за маленьким бугорком. Растянувшись на животе, он  нацелил
автомат на движущиеся фигуры. И, нажав на спусковой крючок, увидел, как упал
один из наступающих; остальные кинулись  в  укрытие.  В  тот  же  момент  он
услышал, как "Чиенн- II" пронесся над самой его головой. Хотя Партридж и  не
проследил за ним взглядом, он знал, что самолет садится.

***

   - Вот они! - воскликнул чуть ли не истерически Кроуфорд  Слоун.  -  Я  их
вижу! Джессику и Никки!
   Самолет бежал на большой скорости, подскакивая на неровной  земле.  Конец
полосы приближался, и Зилери изо всех сил нажал на тормоза.  В  самом  конце
полосы пилот затормозил, выключил  один  мотор,  развернул  самолет,  и  они
покатили назад, к противоположному концу.
   "Чиенн- II" остановился как раз возле того  места,  где  ждали  Джессика,
Никки и О'Хара. Сначала Никки, за тем Джессика и О'Хара залезли в машину. За
ними следовал Минь.
   Кроуфорд, Джессика и Никки  кинулись  друг  другу  в  объятия,  а  О'Хара
воскликнул:
   - Там, впереди, Гарри. Надо взять его. Он задерживает террористов.
   - Я вижу его, - сказал Зилери. - Держись! - Он снова включил дроссели,  и
самолет рванулся вперед.
   В дальнем конце взлетно-посадочной полосы Зилери снова развернул самолет.
Теперь он стоял в том же положении, в каком сел, - готовый к взлету,  но  со
все еще открытой дверью. Сквозь нее слышны были выстрелы.
   - Не мешало бы вашему другу поспешить. Я хочу побыстрее убраться  отсюда.
- Голос у Зилери звучал взволнованно.
   - Сейчас прибежит, - сказал Минь. - Он видел нас и мигом будет тут.

***

   Партридж не только слышал, но и видел самолет. Бросив взгляд через плечо,
он понял, что самолет подкатил к нему  совсем  близко  -  ближе  некуда.  Их
разделяло всего сто ярдов. Он побежит быстро, пригнувшись. Но  сначала  надо
дать залп по джунглям, который удержит их в  укрытии,  пока  он  добежит  до
самолета.
   Партридж вставил в автомат новую обойму.  Нажал  на  спусковой  крючок  и
держал автомат, сея  смерть  по  обе  стороны  тропы.  Как  только  началась
стрельба, его охватил давний боевой азарт.., чувства обострились,  по  жилам
побежал адреналин, кровь потекла быстрее - это была  неподвластная  рассудку
безумная завороженность звуками и зрелищем битвы...
   Расстреляв всю обойму, он бросил автомат,  вскочил  на  ноги  и  побежал,
пригнувшись вдвое. Самолет был перед ним. Он знал, что добежит!
   Партридж пробежал треть пути, когда пуля попала ему  в  ногу.  Он  тотчас
упал. Все произошло так быстро - он не сразу осознал, что случилось.
   Пуля вошла сзади в правое колено и раздробила чашечку. Идти он не мог. На
него накатила страшная, непереносимая боль. И он понял, что никогда  ему  не
добраться до самолета. Понял он и  то,  что  время  истекло.  Самолету  надо
улетать. А ему придется поступить так, как поступил Фернандес.
   Собрав последние силы, Партридж приподнялся и махнул самолету  -  улетай.
Главное сейчас, чтобы они его поняли.
   Минь стоял в двери самолета и снимал. Он держал Партриджа в  объективе  и
засек тот момент, когда в него попала пуля. Второй пилот Фелипе стоял  рядом
с Минем.
   - Его подстрелили! - воскликнул Фелипе. - По-моему, худо дело. Он  машет,
чтоб мы улетали. Услышав это, Слоун кинулся к двери.
   - Мы должны его забрать!
   - Да, о да! - воскликнула Джессика.
   - Пожалуйста, не улетайте без Гарри, - взмолился Никки. Минь,  бывший  на
войне, реалистичнее всех смотрел на вещи:
   - Не можем мы этого сделать. Нет времени.  Минь  видел  в  свой  объектив
приближавшуюся   группу    "Сендеро".    Они    уже    достигли    периметра
взлетно-посадочной полосы и бежали, стреляя на ходу. Как раз в  этот  момент
несколько пуль попало в самолет.
   - Я улетаю, - сказал Зилери.
   Минь вместе с камерой рухнул на  спину.  Фелипе  быстро  закрыл  и  запер
дверь.
   Машина набирала скорость, и Зилери потянул  на  себя  руль.  "Чиенн-  II"
оторвался от земли и пошел вверх.
   Джессика и Никки,  обхватив  друг  друга,  громко  рыдали,  Слоун  сидел,
прикрыв глаза, медленно покачивая головой,  словно  не  веря  тому,  что  он
видел.
   Минь, прижав камеру к окну, снимал последние кадры того, что  происходило
внизу.

***

   А на земле Партридж увидел, что  самолет  взял  разбежку.  И  увидел  еще
кое-что. Боль туманом застилала ему глаза, и тем не менее он увидел в  двери
убегающего самолета фигуру в форме  "Алиталии".  Человек  махал  ему  рукой.
Прощаясь.
   И у него потекли долго сдерживаемые слезы. Еще несколько пуль вошли в его
тело...

Глава 20

   Глядя на труп Гарри Партриджа, Мигель дал себе слово, что никогда  больше
не допустит такого провала.
   На   первой   стадии   похищения,   сложной   и   требовавшей   максимума
изобретательности, ему грандиозно везло. А  на  второй  стадии,  когда  все,
казалось бы, должно было пройти легко и без осложнений, он так же грандиозно
оплошал.
   Вытекавший из этого урок был ясен: ничто не бывает легко и несложно.  Ему
следовало понять это уже давно.
   Но теперь он запомнит этот урок навсегда.
   Что же дальше?
   Во-первых, надо бежать из  Перу.  Если  он  останется,  его  жизнь  гроша
ломаного не будет стоить - уж "Сендеро луминосо" позаботится об этом.
   Даже в Нуэва-Эсперансу ему возвращаться нельзя.
   По  счастью,  в  этом  не  было  надобности.  Перед  отъездом,   предвидя
возможность того, что произошло, он запрятал все свое  состояние  -  включая
большую  часть  пятидесяти  тысяч  долларов,  полученных  от  Хосе   Антонио
Салаверри во время последнего посещения ООН, - в пояс, который сейчас был на
нем. Он чувствовал их.
   Этих денег вполне достаточно, чтобы перебраться из  Перу  в  Колумбию.  А
сейчас он намеревался вернуться в джунгли. В двадцати пяти километрах отсюда
есть взлетно-посадочная  полоса,  на  которую  часто  прилетают  самолеты  с
колумбийскими пилотами, перевозящими  наркотики.  Мигель  знал,  что  сможет
заплатить за то, чтобы они взяли его с собой в Колумбию, а там  он  будет  в
безопасности.
   Если кто-то из группы попытается остановить его,  Мигель  этого  человека
убьет. Но Мигель сомневался, чтобы кто-либо  пошел  на  такое.  Из  семерых,
приехавших с ним сюда, в живых осталось только четверо - Рамона и еще  двоих
убил этот гринго, который лежал сейчас у его ног, - неизвестно, кто  он,  но
стрелок хороший.
   Даже в Колумбии репутация Мигеля несколько  потускнеет  из-за  провала  в
Нуэва-Эсперансе, но продлится  это  недолго.  В  противоположность  "Сендеро
луминосо",  колумбийские  картели  по  торговле  наркотиками  не  отличаются
фанатизмом. Люди, ими руководящие, безжалостны - да,  но  они  прежде  всего
прагматики и бизнесмены. А у  Мигеля  талант  анархиста-террориста.  Он  еще
понадобится подобным картелям.
   Мигель недавно слышал о готовящемся  плане  превратить  ряд  маленьких  и
средней величины стран в такой же источник снабжения  картелей  наркотиками,
как Колумбия. Он не сомневался, что этот план позволит ему использовать свои
особые таланты.
   С демократией в Колумбии было покончено. Оставалось еще несколько  витрин
для показухи, но и они исчезали по мере того, как по приказу  могущественных
боссов-миллиардеров, заправлявших картелями, убивали тех немногих,  кто  еще
верил в давно  ушедшие  в  прошлое  дни.  Для  того  чтобы  наркобизнес  мог
внедриться и начать хозяйничать в других странах, необходимо превратить их в
подобие  Колумбии,  где  царила  бы  коррупция   в   правительственных   или
околоправительственных кругах. Тогда картели - коварно  и  втихую  -  станут
сильнее правительств, после чего, как это произошло  в  Колумбии,  обратного
хода уже не будет.
   В качестве возможных объектов "колумбинизации" упоминалось четыре страны.
Это - Боливия, Эль-Сальвадор, Гватемала и Ямайка. Со  временем  этот  список
может быть пополнен и другими странами.
   И Мигель решил, что при его уникальном опыте и  способности  к  выживанию
он, по всей вероятности, еще надолго будет обеспечен работой.

Глава 21

   На борту "Чиенн- II" несколько минут все молчали, не  в  силах  говорить.
Кроуф Слоун сидел, крепко обхватив и прижав к себе Джессику и Никки. Наконец
он поднял опущенную голову и спросил Минь Ван Каня:
   - Я насчет Гарри.., ты что-нибудь еще видел? Минь удрученно кивнул:
   - Я снимал его. В  него  попало  еще  несколько  пуль.  Так  что  никаких
сомнений. Слоун вздохнул:
   - Он ведь был у нас лучшим...
   - Самым лучшим, - поправил его Минь неожиданно твердым голосом. -  И  как
корреспондент. И как человек. Я немало повидал людей и за все  эти  годы  не
встречал ни одного хотя бы близко похожего на Гарри. - Он произнес это  чуть
ли не с вызовом. Минь знал одинаково долго и Слоуна, и Партриджа.
   Это и был вызов, но Слоун не собирался возражать. Он просто сказал:
   - Я согласен.
   Джессика и Никки слушали, думая каждый о своем.
   - Можно посмотреть кое-что из твоих снимков? - спросила Рита,  в  которой
заговорил профессионал.
   Она знала, что, невзирая на смерть Гарри, должна сделать в Лиме передачу,
которая уйдет где-то через час. Знала  она  и  то,  что  в  их  распоряжении
уникальный материал.
   Минь, как всегда,  сумел  схватить  главное.  Снимки  были  великолепные.
Последние кадры - раненый Гарри и то, как он упал  под  роковыми  пулями,  -
производили сильное впечатление. Глаза у Риты,  когда  она  возвращала  Миню
камеру, были влажны от слез - она вытерла их рукой, понимая, что сейчас  нет
времени оплакивать Гарри. Это будет позже - скорее  всего  сегодня  вечером,
когда она останется одна.
   - У Гарри был кто-нибудь - какая-нибудь девушка? Я знаю, что после Джеммы
он больше не женился, - спросил Слоун.
   - Да, была, вернее,  есть,  -  сказала  Рита.  -  Ее  зовут  Вивнен.  Она
медицинская сестра, живет в местечке Порт-Кредит - это около Торонто.
   - Надо ей позвонить. Я поговорю с ней, если хочешь.
   - Да, я бы хотела, чтобы поговорил ты, - сказала Рита. - И скажи ей,  что
Гарри перед отъездом на задание составил завещание - оно у меня. Он  оставил
ей все. Вивиен этого не знает, но  теперь  она  миллионерша.  Похоже,  Гарри
солил свои деньги в банках всего мира. Вместе  с  завещанием  он  оставил  и
список банков.
   А Минь, пока они говорили, незаметно снимал  на  видеопленку  Джессику  и
Никки. И сейчас Рита увидела, что камера нацелена на завязанную правую  руку
Никки. Это напомнило ей о том, что она привезла  из  Лимы,  и,  порывшись  в
сумке, вытащила телетайпную ленту, поступившую на Энтель.
   - До своего отъезда, - сказала Рита,  обращаясь  ко  всем  окружающим,  -
Гарри просил меня послать телеграмму  одному  из  его  друзей  -  хирургу  в
Оукленде, штат Калифорния. Гарри говорил, что его приятель - один  из  самых
известных в мире специалистов по  искалеченным  рукам.  В  телеграмме  Гарри
спрашивал насчет Николаев. И вот ответ.
   Она передала отпечатанный листок Слоуну, и тот прочел вслух:

   "Ознакомился присланными тобой данными также  читал  газетах  про  твоего
юного друга тчк Протез не рекомендую тчк Это не поможет не  позволит  играть
тчк Он должен и сможет научиться выворачивать руку ладонью кверху когда надо
ударять указательным пальцем и мизинцем по клавишам тчк Ему повезло подобная
практика была бы невозможна при потере других пальцев тчк Получается  только
с этими двумя тчк У меня есть  пациентка  которая  потеряла  эти  же  пальцы
теперь играет на рояле тчк Если хочешь могу их свести тчк Береги себя  Гарри
тчк Наилучшими пожеланиями Джек Таппер д-р мед."

   Все молчали. Потом Никки спросил:
   - Можно мне взглянуть, пап? Слоун передал ему бумагу.
   - Только не засунь ее куда-нибудь! - предупредила Джессика Никки.  -  Это
тебе память о Гарри.
   И она подумала о том, каким кратким,  но  прекрасным  было  инстинктивное
сближение между Гарри и Никки. Вспомнила она,  и  с  каким  отчаянием  Никки
сказал Гарри в Нуэва-Эсперансе:
   "Они убили дедушку и отрезали мне два пальца, так что  теперь  я  уже  не
смогу играть на рояле". Никки, безусловно, никогда не будет концертировать -
а ведь как он об этом мечтал.  Но  играть  он  будет  и  будет  наслаждаться
музыкой.
   Никки стал читать телеграмму, держа ее в левой руке,  и  постепенно  лицо
его расплывалось в улыбке. Он уже выворачивал забинтованную правую.
   - Похоже, мы всю жизнь будем  за  что-то  благодарить  Гарри,  -  заметил
Кроуфорд Слоун.
   - И Фернандеса, - напомнила Джессика. И рассказала Кроуфорду  и  Рите  об
обещании, которое Гарри дал Фернандесу, прежде чем оставить его на тропе.
   Фернандес просил позаботиться о своей  жене  и  четырех  детях,  и  Гарри
сказал: "Ты же работаешь на Си-би-эй,  и  Си-би-эй  все  сделает  для  твоей
семьи. Даю тебе слово - это официально. Дети получат  образование  и  вообще
все, что нужно".
   - Когда мы вернемся, - сказал Слоун, - я прослежу за тем, чтобы  обещание
Гарри было выполнено. Ведь это все равно что юридический  документ,  который
он выдал от имени Си-би-эй.
   - Есть только одна загвоздка, - заметила Рита, - Гарри обещал это,  когда
был уже уволен, хотя он этого еще и не знал.
   Услышав эти слова, Минь в изумлении посмотрел на нее  -  это  лишний  раз
доказывало, сколь немногие знали о письме Чиппингема.
   - Это не имеет значения, - сказал Слоун. - Обещание, данное Гарри,  будет
выполнено.
   - Но нам в связи с этим предстоит кое-что  решить,  -  заметила  Рита.  -
Будем мы говорить в сегодняшнем репортаже, что Гарри уволен?
   - Нет, - убежденно заявил Слоун. -  Это  наше  грязное  белье.  Не  будем
полоскать его на людях.
   "Но правда все равно вылезет, - подумала  Рита.  -  В  конце  концов  она
всегда вылезает".
   Кроуфорд еще не знал про записку, которую она  отправила  по  факсу  Лэсу
Чиппингему. Через какую-нибудь неделю это наверняка выплывет в "Тайме" или в
"Вашингтон пост"... Ну и пусть!
   Рита подумала, что в результате этой записки она теперь  тоже,  наверное,
уже безработная. Она ведь и подписалась "бывшая выпускающая". Ну, как бы там
все ни разрешилось, это задание она доведет до конца.
   - Мне не дает покоя одна мысль, - произнесла  вдруг  Джессика.  -  Насчет
этой взлетно-посадочной полосы, откуда мы взлетели.
   - В Сионе, - подсказала Рита. Джессика кивнула:
   - У меня такое чувство, что я уже видела и эту тропу через джунгли, и эту
взлетно-посадочную полосу. По-моему, они нас туда привезли, и мы как раз там
начали просыпаться. Хотя я тогда не знала, что это  была  взлетно-посадочная
полоса. И еще кое-что.
   -  Продолжайте,  -  сказала  Рита.  Она  достала  блокнот   и   принялась
записывать.
   - В том сарае, где нас держали, был еще один человек. Я не знаю, кто  он,
но уверена, что это был американец. Я умоляла его помочь нам, но  он  ничего
не сделал. Я, правда, сохранила вот это.
   Накануне Джессика вытащила из-под матраса в  своей  клетке  сделанный  ею
набросок. Сложила его и спрятала в лифчик. Теперь она протянула листок Рите.
   На них смотрел пилот Денис Андерхилл.
   - Мы сегодня вечером,  -  сказала  Рита,  -  прокрутим  это  в  "Вечерних
новостях" и спросим, не  может  ли  кто-нибудь  опознать  его.  Из  двадцати
миллионов телезрителей наверняка кто-то найдется.
   Она понимала, что им с Кроуфом  надо  составить  жесткий  план  на  день.
Кое-какие  наметки  она  уже  сделала.  Драматическая   история   вызволения
похищенных пока была исключительно в распоряжении  Си-би-эй.  Следовательно,
до тех пор пока первый блок "Новостей" не пройдет в Нью-Йорке, а это будет в
17.30 по времени Перу,  Джессику  и  Никки  надо  держать  вне  досягаемости
прессы. Рита была уверена, что Кроуф поймет такую необходимость.
   Это значило, что Джессику и Никки нельзя отвезти ни в Энтель-Перу,  ни  в
отель "Сесар", где полно репортеров и телевизионщиков.  Да  и  вообще  ни  в
какой отель в центре Лимы.
   Поэтому Рита договорилась с  Освальдо  Зилери,  который  жил  на  окраине
Мирафлорес, что они поедут к нему. Они пробудут у него до 17.30, когда уже и
пресса и телевидение  обо  всем  узнают  и  Джессику  с  Никки  можно  будет
показать. Через это испытание им придется пройти.
   А тем временем Рита  вместе  с  Бобом  Уотсоном,  монтажером,  подготовят
репортаж для "Вечерних новостей". Это будет большой репортаж, в которой  они
используют самые сильные  "картинки"  Миня:  вызволение  заложников,  смерть
Гарри Партриджа и трагические минуты,  когда  они  вынуждены  были  оставить
Фернандеса в джунглях.
   Рита даже попросит Нью-Йорк дать ей побольше времени - сколько нужно.
   Она была также уверена, что радио захочет  получить  часовой  специальный
репортаж на вечер. Что ж, у нее есть для этого  дополнительные  подробности.
Видеозапись Долорес, пьянчуги-подружки бывшего  американского  врача  Хартли
Госсейджа, иначе - Баудельо, который, позорно использовав  свои  познания  в
области медицины, помог похитителям увезти три свои  жертвы  в  Перу.  Гарри
составил из этого блок со своим комментарием  -  он  был  вполне  готов  для
эфира.
   В остальном вести передачу "Вечерних новостей" и выступать  в  дальнейших
передачах будет Кроуф. Это будет  ему  нелегко.  Ведь  придется  говорить  о
смерти отца, Гарри Партриджа и Фернандеса и о  том,  как  покалечили  Никки.
Кроуфу случается расчувствоваться, и тогда у него  от  волнения  прерывается
голос. Не важно. Это только придаст больше убедительности рассказу, а  Кроуф
совладает с собой и продолжит.  Он  же  профессионал,  как  и  Рита,  и  все
остальные.
   Но одну новость - Рита это понимала - не надо,  да  и  нельзя  держать  в
тайне до вечера. То, что похищенных вызволили и что Никки с Джессикой живы и
здоровы.
   Надо дать спецвыпуск. Как только на Си-би-эй в Нью-Йорке получат его, они
моментально прервут программу. Си-би-эй снова обойдет своих конкурентов.
   Рита снова взглянула на часы: 9.23. Оставалось еще минут  двадцать  лета.
Да еще им надо добраться из аэропорта в Лиму, следовательно, спецвыпуск  они
передадут только  в  10.30.  Они  пошлют  лишь  несколько  сделанных  вчерне
"картинок", как поступили она, Гарри, Минь и Кен О'Хара меньше месяца  назад
в далласском аэропорту Форт-Уорт, когда загорелся аэробус...
   Казалось - прошли века.
   Для передачи спецвыпуска в 10.30 потребуется сателлит. Рита  нагнулась  и
постучала Зилери по плечу. Он обернулся, и она указала на радиопередатчик.
   - Можете связаться по этой штуке  с  определенным  телефоном?  Мне  нужно
вызвать Нью-Йорк.
   - Конечно, могу.
   Она написала номер телефона и  передала  Зилери.  Чуть  ли  не  тотчас  в
громкоговорителе  раздалось:  "Редактор  международных   новостей   Си-би-эй
слушает".
   - Говорит Рита Эбрамс,  -  сказала  она,  нажав  на  кнопку  передачи.  -
Устройте мне птичку из Лимы для передачи экстренного сообщения  в  10.30  по
времени Лимы. Оповестите "подкову".
   - Все в порядке. Будет сделано, - ответил лаконично голос.
   - Спасибо. До свидания. - И Рита вернула пилоту микрофон.
   Для экстренного сообщения - как и для всего последующего -  нужен  текст.
Рита  написала  было  несколько  фраз,  потом  решила,  что  Кроуф  доделает
остальное и найдет нужные слова. Он всегда это умел. Кое-что он, наверное, и
прокомментирует. На это он тоже был мастак.
   Придется им с Кроуфом поработать в полете. К сожалению,  для  этого  надо
оторвать его от Джессики и Никки. Но он поймет, как  и  они.  Люди,  имеющие
отношение к "Новостям", понимают, что все отступает перед выпуском передачи,
тем более экстренной.
   - Кроуф, - тихо сказала Рита, - нам с  тобой  надо  поработать.  Пора  за
дело.