нечно же, недостаточно следил за дисциплиной.  Сейчас,  когда  было
уже поздно, он ясно это понял. С тех пор как они сюда прибыли,  он  поубавил
бдительности. Ночью поручал другим  оберегать  пленников,  в  то  время  как
должен был следить за этим сам.
   Причиной была его слабость к Сокорро. Он еще в Хакенсаке воспылал к ней -
и до похищения, и после. Даже сейчас он вспоминал, с какой усмешечкой в день
их отъезда она сказала ему про катетеры, вставленные узникам на время пути:
   "Это такие трубки, которые вставляют мужикам в член,  а  бабам  в  дырку.
Enriendes? <Понимаешь? (исп.).>"
   Да, он понимал. Понимал он и то, что она дразнит его, как дразнила других
в Хакенсаке - к примеру,  в  ту  ночь,  когда  вдруг  вздумала  переспать  с
Карлосом, так что Рафаэль, которому она до того отказала, все слышал и  чуть
на стенку не лез от ревности.
   Но в ту пору у Мигеля были другие  заботы  и  обязанности,  и  он  сурово
подавлял в себе всякие мысли о Сокорро.
   А в Нуэва-Эсперансе дело обстояло иначе. Дни тянулись тут медленно, как и
ночи, и Сокорро, уступив его домогательствам, открыла ему дверь в рай.
   С тех пор они много времени проводили вместе, иногда и днем,  а  ночью  -
всегда, и она оказалась самой изощренной и совершенной любовницей, какую  он
когда-либо знал. Под конец он стал ее рабом и, словно наркоман,  живущий  от
укола до укола, не думал ни о чем другом.
   И теперь он за это расплачивался.
   Сегодня ночью, ублаготворенный, как никогда,  он  заснул  глубоким  сном.
Затем, минут двадцать назад, проснулся с намерением снова овладеть  Сокорро,
но, к своему огорчению, не обнаружил ее рядом. Какое-то  время  ждал  ее.  И
поскольку она не возвращалась, вышел посмотреть, где она, прихватив с  собой
пистолет-автомат, с которым никогда не расставался.
   То, что он увидел, сразу вернуло его в мрачный мир реальности.  Мигель  с
горечью подумал, что, по всей вероятности, заплатит  за  это  жизнью,  когда
"Сендеро луминосо" узнает  про  исчезновение  пленников,  особенно  если  не
удастся их вновь захватить. Значит, главное - захватить их, любой ценой!
   Сейчас, разбуженные его выстрелами, из домов выскочили охранники во главе
с Густаво.
   - Maldita escoria, - заорал он на них, - imbuciles inser-vibles!  Роr  su
estupidez... Nunca vigilar! Solo dormir у tomar! Sin cuidar!.. los presos de
mierda se escaparon  <Проклятые  отбросы,  никудышные  идиоты!  Из-за  вашей
глупости... Никакой бдительности! Только дрыхнуть да жрать! Никакой  охраны!
Эти дерьмовые пленники сбежали (исп.).>.
   Выбрав в качестве мишени Густаво, Мигель накинулся на него:
   - Ах ты, чертов идиот! Паршивый пес, и тот сумел бы лучше поставить дело!
Пока ты дрых, сюда явились люди, и ты стал  их  пособником!  Тотчас  выясни,
откуда они пришли и как ушли. Должны же остаться следы!
   Густаво вернулся через несколько минут.
   - Они ушли по реке! - объявил он. - И несколько лодок исчезли,  а  другие
затонули!
   Мигель в ярости кинулся к причалу. То, что он там обнаружил,  довело  его
ярость до кипения. Тем не менее он  понимал,  что,  если  не  остынет  и  не
возьмет себя в руки, ему не удастся спасти дело. И усилием воли он  заставил
себя спокойно подумать.
   - Нужно выбрать две наилучшие лодки из тех, что еще  на  плаву,  с  двумя
моторами каждая, - сказал он Густаво по-испански. - И чтоб они  были  готовы
не через десять минут, а  сейчас!  Возьми  всех!  И  чтоб  работали  быстро,
быстро, быстро! Потом всем собраться па причале с оружием и быть готовыми  к
отплытию.
   Взвесив все возможности,  он  решил,  что  люди,  вызволившие  пленников,
прибыли, безусловно, по воздуху - это самый скорый и наиболее подходящий вид
транспорта. Следовательно, покидать страну они будут так же, и едва  ли  они
успеют это сделать.
   "Освободители" могут воспользоваться  любой  из  этих  площадок,  поэтому
Мигель решил послать одну лодку с вооруженными людьми к ближайшей  площадке,
а вторую - в Сион. Сам он решил сесть в лодку, направлявшуюся в Сион...
   А тем временем две наполовину затонувшие лодки подтащили к берегу и стали
вычерпывать воду. К группе "Сендеро" присоединились жители деревни. Все  они
знали, что, если руководство "Сендеро луминосо" разозлится на  деревню,  все
население ее будет уничтожено. Подобное уже случалось.
   Как ни спешили работавшие, они  не  смогли  выехать  в  срок,  намеченный
Мигелем. Но за несколько минут до 4 часов утра обе лодки  уже  двигались  по
течению на северо-запад, подгоняемые запущенными на всю мощь моторами. Лодка
Мигеля  была  более  быстроходной  и,  после  того  как  они   отчалили   от
Нуэва-Эсперансы, скоро ушла вперед. У руля сидел Густаво.
   Мигель, поглаживая "беретту", которую он прихватил в дополнение к  своему
пистолету-автомату, снова почувствовал, как его захлестывает ярость. Он ведь
так и не знал, кто освободил заложников. Но когда он их поймает  и  привезет
назад - а он надеялся, что сумеет захватить их живыми, - уж  он  устроит  им
пытки - медленные и страшные.

Глава 18

   Когда самолет "Чиенн- II" поднялся в воздух из аэропорта  Лимы  с  первым
проблеском зари, Кроуфорду Слоуну вспомнились слова  из  далекого  прошлого:
"Возьму я крылья утра и полечу в морскую даль..."
   Вчера, в воскресенье, они "взяли крылья утра" и полетели не к морю,  а  в
глубину суши, но полет этот ничего не дал. Сегодня они снова направлялись  в
глубь суши - в джунгли.
   Рита сидела подле  Слоуна  во  втором  ряду.  Впереди  них  сидели  пилот
Освальдо Зилери и молодой второй пилот Фелипе Герра.
   Накануне они летали три часа над всеми тремя условленными  местами.  Хотя
Слоуну всякий раз говорили, куда они подлетают, он  с  трудом  отличал  одно
место от другого - такой  бесконечной  и  непроницаемой  казалась  сельва  с
высоты.
   - Это похоже на Вьетнам, - сказал он Рите, -  только  джунгли  здесь  еще
гуще.
   У каждого условленного места все четверо внимательно  изучали  местность,
выискивая какой-либо сигнал или движение. Но ничего не было.
   Слоун был в отчаянии, но он надеялся, что сегодня будет иначе.

Глава 19

   Партридж понимал, что просчитался. Они намного запаздывали.
   Выбирая Сион, он не подумал о том, что  лодка  может  подвести  их.  Беда
случилась через два часа после того, как они вышли из Нуэва-Эсперансы  и  им
оставалось плыть еще час до места, где они бросят лодку и пойдут пешком.
   Оба мотора работали хоть и громко,  но  ровно,  как  вдруг  один  из  них
пронзительно взвыл. Кен О'Хара тотчас сбавил скорость и выключил мотор.  Вой
и шум мотора сразу прекратились.
   Второй мотор продолжал работать, но лодка продвигалась теперь значительно
медленнее.
   Перейдя на корму, Партридж спросил О'Хару:
   - Это исправимо?
   - Боюсь, едва  ли.  -  О'Хара,  сняв  крышку  с  мотора,  обследовал  его
внутренности. - Мотор перегрелся, потому так и взвыл.  Несомненно,  отказало
охлаждающее устройство. Даже если  бы  у  меня  были  инструменты  и  я  мог
разобрать мотор, потребовались бы новые детали, а поскольку у нас  ни  того,
ни другого нет...
   - Значит, мы никак не можем его починить?
   - Извини, Гарри.
   - А что будет, если мы все же его запустим?
   - Какое-то время он поработает, а потом снова перегреется  и  мотор  надо
будет выбрасывать на свалку.
   - Запускай, - сказал Партридж. - Другого  выбора  у  нас  нет  -  значит,
выжмем из мотора все, что можно.
   - Ты - шкипер, тебе и решать, - сказал О'Хара, хотя ему вовсе не хотелось
гробить мотор, который при других"  обстоятельствах  вполне  можно  было  бы
починить.
   Как и предсказывал О'Хара, мотор несколько минут поработал, потом  взвыл,
возник запах гари, мотор заглох и завести его больше уже не  удалось.  Лодка
снова поплыла медленнее - Партридж в тревоге то и дело поглядывал на часы.
   Насколько он мог  судить,  скорость  их  продвижения  сократилась  вдвое.
Значит, остаток пути они проделают не за час, а за два.
   Проделали же они его за два с четвертью  часа  и  теперь,  в  6.50  утра,
наконец увидели причал. Партридж и Фернандес определили  его  местоположение
по карте, а также по тому, что на берегу валялись банки из-под содовой  воды
и прочий мусор. Теперь им придется за час проделать  по  джунглям  три  мили
пути до взлетно-посадочной полосы в  Сионе.  Времени  на  этот  путь  у  них
оказалось куда меньше, чем они предполагали...
   - Надо дойти, - сказал Партридж, объяснив Джессике и Никки,  как  обстоит
дело. - Мы наверняка вымотаемся, но времени на  отдых  у  нас  не  будет,  в
крайнем случае придется помогать друг другу. Фернандес поведет нас.  Я  буду
замыкать.
   Через несколько минут дно лодки царапнуло  по  песчаному  берегу,  и  они
прошлепали по воде к суше. Прямо перед ними в  плотной  стене  джунглей  был
просвет.
   Будь у них больше времени,  Партридж  попытался  бы  спрятать  лодку  или
вытолкнуть ее на середину реки, чтобы она уплыла.
   Прежде чем войти в джунгли, Фернандес вдруг остановился  и  знаком  велел
всем молчать. Он стоял, пригнув  к  земле  голову,  прислушиваясь.  Он  знал
джунгли лучше всех остальных, и его слух острее воспринимал звуки.
   - Слышите? - тихо спросил  он  Партриджа.  Партридж  прислушался,  и  ему
показалось, что как бы легкий стрекот доносился с той  стороны,  откуда  они
приплыли.
   - Что это? - спросил он.
   - Лодка, - ответил Фернандес. - Она еще далеко, но идет быстро.
   Они мгновенно нырнули в джунгли.
   Тропа оказалась не такой трудной, как  та,  по  которой  Партридж  и  его
команда шли в Нуэва-Эсперансу три дня назад. Было ясно, что этой тропой чаще
пользовались, так как она была лишь слегка заросшей и всюду проходимой.
   Однако ловушки подстерегали их. Почва была неровная, из нее торчали корни
и то и дело попадались такие места, где нога  проваливалась  в  тину  или  в
воду.
   - Внимательно следите, куда шагаете, - предупредил их  Фернандес,  шедший
впереди.
   - Ни к чему нам кого-то  еще  нести.  Я  и  так  весь  взмок,  -  заметил
Партридж,  стараясь  говорить  весело,  чтобы  поддержать  у  всех   хорошее
настроение.
   А они действительно  все  взмокли.  Как  и  на  пути  туда,  жара  стояла
удушающая, а дальше будет еще жарче. Да и насекомые не ленились.
   Главное, что тревожило Партриджа, - сколько протянут Джессика и Никки при
такой нагрузке? Он все же решил, что  Джессика  выдержит:  характера  у  нее
хватит да и выносливости тоже. А вот Никки сникал.
   Вначале Никки шел сзади, явно желая быть поближе к Партриджу. Но Партридж
настоял на том, чтобы они с Джессикой шли впереди, сразу за Фернандесом.
   - Мы потом будем вместе, Никки, - сказал Партридж. -  А  сейчас  я  хочу,
чтобы ты был с мамой.
   Никки с явной неохотой послушался.
   Партридж  понимал:  если  в  лодке,   чей   мотор   они   слышали,   едут
преследователи, нападение произойдет сзади. Тогда  он  постарается  отразить
атаку, а остальные пойдут  дальше.  Он  уже  проверил  готовность  автомата,
который нес на плече, и положил в карман две обоймы,  чтобы  легче  было  их
достать, Партридж снова взглянул на часы: 7.35 утра.  Они  шли  почти  сорок
минут. Памятуя о том, что  встреча  с  самолетом  назначена  на  восемь,  он
надеялся, что они уже покрыли три четверти пути.
   Через несколько минут им пришлось остановиться.
   По иронии судьбы именно Фернандес, предупреждавший остальных о  том,  что
надо идти осторожно, попал ногой в  переплетение  корней  и  упал.  Партридж
кинулся к нему, но Минь уже поднял Фернандеса, а О'Хара пытался  высвободить
его ногу; лицо Фернандеса было перекошено от боли.
   - Что-то я себе, видно, повредил, - сказал он Партриджу.  -  Вы  уж  меня
извините. Подвел я вас.
   Когда ногу высвободили, оказалось, что Фернандес не может на нее  ступить
- такая при этом возникает  боль.  У  него  была  явно  сломана  или  сильно
растянута лодыжка.
   - Не правда, ты никогда нас не подводил, -  сказал  Партридж.  -  Ты  был
нашим гидом и хорошим товарищем, и мы тебя понесем. Сейчас сделаем носилки.
   - На это нет времени. Я не говорил вам, Гарри, но я слышу: преследователи
идут за нами, они недалеко. Уходите, а меня бросьте.
   К ним подошла Джессика.
   - Мы не можем оставить его тут, - сказала она Партриджу.
   - Один из нас может взвалить его на спину, - сказал О'Хара. - Попробую я.
   - В такую-то жару? - Фернандес явно начинал злиться оттого,  что  они  не
уходят. - Да вы и сотни ярдов со мной не пройдете.
   Партридж собрался было возражать, но понял: Фернандес прав.
   - Мы вернемся за тобой - если это в человеческих силах  и  на  посадочной
площадке будет самолет, - сказал Партридж.
   - Не теряйте времени, Гарри. Мне еще надо быстро кое-что вам  сказать.  -
Фернандес сидел рядом с тропой, привалившись к  дереву,  Партридж  опустился
перед ним на колени. Джессика - тоже. - У  меня  жена  и  четверо  детей,  -
сказал Фернандес. - Мне будет легче, если я буду знать,  что  кто-то  о  них
позаботится.
   - Ты же работаешь на Си-би-эй,  -  сказал  Партридж,  -  и  Си-би-эй  все
сделает для твоей семьи. Даю тебе  слово  -  это  официально.  Дети  получат
образование и вообще все, что нужно.
   Фернандес кивнул, затем указал на ружье, которое он нес и которое  теперь
лежало рядом с ним.
   - Возьмите-ка это. Оно может вам понадобиться. Но я не  хочу,  чтоб  меня
брали живым. Так что дайте мне револьвер.
   Партридж дал ему "браунинг", предварительно сняв глушитель.
   - Ох, Фернандес! - Голос у Джессики прервался, глаза наполнились слезами.
- Мы с Никки стольким вам обязаны. - Она нагнулась и поцеловала его в лоб.
   - Идите же!.. Не тратьте зря времени, не  теряйте  то,  что  нам  удалось
выиграть!..
   Джессика  поднялась  с  колен,  а  Партридж  наклонился,   крепко   обнял
Фернандеса и поцеловал его в обе щеки. Минь и  О'Хара  ждали  своей  очереди
проститься.
   Партридж выпрямился и пошел. Не оглядываясь.
   Как только Мигель увидел лодку возле тропы, ведущей в джунгли,  он  сразу
признал в ней моторку из Нуэва-Эсперансы и порадовался, что решил поехать  с
группой, направлявшейся в Сион.
   Еще больше порадовался он, когда Рамон, выскочив из их лодки,  кинулся  к
той, другой, и объявил:
   - Un motor esta caliente, el otro frio - fundido <Один мотор еще горячий,
другой холодный - скукожился (исп.).>. Группа бандитов из "Сендеро луминосо"
состояла из семи хорошо вооруженных людей. Мигель сказал им по-испански:
   - Эти подонки-буржуи не могут далеко уйти. Мы  их  нагоним  и  хорошенько
проучим! Обрушимся на них, как гнев Гусмана!..
   Раздалось нестройное "ура", и они быстро двинулись в джунгли.

***

   - Мы прилетели на несколько минут раньше, - сказала Рита  Эбрамс  пилоту,
когда внизу показалась взлетно-посадочная полоса в Сионе,  первый  пункт  их
воздушного маршрута. Рита только что смотрела на часы: было 7.55 утра.
   - Покружим и понаблюдаем, - сказал он. - Во всяком случае,  это  наименее
вероятное место встречи с вашими друзьями.
   Как и накануне, все четверо - Рита, Кроуфорд Слоун, Зилери и второй пилот
Фелипе - впились взглядом в  простиравшийся  под  ними  зеленый  ковер.  Они
выискивали малейшие признаки движения - особенно возле короткой, обрамленной
деревьями взлетно-посадочной полосы... И  снова,  как  накануне,  -  никаких
признаков жизни.

***

   А на тропе в джунглях Никки  все  труднее  было  идти.  Джессика  и  Минь
помогали   ему,   подхватив   под   руки   и   приподнимая   над    наиболее
труднопроходимыми местами. Всем было ясно, что Никки скорее  всего  придется
нести, но пока они берегли силы.
   Прошло минут десять с  тех  пор,  как  они  оставили  Фернандеса.  Теперь
впереди шел Кен  О'Хара.  Партридж  снова  шел  сзади  и  время  от  времени
оглядывался. Пока ничего заметно не было.
   Листва над их головой стала  вроде  бы  редеть,  больше  света  проникало
сквозь ветки, и тропа стала шире. Партридж надеялся, что  это  указывало  на
близость взлетной полосы. В какой-то момент  ему  даже  показалось,  что  он
слышал гул самолета, но не был в этом уверен. Он  снова  взглянул  на  часы:
было почти 7.55.
   В этот момент сзади послышался короткий резкий треск  -  бесспорно,  звук
выстрела. Должно быть, это Фернандес, подумал Партридж. Даже "браунингом", с
которого Партридж намеренно снял глушитель,  Фернандес  воспользовался  так,
чтобы в последний раз оказать им услугу: предупредить, что погоня близко. И,
как бы в подтверждение, раздалось несколько выстрелов.
   Наверное, преследователи, увидев Фернандеса - по  всей  вероятности,  уже
мертвого, - решили, что и другие где-то близко, и на всякий случай выпустили
несколько очередей. Затем стрельба почему-то прекратилась.
   Партридж чувствовал, что силы его подходят к концу.  Последние  пятьдесят
часов он почти не спал и довел себя до точки. Он подумал, что  больше  всего
ему хочется сбросить с себя все обязанности... Когда эта история  окончится,
он продолжит отпуск, который только что начался, и уж  так  скроется,  чтобы
никто не мог его найти... И, куда бы он ни поехал, надо будет взять с  собой
Вивиен - единственную женщину, которая еще любила его: Джессика и  Джемма  -
это прошлое; а Вивиен могла стать будущим. Пожалуй, до сих пор он вел себя с
нею не вполне честно, надо все-таки жениться на ней... Ведь еще не поздно...
А он знал, что Вивиен хотела бы этого.  Усилием  воли  Партридж  вернулся  в
настоящее.
   Они внезапно  вышли  из  джунглей.  Перед  ними  была  взлетно-посадочная
полоса! В небе кружил самолет!  Кен  О'Хара,  -  на  которого  всегда  можно
положиться, подумал Партридж, - уже вставлял зеленую  капсулу  в  ракетницу,
которую все это время нес. Зеленая ракета значила: "Садитесь спокойно, все в
порядке".
   Тут сзади раздалось два выстрела - на сей раз совсем близко.
   - Давай красную ракету, не зеленую! - крикнул Партридж. - И быстро!
   Красная ракета означала: "Садитесь как можно быстрее, мы в опасности!"

***

   Было  начало  девятого.  В  самолете,  над  сионской   взлетно-посадочной
полосой, Зилери повернул голову к Рите и Слоуну и сказал:
   - Никаких признаков. Полетели в два других места. Он развернул самолет. В
этот момент Кроуф Слоун воскликнул:
   - Стой! Кажется, я что-то видел. Где-то там. - Слоун показал, где именно.
- Я не уверен, что показываю точно. Просто  мне..,  мне  показалось...  -  В
голосе его звучала неуверенность.
   Зилери сделал круг. Снова все они вглядывались в  землю.  Завершая  круг,
пилот сказал:
   - Ничего не вижу. По-моему, надо лететь дальше. В этот  момент  в  воздух
взлетела красная ракета.

***

   О'Хара выпустил и вторую красную ракету.
   - Хватит. Они нас видели, - сказал Партридж. Самолет уже повернул к  ним.
Теперь Партриджу необходимо было знать, где будет  нос  самолета,  когда  он
приземлится. Тогда он сумеет занять нужную позицию, чтобы отстреливаться  от
преследователей, пока Никки и Джессика будут садиться в самолет.
   "Чиенн-  II"  круто  спускался,  быстро  теряя  высоту,  значит,  самолет
пролетит над  их  головой.  И  сядет  хвостом  к  тропе,  откуда  доносилась
стрельба.  Партридж  оглянулся.  Никого  не  было   видно,   хотя   стрелять
продолжали. По всей вероятности, преследователи шли  и  стреляли  вслепую  в
надежде, что пуля кого-нибудь настигнет.
   - Веди Джессику и Никки на полосу - быстро!  -  и  оставайся  с  ними!  -
сказал он O'Xape. - Когда самолет докатит  до  конца  дорожки,  он  повернет
назад. Бегите к нему и садитесь. Ты меня слышал, Минь?
   - Слышал! - И прилипнув глазом к камере, как ни в чем не бывало продолжал
снимать...
   - А как же ты, Гарри? - с тревогой спросила Джессика.
   - Я буду отстреливаться, чтобы прикрыть вас, - сказал он ей. - Как только
вы сядете в самолет, я присоединюсь к вам. Идите же!..
   Не успели О'Хара, Джессика и Никки отойти от  Партриджа,  как  он  увидел
несколько фигур, продвигавшихся по джунглям с автоматами наперевес.
   Партридж залег