т-Билдинг  на  Девятой,  в  центре
Лос-Анджелеса. Я сказала ему, что коллекция Мердока не продается и,  пока  я
жива, продаваться не будет. И выразила удивление  его  неосведомленностью  в
этом вопросе. Он что-то замычал и заблеял, а потом спросил,  нельзя  ли  ему
посмотреть дублон. Я  ответила,  что,  конечно,  нельзя.  Он  довольно  сухо
откланялся и повесил трубку. Старик - судя  по  голосу.  А  я  пошла  наверх
взглянуть на дублон самолично, чего не делала уже целый год. Монета  исчезла
из запертого сейфа.
   Я молчал. Она снова наполнила бокал и выбила дробь толстыми  пальцами  на
ручке шезлонга.
   - Вы, вероятно, догадываетесь, о чем я сразу подумала?
   - Вероятно. В том, что касается мистера  Морнингстара.  Кто-то  предложил
ему монету, и он знал или подозревал, откуда она. Монета, должно быть, очень
редкая.
   - Не бывший  в  обращении  дублон,  так  называемый  незатертый  образец,
действительно большая редкость. Да. Именно это и пришло мне в голову.
   - Каким образом монету можно было украсть?
   - Это мог очень просто сделать любой обитатель дома. Ключи всегда лежат у
меня в сумке, а сумка валяется  где  попало.  Было  легче  легкого  вытащить
ключи, открыть сейф и шкатулку, а  потом  возвратить  ключи  на  место.  Для
постороннего это, может быть, и трудно, но для любого из домашних нет ничего
проще.
   - Ясно... Почему вы решили, что монету взяла ваша невестка?
   - Собственно, никаких доказательств у меня нет. Но я  в  этом  совершенно
уверена. Вся прислуга в доме состоит из трех женщин, которые появились здесь
очень давно, - задолго до того, как я вышла замуж за мистера Мердока, а  это
произошло всего семь лет назад. Садовник в доме не бывает, шофера у меня нет
- меня возит мой  сын  либо  секретарша.  Мой  сын  этого  сделать  не  мог,
во-первых, потому, что он не  такой  идиот,  чтобы  обкрадывать  собственную
мать, и, во-вторых, потому, что, если это он  взял  монету,  ему  ничего  не
стоило бы предотвратить мою беседу с мистером Морнингстаром.  Мисс  Дэвис  -
смешно и думать. Не из тех: слишком  робка.  Нет,  мистер  Марлоу,  Линда  -
именно тот человек, который мог сделать это - хотя бы  назло,  если  ни  для
чего другого. И вы прекрасно знаете,  что  за  публика  ошивается  в  ночных
клубах.
   - Самая разная, - сказал я.  -  Как  и  везде.  Полагаю,  никаких  следов
взлома?   Трудно   представить   хладнокровного    профессионала,    который
удовольствовался бы только одной монетой. Но все-таки  нельзя  ли  осмотреть
помещение наверху?
   Она выдвинула челюсть, и мышцы на ее шее вздулись твердыми буграми.  -  Я
только что сказала вам, мистер Марлоу, что дублон Брэшера взяла миссис Лесли
Мердок, моя невестка.
   Я молча уставился на нее, она - на меня. Взгляд ее был тяжел и холоден  -
под стать фасаду этого дома. Я пожал плечами:
   - Допустим. Что вы хотите от меня, миссис Мердок?
   - Во-первых, я хочу вернуть монету. Во-вторых, мне  нужны  доказательства
для развода. Я  не  собираюсь  оплачивать  его.  Осмелюсь  предположить,  вы
знаете, как устраиваются подобные дела?
   Она завершила очередной прием "лекарства" и вдруг грубо расхохоталась.
   - Слышал краем уха, - ответил я. -  Вы  сказали,  что  леди  не  оставила
адреса. Значит, вы даже не предполагаете, где ее искать, так?
   - Именно.
   - То есть никаких концов. У вашего сына могут быть  какие-то  соображения
по этому поводу, которыми он с вами не поделился. Я хочу поговорить с ним.
   Черты ее толстого серого лица вдруг затвердели и стали еще более грубыми,
хотя казалось, дальше некуда.
   - Мой сын ничего не знает. Даже о пропаже дублона. И я  не  хочу  ставить
его в известность. В свое время он обо всем узнает. Сейчас  его  трогать  не
надо. Он будет неукоснительно делать то, что я от него потребую.
   - Так получалось не всегда.
   - Его женитьба, - раздраженно сказала она,  -  была  минутной  слабостью.
Потом он старался вести себя как подобает джентльмену. Эти тонкости  не  для
меня.
   - У нас в Калифорнии минутная слабость такого рода  продолжается  минимум
три дня, миссис Мердок.
   - Молодой человек, вы согласны работать или нет?
   - Согласен, если получу необходимые сведения  и  возможность  вести  дело
так, как считаю нужным. И не согласен, если  вы  собираетесь  снабдить  меня
сводом правил и инструкций.
   Она резко рассмеялась.
   - Это деликатное семейное дело, мистер Марлоу. И отнестись к  нему  нужно
деликатно.
   - Если вы меня нанимаете, я вам гарантирую всю деликатность,  на  которую
способен. Если вы считаете, что ее у меня недостаточно, вероятно, вам  лучше
не связываться со мной. Например, как я понял,  вы  не  хотите,  чтобы  ваша
невестка понесла наказание. Для этого я недостаточно деликатен.
   Она стала цвета  вареной  свеклы  и  раскрыла  рот,  чтобы  завопить.  Но
передумала, подняла бокал и заглотила еще некоторое количество "лекарства".
   - Постарайтесь, - сухо бросила она. - Жаль, что я не встретила  вас  пару
лет назад, до его женитьбы.
   Что означало последнее, я не вполне понял -  так  что  пропустил  реплику
мимо ушей.
   Она перегнулась в сторону, поковырялась в диске  внутреннего  телефона  и
что-то рявкнула в трубку, когда ей ответили.
   Вскоре  за  дверью  раздались  шаги,  и  маленькая  блондинка   легко   и
стремительно вошла в комнату.
   - Выдай этому человеку чек на  двести  пятьдесят  долларов,  -  прорычала
старая ведьма. - И держи язык за зубами.
   Девушка залилась краской до самой шеи.
   - Вы знаете, я никогда ни с кем не обсуждаю ваши дела, миссис  Мердок,  -
пролепетала она. - Вы знаете. Мне это даже в голову не может прийти, я...
   Она повернулась и, опустив голову, выбежала из комнаты.
   - Мне нужна фотография леди и некоторые сведения, - сказал я, когда дверь
за секретаршей захлопнулась.
   - Посмотрите в ящике. - Миссис Мердок ткнула пальцем в сторону  плетеного
тростникового стола, и ее кольца сверкнули в полумраке.
   Я подошел, выдвинул единственный ящик  стола;  на  дне  его  изображением
вверх одиноко лежала фотография, с которой на меня смотрели спокойные темные
глаза. Я сел снова в кресло и принялся разглядывать карточку. Темные волосы,
разделенные пробором посередине и небрежно откинутые назад с  крупного  лба.
Большой высокомерный рот - весьма соблазнительный.  Милый  нос:  не  слишком
большой, но и не слишком маленький. Великолепная лепка лица. Однако  чего-то
в нем не хватало.  Того,  что  когда-то  называлось  хорошим  тоном,  а  как
называется сейчас не знаю. Лицо казалось слишком умудренным и настороженным.
Но за этим  выражением  умудренности  еще  угадывалась  наивность  маленькой
девочки, верящей в Санта-Клауса.
   Я кивнул и сунул карточку в карман, подумав, что я вывел  гораздо  больше
заключений, чем можно вывести из простой фотографии, да еще в полутьме.
   Дверь открылась, вошла мисс Дэвис с авторучкой и чековой книжкой. Девушка
принужденно улыбалась. Миссис Мердок подписала чек и резко махнула  рукой  в
мою сторону. Мисс Дэвис вырвала чек из книжки  и  подала  его  мне.  Хозяйка
молчала, и секретарша тихо вышла, прикрыв за собой дверь.
   Я помахал чеком, чтобы  скорее  высохли  чернила,  потом  свернул  его  и
продолжал держать в руке.
   - Что вы можете рассказать о Линде?
   - Практически ничего. До замужества она снимала квартиру  с  девушкой  по
имени Луис Мэджик -  звучные  имена  они  себе  придумывают.  Тоже  какая-то
артистка. Они работали вместе в клубе "Айдл Вэли".  Мой  сын  Лесли  слишком
хорошо знаком с этим заведением. О семье Линды я ничего  не  знаю.  Когда-то
она упоминала, что родилась в Сиу Фолз. Вероятно, ее родители живы. Меня эти
подробности мало интересовали.
   Как же, мало интересовали. Я так и  видел,  как  она  роет,  роет  обеими
руками, роет глубоко и отбрасывает песок в сторону полными горстями.
   - Вы не знаете адреса мисс Мэджик?
   - Нет. И никогда не знала.
   - Может ли знать ваш сын... или мисс Дэвис?
   -  У  сына  я  спрошу,  когда  он  придет.   Хотя,   не   думаю.   Можете
поинтересоваться у мисс Дэвис. Уверена, что она тоже не знает.
   - Ясно. Вы можете назвать имена еще каких-нибудь друзей Линды?
   - Нет.
   - Возможно, ваш сын поддерживает какую-то связь с ней - втайне от вас.
   Она снова начала багроветь. Я поднял ладонь вверх и  выдавил  миролюбивую
улыбку.
   - В конце концов, он целый год был ее мужем,  -  сказал  я.  -  Он  может
что-то знать о ней.
   - Оставьте моего сына в покое, - отрезала она.
   Я пожал плечами и разочарованно вздохнул.
   - Отлично. Вероятно, она уехала на своей машине - той, что вы ей купили.
   - "Меркурий" стального цвета,  закрытый,  модель  сорокового  года.  Мисс
Дэвис сообщит вам номер, если понадобится. Взяла ли Линда машину - не знаю.
   - Сколько денег, какую одежду, драгоценности взяла ваша невестка?
   - Денег немного. У нее должно быть не  больше  двухсот  долларов.  Миссис
Мердок насмешливо оскалилась, и  вокруг  ее  рта  и  носа  появились  жирные
складки. - Конечно, если только она не нашла себе нового дружка. - Так...  -
сказал я. - Драгоценности?
   - Кольцо с изумрудом и бриллиантом не очень большой ценности,  платиновые
часы с рубинами, очень хорошее янтарное ожерелье, которое я  имела  глупость
собственноручно  подарить  ей.  У  ожерелья  фермуар  с   двадцатью   шестью
маленькими бриллиантами, выложенными в форме ромба. Конечно, может быть  еще
что-то. Я не обращала особого внимания на ее вещи. Одевается она хорошо,  но
не экстравагантно. Хоть это,  слава  Богу.  Миссис  Мердок  снова  наполнила
бокал, выпила и снова по-светски непринужденно рыгнула.
   - Это все, что вы можете рассказать мне?
   - Этого недостаточно?
   - Не вполне достаточно, но придется удовлетвориться этим для начала.
   Если я выясню, что Линда монету не брала,  -  следствие  прекращается.  Я
правильно понял?
   - Об этом поговорим позже, - грубо сказала миссис Мердок. - Украла  Линда
- это точно. И я не собираюсь позволить ей скрыться. Зарубите  себе  это  на
носу, молодой человек. И я надеюсь, вы хотя  бы  вполовину  столь  нахальны,
каким кажетесь, потому что  девицы  из  ночных  баров  склонны  обзаводиться
весьма непристойными друзьями.
   Я все еще держал свернутый чек за уголок в опущенной между коленей  руке.
Я вынул бумажник, убрал в него чек и встал, подняв шляпу с пола.
   - Я люблю непристойных, - сказал я. - У непристойных  очень  незатейливый
ум. Я отчитаюсь перед вами, когда будет в чем  отчитываться.  Думаю  взяться
сначала за торгового агента. Это похоже на ниточку.
   Она дала мне дойти до двери и лишь потом пробасила за моей спиной:
   - Я вам не очень понравилась, верно?
   Я обернулся и, не отпуская ручку двери, ухмыльнулся:
   - А что, бывает, вы кому-то нравитесь?
   Она откинула голову назад, широко раскрыла  рот  и  разразилась  громовым
хохотом. Не дожидаясь, когда она кончит, я вышел и захлопнул за собой дверь.
Пройдя по коридору, я постучал в приоткрытую  дверь  канцелярии  и  заглянул
внутрь.
   Худенькая блондинка сидела, положив руки на стол и лицо - на руки.
   Она плакала. Она повернула голову и поглядела на меня мокрыми глазами.  Я
прикрыл за собой дверь, подошел к  столу,  наклонился  и  обнял  девушку  за
плечи.
   - Выше нос, - сказал я. - Ее можно  только  пожалеть.  Она  считает  себя
несгибаемой и готова свернуть себе шею, чтобы доказать это на деле.  Девушка
резко выпрямилась, сбрасывая мою руку с плеч.
   - Не трогайте меня, - задыхаясь, сказала она. - Пожалуйста. Я никогда  не
позволяю мужчинам дотрагиваться до себя. И не говорите такие ужасные вещи  о
миссис Мердок.
   Ее лицо было мокрым и розовым от слез. Без очков глаза ее были прелестны.
   Я сунул в зубы долго ждавшую своего часа сигарету и зажег ее.
   - Я... я не хотела быть грубой.  -  Девушка  всхлипнула.  -  Но  она  так
унижает меня. А я так стараюсь для нее.
   Она еще раз всхлипнула, достала из стола мужской носовой платок и вытерла
им глаза. В уголке платка фиолетовыми нитками были вышиты инициалы "Л.  М.".
Я задумчиво рассматривал их, выпуская дым в сторону от светлой головки  мисс
Дэвис.
   - Вы что-нибудь хотите узнать? - спросила она.
   - Да. Номер машины миссис Мердок.
   - 2ХIIII, серый "Меркурий" с открытым верхом, модель сорокового года.
   - Старуха сказала - с закрытым верхом.
   - Это машина мистера Лесли. Они одного цвета, одной марки и  одного  года
выпуска. Линда не взяла машину с собой.
   - Да? А что вы знаете о мисс Луис Мэджик?
   - Я видела ее только один раз.  Она  раньше  снимала  квартиру  вместе  с
Линдой. Сюда мисс Мэджик приходила с мистером... мистером Ваньером.
   - Кто он?
   Она опустила глаза.
   - Я... она просто приходила с ним. Я его не знаю.
   - О'кей. Как выглядит Луис Мэджик?
   - Высокая красивая блондинка. Очень... очень привлекательная.
   - Вы имеете в виду - сексуальная?
   - Ну... - она дико покраснела, - в самом благопристойном смысле, если  вы
понимаете, о чем я говорю.
   - Я понимаю, о чем вы говорите, - сказал я. - Но я  с  таким  никогда  не
сталкивался.
   - Охотно верю, - ядовито сказала она.
   - Вы знаете, где живет мисс Мэджик?
   Девушка помотала головой:
   - Нет. - И очень аккуратно сложила носовой платок и  сунула  его  в  ящик
стола - в тот, где лежал пистолет.
   - Вы можете стянуть другой, когда этот испачкается, - заметил я.
   Она откинулась на спинку стула, положила маленькие аккуратные ладошки  на
стол и спокойно посмотрела на меня.
   - На вашем месте я бы оставила эти ухватки крутого парня. Не пройдет,  во
всяком случае - со мной.
   - Не пройдет?
   - Нет. И больше ни на какие вопросы я отвечать не могу, не получив на  то
разрешения.
   - Я не крутой, - сказал я. - Просто мужественный.
   Она взяла карандаш, бесцельно почиркала им в блокноте и слабо  улыбнулась
мне - снова само спокойствие.
   - Может, я просто не люблю мужественных.
   - Вы чудачка, - сказал я. - Насколько я разбираюсь в чудаках.
   Всего хорошего.
   Я вышел, плотно прикрыв за собой дверь, и  прошел  к  выходу  по  пустому
коридору и через тихую, сумрачную, как склеп, гостиную.
   Солнечные лучи плясали на теплой лужайке. Я надел черные очки и  на  ходу
еще раз потрепал по голове негритенка.
   - Дружище, это еще ужасней, чем я ожидал.
   Кособокие камни жгли  сквозь  подошвы.  Я  сел  в  машину  и  отъехал  от
тротуара.
   Маленький песочного цвета автомобиль отъехал от тротуара вслед за мной. Я
не придал этому  особого  значения.  Человек  за  рулем  был  в  широкополой
соломенной шляпе с лентой из веселенького ситца и, как и я, в черных очках.
   Я поехал обратно в город.  Через  десяток  перекрестков  песочного  цвета
автомобильчик все еще следовал  за  мной.  Я  пожал  плечами  и  смеха  ради
покрутился вокруг квартала.
   Преследователь держался за мной на прежнем расстоянии. Я резко свернул на
обсаженную  огромными  деревьями  улицу,  стремительно  развернул  машину  и
остановился у противоположной обочины.
   Из-за угла осторожно вырулил автомобильчик песочного цвета.
   Светлая голова в бурой шляпе с яркой ленточкой даже не повернулась в  мою
сторону. Автомобиль проплыл мимо, и я поехал обратно  в  сторону  Голливуда.
Несколько раз я бдительно оглядывался, но легковушки песочного  цвета  видно
не было.

Глава 3

   Мой офис находился на  шестом  этаже  Кахуэнга-Билдинг  -  две  маленькие
комнаты окнами во двор. Одну я обычно оставлял  открытой  -  чтобы  там  мог
посидеть терпеливый клиент (если у меня вообще был  какой-нибудь  терпеливый
клиент). На входной двери был электрический замок, который  я  мог  отпирать
прямо из своего кабинета, предназначенного для глубоких раздумий.
   Я заглянул в приемную. Там не было никого и ничего - кроме запаха пыли. Я
открыл окно, отпер дверь и прошел в кабинет. Три грубых кресла,  вращающийся
стул, письменный стол, пять зеленых шкафов для хранения документов,  три  из
которых были забиты каким-то хламом, на стене календарь и лицензия  частного
детектива в рамке, телефон, встроенный в буфет мореного  дерева  умывальник,
вешалка, нечто на полу, могущее сойти за ковер, два открытых окна с тюлевыми
занавесками, которые  мерно  шевелились  и  морщились  на  ветру,  как  губы
беззубого старика во сне.
   Все та же дребедень, которую я имел в  своем  распоряжении  и  в  прошлом
году, и позапрошлом. Не блестяще, не шикарно - но все лучше, чем палатка  на
берегу.
   Я повесил шляпу и пиджак на  вешалку,  ополоснул  лицо  и  руки  холодной
водой, закурил, взял со стола телефонную книгу и  выписал  из  нее  адрес  и
телефон Элиши Морнингстара. Я уже протянул руку к телефонной  трубке,  когда
вспомнил, что оставил запертой дверь в приемную. Я  потянулся  к  кнопке  на
краю стола, нажал ее - и как раз вовремя. Кто-то открывал входную дверь.
   Перевернув блокнот обложкой вверх, я  пошел  посмотреть  кто  же  это,  и
обнаружил в приемной худого длинного  самодовольного  субъекта  в  шерстяном
тропическом костюме серо-голубого цвета, черно-белых ботинках,  бледножелтой
рубашке, галстуке и с  выставленным  напоказ  носовым  платком,  ярким,  как
цветок джакаранды. В руке, затянутой в засаленную перчатку из  белой  свиной
кожи, он держал длинный черный мундштук и брезгливо морщил нос,  разглядывая
пыльные  журналы  на  столике,  выцветшую  дерюгу  на   полу   и   остальные
красноречивые свидетельства моего благосостояния.
   Когда я открыл дверь из  кабинета,  он  обернулся  и  уставился  на  меня
довольно сонными тусклыми глазами, посаженными близко к узкому носу. У  него
было красное, обгоревшее на солнце лицо, зачесанные назад рыжеватые  волосы,
словно прилипшие к узкому черепу. Тонкие рыжие усики  его  были  значительно
ярче волос.
   Он  разглядывал  меня  неторопливо  и  без  особого  удовольствия.  Потом
выпустил дым тонкой струйкой и насмешливо улыбнулся.
   - Вы Марлоу?
   Я кивнул.
   - Я несколько разочарован, - сказал  он.  -  Я  ожидал  увидеть  нечто  с
грязными ногтями.
   - Вы можете пройти, - сказал я, - и острить сидя.
   Я придержал дверь, и он продефилировал  мимо,  стряхивая  пепел  на  пол.
Усевшись в кресло для посетителей у стола, он стянул перчатку с правой  руки
и вместе с уже снятой небрежно бросил на стол. Вытащил из мундштука окурок и
принялся разминать его спичкой, пока тот не перестал дымиться. Потом вставил
в мундштук следующую сигарету и зажег  ее  толстой  красной  спичкой.  Затем
откинулся на спинку кресла с улыбкой скучающего аристократа.
   - Все в порядке? - осведомился я. - Пульс и дыхание в норме?  Не  желаете
ли мокрое полотенце на лоб или еще что-нибудь?
   Презрительно он  кривить  губы  не  стал  только  потому,  что  они  были
презрительно скривлены еще при входе.
   - Частный детектив, -  сказал  он.  -  Никогда  не  сталкивался.  Грязная
работенка, надо понимать. Подглядываем в замочные скважины,  ворошим  старые
сплетни и тому подобное.
   - Вы как, по делу, - спросил я, - или просто поболтать?
   Улыбка его была незаметна, как старая дева на балу у заезжей знаменитости
- Я Мердок. Надеюсь, это имя вызывает у вас какие-нибудь ассоциации.
   - Я рад, что вы умеете так мило проводить время, - заметил я  и  принялся
набивать трубку.
   Он молча наблюдал за моими действиями. Потом медленно сказал:
   - Как я понял, моя мать наняла вас для какой-то работы. Она выписала  вам
чек.
   Я закончил набивать трубку, раскурил ее и, откинувшись на  спинку  стула,
стал выпускать дым через правое плечо в сторону окна.
   Он немного подался вперед и серьезно сказал:
   - Я понимаю, что умение держать язык  за  зубами  обязательно  для  людей
вашей профессии. Но мне и гадать не нужно. Маленький червячок все  рассказал
мне, жалкий земляной червячок, которого часто топчут ногами, но который  все
равно умудряется выжить - как и  я  сам.  Я  не  заставил  себя  ждать.  Это
проясняет вам что-нибудь?
   - Да, - сказал я. - Предположим, меня все это мало интере