1941 года "новую ситуацию". А не задумы-
вались ли вы,  товарищи маршалы и генералы,  над тем, что германские ре-
когносцировки, начатые в апреле 1941 года, были просто ответом на масси-
рованные советские рекогносцировки, проводимые еще с июля 1940 года?
   Но вернемся к Мерецкову. Из Одесского военного округа он спешит в Бе-
лоруссию,  где с генералом армии Д. Г. Павловым тщательно рекогносцирует
советско-германскую  границу  и германскую территорию.  Короткий визит в
Москву,  и Мерецков уже на Северном фронте. Попутно он сообщает, что ко-
мандующего  Северо-Западным  фронтом он в штабе не застал,  тот проводит
много времени на границе.  Командующего Северным фронтом  генерал-лейте-
нанта М. М. Попова тоже нет в штабе - он на границе.
   Ко всему  этому  добавим,  что в 1945 году Сталин и его генералы тща-
тельно подготовили и блистательно провели  внезапный  удар  по  японским
войскам и захватили Маньчжурию, Северную Корею и некоторые провинции Ки-
тая.  Подготовка к нанесению внезапного удара осуществлялась  точно  так
же,  как и подготовка удара по Германии летом 1941 года. На границе поя-
вился все тот же Мерецков. Он уже Маршал Советского Союза. Он появляется
на  маньчжурской границе тайно под псевдонимом "генерал-полковник Макси-
мов".  Один из главных элементов подготовки - рекогносцировка. "Сам объ-
ездил  на  вездеходе,  а-где  и  верхом на лошади все участки" ("Красная
звезда", 7 июня 1987 года).
   Генерал-лейтенант инженерных войск В.  Ф.  Зотов (в  то  время  гене-
рал-майор, начальник инженеров СевероЗападного фронта) подтверждает, что
командующий Северо-Западным фронтом  генерал-полковник  Ф.  И.  Кузнецов
почти  весь  июнь  1941 года вплоть до 22-го провел в районе штаба 125-й
стрелковой дивизии.  Военный совет фронта находился тут же. А штаб 125-й
стрелковой дивизии находился так близко от границы,  что "первый же сна-
ряд в него угодил" (На СЗФ,  с.  173-174).  Можно сказать: ах, какие эти
русские дураки,  так близко штабы к границе придвинули! Я так тоже гово-
рил.  А потом собрал сведения о расположении штабов советских дивизий  и
корпусов на турецкой и маньчжурской границах.  Так вот там ничего подоб-
ного не было. Штабы дивизий там располагались минимум в 10 километрах от
границ.  А  вот  когда готовились "освободительные походы",  тогда штабы
вплотную придвигали к самой границе. И не только штабы дивизий, но и да-
же корпусов,  армий,  фронтов. Так Жуков выдвинул свой штаб вперед перед
нанесением внезапного удара на Халхин-Голе. Так все советские генералы и
маршалы поступали перед каждым наступлением.  Гудериан, кстати, делал то
же самое. И Манштейн. И Роммель. И Клейст.
   Командиры советских дивизий и корпусов,  расположенных в глубине  со-
ветской территории,  тоже посещали границу,  и весьма интенсивно. Маршал
Советского Союза К. К. Рокоссовский (в то время он был генерал-майором и
командовал механизированным корпусом,  но не у самых границ) вспоминает,
что часто навещал И.  И. Федюнинского, корпус которого был прямо на гра-
нице.  Генерал армии И.  И. Федюнинский в своих мемуарах вспоминает, что
действительно коллеги навещали,  вот к примеру,  Рокоссовский. Таких мо-
ментов в мемуарах советских маршалов и генералов мы найдем сотни и тыся-
чи.
   Маршал Советского Союза К.  С.  Москаленко (в то время  генерал-майор
артиллерии,  командир  1-й  противотанковой бригады РГК) прямо связывает
Сообщение ТАСС с резким усилением рекогносцировочной активности  советс-
ких  командиров.  Командующий 5-й армией генерал-майор танковых войск М.
И.  Потапов обсудил с генералом Москаленко Сообщение ТАСС и ставит зада-
чу: "Подбери хороших, грамотных в военном отношении людей и пошли к гра-
нице,  пусть проведут рекогносцировку местности и понаблюдают за немцами
и их поведением.  Да и для тебя это будет полезно" (На юго-западном нап-
равлении. С. 21).
   Отметим для себя, что противотанковой бригаде на переднем крае в обо-
ронительной  операции делать нечего.  Командующий армией вводит противо-
танковую бригаду в сражение только в самой критической  ситуации,  когда
противник уже прорвал оборону батальона,  полков, бригад, дивизий и кор-
пусов, когда возник кризис армейского масштаба и когда направление глав-
ного  удара  противника совершенно четко обозначилось.  И это может слу-
читься только далеко в глубине советской обороны.  Но  бригада  генерала
Москаленко  не армейская и даже не фронтовая.  Это бригада РГК - Резерва
Главного Командования. В обороне ее можно вводить в сражение, когда обо-
рона армий и даже фронтов уже прорвана и явно обозначился кризис страте-
гического масштаба.  Чтобы стратегический кризис ликвидировать,  бригада
должна находиться не у границы, а в десятках и даже сотнях километров от
границы, там, где стратегический кризис может возникнуть! При подготовке
оборонительной  операции  командиру противотанковой бригады РГК у границ
решительно нечего делать. А если готовится грандиозное советское наступ-
ление  из  Львовского выступа в глубину территории противника,  то левый
фланг самой мощной группировки войск, которая когда-либо до этого созда-
валась в истории человечества, будет прикрыт Карпатами (и горными армия-
ми,  которые там появятся), а правый фланг надо будет прикрыть сверхмощ-
ным  противотанковым формированием,  причем у самой границы.  Именно там
бригада и находится,  и генерал Москаленко по приказу генерала  Потапова
лично отправляется на рекогносцировку территории противника.
   Если кто-то  попытается объяснить советские рекогносцировки тем,  что
Советский Союз готовился к обороне и потому,  мол,  советские  командиры
смотрели через границу,  я тогда напомню, что в составе советских реког-
носцировочных групп было очень много  саперов,  включая  саперов  самого
высшего  класса.  Если готовится оборона,  то саперу незачем смотреть на
местность противника,  ему на своей местности работы достаточно,  и  чем
глубже отходишь на свою территорию, тем работы для сапера больше и боль-
ше.  Но советские саперы почему-то долгими часами рассматривали террито-
рию противника.
   Если советские  рекогносцировки проводились с оборонительными целями,
то их надо было проводить не на границе:  километрах в ста от границ,  в
глубине своей территории,  выбрать удобные для обороны рубежи и провести
на них рекогносцировки, а потом начать интенсивную подготовку этих рубе-
жей  к  оборонительным  сражениям.  После этого всему высшему командному
составу следовало отойти на линию старой границы и вновь провести реког-
носцировки  на этих старых заброшенных рубежах,  а затем отойти на линию
Днепра и т. д.
   А рекогносцировка с пограничных застав - это рекогносцировка для  аг-
рессии.
   21 июня  1941  года состоялось таинственное заседание Политбюро.  Со-
ветский историк В.  А.  Анфилов сообщает: "Руководители коммунистической
партии и члены советского правительства в течение дня 21 июня находились
в Кремле и решали важнейшие государственные и  военные  вопросы"  (Бесс-
мертный подвиг. С. 185).
   Известны только решения по четырем обсуждаемым вопросам, но неизвест-
но,  сколько всего вопросов обсуждалось в тот день и каковы были  другие
решения.
   Вот то, что известно.
   21 июня  1941 года решено принять на вооружение Красной Армии подвиж-
ную установку залпового огня БМ-13, развернуть серийное производство ус-
тановок  БМ-13  и реактивных снарядов М-13,  а также начать формирование
частей реактивной артиллерии. В ближайшие недели БМ-13 получит свое нео-
фициальное имя "Катюша".
   "21 июня  Политбюро  ЦК ВКП(б) приняло решение о создании на базе за-
падных приграничных военных округов фронтовых объединений" (Генерал-лей-
тенант П.  А. Жилин, член-корреспондент Академии наук СССР. Великая Оте-
чественная война (1941-1945). С. 64).
   Это решение в тысячи раз важнее первого. Конечно, фронты существовали
и до этого,  Политбюро просто задним числом оформляет уже принятые реше-
ния,  и тем не менее это архиважно:  пять фронтов созданы  и  юридически
тайно оформлены не после германского вторжения а до него.
   Важность заключается вот в чем. Заседание Политбюро продолжалось весь
день и завершилось глубокой ночью.  Через несколько часов  Жуков  звонит
Сталину  и пытается убедить его в том,  что на границе происходит что-то
необычное.  Этот момент описан многими очевидцами и историками. Нет сом-
нения,  что не только Сталин,  но и Молотов, и Жданов, и Берия в возмож-
ность германского вторжения отказываются верить. Нежелание верить в гер-
манскую агрессию подтверждено всеми действиями Красной Армии: зенитки не
стреляют по германским самолетам,  советским истребителям запрещено сби-
вать германские самолеты, у войск Первого эшелона отобраны патроны, а из
Генерального штаба сыплются драконовские приказы:  на провокации не под-
даваться (Жуков и Тимошенко тоже в германскую агрессию не очень верили).
   Вопрос: если  высшие советские политические и военные руководители не
верят в возможность германского вторжения,  зачем же они только что соз-
дали фронты?
   Ответ: ФРОНТЫ БЫЛИ СОЗДАНЫ НЕ ДЛЯ ОТРАЖЕНИЯ ГЕРМАНСКОГО ВТОРЖЕНИЯ,  а
для другой цели.
   Вот еще решение,  принятое в Политбюро 21  июня  1941  года:  создана
группа армий Резерва Главного Командования. Командующим группой назначен
первый заместитель Наркома обороны Маршал Советского Союза С.  М. Буден-
ный,  начальником штаба группы - генерал-майор А.  П.  Покровский (впос-
ледствии генералполковник).  В состав группы армий вошли семь армий Вто-
рого стратегического эшелона, которые, как мы знаем, тайно выдвигались в
западные районы страны.  Генерал-полковник А. П. Покровский в своих вос-
поминаниях  называет  новое  объединение  несколько по-другому:  "группа
войск Резерва Ставки" (ВИЖ,  1978, N 4, с. 64). Такое название указывает
на то,  что 21 июня была создана и Ставка Главного командования - высший
орган управления Вооруженными силами в ходе войны.  По крайней мере,  ее
создание 21 июня уже было предрешено.
   Вполне возможно,  что  решение о создании группы войск Резерва Ставки
было принято раньше, а 21 июня на Политбюро решение только утверждается.
Доказательством тому служат неоднократные указания, что германское втор-
жение застало генерал-майора А. П. Покровского уже на боевом посту в за-
падных районах страны (ВИЖ, 1978, N 11, с. 126).
   В любом  случае - ДО германского вторжения Второй стратегический эше-
лон представлял собой не семь различных армий,  а боевой механизм с еди-
ным руководством. Для чего это сделано? Для обороны? Нет. В оборонитель-
ной войне единое руководство армиями Второго стратегического эшелона бы-
ло  совершенно  не  нужно и было расформировано еще до того,  как Второй
стратегический эшелон встретился с противником.  В мирное  время  Второй
стратегический  эшелон  вообще не нужен:  в европейской части страны его
негде размещать и негде тренировать.
   Если группа армий Резерва Ставки создавалась не для мирного времени и
не для оборонительной войны, то тогда для чего?
   "21 июня  Политбюро  ЦК ВК.П (б) возложило на начальника Генерального
штаба генерала армии Г. К. Жукова общее руководство Юго-Западным и Южным
фронтами, а на заместителя наркома обороны генерала армии К. А. Мерецко-
ва - Северным" (Генерал армии С.  П. Иванов и генерал-майор Н. Шеховцев.
ВИЖ,  1981, N 9, с. 11). Совсем недавно К. А. Мерецков командовал армией
в ходе "освобождения" Финляндии.  Теперь его туда же посылают представи-
телем Ставки. Совсем недавно Г. К. Жуков командовал Южным фронтом в ходе
"освобождения" восточных областей Румынии,  теперь его посылают туда  же
представителем Ставки координировать действия двух фронтов.
   Нас уверяют,  что Сталин послал Жукова на румынскую границу, а Мерец-
кова - на финскую,  чтобы готовить отражение германской агрессии.  Пусть
так.  Странно  другое:  Сталин посылает Жукова и Мерецкова предотвращать
события, в возможность которых сам он не верит.
   Мерецков выехал немедленно.  Жуков задержался на  несколько  часов  в
Москве,  и "Барбаросса" застала его в Генеральном штабе.  Но это случай-
ность.  Если бы "Барбаросса" началась на несколько часов позже, то и сам
Жуков  стал бы частью могучего ураганного потока,  уносившего к западным
границам генералов из Генштаба и комбригов из ГУЛАГа, зэков и их конвои-
ров,  командиров из запаса и с дальних границ,  слушателей академий и их
преподавателей.
   Советские историки говорят  о  германских  командирах:  "...  в  июне
вплоть до вторжения в СССР Браучих и Гальдер совершали в войска одну по-
ездку за другой" (В.  А. Анфилов. Бессмертный подвиг. С. 65). А. Жуков с
Мерецковым себя вели как-то по-другому?
   Действия двух армий просто похожи друг на друга.  Не зная о действиях
противника,  Вермахт и Красная Армия копируют друг друга даже в мельчай-
ших деталях.  Да, советские командиры приближали командные пункты к гра-
ницам,  как их германские коллеги,  и даже ближе. Да, Красная Армия кон-
центрирует  две  сверхмощные  группировки  на флангах в выступах границ,
точно как германская армия. Да, советские самолеты сосредоточены у самых
границ,  как германские.  Да,  советским летчикам запрещено сбивать гер-
манские самолеты до определенного момента, точно как германским летчикам
запрещено  сбивать советские самолеты,  чтобы не вызвать конфликт раньше
времени, чтобы удар был совершенно внезапным. Да, командный пункт Гитяе-
ра  находится  в  Восточной  Пруссии в районе Шлиссенбурга,  а советский
Главный передовой командный пункт (ГПКП) находится  в  районе  Вильнюса.
Это та же самая географическая параллель,  и находится советский команд-
ный пункт точно на таком же расстоянии от германской границы, как и гер-
манский  -  от советской.  Если советский и германский главные командные
пункты нанести на карту,  а карту сложить по государственной границе, то
командные пункты належатся один на другой.
   Но! Гитлер уже выехал на свой тайный командный пункт... а Сталин?
   21 июня после заседания Политбюро многие его члены срочно разъезжают-
ся на свои боевые посты.
   Жданов, который по линии Политбюро контролировал "освобождение"  Фин-
ляндии,  готовится 23 июня появиться в Ленинграде. Хрущев, который конт-
ролировал "освобождение" восточных областей Польши и Румынии, срочно не-
сется в Киев (и,  возможно,  в Тирасполь).  Андреев, который в Политбюро
отвечает за воинские перевозки (Генерал армии А. А. Епишев. Партия и Ар-
мия.  С. 176) спешит на Транссибирскую магистраль, чтобы ускорить выдви-
жение армий Второго стратегического эшелона, и уже на следующий день его
появление будет отмечено в Новосибирске (Генерал-лейтенант С.  А.  Кали-
нин. Размышления о минувшем. С. 131).
   А как же Сталин?  Неужели и он,  как Гитлер, готовится отправиться на
тайный командный пункт?
   Решение Политбюро  о  тайном  развертывании  пяти фронтов на западных
границах означало,  что Советский Союз в 1941 году неизбежно должен  был
начать активные действия на западе.  Причина чрезвычайно серьезная: каж-
дый из советских фронтов, помимо прочего, в месяц съедал до 60 000 голов
крупного рогатого скота (Маршал Советского Союза С.  К.  Куркоткин.  Тыл
Советских Вооруженных Сил в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. С.
325).  Если ждать до следующего года,  то пяти фронтам придется скормить
более трех миллионов голов крупного рогатого скота. А кроме пяти фронтов
надо  кормить  семь  армий  Второго  стратегического эшелона и три армии
НКВД,  развернутые позади. Нужно кормить четыре флота, советские войска,
которые  готовятся  "освобождать" Иран,  авиацию,  войска ПВО,  не самое
главное - военную промышленность, где едоков еще больше.
   Ничего, скажут мне,  опираясь на социалистическое сельское хозяйство,
на наши колхозы... Не буду спорить. Вот сведения из советского Генераль-
ного штаба: "Несмотря на крупные уснехи в области развития сельского хо-
зяйства накануне войны, зерновая проблема в силу ряда причин не была ре-
шена.  Государственные заготовки и закупки зерна не покрывали всех  пот-
ребностей страны в хлебе" (ВИЖ, 1961, N 7, с. 102). Словом, успехи боль-
шие,  но хлеба нет. А вот мнение сталинского Наркома финансов, члена ЦК,
А.  Г.  Зверева: "К началу 1941 года поголовье крупного рогатого скота у
нас еще не достигло уровня 1916 года" (Записки министра. С. 188).
   Уровень 1916 года-это не стандартный уровень России,  а  уровень,  на
который  сельское  хозяйство  страны опустилось после двух лет опустоши-
тельной, разорительной войны. В "мирное время" поголовье скота в Советс-
ком Союзе было ниже,  чем в России в разгар мировой войны!  Уровень 1916
года - это,  по стандартам предыдущих десятилетий, крайне низкий и почти
катастрофический уровень, на котором возможны беспорядки, на котором ло-
мается привычный уклад жизни и толпы народа могут высыпать на улицы.
   Взлетев вверх на мутной волне беспорядков и захватив  власть,  комму-
нисты  не улучшили продовольственного положения страны,  но ухудшили его
настолько,  что страна и через четверть века все еще пыталась  подняться
до очень низкого уровня,  на который хозяйство страны упало в результате
Первой мировой войны. Сталин создал колоссальную армию и военную промыш-
ленность,  но за это пожертвовал достоянием нации, которое накапливалось
веками,  и жизненным уровнем народа, опустив его ниже уровня, на котором
живут люди во время мировой войны.
   С начала  1939  года Сталин начал интенсивную перекачку ресурсов из и
так катастрофически ослабленного сельского хозяйства в армию и в военную
промышленность.  Армия  и промышленность стремительно наращивали вес,  а
сельское хозяйство становилось  ужасающе  легковесным.  Процесс  набирал
скорость. Помните, 1320 железнодорожных эшелонов, груженных автомобилями
у советских западных границ? Откуда они? Да из колхозов мобилизовали, не
из  вренной  же промышленности!  Или вот в мае 1941 года в Красную Армию
тайно мобилизовано 800000 резервистов.  За месяц количество едоков в ар-
мии  увеличилось почти на миллион.  А за счет кого армия растет?  Мы уже
знаем, что за счет ээков. Ну и, конечно, за счет мужиков. На военном за-
воде - бронь. А в колхозе?
   Так вот,  пять прожорливых фронтов,  созданных ДО германского вторже-
ния,  и тайная мобилизация мужиков и техники в эти фронты ДО уборки уро-
жая  означали  неизбежный  голод в 1942 году даже без германского вмеша-
тельства.  Голод 1942 года был предрешен на заседании Политбюро 21  июня
1941 года.  Развернув прожорливые фронты,,  надо было неизбежно в том же
году вводить их в дело.  В противном случае, в следующем, 1942 году вра-
гами Сталина будут не только Гитлер,  но и миллионы голодных вооруженных
мужиков в сталинской собственной армии. А внезапный удар Красной Армии в
1941  году сулил захват новых богатых территорий и резервов продовольст-
вия (например, в Румыния). Если этих запасов не хватит - не беда; голод,
возникший в ходе войны, объясним и понятен.
   Мы уже знаем, что армии Второго стратегического эшелона Сталин должен
был неизбежно вводить в бой в 1941 году независимо от  действий  Гитлера
просто потому, что в западных районах страны эти армии негде было разме-
щать на зиму и зимой негде тренировать.  Вот и еще одна причина, которая
делала  для  Сталина войну неизбежной в 1941 году:  если бы он не ввел в
бой пять фронтов, семь армий Второго стратегического эшелона и три армии
НКВД, то к весне 1942 года создалась бы ситуация, в которой всю эту мас-
су войск было бы просто нечем кормить.
   Единственный советский маршал, которому Сталин полностью верил, Б. М.
Шапошников,  еще  в 1929 году высказал категорическое мнение о том,  что
мобилизовать сотни тысяч и миллионы людей и держать их в районе границ в
бездействии длительное время невозможно.  (Мозг армии.  Т. 3). Армию го-
раздо легче контролировать в ходе войны, чем контролировать миллионы мо-
билизованных вооруженных людей, которые изнывают от ожидания и безделья.
Попробуйте эту массу во