блуждает
какая-то жалобная улыбка. На нем были выцветшие, когда-то  светло-коричневые
бумажные брюки и сандалии с подошвами из старой автомобильной покрышки, а на
груди  ярко-красной  майки  с  отрезанными  рукавами  красовалась   надпись:
"Земляные работы - Инкорпорейтед". Он обнял Трента и пробасил:
   - Привет, сеньор начальник,  спасибо,  что  взял  меня  на  работу,  -  и
протянул Тренту бутылку с остатками текилы. Казалось, он был вполне  доволен
собой.
   Трент потащил его к автомобильной стоянке.
   Они проехали уже полдороги до главной улицы, когда  Трент  вдруг  заметил
Аурию - она шла по тротуару в их сторону. В первый момент он хотел  помахать
ей рукой, но  какой-то  грузовичок  отъехал  от  тротуара,  и  ему  пришлось
притормозить и свернуть немного в сторону. Аурия прошла совсем рядом, но  не
узнала мотоцикл и даже не заметила его. Трент не стал  ее  окликать.  Вместо
этого он сказал Пепито: "Я тебя тут брошу", - и  назвал  ему  пристань,  где
стоит катамаран. Когда Аурия ушла далеко вперед, он сделал разворот и поехал
за ней. Дорога прекрасно просматривалась, так что он мог держаться сзади  на
значительном  расстоянии  и  ехал  на  первой  скорости,  делая  вид,  будто
разглядывает витрины магазинов.
   На   тротуарах    толпились    туристы.    Непривычные    к    свободному
времяпрепровождению в чужой стране, они бесцельно бродили,  объединившись  в
небольшие стайки случайных спутников. Туристов из США  можно  было  отличить
сразу: они одеты лучше, чем англичане, кожа у них не  так  обгорела  -  они,
наверное,  внимательнее  читают  воскресные   журналы,   где   врачи-кожники
рекомендуют разные защитные  кремы  и  лосьоны.  По  сравнению  с  приезжими
местные багамцы более энергичны и  целеустремленны,  даже  если  они  просто
прогуливались в своем квартале, встречались с друзьями или делали покупки.
   Аурия свернула на боковую улицу и прошла под знак  "нет  проезда".  Трент
прибавил газу и, доехав до перекрестка, успел увидеть, как она, взглянув  на
часы, вошла  в  ресторан,  над  которым  висела  розовая  неоновая  реклама,
изображавшая омара с мигающим красным глазом.
   Трент объехал дом кругом и отыскал черный ход в ресторан через кухню.  Он
поставил свой мотоцикл, снял шлем  и,  постучав  в  дверь,  просунул  внутрь
голову, держа наготове двадцатидолларовую бумажку.
   Тощий повар-багамец в белом колпаке жарил рыбу на гриле.  Судомойки  мыли
посуду. Командовала всеми толстая женщина.
   - Мне кажется, здесь  моя  подружка,  -  обратился  Трент  к  толстухе  с
обаятельной улыбкой. Всем своим видом он старался показать  ей,  что  только
она способна сейчас понять и спасти его. - Я на мотоцикле. Можно  я  загляну
внутрь?
   Двадцатидолларовая бумажка исчезла в кармане накрахмаленного фартука.
   - Валяй, - ответила она и обратилась к повару:
   - Боб, мальчик мой, рыба подгорела. Ух.., надеру же я тебе задницу!
   На кухню зашел официант - его медленная, полная достоинства походка сразу
же сменилась суетливой рысцой, как только  за  ним  захлопнулась  дверь.  Но
Трент уже успел разглядеть Аурию с ее спутником. Этого было ему достаточно.
   - Черт возьми! - воскликнул он и, отступив на шаг, улыбнулся толстухе.  -
Она оказывается здесь с собственным мужем!
   - Ты бы вел себя поосторожней, - предупредила его женщина, - а то как  бы
тебе в один прекрасный день не прищемили хвост.
   Трент проехал два квартала от главной улицы, а затем повернул  обратно  и
остановился на углу, откуда был  виден  вход  в  ресторан.  Почти  сразу  же
появилась Аурия: она, видимо, либо не пожелала остаться на ленч, либо ее  не
пригласили.  Спустя  час  к  подъезду  подкатило  пустое  такси;  из  дверей
ресторана вышел мужчина, с которым встречалась Аурия, за ним бежал официант,
торопясь открыть ему дверцу автомобиля. Видно, этот тип давал щедрые чаевые.
На вид лет тридцати с небольшим, чисто выбритый и, вероятно,  как  и  Аурия,
американец итальянского происхождения. Трент  поехал  вслед  за  такси,  все
время меняя дистанцию. Таксист  выехал  за  город;  и  Трент,  укрывшись  за
грузовиком, последовал за ним.
   Шофер такси затормозил у белой будки, стоявшей при въезде  на  территорию
частных владений, где находился дом Роджертона-Смита, а Трент проехал  мимо,
продолжая наблюдать в зеркало заднего вида. Когда охранник поднял  полосатый
шлагбаум, чтобы пропустить такси, Трент  развернулся  и  подъехал  к  будке.
Такси еще не успело скрыться из виду. Трент был в  шлеме,  так  что  его  не
могли узнать, да к тому же охранник был другой  -  не  тот,  что  дежурил  в
прошлый раз. Трент показал ему десятидолларовую бумажку:
   - Мне нужно  поставить  яхту  на  стапеля  на  несколько  месяцев.  Можно
поговорить с секретарем управления портом?
   Дела с яхтами сулили большие чаевые,  и  охранник  с  удовольствием  взял
десять долларов.
   - Да, конечно, сэр,  прекрасный  у  вас  мотоцикл,  проезжайте.  Портовое
управление сразу за гольф-клубом, слева.
   Трент проехал поворот и затормозил на небольшой горке, откуда  был  виден
причал. Такси проехало до моторной яхты,  на  вид  быстроходной;  ее  вымпел
рассмотреть было невозможно. Четверо мужчин в шортах, спортивных рубашках  и
теннисных  туфлях  сидели  на  юте,  под  тенью  тента.  Они   непринужденно
беседовали, но когда человек, с которым встречалась Аурия, поднялся на  борт
яхты, двое из них встали.  Тот,  что  был  повыше,  прошел  вместе  с  вновь
прибывшим через раздвигающиеся двери в кают-компанию.
   Трент думал об Аурии. С самого начала он был убежден, что она действовала
под  чьим-то  давлением.  Теперь  он  был  в  нерешительности,  что  же  ему
предпринять. Наконец он завел мотоцикл и, миновав поле для  гольфа,  свернул
на дорожку, ведущую к дому Роджертона-Смита. Затем поставил мотоцикл в  тени
возле гаража, справа от дома, оставил свой шлем  на  сиденье  и  позвонил  в
дверь.
   Дверь открыл Роберт. Молодой багамец  был  в  плавках  и  коротком  белом
купальном халате. Его руку украшал скромный браслет, а на шее висела  тонкая
золотая цепочка с простым крестом. Ничего кричащего - у Роджертона-Смита был
хороший вкус.
   - Привет, - сказал Трент.  -  Я  две  недели  был  в  море.  Хотелось  бы
прогуляться по травке на площадке для гольфа.
   Роберт был в панике.
   - Боюсь, что мистер Роджертон-Смит сейчас отдыхает. Он  не  очень  хорошо
себя чувствует.
   - Ну, тогда не будем его тревожить. Я поставил мотоцикл возле гаража.
   Роберт  спустился  на  две  ступеньки  и,  увидев  большой,  ярко-красный
мотоцикл БМВ, просиял. Трент спросил, есть ли у него права.
   На лице багамца отразилась недолгая борьба с  искушением.  Роберт  провел
Трента в спальню для гостей и  достал  ему  шорты  и  майку,  оставшиеся  от
предыдущего гостя, а также  широкополую  шляпу,  чтобы  защитить  от  солнца
выбритую переднюю часть головы.
   - Не гони и не выезжай за пределы усадьбы, - предупредил Трент.
   Вскоре мотоцикл заурчал, выезжая на  дорожку.  Тогда  Трент  разделся  до
пояса, вынул нож из ножен, чтобы вытереть его от  пота,  но  в  этот  момент
дверь открылась, и на пороге появился Роджертон-Смит. Он сразу  увидел  нож,
шрамы на голове Трента и свежую повязку. На его лице не было страха - в  его
фиалковых глазах вообще трудно было что-нибудь  прочесть,  но,  несмотря  на
кондиционер, он заметно вспотел.
   Трент вложил нож обратно в ножны и объяснил, что хотел погулять  в  таком
месте, где ему не мешали бы любопытные.
   - Роберт любезно предложил мне одежду, а сам катается на  моем  мотоцикле
там, на дороге, - пояснил он.
   Теперь Роджертон-Смит действительно испугался.
   - На мотоцикле? Черт вас побери,  мистер  Трент.  Это  нехорошо  с  вашей
стороны. - Он взглянул на шляпу, лежавшую на кровати. -  И  Роберт  дал  вам
свою любимую шляпу?
   - Я уверен, с ним будет все  в  порядке,  -  произнес  Трент  без  всякой
видимой связи. Натянув через голову майку, он  пригладил  остатки  волос  на
голове, и надел шляпу так, что ее широкие поля затеняли ему лицо. В  зеркале
их глаза встретились.
   - Я нашел "Красотку", - бросил он и взял свои солнечные очки.  -  Вернусь
через час.

***

   Трент купил в конторе пристани свежий номер "Ежемесячника для  яхтсменов"
и сел за столик под навесом в ближайшем кафе возле причала, где стояла яхта.
Это была восемнадцатиметровая яхта под флагом  Гондураса  -  явно  чтобы  не
платить налоги США.  Рулевая  рубка  располагалась  перед  кают-компанией  с
капитанским мостиком наверху. На мостике стояло  два  прожектора,  а  позади
него, на  мачте,  был  установлен  радар  и  три  антенны.  За  мостиком,  в
специальных креплениях, стоял почти пятиметровый катер для катания на водных
лыжах, а на корме на шлюп-балках  была  подвешена  шлюпка.  В  центре  судна
находилось машинное  отделение  с  большими  вентиляторами,  которое  делило
внутренние  помещения  яхты  на  кормовые  и  носовые.  По-видимому,   каюта
владельца и вторая каюта располагались под кормовой палубой,  часть  которой
была затенена алюминиевым навесом.
   Под навесом в плетеных креслах сидело четверо. Один из них  -  блондин  в
белом комбинезоне - был, по-видимому,  инженером.  Чело