того  детского  дома,  в
котором в основном прошло детство Трента.
   Пепито провел с Трентом две недели сразу же после того, как тот отошел от
дел. На его лице в то время редко можно было увидеть улыбку.  Но  и  теперь,
спустя шесть месяцев, он по-прежнему не  улыбался.  Молча  уселся  на  песок
рядом с Пепито - ни улыбки, ни даже кивка.
   - Красивое судно, - раскатисто произнес  Пепито,  имея  в  виду  "Золотую
девушку".
   - Спасибо, - ответил Трент.
   Пепито лег на спину и закрыл глаза от яркого солнца. На  своем  веку  ему
пришлось  испытать  немало   радости   и   наслаждения   с   многочисленными
любовницами, но секретный характер деятельности  и  необходимость  постоянно
быть настороже лишали его  возможности  познать  настоящую  мужскую  дружбу.
Трент был одним из немногих, кому он полностью доверял.
   Помолчав немного, Пепито сказал:
   - Трент, ты хотя и говоришь по-испански, все же остаешься в душе паршивым
гринго. Я ведь специально прилетел сюда из Мексики, чтобы увидеться с тобой.
И ради этого покинул прелестную даму-норвежку, которая  пробудет  в  Канкуне
всего десять дней. Так что уже одно это - большая жертва с моей  стороны,  и
ты должен быть мне благодарен.  Более  того,  я  полетел  сюда,  не  получив
разрешения начальства, а это может сказаться на моей дальнейшей карьере -  и
это ты тоже должен учитывать. Я приехал сюда всего на один час. Но я  ни  за
что не скажу тебе, зачем я приехал, пока ты сам не спросишь.
   - Ну, и зачем же? - спросил Трент.
   - А затем, что я, по глупости своей, хочу, чтобы ты оставался в живых,  -
пророкотал Пепито. - И еще хочу, чтобы у тебя было  достаточно  денег  и  ты
смог бы пригласить бедного мексиканца в хороший ресторан, когда он  вздумает
навестить тебя.
   Лежа с закрытыми глазами, Пепито прислушивался к реву  катера,  мчащегося
мимо в сторону рифа, к шуму разговоров, доносившемуся из  ресторанного  бара
на пляже, и хлопанью реи по алюминиевой мачте  в  морском  клубе,  где  яхты
слегка покачивались на почти неощутимой волне. Одна из немок-купальщиц вдруг
визгливо захохотала.
   - Что, светит какая-то работа? - спросил наконец Трент.
   - Есть  такая  возможность.  -  Пепито  старался  убедить  себя,  что  он
правильно поступает, пытаясь вернуть Трента к работе. - Тут мне  подвернулся
один американец - я хотел бы, чтобы ты с ним встретился. -  Пепито  говорил,
осторожно подбирая слова, короткими фразами, стараясь придать  своим  словам
особое значение. - Он из Управления по борьбе  с  наркотиками.  Мы  когда-то
вместе работали. Ему можно доверять.
   Он вдруг схватил Трента за локоть своей огромной,  толстой,  как  окорок,
ручищей.
   - Послушай, Трент, за тобой охотятся. В одиночку тебе не уцелеть. Держись
за этого человека.
   Прошло несколько секунд.., минута в молчании. Наконец Трент спросил:
   - Работать с ним, или на него?
   - Работать в качестве независимого консультанта.., активного,  -  добавил
Пепито, ибо искренность была необходимым  элементом  в  их  отношениях.  Ему
показалось, что Трент тихонько вздохнул, перед тем как произнести:
   - Я не стану больше убивать.
   Пепито открыл глаза.  Яркий  блеск  солнца  не  позволил  ему  разглядеть
выражения лица Трента.
   - Но холодная война закончена, - сказал он.
   - А терроризм все усиливается.
   - Но речь ведь идет о борьбе с наркотиками, друг  мой.  Этому  американцу
нужна яхта. Впрочем, я ничего не гарантирую, -  добавил  Пепито.  -  Встречу
надо организовать через Вашингтон. Ты должен позвонить кому-нибудь из старых
знакомых. И американцы, и люди из твоего  бывшего  Управления  считают  тебя
трудноуправляемым, так что он, должно быть, смелый  парень.  Скажи,  что  ты
ищешь  работу  в  качестве  "вольного  стрелка".  Если  ты  найдешь  нужного
человека, то, возможно, он направит тебя к тому, с кем я разговаривал.
   - А он называл меня по имени?
   - Нет.
   - Но он знает, что мы с тобой друзья? К Тренту, видно, уже  вернулось  то
постоянное чувство  настороженности,  которое  только  и  позволяет  тайному
агенту оставаться в живых. Пепито, подумав, осторожно сказал:
   - Насколько мне известно - нет. Но я менее искушен в этих делах, чем  ты,
мой друг. Американец консультировался со  мной  по  другому  вопросу,  и  мы
решили его к обоюдному удовлетворению. Потом начался общий  разговор,  и  он
обмолвился, что ему  нужен  такой-то  человек.  Я  ничего  не  ответил,  но,
разумеется, сразу же подумал о тебе. Все как  будто  сходится,  может  быть,
даже слишком хорошо.
   - Может быть.
   Пепито посмотрел на часы, легко поднялся на ноги и поднял Трента за руку,
так что теперь они стояли лицом к  лицу.  Если  бы  Трент  был  мексиканцем,
Пепито обнял бы его, но эти англосаксы так скупы в проявлении чувств. Пепито
не знал, как выразить эмоции.
   - Ну, мне пора ехать в аэропорт. Если тебе предложат работу - соглашайся.
А если потребуется помощь - позови меня.

***

   Трент вообще не очень-то верил в случайные совпадения, и еще меньше  -  в
то, что агент Управления по борьбе с наркотиками  мог  случайно  обмолвиться
насчет человека с яхтой. По-видимому, размышлял Трент, у этого американца  -
знакомого Пепито - были причины уклоняться от прямого контакта - может быть,
он таким образом прикрывал себя. Значит, думал Трент, это не мой прокол. Это
вы, ребята из Вашингтона, направили его ко мне.
   Он пытался догадаться - кто же мог назвать его имя агенту  Управления  по
борьбе с наркотиками? Кто-нибудь  из  сотрудников  бывшего  Управления?  Или
кто-то из американских спецслужб, на которые он когда-то  работал?  В  любом
случае он не мог чувствовать себя в безопасности, когда его  имя  поминалось
невесть где. Пепито прав - ему необходимо прикрыть себя, а для  этого  нужен
источник информации. Информация - это прерогатива организации, и  потому  он
готов был заключить сделку, но единственное, что он мог предложить в  обмен,
было его профессиональное мастерство. В течение последних шести  месяцев  он
уклонялся от решения.
   Заплатив сторожу на  пляже  десять  долларов,  чтобы  тот  присмотрел  за
"Золотой девушкой",  Трент  уложил  небольшую  сумку  и,  проехав  на  своем
мотоцикле БМВ через весь город, остановился  в  его  западной  части,  возле
большого  современного  отеля  "Эмбахадор".  Рейсовые  туристические  группы
частенько останавливались здесь. Тут  же  отдыхала  большая  часть  экипажей
рейсовых самолетов, так что в отеле всегда было оживленно,  и  маловероятно,
что кто-нибудь заинтересуется содержанием междугородного разговора.
   Зарегистрировавшись  в  номере  на  пятом   этаже,   Трент   позвонил   в
"междугородную" и набрал номер телефона в Вашингтоне,  округ  Колумбия.  Ему
ответил вежливый мужской голос с выговором уроженца Среднего Запада.
   Трент сказал:
   - Хэлло, говорит Ник Ноуэл, мы когда-то встречались в  Гватемала-сити.  Я
работал там в телефонной компании.
   Американец на другом конце провода сразу же оживился:
   - А, Ник, рад слышать твой голос! Я слышал, ты вышел в отставку?
   - Не совсем так, - ответил Трент. - Я работаю консультантом по карибскому
региону.
   - Да что ты говоришь?
   - Есть один человек, с которым мы встречались  по  четвергам  за  ленчем,
помнишь, у него еще дом на одном из островов, - продолжал Трент. На  четверг
Трент намеревался назначить встречу, и теперь дело было за его  собеседником
- он должен был  сказать,  где  состоится  встреча.  Трент  почти  физически
ощущал, как напряженно работают мозги собеседника -  видно,  он  раздумывал,
стоит ли помогать Тренту.
   - А, этот - немного постарше нас, седоватый, среднего роста?
   - Именно, - подтвердил Трент.
   - У него дом в Монтсеррате. Никак не могу вспомнить, как его зовут. Забыл
даже название бара, где мы встречались, что-то вроде "Дезерт". Его  подружка
улетела из Майами рейсом "Америкэн Эйрлайнз".
   - Да ладно, это неважно, - сказал  Трент.  -  Когда  буду  в  Вашингтоне,
загляну к тебе.
   - Обязательно. И послушай, будь поосторожней?

Глава 4

   Вашингтонский собеседник Трента упомянул название  гостиницы  "Дезерт"  в
Гватемала-сити, где они якобы встречались за ленчем с человеком, у  которого
имелся дом на острове Монтсеррат, а также подружка, улетевшая из  Майами  на
самолете авиалинии "Америкэн Эйрлайнз". Трент тут же  полетел  в  Майами  и,
купив в аэропорту путеводитель по Карибским  островам,  нашел  в  нем  адрес
ресторана "Оазис" на Монтсеррате. Он сел на самолет компании "Америкэн Игл",
следующий  на  остров  Антигуа  через  Сан-Хуан,  а   оттуда   девятиместный
"айлендер" к восьми часам вечера в среду доставил его на остров.
   Он проделал весь этот маршрут четырьмя  рейсами,  и  каждый  раз  покупал
билет в последнюю минуту, так  что  американцам  было  бы  нетрудно  выявить
слежку.
   Остановившись в гостинице на склонах холмов Суфриер-Хиллз,  он  сразу  же
лег спать, засунув ножку стула в ручку двери, и хорошенько выспался. Утро он
провел на пляже и ровно без четверти час вошел в ресторан "Оазис".
   За одним столом четверо пожилых англичан обсуждали  партию  в  бридж.  За
другим - самым дальним от стойки бара - сидел в одиночестве, спиной к стене,
человек лет пятидесяти с небольшим. Он едва заметно кивнул.
   - Мне кажется, мы несколько раз встречались в Гватемале, - сказал  Трент,
подходя к столу.
   - В гостинице "Дезерт", - подтвердил тот, и Трент сел за стол напротив.
   Американец  был  невысокого  роста,   плотного   сложения,   с   развитой
мускулатурой. На лице его застыло такое выражение, как будто он очень  долго
чего-то ждал; по-видимому, теперь его уже ничем нельзя было удивить.
   На нем был костюм из  легкой  полосатой  ткани  и  рубашка  из  хлопка  -
поблекшая от частой  стирки  и  выгоревшая  на  солнце;  тяжелые  ботинки  с
железными подковками на подметках до блеска начищены. У ног  лежал  потертый
портфель. В общем, его скорее можно было принять за коммерсанта,  торгующего
каким-то серьезным товаром - вроде тяжелых машин или промышленных  химикатов
- в близлежащих районах Карибских островов.
   - О'Брайан, - представился он. У  него  почти  не  было  акцента,  как  у
человека, давно покинувшего родину и за  много  лет  привыкшего  к  местному
диалекту.  Улыбался  он  дружелюбно  и  немного   лениво,   и   только   его
светло-голубые  глаза  глядели  настороженно.   -   Кое-кто   в   Вашингтоне
рекомендовал мне встретиться с вами, - он слегка пожал плечами.  Я  проверил
ваши данные по компьютеру, мистер Трент. Похоже, мы могли бы вместе обделать
кое-какие делишки, и, вероятно, нашли бы немало общих знакомых - как друзей,
так и врагов. Этот человек из Вашингтона предупредил меня, что я должен быть
начеку, но это их дела  -  в  Вашингтоне.  -  О'Брайан  сказал  это,  просто
констатируя факт, без всякой горечи или критической нотки в голосе.
   Из-за стойки появился бармен - высокий и настолько жилистый, что  мог  бы
играть в баскетбольной команде профессионалов. О'Брайан заказал два пива. Он
говорил спокойным и  вежливым  тоном.  Дождавшись,  когда  подали  пиво,  он
отхлебнул и вытер губы  чистым  носовым  платком,  много  раз  побывавшим  в
стирке.
   - Так и не привык к бумажным салфеткам, - сказал он.  -  Знаете,  к  этим
одноразовым. В детстве нас приучали к аккуратности,  а  за  неряшливость  мы
получали подзатыльники. - Он сложил платок и положил его обратно  в  карман,
затем снова взглянул на Трента. - Из вашего досье следует, что вы уволились.
Теперь хотите вернуться обратно, но  на  своих  условиях,  и  я  вас  вполне
понимаю. - При этом он слегка  подчеркнул  местоимение  "я".  -  Человек  из
Вашингтона сказал мне, что речь идет о долгосрочном соглашении,  и  мне  это
тоже подходит. Правильно ли я понял?
   - Совершенно верно, - отозвался Трент.
   - Так, превосходно. А то эти ребята из Вашингтона часто все путают.
   О'Брайан быстро оглядел террасу, по привычке проверяя -  не  подслушивают
ли их.
   - Согласно правилам нашего заведения, при работе с внештатниками я должен
удостовериться, что вы сделаете что-то полезное  для  нас,  а  я,  со  своей
стороны, должен вам чем-то отплатить. Я  все  тщательно  проверил  по  своим
каналам, как если бы консультировался в брачном  агентстве.  Похоже,  у  нас
есть общие интересы, так что давайте действовать так, будто мы сражаемся  по
одну сторону баррикад. Если мы  проиграем,  я  потеряю  прибавку  к  пенсии,
которую выслужил, но, поскольку я уже отработал тридцать  лет,  мне  на  это
наплевать.
   Он сказал все, что считал нужным, глотнул еще пива и слегка откинулся  на
спинку стула в ожидании ответа.
   - Один мексиканец говорил мне, что его американский партнер ищет человека
с яхтой - откликнулся Трент.
   - Как зовут мексиканца?
   - Педро Гомес-и-Роиг.
   - Отличный парень. А у вас есть яхта... Это могло означать  и  вопрос,  и
утверждение. Трента устраивало как то, так и другое.
   - Да, в Доминиканской Республике. Пятнадцатиметровый катамаран, - ответил
он.
   Агент Управления по борьбе с наркотиками кивнул и сделал знак бармену.
   - Вы любите густую похлебку из моллюсков, мистер Трент? - спросил он.
   Трент ответил утвердительно, и это, видимо, понравилось О'Брайану.
   - Ну вот, и здесь мы сходимся во вкусах. - Он сделал заказ и стал  играть
пивной кружкой, двигая ее  по  столу  то  влево,  то  вправо  и  разглядывая
отпечатки пальцев на запотевшем стекле.
   Им подали похлебку в глубоких чашах. О'Брайан ел молча и  сосредоточенно,
и Трент подумал, что он,  наверно,  так  же  серьезно  делает  все,  за  что
берется.
   Когда посуду убрали и принесли кофе, О'Брайан заговорил вновь:
   - В вашем досье указано,  что  вы  хороши  в  деле,  мистер  Трент.  А  в
некоторых рапортах отмечено, что даже слишком хороши. - Он слегка  улыбнулся
Тренту.  -  Не  будем  затрагивать  вопросов  морали.  В  былые  времена  мы
провозглашали, что боремся против коммунистов, и  на  этом  основании  могли
делать все, что хотели, лишь бы ЦРУ не попадало на первые страницы газет. Но
теперь нам приходится действовать осторожнее. Я прошу вас учесть: если у нас
опять начнется дефицит пластиковых мешков для трупов, то нам станут задавать
вопросы в Конгрессе. Впрочем, все это вы и сами прекрасно знаете.
   Да,  действительно,  Трент  знал  это   слишком   хорошо.   Шеф   пытался
организовать его  убийство,  чтобы  избежать  риска,  ведь  Трент  мог  дать
показания в Палате представителей о мокром деле, которое он выполнял для ЦРУ
Так и получалось - люди, использовавшиеся в качестве орудий холодной  войны,
когда изменилась политическая ситуация, становились париями нового  порядка.
Сенаторы и конгрессмены умывали руки, открещиваясь от тех методов, к которым
совсем недавно призывали сами. Трент всего лишь выполнял то, чему  его  учил
шеф, и не очень-то задумывался, покуда ему не  было  поручено  внедриться  в
группу ИРА  в  Северной  Ирландии.  Хорошее  знание  истории  Ирландии  было
необходимой частью его легенды; к тому же отец у него был ирландец, а сам он
воспитывался как католик. Наверное, он слишком поздно понял, что  социальные
условия и национальные предубеждения - это такое же зло,  как  и  терроризм,
который они порождают. И сейчас он сказал О'Брайану:
   - Когда сражаешься против терроризма, приходится убивать - это  входит  в
обязанности. Я ушел, потому что больше не хотел убивать.
   О'Брайан некоторое время сидел в задумчивости, а затем прервал молчание:
   - Вы сделали правильный выбор, позвонив в Вашингтон,  мистер  Трент.  Вас
ведь считают головорезом, многие просто бросили  бы  трубку.  Когда-то  этот
человек работал на меня - он несколько амбициознее,  чем  я,  любит  хороший
стол, кондиционеры. В настоящее время создалась  ситуация,  которая,  строго
говоря, выходит за рамки  моей  компетенции.  Вам  надлежит  отправиться  на
остров Южный Андрос в Багамском архипелаге. Я хочу от имени заинтересованных
лиц арендовать вашу яхту. Как только это будет сделано, мы  с  вами,  мистер
Трент, входим в дело. Вопрос об оплате решим позже, когда все будет  готово.
Пока же я и мои  ребята  будем  присматривать  за  вашими  старыми  врагами,
которые, вероятно, станут за вами следить. Ну как, устраивает?
   Трент  прекрасно  понимал,  что,   если   он   намерен   сотрудничать   с
американцами, то придется согласиться.  Неотъемлемой  частью  его  профессии
являлась конспиративность и получение необходимой информации.  Он  вспоминал
бывшего шефа - человека холодного, одинокого, коварного, мастера силовых игр
и психологического шантажа. В первые годы работы в Управлении Трент не сумел
занять сильной позиции: он  стремился  отличиться,  и  шеф,  используя  это,
манипулировал  им  в  значительно  большей  степени,  чем  это   допускалось
официальными правилами. В дальнейшем Трент научился  играть  в  игры  своего
шефа и  уклоняться  от  контроля,  что  пришлось  не  по  вкусу  руководству
Управления. Это не понравилось и американцам - так он нажил себе врагов и  в
Вашингтоне.  Но  всегда  отлично  выполнял  задания  -  в  чем  бы  они   ни
заключались. Имея в виду опасность, угрожавшую ему, Трент сказал О'Брайану:
   - Я работаю с вами лично, а не с вашим Управлением, а потому вы не должны
упоминать моего имени в своих отчетах.
   О'Брайан слегка кивнул в знак согласия.
   - Теперь  давайте  договоримся  о  правилах,  -  продолжил  Трент.  -  Вы
поставляете информацию и специальное оборудование  -  и  это  все.  Операцию
провожу я сам. Если  мне  что-то  не  понравится  -  я  ухожу.  Если  же  вы
обнаружите, что операция идет не так, - вы свободны.
   О'Брайан снова легонько кивнул:
   - Согласен. Я и люблю вести игру именно так. - Он отодвинул пустую  чашку
на край стола, взглянул Тренту прямо в глаза, чуть-чуть улыбнулся:
   - С точки  зрения  современного  Вашингтона,  мистер  Трент,  мы  с  вами
устарели. Итак, у нас получится хорошая команда. Вы знаете,  что  говорят  о
Доминиканской Республике? Бог  создал  мир  за  шесть  дней,  а  на  седьмой
отдыхал. На восьмой день от попытался навести порядок в Санто-Доминго  и  до
сих пор его наводит. - Он начертил на столе прямую линию и пририсовал к  ней
стрелку.
   - Давайте обговорим: будем встречаться на  восемь  дней  раньше,  чем  вы
назначите,  и  на  восемь  часов  раньше,  чем  мы  договоримся.  Если   вам
потребуется лететь, старайтесь по мере возможности  пользоваться  самолетами
"Америкэн Эйруэйз". Возможно, это несколько усложнит ваш  маршрут,  но  зато
они точны и очень строги в смысле безопасности, а это дает мне возможность в
любой момент проверять их кассовые компьютеры через одного из своих людей.
   Он кивнул бармену и  попросил  чек.  Оплатив  заказ,  О'Брайан  вынул  из
кармана ручку и написал номер телефона на оборотной стороне чека:
   - Позвоните мне с острова Южный Андрос.

Глава 5

   Эти два острова - Южный и Северный Андрос - расположены на восточном краю
обширных коралловых отмелей, именующихся  Большой  Багамской  банкой.  Всего
лишь в нескольких сотнях  метров  на  восток  от  Южного  Андроса  находится
океанская впадина Тонг-оф-те-Ошен <"Язык океана" (англ.) - залив  у  острова
Андрос.> - гигантская "щель" с отвесными стенами глубиной в тысячу восемьсот
метров.  Трент  подумал,  что  спуск  под  воду  в  эту  впадину  напоминает
путешествие в космос. Набрав в легкие воздух, он нырнул и скользнул вниз под
скалистый уступ.
   На глубине двенадцати метров слева от него была маленькая  пещера.  Трент
подплыл к входу и  приготовил  ружье  для  подводной  охоты.  В  темноте  он
разглядел  пятнистый  бок  пятикилограммового  морского  окуня.   Выпущенный
Трентом гарпун вонзился рыбе в жабры. Упираясь ногами в скалу, Трент  сильно
потянул за трос  и  вытащил  рыбу.  Всплыв  на  поверхность,  продул  трубку
акваланга и поплыл к  надувной  лодке  "Зодиак",  стоявшей  на  якоре  среди
коралловой отмели, слегка покачиваясь на волнах.
   Забросив в лодку