йти сухим из воды.
     - Он не раз доказывал это в прошлом, - согласился капитан Вестей. - Но при всей необузданности мой друг в душе очень порядочный человек. Вы же знаете, что с его внешностью и титулом он мог бы легко уговорить любую молоденькую простушку стать его женой с помощью ее тщеславной маменьки. Но он не опускается до таких вещей. Он даже хотел послать вдову со всеми ее деньгами ко всем чертям.
     - И сделал бы глупость, я полагаю, - заметила Кейт. - Деньги есть деньги, откуда бы они ни приходили!
     - Примерно то же самое и я ему сказал, - согласился капитан Вестей. - Но я думаю, что он так бы и сделал, если бы не Чард.
     - Его дом? - спросила Кейт.
     - Дом и огромное поместье в Хертфордшире, - сказал капитан Вестей. - Он любит этот дом. Это единственное, что придает его жизни стабильность. У него было несчастливое детство: мать умерла, отец его бил, мачеха невзлюбила. Чард стал всем для него: его отцом, матерью и семьей. Он не может видеть, как поместье приходит в упадок.
     - Но что ему остается делать? - спросила Кейт. - И что могу сделать я, если уж на то пошло?
     - Вот об этом я и хотел поговорить, - сказал капитан Вестей, наклонясь вперед. - У нас есть идея, но мы можем осуществить ее только с вашей помощью.
     - Что за идея? - поинтересовалась Кейт.
     - Маркиз женится в спальне вдовы, как она того требует, - начал капитан Вестей. - Но невеста будет ненастоящей, и ее найдете вы.
     На мгновение Кейт открыла свой большой рот, подчеркнув и без того отвисший подбородок, доходивший до огромного вульгарного бриллиантового ожерелья, обхватывавшего ее жирную шею. Затем она откинула голову назад и захохотала.
     - Черт меня подери! У него всегда наготове козырной туз в рукаве! - воскликнула она. - Клянусь, вдова сама напросилась! А ну, как она догадается?
     - С чего бы это? - не согласился капитан Вестей. - У нас есть на примете подходящий человек на роль священника. Он был с нами в одном полку, и ему всегда удавались штуки с переодеваниями. К тому же его отец служил викарием в одной дыре в Нортумберленде, поэтому он знает все, что касается службы, особенно венчания Так что самое трудное - найти невесту!
     - Да уж, она немаловажная часть церемонии, - заметила Кейт.
     - Это должна быть девушка подходящей внешности, на этом особенно настаивает маркиз, - сказал капитан Вестей. - Он говорит, что вдова сразу унюхает обман, если девушка будет простоватой или похожей на проститутку. Она должна выглядеть настоящей леди и быть одета подобающим образом.
     - Вы слишком многого требуете, знаете ли, - сказала Кейт.
     - Если уж и вы нас подведете, то я не знаю, куда еще обратиться, - посетовал капитан Вестей. - Да у вас в салоне, Кейт, самые красивые женщины в Лондоне. Одна из них должна суметь достаточно умно сыграть девушку из общества, чтобы никто ничего не заподозрил.
     - А теперь послушайте, капитан, - сказала Кейт. - Вы и ваш друг всегда были со мной откровенны, и я отплачу вам тем же. Все это не так-то просто. Начать с того, что Рози, Герти, Гвен и многие другие, да вы их всех знаете, выглядят привлекательно и соблазнительно при свете газовых ламп, но при дневном свете они вряд ли будут походить на чистых девственниц, да и зачем им? Конечно, после нескольких бокалов шампанского их голоса могут показаться мелодичными, но слышали бы вы их за завтраком, когда вы трезвы, - они скрипят, как несмазанные телеги.
     - Но, Кейт, одна из них должна суметь сыграть эту роль, - почти в отчаянии проговорил капитан Вестей. - Вы можете одеть ее, придать ей нужный лоск, и она будет держать язык за зубами, не так ли?
     Ей вовсе не обязательно вступать в беседы с умирающей женщиной.
     - Но что будет потом? - спросила Кейт. - Я подбираю своих девочек по внешности и по мозгам, но ни одна из них не настолько глупа, чтобы не понимать своей выгоды. А разговоры об этом, которые непременно начнутся в городе, навредят маркизу, ему придется сильно потратиться, чтобы заставить молчать свою поддельную невесту.
     - Вы имеете в виду шантаж? - спросил капитан Вестей.
     - Неприличное слово, - сказала Кейт. - Его никогда не произносят в моем салоне. Но я знаю, что такие вещи случаются в других местах.
     - Тогда что же нам делать? - спросил капитан Вестей. - Это была такая хорошая идея, и маркиз верил, что вы именно тот человек, который сможет успешно осуществить ее. Он предложил, хотя, конечно, вы можете и не согласиться, что невесте и вам будет выплачено по пятьсот гиней. И конечно, он заплатит за всю одежду и оплатит все остальные расходы.
     Кейт ничего не сказала, но ее глаза слегка заблестели.
     - Подумайте и попытайтесь предположить, кто бы мог это сделать, - умолял капитан Вестей.
     - Я подумаю, - сказала Кейт.
     Она прошла через комнату и потянула за висевший над камином вышитый шнур звонка с медной ручкой.
     Почти сразу появился официант.
     - Пришлите мне миссис Харкорт, - приказала Кейт, - и принесите бутылку шампанского. Мне нужно выпить.
     - Вы думаете, что миссис Харкорт сможет нам помочь? - спросил капитан Вестей.
     Все, кто бывал у Кейт, знали Эллу Харкорт. Она отвечала за вторую половину заведения, которым управляла Кейт, причем делала это с большим успехом на тихой улице позади салона, которая сообщалась с Принц-стрит с помощью длинного подземного тоннеля. Только самые влиятельные и важные из клиентов Кейт допускались из салона в "Дом", как они его называли. Для всех случайных посетителей салона и для полиции эти два дома были совершенно не связанными между собой.
     Пока Кейт и капитан ждали миссис Харкорт, они почти не разговаривали друг с другом. Капитан Вестей знал, что Кейт обдумывает дело, и было бы глупо мешать потоку ее мыслей. И капитан стал осознавать, что, возможно, их схема, казавшаяся им с Дрого такой простой, вовсе не является таковой. Они обсуждали на Гросвенор-сквер свои планы вполголоса, больше из уважения к умирающей вдове, чем из опасения, что кто-то может их услышать, и тогда им казалось, что это самый удобный выход из того затруднительного положения, в которое попал маркиз. Теперь же на пути осуществления плана, который заставил бы вдову подписать наиважнейший для него документ, стали появляться всевозможные препятствия.
     Но постепенно молчание Кейт стало действовать капитану Вестею на нервы.
     - Вы должны что-то делать, Кейт, - сказал он почти грубо. - Иначе вдова угрожает оставить все деньги кошачьему приюту, которому она покровительствует.
     - И о какой сумме идет речь? - спросила Кейт.
     - Что-то вроде пары миллионов, - ответил капитан Вестей.
     - Кошкам! - воскликнула Кейт. - Почему же не детям? Их достаточно бродит полуголодными по улицам.
     - Почему же тогда не законному наследнику? - спросил капитан Вестей. - Мне кажется, что если бы маркиз переехал в Чард, то он совершенно изменился бы.
     - Какая была бы жалость, если бы он устроился там и стал вести порядочный образ жизни, - с улыбкой сказала Кейт. - Лондон стал бы куда более скучным.
     Ведь лорд Чард - одна из достопримечательностей Вест-Энда. Половина приезжих из деревни, которые приходят сюда, первым делом спрашивают: "Нет ли здесь лорда Чарда? Мне бы хотелось увидеть, какой он"
     - Мы здорово веселились вместе, - сказал капитан Вестей. - Но в будущем это будет затруднительно, если маркиз останется без гроша.
     - Ее светлость делает ошибку, говорю я вам, проговорила Кейт. - Ну вот и Элла. Посмотрим, чти она нам предложит.
     Она улыбнулась миссис Харкорт, вошедшей в комнату с невероятно спокойным видом истинной леди.
     Кейт уже открыла рот, чтобы заговорить с ней, но потом передумала.
     - Эй, молодой человек, - сказала она капитану Вестею, - я хочу поговорить с Эллой наедине. Подождите нас в комнате напротив. Там никого нет.
     - Очень хорошо, - сказал капитан, вставая. - Добрый вечер, миссис Харкорт! В "Доме" все идет хорошо?
     - Одна из девушек только сегодня утром спрашивала о вас, - ответила миссис Харкорт. - Кто же это могла быть? Ах да, Лили! Та девушка с темными волосами, по которой вы сходили с ума всего месяц или около того назад.
     - Передайте ей мой горячий привет, - сказал капитан Вестей, - и скажите, что я загляну к ней, как только улажу одно небольшое, но неотложное дельце.
     Кейт расскажет вам о нем. - Он улыбнулся обеим женщинам и вышел в соседнюю комнату.
     - Какой милый молодой человек, - заметила миссис Харкорт. - Неужели у него неприятности? Или в беду попал его друг-шалун, маркиз? Должна заметить, что оба так хороши собой, что заставляют сердце биться чаще даже в моем возрасте.
     - Как жаль, что вы не можете сбросить лет этак двадцать, - сказала Кейт почти грубо, - а то вы бы отлично сыграли эту роль.
     - Какую роль? - спросила миссис Харкорт.
     Кейт быстро и кратко пересказала ей всю историю, которую капитан Вестей поведал ей.
     - Ну, и кто у вас есть? - спросила она в конце. - Поначалу я подумала о Лили, но я никогда не доверяла этой девице. Она будет болтать, а нам этого не нужно.
     - Есть еще Грейс, - с сомнением проговорила миссис Харкорт.
     - Не поставлю хороших денег и на эту женщину, - с уверенностью отвергла ее Кейт. - Она не раз меня обманывала, и у меня есть доказательства. Если такое повторится хоть раз, она вылетит отсюда. Она не подходит для дела, связанного с молодым Чардом и его другом.
     - Тогда я уж и не знаю, - сказала миссис Харкорт.
     Она замолчала. - Погодите! У меня появилась идея!
     Пойдемте со мной. Я хочу, чтобы вы взглянули кое на кого, я привезла ее вчера вечером.
     - Я не хочу никуда идти, - запротестовала Кейт.
     - Знаю, что это затруднительно для вас, но вы должны пойти, - настаивала миссис Харкорт.
     Ворча, Кейт подчинилась и пошла по узкому коридору, мимо нескольких закрытых дверей и, наконец, очутилась в небольшом холле дома, куда несколькими часами ранее вошла Мелинда.
     - Она не проснется? - шепотом спросила Кейт.
     Миссис Харкорт покачала головой.
     - Мы дали ей обычную дозу в молоко, - сказала она. - Она проспит до самого утра. Кроме того, она смертельно устала после поездки.
     Обе женщины встали по бокам кровати. Волосы Мелинды рассыпались по белой подушке. Она выглядела маленькой, хрупкой и очень милой. Ее темные ресницы касались щек, а руки, лежавшие поверх одеяла, были белыми с голубыми прожилками вен. В спящей девушке было что-то прекрасное и в то же время очень возвышенное.
     На мгновение в грубом, наглом взгляде Кейт проскользнула зависть.
     "Когда-то, - подумала она, - и я выглядела молодой и невинной. Как давно это было!"
     И она, словно застеснявшись своих сентиментальных мыслей, хрипло спросила:
     - Кто она такая?
     - Ее зовут Стэнион, - ответила миссис Харкорт. - Мелинда Стэнион. Она с севера Англии. Родители умерли. Приехала в Лондон в поисках работы. Она спрашивала у меня, не смогу ли я завтра дать ей адрес "Бюро миссис Брюер". Она хочет найти место гувернантки.
     - А как она говорит? - спросила Кейт.
     - Как леди, - ответила миссис Харкорт. - Должно быть, хорошего происхождения, хотя одета она очень бедно. Думаю, она незаконнорожденная дочь какого-нибудь дворянина.
     - Вероятно, - согласилась Кейт. - Она сможет сыграть эту роль?
     - Насколько могу судить, ей нужны деньги, - сказала миссис Харкорт. - Пятьсот гиней для такой девушки могут означать свободу от всех бед в течение нескольких лет.
     - С таким личиком, - сказала Кейт, - у нее будет море бед. Ну, она - это лучшее, что у нас есть. Расскажи ей обо всем утром и держи ее подальше от всех. Не стоит ее пугать, если она действительно так чиста и невинна, как выглядит.
     - По моим впечатлениям, она совершенно невинна, - сказала Элла Харкорт.
     - Тогда так с ней и обращайся, - почти со злостью сказала Кейт. - За одеждой лучше отвезти ее к портнихе Мерсье. Она шьет лучше всех, а платить будет его светлость.
     - Сколько ей всего купить? - спросила миссис Харкорт.
     - Побольше, - сказала Кейт. - Она должна выглядеть ему ровней. Свадебное платье - важная вещь, пусть оно будет как можно больше похоже на платье настоящей леди.
     Она повернулась к двери, пройдя по узкому проходу боком, чтобы протиснуться всей своей массой в пышных юбках. Она уже подходила к верхней части лестницы, когда Элла Харкорт догнала ее.
     - Еще одна вещь, о которой я забыла, - сказала она. - Лорд Ротхем видел ее, когда она только приехала. Он пришел в восторг, вы же его знаете, и сказал мне: "Скажите Кейт, что она моя".
     Кейт фыркнула.
     - Если и есть человек, который заставляет меня содрогаться, так это лорд Ротхем, - сказала она. - Ну что ж, на этот раз ему придется подождать. Бог с ним, с этим негодником!
     Она неслась по лестнице, как пароход на всех парах. Когда она спустилась вниз, миссис Харкорт, которая провожала ее взглядом, услышала, как она почти беззвучно прошептала:
     - Ротхем и эта девушка! Бедняжка!
     Кейт вернулась к капитану Вестею. Он ждал ее уже в гостиной с бокалом шампанского в руке.
     - Господи, Кейт! Я уже думал, что вы меня бросили, - сказал он. - Я слышал, как вы с миссис Харкорт пошли вниз. Вас так долго не было, что я был вынужден зайти сюда и выпить.
     - И правильно сделали! - воскликнула Кейт. - И мне тоже хочется выпить один бокал.
     - Ну и каков ваш вердикт? - спросил капитан Вестей, наливая ей.
     - Мы кое-кого нашли, - ответила Кейт.
     - Нашли! Кейт, вы чудо, настоящее чудо! Я говорил Дрого, что вы не подведете.
     - Она очень молода, и придется потратить время на объяснения, - сказала Кейт.
     - Мы доверяем это вам, - сказал капитан Вестей. - А теперь насчет свадьбы. Она должна состояться завтра после полудня, вы поняли?
     - Завтра после полудня! - поражение повторила Кейт. - Но как мы сможем так быстро подготовиться?
     - Вдова умирает, - просто сказал капитан Вестей. - Она может умереть хоть сегодня ночью, приходится рисковать, какой смысл тянуть время? Дрого получит необходимое разрешение утром. Мы уже говорили со "священником", а от вас требуется только подобрать невесту.
     - У нас не будет времени даже вздохнуть, - резко сказала Кейт. - И мы не знаем, согласится ли та девушка.
     - Если она из вашего стада, то вы с ней наверняка справитесь, - сказал капитан Вестей. - А теперь я собираюсь откланяться и сообщить маркизу, что все улажено. Если я когда-нибудь попаду в петлю, то я знаю, к кому идти, - к вам, Кейт. Да благословит вас Господь, старушка! Вы просто золото!
     Он наклонился и поцеловал ее в щеку. Кейт чуть не расхохоталась.
     - Свяжешься с вами, - сказала она. - И вся эта лесть, только чтобы получить свое. Но я надеюсь, что это поможет. Скажите вашему Чарду, что я не приду на свадьбу. Не думаю, что буду похожа на подружку невесты. Но пусть он отошлет мне девушку, как только она будет ему не нужна. Я не хочу, чтобы она путалась там долго и много вообразила о себе.
     - Как только завещание будет подписано, она ваша, - сказал капитан Вестей, затем помолчал и добавил:
     - Нет, это не совсем верно. Ей придется подождать до смерти вдовы. Ее светлость может захотеть повидаться с ней, и если ее не окажется в доме, то она заподозрит обман. Но, честно говоря, все это вопрос нескольких дней.
     - Тогда ей понадобится довольно много одежды, - сказала практичная Кейт.
     - Пошлите счета маркизу. После того как все закончится, он сможет оплатить их, - засмеялся капитан Вестей.
     - Я так и сделаю, - пообещала Кейт. - И скажите ему, что я с удовольствием приму пятьсот гиней. Я не люблю ждать свои деньги.
     - Вам и не придется, - пообещал капитан. - А теперь я иду к жениху сообщить грандиозную новость.
     Он подхватил шляпу со стула, на котором оставил ее, когда входил в комнату, развязно нахлобучил ее и пошел обратно в салон. Дойдя до американского бара, приветствуя по дороге друзей и делая знаки хорошеньким девицам, он оглянулся и увидел, что Кейт снова заняла свое место на помосте. Ее гулкий голос разносился по всей комнате: она просила нескольких молодых людей, завсегдатаев салона, заплатить за свою выпивку и велела девицам выглядеть поживее.
     Казалось, с возвращением Кейт по залу прокатилась новая волна веселья.
     Капитан Вестей шел по коридору к парадному входу, улыбаясь своим мыслям.
     "Чудесная женщина! - говорил он себе. - Чудесная! Интересно, что за невеста будет у Дрого?"

Глава 4

     Мелинда просыпалась медленно, словно приходила в себя после обморока: сознание возвращалось к ней сквозь тяжелую, темную пелену. Она приоткрыла глаза и несколько секунд не могла припомнить, где находится. Затем она попробовала пошевелиться, и боль в плечах и в спине не замедлила напомнить ей о жестокости сэра Гектора.
     Она закрыла глаза, будто хотела скрыть от себя самой свои страдания, затем снова открыла их и с усилием села, осматриваясь вокруг. Из-под занавесей пробивался солнечный свет, и Мелинда осторожно, потому что все тело ныло от боли, сползла с кровати на пол.
     Ее затошнило. Она провела рукой по лбу. Ей показалось, что голова пустая, словно ее набили ватой. Она вспомнила, что однажды уже испытывала такое же чувство. Когда-то она упала с лошади, и няня дала ей горячего молока с ложкой снотворного в нем. Помнится, она еще сказала тогда:
     - Я чувствую себя больной, Нанна! Голова такая тяжелая, что кажется огромной, и я едва держусь на ногах.
     - Это пройдет, дорогая, - ободряюще проговорила няня. - Я всегда считала, что после падения нужно хорошо выспаться, да и доктор скажет, что я права, когда придет, вот увидишь.
     Мелинда не слышала, похвалил ли старый доктор Харрисон няньку или нет, но она навсегда запомнила это чувство тяжести и отрешенности, которое испытала тогда.
     Она была уверена, что миссис Харкорт прошлой ночью дала ей то же самое - молоко с ложкой снотворного в нем. Но зачем? Она так устала, что и сама уснула бы.
     Мелинда отодвинула шторы и громко охнула. На окне были тяжелые решетки. На секунду она испугалась, так зловеще темнели они в солнечных лучах. Но потом засмеялась над своей глупостью. Это из-за снотворного она так плохо соображает. Конечно же в Лондоне на окна ставят решетки, чтобы уберечься от грабителей.
     Она подошла к месту, где стояли умывальные принадлежности, и налила себе стакан воды. Вода была невкусной и мутноватой, но головная боль уменьшилась, и веки перестали быть такими тяжелыми. Она машинально плеснула в таз холодной воды из фарфорового кувшина и умылась. Теперь, слава богу, тяжесть начала отпускать ее.
     "Что мне сейчас нужно, - разумно подумала она, - так это завтрак. Когда я поем, мне станет лучше. Я уверена, что миссис Харкорт не хотела ничего дурного, хотя необходимости в снотворном не было никакой".
     Мелинда осмотрела комнату и впервые заметила, что она выглядит совсем не так, как ей показалось вчера вечером. Тогда в мягком приглушенном свете ее поразили и розовые занавески, и роскошный ковер, и металлическая кровать с кованым орнаментом.
     А сейчас, при свете дня, комната стала выглядеть слишком вычурной. Она не могла вполне понять своего чувства, но почему-то эта вычурность оскорбляла ее. В этих бархатных стульях, в белом туалетном столике, украшенном голубками, в причудливо задрапированном и подвязанным серебряными шнурами с кистями ламбрекене было что-то отталкивающе вульгарное. Ей вдруг захотелось уйти отсюда. Она подошла к двери. "Нужно дать знать, что я проснулась", - подумала она и повернула ручку. Дверь была заперта. Сначала она даже не поверила, что это так.
     Она повернула ручку в другую сторону и потянула за нее. Затем оглянулась на окно. Решетки и запертая дверь! Что все это значит?
     И тут в замке повернулся ключ, дверь открылась и, будто для того, чтобы ответить на все ее вопросы, появилась миссис Харкорт. У нее было лицо благоразумной и здравомыслящей женщины, так что Мелинда сразу успокоилась и, хотя ничего не сказала, почувствовала себя глупой.
     - Доброе утро, дорогая! - спокойно, с выго