Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
71 -
72 -
73 -
74 -
75 -
76 -
77 -
78 -
79 -
80 -
81 -
82 -
83 -
84 -
85 -
86 -
87 -
88 -
89 -
90 -
91 -
92 -
93 -
94 -
95 -
96 -
97 -
98 -
99 -
100 -
101 -
102 -
103 -
104 -
105 -
106 -
107 -
108 -
109 -
110 -
111 -
112 -
113 -
114 -
115 -
116 -
117 -
118 -
119 -
120 -
121 -
122 -
123 -
124 -
125 -
126 -
127 -
128 -
129 -
130 -
131 -
132 -
133 -
134 -
135 -
136 -
137 -
138 -
139 -
140 -
141 -
142 -
143 -
144 -
145 -
146 -
147 -
148 -
149 -
150 -
151 -
152 -
153 -
154 -
155 -
156 -
157 -
158 -
159 -
160 -
161 -
162 -
163 -
164 -
165 -
166 -
167 -
168 -
169 -
170 -
171 -
172 -
173 -
174 -
175 -
176 -
177 -
178 -
179 -
180 -
181 -
182 -
183 -
184 -
185 -
186 -
187 -
188 -
189 -
190 -
191 -
192 -
193 -
194 -
195 -
196 -
197 -
198 -
199 -
Тухачевский Сталину. Генерал-лейтенант
авиации В.В. Серебряников приоткрыл (ВИЖ. 1989. N 7. С. 49)
кусочек того секрета, который покрывает таинственные
предложения Тухачевского вот уже более семидесяти лет.
Оказывается, Тухачевский в декабре 1927 года, помимо прочего,
предлагал Сталину произвести в течение одного 1928 года 50-100
тысяч танков.
Сравним. Оценим.
В 1928 году никакого Гитлера у власти не было. Ни одного
танка в Германии тоже не было. Вся германская армия - это 100
тысяч солдат, унтеров, офицеров и генералов, и все это - пехота
и кавалерия. Тухачевский предлагал иметь по одному нашему танку
против каждого немецкого генерала, офицера, против каждого
немецкого солдата в строю и в обозе, против каждого немецкого
повара у полевой кухни, против каждого денщика и посыльного.
1 сентября 1939 года Гитлер вступил во Вторую мировую войну,
имея 2977 танков, среди которых ни одного плавающего, ни одного
среднего, ни одного тяжелого. Нам говорят: ясное дело, если у
Гитлера такое огромное количество танков, аж 2977, значит, это
не для обороны, значит, это не для одной Европы... Раз Гитлер
настроил такое количество танков, значит, замысел его сам собой
вырисовывается - он явно намерен завоевать мировое господство.
С этим я полностью согласен. Но что в этом случае
намеревался делать Тухачевский с армадами в 50 000-100 000
танков?
2977 германских танков построены не за один год, а за все
предвоенные годы. А Тухачевский предлагал построить 50 000-100
000 только за один год.
Интересно сравнить замыслы Тухачевского на 1928 год с
реальным производством танков и самоходных орудий в Германии в
ходе Второй мировой войны:
1939 743
1940 1515
1941 3113
1942 4276
1943 5663
1944 7975
1945 956
Итого - за грозные предвоенные месяцы 1939 года и за все
годы войны - 24 241 танк (Encyclopedia of German Tanks of World
War Two. Arms and Armor Press. London, 1978. P. 261).
Интересна другая цифра: за все годы Второй мировой войны
Япония построила 3648 танков, все легкие (Советская военная
энциклопедия. Т. 7. С. 664). А вывод вот какой: за десять лет
до начала Второй мировой войны, когда ни Германия, ни Япония не
имели ни одного танка, Тухачевский предлагал построить за один
год в 2-4 раза больше танков, чем их построила Германия за все
годы Второй мировой войны, и в 13-26 раз больше, чем построила
Япония за все годы войны. Нас приучили к формуле: германские
фашисты и японские милитаристы. Действительно, если они
произвели столь огромное количество танков: 24 241 и 3648, то
ясно каждому - это фашизм и милитаризм. Но возникает вопрос:
кем же был Тухачевский на фоне фашистов и милитаристов,
стремящихся к мировому господству?
2
Пик мирового танкового производства не только в войне, но
вообще в мировой истории - 1944 год. К этому моменту экономика
всех стран перестроилась на военный лад и разогналась до
максимальной скорости. Так вот, в этот пиковый год Советский
Союз, США, Великобритания, Германия, Япония, Италия, Канада и
все остальные страны мира, вместе взятые, до 100 тысяч танков
так и не дотянули.
А Тухачевский хотел в одном только Советском Союзе в мирное
время за один год построить танков больше, чем вся мировая
экономика построила в самый разгар войны. Вот какие у нашего
стратега были замахи в 1927 году, ДО НАЧАЛА ИНДУСТРИАЛИЗАЦИИ
СССР.
100 тысяч танков в мирное время Советский Союз произвести не
мог. И 50 тысяч тоже. И никто не мог.
Уже после войны Советский Союз, неизмеримо более мощный
индустриальный гигант, имел 50 000 танков. И даже чуть больше.
Но эти танки были произведены не в один год, а накапливались
десятилетиями. Пример: гордость советского танкостроения ИС-8
(он же Т-10). Начало разработки - февраль 1949 года. Т-10
принят на вооружение в 1953 году. Снят с вооружения в 1993 году
(Карпенко А. В. Обозрение отечественной бронетанковой техники.
1905 - 1995. СПб.: Невский бастион, 1996. С. 425). 40 лет в
строю. Секретов долголетия этого танка - два. Во-первых, Т-10
был лучшим тяжелым танком мира. Во-вторых, практически всю свою
долгую жизнь наши танки стоят в длительной многолетней
консервации. В 60-х годах заводы добавляют к тому, что выпущено
в 40-х и 50-х. В 70-х - к тому, что выпущено в предыдущие
десятилетия. В 80-х добавляют еще и еще. В случае мобилизации
первые эшелоны вступают на самый современной технике, а затем,
когда стороны ослабят или вообще подорвут экономику друг друга,
мы будем подбрасывать по мере отмобилизования новые и новые
дивизии, корпуса и армии, вооруженные танками, выпущенными 10,
20, 30 лет назад.
Но и это осторожное постепенное накопление вышло нам боком.
Великая индустриальная держава рухнула. Ноги подломились. Не
последнюю роль в крушении Советского Союза играли те самые
тысячи танков.
А гениальный Тухачевский предлагал Сталину не понемногу,
десятилетиями накапливать танковую мощь, а выпустить сразу в
один год 50 000-100 000 танков. Результат таких действий
предсказать просто: ноги Советского Союза подломились бы
немедленно.
3
Да и как их было возможно произвести?
Танковых заводов в то время у нас не было. Но если бы и
были, все равно потребовалось бы прежде всего остановить
производство на всех заводах тяжелого машиностроения -
станкостроительных, автомобильных, судостроительных,
локомотивных, вагоностроительных, тракторных и всех прочих - и
перестроить их на производство танков. Представим себе, что
завод производит паровозы серии OB - "Овечки". Пришла вводная:
строительство "Овечек" прекратить, строить паровозы ФД -
"Феликс Дзержинский". Может ли человек с улицы представить себе
стоимость, сложность и болезненность перехода на производство
новой продукции? На заводе - разгром. Годами налаженный ритм
ломается. Отлаженные технологические цепочки рвутся. Все
нервничают и матерятся. Завод лихорадит. В цехах - комиссия за
комиссией: уж не вредительство ли? Премий в это время никому не
дают. Наоборот, сажают чаще обычного, Приспособиться,
приладиться к производству новых деталей и агрегатов - это
примерно то же самое, что привыкнуть-притереться к новой жене,
со всеми ее причудами и капризами... Это привыкание происходит
годами. Уж лучше с прежней не расходиться.
А теперь представим себе, что паровозному заводу приказали
освоить не новый тип паровоза, а нечто совершенно для данного
завода необычное - танки. И судостроительному заводу - танки.
Да не одному, а всем. И всем станкостроительным заводам -
танки. И вагоностроительным. И всяким прочим.
Если принять предложения Тухачевского, то следовало
остановить всю промышленность огромной страны минимум на год и
переналаживать ее на производство танков.
Прямое следствие такой перестройки: огромные трудовые,
материальные, энергетические и финансовые затраты при полной
остановке всех крупных заводов страны минимум на год. Страна в
этом случае будет тратить, но ничего производить не будет.
Такого эксперимента никто никогда в мировой практике не делал,
ибо каждому ясно - это означало бы немедленный и полный крах.
Но если бы мы потратили весь 1928 год на перестройку
экономики на производство только танков и если бы весь
следующий 1929 год промышленность страны выпускала только танки
и ничего более, то это во второй раз означало бы полный крах.
Затем (допустим) произвели мы все эти танки, что теперь с
заводами делать? Сохранять танковое производство и на следующий
год снова производить танки десятками тысяч? А нам столько не
нужно. Куда их девать? Следовательно, после выпуска требуемого
Тухачевским количества танков надо было снова все заводы
останавливать и переделывать их в паровозные, автомобильные,
тракторные, станкостроительные и т.д. Это означало бы дикие
затраты средств и времени на восстановление производства
паровозов, тракторов, вагонов, станков, кораблей и всего
прочего. Практика показывает: на выпуск танков мы весьма быстро
переключаемся, а вот назад - никак. Конверсия - дело долгое,
мучительное, разорительное. Она растягивается на годы и влечет
за собой все новые и новые расходы.
4
200-300 танков, по стандартам любой армии, - это танковая
дивизия. Напоминаю еще и еще раз: в 70-х годах, в разгар
"холодной войны", американская армия - армия самой мощной
страны мира - имела в своем составе 16 дивизий, в том числе 4
танковые.
Гитлер ринулся завоевывать мировое господство, имея в
сентябре 1939 года 6 танковых дивизий.
В 1927 году ни Германия, ни США, ни Франция, ни Япония
танковых дивизий не имели. Если послушать Тухачевского и
произвести 50-100 тысяч танков, то следовало развернуть в
Советском Союзе за один год от 166 до 500 одних только танковых
дивизий.
Экипаж танка того времени - 3 человека. 50- 100 тысяч танков
означает, что в танковых войсках надо иметь 150-300 тысяч
солдат. Так? Нет, не так.
Танкисты в танковой дивизии - незначительное меньшинство. И
вот почему. Прежде всего танки постоянно и своевременно надо
обеспечивать жидким топливом и смазочными маслами. Потому за
каждой колонной танков надо иметь колонну машин с цистернами. А
еще танкам нужны снаряды и патроны. Потому нужна еще колонна
машин с боеприпасами. Кроме того, танки надо ремонтировать.
Причем ремонтировать не в стационарных мастерских, а там, где
танки действуют. Для этого надо иметь подвижные танкоремонтные
мастерские и даже подвижные танкоремонтные заводы. Это снова
люди и машины. Много людей, много машин.
Но для того чтобы танк отремонтировать, его надо из оврага,
из болота или с поля боя под огнем противника вытащить и до
подвижной танкоремонтной мастерской дотащить. Для этого нужны
специальные ремонтно-эвакуационные подразделения.
Но для того чтобы танк ремонтировать в полевых условиях,
надо в район сражения постоянно подвозить необходимые запасные
части. Один танковый двигатель на поле боя доставить -
прикинем, сколько мороки. А раненых, обгоревших танкистов надо
из танков извлекать и доставлять в эвакуационные госпитали. Так
что позади нашей танковой колонны вытягивается длинный хвост,
без которого танковые подразделения действовать не могут. Зубы
дракона - штука важная, но и без хвоста он жить не может. А еще
ему нужна голова. Штаб. Да не одна голова. Дракон у нас
многоголовый. Каждому батальону - штаб. Маленький, но все же. И
каждому полку - штаб, и каждой дивизии, и каждому корпусу. И
все это машины, машины и машины. И все это надо охранять. И всю
эту братию надо кормить. А продовольствие - подвозить. Это
опять же машины. Но дракону нужны глаза и уши, разведка нужна.
Хорошо, когда из штаба армии и из штаба фронта сообщат сведения
о противнике, но этого недостаточно. Представьте: вам завязали
глаза и кто-то рядом стоящий советует, как надо драться, -
левой двинь, теперь правой, чуть выше... Так дело не пойдет.
Потому каждому подразделению, части, соединению, об®единению
требуется своя собственная разведка, свои собственные глаза и
уши. А это - снова люди и машины.
Путь танкам прокладывают саперы, они наводят мосты и
переправы, ищут и обезвреживают мины и другие заграждения, они
возводят укрытия и маскируют позиции, в случае необходимости
ставят минные поля, обеспечивают миллионные армии водой и
делают еще много нужной работы.
Потому в танковых соединениях надо иметь много саперов и
специальной саперной техники.
Танки надо охранять и защищать в ближнем бою, успех танков
надо закреплять. Этим занимается мотопехота. Каждой танковой
дивизии нужен свой собственный мотострелковый полк, а каждому
корпусу еще дополнительно - своя мотострелковая дивизия.
Действия танков надо поддержать огнем. На это у нас
артиллеристы и минометчики. Действия танков, мотопехоты,
артиллеристов надо прикрывать. На это у нас зенитчики. Всем
этим надо управлять, действия всех надо координировать.
Управление войсками - это поток информации по тысячам каналов.
Обеспечивают эти сообщения подразделения и части связи. Все это
- машины, машины и еще раз машины. И много, много людей.
Наш стандарт 1940 года: для непосредственного обеспечения
действий одной тысячи танков (один мехкорпус) требовалось 36
080 солдат и офицеров, 358 орудий и минометов, 266
бронеавтомобилей, 352 трактора и 5165 автомобилей. Это
непосредственно на поле боя. И это не считая усиления, не
считая авиации, не считая тыловых учреждений, которые будут
питать всю эту массу войск.
Мы думали, что на один танк нужно три танкиста, три веселых
друга, а их надо 36. Потом война показала, что предвоенные
расчеты были занижены. Для обеспечения действий каждого танка
непосредственно на поле боя надо иметь 70-80 человек, вдвое
больше машин, чем предполагалось перед войной, и втрое -
артиллерии.
Но даже если исходить из заниженных предвоенных стандартов,
то и тогда для выполнения программы Тухачевского следовало
иметь в танковых войсках от 1 800 000 до 3 600 000 солдат и
офицеров, 18 000-36 000 тракторов, столько же орудий и
минометов, 13 000-26 000 бронеавтомобилей, от 250 000 до 500
000 автомобилей.
В вооруженных силах Германии в то время 100 тысяч солдат,
унтер-офицеров, офицеров и генералов. А в Красной Армии
Тухачевский в одних только танковых войсках одних только
водителей автомобилей должен был иметь полмиллиона. Не считая
водителей танков, артиллерийских тягачей и бронеавтомобилей. Не
считая наводчиков, командиров, связистов, саперов, разведчиков
и всех остальных.
Или, может быть, Тухачевский считал, что танковые войска без
автомобилей обойдутся? Прут танки по дороге, а впереди разведка
на лихих конях, а пехота бегом за танками, командиры на тройках
с бубенцами, а позади, поскрипывая колесами, - телеги,
запряженные волами, боеприпасы везут, бензин, запасные части...
Не мог Советский Союз в то время дать полмиллиона автомашин
танковым войскам. И четверть миллиона не мог. Не то что
танковым войскам, но и всей армии такого количества дать не
мог. А если бы дал, то без машин и тракторов остались бы
сельское хозяйство, и промышленность, и транспорт, и
строительство. И если бы отдать все машины в танковые войска,
то сколько бы те машины пожирали в год бензина, масел и
запасных частей?
5
А как комплектовать такие танковые войска? Всеобщей воинской
обязанности в то время в Советском Союзе не было. Вводить
всеобщую? Это уже за пределами компетенции начальника штаба
РККА. Тухачевский предлагал всего только реконструкцию танковых
войск, а это влекло за собой глубокие изменения в социальной
структуре государства. Начальника штаба РККА явно понесло в
сферы, куда забираться без разрешения не рекомендуется.
Но Тухачевский в такие сферы явно забираться и не
намеревался, он просто был не способен думать о последствиях
своих предложений. А ведь должен был сообразить: если в армии
будет 50-100 тысяч танков, то какова же должна быть ее
численность? С другой стороны, если бы и ввели всеобщую
воинскую обязанность в то время, то все равно призывников не
хватило бы даже для укомплектования одних только танковых
войск. Если бы и собрали три миллиона призывников для танковых
войск сейчас, то в другие годы призывать было бы некого.
Существует проверенное веками правило: в вооруженных силах
государства в мирное время не может быть более одного процента
населения. Один процент - это критический максимум. Перейдите
этот рубеж, защищать будет нечего - государство будет
отброшено в своем развитии на десятилетия назад, оно разорится
и обанкротится. В свое время наши мудрейшие стратеги пытались
обмануть сами себя бюрократическими финтами: это - внутренние
войска, они никакого отношения к армии не имеют, это - МВД. А
это пограничные войска. Они тоже отношения к армии не имеют -
это КГБ... Такими трюками обманывали американскую делегацию на
переговорах в Женеве. А экономику не обманешь. Трюки эти вышли
боком стране, ее экономике и народу. В конечном итоге - и самой
армии. Знал ли Тухачевский это простое правило про один
процент?
Знал ли он, что в мирное время Советский Союз из 150
миллионов населения мог иметь в армии, на флоте, в авиации, в
пограничных, внутренних и всех других войсках только полтора
миллиона человек? Понимал ли он, что это последний рубеж, выше
которого забираться нельзя? Знал ли Тухачевский, что все
великие империи как раз и гибли не под ударами внешних врагов,
а из-за чрезмерного внутреннего военного напряжения?
6
Ладно, допустим, что Тухачевский решил в одних только
танковых войсках держать от 1,8 до 3,6 миллиона солдат. Но где
их готовить? Практически все, кто попадает в танковые войска,
нуждаются в специальной подготовке. Им быть радистами,
ремонтниками, разведчиками, наводчиками, командирами танков и
орудий. Пропустить всех через учебные дивизии? Сколько же надо
этих учебных дивизий?
А что делать с офицерами? Предложение Тухачевского: танки
производить сейчас. Хорошо. Произведем. Но сколько же нам надо
офицеров для укомплектования хотя бы ста новых танковых
дивизий? Ладно. Развернем военные училища. В мирное время
офицера готовили три года. Танки с заводов поступают сейчас,
как планирует Тухачевский, - в 1928 году, а офицеров из училищ
выпустят через три года, в 1930 - 1931-м. И все они молоденькие
и неопытные, а нам нужны командиры батальонов, полков, дивизий,
корпусов...
И где жить тем офицерам? Мы и сейчас офицерам жилья
построить не можем. А если бы тогда развернули такое количество
дивизий, то куда девать товарищей офицеров? В палатки? А где
тех палаток набрать?
А где те танки хранить? На войне было просто: эшелоны с
танками поступали с заводов прямо на фронт и сразу шли в дело,
жизнь танка на войне короткая, очень скоро танк попадал на
восстановление или шел на переплавку, а на его место шли новые
танки. Их не надо было хранить. Они не накапливались: пока
танки разгружали с одного эшелона, танки с предыдущего уже
горели ярким пламенем.
Но вот ситуация: в мирное время вдруг хлынула с заводов
стальная лавина. И что с ней делать? В чистом поле держать? На
морозе под снегом? Это как у Хрущева при под®еме целины: мы
завалим Россию хлебом! И завалили. Распахали целину, собрали
невиданный урожай, а девать зерно некуда, негде хранить.
Засыпали все дороги зерном, все станции железнодорожные, где
оно и сгнило. Куда его везти? А распаханные земли разнесло
ветром, вся Европа форточки закрывала, когда ветер с востока
дул и нес черную пыль. После того - ни целины, ни хлеба.
Тухачевский был из той же породы реформаторов, которые о
последствиях не заботились.
7
Если у н