Лебедев был настолько потрясен и подавлен  ее
бегством, что даже хотел убить ее, о чем не раз говорил в подпитии... А что,
если он ее действительно убил? Ведь мы не знаем, как на  самом  деле  умерла
настоящая  Пунш,  а  потому  считаю,  что   эксгумация   ее   трупа   просто
необходима... И кто знает, по какой  причине  я  сейчас  нахожусь  здесь,  в
вынужденной  изоляции,  вместо  того   чтобы   продолжать   расследование...
Эксгумация могла бы дать нам хороший материал.  Вдруг  это  приведет  нас  к
подлинной истории Пунш, а то и к ее убийце, если она погибла,  а  не  умерла
естественной смертью. Иван, теперь я рассчитываю только на тебя. Пока я  еще
официально не арестована и у меня на  руках  разрешение  на  эксгумацию,  мы
можем попытаться сделать это.
   - Да уж, мне доводилось слышать немало историй,  -  словно  очнувшись  от
своих мыслей, ответил  Иван,  -  да  и  у  меня  самого  жизнь  складывалась
непросто, но то, что творит эта самозванка - а ведь мы  с  вами  имеем  дело
именно с самозванкой, беспредельщицей, способной на все! -  не  укладывается
ни в какие рамки. Она действует  так  дерзко  и  самостоятельно,  как  будто
ничего не боится.
   Она кинула Савелия, а теперь, по словам Смоленской,  творит  беспредел  в
Сочи, появляясь повсюду в платьях ТОЙ Пунш... Вам не кажется  это  странным?
Вы можете себе представить, насколько могущественны ее покровители, если она
так открыто играет с самой судьбой...
   - Так может вести себя человек обреченный, который знает,  что  долго  не
протянет, или просто сумасшедший, - высказала предположение Изольда.
   - Вот и мне хотелось об этом сказать,  -  произнесла  я,  вспоминая  шок,
который испытала на адлерском кладбище, когда  "Пунш"  приказала  помочь  ей
вернуться в могилу.
   И  хотя  теперь,  спустя  какое-то  время,  я  уже  могла   отнестись   к
происшедшему более осмысленно и допустить факт инсценировки этого действа на
кладбище (чего стоил один только грим: эта желатиновая "кровавая" пленка под
слоем крем-пудры! А черная рыхлая земля, словно  специально  привезенная  на
кладбище для того, чтобы удобнее было разгрести  ее  руками  на  бутафорской
могильной плите, и резко отличавшаяся  от  естественной  для  той  местности
БЕЛОЙ глинистой почвы?!), рассказать о той  страшной  встрече  я  так  и  не
рискнула - побоялась... Хотя мои предположения  были  логически  обоснованы:
КАКИМ ОБРАЗОМ ЕЩЕ МОЖНО БЫЛО ЗАСТАВИТЬ МЕНЯ МОЛЧАТЬ?  Вот  только  непонятно
было, с какой целью эта Пунш вообще приходила ко мне, разве что за кейсом  с
деньгами... Но зачем ей было  так  пугать  меня  и  прилагать  столько  сил,
устраивая  кладбищенские  декорации,  вместо  того   чтобы   просто-напросто
выпытать у меня,  где  находятся  присвоенные  мною  деньги,  или  незаметно
проследить за мной, дождаться, когда  же  я  решусь  забрать  их  из  камеры
хранения. А если еще принять во внимание профессионализм, с помощью которого
она меня вычислила путем логического сопоставления фактов (цыган - платье  -
Варнава - я), то странно, что я вообще еще жива...
   Хотя  существовала  еще  одна  версия  происхождения  этого  мрачного   и
странного кладбищенского спектакля - он готовился не для меня. Но тогда  для
кого же?
   Голос Ивана заставил меня вернуться в реальность.
   - Но если у нее есть покровители, - продолжал он развивать свою мысль,  -
и если они здравомыслящие люди, то навряд ли они  допустили  бы  к  "работе"
(при этом слове Изольда  подняла  брови  и  покачала  головой:  ей  явно  не
понравилось, ЧТО он считает работой)  сумасшедшую  или,  скажем,  смертельно
больную... Человек в таком состоянии может выдать любых покровителей, зная о
собственной скорой смерти или же просто  не  отдавая  себе  отчета  в  своих
действиях. Поэтому  может  существовать  другая,  более  серьезная  причина,
толкающая эту девушку  на  столь  рискованные  поступки.  Что,  если  ее,  к
примеру, кто-то шантажирует? Держит в  заложниках  ее  ребенка  или  другого
близкого человека, заставляя  ее  совершать  преступления?..  Но,  с  другой
стороны, как бы она ни любила этого человека или ни боялась чего-то, чем  ее
шантажируют,  не  каждый  человек  даже  в  такой   ситуации   способен   на
преступления, а тем более на убийства. У нее есть опыт. И это чувствуется во
всем. Она матерая преступница. И тот факт, что ее еще не поймали  и  что  мы
все ищем ее и не можем найти при всей кажущейся абсурдности ее поведения,  -
лишнее тому подтверждение.
   - Мы отвлеклись от темы лилипутов, - напомнила  я.  -  Может,  прослушаем
кассету из автоответчика?
   Иван принес  диктофон,  вставил  туда  привезенную  мною  кассету,  и  мы
услышали:
   "Нелличка, как только приедешь, позвони  мне"  и  "Изольда,  надо  срочно
заняться похоронами Розы и Кати. Иначе их похоронят по-скотски".
   Во время  прослушивания  я  внимательно  наблюдала  за  Изольдой  и  была
поражена, увидев, как побледнело и  нахмурилось  ее  лицо,  едва  прозвучало
первое, довольно нейтральное на слух, сообщение. Тетя, широко раскрыв глаза,
смотрела на  диктофон,  словно  видела  перед  собой  нечто  фантастическое,
нереальное... Но уже через мгновение, спохватившись, она взяла себя в руки и
теперь уже с нескрываемым интересом прослушала вторую запись. На этот раз на
ее лице отразилось лишь удивление. Она  даже  покачала  головой,  словно  не
понимая,  почему  именно  ее  просят  заняться  похоронами  Розы  и  Кати  -
лилипуток, с которыми она никогда прежде не была знакома.
   - Ничего себе, - пожал плечами Иван. - При чем же здесь ты?
   - Как вы не понимаете, - вспылила я, - что тот,  кто  подкинул  на  места
преступлений ее посуду с отпечатками пальцев и зажигалку,  теперь  наговорил
всю эту чушь  и  на  автоответчик.  Он  наверняка  оставил  точно  такое  же
сообщение и на ее собственном автоответчике, который находится у  нее  дома,
но там же засада!..
   А что касается лилипуток, то Смоленская назвала даже фамилии этих  женщин
- Мухина и Германова, значит, их имена - Катя и Роза - настоящие... Ведь они
же  с  настоящими  паспортами  вылетели  из  Адлера  третьего  мая,   причем
"нарисовались" в аэропорту, особенно Мухина, которая напилась до  тошноты...
Вы еще не понимаете, к чему я клоню?
   - Если честно, то нет, - развела руками Изольда.
   - Да к тому, что если у этих пожилых лилипуток НАСТОЯЩИЕ  фамилии,  то  у
тех, которых ты видела в цирке у Максимова, - НЕ НАСТОЯЩИЕ.  Согласись,  что
такого совпадения, чтобы у лилипуток были одинаковые имена, быть  не  может.
Это полный бред! Вот  я  и  подумала,  а  что,  если  молодые  Катя  и  Роза
просто-напросто позаимствовали имена пожилых  лилипуток,  сделав  их  своими
сценическими    псевдонимами,    как     бы     продолжая     и     развивая
музыкально-эксцентрическую деятельность тех несчастных, которых ты видела  в
морге?.. К тому же, Изольда, не забывай, что лилипутки связаны и с убийством
цыгана... - проговорила я  осторожно,  боясь  проронить  лишнее  слово  и...
ПРОРОНИВ ЕГО!
   Спрашивается, откуда я могла знать о связи этого убийства с  лилипутками,
если о том, что произошло со мной в Свином тупике, я  никому  не  говорила?!
Выходит, что я выдала себя с головой.
   - Подожди, а откуда ты это знаешь? - спросил Иван, тотчас  уловивший  мое
замешательство и сообразивший быстрее Изольды, что  мне  известно  о  цыгане
куда больше, чем положено.
   От досады я несколько мгновений не могла выговорить ни слова. Идиотка!
   Как я могла так проговориться?!
   - Хорошо, я вам расскажу кое-что... Но этому нельзя верить, потому что  я
узнала это от человека, который бредил, которому было  очень  плохо...  -  Я
сочиняла на ходу, спасая не только свою шкуру, но и деньги, целое состояние,
дожидавшееся меня в камере хранения.
   Признаюсь, с того момента, как я увидела побелевшее лицо тети  в  момент,
когда она прослушивала сообщение на  автоответчике,  я  поняла,  что  ее  НЕ
ПОДСТАВИЛИ, что Изольда - действительно одно из главных действующих лиц...
   Потому что в те дни, когда под Сочи происходили эти убийства, ее не  было
ни дома, ни на даче, в  чем  она  всех  нас  пыталась  убедить.  Я  же  сама
разыскивала ее, когда мне  срочно  понадобились  деньги,  которые  моя  мать
присылала на ее имя, чтобы Изольда хотя бы  немного  контролировала  меня  и
сдерживала мои фамильные порывы мотовства. ЕЕ НИГДЕ НЕ БЫЛО!
   Быть может, поэтому, подавляя в себе желание рассказать про свою реальную
встречу с цыганом незадолго до его смерти (когда я в желтом платье Пунш была
посажена в его машину и именно  там  впервые  услышала,  что  "Катя  и  Роза
прилетели еще три дня назад", что "они хорошие девочки", после чего все трое
- и цыган, и  Катя,  и  Роза  -  были  расстреляны,  а  я  сбежала  с  места
преступления с кейсом, набитым деньгами), мне  пришлось  на  ходу  придумать
байку с участием Варнавы?!
   Именно с Варнавой, поскольку  только  от  него  я  могла  бы  услышать  о
цыгане...
   - ...Он бредил, ему было очень плохо... - лепетала я, отчаянно  нервничая
и чувствуя, что меня в любую минуту могут разоблачить  колючие  глаза  этого
странного Ивана. - У него открылась рана...
   - Валя, о ком ты говоришь? - спросила Изольда сурово. - Что ты мнешься?
   Ты знаешь о лилипутках?
   - Варнава... Он прилетел в Адлер, ты же знаешь, мы с ним там встретились,
но у него была температура... Я сделала  ему  перевязку,  а  он  метался  на
постели (знала бы она, как он метался и что вообще происходило в тот  момент
на постели!) и  бредил,  он  говорил  о  том,  что...  я  сейчас  постараюсь
вспомнить дословно:
   Цыган сказал, что Катя и Роза прилетели еще три дня назад и  они  хорошие
девочки... Ну вот и все.
   - Да, это вполне вероятно, - облегченно вздохнула Изольда,  что  тоже  не
укрылось от моих глаз.
   - Что вероятно, - пожелал уточнить Иван, - что он бредил или  что  только
он мог рассказать Валентине про цыгана и лилипуток?
   - И то и другое, - на мое счастье, ответила Изольда. - Дело  в  том,  что
Варнава был очень серьезно ранен в грудь...
   Уж кому-кому, а мне это было очень хорошо известно!
   - ...да и про цыгана он нам с Валей рассказывал раньше, когда речь шла  о
Пунш, о том, где она брала деньги.  Ведь  деньгами-то  ее  снабжал  как  раз
цыган, он приходил и приносил ей крупные суммы, которые та проматывала...
   А  мне  вдруг  стало  нехорошо.  Я  снова  вспомнила  кладбище  и   Пунш,
укладывающуюся в могилу. Да  уж,  расскажи  я  сейчас  этим  здравомыслящим,
взрослым  и  серьезным  людям  такое,  от  меня  бы   отмахнулись   как   от
ненормальной,  если  бы  вообще  не  свезли  в  психушку.  Поэтому  я  снова
промолчала. Но как же тогда я могла объяснить присутствие в  комнате  синего
бархатного банта, того самого, который был в волосах Пунш перед тем, как  ей
лечь в могилу? Бант-то был реальный и лежал сейчас у меня в сумочке...
   Как тяжело было сознавать, что я одинока, страшно одинока,  поскольку  на
свете нет такого человека, которому я бы  могла  рассказать  АБСОЛЮТНО  ВСЕ!
Разве что маме?.. Но она, как нарочно, была очень далеко от меня. И мне надо
было просто запастись терпением и дождаться ее.
   Даже если допустить мысль, что Изольда причастна ко всем этим убийствам -
покрывая ли настоящих преступников или являясь  инициатором,  все  равно,  -
какое мне, в сущности, до всего этого дело? Не проще ли  вернуться  домой  и
дождаться  маминого  приезда,  чтобы  провести  с  ней  несколько   чудесных
спокойных месяцев и подучить английский, а затем отправиться в Африку вместе
с ней и отчимом? На деньги, которые я перепрячу в надежное  место,  я  куплю
кинокамеру  и  прочее  так   необходимое   мне   для   операторской   работы
оборудование, да и вообще мы сможем приобрести дом во Франции или Швейцарии!
Будем снимать фильмы про животных и продавать их, как это делал в свое время
Ив Кусто.
   - Валентина, - резко и довольно грубо окликнула меня тетка, и я пришла  в
себя, вернулась из Цюриха в берлогу этого мужика Ивана, который не вызывал у
меня доверия и явно смахивал на уголовника. - Ты что, спишь?
   - Задумалась... - сухо ответила я, решив до поры  до  времени  больше  не
вникать в суть происходящего и постараться сделать так, чтобы меня  поскорее
вернули домой.
   - У тебя такое лицо, словно ты считаешь меня виноватой...  -  услышала  я
тихий и грустный голос Изольды. - Иван, взгляни на нее... Она  ведь  мне  не
верит... Ты что, на самом  деле  считаешь,  что  этих  людей  убила  я?..  И
вдобавок оказалась такой  дурой,  что  оставила  всюду  свои  "пальчики"?  И
зажигалку? Мне стало трудно дышать.
 
*** 
 
   Вадим Чашин после звонка Валентины, попросившей его  о  срочной  встрече,
обрадовался. Этот звонок мог означать, что с Изольдой все в порядке, что она
жива и здорова и посылает к нему Валентину, выражая тем самым  ему,  Чашину,
свое доверие.
   Они встретились в тихом районе города, в парке возле фонтана, и сразу  же
углубились в заросли молодых рябиновых деревьев и боярышника,  нашли  пустую
скамейку, сели и заговорили.
   Первым начал Чашин, который все то время, что Изольда  отсутствовала,  не
находил себе места, не переставая удивляться абсурдности ситуации, в которой
оказалась вся их прокуратура. Информация о том, что старший  следователь  по
особо важным делам Изольда Павловна Хлуднева подозревается в  убийстве  семи
человек, причем  в  преступлениях,  совершенных  на  Черноморском  побережье
Кавказа, повергло всех ее коллег в  шок.  Никто  из  тех,  кому  приходилось
работать с Изольдой, не верил  этому.  Но  когда  из  Сочи  переслали  копии
материалов  дела,  из  которых  следовало,  что  на  месте  убийства  Ларисы
Васильевой  обнаружена  известная  всем  и  каждому  в  прокуратуре  золотая
зажигалка Хлудневой, с которой она никогда не расставалась, мнение о  ней  у
многих  изменилось.  Стали  припоминать  какие-то  детали,   касающиеся   ее
профессиональной деятельности и свидетельствующие о тесном контакте  Изольды
с членами агентурной сети; не обошли вниманием и  май  месяц,  время,  когда
были совершены все эти убийства, совпавшее с отпуском Изольды. Смоленская на
этот раз не приезжала, поэтому доказательств того, что Изольда провела  свой
отпуск у себя на даче, не было.
   И только Чашин не верил всему  этому,  он  терпеливо  выжидал,  когда  же
Изольда, явно  затаившаяся  где-то  в  безопасном  для  нее  месте,  все  же
проявится, позвонит или каким-либо другим образом даст о себе знать.
   На квартире Хлудневой устроили засаду, все телефоны, какие только имелись
в ее  семье,  включая  и  те,  что  были  на  квартире  Валентины  и  Нелли,
прослушивались.
   Звонок Смоленской, прозвучавший как гром среди ясного неба, был тщательно
записан, и теперь велась работа по проверке полученной информации.
   Многое из того, что сообщила Смоленская, выглядело как правда.  Можно  ли
было это расценить как  должностное  преступление,  поскольку  она  выдавала
постороннему человеку, племяннице находящейся в розыске Хлудневой, секретную
информацию, касающуюся материалов расследования убийств на побережье Черного
моря? Да, можно, но Хлуднева была нужна прокуратуре как ценный  работник,  а
Смоленская могла бы помочь в расследовании убийств в С., возможно, связанных
с черноморскими, поэтому кассета с записью разговора Смоленской с Валентиной
была спрятана в сейф и в отношении Екатерины  Ивановны  никакого  отдельного
дела заведено не было.
   Прокурор области, который не верил в виновность Хлудневой, был сам кровно
заинтересован в скорейшем завершении следствия по убийству Веры  Холодковой.
Льва Блюмера, цыгана и  лилипуток,  расстрелянных  в  Глебучевом  овраге,  а
потому скорее бы спрятал у себя дома Изольду, чем дал ход ее преследованию.
   Валентина, за которой следили с тех самых пор, как только она появилась в
городе, исчезла прямо из-под носа оперативников - зашла в кафе и  больше  не
выходила. Разве что ее увезли на припаркованной прямо к крыльцу кафе машине,
догнать которую так и не удалось.
   Ситуация складывалась сложная, а потому все нетерпеливо  ожидали  приезда
Смоленской.  Были  уверены,  что  только  она  поможет  сориентироваться   в
отношении  всех  этих  убийств  и,  быть  может,  даже  привезет   из   Сочи
доказательства невиновности Изольды.
   Услышав  голос  Валентины,  Чашин,  который  был  с  ней  хорошо  знаком,
облегченно вздохнул. И теперь, когда ему представилась  возможность  сделать
для Изольды такую малость - вынести из ее квартиры альбом с фотографиями, он
посчитал это своим долгом.
   - Ты говоришь, любой альбом?  Или  какой-то  конкретный?  -  расспрашивал
Вадим Валентину, все еще  не  веря  в  то,  что  Изольда  нашлась  и  теперь
находится в безопасности.
   - Любой. Ты, Вадим, прости, что я не могу сказать тебе больше, но пойми -
так надо. Мы и так рисковали, когда я позвонила тебе. Но у нас есть план,  и
если все получится, то мою тетю непременно оправдают. Ты же  понимаешь,  как
много крови она попортила тем, кого упрятала за решетку. У вас  профессия  -
специфическая, опасная, поэтому иногда  приходится  доказывать,  что  ты  не
верблюд. Хотя, если честно, я бы, окажись на ее месте, никогда не  вернулась
туда, где мне не доверяют...
   - Ты имеешь в виду прокуратуру? - усмехнулся Вадим. -  Мне  понятны  твои
чувства, но в них больше эмоций, чем рассудка. Представь,  что  тебе  сейчас
скажут, мол, "пальчики" Чашина обнаружили на  квартире  Блюмера...  Ну  как,
представила? Сознайся, что ты уже  успела  представить  и  запрезирать  меня
одновременно. Уж во всяком случае,  сомнение  в  твоей  хорошенькой  головке
непременно бы поселилось.  И  как  же  иначе?  Все  мы  живые  люди,  и  нам
свойственна  именно  такая,  естественная  реакция.  К  тому  же,  ты   сама
понимаешь, у Изольды Павловны нет алиби... В  мае  ее  никто  не  видел.  Мы
подняли всю информацию за май месяц, карающуюся транспорта, который  мог  бы
доставить  Изольду  из  С.  в  Адлер  или  вообще  на  Черное   море.   Наши
компьютерщики работали почти целый день,  вычисляя  все  рейсы  самолетов  и
поездов, а их несколько десятков, но среди  пассажиров  не  было  Хлудневой.
Это, конечно, плюс, но на море можно было отправиться и на машине!  Поэтому,
сама понимаешь... А что касается альбома, то завтра в это же время я принесу
тебе его. Я смогу... Но мне бы хотелось увидеть Изольду...
   Валентина покачала головой.
   - Не верите мне... Ну и правильно. Я и сам бы, наверное, вел себя так же.
Но что делать, если у меня появится важная для нее информация?  Как  с  вами
связаться? Куда бросить записку?
   Валентина задумалась. Потом вдруг сказала:
   - Положишь в мой почтовый ящик.  Надеюсь,  ко  мне  у  вашей  службы  нет
никаких претензий?
   - Нет, конечно, но за тобой тоже следят. Хотя если честно, то  твой  след
они потеряли...
   - Я знаю. Ну что ж, Вадим, пока? Завтра на этом же месте, договорились?
   Если ты не  придешь,  то  постарайся  оставить  мне  записку  в  почтовом
ящике... Ой, что это я повторяюсь....
   - А ты красивая... - Чашин покраснел, затем быстро  привлек  Валентину  к
себе и неловко поцеловал прямо в губы. - К  вам  Смоленская  едет,  она  мне
звонила...
   - Когда?! Когда она приедет?
   - Пока не знает...
   - Тогда...
   - ...в почтовом ящике. А про альбом я тоже понял. Так что - до завтра,  -
сказал он, усмехнувшись, и быстро пошел прочь.
   А Валентина, приложив пальцы к губам, словно проверяя, на месте  ли  они,
удивленно посмотрела ему вслед.
 
Глава 15 
 
   В аэропорту в С. к Смоленской подошел высокий бритоголовый  парень  и  со
словами: "Я от Изольды" - протянул ей записку, в которой  знакомым  почерком
было написано:
   "Смоленская! Этот человек привезет тебя ко мне. У меня  не  было  другого
способа встретиться с тобой. За Валентиной тоже  следят.  До  встречи,  твоя
Изольда".
   Смоленская подумала  о  том,  что  навряд  ли  этот  парень  из