а сообщениями тех СМИ, какие в мо-
де там, где вы читаете это, когда кто-то уровня дона Брюса  в  Синдикате
начинает злиться, то выражает это обычно не в сердитой памятной записке.
Если он чувствует, что его положению и авторитету в Синдикате бросил вы-
зов какой-то чрезмерно резвый подчиненный, то его обычная реакция заклю-
чается в том, чтобы раздавить названного подчиненного как клопа.  Конеч-
но, при нашем положении телохранителей Босса это ставит нас между  Дави-
телем и Давимым, вызывая раздражительность, про которую я упоминал  пару
страниц назад, из-за чего и понадобилось это объяснение.
   Теперь понятно? Если нет, то просто положитесь на мое слово,  я  знаю
об этих делах побольше вашего и что у всей нашей команды  будут  крупные
неприятности с Синдикатом, когда и если дон Брюс выяснит чем мы  занима-
емся.
   * * *
   - Я много размышлял об этом, - говорит Нунцио так, словно наш  разго-
вор и не прерывался, что, конечно же, так оно и есть, - и не уверен, что
Босс знает, что отправляя нас сюда, он идет против дона Брюса.
   Ну, вот это малость ошарашивает меня. Я все время  исходил  из  того,
что отправка нас сюда это умышленный шаг со стороны Скива. Мысль, что он
мог не ведать о последствиях своих действий ни разу не приходила  мне  в
голову.
   - Как ты представляешь такое?
   - Ну, как мне кажется, Босс очень большой  ловкач...  за  исключением
двух сфер приложения ловкости: Синдиката и девах.
   - Это верно, - соглашаюсь я, потому что так оно и есть. Хотя я в  це-
лом отношусь не иначе, как с наиглубочайшим уважением. Но  в  этих  двух
сферах он склонен быть тем, что мы в Синдикате называем "глуп, как проб-
ка".
   - К тому же, - продолжал Нунцио, - есть еще и  такой  момент,  он  не
проконсультировался с нами насчет желательности начинать свару с  Синди-
катом, и даже не предупреждал нас остерегаться  чего-либо,  кроме  Цику-
ты... что совсем не похоже на него, если он ожидал неприятностей со сто-
роны дона Брюса.
   Снова он привел весьма веский довод. Скив был, вероятно, самым внима-
тельным Боссом, с каким мы когда-либо работали и всегда чутко  относился
к нашим чувствам... особенно к тем, которые связаны с теми частями  тел,
какие истекают кровью и ломаются.  Именно  это  в  значительной  мере  и
объясняет нашу преданность и исключительную приязнь к нему... наряду  со
шкалой заработной платы, которую он выплачивает как щедро, так и  надеж-
но.
   - Теперь, когда ты упомянул об этом, - говорю я, - и  впрямь  ясно  -
Боссу не было большого смысла вступать в борьбу за власть  или  пытаться
вырвать руль из рук дона Брюса, так как он никогда не выражал ни интере-
са, ни желания увеличить свой вес в Синдикате, - Нунцио пожал плечами. -
Будь он склонен к этому, ему требовалось бы  всего-навсего  жениться  на
Банни и дать дону Брюсу поднести ему на блюдечке с голубой каемочкой всю
организацию в качестве наследства.
   Он говорил о том, что Банни не только племянница дона Брюса, но и  по
уши влюблена в Босса... нечто, похоже, целиком ускользнувшее от внимания
Босса. Как мы упоминали ранее... Синдикат и девахи... Глуп как пробка.
   - Возможно, ты прав!
   - Конечно, я прав! Все сходится!
   -...Но даже если и так, не уверен, какая с того разница, - заканчиваю
я, игнорируя его грубую невоспитанность. - Случайно  мы  нарушаем  слово
дона Брюса или намеренно, все равно быть нам на линии огня,  когда  этот
деятель решит навести порядок.
   - Разница в том, что если мы будем исходить из того, что Босс не  хо-
чет неприятностей с  доном  Брюсом,  то  не  обязаны  останавливаться  и
драться. А конкретней, мы вольны выступать  в  качестве  посланцев  мира
между этими двумя тяжеловесами прежде, чем прольется кровь.
   Такое рассуждение не лишено определенной привлекательности,  особенно
ввиду того, что если названная кровь и впрямь прольется, то все шансы за
то, что источником этой неприятности будем мы с Нунцио.
   - Ладно, - говорю я. - Допустим, ты прав, и Босс не хочет неприятнос-
тей, и допустим, что дон Брюс позволит тебе вклинить слово  прежде,  чем
начнется стрельба, что же ты собираешься сказать, чтобы остудить его?
   - Над этой частью, - колеблется Нунцио, - ...над этой  частью  я  еще
работаю.
   Мне приходит в голову, что до тех пор, пока мой  кузен  не  придумает
верное средство для урегулирования положения, то, приняв  на  себя  роль
миротворца, мы обещаем только одно - обязуемся не отвечать на  выстрелы,
когда начнутся неприятности!
   ___________________________________

   ГЛАВА 6

   Доски не дают сдачи!
   Б.Ли

   Я был настолько занят своими беспокойствами из-за дона Брюса и Синди-
ката, что у меня совершенно вылетела из головы ссора между мной  и  сер-
жантом Лыбби. Однако, как выяснилось, это не имело  значения,  поскольку
сержант предпринял ряд шагов для напоминания мне о ней,  и  ввиду  того,
чем это обернулось для меня, мне явно было бы  мало  толку  использовать
много времени на размышления об этом.
   Мы уже дошли до той стадии подготовки, при  которой  нам  требовалось
научиться иметь дело с врагом вблизи... предпочтительно не  капитулируя.
То есть, обучиться рукопашному бою.
   Этот раздел преподавал сам Сержант Лыбби, что показалось мне странным
лишь позже, так как он явно был более чем мимолетно знаком с преподавае-
мой нам техникой. Он нацелился на братьев Слеппней, выбрав их своими де-
монстраторами-жертвами и здорово позабавился, показывая  нам  всем,  что
размеры мало что значат в рукопашном бою, для чего с  впечатляющей  лег-
костью швырял и колотил их... или, выражаясь точнее, действительно  зас-
тавил их летать, словно слепней.
   Хотя посмотреть на все это было очень даже забавно, мне невольно  ду-
малось, что урок, который он пытался вдолбить, пах куда более дурно, чем
"Реалистическое Собачье Безобразие с Натуральным Ароматом, Действительно
Липнущее к Рукам", с которым мне довелось так  хорошо  познакомиться.  Я
имею в виду, мне хотелось бы знать, действительно  ли  он  думал,  будто
одурачит кого-то своим трепом о том, что "размеры ничего не значат".  Не
надо быть гением, чтобы сообразить, что размеры очень даже много  значат
и любая порядочная драка обычно продемонстрирует это достаточно  нагляд-
но, чтобы убедить даже самых тупоумных. Умение одерживает верх над  раз-
мерами только в том  случае,  если  маленький  парень  очень  умелый,  а
большой парень очень неумелый... не говоря уже о том, что он к  тому  же
неповоротлив и, возможно, с хрупкой, как из стекла, челюстью. А если они
хоть сколько-то равны по части умения, то можно смело рассчитывать,  что
большой парень при желании сделает из маленького  отбивную.  Вот  почему
профессионалы контактного спорта, стадионные атлеты, не говоря уж о кос-
толомах, вроде нас с Нунцио, чаще всего бывают  избыточно  рослыми.  Тут
дело даже не в том, что наши наниматели считают  правильным,  если  найм
основан на принципе "по живому весу", а в том, что мы, как правило,  по-
беждаем.
   Конечно, даже если согласиться с идеей, что  "умение  превыше  разме-
ров", в логике сержанта все равно  остается  один  бросающийся  в  глаза
изъян. Помните, как я говорил о том, сколько  времени  потребовалось  бы
обучить кого-то стрельбе из большого лука? (Нет, это не для  проверки...
я просто спросил.) Ну, так  на  обучение  рукопашному  бою  требует  еще
больше времени. Намного больше. Мысль, будто кто-то, вроде Тру-Тня  смо-
жет за один день усвоить достаточно, чтобы эффективно бороться  с  одним
из братьев Слеппней, каким бы неумелым тот ни был,  просто  смехотворна.
Учитывая это, мне было ясно, что хоть он и говорил, будто нас готовят  к
боям с врагом, на деле он всего лишь показывал  нам  несколько  приемов,
долженствующих помочь нам уцелеть в тех неизбежных драках  в  пивных,  к
которым, похоже, естественно тяготеют люди в  мундирах,  когда  пытаются
спокойно выпить в свободное время среди штатских. Попросту  говоря,  нас
обучали разделываться скорее с неумелыми штатскими драчунами, предпочти-
тельно вдребезги пьяными, чем с умелыми военными на поле боя.
   -...Конечно, эта техника - та, что даст вам возможность разделаться с
безоружным противником! - говорил между тем Сержант Лыбби,  и  опять  же
вводил в  заблуждение,  так  как  ни  один  из  продемонстрированных  им
контрприемов  не  был  достаточно  смертельным,  чтобы  "разделаться"  с
кем-либо, подтверждая мою веру, что кто-то считал, что мы  будем  приме-
нять их только против штатских.
   -...Однако борьба с ВООРУЖЕННЫМ противником -  совсем  иное  дело!  К
счастью, среди нас есть МАСТЕР, способный продемонстрировать как это де-
лается! ГВИДО! Равнение на середину!
   - Я, Сержант? - моргаю я, так как не ожидал, что меня выкликнут.
   - Совершенно верно, - говорит сержант,  обнажая  в  улыбке  несколько
лишних зубов. - На стрельбище ты особенно рьяно доказывал,  что  убивать
людей приходится только раздолбаям. Ну, вот  тебе  возможность  показать
всем, как "мягко" усмирить врага, когда тот пытается тебя убить.
   Незачем говорить, мне не шибко нравится как это звучит,  но  так  как
меня вызвали, мне не остается иного выбора, кроме как  выйти  вперед  на
чистую площадку, используемую для демонстраций. Мой дискомфорт возраста-
ет, когда сержант делает знак капралу Мяс-Нику, и тот бросает ему корот-
кий меч. Совершенно верно, самый настоящий короткий меч...  обоюдоострый
гладиус.
   - А для чего меч, Сержант? - говорю я.
   - Я ведь сказал, что это будет демонстрация боя с вооруженным против-
ником, - усмехается он. - Нам предстоит сделать следующее:  я  буду  пы-
таться убить тебя, а ты попытаешься остановить меня не убивая.
   - ...А если мне не удастся?
   - Тогда у нас, полагаю, произойдет небольшой  "несчастный  случай  на
тренировке"... если, конечно, ты не предпочтешь просто отступить и приз-
нать, что не можешь этого сделать.
   Незачем говорить, я добился своего нынешнего высокого  положения  те-
лохранителя не тем, что пятился от драк. И, что  еще  важнее,  беспокоил
меня в действительности не меч, так как он ничем не лучше длинного ножа,
а с ножами я имел дело достаточно часто.
   - О, сделать-то это я могу, - пожимаю плечами я. - Беда  в  том,  что
при этом может понадобиться ударить унтер-офицера... что,  мне  помнится
из урока Военного Права, категорически запрещено.
   Улыбка сержанта малость увядает, и я понимаю, что он  ожидал,  что  я
откажусь от этого упражнения, когда он подкинет мне такой выход. К  нес-
частью для нас обоих, понимание это приходит немного  поздновато,  чтобы
нам был от него какой-то толк.
   - Не беспокойся об этом, рекрут, - говорит он, хотя  я  замечаю,  что
голос у него стал напряженным. - Даже если тебе  очень  повезет  и  тебе
удастся осалить меня, ты выполняешь приказ и поэтому  никаких  обвинений
тебе предъявлено не будет.
   Это все, что мне требовалось услышать. В качестве последней меры пре-
досторожности я быстро оглядываюсь на стоящего  в  строю  Нунцио  и  тот
слегка кивает мне.
   - Твой кузен тебе теперь не поможет, Гвидо,  -  резко  бросает,  нес-
колько восстанавливая уверенность, Лыбби. - Тут все решаем мы вдвоем.
   С Нунцио я сверялся вовсе не поэтому.
   - Я просто интересовался, - говорю  я,  пожимая  плечами.  -  Приятно
знать, что вы знаете, что я выполняю приказ. Вопрос в том, знает  ли  об
этом тот офицер.
   Так вот, сержант отнюдь не дурак, и я, в общем-то, не ожидаю, что  он
попадется на старый прием "позади тебя кто-то есть"... но он попадается.
Лишь намного позже я выясняю, что у унтеров настоящий бзик насчет офице-
ров. То есть, они спокойненько управляют себе армией... если где-либо  в
поле зрения нет свидетеля-офицера. Так или иначе, Лыбби начинает  выкру-
чивать шею, пытаясь заметить упомянутого мной офицера, и когда его голо-
ва отворачивается от меня, я бесшумно налетаю на него.
   Если такая тактика кажется вам немного странной, то поймите, что если
кто-то машет у вас перед носом куском заточенного металла, то последнее,
чего он ожидает, это то, что вы нападете на него. Вам полагается  делать
совсем иное: застыть на месте или, еще лучше, бежать, дав,  таким  обра-
зом, ему время неспеша вырезать свои инициалы на той части вашей  анато-
мии, какая кажется удобней всего. А когда вы движетесь не назад, а  впе-
ред, это обычно поражает его, и он чаще всего реагирует, тыкая оружием в
вашу сторону, в попытке заставить вас пятиться как положено по сценарию.
А вам только этого и надо, так как, благодаря этому, теперь уже  вы  уп-
равляете его атакой и можете завести ее куда вам хочется,  а  не  просто
стоять и надеяться, что противник уйдет восвояси.
   Сержант видит уголком глаза как я приближаюсь к нему, и,  точь-в-точь
как я и ожидаю, тыкает в мою сторону мечом, надеясь, что я налечу на не-
го и уберегу его от хлопотливой необходимости  планировать  и  проводить
собственную атаку. Благодаря этому мне совсем нетрудно обогнуть его ост-
рие и сжать левой рукой запястье ее правой, что уберегает оружие от  из-
лишней активности, а меня - от него, в то время, как я наношу правым ку-
лаком сержанту средней силы удар под ухо.
   Я искренне надеялся, что дело на этом и  закончится  без  дальнейшего
вальсирования, но сержант все-таки очень крепкий старый  черт.  Он  лишь
окосел от удара и упал на одно колено. Я соображаю, что положение только
что стало опасным, так как он по-прежнему держит меч, и, в своем ошелом-
ленном состоянии может и не вспомнить, что это всего лишь  тренировка...
если это вообще входило в его первоначальные намерения.
   - Сдавайся, Серж, - тихо-тихо шиплю я, подступая поближе,  так,  чтоб
слышал меня только он. - Все кончено.
   И просто на всякий пожарный случай немного выкручиваю ему руку, когда
говорю, чтобы доказать свой довод. К несчастью, он то ли не слышит меня,
то ли предпочитает игнорировать то, что является, как  вы  должны  приз-
нать, превосходным советом, и начинает бороться, пытаясь ввести  в  игру
свой меч.
   - Как угодно, - пожимаю плечами я, в общем-то, не ожидая от него  от-
вета, так как в этот момент он теряет сознание, в основном потому, что я
только что сломал ему руку... для безопасности, как вы  понимаете.  (Для
чрезмерно чувствительных читателей спешу пояснить, что это чистый  пере-
лом, в противоположность куда более отталкивающей сложной разновидности,
и что он, по всей вероятности, не вырубил бы сержанта, не будь  тот  уже
ошарашен только что отвешенным ему мной "лещем". Как я уже  отмечал  ра-
нее, моя специальность - управляемое насилие... и я  большой  мастер  по
этой части.)
   - ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ...
   Эти последние слова исходят от капрала Мяс-Ника,  который  наконец  с
большим запозданием ожил и пытается вмешаться после того, как танец  уже
закончился. Незавершенный характер его вопроса вызван тем,  что,  шагнув
вперед, он налетает на высокий взмах локтя Нунцио, движущегося в  проти-
воположном направлении, и это действительно вытягивает его  на  спине  и
отключает ему свет... а также пресекает его  досадный  лепет.  К  вашему
сведению, именно по этому поводу и происходил обмен взглядами между мной
и Нунцио... я убеждался, что он занимает нужную позицию и готов прикрыть
меня с тыла, пока я разделываюсь с сержантом.
   Какой-то миг царит молчание, а потом кто-то из рядовых издает негром-
кий, удивленный свист и это, кажется, служит  всем  сигналом  подбросить
свои замечания ценою в два гроша.
   - Ух ты!
   - Неплохо, Бой!
   - Самое время, чтоб кто-то научил его...
   Хи Слеппень принимается подталкивать  спящую  фигуру  капрала  носком
сандалии.
   - Лежа они выглядят не такими уж здоровенными, верно, Бой? -  усмеха-
ется он, словно самолично уложил в одиночку обоих.
   - СМИРНО! ВСЕ ВЫ!! - реву я, резко обрывая дискуссию. - Если  ты  еще
раз тронешь этого человека, Хи, мы с тобой выйдем на  пару  раундов.  ТЫ
МЕНЯ ПОНЯЛ??
   Он выглядит удивленным и обиженным, но кивает, выражая согласие.
   - Не слышу!!!
   - ДА, СЭР... Я имею в виду, ГВИДО!!
   - ЭТО ОТНОСИТСЯ И КО ВСЕМ ОСТАЛЬНЫМ ТОЖЕ! - рычу я. - Я НЕ ЖЕЛАЮ  ВИ-
ДЕТЬ, КАК ВЫ ПИНАЕТЕ ЛЮБОГО ИЗ ЭТИХ ДВОИХ, ИЛИ ПОТЕШАЕТЕСЬ НАД НИМИ, ЕС-
ЛИ ВЫ НЕ ГОТОВЫ СДЕЛАТЬ ТО ЖЕ САМОЕ, КОГДА ОНИ  ОЧНУТСЯ  И  СМОГУТ  ДАТЬ
СДАЧИ. Я ЯСНО ВЫРАЗИЛСЯ??
   - ДА, ГВИДО!!!
   Как можно заметить по моей манере, я в этот момент  немножко  раздра-
жен, но в основном на себя. Мне искренне досадно, что я не сумел пресечь
попытку сержанта не ломая ему руку и я вполне готов  сорвать  злость  на
группе. Если картина моей адресованной коллегам речи кажется нехарактер-
ной, то это потому, что я открыл, что армейские унтера кое  в  чем  пра-
вы... это и впрямь самый легкий способ накричать на весь строй  одновре-
менно.
   - Ладно, а теперь СЛУШАЙ СЮДА!! Как и.о. командира отделения, я явля-
юсь тут старшим по званию до тех пор, пока не придут в сознание  сержант
и капрал. Мне нужен один доброволец для вызова врача к этим двоим, в  то
время как ОСТАЛЬНЫЕ ПРОДОЛЖАТ ТРЕНИРОВОЧНЫЕ УПРАЖНЕНИЯ!!
   Такой курс действий кажется мне логичным, так как  мне  не  улыбается
потерять учебный день, пока мы дожидаемся, когда  очнутся  наши  унтеры.
Однако, в этот миг я замечаю, что кузен вежливо поднял  руку,  привлекая
мое внимание.
   - Да, Нунцио? Ты вызываешься сходить за врачом?
   - Да в общем-то нет, вашбродь и.о. командира отделения Гвидо, -  сар-
кастически говорит он. - Я просто думал, что, прежде, чем принять на се-
бя командование, вам, возможно, будет всего разумнее  справиться  вон  у
того офицера, который и впрямь является тут старшим по званию.
   Так вот, как вы помните, когда я провернул такой фокус  с  сержантом,
это было приемом с целью отвлечь его внимание. Однако я играл с Нунцио в
драконий покер и умею распознавать, когда он блефует... и  на  этот  раз
такого не наблюдается. Ощущая, как у меня тоскливо засосало  под  ложеч-
кой, я поворачиваюсь посмотреть в указанном направлении.  И  все  верно,
там есть офицер, первый, какого я увидел, помимо читавших нам лекции. И,
что еще хуже, он идет к гам с очень даже мрачным выражением лица.
   * * *
   - Вольно, Гвидо.
   Я переключаюсь со "смирно" на "вольно", что вовсе не означает,  будто
мне так уж вольно. Меня вызвали в  офицерскую  палатку,  что  не  удиви-
тельно, так как мне явно предстояло пожать какие-то плоды славы  за  се-
годняшнюю стычку. А врасплох меня захватывает то, что сержант Лыбби тоже
находится там, с рукой на перевязи и непроницаемым выражением лица.
   - Сержант Лыбби изложил мне свою версию того, что происходило с вашей
учебной группой и привело к событию, свидетелем которого я стал  в  пол-
день. Вы не хотели бы рассказать свою сторону повести?
   - Уверен, что доклад сержанта полон и  точен...  Ваше  Благородие,  -
четко говорю я.
   Обыкновенно, я бы просто держал язык за зубами, пока не увижу адвока-
та, но покамест не упоминалось ни про какие обвинения, и  мне  почему-то
подумалось, что сейчас неподходящее время подымать волну.
   - Отлично, - кивает офицер. - В таком случае, я считаю себя обязанным
последовать рекомендациям сержанта в данном деле.
   Мне приходит в голову, что, возможно, следовало бы как-то защищаться,
но теперь уж слишком поздно, так как офицер  уже  принялся  действовать.
Взяв перо, он царапает свое имя внизу ряда бумаг, лежащих у него на сто-
ле.
   - Ты знаешь, в чем больше всего нуждается армия, растущая столь быст-
ро, как наша, Гвидо? - говорит он, пока пишет.
   Я начинаю было говорить "в Божественном Вмешательстве", но решаю дер-
жать язык за зубами... что и к лучшему, так как он см принимается  отве-
чать на свой вопрос.
   - Руководстве, - говорит он, заканчивая подписывать росчерком пера. -
Мы всегда высматриваем новых лидеров... вот почему я так  рад  подписать
эти приказы.
   Для разнообразия мне совсем не трудно выглядеть невинным и тупым, так
как в этой цепочке мыслей я полностью потерял нить его рассуждений.
   - Вашбродь?