амоходное орудие "Элефант" (он же -
"Фердинанд") весом в 65 тонн на мягком грунте развернуться не может. При
развороте одна гусеница идет, а вторую притормаживаем. При таком весе
машины и узких гусеницах та гусеница, которую притормаживаем, зарывается в
землю, и весь "Фердинанд" садится брюхом в пашню, в грязь или в песок.
Потому "Элефанты" в Восточной Европе, да и в Западной, из-за своего
огромного веса практически не применялись. После катастрофического дебюта
на Курской дуге их пришлось перебросить в Италию на каменистый грунт. Тем
временем по личному приказу Гитлера германские конструкторы работали над
танком Е-100 весом в 140 тонн, а доктор Порше, опять же по личному приказу
Гитлера, создавал свой "Маус", т.е. "Мышь" - танк весом в 188 тонн. Проблем
было множество. Прежде всего, где взять столь мощные двигатели? На Е-100
поставили "Май-бах 234" - 800 л.с. По тем временам - огромная сила. Но
вес-то у танка невероятный. Потому на тонну веса приходилось всего лишь по
пять с кусочком лошадиных сил. На "Мышь" поставили двигатель МВ-509
мощностью 1050 л.с., и опять получилась удельная мощь 5,5 л.с. на 1 тонну
веса. Это то, что они делали под конец войны и завершить не успели. Для
сравнения: у нашего "устаревшего" БТ-2, принятого на вооружение еще до
прихода Гитлера к власти, удельная мощность была в 6,5 (ШЕСТЬ С ПОЛОВИНОЙ)
раз выше. Двигатель - сердце танка. У гитлеровской "Мыши" было слабенькое
сердечко в сравнении с ее непомерным весом. И лучше говорить не про
удельную мощь, а про удельную немощь. Но главное в другом: эти танки можно
было строить малыми сериями, а то и вообще единичными экземплярами.

И еще: европейские мосты того времени редко имели грузоподъемность свыше 40
тонн. Вес в 140, а тем более 188 тонн, не выдерживал ни один мост. Вопрос:
зачем вам танк, который, выйдя из ворот завода, может дойти только до
первой речки, но не дальше?

Генерал-лейтенант Эрих Шнейдер так характеризовал гитлеровский супертанк
"Маус": "В военном отношении он не представлял собой никакой ценности.
Конструкция его была разработана Порше и Круппом. Но на испытаниях
оказалось, что он не мог пройти ни по одному мосту, служил удобной мишенью
и имел недостаточно толстую броню, чтобы без риска подставлять лоб любому
противотанковому орудию. На создание экспериментальной модели и на
подготовку серийного производства этого танка ушло много ценнейших
материалов и труда, которые могли быть использованы для решения других,
более срочных задач" (Итоги Второй мировой войны. С. 306).

В этом отрывке поражает фраза: "на испытаниях оказалось, что он не мог
пройти ни по одному мосту..." Неужто создателям 188-тонной махины это было
неясно до испытаний?

Думаю, что все им было ясно. Это были люди высочайшей технической
квалификации. Это были люди куда более умные, чем я и, быть может, вы. Но у
нас с вами преимущество. Мы - разгильдяи. И у нас хватило бы глупости
усомниться в целесообразности такой затеи. А они люди дисциплинированные. У
них - приказ. Они приказ выполняли, понимая, что его выполнение вредит
разработке других, куда более важных и насущных проектов, и это ведет
Германию к разгрому.

Заставь дурака конструировать танки или вербовать агентуру...

ГЛАВА 10. А В ЭТО ВРЕМЯ...

Система высшего командования немецкими вооруженными силами вообще была
странной.

Генерал-лейтенант Б. Циммерман. Роковые решения. С. 237

1

Гитлеровская армия и государство отличались от других армий и государств
запредельной точностью и аккуратностью.

А в это время в германской армии и государстве процветали хаос и
разгильдяйство, которых свет не видал с момента сотворения.

Начнем с самого верха. "Гитлер часто необдуманно подписывал указы,
противоречащие ранее изданным, создавая тем самым невообразимую сумятицу"
(Шпеер. С. 348).

"Он постоянно стремился к тому, чтобы ввести себя и окружающих в
заблуждение относительно истинного положения вещей... Он не отдавал себе
никакого отчета в том, что говорил и какие решения принимал" (Гудериан. С.
613).

"Глубоко чуждая его натуре дисциплина отнюдь не способствовала принятию им
разумных и взвешенных решений" (Шпеер. С. 401).

Итак, во главе Германии стоял путаник. Уже одного этого было достаточно для
полной анархии. Но кроме этого, Гитлер занимал множество должностей:
партийных, государственных и военных: он - лидер партии, рейхсканцлер,
президент Германии, военный министр, Верховный главнокомандующий Вермахта,
главнокомандующий сухопутными войсками. Так было и у Сталина, правда,
должностей у него было поменьше. Но разница не в количестве должностей.
Коренная разница в другом. В каком бы качестве Сталин ни представал -
Генеральный секретарь ЦК, Председатель Совнаркома, Верховный
главнокомандующий, - механизм власти оставался единым. Он скромно
именовался "Секретариат т. Сталина". В любом случае все доклады, доносы,
рапорты, донесения, все звонки, все письма на имя Сталина, от посланий
Черчилля, Гитлера или Рузвельта до записок странных людей, сходились именно
в этот центр, в конечном итоге - к одному человеку. Был это товарищ
Поскребышев, который докладывал Сталину и получал от него указания.

А у Гитлера каждой должности соответствовала отдельная канцелярия. Всего
личность Гитлера представляли пять разных структур. Каждая из них считала
себя главной и основной и от имени фюрера отдавала приказы и распоряжения,
не интересуясь тем, что пишут ребята за стеной. Нет, даже не так. Оттого,
что каждая из этих структур считала себя главной, она старалась действовать
вопреки трем остальным: ах вы такую линию гнете, чихать мы на вас хотели и
поступим как раз наоборот.

Но хаос этим не кончался, а только начинался.

Непосредственное окружение Гитлера - адъютанты (и их жены), секретарши,
врачи, пилоты, водители, фотограф, охранники - имели на него влияние, и
каждый занимался государственными делами, и каждый тянул в свою сторону.
Мечту Ленина о кухарках, управляющих государством, немецкие социалисты не
сумели осуществить до конца, но в этом направлении они весьма далеко
продвинулись. Старший адъютант Гитлера Шмундт, к примеру, одновременно
занимал должность начальника главного управления кадров сухопутных войск.
Казалось бы, пусть адъютант занимается своим делом - носит портфель, точит
карандаши, а начальник главного управления кадров пусть руководит своим
многосложным и чрезвычайно ответственным хозяйством. Но нет. Адъютант
получает и сдает оперативные карты, носит их за Гитлером в черном портфеле,
выполняет мелкие поручения, а между делом назначает и смещает генералов с
их постов, присваивает воинские звания, распределяет кадры в войсках, ведет
учет выслуги лет, наград и потерь в многомиллионной армии. А еще - ведет
свою собственную политику.

"Гитлер часами просиживал со своими адъютантами и секретаршами, обсуждая до
рассвета свои планы" (Гудериан. С. 612). С секретаршами можно обсуждать
множество проблем. И все же они - не стратеги. Стратегические проблемы надо
обсуждать в другом кругу.

"Постоянный заместитель Гиммлера бригаденфюрер СС Фегелейн, который,
женившись на сестре Евы Браун, стал свояком Гитлера, начал бестактно
использовать свою близость к фюреру. Личный врач Гитлера Морель,
занимавшийся сомнительными гешефтами, и, к сожалению, генерал Бургдорф,
ставший после смерти Шмундта начальником управления личного состава
сухопутных войск, также не отличались благородством своих поступков. Эти
люди образовали клику интриганов и окружили Гитлера кольцом, которое мешало
фюреру узнать всю правду о событиях. Они предавались безудержному
пьянству..." (Гудериан. С. 625). Министр вооружений и боеприпасов Шпеер
сообщает, что в окружении Гитлера его поддерживали адъютанты и лечащий врач
Гитлера Карл Брандт (С. 379). Министру вооружений, для того чтобы пробить
какие-то свои вопросы, нужна поддержка влиятельных лиц, и он ее находит у
врача... Но что может знать врач о производстве подкалиберных снарядов, о
разработке систем управления баллистических ракет, о силовой передаче и
подвеске "Королевского тигра"?

В борьбу за влияние на Гитлера включился также генерал-полковник А. Йодль.
"Для осуществления своего замысла он выбрал полковника авиации Кристиана.
Этот сравнительно молодой человек на оперативных совещаниях имел лишь право
совещательного голоса, но зато обладал одним неоспоримым достоинством: его
жена была непременной участницей устраиваемых Гитлером ночных чаепитий"
(Шпеер. С. 415).

Ловко задумано: жена полковника ночами пьет чай с Верховным
главнокомандующим и выгибает стратегическую линию Третьего рейха в нужную
сторону... Сей замысел, конечно, провалился. А все потому, что Гитлер
упивался своей болтовней, и никого, включая и жену полковника, не слушал.
Фраза "обсуждал планы с секретаршами" вовсе не означает, что Гитлер слушал
советы секретарш: он просто выбалтывал им свои планы.

Идею влиять на Гитлера через чужую жену осуществить не удалось, но
интересен подход. Генерал-полковник Йодль - начальник штаба оперативного
руководства Вермахта, т.е. главный создатель гитлеровских стратегических
планов. Если он не может убедить Гитлера в своей правоте, то следовало
действовать честно и прямо: мой фюрер, моих советов вы все равно не
слушаете, потому отправьте меня на фронт, а себе подберите другого
советника, которому вы будете доверять, к советам которого будете
прислушиваться. Ан нет, Йодль на фронт не просится и своего места, как и
Кейтель, никому не уступает. Ближайший военный советник Гитлера пытается
убеждать своего фюрера не блеском доводов и неотразимой логикой, а окольным
путем через чужую жену... Ай да стратегия! А ведь для того чтобы эта баба
(фрау - если хотите) могла влиять на принятие важных решений, ее следовало
посвятить в самые сокровенные стратегические планы Вермахта. Чтобы влиять,
она должна быть в курсе самых последних веяний в самом высшем
стратегическом руководстве, она должна многое понимать, вникать в нюансы.
Если бы план удался, то ее, несомненно, посвятили бы в стратегические
замыслы, детали и подробности.

Вот вам уровень разгильдяйства, который нам и не снился в пьяном бреду.
Бывало, что гитлеровские планы (например, план операции "Цитадель")
попадали на сталинский стол быстрее, чем в штабы германских армий, которым
этот план предстояло осуществлять. За такие достижения надо благодарить не
только могущественную сталинскую разведку, но и Гитлера, который
рассказывал свои планы кому угодно. Благодарить надо и всех окружающих
Гитлера генералов и фельдмаршалов, которые были готовы доверять высшие
военные тайны женам молодых полковников.

В связи с этим еще одно замечание: когда гитлеровские планы ложились на
сталинский стол, он не всегда им верил. И мы должны понять сталинское
сомнение. Легко ли было поверить, что в окружении Гитлера царит преступная
халатность и вопиющая безответственность?

Впрочем, в Берлине случались ситуации и более веселые. Доходило до того,
что никакой злопыхатель придумать бы не смог. Пристегните ремни, держитесь
за стены, я расскажу нечто более интересное, чем история про запрет на
содержание удава...

Итак, личный гитлеровский фотограф Генрих Гофман подробно докладывает
фюреру... о ходе ядерных исследований. А откуда фотографу знать положение
дел в области создания ядерного оружия? (Держитесь крепче!) Оказывается,
личный фотограф Гитлера "был дружен с министром почт Онезорге. Тот проявлял
большой интерес к проблемам расщепления атомного ядра и - подобно СС -
также имел под своим началом научно-исследовательскую лабораторию" (Шпеер.
С. 315).

Гитлеру следовало сообразить: способен ли министр почт создать ядерный
заряд или не способен. Если способен, то следовало его освободить от
контроля над сортировщиками писем и приказать заниматься только созданием
ядерного оружия. А если не способен, тогда следовало влепить ему выговор с
предупреждением, чтобы народные деньги зря не тратил и почтальонов от дел
не отрывал. А ядерные исследования сосредоточить не на главном почтамте
Берлина, а в подходящем для такого дела месте и поставить на это людей
более сведущих, чем главный почтмейстер.

Если бы стало известно, что у Сталина каждый, кому не лень, начиная с
министра почт, создает свое собственное ядерное оружие, что министр
докладывает фотографу, который, в свою очередь, подробно излагает суть
возникающих проблем Верховному главнокомандующему, то над нами смеялось бы
все прогрессивное человечество. Этот анекдот переписывали бы из одной
диссертации в другую. Но вот загадка: мемуары Шпеера переведены на все
языки, примеры вроде этого - почти на каждой странице, один смещнее
другого, и... никто не смеется. И все повторяют, что Гитлер был к войне
готов, что он был умен и страшен, а Сталин глуп и труслив, что все у немцев
было отработано и отлажено, что у них порядок, а у нас - сплошная дурь и
глупость...

2

Руководители органов высшей военной власти Германии, начиная с начальников
Генеральных штабов, лично подписывают инструкции о соблюдении образцового
порядка в бардаках, а в это время... в органах высшей военной, политической
и административной власти свирепствует небывалый, невиданный нигде в мире
бардак. Я не ошибся, когда о Генеральном штабе написал во множественном
числе: у Гитлера их было три. Вооруженные силы Германии были разделены на
три вида вооруженных сил, каждый из которых имел свое главное командование:
сухопутных войск (ОКХ), авиации (ОКЛ) и флота (ОКМ). Каждый из трех
главнокомандующих имел свой собственный Генеральный штаб и сам планировал
войну. А еще было независимое от всех командование войск СС со своим
собственным штабом. Каждый видел ситуацию со своей колокольни, каждый
отдавал свои приказы. И не надо иметь буйной фантазии, чтобы представить
последствия. Вот результат, один из многих тысяч. Рассказывает бывший
командующий 3-й танковой группой генерал-полковник Г. Гот (Танковые
операции. С. 69). Дата - 22 июня 1941 года. Внезапный всесокрушающий удар
германских войск. 19-я танковая дивизия 57-го танкового корпуса 3-й
танковой группы пересекла советскую границу и стремительно уходит вперед.
Вслед за 19-й танковой дивизией идут колонны 8-го авиационного корпуса -
две тысячи автомашин, в том числе - тяжелые грузовики с телеграфными
столбами. Через несколько часов движения танковым подразделениям требуется
привал: дозаправка, проверка двигателей, радиаторов, масляных фильтров и
т.д. Танковая дивизия остановилась на обочинах лесных дорог. Этим
воспользовались транспортные подразделения авиации - они обогнали танковые
колонны и рванули вперед на противоположный берег Немана. (У них-то свои
планы!) Вскоре они попали на плохой участок дороги и застряли. Дороги -
сплошной песок. Обойти нельзя - кругом лес. Сидят в песке по самые оси
машины с телеграфными столбами, а все, кто позади, включая танковую
дивизию, загорают на солнышке. И весь блицкриг застопорило. Прямо 22 июня.

Говорят, песок виноват. Тут не возразишь. Но, черт побери, действие
происходит на территории, которая совсем недавно была единым государством -
независимой Польшей. Условия по обе стороны границы одинаковые. Что по ту
сторону границы, что по эту - тот же лес, та же дорога и тот же песок.
Неужто трудно провести до начала войны маневры и посмотреть, что будет,
если тыловые подразделения авиации попрут вперед танковых дивизий? Неужто
трудно это сообразить без маневров? Неужто непонятно, что колонны тыловых
подразделений не могут, не должны, не имеют права лезть вперед танковых
частей? И нужно ли объяснять, что вооруженные силы не могут иметь сразу ТРИ
Генеральных штаба? Разве трудно понять, что если войну одновременно
планируют ТРИ разных Генеральных штаба, то последствия такого планирования
неизбежно приведут к хаосу, путанице и поражению?

Наличие трех Генеральных штабов, да еще и командования СС, вело к тому, что
Германия была вынуждена вести одновременно четыре разные войны.

3

Три разных Генеральных штаба и командование СС не координировали свои
действия. Каждый для себя разворачивал собственные системы управления и
связи. Образно говоря, каждый для себя тащил телеграфные столбы.

"Мы подробно обсудили негативные последствия поспешных и плохо продуманных
оперативных приказов и пришли к выводу, что штаб Верховного
главнокомандования в значительной степени утратил контроль над ситуацией.
Генерал Фельгибель рассказал, что наличие у каждого из родов войск
собственной системы связи требует использования неимоверного количества
обслуживающих их солдат и огромных дополнительных расходов. Он пытался
доказать Гитлеру, что, даже если отбросить заботу об экономии, все равно
гораздо разумнее было бы проложить, скажем, от Афин или Лапландии не две
линии связи, соединяющие дислоцированные там соединения сухопутных войск и
Военно-воздушных сил с их высшими командными инстанциями, а одну, но
гораздо более мощную и способную выдержать любую перегрузку. Гитлер
категорически отверг его предложение" (Шпеер. С. 506).

Но дело даже не в том, что у каждого вида вооруженных сил были собственные
системы и органы управления, связи, снабжения, обеспечения, начиная от
собственного Генерального штаба и кончая своими внутриведомственными
походно-полевыми бардаками. Комедия состояла в том, что "каждый вид
вооруженных сил действовал самостоятельно" (Генерал-лейтенант Б. Циммерман.
Роковые решения. С. 254).

Каждый, кто изучал историю Вермахта, неизбежно в основу своих изысканий
должен был положить капитальный трехтомный труд, который написал
генерал-майор Б. Мюллер-Гиллебранд. Это основа основ. Это классика. И
начинает он свой труд с уничтожительной критики структуры высшего военного
руководства, которая попросту не позволяла эффективно руководить страной и
ее вооруженными силами. "Жесткое руководство в связи с наличием множества
независимых друг от друга властей (начальники корпусных округов, начальники
военно-воздушных округов, председатели правительств земель, гауляйтеры,
областные представители генерального уполномоченного фюрера, начальники
органов СС и т.д.) было очень затруднено" (Т. 1. С. 30).

"Неразбериха в высших органах государственной власти" (Там же. С. 31).

"Коренные ошибки в сотрудничестве высшего политического и военного
руководства привели к катастрофическим последствиям. Они были вызваны
совершенно недопустимой организацией высших органов руководства Германии и
крайне нечетким разграничением ответственности внутри их. Эти тяжелые
ошибки не могли быть компенсированы ни еще большими усилиями в
строительстве вооруженных сил, ни способностями командного состава, ни
боевыми качествами войск" (Там же. С. 162).

4

У Сталина система управления была простой, понятной, эффективной.
Организационная единица - фронт. Против Германии в начале войны действовало
пять советских фронтов, в конце войны - десять. Во главе каждого фронта -
командующий и штаб. В составе фронта - несколько общевойсковых и танковых
армий и своя собственная авиация: несколько авиационных дивизий и корпусов
или целая воздушная армия. Командующий фронтом и его штаб планируют и
направляют боевые действия как общевойсковых и танковых армий, так и своей
авиации. Каждый советский фронт - это единый механизм, состоящий из
объединений сухопутных войск и авиации. Поэтому и авиация, и сухопутные
войска действуют по единому замыслу и плану. Фронт имеет единую систему
управления и боевого обеспечения. Война - это перманентный кризис. Все
время чего-то не хватает: солдат, офицеров, средств связи, боеприпасов,
топлива, транспорта и т.д. Всего в избытке бывает только в день победы. А
до того дня надо постоянно покрывать нехватку за чей-то счет. Советская
система позволяла это делать, ибо все под контролем одного командующего и
его штаба. Если танкисты, пехота, артиллерия стоят в глухой обороне, а
авиация ведет напряженные воздушные бои, значит, командующий фронтом все
свои средства направляет на обеспечение действий авиации: на нее будут
ра