все равно искать надо! Твои войска -- правый сосед
войск  моего Киевского округа.  Черт  с тобой, если  тебя разобьют. Но  если
немцы нападут и на восьмой  день  выйдут  к  Барановичам, то это угроза моим
войскам  на  Украине.  Они  разобьют тебя и выйдут во  фланг моего Киевского
округа, из Белоруссии они могут ударить в мой тыл.
  Жуков  был  обязан  искать  способ  остановить танковые  клинья Гота  и
Гудериана в Белоруссии по многим причинам.
  Во-первых, ради самосохранения: Павлов -- правый сосед.
  Во-вторых,  Жуков  --  русский  генерал. Назревает  разгром  сверхмощной
группировки  Красной Армии в Белоруссии. Из простой  любви  к своему народу,
своей  стране   и  своей  армии,  патриот  Жуков  обязан  был  найти  способ
противостояния вторжению и сообщить его и Павлову, и Сталину.
  В-третьих,  ради спортивного  интереса, просто ради  того, чтобы решить
головоломку. Вот  гимнастика  для  мозга: известно,  как  будет  действовать
нападающая  сторона, но не известно,  что  же  делать обороняющейся стороне.
Павлов на стратегической игре  найти  решения  не  сумел.  Поэтому  решение,
интереса ради, должен был найти Жуков. Он должен был поставить себя на место
Павлова и сообразить, что  же надлежит делать командующему Западным  фронтом
для того, чтобы предсказания не воплотились в кошмарную реальность.
  В-четвертых, ради карьерных интересов. Возникла возможность отличиться.
Жуков показал Сталину, как немцы будут  действовать в первые дни  войны. Тут
же  следовало  показать  товарищу  Сталину  обратный  фокус: не надо боятся,
товарищ  Сталин, я  бы,  на месте Павлова,  поступил вот  так. Вот,  товарищ
Сталин,  решение:  если  немцы  будут  действовать  таким  образом,  мы   им
противопоставим контрманевр.
  В-пятых, через несколько дней после игры Жуков был назначен начальником
Генерального штаба. Теперь он уже не  сосед Павлова, а прямой ему начальник.
Жуков знает, что немцы нападут и  на восьмой день могут выйти к Барановичам.
Кроме того Жуков знает, что Павлов остановить вторжение не сумеет. Павлов не
знает, как надо  действовать. Если  так, прямая  обязанность Жукова  -- найти
решение для Павлова. Жуков должен  был Павлову  приказать: действуй вот так,
так  и так,  вон там рой противотанковые  рвы,  тут ставь 4-ю армию в глухую
оборону,  с этого рубежа  готовь контрудар 6-го мехкорпуса, тут ставь минные
поля, отводи авиацию с приграничных аэродромов, вывози стратегические запасы
подальше от  границ,  проведи эвакуацию  семей военнослужащих  в центральные
районы  страны.  Если  Павлов  не  способен командовать,  Жуков  должен  был
поставить перед Сталиным  вопрос о смещении Павлова. Но Жуков почему-то этот
вопрос не  ставил.  Если  Павлов  не способен командовать,  а  сместить  его
невозможно, начальник Генерального штаба Жуков был  обязан связаться прямо с
командующими армиями и командирами корпусов и дивизий:  в  случае нападения,
что  вы намерены делать? Как намерены отбиваться? Жуков был обязан требовать
от всех подчиненных Павлова искать решения. Что будет делать командующий 3-й
армии в случае нападения? А у командующего 10-й армии какое решение?
  Но Жуков и этого почему-то  не  делал.  На  самый  крайний случай Жуков
должен  был подумать о  себе.  Если Павлова разобьют, если  на  восьмой день
германские  танки  выйдут  к Барановичам,  что должен делать  я  -- начальник
Генерального штаба?
  Но Жуков почему-то решения для Павлова не искал  и никаких приказов ему
не отдавал. Вернее, отдавал приказы, но совсем  другого рода:  На провокации
не  поддаваться!  Окопов не рыть!  В  оборону  войска  не  ставить!  Границу
оголять!  Войска  собирать огромными  массами.  Аэродромы  строить  у  самых
границ! Авиацию перебазировать к  границе!  Стратегические запасу -- туда же!
Семьи военнослужащих из приграничных районов  не вывозить!  Спрашивается:  а
почему, если мы готовимся к обороне?
  Не будем спорить: в Минске сидел глупый, ни на что не способный Павлов.
Он не знал,  как отразить  германское  вторжение.  Но ведь  в Москве  сидел,
высоко  возвышаясь   над   Павловым,  мудрейший   полководец   ХХ  века.  Но
удивительное  дело:  Жуков  сумел   поставить   себя  на  место  Гитлера   и
гитлеровских  стратегов и предсказать  их замыслы, но  Жуков забыл поставить
себя на свое собственное место начальника Генерального штаба и найти решение
проблеме обороны Белоруссии и всего Советского Союза.
7.
  Генерал  армии Павлов не знал, как остановить удар германских  танковых
клиньев  на Барановичи,  Бобруйск, Минск  и Витебск. А  знал ли Жуков?  Если
Жуков знал, как  предотвратить  разгром, почему  не попросился  у Сталина на
должность командующего Западным особым военным  округом? В Генеральном штабе
Жукову все равно  делать  нечего, Сталин, говорят, его гениальных советов не
слушал,  поэтому надо было  сказать: товарищ Сталин чую беду! Павлов фронт в
Белоруссии не удержит,  да вы это и сами на игре видели. А я удержу! Снимите
Павлова, отправьте меня в Белоруссию, я ни Гота, ни Гудерина не пропущу!
  И вот дилемма:  было ли в принципе возможно остановить германские танки
в Белоруссии летом 1941  года? Было  ли решение  проблеме?  Если  решения не
было, то Жукову  не стоило после войны выпячивать свою  гениальность на фоне
неспособности Павлова.
  А если решение было, то почему начальник Генерального  штаба Г.К. Жуков
не сообщил его  своему  подчиненному  Павлову  и своему  прямому  начальнику
Сталину?
  Жукову не хватило ума даже после войны задним числом выдумать решение и
сообщить  его   своим  поклонникам,  мол,  дурачки  не  знали  как  защищать
Белоруссию, а я-то знал, что надо действовать вот так и вот так.
  Вся история  войн и военного искусства  состоит только из примеров двух
категорий. Или полководец  (король, князь, генерал, адмирал, фельдмаршал) не
разгадал замыслов противника и  за то поплатился  разгромом. Или  он замысел
противника  предсказал, что-то этим  замыслам  противопоставил, в результате
получил блистательную победу. Один полководец понимал, что центр его боевого
порядка  прорвут,  потому  позади  своих  дружин  сцепил  возы  цепями.  Для
устойчивости. Чтобы некуда было  пятиться. Другой полководец  сообразил, что
противник  перед  боевыми  порядками  своих  войск  вырыл  ямы,  прикрыл  их
хворостом и присыпал землей. Чтобы в эти  ямы не угодить, мудрый  вождь свои
войска  удержал  от  самоубийственной  атаки.  Третий  полководец,  разгадав
замысел противника,  поставил  в соседнем лесу  засадный  полк и в  решающий
момент битвы ударил во фланг и тыл врагам.
  Но вот уникальный случай истории: гениальный полководец Жуков мгновенно
разгадал замысел  противника,  но  гениальности его  хватило только на  это.
Никаких  выводов из своих предсказаний он  не делал. Ему даже  в  голову  не
пришло  соврать: мол, я Сталину  предлагал отражать германское вторжение вот
так  и  так.  И  в своих  мемуарах  он  ограничился  заявлениями о  том, что
занимался  предсказаниями. Но кому  нужны предсказания, если из  них  никто,
начиная с самого предсказателя, не делает выводов?
  Давайте  представим такую ситуацию.  Перед  выходом  "Титаника"  в море
некий  штурман собрал огромное  количество сведений о  морских  течениях,  о
путях  айсбергов  в  океане,   последние  сообщения  очевидцев  о  положении
айсбергов в данный момент, изучил ледовую обстановку и провел весьма сложные
расчеты. И становится ему понятно, что если идти вот таким курсом с такой-то
скоростью,  то аккурат в ночь на 14 апреля "Титаник" царапнет айсберг  вот в
этой точке  океана.  Штурмана все  хвалят за мудрейшие предсказания и тут же
назначают  капитаном "Титаника".  И  вот он  на полной скорости  гонит  свой
корабль сквозь  черную  ночь  и в той самой точке, где предсказал, врезается
таки  в  тот самый айсберг.  И радостно объявляет: все  случилось так, как я
предвидел! И восхищенный мир рукоплещет гениальному предсказателю.
  Вот  именно  в  таком  положении   оказался  сказочник   Жуков.   Своим
хвастовством он сам себя  загнал в  глупейшее  положение. Если бы  Жуков был
умным человеком, то его рассказ должен выглядеть так: я рассчитал, что немцы
на  восьмой день выйдут к Барановичам. И они туда вышли! И там они  попали в
ловушку, которую я им подстроил!
  Но рассказывает Жуков вот что: я все понимал, я  предсказал катастрофу,
меня назначили начальником Генерального штаба, и за пять месяцев я не сделал
НИЧЕГО для  предотвращения своих собственных предсказаний. И катастрофа таки
случилась! Точно в соответствии с моими пророчествами!
  И  мир  рукоплещет  стратегическому предсказателю. И  тысячи  жуковских
почитателей  платочками  вытирают слезы умиления:  гений, чистый  гений! Как
сказал, так и вышло!
x x x
  А мы снова перед выбором.
  Или Жуков хвастун, он врет про свои предсказания.
  Или он  враг  народа: знал, где  и как немцы будут  действовать, но  не
сделал ничего, чтобы им помешать.

ГЛАВА 11.

ДЕЙСТВОВАТЬ ПО-БОЕВОМУ!

  Печать личности Жукова, его полководческого
  таланта лежит на ходе и исходе важнейших
  стратегических операций Советских Вооруженных Сил.
  Генерал армии А.М. Майоров
  ВИЖ 1986  o 12 стр. 40

1.
  Не боюсь повторить:  штаб  -- это мозг. Удар по штабу, это -- кувалдой по
черепу.  Чтобы  лишить   противника  приятной  возможности  бить  ломом  или
разводным ключом  по вашей голове, вы обязаны свой штаб спрятать и защитить.
Противник не  должен знать  кто,  где  и когда принимает решения, в  чем они
заключаются, когда и как передаются исполнителям.
  Принято  считать,  что  работа начальника штаба  сводится  к добыванию,
сбору,  изучению,  обработке,  отображению,  анализу  и  оценке  обстановки,
подготовке  решений,  приказов,  планированию  боевых действий,  организации
взаимодействия, контролю за исполнением. Это так. Но  это не все. И это даже
не главное. Вы можете придумать гениальные планы, но до войск они не дойдут.
Что толку  от такой гениальности? Поэтому перед тем, как принимать  решения,
надо  создать  систему  управления,   т.е.  места,  где  вы  будете  решения
приниматься, и каналы связи,  по которым принятые решения будут передаваться
исполнителям.  Проще говоря, прежде,  чем думать над  тем, вправо рулить или
влево, надо иметь  в руках рулевое колесо. Работа  начальника  любого  штаба
должна начинается не с принятия мудрых решений и отдачи гениальных приказов,
а  с  создания  системы   управления   войсками.  Эта  система  должна  быть
устойчивой, неуязвимой, скрытной. Это первая забота начальника любого штаба,
от  батальона и выше. Начальник любого штаба лично отвечает за оборудование,
маскировку, охрану и оборону командного пункта и узла связи.
  Имея  это  в виду,  вернемся к величайшему  полководцу  ХХ века Георгию
Константиновичу Жукову, который  13 января 1941  года был  назначен  на пост
начальника Генерального штаба РККА.
  Если вы водитель,  если вы получили от предшественника старый самосвал,
то первым  делом  интересуетесь: есть ли в  нем место  для водителя? Есть ли
руль,  рычаги  и  педали?  Смею  предположить,  что,  получив  назначение  в
Генеральный штаб,  великий  стратег Жуков первым делом  спросил: а где будет
мое  рабочее  место  в  случае войны? Где тот  подземный командный пункт,  в
котором я  буду находиться в последние часы мира, в первые и все последующие
мгновенья, дни  и  годы  войны?  Не  из  своего же высокого кабинета  я буду
управлять войной! Где они, спрятанные от вражеских глаз и надежно защищенные
бункеры для  моих  помощников, для операторов,  разведчиков, шифровальщиков,
связистов и всей остальной штабной братии?
  Командный пункт Генерального штаба  должен быть прикрыт, защищен, и  от
вражеского взгляда спрятан.  Итак,  где  же  подземные бетонные казематы для
Генерального штаба и его выдающегося начальника?
  Я  предположил,  что  великий  стратег  такие  вопросы  задал.  Но  мое
предположение оказалось ошибочным. Великий стратег  таких вопросов не задал.
Жуков  не  интересовался,  откуда  и  как  он  будет  руководить  отражением
гитлеровского нашествия.  Он  сидел в  Генеральном штабе день, два,  неделю,
месяц, пять  месяцев. Он никак не мог сообразить, что Красной  Армией все же
надо будет как-то управлять в ходе войны, а для этого надо создавать систему
управления.   Начинать   надо   с  командного  пункта   Генерального  штаба.
Одновременно надо  потребовать  от командующих  военными округами,  флотами,
армиями и флотилиями, чтобы они тоже построили, оборудовали  и замаскировали
свои  командные  пункты. Систему командных пунктов  надо объединить узлами и
линиями  связи, которые тоже должны быть хорошо прикрыты от любой опасности,
защищены и спрятаны.
2.
  В Красной Армии существовала великолепно  отлаженная система управления
боевыми действиями в  ходе захватнической  войны на  чужой  территории.  Для
наступательной  войны  были  подготовлены  командные  пункты  в поездах. Эти
командные пункты можно было решительно и быстро  перемещать  вслед  уходящим
вперед войскам.  Для  этих подвижных командных  пунктов  уже в мирное  время
вблизи государственных границ были подготовлены укрытия с выходами подземных
кабелей правительственной связи. Были также созданы  поезда  связи,  которые
могли разворачивать узлы стратегической системы связи в районах расположения
поездов управления.  Для  защиты подвижных командных пунктов и поездов связи
были  сформированы   дивизионы,   как   обычных   бронепоездов   с  танковым
вооружением, так и дивизионы зенитных бронепоездов.
  А для  войны оборонительной  не было сделано ничего. Система управления
боевыми   действиями   Красной   Армией  в  оборонительной   войне   начисто
отсутствовала.
  Сам  Жуков  ситуацию описывает  так. "При  изучении  весной  1941  года
положения дел выяснилось, что у Генерального  штаба, так  же как и у наркома
обороны и командующих видами и родами войск, не подготовлены на случай войны
командные пункты, откуда можно было бы осуществлять  управление вооруженными
силами, быстро передавать в войска директивы Ставки, получать и обрабатывать
донесения  от  войск.  В предвоенные  годы время  на строительство командных
пунктов было упущено". ( Воспоминания и размышления. Стр. 218-219)
  Когда  речь  идет   о  победах,   то  великий  полководец  говорит:   я
предположил,  я  предвидел,  я знал,  я  решил, я потребовал,  я настоял,  я
отстоял.  А  когда  речь  заходит  о  просчетах   и  ошибках,  о  преступной
халатности,  тот  же  стратегический гений  использует неопределенную форму:
кем-то неодушевленным  и бестелесным  было  упущено время  на  строительство
командных пунктов.  Красная Армия не имела  системы  управления  войсками на
случай оборонительной войны, и в этом, понятно, кто-то виноват, но только не
начальник Генерального штаба  генерал армии Жуков,  который  персонально  за
систему управления отвечал.
  Виноваты ли предшественники Жукова? Несомненно. Но мы  их не причисляем
ни  к  гениям,  ни  к  святым.  А  тут  почти  святой стратег  был  назначен
начальником  Генерального штаба  13  января  1941 года, но только  весной он
сообразил, что  у  него  нет  ни  места водителя, ни  руля,  ни рычагов,  ни
педалей.
  Если великий  стратегический  гений  сообразил  весной  1941 года,  что
Генеральный штаб не имеет командного пункта на случай  оборонительной войны,
значит,  предполагаем  мы, означенный гений  тут  же  распорядился командный
пункт  построить.  Увы. Мы с вами снова ошиблись. Это нам легко  рассуждать:
нет  командного пункта, значит, его  надо возводить.  А у гениев все не так.
Прежде чем предпринять какие-то действия, им надо  думать,  думать и думать.
Неделями и месяцами.
  Жукову  подчиненные  напоминали: надо  строить  КП! А  Жуков  запрещал.
Подчиненные  требовали,  а  Жуков  снова  запрещал.  И  уже   не  просто,  а
категорически.
  Маршал   Советского   Союза   А.М.  Василевский   в   1941   году   был
генерал-майором  в  Оперативном  управлении  Генерального штаба. Не  называя
никого по имени (но мы то знаем, кто персонально отвечает за командный пункт
Генерального   штаба),   Василевский  сложившуюся  ситуацию  описывает  так:
"Несмотря на все наши настояния, до войны нам не разрешили даже организовать
подземный командный пункт, подземное рабочее помещение. Только в первый день
войны, примерно в то же  время, когда началась мобилизация,  а мобилизация --
как ни странно это звучит,  --  была  объявлена в четырнадцать часов двадцать
второго июня, то есть через двенадцать часов после начала войны, в это время
во дворе 1-го  Дома Наркомата обороны  начали ковырять землю, рыть убежище."
("Знамя" 1988  o 5. Стр. 90)
  В январе 1941 года  гениальный Жуков пришел в Генеральный штаб. Весной,
он сообразил,  что  нет  командного пункта.  Но  пока война не  грянула,  он
созданием,  развитием  и совершенствованием системы управления  вооруженными
силами   не   занимался,   т.е.  он  не  выполнял  своих  прямых   служебных
обязанностей.

3.
  Одновременно с созданием системы управления Красной Армией, Жукову надо
было  готовить  планы  оборонительной  войны.  Планов не  надо  было  много.
Следовало набросать на карте  общий замысел: что мы намерены делать в случае
нападения  противника.  Затем -- распределить боевые задачи: кто и что обязан
делать  в  случае  нападения   противника  и   непосредственно   перед  этим
нападением.
  Если бы Красная  Армия готовилась  к оборонительной  войне, то  каждому
командиру, от командующего округом и ниже, следовало  только указать  боевую
задачу,  сказать, ЧТО надо  делать. А на вопрос  КАК, каждый командир и  его
штаб должны были искать свои ответы. Каждый  командир и его штаб должны были
сами составлять планы обороны.
  Однако Красная  Армия  готовилась не к оборонительной  войне  на  своей
территории, а  к какой-то другой войне. Потому всем командирам и всем штабам
запретили составлять  какие-либо планы на случай войны. Все в свои руки взял
начальник  Генерального  штаба  генерал  армии Жуков. Генеральному штабу под
руководством   Жукова  пришлось  составлять  планы  не  только  для  высшего
руководства, но и для всех нижестоящих эшелонов командной структуры.
  В случае войны,  приграничные  военные округа  превращались во  фронты.
Каждый фронт  -- это  группа  армий. Генеральный штаб готовил подробные планы
боевых действий  для каждого фронта, каждой  армии, корпуса, дивизии, полка.
Все  эти  планы  упаковывали  в  так  называемые  "красные  пакеты".  Каждый
командир,  от полка и выше, в своем  сейфе имел  "красный пакет", но не имел
представления, что в нем содержится.
  В случае опасности из Генерального штаба должен был поступить приказ на
вскрытие  пакетов.  Получив  приказ,  каждый  командир  должен  был  вскрыть
"красный пакет"  и  действовать в соответствии  с  указаниями, которые в нем
содержались.
  Была проделана  огромная работа по составлению  планов. Однако действия
Красной  Армии 22 июня 1941 года -- это разнобой и полная анархия.  Создается
впечатление, что все, от  рядовых солдат до Жукова и Сталина,  не знали, что
кому надлежит делать.
  Так были ли у Красной Армии планы  войны? Планы были. Маршал Советского
Союза А.М. Василевский  объясняет: "Разумеется, оперативные планы имелись, и
весьма  подробно разработанные, точно  так  же, как и мобилизационные планы.
Мобилизационные планы  были  доведены до  каждой  части, буквально,  включая
самые второстепенные  тыловые  части, вроде  каких-нибудь тыловых  складов и
хозяйственных команд... Беда не в отсутствии  у нас оперативных планов, а  в
невозможности их выполнить, в той  обстановке, которая сложилась".  ("Знамя"
1988  o5 стр.82.)
  Если верить Василевскому  или любому  нашему полководцу и академику, то
получается вот что. Величайший стратег  ХХ  века Г.К. Жуков  составил  планы
отражения агрессии. Планы были  воистину великолепными. Но у этих планов был
совсем небольшой недостаток: в случае агрессии их б