ажных цветов. Он предложил их Свон.-
Вы похожи на леди,  которая могла бы оценить прекрасные цветы.  Конечно,
было бы неплохо полить их!  Если цветы не поливать, они могут просто за-
вять.- Он вытянул другую руку вперед,  повернул свое запястье в воздухе,
и в руках у него оказался маленький красный пластиковый кувшин.  Он нак-
лонил его над цветами,  но вместо воды струйка желтой пыли высыпалась из
него и упала на пол.- О,- сказал Расти,  притворяясь разочарованным. По-
том глаза его вспыхнули.- Ну,  может быть это волшебная пыль,  маленькая
леди! Конечно! Волшебная пыль сохранит цветы живыми так же хорошо, как и
вода! Что вы думаете?

Свон улыбнулась, хотя труп в углу заставлял ее вздрагивать.

- Конечно,- сказала она.- Я тоже так думаю.

Расти взмахнул своей худой рукой в воздухе перед лицом Свон.  Она увиде-
ла, как между его пальцами внезапно появился красный шарик, и потом дру-
гой шарик вырос между его большим пальцем и указательным. Он взял по ша-
рику каждую руку и начал подбрасывать их в воздух,  перебрасывая из руки
в руку.

- Кажется, мы еще что-то забыли, не так ли? - спросил он ее, и пока ког-
да шарики были в воздухе,  он протянул правую руку к уху Свон. Она услы-
шала мягкое "поп",  и его рука вернулась с третьим красным  шариком.  Он
стал  жонглировать  всеми  тремя.- Вот так.  Хочешь,  я найду у тебя еще
что-нибудь?

Она потрогала свое ухо.

- Как вы это делаете?

- Магия,- объяснил он.  Он засунул один шарик в рот, потом второй, затем
третий.  Его  пустая рука помахала в воздухе,  и Свон видела,  как горло
Расти расширилось,  когда он проглатывал шарики.- Очень вкусно,-  сказал
он.-  Хочешь их попробовать?  - он предложил ей ладонь:  на ней были три
красных шарика.

- Но я же видела, как ты съел их! - воскликнула Свон.

- Да,  съел.  А это еще три. Это то, чем я утоляю свой голод, понимаешь.
"Греви Трейн" и волшебные шарики.- Его улыбка дрогнула,  начала стирать-
ся. Его глаза взглянули на труп, и он опустил три шарика в карман.- Лад-
но,- сказал он,- я думаю, для одного дня магии достаточно.

- Вы великолепны,- сказал Джош.- Итак, вы клоун, маг и жонглер. А что вы
еще можете?

- О,  я принимал участие в езде на полудиких лошадях в родео.-  Он  снял
бархатный пиджак и повесил его, как будто укладывая старого друга в кро-
вать.- Был клоуном на родео. Был на карнавале поваром, готовящим быстрые
блюда.  Однажды  работал  на ранчо крупного рогатого скота.  Знаток всех
профессий,  но ни в одной не мастер, я так полагаю. Но при этом я всегда
любил магию.  Венгерский маг по имени Фабриозо взял меня под свое покро-
вительство,  когда мне было шестнадцать,  и научил меня мастерству. Ска-
зал, что у меня такие руки, с которыми можно или лазить по карманам, или
вытаскивать мечты из воздуха.- В глазах Расти плясал свет.- Этот Фабрио-
зо был не просто магом,  скажу я вам,  да!  Он разговаривал с духами - и
они, уверяю вас, отвечали ему и делали то, что он им говорил!

- Это тоже магия?  - Свон дотронулась до деревянного  ящичка  с  резными
ящерицами.

- Это  был  ящичек с фокусами Фабриозо.  Теперь я храню в нем мой грим и
другие вещи.  Фабриозо привез его от какого-то мага из Стамбула. Знаете,
где это? В Турции. А тот маг привез его из Китая, и потому я считаю, что
он имеет свою историю.

- Как Плакса,- сказала Свон, и подняла ивовый прут.

- Плакса? Это вы так называете эту иву?

- Одна женщина...- Джош заколебался. Потеря Леоны Скелтон была еще слиш-
ком свежа.- Одна очень необычная женщина дала это Свон.

- А этот волшебный пиджак дал вам Фабриозо? - спросила Свон.

- Нет.  Я  купил  его в магазине для магов Оклахома Сити.  Но он дал мне
ящичек и другие вещи.- Он отпер и открыл резной ящик. Внутри были банки,
карандаши  для бровей и лоскутки,  покрытые пятнами тысяч различных цве-
тов.  Он порылся на дне.- Фабриозо сказал, что это появилось в комплекте
с ящиком, значит оно наверняка оттуда, откуда и ящик. Вот оно.- Он выта-
щил руку.

В ней было простое овальное зеркало в черной оправе  с  потертой  черной
ручкой.  На нем было только одно украшение: там, где ручка прикреплялась
к зеркалу, были две черные маски, глядящие в разные стороны. Стекло было
дымчатого цвета, с полосками и пятнами.

- Фабриозо пользовался им,  накладывая сценический грим.- В голосе Расти
была благоговейная нота.- Он говорил, что оно показывает более правдивую
картину,  чем любое другое,  в которые он когда-либо смотрелся.  Я им не
пользуюсь - зеркало стало слишком тусклым.- Он протянул его Свон,  и она
взяла его за ручку. Зеркало было таким же светлым как бисквит из взбито-
го молока.

- Фабриозо было девяносто, когда он умер, и он рассказал мне, что зерка-
ло у него появилось,  когда ему было семнадцать. Держу пари, что ему лет
двести.

- О!  - Что-то настолько старое было выше понимания Свон.  Она вглядыва-
лась в зеркало,  но могла только очень смутно разглядеть свое лицо,  как
будто через пелену тумана. Но даже и так ожоговые отметины все еще разд-
ражали ее,  и на ее лице было так много пыли, что она подумала, что сама
похожа на клоуна.  И она не собиралась привыкать к тому,  что у нее  нет
волос.  Она пригляделась внимательнее.  На ее лбу появились два таких же
странных,  похожих на бородавки пятна,  какие она заметила на лбу Леоны.
Они всегда были там или только появились?

- Я думаю, Фабриозо был тщеславен,- предположил Расти.- Я часто заставал
его смотрящимся в зеркало, и к тому же он обычно держал его на вытянутой
руке,  вот так,- он вытянул свою руку и обратил ладонь к лицу,  как если
бы она была зеркалом.

Свон тоже вытянула руку.  Зеркало отражало левую часть ее лица  и  левое
плечо.  Разобрать  можно было только очертания ее головы.- Я не могу ви-
деть себя как...

В зеркале произошло какое-то движение. Быстрое движение. И не ее.

Лицо с одним глазом посередине,  рот зиял там, где должен бы быть нос, а
кожа  такая же желтая,  как высохший пергамент,  выросло из-за ее левого
плеча, словно прокаженная луна.

Свон уронила зеркало. Оно ударилось об пол, и она быстро повернулась на-
лево.

Там никого не было. Конечно.

- Свон? - Расти поднялся на ноги.- Что случилось?

Джош поставил  подсвечник  со  свечой  в сторону и положил руку на плечо
Свон.  Она прижалась к нему, и он почувствовал, как колотится ее сердце.
Что-то очень напугало ее.  Он наклонился и поднял зеркало,  ожидая,  что
оно разлетелось на куски,  но оно было целым. Глядя в стекло, он почувс-
твовал отвращение от своего собственного лица, но задержался на нем дос-
таточно долго,  чтобы увидеть четыре новые бородавки на  подбородке.  Он
протянул зеркало обратно Расти.

- Хорошо,  что оно не разбилось.  Если бы разбилось,  нам бы семь лет не
везло.

- Я видел,  как Фабриозо ронял его сотню раз.  Однажды он швырнул его со
всей силы на бетонный пол.  Оно даже не треснуло.  Понимаете, он говорил
мне,  что это волшебное зеркало - только по-настоящему  он,  видимо,  не
знал,  в  чем именно,  потому что он никогда не говорил мне,  почему оно
волшебное.- Расти пожал плечами.- По-моему, так это просто старое дымча-
тое  стекло,  но так как оно было в комплекте с ящиком,  я решил хранить
его в нем.- Он обратил внимание на  Свон,  которая  все  еще  напряженно
смотрела на зеркало.- Не беспокойся. Я же говорю, оно не бьющееся. Черт,
да оно прочнее пластика! - Он положил зеркало на стол.

- С тобой все в порядке? - спросил Джош.

Она кивнула.  Кем бы ни было то чудовище, которое она видела позади себя
в зеркале,  она не собиралась снова смотреть на него. Но все же, чье это
было лицо, там, в глубине зеркала? - Да,- ответила она, и заставила свой
голос звучать так, будто это было правдой.

Расти разжег огонь в печке, а потом Джош помог ему оттащить труп на цир-
ковое кладбище. Убийца лаял, следуя за ними по пятам.

И их не было,  Свон снова подошла к зеркалу.  Оно притягивало ее, совсем
как карты Таро Леоны.

Она медленно взяла его и,  держа на вытянутой руке, направила его на ле-
вое плечо, так, как раньше.

Но лица чудовища не было. Ничего не было. Свон повернула зеркало вправо.
Снова ничего.

Ей очень  не хватало Леоны,  и она подумала о карте Дьявола из Таро.  То
лицо, с ужасным глазом посередине и ртом, похожим на вход в Ад, напомни-
ло ей изображение на той карте.

- Ох, Леона,- прошептала Свон,- почему ты нас покинула?

В зеркале промелькнуло быстрое красное мерцание,  почти вспышка, и сразу
же исчезло.  Свон посмотрела через плечо. Позади нее была плита, и за ее
дверцей трещали красные языки пламени.

Она снова вгляделась в зеркало.  В нем была лишь темнота,  и она поняла,
что оно вовсе не направлено на плиту.

Маленькая точка рубиново-красного света снова вспыхнула и  стала  расти.
Другие  цвета замерцали как далекие огни:  изумрудно-зеленый,  чистейший
белый,  глубокий как полночь синий.  Цвета усилились, сливаясь в малень-
кое,  пульсирующее  кольцо,  про которое Свон сначала подумала,  что оно
плывет по воздуху. Но в следующий момент она поняла, что может различить
неопределенную,  смутную фигуру,  держащую это светящееся кольцо, но она
не смогла бы сказать,  было ли это мужчиной или женщиной.  Она так хоте-
лось обернуться, но не сделала этого, потому что понимала, что сзади нет
ничего, кроме стены. Нет, это только вид только в волшебном зеркале - но
что это значит?

Казалось, что эта фигура идет,  утомленно,  но решительно,  как будто он
или она знает,  что длинное путешествие близиться к завершению. Свон по-
чувствовала,  что эта фигура прошла долгий путь и находится от нее очень
далеко - может быть,  даже не в этом штате.  На доль секунды она  смогла
различить черты лица,  и ей показалось, что это было лицо пожилой женщи-
ны, но потом оно снова стало неясным, и Свон не могла бы сказать, так ли
это.  Казалось,  что эта фигура ищет что-то, стараясь сделать так, чтобы
кольцо было ярче, и возле нее, должно быть, были другие фигуры, но снова
Свон не могла различить их из дымки.

Эта фигура и сверкающий многоцветный круг начали угасать, и Свон смотре-
ла до тех пор,  пока он не уменьшился до пламени  далекой  свечи,  потом
мигнул, как падающая звезда, и пропал.

- Вернись,- прошептала она.- Пожалуйста, вернись.

Но видение  не возвращалось.  Свон направила зеркало чуть левее от себя.
За ее плечом возвышалась лошадь-скелет,  а на лошади  сидел  всадник  из
костей,  весь  измазанный в запекшейся крови,  а в его руке скелета была
коса, которую он поднял для смертельного удара с плеча...

Свон повернулась.

Она была одна. Совсем одна.

Ее трясло,  и она положила зеркало на стол стеклом вниз.  Для нее, пожа-
луй, на сегодня было достаточно магии.

Все изменилось теперь,  вспомнила она слова Леоны. Все, что было, погиб-
ло.  Должно быть, сейчас весь мир такой же, как Салливан: все разрушено,
все изменилось, превратилось во что-то совсем другое.

Ей была необходима помощь Леоны, чтобы собрать эти новые кусочки состав-
ной картинки-загадки,  но Леона ушла. Теперь остались только она и Джош,
и Расти Витерс,  если он тоже решит идти с нами, куда бы мы ни направля-
лись.

Но что означали эти видения в волшебном зеркале?  - изумлялась она. Было
ли это что-то, что произойдет, или что могло бы случиться?

Она решила держать эти видения пока при себе до тех пор,  пока не увидит
такое же снова. Она еще не знала, достаточно ли хорош Расти Витерс, хотя
выглядел он вполне нормальным.

Когда Джош  и Расти вернулись,  Джош спросил Расти,  не могут ли они ос-
таться на несколько дней,  распределили воду и "Греви Трейн"  -  и  Свон
сморщила нос, но ее живот заурчал.

- И куда же вы вдвоем направляетесь? - поинтересовался Расти.

- Еще  не  знаю.  У нас есть лошадь с сильной спиной и самая прожорливая
чертова собачонка,  какую вы когда-либо видели,  и я полагаю,  мы  будем
продолжать идти,  пока не найдем достаточно хорошее место, чтобы остать-
ся.

- Это, возможно, надолго. Вы же не знаете, что у вас впереди.

- Зато я знаю,  что у нас позади. То, что впереди, не может быть намного
хуже.

- Вы лишь надеетесь на это,- сказал Расти.

- Да.- Он взглянул на Свон.  Сохраните дитя,  думал он. Он собирался вы-
полнять эту свою обязанность не только потому,  что повиновался приказу,
но и потому,  что любил этого ребенка и сделал бы все от него зависящее,
чтобы она наверняка была в безопасности,  что бы ни случилось впереди. А
впереди, понимал он, может быть прогулка через сам Ад.

- Я  предпочел  бы  присоединиться к вам,  если вы не возражаете,- решил
Расти.- Все, что у меня есть - это одежда, которая на мне, мой волшебный
пиджак, этот ящичек и зеркало. Я не думаю, что есть какой-то смысл оста-
ваться здесь, не так ли?

- Никакого! - сказал Джош.

Расти посмотрел в затянутое пленкой окно.

- Господи,  я надеюсь,  что я проживу достаточно долго, чтобы снова уви-
деть,  как восходит солнце, и снова иметь возможность отравлять себя си-
гаретами.

Джош рассмеялся,  и Расти тоже хихикнул.  Свон улыбнулась,  но ее улыбка
быстро исчезла.

Она чувствовала,  что претерпела сильные изменения от маленькой девочки,
которая вместе с матерью вошла в магазинчик  Поу-Поу  Бриггса.  Третьего
ноября  ей  исполнится  десять  лет,  но уже сейчас она чувствовала себя
по-настоящему старой - словно бы ей было по меньшей мере тридцать. И при
этом она так мало знала! - думала она. До того самого плохого дня ее мир
был ограничен мотелями,  трейлерами и маленькими грязными домишками.  На
что же был похож весь остальной мир?  заинтересовалась она.  И что оста-
лось от него теперь, когда тот плохой день наступил и прошел?

Мир будет существовать,  пусть и измененным,- сказала Леона.- О, Господь
заставил мир сильно завертеться. Он наделил многих людей здравым смыслом
и душой,- людей, таких же, как ты, может быть.

И разговаривая,  и просто сидя,  она думала о Поу-Поу Бриггсе. Там тогда
произошло кое-что,  о чем она не хотела слишком много думать,  но сейчас
она хотела узнать, что же это значило. Она не чувствовала ничего особен-
ного.  Она просто ощущала себя уставшей, разбитой и пыльной, и когда она
позволила своим мыслям обратиться к маме, все, что она хотела потом сде-
лать - это упасть и заплакать. Но она так не сделала.

Свон хотела  больше знать обо всем - научиться лучше читать,  если можно
будет найти книги;  задавать вопросы и учиться слушать, учиться думать и
находить  причины для всего.  Но ни в коем случае она не хотела вырасти,
потому что она боялась мира взрослых; для нее взрослый - это был забияка
с жирным животом и слабым желудком, который затаптывал ее садики прежде,
чем они успевали разрастись.

Нет, решила Свон. Я хочу оставаться такой, какая есть, и никто не затоп-
чет меня, а если попытается, то просто насажает себе множество шипов.

Расти смотрел на ребенка, пока помешивал разогревающийся обед из собачь-
ей еды; он заметил, что она в глубокой сосредоточенности.- Пенни за твои
мысли,- сказал он,  и щелкнул пальцами правой руки, извлекая между боль-
шим пальцем и указательным монету,  которую уже прятал в руке.  Он кинул
ее Свон, и она поймала ее. Она увидела, что это не пенни. Это был медный
жетон размером с четвертак,  и на нем над улыбающимся лицом клоуна  было
написано: "Цирк Райделла".

Свон заколебалась,  посмотрела на Джоша, а потом обратно на Расти. Нако-
нец решилась сказать:

- Я думаю... о завтра.

И Джош сидел,  прислонившись спиной к стене,  слушая  пронзительный  вой
ветра  и  надеясь,  что они как-нибудь все же смогут преодолеть жестокий
коридор многих "завтра", который простирается перед ними.









Глава 46. Христианин в "Кадиллаке"



Гимназия Высшей школы Хоумвуда стала  госпиталем,  и  персонал  Красного
Креста и Армии США доставил сюда, которые обеспечивали электрификацию.

Изможденный врач  Красного Креста Эйшельбаум провел Сестру и Торсона че-
рез лабиринт людей,  лежавших на койках и на матрасах  на  полу.  Сестра
прижимала  к  себе  дорожную сумку;  она не отходила от нее далее чем на
пять футов за последние три дня, с тех пор, как их ружейные выстрелы ус-
лышала группа часовых.  Горячие кукурузные лепешки, рис и кофе, от кото-
рого поднимался пар, показались Сестре языческими деликатесами.

Ее привели в одноместную палату в здании,  помеченном "Новоприбывшие"  и
вверили медсестре в белом костюме и маске, которая раздела ее и приложи-
ла к телу счетчик Гейгера. Медсестра отпрыгнула назад на три фута, когда
счетчик зашкалило. Сестру натерли какой-то белой крупнозернистой пудрой,
но счетчик по-прежнему кудахтал,  как гневная курица.  Еще с  полдесятка
чисток  опустили показания счетчика в приемлемые границы,  но когда мед-
сестра сказала:  - Мы должны избавиться от этого,- и взялась за дорожную
сумку,  Сестра  схватила  ее  за шею сзади и спросила,  хочет ли она еще
жить.

Два доктора Красного Креста и пара армейских офицеров,  походивших бы на
бойскаутов,  если бы не синевато-багровые ожоги на лицах,  не смогли от-
нять сумку у Сестры, и наконец доктор Эйшельбаум убрал руки и крикнул:

- Тогда хоть почистите эту чертову сумку!

Дорожную сумку терли несколько раз,  и порошок щедро насыпали поверх  ее
содержимого.

- Только держите эту проклятую сумку закрытой, леди! - кипятился Эйшель-
баум. Одна сторона его лица была покрыта синими ожогами, и он не мог ви-
деть  одним  глазом.-  Если я хоть раз увижу ее открытой,  она попадет в
печь для сжигания мусора!

Обоим, Сестре и Полу Торсону, выдали мешковатые белые комбинезоны. Боль-
шинство остальных носили так же и резиновую обувь, но Эйшельбаум сообщил
им,  что запасы "антирадиационной обуви" закончились  несколькими  днями
раньше.

Доктор Эйшельбаум намазал субстанцией,  похожей на вазелин,  ожоги на ее
лице,  и пристально осмотрел больной участок кожи как раз под  подбород-
ком, похожий на струп, окруженный четырьмя маленькими, похожими на боро-
давки припухлостями. Он обнаружил еще две бородавки возле нижней челюсти
под ее левым ухом,  и седьмую прямо в уголке ее левого глаза. Он поведал
ей, что около шестидесяти пяти процентов выживших имеют такие отметины -
очень вероятно, что это рак кожи, но он ничего не может с этим поделать.
Срезание их скальпелем,  сказал он ей,  только заставляет их  расти  еще
больше - и сердито указал на черную струпообразную отметину, расползшую-
ся по его собственному подбородку.  Самое необычное в этих отметинах то,
сказал он, что они появляются только на лице или вблизи лица; ему не по-
падалось ни одного ниже шеи,  или на руках,  ногах или какой-либо другой
области кожи, подвергавшейся воздействию излучения.

Импровизированная больница была заполнена жертвами ожогов,  людьми с лу-
чевой болезнью и людьми в шоке и депрессии. Больные с более тяжелым сос-
тоянием содержались в школьных аудиториях,  сообщил ей Эйшельбаум, и вы-
живаемость в среднем была около 99%.  Наиболее серьезной проблемой  были
самоубийства, ибо по мере того как шли дни, люди, казалось, понимали все
больше о размерах катастрофы и, по словам доктора Эйшельбаума, число лю-
дей, которых находили повесившимися на деревьях, возрастало.

На следующий  день  Сестра посетила в общественную библиотеку Хоумвуда и
обнаружила это здание покинутым,  большинство книг исчезло: их использо-
вали для поддержания огня, который сохранял людям жизнь. Полки были рас-
пилены, столы и стулья подготовлены к тому, чтобы их сжигать. Заглянув в
один из проходов,  где полки с книгами уцелели,  Сестра обнаружила,  что
смотрит на антирадиационную обувь женщины, которая взобралась на лестни-
цу-стремянку и повесилась на арматуре освещения.

Но среди груды энциклопедий она нашла то,  что искала:  книги по истории
Америки, "Ежегодник фермера" и некоторые другие издания, которые пожале-
ли сжигать. В них она и отыскала полезное для себя.

- Вот он,- сказал доктор Эйшельбаум, лавируя между несколькими последни-
ми койками к той,  где лежал Арти Виско. Арти сидел