ия. Сделайте упор на  то,  что
девочка считала себя в полной безопасности. Особо отметьте белую линию.
   - А если потом они прокрутят пленку и как я буду после этого выглядеть?
   - Нормально. Разговор по телефону - это не показания,  которые  дают  под
присягой. Вы сидели на террасе, думали о своем,  любовались  фейерверком.  И
вдруг вам звонит какой-то старый козел. Начинает наезжать на вас. Вы  же  не
давали ему ваш телефонный номер?
   - Нет.
   - И ваш номер не внесен в справочник?
   - Нет.
   - И хотя он представился Максуэллом Дивоуром, на самом деле он  мог  быть
кем угодно.
   - Совершенно верно.
   - Даже шахом Ирана.
   - Нет, шах умер.
   - Ладно, шаха исключим. Но он мог быть назойливым соседом.., или каким-то
озорником.
   - Да.
   - И вы разговаривали с ним, держа в голове  такие  мысли.  Но  теперь  вы
участвуете в судебном процессе, а потому говорите правду,  только  правду  и
ничего, кроме правды.
   - Абсолютно верно! - Возникшее  незадолго  до  этого  ощущение,  что  мой
адвокат отдалился от меня, исчезло бесследно.
   - Лучшая  линия  поведения,  Майк,  -  говорить  правду,  -  назидательно
произнес он. - За исключением некоторых случаев. Но наш к ним не  относится.
С этим мы разобрались?
   - Да.
   - Отлично, тогда на сегодня все. Завтра в одиннадцать жду звонка  от  вас
или Мэтти Дивоур. Лучше бы услышать ее голос.
   - Я постараюсь.
   - Если она станет упираться, вы знаете, какие привести аргументы?
   - Думаю, что да. Спасибо, Джон.
   - Так или иначе, мы скоро поговорим вновь. - И он положил трубку.
   Какое-то время  я  сидел,  не  шевелясь.  Потом  нажал  кнопку  включения
телефона и еще раз нажал, отключая связь. Не чувствовал  я  себя  готовым  к
разговору с Мэтти. И решил прогуляться.
   "Если она станет упираться, вы знаете, какие привести аргументы?"
   Естественно. Напомнить, что сейчас не время проявлять гордыню. Нельзя  ей
оставаться стопроцентной  янки,  отказываясь  принять  милостыню  от  Майкла
Нунэна, автора романов "Быть вдвоем", "Мужчина в красной рубашке" и  еще  не
опубликованного "Обещания Элен". Напомнить  ей,  что  она  останется  или  с
гордостью, или с дочерью. Потому что о сохранении и первого,  и  второго  не
могло быть и речи. Что ж, Мэтти, выбор за тобой.

***

   Я прошел до конца Сорок второй дороги и остановился над Лугом Шдуэлл, где
открывался прекрасный вид на озеро и возвышающиеся за ним Белые  горы.  Вода
дремала под сонным небом - то серая, если взглянуть на нее в одном  ракурсе,
то синяя,  если  смотреть  в  другом.  Чувство  загадочности  не  проходило.
Мэндерлийское чувство.
   Более сорока черных поселились здесь в самом начале столетия  и  какое-то
время тут жили, если  верить  Мэри  Хингерман  (и  "Истории  округа  Касл  и
Касл-Рока", увесистому тому, изданному в 1977 году, когда  округ  праздновал
сотую годовщину своего существования). Неординарных  черных:  в  большинстве
своем родственники, чуть ли не все  талантливые,  многие  входили  в  состав
музыкального ансамбля, который сначала назывался  "Ред-топ  бойз",  а  потом
"Сара Тидуэлл и Ред-топ бойз". Они купили луг и приличных  размеров  участок
на берегу у некоего Дугласа Дэя. Деньги собирались  в  течение  десяти  лет,
если верить  Сынку  Тидуэллу,  который  заведовал  финансами  коллектива  (в
"Ред-топ" Сынок играл на гитаре).
   Местные заволновались, даже устроили митинг  протеста,  требуя  "прогнать
черных, налетевших ордой". Но постепенно все утряслось, как обычно и бывает.
Лачуги (чего особо боялись местные) на Холме Дэя (так назывался Луг  Тидуэлл
в 1900 году, до того, как его от лица всего клана купил Сынок Тидуэлл) так и
не появились. Зато возник ряд аккуратных, выкрашенных белой краской домиков,
окруживших здание побольше, предназначенное для собраний, репетиций, а может
и концертов.
   "Сара и Ред-топ бойз" (иной раз среди  них  попадалась  и  Ред-топ  герл,
состав ансамбля менялся на каждом выступлении) гастролировали  по  западному
Мэну  больше  года,  почти  что  два.  Во  всех  городах  Западной  Линии  -
Фармингтоне, Скоухегане, Бриджтоне, Гейтс Фоллз, Моттоне, Фрайбурге -  можно
отыскать их старые афиши. Ансамбль "Сара и Ред-топ бойз" везде встречали  на
ура, и с жителями Тэ-Эр они тоже ладили, что, впрочем, меня не  удивляет.  Я
не люблю Роберта Фроста <Фрост Роберт  Ли  (1874  -  1963)  -  "певец  Новой
Англии" один из самых читаемых поэтов  США.>  как  поэта,  но  с  одним  его
высказыванием не могу не согласиться: крепкий забор - основа добрососедства.
Да мы можем ворчать и выражать  недовольство,  но  только  по  свою  сторону
забора, и это благо. "Они платят по счетам", - говорим мы. "Мне не  придется
пристрелить их собаку", - говорим мы. "Они не лезут в чужие дела", - говорим
мы, как будто изолированность -  достоинство.  И  наконец:  "Они  не  просят
милостыни".
   И в какой-то момент Сара Тидуэлл стала Сарой-Хохотушкой.
   Конечно, сельский район Тэ-Эр-90 не мог стать финальной точкой пути "Сары
и Ред-топ бойз", поэтому в конце лета 1901 года, после  концертов  на  одной
или двух ярмарках округа, клан снялся с места. Аккуратные белые домики семья
Дэя каждое лето сдавала в аренду, получая неплохой доход. Но домики  сгорели
во время большого  пожара  1933  года,  практически  уничтожившего  леса  на
восточном и северном берегах озера. На  том  и  заканчивается  история  Сары
Тидуэлл.
   История закончилась, музыка осталась. Музыка пережила Сару.
   Я поднялся с камня,  на  котором  сидел,  потянулся  и  зашагал  обратно,
напевая одну из ее песен.

Глава 12

   По пути от луга до дома я  старался  ни  о  чем  не  думать.  Мой  первый
редактор любил говорить, что восемьдесят процентов мыслей, роящихся в голове
романиста, не имеют никакого отношения к его работе, но я никогда не  верил,
что сказанное можно отнести только к писателям. А так называемые возвышенные
мысли, мягко говоря, сильно переоцениваются. Когда сталкиваешься с проблемой
и  возникает  необходимость  что-то  предпринять,  я  твердо  убежден,   что
наилучшее решение - отойти в сторону  и  предоставить  мальчикам  в  подвале
выполнить положенную им работу. Это тяжелый,  физический  труд,  удел  синих
воротничков,  парней,  не  охваченных  профсоюзом,  с  мощными  бицепсами  и
россыпью татуировок по телу. Действуют они, руководствуясь инстинктом,  а  к
тем, кто находится выше, обращаются за советом лишь в самом крайнем случае.

***

   Когда я попытался позвонить Мэтти Дивоур, меня ждал сюрприз. Насколько  я
могу судить, не имеющий никакого отношения к призракам.
   Нажав на кнопку "ON/OFF" на трубке беспроводного телефона, я  услышал  не
длинный гудок, а тишину. Потом, когда я  уже  успел  подумать,  что  оставил
трубку не на подставке, а в северной спальне,  я  понял,  что  тишина-то  не
полная. Издалека, словно из глубокого космоса,  до  меня  доносился  мужской
голос, поющий известный шлягер с ярко выраженным бруклинским акцентом.
   Я уже открыл рот, чтобы спросить, кто мне звонит, когда услышал:
   - Алле? - В женском голосе слышалось удивление и тревога.
   - Мэтти? - в этом сумбуре я даже не подумал о том, что должен  обратиться
к ней более официально, скажем, миссис Дивоур. Не показалось мне странным  и
то обстоятельство, что я  узнал  ее  по  одному  слову,  хотя  до  этого  мы
разговаривали с ней только раз и очень  непродолжительное  время.  Наверное,
мальчики из подвала узнали музыку, что звучала в  трубке,  и  соединились  с
Кирой.
   - Мистер Нунэн? - Удивление только возросло. - Телефон не звонил!
   - Должно быть, я снял трубку в тот самый момент, когда проходил сигнал, -
ответил я. - Такое случается.
   Но как  часто?  Как  часто  человек,  которому  ты  собираешься  звонить,
заканчивает набирать твой номер  в  тот  самый  момент,  когда  ты  снимаешь
трубку? Возможно, очень часто. Как знать? Телепатия  или  совпадение?  Какая
разница. В любом случае возникают мысли о магии. Мой взгляд  остановился  на
стеклянных глазах Бантера, и я подумал: "Действительно, почему  бы  в  нашей
жизни не найтись места и магии?"
   - Наверное. - По голосу чувствовалось, что  она  в  этом  сомневается.  -
Извините, что звоню вам, не сочтите мой поступок за дерзость.  Я  знаю,  что
вашего телефона нет в справочнике.
   "Вот из-за этого мучиться угрызениями совести тебе не стоит",  -  подумал
я. Похоже, уже нет такого человека, который не знал бы этот номер.  Пожалуй,
пора внести его в "Желтые страницы".
   - Я взяла его из вашего формуляра в  библиотеке,  -  продолжила  она,  со
смущением в голосе. - Я  там  работаю.  -  Песня,  звучавшая  где-то  вдали,
сменилась другой.
   - Все нормально, - заверил я ее. -  Особенно  если  учесть,  что  я  снял
трубку, чтобы позвонить вам.
   - Мне? Зачем?
   - Позвольте пропустить даму вперед. Она издала нервный смешок:
   - Я хотела пригласить вас на обед. Вернее, мы с Киа хотим пригласить  вас
на обед. Мне следовало сделать это раньше. Вы очень нам помогли. Придете?
   - Да, - без запинки ответил я. - Буду вам очень признателен.  Тем  более,
что нам есть о чем поговорить. - Последовала долгая пауза. - Мэтти?  Вы  еще
здесь?
   - Он вас зацепил, да? Этот ужасный старик. Втянул в  эту  историю?  -  Из
голоса исчезли все эмоции, он стал тусклым, мертвым.
   - Да и нет. Скорее, в эту  история  меня  втянула  судьба,  или  стечение
обстоятельств, или Бог. В то утро  я  оказался  на  дороге  не  из-за  Макса
Дивоура. Я преследовал ускользавший от меня "вилладжбургер".
   Она не рассмеялась, но голос слегка  ожил,  чему  я  только  порадовался.
Люди, которые говорят таким мертвым, ничего не  выражающим  голосом,  обычно
сильно запуганы. И от ужаса ничего не соображают.
   - Я все-таки сожалею, что из-за моих неприятностей досталось и вам.
   Хорошо, что мне не придется рассказывать ей по телефону о  привлечении  к
этому делу Джона Сторроу, подумал я. Как бы она не  подумала,  что  я  решил
добавить ей неприятностей.
   - В любом случае я готов приехать к вам. Когда?
   - Как насчет сегодняшнего вечера?
   - Превосходно.
   - Вот и хорошо. Только обедать нам придется рано, чтобы  моя  девочка  не
заснула за десертом. Если не возражаете, ждем вас к шести.
   - Не опоздаю ни на минуту.
   - Киа будет в восторге. Гости у нас - большая редкость.
   - Она больше никуда не уходит? Я испугался, что Мэтти может  оскорбиться.
Но она рассмеялась:
   - Господи, да нет же! Вся эта субботняя суета очень ее  напугала.  Теперь
она подходит ко мне, чтобы сказать, что больше не будет качаться на  качелях
и поиграет в песочнице. И говорит она только о вас. Вы у  нее  "тот  высокий
дядя, который унес меня с дороги". Я думаю, она беспокоится, не сердитесь ли
вы на нее.
   - Скажите ей, что  не  сержусь.  Нет,  не  надо.  Я  скажу  ей  сам.  Мне
что-нибудь принести?
   - Бутылку вина? - Нотка сомнения. - Это не перебор? Я же собираюсь только
поджарить гамбургеры в гриле и сделать картофельный салат.
   - Отнюдь. Запить гамбургеры вином - самое оно.
   - Спасибо. Я тоже очень рада, что вы приедете. Гости у нас практически не
бывают.
   Тут я едва не признался ей, что  за  последние  четыре  года  первый  раз
собираюсь на встречу с женщиной.
   - Благодарю за приглашение.
   Отключая связь, я вспомнил, что Джон Сторроу советовал мне встречаться  с
ней только на людях, чтобы не давать повода  для  сплетен.  Если  она  будет
жарить гамбургеры на мангале, люди увидят,  что  мы  все  еще  одетые..,  во
всяком случае, большую часть вечера.  В  какой-то  момент  она,  однако,  из
вежливости пригласит меня  в  трейлер.  А  я,  тоже  из  вежливости,  войду.
Повосхищаюсь портретом  Элвиса  на  стене,  или  дешевенькими  декоративными
тарелками, или чем-то еще, что там у них украшает  стены.  Потом  я  позволю
Кире показать мне свою спальню, буду ахать и охать над ее плюшевым зоопарком
и любимой  кухней,  если  того  потребует  ситуация.  Таковы  реалии  жизни.
Какие-то из них твой адвокат может понять, а какие-то, к сожалению, нет.
   - Правильно я все делаю, Бантер? - спросил я  мышиное  чучело.  -  Звякни
колокольчиком один раз, если да, два - если нет.
   Я уже пересекал прихожую, держа курс на северное крыло,  предвкушая,  как
встану под прохладный душ, когда на шее Бантера коротко звякнул колокольчик.
Я остановился, напряг слух, ожидая второго звонка. Напрасно. Минуту спустя я
двинулся дальше и скоро уже блаженствовал в душе.

***

   Супермаркет  Лейквью  предлагал  неплохой   выбор   вин.   Местные   вино
практически не покупали, а вот среди приезжих оно  пользовалось  успехом.  Я
выбрал бутылку красного "мондэви". Дорогого вина, которое подошло бы к более
изысканной трапезе, чем гамбургеры и  картофельный  салат,  но  я  собирался
отлепить наклейку с ценой, чтобы не смущать  Мэтти.  В  очереди  в  основном
стояли туристы, в футболках, прилипших к мокрым плавкам или  купальникам,  с
песком на ногах. Медленно продвигаясь  к  кассе,  я  разглядывал  мелочевку,
выложенную на прилавке.  Среди  прочего  там  лежали  несколько  пластиковых
мешочков с надписью

   МАГНИФИТ

   В информационном листке указывалось, что в каждом мешочке  два  комплекта
всех букв алфавита плюс дополнительные гласные.  Я  взял  два  мешочка..,  а
потом и третий, решив, что дочка Мэтти Дивоур достаточно взрослая для такого
подарка.

***

   Кира,  увидев  мой  "шевроле",  въезжающий  в  заросший  сорняками  двор,
спрыгнула с качелей, метнулась  к  матери  и  спряталась  за  ней.  Когда  я
подходил к жаровне, что стояла у сложенных из шлакоблоков ступенек,  ведущих
к двери, ребенок, который так бесстрашно болтал  со  мной  в  субботу,  едва
выглядывал из-за маминой юбки, ухватившись за нее пухлыми ручонками.
   Но два часа многое изменили. И когда начали сгущаться сумерки,  Кира  уже
сидела у меня на коленях в маленькой гостиной трейлера и, мужественно борясь
со  сном,  внимательно  слушала  историю  Золушки.  Диван,  на  котором   мы
расположились, наверняка был куплен в магазине уцененных товаров, но в целом
мои предположения о внутреннем убранстве трейлера не подтвердились. На одной
стене  висела  репродукция  картины  Эдуарда   Хоппера,   на   другой,   над
пластмассовым  столиком  -  "Подсолнухи"  Винсента  ван  Гога.  Почему-то  в
трейлере Мэтти Дивоур они очень даже смотрелись.
   - Хьюстальная туфелька пойезет ей нозку - врезалась Ки в  мое  монотонное
чтение.
   - Никогда,  -  возразил  я.  -  Хрусталь  для  туфелек  изготавливался  в
королевстве Гримуа. Гладкий и очень прочный. Но он рассыпался в  прах,  если
обладательница туфелек начинала визжать, - А мне такие купят?
   - К сожалению, нет, Ки. Теперь никто не знает, как  делать  хрусталь  для
туфелек. Он утерян безвозвратно, как толедская сталь. -  За  день  воздух  в
трейлере сильно прогрелся, да и Ки прижималась ко мне жарким тельцем,  но  я
не жаловался. Приятно, знаете ли, сидеть с ребенком на коленях. Во дворе  ее
мать что-то напевала, собирая посуду с карточного  столика,  за  которым  мы
обедали. Ее пение еще больше поднимало мне настроение.
   - Дальше, дальше! - Кира тыкала пальцем в Золушку, моющую пол.  Маленькая
девочка,  испуганно  выглядывающая  из-за  ноги  матери,  исчезла;  сердитая
собеседница, твердо решившая попасть в субботу на пляж, исчезла; у  меня  на
коленях сидела сонная кроха, умница и красавица. - А то я засну.
   - А ты не хочешь пи-пи?
   - Нет. - Она недовольно посмотрела на меня. - Я узе. Читай быстрее, а  то
я не успею дослушать.
   - Я попробую, - пообещал я и перевернул страницу. Теперь Золушка,  добрая
душа, махала рукой, провожая на бал своих зловредных сестриц, одетых, словно
старлетки в дискотеке. - Как  только  Золушка  попрощалась  с  Тамми  Фей  и
Вэнной...
   - Так звали сестей?
   - Я их так назвал. Не возражаешь?
   - Нет. - Она устроилась поудобнее, положив головку мне на грудь.
   - Как только Золушка попрощалась с Тамми  Фей  и  Вэнной,  в  углу  кухни
вспыхнул  яркий  свет.  И  прямо  из  него  выступила  красивая  женщина   в
серебристом платье. Драгоценные камни в ее волосах сверкали как звезды.
   - Фея - кьесная, - буднично прокомментировала Кира.
   - Да.
   Мэтти  вошла  с  бутылкой  "мондэви"  (мы  выпили  только   половину)   и
почерневшей  решеткой,  на  которой  жарились  гамбургеры.   На   ней   было
ярко-красное летнее платье и белоснежные кроссовки.  Конечно,  в  загородном
клубе в таком наряде появляться не стоило,  но  в  трейлере  она  смотрелась
великолепно. Она поглядела на Киру, потом  на  меня,  выразительно  вскинула
брови, показала руками, не пора  ли  девочке  бай-бай.  Я  покачал  головой,
полагая, что еще рано.
   И продолжил чтение, пока Мэтти оттирала решетку от сажи. И  все  напевала
себе под нос. Когда же она закончила с решеткой, я увидел, что  у  Киры  уже
закрываются  глазки.  Положил  "Золотую  сокровищницу  сказок"  на  кофейный
столик, рядом с двумя книжками, которые, должно быть, читала  Мэтти.  Поднял
глаза, увидел, что она смотрит на меня  из  ниши-кухни,  и  победно  вскинул
руку.
   - Нунэн, победа в восьмом раунде техническим нокаутом.
   Мэтти вытерла руки полотенцем, подошла к нам.
   - Дайте ее мне.
   Но я поднялся с Кирой на руках.
   - Я отнесу. Скажите, куда. Она указала:
   - Налево.
   По узкому коридорчику (мне пришлось идти  боком,  чтобы  не  стукнуть  ее
ножки об одну стену, а головку - о другую) я протиснулся  к  двери  в  левой
стене. Коридорчик упирался в безукоризненно чистую ванную. Закрытая дверь  в
правой стене вела, по моим предположениям, в спальню, которую  Мэтти  раньше
делила с Лэнсом Дивоуром и где теперь спала  одна.  Если  же  в  трейлере  и
случалось бывать бойфренду, стараниями Мэтти его присутствие ничем не давало
себя знать.
   В левой комнатушке я увидел маленькую кроватку, застеленную покрывалом  с
розочками, столик, на котором стоял кукольный  домик,  картинку  Изумрудного
города на стене. Вторую стену украшала надпись

   ДОМ КИРЫ

   Большие, яркие буквы. Дивоур хотел забрать ее отсюда, увезти  из  старого
трейлера, поселить в другом месте, как он полагал,  идеальном  для  девочки.
Однако ей было очень  неплохо  и  здесь,  в  маленькой  комнатке  с  громким
названием

   ДОМ КИРЫ

   - Положите ее на кровать и налейте себе стакан вина, - предложила  Мэтти.
- Я только переодену ее в пижаму и присоединюсь к вам. Я знаю,  нам  есть  о
чем поговорить.
   - Хорошо. - Я положил Киру и наклонился, чтобы поцеловать ее в  нос.  Уже
подумал было, что  не  стоит  но  все-таки  поцеловал.  Когда  я  уходил  из
комнатки, Мэтти улыбалась. Значит я все сделал правильно.

***

   Я плеснул в стакан вина, прошел в гостиную, сел на  диван,  посмотрел  на
книги, что лежали рядом со сказками Киры. Мне всегда любопытно,  что  читают
люди. По книгам о них можно узнать не меньше, чем  по  содержимому  домашней
аптечки. Только рыться в лекарствах хозяина всегда считалось дурным тоном.
   Книги настолько разнились, что возникло подозрение, а не шизоид  ли  тот,
кто их читает Одна, карманного  формата,  принадлежала  перу  Ричарда  Норта
Паттерсона. "Молчаливый свидетель". Судя по закладке -  игральной  карте,  -
Мэтти уже прочитала три четверти книги. Я отметил ее хороший вкус. Демилль и
Паттерсон, пожалуй, лучшие из нынешних популярных  авторов.  Под  ней  лежал
увесистый том в переплете: "Избранные рассказы Германа Мелвилла". Уж кто  не
сочетался с Ричардом Нортом Паттерсоном, так это  Герман  Мелвилл.  Согласно
лиловой печати, книгу эту Мэтти взяла в библиотеке  "Фор  лейкс  коммунити".
Красивое каменное здание, в котором располагалась библиотека,  находилось  в
пяти милях к югу от озера Темный След, где Шестьдесят восьмое шоссе покидало
Тэ-Эр и переходило в Моттон. Похоже, там Мэтти и работала. Я открыл книгу на
странице, где лежала закладка, еще одна игральная карта. "Бартлеби".
   - Странную пару вы подобрали для чтения, - заметил я,