в дальний конец зала,
где висела табличка с броской надписью "Экскурсии для посетителей". Под  ней
стоял с чемоданчиком Хосе Антонио Салаверри.
   "Вылитый хорек", - подумал Мигель, глядя на узкое,  худое  лицо,  ниточку
усов и лысеющую голову Салаверри. Перуанскому дипломату, обычно державшемуся
с надменным видом, сегодня было явно не по себе.
   Они едва кивнули друг другу, и Салаверри подвел Мигеля к бюро информации,
где, пользуясь полномочиями дипломата, записал его под вымышленной фамилией.
Мигель получил пропуск посетителя.
   Они пошли по галерее с колоннами - из окон открывался вид  на  сад  и  на
Ист-ривер.  Поднявшись  по  эскалатору  на  следующий  этаж,  они  вошли   в
Индонезийский зал - только для дипломатов и гостей.
   Эту просторную, элегантную комнату, где проводили досуг главы государств,
украшали  великолепные  произведения  искусства,  в  том  числе   подаренный
Саудовской Аравией гобелен с изображением Казбы в Мекке - шитье  серебром  и
золотом по черному полю. Толстый зеленый ковер как нельзя лучше  подходил  к
белым кожаным диванам и креслам - мебель была расставлена так  искусно,  что
несколько групп могли находиться здесь одновременно и  при  этом  не  мешать
друг другу.
   Мигель и Салаверри устроились в уединенном уголке.
   Посмотрев на севшего  напротив  Мигеля,  Салаверри  неприязненно  скривил
тонкие губы.
   - Я ведь предупреждал: являться сюда опасно!  И  без  того  риск  слишком
велик.
   - А что здесь опасного? - спокойно спросил Мигель;  ему  необходимо  было
выяснить, до какой степени осведомлен этот слизняк.
   - Идиот! Будто вы сами не знаете! По телевидению, в газетах только и речь
о том, что вы натворили, об этих людях, которых  вы  выкрали.  ФБР,  полиция
повсюду вас ищут. - Салаверри сглотнул, затем с беспокойством спросил:
   - Когда вы уезжаете.., когда отбываете из Штатов всей компанией?
   - Допустим, что уезжаем, но вам-то зачем это знать? Не все ли вам равно?
   - Хельга от страха места себе не находит. Да и я тоже. Стало  быть,  этот
кретин все выболтал своей шлюхе из банка.  Значит,  первоначальная  брешь  в
системе безопасности расползлась  и  сейчас  оборачивается  прямой  угрозой,
которую придется  устранять.  Идиотская  догадливость  Салаверри  предрешила
судьбу его самого и его подружки.
   - Сначала давайте деньги, - сказал Мигель, - а потом я отвечу.
   Салаверри набрал шифр на замке своего чемоданчика, извлек  оттуда  пухлый
пакет из толстой бумаги, перетянутый узкой лентой, и протянул его Мигелю.
   Мигель вскрыл пакет, взглянул на деньги и приклеил ленту на место.
   - Вы что  же,  не  собираетесь  пересчитывать?  -  кислым  тоном  спросил
Салаверри. Мигель пожал плечами.
   - Вы не  посмеете  меня  надуть.  -  И,  помолчав,  сказал  с  наигранным
безразличием:
   - Так, значит, вас интересует, когда я и мои люди уберемся отсюда?
   - Да, интересует.
   - Где вы с вашей приятельницей будете сегодня вечером?
   - У меня. Мы так расстроены, что никуда не хотим  идти.  Мигель  бывал  у
него дома и помнил адрес.
   - Там и ждите, - сказал он. -  Я  не  смогу  позвонить  -  почему,  потом
поймете. Сегодня вечером к вам явится мой человек  и  сообщит  все,  что  вы
хотите узнать. Его зовут Плато. Когда он назовется, можете  смело  открывать
дверь.
   Салаверри энергично закивал. Ему явно стало намного легче.
   - Я оказываю вам эту услугу, - добавил Мигель, - за то, что вы так быстро
управились с деньгами. - Он дотронулся до бумажного пакета.
   - Спасибо, вы же понимаете, мне совершенно ни к чему рисковать...
   - Понимаю. Однако сегодня вечером будьте дома.
   - Да-да, обязательно.
   Выйдя из здания ООН, Мигель пересек Первую авеню и вошел в отель "Плаза",
принадлежащий ООН. На первом этаже,  рядом  с  газетным  киоском,  находился
телефон-автомат.
   Он набрал заученный на память номер  в  Куинсе.  Когда  на  другом  конце
провода раздался голос, Мигель знал, что попал в частный дом в районе "Малой
Колумбии" на  Джэксон-Хейтс,  напоминавший  по  виду  крепость.  Мигель  был
краток: не называя никаких имен, он продиктовал номер телефона,  с  которого
звонил, и повесил трубку.
   Он терпеливо ждал у автомата; дважды подходили какие-то люди, но он делал
вид,  будто  куда-то  звонит.  Через  семь  минут  раздался  звонок.  Мигелю
сообщили,  что  говорят  из  другого  телефона-автомата.  Следовательно,  их
разговор не засекут и не прослушают.
   Понизив голос, Мигель изложил свою просьбу. Его заверили, что  она  будет
выполнена. Соглашение было достигнуто, плата - шесть тысяч долларов.  Мигель
продиктовал адрес Салаверри и предупредил: пароль - имя Плато.  Он  еще  раз
подчеркнул:
   -  Должно  быть  сделано  сегодня  вечером,  и  чтоб   было   похоже   на
убийство-самоубийство.
   Ему пообещали, что его инструкции  будут  выполнены  самым  тщательнейшим
образом.
   К месту встречи на Третьей авеню Мигель подошел  чуть  раньше  чем  через
час. И через несколько минут подъехал Луис. Усаживаясь в машину,  мокрый  от
дождя, Мигель сказал Луису:
   - Едем в похоронное бюро - то же, что в прошлый раз. Помнишь?
   Луис кивнул и вскоре свернул на восток, к мосту Куинсборо.

Глава 5

   Временами, когда  в  жизни  страны  наступало  затишье,  Служба  новостей
напоминала спящего гиганта.
   Ее механизм функционировал далеко не в полную силу, и многие  талантливые
люди вынуждены были "выжидать", то есть фактически слоняться без дела.
   Вот почему, когда  происходило  какое-то  крупное  событие,  привлекались
опытные сотрудники, которыми - еще одно расхожее профессиональное  выражение
- можно было "открыть огонь". В пятницу утром, через  день  после  похищения
семьи Слоуна, в главном здании телестанции Си-би-эй  началась  подготовка  к
"открытию огня" -  формирование  команды  расследования  во  главе  с  Гарри
Партриджем, старшим выпускающим была назначена Рита Эбрамс.
   В 8 часов утра Рита, прилетевшая в Нью-Йорк из Миннесоты накануне  поздно
вечером, вошла в комнату, предоставленную команде  расследования.  Вскоре  к
ней  присоединился  Гарри  Партридж,  который  провел  ночь  в  люксе  отеля
"Интер-континентл", снятом для него телестанцией.
   Он сразу приступил к делу:
   - Есть что-нибудь новое?
   - Что касается похищения - ничего, - ответила  Рита.  -  Но  перед  домом
Кроуфа огромная толпа.
   - По какому поводу?
   Рита сидела откинувшись во  вращающемся  кресле.  Несмотря  на  краткость
своего отпуска, она выглядела отдохнувшей -  к  ней  вернулись  присущие  ей
живость и энергия.  Не  утратила  она  и  своего  легкого  цинизма,  который
нравился всем, кто с ней работал.
   - Сегодня каждому охота  хотя  бы  дотронуться  до  ведущего.  Поклонники
теперь узнали адрес Кроуфа, вот и хлынули в  Ларчмонт.  Их  сотни,  если  не
тысячи. Полиция еле справляется - ставит заслоны на дорогах.
   - Туда послана съемочная группа?
   -  Конечно.  Ребята  проторчали  там  всю  ночь.  Я  сказала,  чтобы  они
оставались там, пока Кроуф не  уедет  на  работу.  Тогда  их  сменит  другая
группа.
   Партридж одобрительно кивнул.
   - Скорее всего похитители  убрались  из  Ларчмонта,  а  значит,  и  центр
событий переместился, - сказала Рита, - но на всякий случай  подежурить  там
пару дней не помешает: вдруг всплывет что-нибудь новенькое.  Впрочем,  может
быть, у тебя есть другие соображения?
   - Пока нет, - ответил он и, помолчав, добавил:
   - Ты знаешь, что нам разрешили подобрать самых способных ребят?
   - Мне сказали об этом вчера вечером. Для начала я попросила дать нам трех
выпускающих: Нормана Джегера, Айрис  Иверли  и  Карла  Оуэнса.  Они  вот-вот
явятся.
   - Великолепная команда. - Партридж отлично  знал  всех  троих.  Это  были
лучшие профессионалы на Си-би-эй.
   - Кстати, я и кабинеты распределила. Хочешь взглянуть на свой?
   Рита провела его по пяти примыкающим  друг  к  другу  кабинетам,  которые
станут штаб-квартирой  команды  расследования.  Ситуация  в  отделах  Службы
новостей  постоянно  менялась  -  временные  проекты   то   затевались,   то
приостанавливались, - поэтому в случае необходимости легко можно было  найти
помещение для работы.
   Партриджу, как и Рите, был выделен отдельный кабинет.  Еще  две  комнаты,
где были  уже  расставлены  письменные  столы,  предназначались  для  других
выпускающих, съемочных групп и вспомогательных служб - кое-кто уже начал там
устраиваться. Партридж и Рита поздоровались  с  ними  и  вернулись  в  самое
большое помещение - комнату для совещаний, чтобы продолжить свой разговор.
   - Я бы хотел, - сказал Партридж, - как можно скорее провести  встречу  со
всей нашей командой и  сразу  приступить  к  работе  над  вечерним  выпуском
новостей.
   Рита взглянула на часы: было 8.45.
   - Я назначу встречу на десять часов, - сказала она. - А пока  узнаю,  что
там происходит в Ларчмонте.

***

   - За все годы, что я здесь прожил, - сказал сержант полиции Ларчмонта,  -
впервые такое вижу.
   Говорил он это специальному агенту ФБР Хэвелоку, который несколько  минут
назад вышел из дома Слоуна посмотреть на толпу  зевак.  Начиная  с  рассвета
толпа все росла и росла и сейчас запрудила все тротуары перед домом. Кое-где
она  перетекала  на  мостовую,  где  полицейские  пытались,  правда,  весьма
безуспешно, оттеснить ее назад, чтобы проезжая часть  оставалась  свободной.
Отис Хэвелок, дежуривший в доме всю ночь, был  обеспокоен  тем,  что  Слоун,
который собирался на работу, застрянет в гуще толпы.
   Теле- и прочие репортеры теснились у  ворот.  На  Хэвелока  тут  же  были
направлены телекамеры и посыпались вопросы.
   - Слышно что-нибудь от похитителей?
   - Как держится Слоун?
   - Нельзя ли поговорить с Кроуфордом?
   - Кто вы?
   Хэвелок лишь мотал головой и махал руками - мол, ответов не будет.
   Толпа, стоявшая за журналистами, вела себя спокойно, правда, с появлением
Хэвелока гул разговоров усилился.
   Сотрудник ФБР недовольным тоном спросил сержанта полиции:
   - Послушайте, неужели вы не можете очистить улицу?
   - Мы пытаемся. Шеф приказал поставить заслоны. Мы  перекроем  движение  и
будем пропускать лишь тех,  кто  живет  на  этой  улице,  затем  постараемся
выдворить отсюда всех зевак. Нам потребуется как минимум час. Учитывая,  что
здесь полно телекамер, шеф не хочет никаких столкновений.
   - Откуда, по-вашему, все эти люди?
   - Я спрашивал некоторых, - ответил сержант. - В основном не из Ларчмонта.
Должно быть, их взбудоражило телевидение, и  теперь  они  хотят  хоть  одним
глазком взглянуть на мистера Слоуна. Соседние улицы заставлены машинами.
   Начался дождь, но любопытные  и  не  думали  расходиться.  Одни  раскрыли
зонтики, другие подняли воротники пальто.
   Хэвелок вернулся в дом и сказал измученному, мрачному Кроуфорду Слоуну:
   - Уезжать будем на двух машинах ФБР с обычными  номерами.  Вы  сядете  во
вторую. Пригнетесь на заднем сиденье, и мы быстро улизнем.
   - Нет, так не будет, - сказал Слоун. - Там журналисты. Они мои коллеги, и
я не могу проявить к ним такое пренебрежение.
   - В толпе могут быть также люди, которые захватили вашу семью. - Голос  у
Хэвелока звучал резко. - Кто знает, что им в голову взбредет, они ведь могут
вас и пристрелить. Так что не валяйте дурака, мистер Слоун. И не  забывайте:
я отвечаю за вашу безопасность.
   В конце концов они сошлись на том, чтобы впустить операторов и репортеров
в дом и устроить импровизированную пресс-конференцию в холле.  Журналисты  с
любопытством, а некоторые и с нескрываемой завистью  разглядывали  роскошный
интерьер. Вопросы и ответы, за редким исключением, повторяли вчерашние - вся
новая информация заключалась  в  том,  что  в  течение  ночи  похитители  не
объявились.
   - Ничего другого сообщить не могу, -  закончил  Слоун.  -  Просто  ничего
больше не произошло. К сожалению.
   Хэвелок, присутствовавший в качестве наблюдателя, отказался  отвечать  на
вопросы, и  наконец  репортеры  -  кое-кто  из  них  явно  был  раздосадован
отсутствием новостей - ушли.
   - Все, мистер Слоун, - обратился к нему Хэвелок, - а теперь поехали,  как
я предложил. Слоун нехотя согласился.
   Однако   при   осуществлении   этого   плана   произошла   непредвиденная
неприятность.
   Кроуфорд Слоун юркнул в машину так быстро, что его успели заметить  всего
несколько  человек  из  толпы.  Но  слух  -  "Слоун  во  второй  машине"   -
распространился с быстротой пожара. Хэвелок и еще один агент ФБР сели  в  ту
же машину на заднее сиденье, Слоун с трудом умещался  между  ними,  стоя  на
четвереньках. Третий агент ФБР сел за руль.
   Двое других сотрудников ФБР вскочили в первую машину,  и  оба  автомобиля
сразу тронулись с места.
   Теперь, когда стало известно, что Слоун уезжает,  стоявшие  сзади  начали
напирать и вытолкнули на проезжую  часть  тех,  кто  стоял  впереди.  Дальше
события стремительно следовали одно за другим.
   Первая машина по знаку полицейского отъехала от дома Слоуна. Она  шла  на
большой скорости, вторая машина - следом. Перед первой машиной, которая  еще
минуту назад  спокойно  могла  бы  проехать,  вдруг  возникла  толпа:  люди,
стоявшие напротив ворот, под напором сзади  оказались  на  середине  дороги.
Растерявшийся водитель, увидев их прямо перед бампером, нажал на тормоза.
   При другом стечении обстоятельств машина могла бы  остановиться  вовремя.
Но так как дорога была мокрой и скользкой после недавнего дождя,  автомобиль
занесло. Под визг шин, глухие звуки падения и громкие крики машина врезалась
в передние ряды толпы.
   Сидевшие во второй машине - за исключением Слоуна, который не мог  ничего
видеть, - затаили дыхание, готовясь к тому, что и с ними  произойдет  то  же
самое. Но люди устремились  на  другую  сторону  улицы  -  толпа  на  дороге
рассосалась,  и  Хэвелок,  сурово   нахмурившись,   приказал   шоферу:   "Не
останавливайся! Гони!" Позднее, защищаясь,  Хэвелок  скажет,  объясняя  свой
жестокосердный поступок: "Все произошло так быстро, я не знал, что и думать,
и предположил, что это засада".
   А Кроуфорд Слоун, почувствовав неладное,  поднял  голову  и  посмотрел  в
окно. В этот момент  телевизионная  камера  выхватила  крупным  планом  лицо
Слоуна,  после  чего  продолжала  снимать   быстро   удалявшуюся   с   места
происшествия машину. Позже видеозапись вышла в эфир, но  откуда  было  знать
телезрителям, что Слоун умолял Хэвелока вернуться, но тот стоял на своем:
   - Там полиция. Они примут все необходимые меры.
   Полиция Ларчмонта  действительно  приняла  меры:  на  место  происшествия
примчалось несколько  машин  "скорой  помощи".  Пострадало  восемь  человек:
шестеро отделались царапинами и синяками, двое  получили  серьезные  увечья.
Это были мужчина с переломами руки и ребер и молодая женщина с  покалеченной
ногой, причем нога была настолько изуродована, что требовалась ампутация.
   При других обстоятельствах этот трагический инцидент не привлек бы к себе
столь широкого внимания. Но поскольку  он  был  связан  с  похищением  семьи
Слоуна, средства массовой  информации  раззвонили  о  нем  по  всей  стране;
косвенно доля вины легла на Слоуна.

***

   Представитель лондонского отделения Си-би-эй Тедди Купер прилетел, как  и
обещал, утренним "конкордом". Прямо из аэропорта он явился в группу поиска -
без чего-то десять - и доложил о своем  прибытии  сначала  Партриджу,  потом
Рите. Все трое отправились в  комнату  для  совещаний,  где  собиралась  вся
группа.
   В дверях Купер столкнулся с  Кроуфордом  Слоуном,  который  тоже  приехал
всего несколько минут назад и еще не успел прийти в себя после  происшествия
в Ларчмонте.
   Купер, высокий, жилистый парень, поистине  излучал  энергию  и  оптимизм.
Каштановые прямые не по  моде  длинные  волосы  обрамляли  бледное  лицо,  с
которого еще не сошли юношеские прыщи. В результате он выглядел моложе своих
двадцати пяти лет. Купер родился и вырос  в  Лондоне,  но  не  раз  бывал  в
Соединенных Штатах и хорошо знал Нью-Йорк.
   - Мистер С., я вам искренне сочувствую по поводу случившегося  несчастья,
но не унывайте! Я уже здесь! - заявил он Кроуфорду Слоуну. - Я выслежу  этих
мерзавцев. У меня это неплохо получается.
   Слоун, вскинув брови,  посмотрел  на  Партриджа,  словно  спрашивая:  "Ты
уверен, что нам нужен этот свистун?"
   - Тедди явно не грозит умереть от скромности, - сухо проговорил Партридж.
- Мы дадим ему определенную  свободу  действий  и  посмотрим,  как  он  себя
проявит.
   Похоже, это заявление нимало не смутило Купера.
   -  Прежде  всего,  Гарри,  -  обратился  он  к  Партриджу,  -  я   должен
ознакомиться с фактами и прочесть все материалы.
   Затем я хотел бы осмотреть место преступления  и  побеседовать  со  всеми
старыми пердунами, которые видели, как  это  произошло.  Я  подчеркиваю:  со
всеми. Нельзя пренебрегать домашним заданием, иначе кусочки  головоломки  не
встанут на место. А если кто и умеет выполнять домашние задания, так это я.
   - Делай как знаешь. - Партридж не забыл тех случаев,  когда  он  наблюдал
Купера за работой. - Будешь  отвечать  за  расследование,  дадим  тебе  двух
помощников.
   Эти двое - молодые мужчина и женщина, которых  сняли  с  другого  проекта
Си-би-эй, - уже ждали в комнате для совещаний. Партридж представил их Куперу
до начала собрания.
   Купер пожал им руки и сказал:
   - Ну что ж, ребята, работа со мной станет ярким событием в  вашей  жизни.
Впрочем, не волнуйтесь - я держусь очень демократично. Единственное, что  от
вас требуется, это обращаться ко мне "ваше превосходительство"  и  по  утрам
отдавать честь.
   Купер явно пришелся по душе своим новым подчиненным, и все трое принялись
обсуждать "Хронологию событий", которая уже висела в комнате для  заседаний,
занимая всю стену. Такая доска имелась  в  любой  группе  поиска  -  сюда  в
хронологическом порядке будут заносить каждую деталь,  имеющую  отношение  к
похищению семьи Слоуна. На  другой  стене  висела  вторая  большая  доска  с
заголовком "Разное". Сюда будет стекаться побочная информация -  гипотезы  и
слухи, не имеющие даты или не важно когда возникшие. По мере того как данные
на доске "Разное"  будут  получать  развитие,  часть  из  них  перекочует  в
"Хронологию событий" - за этим должна следить подгруппа расследования.
   Этими досками преследовалась двоякая цель: во-первых, держать всех членов
группы в курсе имеющейся информации и свежих  событий;  во-вторых,  наглядно
показывать продвижение к цели, служить стимулом для обмена идеями, что,  как
неоднократно подтверждал опыт, могло оказаться продуктивным.
   Ровно в десять часов  Рита  Эбрамс,  перекрывая  шум  разговоров,  громко
сказала:
   - Ну что ж, друзья!  Давайте  приступим  к  делу.  Она  сидела  во  главе
длинного стола, рядом с ней - Гарри Партридж. Вошел Лэсли Чиппингем  и  тоже
подсел к столу. Они с Ритой встретились глазами  и  слегка  улыбнулись  друг
другу.
   Кроуфорд Слоун сидел на противоположном конце стола. Он пока не собирался
принимать участие в дискуссии, признавшись накануне Партриджу:  "Я  чувствую
себя абсолютно беспомощным - как орех без ядрышка".
   Здесь же присутствовали трое выпускающих, которых завербовала Рита. Самый
старший из них, Норман Джегер, был ветераном Си-би-эй, прошедшим все ступени
работы  в  "Новостях".  С  мягким  голосом,  изобретательный   и   прекрасно
образованный, он был выпускающим престижной  программы  под  названием  "Что
таится  под  заголовками".  То,  что  его  сразу  перевели  на  эту  работу,
показывало, сколь мощными силами располагала группа поиска.
   Возле  Джегера  сидела  Айрис  Иверли,  двадцатипятилетняя   "звезда"   в
подготовке "Новостей". Хрупкая и  миловидная,  она  была  выпускницей  Школы
журналистики Колумбийского университета, обладала острым умом и молниеносной
реакцией. В работе над каким-нибудь  трудным  сюжетом  она  проявляла  такую
напористость и изобретательность, что ее сравнивали с Распутиным.
   Трети