ществу  неограниченные  средства".
(Накануне.  С. 270). Слово "оборона" тут следовало взять в кавычки, но
в остальном правильно.  И оттого, что на нужды войны выделялись средс-
тва  без ограничений,  где-то ограничения надо было вводить,  на чемто
экономить. Экономили на зэках, на рабочем классе, на трудовой интелли-
генции, на колхозном крестьянстве.
   Но и  на  верхах  головы летели.  Отзвуки великой битвы мы найдем в
прессе того времени. Журнал "Проблемы экономики" за октябрь 1940 года:
"Представитель диктатуры рабочего класса, советский директор предприя-
тия,  обладает всей полнотой власти.  Его слово - закон, его власть на
производстве  должна  быть диктаторской...  Советский хозяйственник не
имеет права уклоняться от использования острейшего  оружия  -  власти,
которую партия и государство ему доверили.  Командир производства, ук-
лоняющийся от применения самых жестоких мер воздействия к  нарушителям
государственной  дисциплины,  дискредитирует  себя  в  глазах рабочего
класса как человек, не оправдывающий доверия".
   И выходило:  мастер - диктатор над рабочими. А вышестоящий - дикта-
тор над мастером, и так все выше и выше до директора, который диктатор
на заводе.  А над ним тоже диктаторов орава.  И как созвучно все,  что
говорится  о  директоре-диктаторе  с дисциплинарным уставом 1940 года:
чтобы заставить повиноваться подчиненных,  командир имеет право и обя-
зан применить все средства, вплоть до оружия. Если он применяет оружие
против подчиненных, то ответственности за последствия не несет, а если
не применяет,  так его самого - в трибунал. И директоров в те же усло-
вия поставили: или всех грызи, или ляжь в грязи, а на твое место ново-
го директора поставят.
   А "Правда" подстегивает - 18 августа 1940 года: "На заводах Ленинг-
рада обнаружено 148 прогулов,  а передано в суд только  78  дел".  Ка-
кие-то директора проявляют мягкотелость. Будем уверены, что после этой
публикации сели не только те,  кого пролетарская газета  помянула,  не
только директора,  проявившие мягкотелость, но и те, кто директоров не
посадил до публикации "Правды".
   Хрущев однажды объявил,  что Сталин руководил войной по глобусу, то
есть в детали не вникал, а ставил глобальные задачи.
   Кроме Хрущева никто такой глупости не говорил. Сотни людей, которые
знали Сталина близко, говорят другое.
   Сталин знал тысячи (возможно - десятки тысяч) имен. Сталин знал все
высшее командование НКВД, знал всех своих генералов. Сталин знал лично
конструкторов вооружения,  директоров крупнейших заводов,  начальников
концлагерей,  секретарей обкомов, следователей НКВД и НКГБ, сотни: ты-
сячи чекистов,  дипломатов,  лидеров комсомола, профсоюзов и пр. и пр.
Сталин ни разу за 30 лет не ошибся, называя фамилию должностного лица.
Сталин знал характеристики многих образцов вооружения, особенно экспе-
риментальных. Сталин знал количество выпускаемого в стране вооружения.
Сталинская записная книжечка стала знаменитой, как конь Александра Ма-
кедонского. В этой книжке было все о производстве оружия в стране.
   С ноября 1940 года директора авиационных заводов каждый день должны
были персонально сообщать в ЦК о количестве произведенных самолетов. С
декабря это правило распространилось на директоров танковых,  артилле-
рийских и снарядных заводов.
   А Сталин давил персонально.  Был у него и такой прием:  своей рукой
писал  от имени директоров и наркомов письменное обязательство и давал
им подписать...  Не подпишешь - снимут с должности с  соответствующими
последствиями. Если подпишешь и не выполнишь...
   Генерал-полковник А.  Шахурин в те времена был Наркомом авиационной
промышленности.  Предшественник Шахурина - М.  Каганович - был снят  и
застрелился, не дожидаясь последствий снятия. Шахурин занял пост Кага-
новича.  И вот он обедает у Сталина. Январь 1941 года. Сталинский обед
-  это очень поздний ужин.  Слуги накрыли стол,  поставили все блюда и
больше в комнату не входят.  Разговор деловой.  О  выпуске  самолетов.
Графики выпуска самолетов утверждены.  Шахурин знает,  что авиационная
промышленность выпустит запланированное количество новейших самолетов.
Потому  спокоен.  Но Сталину мало того,  что запланировано к выпуску и
что им самим утверждено. Нужно больше. И тогда:
   "Сталин, взяв лист бумаги,  начал писать: "Обязательство (заголовок
подчеркнул). Мы, Шахурин, Дементьев, Воронин, Баландин, Кузнецов, Хру-
ничев (мои заместители), настоящим обязуемся довести ежедневный выпуск
новых боевых самолетов в июне 1941 года до 50 самолетов в сутки". "Мо-
жете, - говорит, - подписать такой документ?" "Вы написали не одну мою
фамилию,  - отвечаю, - и это правильно, у нас работает большой коллек-
тив.  Разрешите обсудить и завтра дать ответ". "Хорошо", - сказал Ста-
лин. Обязательство было взято нами и выполнено. Сталин ежедневно зани-
мался нашей работой,  и ни один срыв в графике не проходил мимо него".
("Вопросы истории", 1974, N 2. с. 95).
   Сталин сделал  петлю,  а  руководители  авиационной  промышленности
должны были сталинскую петлю сами одеть на свои шеи.
   Подписано обязательство  наркомом  и  заместителями,  теперь  можем
представить,  как  они воспользуются своими диктаторскими полномочиями
против директоров авиационных заводов. А директора - своими диктаторс-
кими полномочиями против начальников цехов и производств.  А они...  И
так до самого мастера в промасленном халате.  Кстати,  минимум один из
сталинского списка - Василий Петрович Баландин, заместитель наркома по
двигателям - в начале июня 1941 года сел.  Красив русский язык  -  зэк
Баландин.  Его подельников расстреляли.  Баландину повезло: в июле его
выпустили.  Авиаконструктор Яковлев  описывает  возвращение:  "Василий
Петрович Баландин, осунувшийся, остриженный наголо, уже занял свой ка-
бинет в Наркомате и продолжал работу, как будто с ним ничего не случи-
лось..." (Цель жизни. С. 227).
   Нам остается выяснить, когда мобилизационная гонка в промышленности
началась и чем могла закончиться.
   Понятно, решения принимались в недрах сталинских дач.  Но  принятые
тайно решения объявлялись, пусть и не полностью, пусть иносказательно.
Принятые решения осуществлялись всей страной,  на глазах  всего  мира.
Это как в армии:  солдат не знает,  что и когда решило начальство,  но
траншею рыть ему.  И совсем не важно,  кто решение принял,  до солдата
его доведут и исполнение проверят.  И если мы не знаем,  какие и когда
принимал Сталин решения, мы можем видеть их выполнение. Решения всегда
исходили якобы не от Сталина, а от делегатов съезда партии, от Верхов-
ного Совета,  от представителей трудящихся. (Указ от 26 июня 1940 года
принимался и "по инициативе профсоюзов").  И наркомы писали обязатель-
ства от собственного имени:  "Мы,  Шахурин, Дементьев, Воронин, Балан-
дин..." Правда,  писали сталинским почерком, а подписывались собствен-
норучно.
   Предвестником мобилизации промышленности на нужды" войны был  XVIII
съезд партии. И не подумайте, что выступил; на съезде Сталин и сказал,
что вкалывать надо по 10-12 часов.  Совсем нет.  Сталин таких слов  не
любил.  Сталинский стиль публичных выступлений: "Жить стало лучше, то-
варищи. Жить стало веселее". ("Правда", 22 ноября 1935 года).
   А выступил на XVIII съезде никому тогда неизвестный Вячеслав  Малы-
шев.  Его речь 19 марта 1939 года надо читать. Это шедевр. По традиции
того времени "Правда" не указывала должностей выступающих на съезде  и
даже их инициалов;  "Речь т. Малышева", и ни слова более. Не каждому в
зале было известно,  что это за гусь. А это выдвиженец на взлете. Сви-
репый сталинский тигр. Ему 36. Год назад стал директором завода, месяц
назад - Наркомом тяжелого машиностроения.  Через год станет заместите-
лем Молотова, в мае 1941 - заместителем Сталина.
   Стать заместителем  Сталина  не просто.  Малышев им стал в возрасте
38. Мало того - удержался на посту до смерти Сталина и затем оставался
заместителем главы советского правительства практически до самой своей
смерти.  Кроме поста сталинского заместителя,  Малышев всю войну будет
Наркомом танковой промышленности, получит воинское звание генерал-пол-
ковника и неофициальные титулы "Главнокомандующего танковой промышлен-
ностью",  "Князя Танкоградского" и т.д.  Малышев - это Жуков советской
промышленности. Советские танки завершили войну в Берлине. Заслуга Ма-
лышева в этом никак не меньше заслуги Жукова.
   Зная сегодня, как складывалась карьера Малышева в ходе войны и пос-
ле нее,  мы должны еще раз прочитать "Речь т.  Малышева" 19 марта 1939
года, и именно в этой речи нам следует искать ключи к вопросу о начале
предмобилизационного периода в советской промышленности. Малышев гово-
рил  именно  то,  что  требовалось говорить в начале 1939 года.  Он не
только говорил,  но и делал именно то,  что требовалось Сталину. Иначе
не стал бы т Малышев сталинским заместителем.
   А потом  -  как  буревестник грядущих указов - 24 августа 1939 года
появилась в "Известиях" статья все того же Малышева "О текучести  кад-
ров  и  резервах рабочей силы".  В статье Малышева уже содержалось все
то, что через год отольют в чеканные строки сталинских указов о закре-
пощении рабочей силы,  о "трудовых резервах" и о фактическом превраще-
нии промышленности в единый механизм, работающий на войну.
   Удивительно совпадение:  23 августа 1939 года подписали пакт с Гит-
лером,  а  на  следующий день появляется статьяпредвестница.  Кажется:
сначала 23 августа подписали пакт с Гитлером, а на следующий день поя-
вилась статья, призывающая точить топоры. Но события развивались в об-
ратном порядке: сначала решили точить топоры, а потом подписали пакт с
Гитлером.  Статья появилась 24 августа,  но набирали ее 23-го. А писал
ее т Малышев раньше, то есть до подписания пакта.
   Когда в Кремле жали руку Риббентропу и пили  за  здоровье  Гитлера,
драконовские  указы  1940 года уже были предрешены.  Не исключаю,  что
именно Малышев был их инициатором, за то и был поднят на должность за-
местителя  главы  правительства  по промышленности,  обойдя всех своих
коллег и соперников. Идея остановить текучесть рабочей силы путем вве-
дения  крепостного  права на заводах и организовать "трудовые резервы"
уже в августе 1939 года доложена Сталину и явно встретила поддержку. В
противном случае Малышев не стал бы такую статью публиковать.
   Уже тогда Малышев знал,  к чему приведет тотальная мобилизация про-
мышленности.  И не он один: "Экономика получает однобокое военное раз-
витие,  которое не может продолжаться до бесконечности. Оно или приво-
дит к войне,  или вследствие непроизводительных затрат  на  содержание
вооруженных  сил  и  другие военные цели к экономическому банкротству"
Это говорит Маршал Советского Союза В.Д.  Соколовский после войны (Во-
енная стратегия. С. 284).
   Эту простую мысль понимали и до войны: "Переход почти всего хозяйс-
тва страны на производство военной продукции означает неизбежное  сок-
ращение снабжения мирной потребности населения и полную депрессию про-
мышленности:  должны будут очень быстро прекратить работу отрасли про-
мышленности, которые не имеют значения для обороны, и сильно развиться
те, которые работают на оборону". Это писал в 1929 году выдающийся со-
ветский военный теоретик
   В.К. Триандафиллов. (Характер операций современных армий. С. 50).
   А вот  мнение  генерал-полковника Бориса Ванникова.  Ванников - это
тот же тип сталинского наркома, что и Малышев. Сам Сталин присвоил се-
бе  Золотую  звезду  Героя Социалистического Труда с номером 1.  Борис
Ванников получил такую звезду в первой десятке  кавалеров.  Сталин  на
том  остановился.  А  Ванникову  после войны Сталин дал вторую Золотую
звезду.  И Ванников стал первым дважды Героем  соцтруда.  За  создание
ядерного  заряда.  Вскоре  Ванников стал первым в стране трижды Героем
соцтруда.  За создание термоядерного заряда. Перед войной Борис Ванни-
ков  был  Наркомом вооружения,  а в ходе войны - Наркомом боеприпасов.
Его мнение:  "Ни одно государство,  какой бы сильной экономикой оно не
обладало,  не выдержит, если оборонная промышленность еще в мирный пе-
риод перейдет на режим военного времени".  ("Вопросы истории", 1969. N
1, с. 130).
   Так что вожди ведали,  что творили. Начав перевод промышленности на
режим военного времени, они знали, что это приведет к войне.
   Кстати, самого Ванникова взяли в начале июня 1941 года. Его пытали,
его  готовили к расстрелу.  Из пятнадцати подельников двоих выпустили,
тринадцать расстреляли.  Мотивы ареста во мраке.  И не важно, в чем их
обвиняли.  Разве обязательно обвинять человека именно в том,  в чем он
виноват?  Важно другое:  массовые аресты в промышленности от рабочего,
опоздавшего на двадцать одну минуту, и кончая наркомами, которые нику-
да не опоздали,  имели целью уже в мирное время создать в тылу фронто-
вую обстановку.
   Когда осунувшиеся,  стриженые  наголо  заместители  наркомов и сами
наркомы из пыточных камер вдруг снова  попадали  в  свои  министерские
кресла, всем сразу становилось понятно, что работать надо лучше: това-
рищу Сталину нужно много оружия.


   Глава 21 ПРО СТАЛИНСКОГО БУРЕВЕСТНИКА

   Не сдаешься?  Подыхай,  ...с тобою!  Будет нам милее рай,  Взятый с
бою.
   Демьян Бедный.


   Однажды пришлось видеть, как играли в волейбол советские олимпийцы.
Зрелище выдающееся: огромные парни, мощная гибкая мускулатура, рубящие
удары и невероятное умение обнаружить слабину - только противники (то-
же свирепые) ослабили на долю секунды защиту кусочка площадки, и имен-
но на этот кусочек  обрушивается  удар  всесокрушающей  силы,  который
нельзя отразить. Да наши не просто били, а с обманом: бьют вроде в од-
ну сторону,  попадают - в другую.  У противников тоже обманных  трюков
было отработано во множестве,  но наших не обманешь. Реакция советских
олимпийцев была сверхчеловеческой.  Я бы не сказал, что волчья реакция
или тигриная, нет, это было нечто за гранью возможного.
   И особенно отличался в этом деле Юрий Чесноков. То, что он делал на
площадке,  было непонятно. Противник в страшной силе замаха сгибается,
как  стальная пружина,  и уж видно,  что ударит в правый дальний угол;
вся советская команда бросается в правый дальний угол,  и только  один
Чесноков  бросается...  в  левый  ближний.  Через долю секунды следует
удар, и именно туда, куда уже прыгнул Чесноков. Все происходило однов-
ременно,  но я никак не мог отделаться от ощущения, что сначала Чесно-
ков прыгает туда,  куда надо,  а уж потом противник именно туда удар и
наносит.  Выходило,  что  Чесноков предугадывал самые коварные удары и
потому их отбивал.
   После матча спросил у поклонников Чеснокова,  правда ли, что он на-
перед знает,  куда будет нанесен удар? Правда - отвечают. А как он это
может знать? Интуиция - отвечали одни. Гениален - отвечали другие. Чи-
тает мысли противников - отвечали третьи.
   Было ясно,  что Чесноков наделен необычайной физической силой и вы-
носливостью,  было видно, что способен концентрировать волю в короткий
момент отражения удара и немедленно расслаблять ее,  сохраняя тем силы
и способность в следующий момент вновь вложить всю мощь в удар  потря-
сающей точности. Но был еще и какой-то секрет.
   После завершения спортивной карьеры олимпийский чемпион Юрий Чесно-
ков свой секрет раскрыл: он действительно читал мысли противников. Все
вокруг были неграмотными,  читать на лицах не умели, а он умел. Сопер-
ник мог выписывай,  любые трюки,  но в самое последнее мгновение перед
ударом его нос поворачивался точно туда, куда будет нанесен удар. Чес-
ноков это подметил, а потом и установил, что в правиле исключений нет.
   И вот по носу  он  читал  замыслы  своих  американских,  китайских,
японских  и  других  соперников.  И  за долю секунды до удара бросался
именно туда, куда надо. И побеждал всех...
   Любой фокус прост.  Когда секрет известен. Секрет Чеснокова мне по-
чему-то напомнил историю летчика Голованова...
   В феврале 1941 год а летчик гражданской авиации Александр Голованов
был призван в Красную Армию,  получил свое первое  воинское  звание  -
подполковник  и первую должность - командир 212-годальнебомбардировоч-
ного полка специального назначения - Спецназ.  Советская дальнебомбар-
дировочная авиация (ДВА) в то время имела в своем составе:
   - пять авиационных корпусов, в каждом по две дивизии; - три отдель-
ные авиационные дивизии, которые в состав корпусов не входили;
   - один отдельный авиационный полк,  который не входил ни  в  состав
дивизий, ни в состав корпусов.
   Вот именно  этот  полк  Голованов  и возглавил в феврале 1941 года.
Впрочем,  полка не было,  его предстояло сформировать.  С этой задачей
Голованов  справился:  самолеты ему дали,  дали летчиков,  инженеров и
техников, дали аэродром в районе Смоленска. Голованов сформировал полк
и стал его первым командиром. Над собой полковник Голованов не имел ни
командира дивизии, ни командира корпуса, подчинялся прямо командующему
ДБА. Теоретически. На практике полк Голованова подчинялся Сталину.
   В июне  1941  года  212-й дальнебомбардировочный полк Спецназ начал
боевую работу.  Использовался полк Голованова,  как  и  вся  советская
дальняя  авиация,  не  по прямому назначению.  Дальние бомбардировщики
предназначались для действий ночью по дальним неподвижным целям: горо-
дам, заводам, мостам, железнодорожным станциям, а их использовали днем
по подвижным целям на переднем крае.  Дальние бомбардировщики бомбят с
большой  высоты цели,  по которым не промахнешься.  А им ставили непо-
сильную задачу,  для решения которой они не  предназначались:  бомбить
танковые колонны противника. С большой высоты в движущийся танк не по-
падешь,  пикировать дальний бомбардировщик не может,  приходилось сни-
жаться...
   Эту работу должны делать штурмовики, ближние и пикирующие бомбарди-
ровщики,  причем,  только под прикрытием истребителей.  Но штурмовики,
ближние  и пикирующие бомбардировщики погибли на приграничных аэродро-
мах в первые дни войны,  а вместе с ними погибли и истребители.  И вот
дальние  бомбардировщики  выполняют  чужую работу,  для которой они не
предназначены,  которую они выполнить не способны,  и  делают  ее  без
прикрытия,  в  условиях  полного господства противника в воздухе.  Все
полки,  дивизии и корпуса дальних бомбардировщиков несли неоправданные
потери.
   Досталось и 212-му полку,  но все же полк Голованова на фоне других
отличался.  Подполковником Голованов ходил меньше полугода.  В августе
1941 года полковник Голованов становится командиром 81-й дальнебомбар-
дировочной авиадивизии Спецназ. Эта дивизия была подчинена прямо Став-
ке ВГК.  (Генерал-майор авиации М.Н.  Кожевников.  Командование и штаб
ВВС Советской Армии в Великой Отечественной войне. С. 81). Проще гово-
ря,  Голованов вновь подчиняется только Сталину.  81-я дивизия под ко-
мандованием Голованова и при его личном участии бомбила  в  1941  году
Берлин, Кенигсберг, Данциг, Плоешти.
   Понятно, использование  ДБА в первые дни войны не по прямому назна-
чению и понесенные при этом потери резко снизили мощь дальней авиации.
Но все равно дивизия Голованова отличалась,  и можно было ожидать наз-
начения Голованова на должность командира авиационного корпуса.  Этого
не случилось.  Потому эту ступень Голованов пропустил. Не был он и за-
местителем командующего ДВА, а сразу стал командующим.
   В феврале 1942 года ДВА была преобразована в Авиацию Дальнего дейс-
твия  (АДД),  и ее командующим назначен генералмайор авиации Александр
Голованов.  Следующие званий:  генерал-лейтенант авиации, генерал-пол-
ковник авиации маршал авиации - идут,  не задерживаясь. В августе 1944
года Голованов получает звание Главного маршала авиации. Главному мар-
шалу авиации в том месяце исполнилось 40.  АДД под командованием Голо-
ванова принимала участие во всех важнейших операциях Красной Армии.
   В 1953 году сразу после смерти Сталина Голованова снимают