Глобаник
файнэншл" и Перу.
   Здесь даже Марго засомневалась:
   - Тео, я не уверена, что стоит заходить так далеко.
   - Так будьте уверены! Я знаю, о чем вы подумали: мы-де оказываем нажим на
средства массовой информации. - Голос председателя  "Глобаник"  зазвенел.  -
Господи, Боже мой! Разве не мы  владельцы  этой  чертовой  телестанции?!  Не
мешает напомнить вашим подчиненным, что телевидение - это бизнес, а  значит,
никуда не денешься ни от конкуренции, ни от погони за прибылями, по душе  им
это или нет; кстати, именно поэтому они получают  свои  баснословно  высокие
гонорары. Не нравится - убирайтесь, третьего не дано.
   - Я поняла вас, Тео, - сказала Марго.
   Уже во время телефонного  разговора  Марго  выбрала  свой  modus  vivendi
<Образ жизни (лат.). Здесь: план действий.> из трех этапов.
   Во-первых: она позвонит Чиппингему и, выполняя волю Тео, потребует, чтобы
в программе новостей была четко сформулирована позиция правительства Перу  -
оно не имеет никакого отношения к похищению. Во-вторых:  она  как  президент
Си-би-эй обратится в государственный  департамент  США  с  просьбой  оказать
нажим на Перу с тем, чтобы было сделано все возможное - пусть даже  придется
поднять на ноги армию и полицию - ради скорейшего освобождения членов  семьи
Слоуна. В-третьих: Си-би-эй будет регулярно  информировать  телезрителей  об
участии правительства Перу в поиске.
   Почти наверняка ей придется преодолеть изрядное сопротивление,  но  Марго
была уверена в одном:  ее  взаимоотношения  с  Тео  Эллиотом  и  преданность
интересам "Глобаник" превыше всего.

***

   Лэс Чиппингем начал  привыкать  к  непредсказуемости  Марго,  поэтому  не
удивился, когда она позвонила ему опять.
   Предмет беседы оказался, однако, неприятно-тягостным, так как речь шла  о
прямом вмешательстве корпорации в содержание  передач  -  время  от  времени
такое случалось на всех телестанциях,  но  никогда  не  распространялось  на
освещение крупного события.
   К счастью, в данном случае уступка оказалась возможной.
   - Никто из нас и не думает сомневаться  в  том,  что  правительство  Перу
здесь совершенно ни при чем, - сказал шеф Отдела новостей. - Разумеется, это
будет ясно из сегодняшнего выпуска.
   - "Будет ясно" меня не устраивает. Я  хочу,  чтобы  об  этом  было  четко
заявлено.
   Чиппингем  колебался:  с  одной  стороны,  он  знал,  что  должен  твердо
отстаивать независимость Отдела новостей, с другой - он находился в  сложной
личной зависимости от Марго.
   - Мне надо пролистать сценарий, - сказал Чиппингем. - Позвоню  вам  через
пятнадцать минут.
   - Не позднее.
   Чиппингем позвонил через десять.
   - Думаю, вы останетесь довольны.  Вот  что  написал  Гарри  Партридж  для
сегодняшнего вечернего выпуска, прежде чем вылететь в  Перу:  "Правительство
Перу и "Сендеро луминосо" уже много лет ведут  друг  с  другом  непримиримую
войну. Президент Кастаньеда  заявил:  "Существование  "Сендеро"  ставит  под
угрозу существование Перу. Эти преступники - нож, вонзенный в  мое  сердце".
Мы берем "картинку" из видеотеки и даем в звукозаписи слова Кастаньеды. -  В
голосе Чиппингема слышались облегчение и легкая насмешка. - Гарри как  будто
угадал ваши мысли, Марго.
   - Годится. Прочти еще раз. Я хочу записать. Повесив трубку, Марго вызвала
секретаршу и продиктовала текст записки для Тео Эллиота:

   "Тео,  вот  что  войдет  в  сегодняшний  выпуск  "Вечерних  новостей"   в
результате нашего разговора; "Правительство Перу и  "Сендеро  луминосо"  уже
много лет ведут друг  с  другом  непримиримую  войну.  Президент  Кастаньеда
заявил: "Существование "Сендеро" ставит под угрозу существование  Перу.  Эти
преступники - нож, вонзенный в мое сердце".
   Будут даны "картинка" и звукозапись слов Кастаньеды.
   Спасибо за Ваше предложение и помощь.
   Марго Ллойд-Мэйсон".

   Специальный курьер лично доставит записку в "Глобаник индастриз".
   Следующий телефонный звонок был в Вашингтон - государственному секретарю.
***

   Всю пятницу, до выхода в  эфир  первого  блока  "Новостей"  в  18.30,  на
Си-би-эй соблюдались особо строгие правила секретности, однако посторонние -
телезрители и конкуренты, - чье любопытство Си-би-эй подогревала  в  течение
дня,  всеми  правдами  и  не  правдами  старались  разузнать,  в  чем  дело.
Сотрудники других  теле-  и  радиостанций,  телеграфных  агентств  и  прессы
звонили друзьям и знакомым на Си-би-эй, пытаясь -  иногда  без  обиняков,  а
большей частью с помощью  хитрых  уловок  -  выведать  содержание  вечернего
выпуска. Тем не менее секретность удалось сохранить благодаря тому,  что  на
самой Си-би-эй о готовящейся передаче знал узкий круг людей, а компьютеры, в
которые была введена информация, временно отключили от остальных.
   После того как последние известия были переданы,  их  повторили  во  всем
мире со ссылкой на Си-би-эй как на источник  информации.  Вскоре  на  других
телестанциях будут с досадой выяснять: как  же  мы-то  это  пропустили?  Что
можно было сделать, а мы не сделали? Почему ты не проверил это  или  упустил
то? Неужели никто не додумался позвонить туда-то? Как нам избежать  подобных
ошибок в будущем?
   А пока телестанции на ходу перекраивали вторые блоки "Новостей", вставляя
в  них  видеоматериалы,  оперативно  разосланные  Си-би-эй,  -  на  кассетах
красовалась надпись "предоставлено Си-би-эй", а  в  редакциях  газет  меняли
содержание первых  полос  завтрашних  номеров.  Все  крупные  информационные
агентства, подняв на ноги своих связников в Перу, срочно  высылали  туда  на
самолетах репортеров, корреспондентов и съемочные группы.
   Тем временем произошло новое важное событие. Дон Кеттеринг,  возглавивший
группу поиска на Си-би-эй, услышал о нем около десяти вечера, когда подходил
к концу часовой спецвыпуск "Новостей". Кеттеринг все  еще  сидел  за  столом
ведущего, якобы вместе с Гарри Партриджем, хотя  все  комментарии  Партриджа
шли в видеозаписи. Норман Джегер сообщил ему новость по  телефону  во  время
короткого перерыва на рекламу. Джегер занял место старшего выпускающего, так
как Рита Эбрамс вылетела в Перу из аэропорта Тетерборо час назад.
   - Дон, надо срочно созвать совещание группы.
   - Что-нибудь случилось, Норм? Что-то из ряда вон выходящее?
   -  Да,  черт  побери!  Только  что  звонил  Лэс.  Похитители  прислали  в
Стоунхендж свои требования и видеокассету с записью Джессики Слоун.

Глава 4

   Сначала они просмотрели кассету с Джессикой. Была пятница, 22.30  вечера.
В закрытом  просмотровом  зале  телестанции  Си-би-эй,  предназначенном  для
руководства, собрались десять человек: Лэс Чиппингем и  Кроуфорд  Слоун;  от
группы поиска - Дон Кеттеринг, Норм Джегер, Карл Оуэне и  Айрис  Иверли;  от
руководства Си-би-эй в  Стоунхендже  -  Марго  Ллойд-Мэйсон,  исполнительный
вице-президент  Том  Нортандра  и  глава  Отдела  вещания   Си-би-эй   Ирвин
Брейс-бридж; от ФБР - специальный агент Отис Хэвелок.
   Если  бы  не  стечение  обстоятельств,  то  это  собрание  могло  бы   не
состояться. Под вечер - около 19.30 - в Стоунхендж  был  доставлен  нарочным
ничем не примечательный пакет, адресованный президенту телестанции Си-би-эй.
После обычной проверки службой безопасности  пакет  отнесли  на  этаж  Марго
Ллойд-Мэйсон, где бы он пролежал  до  понедельника.  Однако  Нортандра,  чей
кабинет примыкал к кабинету Марго, задержался на  работе  и  задержал  обеих
секретарш. Одна из них, получив пакет, вскрыла его. Поняв всю  важность  его
содержимого,  она  сообщила  о  нем  Нортандре,  который  позвонил  Марго  в
"Уолдорф", куда та была приглашена на прием в честь президента Франции.
   Марго примчалась в Стоунхендж, где вместе с Нортандрой и  Брейсбриджем  -
его  тоже  вызвали  -  ознакомилась  с  видеокассетой   и   сопроводительным
документом. Все трое пришли к единодушному решению  -  немедленно  ввести  в
курс дела Отдел новостей и провести совещание в главном здании Си-би-эй.
   За несколько минут до начала совещания Брейсбридж, в прошлом  шеф  Отдела
новостей, отвел Кроуфорда Слоуна в сторону.
   - Знаю, как тебе трудно, Кроуф, и потому  должен  тебя  предупредить:  на
кассете есть звуки, которые даже мне  было  тяжело  слышать.  Поэтому,  если
хочешь, сначала посмотри пленку один, а мы подождем снаружи.
   Кроуфорд Слоун прибыл из Ларчмонта вместе с агентом ФБР Отисом Хэвелоком,
торчавшим у него в доме, когда Кроуфа  по  телефону  известили  о  том,  что
получена видеозапись Джессики. Слоун покачал головой:
   - Спасибо, Ирвин. Я буду смотреть вместе  со  всеми.  Дон  Кеттеринг  дал
команду механику, сидевшему у задней стены:
   - Можно начинать.
   Свет в просмотровом зале медленно погас. И почти  сразу  же  на  большом,
высоко поднятом телеэкране замелькали белые крупинки на черном  фоне  -  так
всегда бывает, когда  пускают  пустую  пленку.  Но  оказалось,  что  кассета
озвучена - внезапно раздались  душераздирающие  крики.  Всех  словно  громом
поразило. Кроуфорд Слоун резко выпрямился и дрожащим голосом воскликнул:
   - О Господи! Это же Никки!
   Крики оборвались так же внезапно,  как  и  начались.  И  сразу  появилось
изображение - голова и плечи Джессики на  гладко-коричневом  фоне,  каковым,
очевидно, служила стена. Лицо Джессики было напряженно серьезным, и те,  кто
ее знал, то есть  большинство  присутствующих,  поняли,  как  она  изнурена.
Однако, когда  она  заговорила,  голос  ее  звучал  твердо  и  ровно,  хотя,
несомненно, это стоило ей немалых усилий.
   "С нами обращаются хорошо, по справедливости. Сейчас, когда нам объяснили
причину  нашего  похищения,  мы  понимаем,  что   оно   было   действительно
необходимо.  Нам  также  рассказали,  как  наши  американские  друзья  могут
ускорить наше благополучное возвращение домой. Для того чтобы нас отпустили,
вам лишь надлежит выполнить - быстро и точно  -  инструкции,  прилагаемые  к
этой записи, но помните..." При словах "но  помните"  Кроуфорд  Слоун  резко
втянул в себя воздух и что-то пробормотал.
   "...если вы нарушите эти инструкции, никого из нас вы больше не  увидите.
Никогда. Умоляем вас, не допустите этого..."
   И снова Кроуфорд Слоун вдруг прошептал:
   - Вот!
   "Мы будем ждать, рассчитывая на вас, в надежде, что вы примете правильное
решение и нас благополучно доставят домой".
   Джессика замолчала, еще секунду ее изображение  оставалось  на  экране  -
лицо безучастное,  глаза  смотрят  прямо  перед  собой.  Затем  одновременно
пропали и звук и изображение. В зале зажгли свет.
   - Мы просмотрели всю кассету заранее, - сказал Ирвин Брейсбридж. - На ней
больше ничего нет. Что касается криков в начале, то нам кажется,  это  кусок
другой  пленки.  Если  нажать  на  паузу  и  внимательно  посмотреть,  виден
монтажный шов.
   - Зачем им это понадобилось? - спросил кто-то. Брейсбридж пожал плечами:
   - Может быть, хотели нагнать страху. Если так,  им  это  вполне  удалось,
правда?
   Раздался шумок, выражавший согласие.
   - Ты уверен, что кричал Никки, Кроуф? - мягко спросил Лэс Чиппингем.
   - Абсолютно, - мрачно ответил Слоун. Затем добавил:
   - Джессика подала два сигнала.
   - Что еще за сигналы? - Чиппингем был озадачен.
   - Она облизнула губы, что означает: "Я делаю это против воли.  Не  верьте
ни одному моему слову..."
   - Умница! - воскликнул Брейсбридж. - Молодец Джессика!
   - Смело! - добавил кто-то. Остальные одобрительно кивали.
   - Мы говорили об этих сигналах вечером накануне несчастья. Я-то думал,  в
один прекрасный день они мне самому понадобятся... Кто  бы  мог  подумать...
Видимо, Джессика запомнила.
   - Что еще она сумела тебе передать? - спросил Чиппингем.
   - Нет, сэр! - рявкнул Хэвелок. - Все,  что  вы  выяснили,  мистер  Слоун,
держите пока при себе. Чем меньше людей об  этом  будут  знать,  тем  лучше.
Пожалуйста, давайте побеседуем на эту тему чуть позже.
   - Я бы хотел присутствовать при этом разговоре, - сказал Норм  Джегер.  -
Группа поиска доказала, что умеет хранить секреты. - И резко добавил:
   - Как, впрочем, и раскрывать их.
   - Скорее всего, - вспылил агент ФБР, - вам  придется  присутствовать  при
разговоре с нашим директором, когда будете объясняться,  почему  вы  нас  не
проинформировали.
   - Мы теряем время, - нетерпеливо сказала Айрис  Иверли.  -  Миссис  Слоун
упомянула о каких-то инструкциях. Они у нас? - Айрис, невзирая на  молодость
- она была самой младшей  из  присутствующих,  -  никогда  не  робела  перед
начальством. Несмотря на усталость  после  целого  дня  работы  над  часовым
спецвыпуском "Новостей", ее живой ум ничуть не притупился.
   Марго, по-прежнему в лавандовом шифоновом платье от Оскара де ла Рента, в
котором она встречалась с президентом Франции, ответила:
   - Они у нас. - Она кивнула Нортандре. -  Я  думаю,  следует  прочесть  их
вслух.
   Исполнительный  вице-президент  взял  с  полдюжины   скрепленных   вместе
листков, надел очки со срезанными  до  половины  стеклами  и  придвинулся  к
свету, под которым стали отчетливо видны  его  седая  шевелюра  и  печальное
лицо. До того как занять административную должность на  Си-би-эй,  Нортандра
работал юристом в крупной корпорации - после многих лет выступлений  в  суде
его голос приобрел уверенность и властность.
   - Называется этот документ, или, я бы сказал, эта  невероятная  диатриба,
так: "Время, озаренное светом, настало".
   Я буду читать только то, что здесь написано, без  каких-либо  собственных
комментариев:
   "В истории просвещенных  революций  бывали  периоды,  когда  их  вожди  и
вдохновители избирали уделом молчание, терпение и страдание, иногда - смерть
в безвестности, но эти люди никогда не теряли надежды и не опускали рук.  На
смену одним временам приходили другие - то были моменты торжества  и  победы
восставшего  большинства,  притесняемого  и  угнетаемого;   моменты,   когда
рушились системы империализма и тирании; ниспровергался насквозь  прогнивший
класс буржуев-капиталистов.
   Для "Сендеро луминосо" время молчания, терпения  и  страдания  кончилось.
Настало время, озаренное светом Сияющего пути. Мы готовы к наступлению.
   Так называемые  сверхдержавы,  заигрывая  друг  с  другом  и  притворяясь
миротворцами, на самом деле готовятся к  гибельной  для  человечества  войне
между империализмом и социал-империализмом, так как каждая  из  двух  систем
претендует на мировое господство.  В  этой  войне  пострадают  угнетенные  и
порабощенные  массы.  Если  кучке  денежных  тузов,  помешанных  на  власти,
позволить  и  дальше  эксплуатировать  мир,  они  в  погоне  за  собственным
возвышением подчинят себе все человечество.
   Но во всех странах, подобно вулкану накануне извержения, готова вспыхнуть
революция. Возглавит эту революцию партия "Сендеро  луминосо".  У  нее  есть
знания и опыт. В мире все сильнее чувствуется ее возрастающее влияние.
   Пришло время, чтобы нас лучше узнали и поняли.
   Долгие  годы  лживые  капиталистические  и  империалистические   средства
массовой информации печатали и передавали лишь то,  что  им  приказывали  их
жадные до денег хозяева, клевеща или умалчивая о героической борьбе "Сендеро
луминосо".
   Теперь все изменится.  Вот  почему  мы  захватили  и  держим  заложниками
капиталистов.
   Настоящий  документ  предписывает  американской   телевизионной   станции
Си-би-эй следующее: 1.  Начиная  со  второго  понедельника  после  получения
данных требований отменить программу Си-би-эй "Вечерние новости" (оба блока)
на пять дней, то есть на полную рабочую неделю.  2.  Вместо  этой  программы
передавать другую, пять кассет с видеозаписью которой  будут  доставлены  на
Си-би-эй.  Название  программы:  "Мировая  революция:   "Сендеро   луминосо"
указывает  путь".  3.  Во  время  передачи  программы   "Сендеро   луминосо"
запрещается показ коммерческой рекламы. 4. Си-би-эй, как и все другие службы
новостей, не должна предпринимать никаких попыток выяснить, откуда поступили
кассеты, которые вы начнете  получать  со  следующего  четверга.  Первая  же
попытка выяснить происхождение кассет приведет к неминуемой гибели одного из
трех находящихся в Перу заложников. Любой другой  неразумный  шаг  окончится
тем же. 5. Наши приказы не подлежат  обсуждению  -  они  должны  быть  точно
выполнены.
   Если  Си-би-эй  и  другие  телестанции  будут  неукоснительно   следовать
приказам,  изложенным  в  настоящем   документе,   трое   похищенных   будут
освобождены через четыре дня после показа пятой кассеты "Сендеро  луминосо".
В случае нарушения приказов заложников никто больше не  увидит,  и  их  тела
никогда не будут найдены".
   - Есть еще приложение, - сказал Нортандра. - На отдельном листке:  "Копии
документа  "Время,  озаренное  светом,   настало",   а   также   видеозапись
женщины-заложницы были разосланы на другие телестанции и в редакции печатных
изданий". Это все, - закончил Нортандра. - Бумаги не подписаны,  однако  тот
факт, что  они  прилагаются  к  кассете,  вероятно,  свидетельствует  об  их
подлинности.
   Наступило  молчание.  Казалось,  никто  не  хотел  нарушать  его  первым.
Некоторые посматривали на Кроуфорда Слоуна - тот сидел сгорбившись, лицо его
было мрачно. Остальные разделяли его отчаяние.
   Наконец Лэс Чиппингем произнес:
   - Все это время мы ломали голову, чего они добиваются.  Мы  предполагали,
что им нужны деньги. Как выясняется, они хотят гораздо большего.
   - Гораздо, гораздо большего,  -  откликнулся  Брейс-бридж.  -  Правда,  в
денежном выражении это равнялось бы астрономической сумме, но тут речь  идет
явно о другом.
   - По-моему, - заметил Нортандра, -  все  это  послание,  а  особенно  его
стиль, - бред какой-то.
   - Действия революционеров редко бывают осмысленными - иначе думают только
сами революционеры, - заметил Норм Джегер. - Однако это не значит, что их не
следует принимать  всерьез.  Таков  урок,  преподанный  нам  Ираном.  Джегер
взглянул на стенные часы над головой - 22.50 - и обратился к Чиппингему:
   - Лэс, если сработаем быстро, мы сможем включить в почасовой выпуск часть
видеозаписи с миссис Слоун. Если другие телестанции тоже  получили  кассету,
они могут дать эту информацию в любой момент.
   - Пусть дают, - твердо сказал шеф. - Сейчас мы играем в новых условиях, и
давайте не будем пороть горячку. В полночь выйдем в эфир со  спецвыпуском  -
таким образом, у нас есть еще час  на  то,  чтобы  продумать  способ  подачи
материала и, что гораздо важнее, наш ответ.
   - Ни о каком ответе не может быть и речи, - заявила Марго Ллойд-Мэйсон. -
Мы не сможем принять эти дурацкие условия. Разве не понятно, что телестанция
не может прервать работу на целую неделю.
   - Но говорить об этом не  стоит,  по  крайней  мере  вначале,  -  вставил
Нортандра. - Мы можем сказать, что тщательно изучаем  требования  и  сделаем
заявление позже.
   - Прошу прощения, - вступил в разговор Джегер, - но  вряд  ли  кто-нибудь
попадется на эту удочку, а уж "Сендеро  луминосо"  и  подавно.  Я  занимался
подробным исследованием этой организации - их можно назвать кем  угодно,  но
только не дураками - они умны и проницательны. Кроме того, они,  несомненно,
хорошо знакомы с системой нашей работы, в частности  с  тем,  что  "Вечерние
новости" выходят двумя блоками, а по субботам и воскресеньям  нас  почти  не
смотрят - они это учли.
   - Что вы предлагаете?
   - Решать, какова будет наша дальнейшая стратегия, должен Отдел  новостей.
Здесь нужен тонкий, дипломатичный ход, а не грубые выкрики насчет  "дурацких
условий". У сотрудников Отдела новостей больше опыта, они лучше  разбираются
в нюансах, представляют себе всю картину... -  По  знаку  Чиппингема  Джегер
умолк.
   - В целом я согласен с Норманом,  -  сказал  шеф  Отдела  новостей,  -  и
поскольку  ответственность  ложится  на  меня,  я  подтверждаю:  да,   выбор
стратегии - дело наше, потому что мы знаем всю подоплеку и имеем необходимые
связи, а один из наших лучших корреспондент