им судом, поэтому вы двое сцепились с целой  пив-
ной, набитой штатскими из-за параграфа военного кодекса. Так?
   - Так точно. И, кроме того, пытались помочь одному из нашего  отделе-
ния.
   - Отлично, - говорит он, и смотрит на охранников. - Можете теперь ид-
ти. Дальше с этим управлюсь я.
   Мы тихо ждем, пока ВП не выходят гуськом из помещения,  а  затем  еще
немного, пока капитан снова изучает наши личные дела.
   - Вас двоих перевели ко мне всего около недели назад... а до того  вы
всего несколько недель как записались на службу в армию? Правильно?
   - Так точно.
   - Значит, вы только-только прошли основную  подготовку,  и  уже  сер-
жант... и капрал. А теперь еще и это.
   Он возвращается к рассматриванию наших личных дел, но я начинаю  ощу-
щать немного меньше беспокойства. Хотя наказания нам явно  не  избежать,
раз мы сами во всем признались, мне начинает казаться, что, возможно, мы
отделаемся всего-навсего потерей нашивок...  и  такая  возможность  меня
как-то не особенно расстраивает.
   - Штатские власти рекомендуют подвергнуть вас суровому дисциплинарно-
му взысканию... требуют сделать из вас показательный  пример,  чтобы  не
поощрять других солдат следовать вашему примеру.
   Я снова начинаю беспокоиться. Это звучит не  столь  поощряюще,  а  я,
после неомрачненной ни одним осуждением карьеры, как-то не горю желанием
отбывать срок на армейской гаупвахте. Я гадаю, а не  слишком  ли  поздно
взять назад наше признание... и стоят ли по-прежнему за дверью ВП.
   - Отлично, - говорит наконец капитан, отрывая взгляд от наших  личных
дел. - Считайте себя подвергнутыми дисциплинарному взысканию.
   Мы ждем, чего он скажет еще, а потом понимаем, что это все.
   - Ваше благородие?
   Видя нашу реакцию, капитан слегка раздвигает губы в натянутой улыбке.
   - Вы знаете, в чем больше всего нуждается такая быстрорастущая армия,
как наша?
   Я ощущаю тоскливое сосание под ложечкой,  поскольку  уже  слышал  эту
речь. Однако, Нунцио не присутствовал, когда ее  обрушивали  на  меня  в
прошлый раз.
   - В портном получше, - говорит он.
   Капитан удивленно моргает, а затем разражается неудержны смехом.
   - Весьма неплохо, - одобряет он. - В портном получше. Тут вы в чем-то
правы, капрал Нунцио... но я говорил не об этом.
   Он стирает с лица улыбку и возвращается к теме.
   - А нуждаемся мы в лидерах. Можно научить людей стрелять,  но  нельзя
научить их руководить. Во всяком случае, по-настоящему. Можно научить их
процедурам и вдолбить им принципы так, чтобы они могли, по крайней мере,
делать вид, но настоящее руководство... природный  дар  внушать  предан-
ность и смелость, действовать при кризисе... Этому научить нельзя.
   Он берет со стола рапорт и небрежно бросает его обратно.
   - Так вот, публично мы обязаны не поощрять наших  солдат  драться  со
штатскими, как бы их не провоцировали. Любая другая позиция подвергла бы
опасности благожелательное отношение к нам в общине... какое там оно  ни
есть. Однако мы сознаем, что есть такие, кто старается при всяком  удоб-
ном случае эксплуатировать наших солдат, а также многие откровенно непе-
реваривающие нас... хотя я так и не смог понять почему.
   Я готов оставить это без комментариев, но Нунцио - нет.
   - Возможно потому, что армия главный получатель  денег,  взымаемых  с
них в виде налогов, - говорит он.
   - Но благодаря нашим кампаниям их налоги снижаются, а не увеличивают-
ся, - хмурится капитан.
   Точно так же, как и в первый раз, когда я услышал это,  этот  элемент
вызывает у меня в голове какую-то нечистую ноту. Однако мне снова не да-
ют времени подумать об этом.
   - Как бы там ни было, - говорит, встряхивая головой, капитан. - Исти-
на в том, что, хотя мы не можем публично прощать инциденты, подобные то-
му, в котором вы участвовали, на взгляд армии есть и куда  худшие  вещи,
чем готовность драться ради своих бойцов и военного кодекса. То, что  вы
готовы были занять такую позицию против штатских, и  даже  полиции...  и
прослужив в армии всего  три  недели...  Скажите,  вы  не  подумывали  о
карьере? О том, чтобы сделать армию своей постоянной профессией?
   Этот вопрос малость захватывает нас врасплох, так как мы уделяли этой
примерно столько же размышлений, сколько уделили бы  мысли  ткнуть  себе
пальцем в глаз острой палкой.
   - Мгммм... честно говоря, ваше благородие, - нахожусь, наконец, я,  -
мы, прежде, чем пытаться  чего-то  решать,  собирались  посмотреть,  как
обернется дело при нашем первом сроке службы.
   Мне это показалось вполне дипломатичным ответом, так  как  неблагора-
зумно говорить человеку, что, по твоему  мнению,  избранная  им  карьера
очень дурно пахнет... особенно когда его положение позволяет ему контро-
лировать твое непосредственное будущее. Однако капитан по какой-то  при-
чине воспринимает мой ответ за поощряющий признак.
   - Наверно, я смогу немного облегчить вам решение, - говорит он, начи-
ная что-то царапать в наших личных делах. - Я повышаю вас обоих. Нунцио,
вы теперь сержант... а Гвидо, вы получаете еще одну нашивку. Конечно, мы
не можем теперь допустить, чтобы вы разгуливали по городу... да  и  ваше
отделение тоже, если уж на то пошло. Это может расстроить наших штатских
хозяев. Вот что я вам скажу. Я намерен перевести вас и ваше отделение на
службу при штабе. Там всегда есть возможность продвинуться. Вот  и  все,
ребята. Можете теперь идти... и поздравляю!
   Больше всего на свете мне хочется найти немного времени поразмыслить.
Нунцио едва дожидается выхода из кабинета  командира,  прежде  чем  при-
няться дразнить меня.
   - Гвидо, - спрашивает он, - это я сошел с ума или армия?
   - Вероятно, вместе, - говорю я, - хотя, признаться, я  думаю,  что  у
армии есть преимущество над тобой по части дурости.
   - Никак не пойму. Ну просто никак не пойму, - продолжает он, словно я
ничего не сказал. - Я имею в виду, ведь мы же не  подчинились  постоянно
действующей инструкции... даже отлупили легавых, черт подери. И нас  по-
высили за это?
   - Похоже на то, - осторожно говорю я, - что нас наградили за  "Боевые
действия неприятеля". Полагаю, что мы просто  неправильно  рассчитали  в
ком армия видит "неприятеля", вот и все.
   Некоторое время мы шагаем в молчании, каждый из  нас  размышляет  над
произошедшим.
   - Полагаю, в этом есть и хорошая сторона, - наконец говорю я. -  Если
мы намерены продолжать свои попытки разваливать армию, то штаб,  вероят-
но, самое лучшее место откуда можно это сделать.
   - Достаточно верно, - вздыхает Нунцио. - Ну, Гвидо, позволь мне  быть
первым, кто тебя поздравит.
   - С чем?
   - Да с повышением, конечно, - говорит он, косясь на меня. -  Я  точно
знаю, как много это для тебя значит.
   Я подумываю ударить его, но, вставив мне эту  шпильку,  он  намеренно
отходит за пределы досягаемости.
   - Нунцио, - говорю я, - давай не будем  забывать  о  твоем  собствен-
ном...
   - Эй! Парни!! Подождите!!
   Мы оглядываемся и обнаруживаем нагоняющую нас Оссу.
   - О, привет, Осса.
   - Так что же случилось? - говорит она, пытаясь перевести дух, нагнав-
ши нас.
   - Ну, после того, как ты ушла, произошла небольшая драка и...
   - Это я знаю, - перебивает она. - Уже слышала. Сожалею, что  упустила
ее. Я имею в виду после. Вы в беде, ребята?
   - Нет, - небрежно так пожимает плечами Нунцио. - Фактически, нас всех
переводят служить в штаб... ах да, и нас с Гвидо повысили.
   Говорит он это совершенно непринужденно, ожидая, что она будет  удив-
лена этим также как и мы. Однако, странное дело, она пропускает это мимо
ушей.
   - А как насчет гражданских властей? Что вы собираетесь  предпринимать
насчет них?
   - Ничего, - говорю я. - С какой нам стати?
   - Шутите? Как я слышала, вы отлупили легавого! Такое не станут просто
оставлять без внимания!
   - Придется, - пожимаю плечами я. - Нас, как солдат, могут подвергнуть
дисциплинарному взысканию военные, а не гражданские суды.
   - Да? - хмурится она, застывая как вкопанная.
   - Разумеется. Неужели ты не помнишь? Нам же говорили об этом  на  ос-
новной подготовке.
   - Я же говорил тебе, что следует обращать внимание на лекции по воен-
ному праву, - усмехается ей Нунцио.
   - Вот это да, - говорит она, жуя губу. - Тогда, полагаю, вам не нужна
доставленная мной подмога.
   - Подмога? Какая подмога?
   - Ну, я думала, что у вас будут неприятности с гражданскими властями,
и, поскольку я знала, что у вас, ребята, есть связи, то решила, что  мне
следует найти кого-нибудь для извещения кого надо так, чтоб...
   Вплоть до этой минуты я слушал вполуха. Однако по мере того, как Осса
говорит, в голове у меня начинает громко звенеть  сигнализация...  очень
громко звенеть.
   - Связи? - перебиваю я. - Ты имеешь в виду, с Синдикатом?
   - Конечно, - говорит она.
   - Ты направилась искать Синдикат? - говорит, улавливая наконец,  Нун-
цио.
   - Совершенно верно. И нашла его к тому же.
   - Минутку, - хмурю брови я. - Когда ты сказала, что "доставила подмо-
гу", ты говорила, что кто-то с тобой здесь сейчас?
   - Совершенно верно, - подтверждает, оглядываясь, она. - Когда я заме-
тила вас секунду назад, он был со мной. Возможно,  я  немного  опередила
его, но он должен быть...
   - Здорово, Гвидо... Нунцио... давненько не виделись.
   Обладатель этого нового голоса  выныривает  из  теней  поблизости  от
нас... слишком близко.
   - Здорово, Змей, - говорю я, потихоньку отодвигаясь  от  Нунцио  так,
чтобы у нас обоих нашлось много места для того, чего б там ни  случилось
дальше.
   - Вы помните меня! - говорит он, хотя его насмешливая улыбка ясно да-
ет понять, что он ничуть не удивлен. - Я не был уверен, что вы меня  уз-
наете.
   Мне думается, что запомнить Змея никому не составит труда... за  иск-
лючением, возможно, свидетелей... так как он из тех, кого вы бы  назвали
очень запоминающимся. Он высок и крайне худощав, и имеет  привычку  оде-
ваться во все черное, как одет и сейчас, почему он и сумел подкрасться к
нам в тени.
   - Вы знаете друг друга? - говорит Осса нерешительно так глядя  то  на
нас, то на него.
   - О, мы старые друзья, - говорит Змей этим своим гладким  мурлыкающим
голосом.
   - На самом деле скорее "коллеги", - поправляет Нунцио, отодвигаясь от
меня еще дальше.
   Хотя и я, и Нунцио знаем Змея, мы никогда не притворялись,  будто  он
нам нравится. Он один из лучших выколачивателей Синдиката,  но  склонен,
на наш вкус, чрезмерно любить свою работу. Вы,  наверно,  заметили,  что
когда это требуется, ни я, ни Нунцио ничего не имеем против  благоразум-
ного применения насилия, но поскольку это противно нашим деликатным  на-
турам, мы научились предотвращать такие столкновения  по  возможности  в
самые кратчайшие сроки. С другой стороны, Змей любит  как  можно  дольше
продлевать и растягивать свою работу... а  работает  он  ножом.  Однако,
когда ситуация того требует, он умеет быть таким  же  быстрым,  как  его
кликуха, и, хотя мы с Нунцио ранее этим же вечером были уверены в  своей
способности справиться с полным баром обычных людей, я в  душе  серьезно
сомневаюсь, сможем ли ы оба, если дела  примут  плохой  оборот,  работая
вместе, справиться со Змеем.
   - Почему бы тебе не направиться обратно в казармы, Осса, -  предлагаю
я, не сводя глаз со Змея. - Наш коллега, вероятно, хочет обсудить с нами
кое-какие дела... наедине.
   - Только не я! - Змей подымает руки, растопырив ладони в том, что, на
мой взгляд, выглядит преувеличенной демонстрацией невинности. -  ...Хотя
и признаю, что разговор между нами был бы... интересным.  Нет,  я  здесь
только для препровождения вас к еще одному старому другу.
   - И кто же он будет такой? - осведомляется Нунцио.
   С лица Змея слетает улыбка, а голос падает на дюжину градусов.
   - С вами хочет поговорить дон Брюс...  он  хочет  поговорить  с  вами
очень сильно.
   ___________________________________

   ГЛАВА 14

   - Чьей властью вы отменили мои распоряжения?
   Папа Иоанн

   - Отпадная у вас тут бабенка.
   Я бросаю косой взгляд на Змея, когда тот говорит это, но  его  манера
кажется такой же почтительной, как и его тон, поэтому я  решаю,  что  он
говорит искренне, а не пытается съехидничать.
   - Ничего, - говорю я бесстрастно.
   Учитывая, что у нас,  похоже,  неприятности  с  Синдикатом,  казаться
слишком близкими с Оссой кажется не самой удачной идеей.
   - Так что же случилось с ее волосами?
   - Думаю, они ей нравятся такими, - пожимаю плечами я. - Кто их знает,
этих девах. Конечно, они выглядели лучше, прежде чем армия обкорнала их.
   - Это напоминает мне слышанный однажды анекдот, - говорит Нунцио. - В
нем вроде один парень берет аллигатора, потом отрезает ему нос и хвост и
красит его в желтый цвет...
   - Вы знаете, - перебивает Змей, - пока мы вас искали, она распрашива-
ла меня насчет поступления в Синдикат по окончании срока службы.
   Теперь я понимаю, почему Змей такой разговорчивый. Он вежливо  прове-
ряет нет ли либо у меня, либо у Нунцио каких-то претензий на  Оссу...  в
профессиональном или личном плане. Это вполне понятно, так как, хотя я и
не думаю, что он нас боится, каждый парень знает, что  возня  со  шмарой
другого парня - или, в Синдикате, его рекрутом - скорей всего будет соч-
тена вызовом, и поэтому разумней всего тщательно нащупывать брод, прежде
чем соваться в воду.
   - У нее своя голова есть, - осторожно так говорю я.  -  Конечно,  она
распрашивала нас с Нунцио неделю назад о том же самом, поэтому мы в  не-
котором роде рассчитывали поручиться за нее, если дойдет до этого.
   - Ладно, уловил, - кивает Змей. - Конечно, все зависит от  того,  где
вам, ребята, предстоит быть в будущем.
   Говорит он достаточно непринужденно, но сказанное служит холодным на-
поминанием о реальностях нашего положения.  Ведет  он  себя  дружелюбно,
словно не имеет против нас ничего,  кроме,  возможно,  профессионального
соперничества. Однако, у нас на душе нет никаких сомнений, что, если дон
Брюс даст ему команду кокнуть нас, он изо всех сил постарается выполнить
приказ.
   - Кстати, коль речь зашла о нашем будущем, - говорит Нунцио, куда  мы
идем?
   По направлению, в котором мы шагаем, я весьма неплохо представляю се-
бе ответ, и Змей подтверждает это.
   - Обратно в "Суси-Бар и магазин по продаже приманки Абдула", -  гово-
рит он. - Или, как сказал бы Гвидо, на место преступления.
   - Змей, - говорю я, чуть вытягиваясь, - ты пытаешься позабавиться над
моей манерой говорить?
   - Кто, я? - с совершенно невинным таким видом  переспрашивает  он.  -
Боги упаси. Меня всегда восхищало то, как  ты  владеешь  языком,  Гвидо,
также как и всех других в Синдикате, кого я знаю. Кроме того...
   Мы добрались до дверей нашей цели, но  он  ненадолго  останавливается
закончить фразу.
   - Я... определенно не хотел бы обидеть  кого-то,  столь  крутого  как
ты... или даже ты, Нунцио. Кстати, мне очень нравится ваш новый  прикид.
В нем вы действительно щеголяете своими ногами, понимаете мою мысль?
   Так вот, я ожидал каких-то острот по поводу наших мундиров с той  са-
мой минуты, как Змей выступил из тени. Однако мне ясно, почему он вплоть
до этого момента выжидал и помалкивал в тряпочку, так как это  позволяет
ему нырнуть в дверь прежде, чем мы можем ответить ему  ударом  по  голо-
ве... что он, собственно, и делает, не оставляя нам иного выбора,  кроме
как следовать за ним.
   - А вот и они. Заходите, мальчики! Заходите!
   Открывшуюся нам сцену можно охватить одним взглядом, но то, что пока-
зывает этот взгляд, выглядит не слишком многообещающим.
   В баре полный разгром, всюду  валяются  перевернутые  и  переломанные
столы и стулья. Я знал, что в ходе упомянутой мной стычки мы учинили не-
большой кавардак, но пока она  была  в  разгаре,  мое  внимание  намного
больше занимали причинение телесных повреждений людям и избегание  полу-
чения повреждения со стороны оных, и потому я особо не замечал, что про-
исходит с самим заведением. Однако теперь, при осмотре  без  отвлекающей
деятельности, становится очевидным, что  ремонтников  ждет  работа  пря-
мо-таки созданная для них.
   Дон Брюс стоит, прислонясь к стойке, и потягивая вино с одной из нем-
ногих оставшихся бутылок... прямо из горла, так как, насколько  я  вижу,
не осталось ни одного неразбитого  стакана.  Хотя  приветствует  он  нас
очень дружески, совершенно невозможно делать вид, будто это светский ви-
зит, так как по всему помещению рассеяны стоящие, за неимением  стульев,
прислонясь к стене, не менее полудюжины громил Синдиката.
   - Привет, ребята! Присоединяйтесь к нам!
   Это предложение исходит от Тананды, стоящей по одну сторону  от  дона
Брюса. Личину она ради данного случая сбросила, но запахнулась в  лаван-
довое пальто дона Брюса. Хотя он может и не интересуется женщинами,  так
как мы с Нунцио, когда дело доходит до обращения с ними, дон Брюс всегда
образцовый джентльмен. А по другую сторону от него стоит...
   - Это они! Те самые парни, которые разгромили заведение! Я думал, что
плачу вам за защиту!!
   Присутствует Сварлий. Какую-то минуту мне думается, что он тоже сбро-
сил личину, но затем соображаю,  что  он  по-прежнему  замаскирован  под
местного, а лицо у него ярко-красное оттого, что  он  вне  себя  от  бе-
шенства.
   - Ладно, ладно! - говорит дон Брюс, кажущийся немного раздраженным. -
Будем считать это твердым опознанием. Просто приведите  в  порядок  свое
заведение и пришлите нам счет... а еще лучше дайте  нам  список  нужного
для замены и ремонта. Возможно, мы сумеем добиться некоторой  скидки  от
оптовиков и подрядчиков... понимаете мою мысль?
   - Да уж надо думать, - фыркает Сварлий, протягивая руку к  бутылке  с
вином.
   - А пока, - говорит дон Брюс, убирая бутылку за пределы его  досягае-
мости, - почему бы вам не пойти прогуляться или еще  что-нибудь  в  этом
духе. Мне нужно обсудить здесь с мальчиками несколько вещей.
   Девол секунду колеблется, а затем кивает, выражая согласие.
   - Ладно, - говорит он, но отправляясь к двери бросает на нас  злобный
взгляд. - Мне следовало бы догадаться, что за всем этим стоит  этот  мо-
шенник Скив... я с самого начала заподозрил это. Он и эта его  потаскуш-
ка...
   - Погоди-ка!!
   Голос дона Брюса разнесся по всему пивному залу, словно щелканье  би-
ча, и я понял, что Сварлий допустил ошибку... тяжелую ошибку.
   - Что это ты сейчас сказал о Скиве?... И о мисс Тананде?
   Громилы отделяются от стенки и начинают двигаться вперед.
   - Я... мгм... то есть... - мямлит девол, отчаянно озираясь кругом.
   - Наверно тебе следует научиться быть чуточку поосторожней  в  выборе
слов при описании моего партнера... или дамы, доводящейся личным  другом
и присутствующей в данное время.
   - Ну... понимаете... - пытается что-то сказать Сварлий, но  дон  Брюс
еще не закончил.
   - Я пересмотрел свое предложение об оплате, - говорит  он.  -  Думаю,
что восстановления этого заведения будет недостаточно... учитывая ущерб,
нанесенный вашей репутации. Думаю, нам придется предоставить вам  совер-
шенно новое заведение.
   Это сбивает девола с толку, но он достаточно напуган, чтобы вспомнить
о хороших манерах.
   - Очень любезно с вашей стороны, - говорит он. - Но не думаю...
   - ...на Деве! - Заканчивает дон Брюс.
   Глаза Сварлия широко распахиваются. А затем он поворачивается к  нам,
словно загнанная в угол крыса.
   - Вы... вы дали мне слово! - визжит он. - Вы обещали мне, что  никому
не скажете...
   - Им и не требовалось ничего мне говорить, - отрезает дон Брюс.  -  У
меня есть свои уши во многих местах... включая Базар.
   - Но я не могу туда вернуться!
   - Это мне тоже известно, - холодно говорит дон Брюс. - И все же тако-
во наше предложение. Либо мы устраиваем вас на Деве... либо вы остаетесь
здесь и сами оплачиваете ремонт. Хотите соглашайтесь, хотите нет.
   Ну, я не знал, что дону Брюсу известно, что Сварлий девол, точно так-
же, как не ведал, что этот девол был по