ах, он  вступил в социалистическую
рабочую  партию  и  заставил  меня  купить  ихний журнал.  Я  пишу  для  них
стихотворение.
     Йо!
     Баз.



     Возможно,  Барри Кент  и сделал  себе  имя  в поэтических  забегаловках
("Баз, поэт скинхедов"), но он по-прежнему дебил. Любой, кто получил хотя бы
маломальское  образование,  знает, что  Уильям Блейк (23) был  художником  и
тигров он рисовал.  Послал Кенту телефонограмму с работы, велев не приезжать
на  следующей  неделе:  "Йо!  Баз,  сожалею,  но  надо  ехать  в  экспедицию
кольцевать  тритонов. На следующей  неделе меня не будет. Блейк художник, не
поэт. Йо! Айди".





     Понедельник, 9 октября



     Теперь  в  нашей  квартире  обитают Джулиан  Твайселтон  Пятый, Пандора
Брейтуэйт, Роки (Малыш)  Ливингстон, Барри Кент и я,  Адриан Моул.  Вроде бы
тюремные правила запрещают заключенным получать телефонограммы; к тому  же я
забыл сообщить Британскому "Телекому" регистрационный номер Барри, вот он  и
явился. Теперь в одной гостиной, кухоньке, двух спальнях,  кладовке и ванной
негде  повернуться.  Я  из  тех  утонченных людей,  кому  необходимо  личное
пространство. Делить кладовку с Барри Кентом глубоко претит  мне.  Он  занял
все оставшееся место. Даже шлепанцы некуда поставить. И он читает по ночам.
     Но, дорогой дневник (я  бы с ума  сошел, если  бы  не  мог поделиться с
тобой!), что меня совершенно бесит, так это то, что оксфордская литературная
тусовка приняла его  на ура! Эти слюнявые  идиоты приглашают Барри на каждое
мероприятие. Он  -- Барри  Кент!!! --  обедал в  актовом зале колледжа,  где
учится  Пандора! Пандора говорит,  что преподаватели нашли его  "совершенным
душкой".  Мало  того,  он  впаривает свою  гнусную  поэзию  этим  слабоумным
недоучкам  по   цене  75  фунтов  за  выступление.  Слава  богу,  завтра  он
возвращается в тюрьму. Вот  что он выдал на вчерашнем сборище "лучших поэтов
Оксфорда" под бурные аплодисменты и просьбы об автографе:



        "ОБРАЗОВАНИЕ"



     Ну и что?
     Ты кой-чего знаешь.
     Ты умный.
     Ну и что?
     А знаешь, как вмазать по сусалам?
     Угнать машину?
     Дать деру?
     Затеять бунт?
     Ты не знаешь ни фига!
     Ни фига!
     Ни фига!
     Ты. Не. А на фига?





     Пятница, 13 октября



     Утром на работу  позвонила мама. Браун явился в  мой закуток  и сказал,
что  разрешает  мне взять трубку, ибо, как утверждает моя мать,  "это вопрос
жизни и смерти". Как это понимать?  Если смерти,  то кто умер? А если жизни,
то неужто Шарон  Боттс решила, что я -- отец ее нерожденного ребенка? Краска
сползла  с  моего  лица, Брауну пришлось помочь  мне  подняться  и отвести к
вершителю  моей судьбы,  то есть к  телефону.  Взяв трубку,  я  заговорил не
сразу,  смакуя  последние  секунды  моей  невинности,  неведения   и  былого
беззаботного существования. О, как прекрасна была жизнь! И как же я бездарно
растратил ту малую толику драгоценных мгновений, что были мне отпущены!
     -- Ну давайте же, Моул, говорите! -- рявкнул Браун.



     Я (еле слышно): Алло?
     МАТЬ: Кто это?
     Я: Твой сын. Кто умер? Бабушка?
     МАТЬ: Никто не умер.
     Я:  Значит,  жизни.  Она клялась,  что  принимает  таблетки...  Я  буду
оплачивать содержание ребенка, но никогда не женюсь на ней...
     МАТЬ:  Ради  бога,  что ты  несешь?  Я всего лишь хотела узнать, что ты
предпочитаешь -- гвоздику или розу?
     Я: Гвоздику или розу?
     МАТЬ: Да.



     Браун   нетерпеливо  позвякивал  мелочью  в  кармане,  пока  я  пытался
разобраться,  что  означает  садоводческий   бред  моей   матери.  Она  что,
рехнулась? Или я сошел с ума? Роза? Гвоздика? Это какой-то код?



     МАТЬ: Поживей, Адриан. Мартин сидит под  столом и требует еще гвоздиков
с круглыми шляпками.
     Я: Гвоздиков в круглых шляпках?
     МАТЬ (визжит): Гвоздику или розу!
     Я: Да как я могу ответить, когда мне не ясен контекст?..
     МАТЬ  (взбесившись):  Петлица!  Петлица! Что  ты хотел  бы вдеть в свою
дурацкую петлицу?
     Я: У меня нет петлиц.
     МАТЬ: Не говори глупостей, разумеется, есть...
     Я: Моя байковая куртка застегивается на крючки.
     МАТЬ: Ты не наденешь эту вонючую байковую куртку на мою свадьбу!



     Браун сел за стол и притворился, будто читает отчет "Влияние разрушения
озонового слоя на популяцию тритонов в Англии, Шотландии и Уэльсе".



     Я: Мне пора...
     МАТЬ (ополоумев): Гвоздика или роза?! Отвечай! То или другое?
     Я: Я не могу решить с ходу, это эстетическая проблема, она требует...
     МАТЬ (орет): Ответь мне!



     Браун нахмурился и  откашлялся. Он машинально водит  ручкой  по обложке
отчета.  Колбаска, которую  он нарисовал, напоминает крылатую ракету. Ракета
нацелена  на круг.  Внутри  круга Браун  вывел "АМ".  Что  это  означает  --
"Америка" или это мои инициалы? Неужто Браун желает моей смерти?



     Я: Ладно, роза!
     МАТЬ: Спасибо!



     Я   кладу   трубку,  и   Браун  набрасывается  на  меня  (не  буквально
набрасывается, не как ягуар или тигр):
     -- Отныне вам запрещается прикасаться к служебному  телефону! Если даже
вся ваша семья окажется  в реанимации, вы будете справляться об их состоянии
из телефонной будки на улице!





     Суббота, 14 октября



     К вечеру я уже больше не мог находиться дома.  Пошел в кино и посмотрел
"Анни"  (признак глубокого  отчаяния). Съел две огромные упаковки  попкорна,
три  шоколадки  "Баунти", одно шоколадное  мороженое, два хот-дога, четверть
фунта девонских  ирисок  и выпил  коктейль. Завтра все это вылезет  на  моей
физиономии, но мне  плевать.  Даже  когда кожа  у меня относительно  чистая,
никаких перемен в моей жизни не происходит:  женщины не начинают  льнуть  ко
мне, а мужчины, похоже, и вовсе не замечают моего существования. Что со мной
не  так? Изо рта  дурно  пахнет?  Или  надо  пользоваться  дезодорантом  для
подмышек?  А  может быть, я  не  умею одеваться?  Не перестать  ли  покупать
ботинки  из кожзаменителя?  Я  проходил  мимо  паба,  он  был  битком  набит
неотесанными  мужланами;  они  смеялись, и  хлопали  друг друга по спине,  и
доверительно  беседовали  о  своих  мужских   штуковинах.  Боже,  как  я  им
завидовал! Всем им глубоко плевать на будущее английской поэзии.
     Я никогда не был в пабе один. У меня такое чувство, будто мне туда вход
воспрещен. Нормальный ли я  мужчина? Возможно, я  бисексуал? Неужто я  скоро
начну покупать бельишко в дамском отделе?





     Воскресенье, 15 октября



     Как  я смеялся над вчерашней  записью по  поводу  моей сексуальности! Я
никогда не смогу носить женское белье. Его  гладить  замучаешься --  все эти
оборки и кружева! Роки не  носит трусов -- ни коротких, ни длинных. Он носит
ремешки. Вчера на  трубе в  ванной  сушилось с десяток ремешков, и все равно
нашлось место для Пандориной  майки  размера XXL  с  надписью "НЕТ ПОДУШНОМУ
НАЛОГУ".





     Среда, 18 октября



     Сестра Джулиана  --  адвокат,  ее зовут  Давина  Беллинг.  Она сообщила
Джулиану, что его брак с Пандорой может быть аннулирован на основании отказа
обеих  сторон  исполнять  супружеские обязанности.  Пандоре  придется пройти
медицинское освидетельствование, дабы  получить справку о том,  что  она все
еще  девственница. Давина  Беллинг ведет  дело  не бесплатно, хотя брату она
сделала  десятипроцентную скидку.  По  словам Джулиана, причина  в  том, что
пятнадцать лет  назад он  сбросил со скалы ее  любимую  куклу. Боже  мой!  У
женщин определенно  долгая  память. Сегодня  мистера Хонеккера, председателя
восточногерманской коммунистической  партии,  выгнали  с  работы.  Восточных
немцев  уже  тошнит  от  него. Они  хотят разрушить Берлинскую стену. Бедные
глупые идеалисты! При их и моей жизни стена будет стоять как стояла.





     Четверг, 26 октября



     Штык погиб, его переехал молочный  фургон. Берт позвонил  мне  утром на
работу. К  счастью, Браун вышел в туалет, и я знал, что он  пробудет  там не
меньше пятнадцати минут, потому что он прихватил с собой "Дейли телеграф". Я
обещал приехать на выходные и лично похоронить Штыка в крошечном саду Берта.
До моего приезда Штык останется в холодильнике ветеринарной клиники. Пандора
страшно расстроилась, услыхав новость. Это нас сблизило, ненадолго.
     Найджел Лоусон,  министр  финансов, подал  в отставку.  Он  поругался с
миссис Тэтчер за завтраком. Лоусон ревнует к некоему Алану  Уотерсу, который
отирается вокруг кабинета. Джон Мейджор получил работу Лоусона. Оказывается,
отец Мейджора метал ножи в цирке. Уж не метнул ли сынок нож в спину Лоусону?
Ха! Ха! Ха!





     Пятница, 27 октября



     Роки сломал сосновую кровать Пандоры. Она страшно разозлилась. Роки уже
нанес  изрядный ущерб нашему жилищу:  диванные пружины  растянулись, а шкафы
лишились  ручек.  Малый  не  понимает, насколько  он  силен.  Чайные ложечки
крошатся  в его пальцах.  Шторы  и гардины  валятся  на пол. Двери слетают с
петель.





     Суббота, 28 октября



     Вместе с Пандорой мы забрали  из  ветеринарной  клиники  ящик с глубоко
охлажденным  телом  Штыка. Затем поехали на такси в  бунгало  Берта, где нас
дожидались  моя  мать и миссис  Брейтуэйт.  Берт был  в костюме, который  он
надевал на собственную свадьбу.  Видно было, что  он плакал: его глаза и нос
приобрели цвет сиропа от кашля ("Холлс"). Пока остальные пили чай, я вышел в
сад  копать  могилу.  Лопаты,  естественно,  не  оказалось, и  мне  пришлось
разгребать  мусор   и  рыть   землю  садовым  совком.  Очень  скоро  я  весь
перепачкался, вспотел и совершенно вымотался.  Ну не нажил я  мозолистых рук
человека   от    сохи!   Я   обладаю   исключительно   интеллектуальными   и
художественными навыками.
     В дверях показался Берт на инвалидной коляске и гаркнул:
     -- Поддай жару, лентяй паршивый! Штык уже начал подванивать.
     Я проклял тот день,  когда впервые увидел  Берта. Знакомство с  ним  не
принесло мне ничего, кроме огорчений. Из-за него я провалился на экзаменах в
университет.  Пока  мои  одноклассники  зубрили  под  складными  настольными
лампами, я срезал Берту мозоли или сдавал  за  него пустые бутылки.  Почему,
господи? Почему мне так не везет?
     Как бы то ни было, яму я вырыл. Втроем мы кое-как вывезли Берта в сад.
     --  Будто артснаряд  взорвался, -- принялся ругаться Берт.  -- Я  хотел
настоящую прямоугольную могилу!
     Я  задыхался  от  гнева,  но промолчал, однако  глаза  мои  наполнились
слезами -- слезами жалости к себе. К счастью,  Пандора  приняла эту влагу за
знак скорби по Штыку. Она сжала мою руку и шепнула:
     --  Ну-ну, зайчик,  не плачь.  По-моему,  замечательная  яма,  то  есть
могила.
     Я  почти обрадовался смерти  Штыка. Я люблю  Пандору. Она отпустила мою
руку,  и мы  положили  Штыка в яму. Затем все по очереди бросили  по  горсти
земли на труп, а миссис  Брейтуэйт присыпала его сверху компостом. Моя  мать
воткнула в  эту  смесь  луковицы  нарциссов,  и на  том  все закончилось. Мы
вернулись в дом и выпили: женщины  водки с тоником, мужчины по банке темного
пива. Невыносимо было покидать Берта, но, с другой стороны, я  перестал  его
выносить.   Пандора  пообещала   заглянуть  к  нему  завтра.  Господи,  Берт
собирается когда-нибудь помереть? Он наверняка  один из самых старых людей в
Великобритании. Ему было восемьдесят шесть, когда мы познакомились, но с тех
пор прошли годы.





     Воскресенье, 29 октября



     И как я мог такое  написать? Сегодня Берт был таким печальным и жалким.
Нет, я его  очень даже  могу выносить.  Просто  он  мне противен. Я  написал
стихотворение про Штыка. Берту понравилось.

        "ШТЫК"
     Бесстрашный Штык, верный, злобный,
     Берт к тебе так привык.
     Ах, если б ты смотрел по сторонам на дороге,
     Тогда бы не попал под грузовик.



     Знаю, стихи ужасные,  но  Берт таких  тонкостей не понимает,  да ему  и
плевать на тонкости.





     Понедельник, 6 ноября



     Письмо от Эда Виктора, литературного агента:



     Дражайший мистер Моул,
     вы  это  серьезно?  Или  все-таки   шутите?  В  вашем   романе  начисто
отсутствуют гласные. Это сделано намеренно или у вас редкая форма дислексии?
Ваш текст буквально трещит согласными, но абсолютно лишен гласных, к тому же
он  написан  от руки зелеными  (!) чернилами. И вы рассчитываете, что я  это
безобразие стану читать?
     Послушайте,  я  занятой человек.  Надо  дома  обставлять,  на самолетах
туда-сюда летать.  Один  из моих авторов -- сам Дуглас Адамс  (24).  Забот у
меня полон рот, понятно? Купи себе печатную машинку, парень.
     Всего наилучшего,
     Эд.





     Среда, 8 ноября

     Вечером мы с некоторым опозданием устроили прощальный осенний костер. Я
серьезно  обжег руку, запуская  огненное кольцо, оно оказалось  подделкой. А
все Роки виноват, он очень религиозен.
     -- Неправильно веселиться по воскресеньям, -- заявил он.
     --  Сомневаюсь, что  Господа  колышет,  в  какой день простые  смертные
устраивают фейерверки, -- возразил я.
     -- Эй, выбирай выражения,  приятель!  -- струхнул Роки.  -- Мало ли, он
может нас услышать. -- И закатил глаза к небу, словно намереваясь проверить,
нахмурился ли Господь, услыхав слово "колышет". И вот ведь, накликал беду!





     Пятница, 10 ноября



     Как я и предсказывал,  Берлинская стена пала! Обе разновидности немцев,
коммунисты  и антикоммунисты, плясали на  улицах. Разливали  шампанское (что
было излишеством,  на  мой  взгляд)  и гуляли до утра. Все мировые  лидеры в
экстазе,  кроме мистера  Коля,  немецкого  канцлера:  он  опасается,  что  у
восточных немцев  поедет крыша,  когда они дорвутся до  западных  магазинов.
Кстати,  о магазинах:  во  всех витринах выставлены рождественские елки. Это
дурное предзнаменование. К Рождеству я стану пасынком Мартина Маффета.





     Суббота, 11 ноября



     Сегодня  были  опубликованы  результаты  расследования: английский скот
заражен  свинцом.  Я  выбросил из холодильника  все коровьи продукты. Молоко
вылил в унитаз.  (Раковина опять  засорилась.) Мои соседи  взбесились, когда
обнаружили, что к чаю  нет молока и не в чем замочить хлопья. Я  не  услышал
благодарностей за  спасение  их жизни.  Как  бы я  хотел переехать в  другое
жилье!  Позвонил Рози поздравить  ее с  днем рождения, но она была в кино  с
Маффетом.





     Суббота, 18 ноября



     Барри  Кента выпустили из тюрьмы. Сегодня он объявился здесь  с кусками
Берлинской стены  на продажу. Роки купил четыре куска.  Когда я  осведомился
зачем, он ответил:
     -- Да это же история, парень. Я подарю их своим детишкам.
     Пандора  оторвалась  от оригинала "Записок из подполья"  Достоевского и
переспросила:
     --  Детишкам? -- Она произнесла одно-единственное слово, но как! У нас,
троих мужчин, холодок пробежал по спине.
     Первым пришел в себя Роки:
     -- Ага, чего бы нам со временем не завести ребеночка, Пан.
     --  Только не  со мной, милый,  -- ответила она.  -- Для британок секса
нет. -- Она дико хохотнула и снова уткнулась в книгу.
     Надо отсюда убираться.





     Четверг, 23 ноября



     Барри Кент выступил  по телевизору. Какая-то дамочка в огромных серьгах
расспрашивала этого тупого  выскочку  о его дебильной поэзии. Это была всего
лишь жалкая местная программа об искусстве, но дамочка вела себя так, словно
Барри -- новый мессия! Кент дважды грязно выругался, и ругательства заменили
сигналом. Но мы,  зрители, отлично видели по губам Кента, что он  сказал.  Я
написал на телевидение, требуя запретить Кенту появляться на экране.





     Пятница, 24 ноября



     От Крейга Рейна пришла открытка с видом Ленинграда. Цитирую без купюр:



     Мистер Моул,
     "Неугомонный головастик" -- декадентское говно.



     Рукопись он мне не вернул.





     Суббота, 25 ноября



     Проснулся в  поту.  А что, если Крейг  Рейн оставит себе  "Неугомонного
головастика" и опубликует мой опус под своим именем?





     Воскресенье, 26 ноября



     "Хозтовары из Вайоминга" пренебрегли запретом на воскресную торговлю. Я
категорически против торговли по воскресеньям. Однако, случайно проходя мимо
открытого магазина, заскочил внутрь на секунду и купил затычку для раковины.





     Понедельник, 27 ноября



     Браун сурово отчитал меня. Британский "Телеком" настучал начальнику про
телефонограмму,  которую  я  послал  Кенту  еще  в  незапамятные времена.  В
кабинете  Брауна я  держался стойко,  как  и  подобает  мужчине.  Но,  когда
вернулся  в свой  закуток, слезы  градом полились  из  глаз.  Джанис  Конлон
(Озоновое бюро)  услыхала,  подошла и  похлопала  меня  по  плечу.  Отчего я
зарыдал  еще  громче.  Тогда  она  обняла  меня  и  прижала к  своей (весьма
внушительной)   груди.   Я  почувствовал,  как   мое   мужское   достоинство
зашевелилось, и вышел на воздух. Вовремя! Кому  ты нужна, Пандора Брейтуйэт?
Джанис  пригласила  меня  в китайский ресторан. У меня  в запасе только один
день, чтобы научиться есть палочками.





     Вторник, 28 ноября



     Практиковался  все  утро  на двух карандашах  и куске сыра,  посыпанном
специями.





     Среда, 29 ноября



     Больше я ни словом  не обмолвлюсь с Джанис Конлон! Она растрепала всему
Озоновому бюро про то, как  я выпил воду для  ополаскивания пальцев и  помыл
руки в супе саки. Как я это переживу?





     Четверг, 30 ноября



     Бюро тритонов корчилось  в конвульсиях, когда до  них дошла  новость  о
моих  гастрономических faux pas (25). Даже Браун  криво  улыбнулся, когда мы
встретились в мужском туалете перед обедом:
     -- Не забудьте вымыть  руки после посещения туалета, Моул. Думаю, у нас
в отделе найдется чашечка саки.
     Ха-ха-ха, Браун! Хо-хо-хо! Каков остряк! Во дает шеф! Ну умора! Примите
награду,  Браун,  за  лучшую  колкость  года!  Подвинься, Бенни  Хилл,  твой
преемник грядет!





     Пятница, 1 декабря



     Говоря откровенно, дорогой дневник, тритоны меня абсолютно не  колышут.
Если бы  они все в одночасье исчезли с лица  земли,  я бы и ухом не повел. Я
сыт  ими по  горло. Попросил Брауна  о переводе. В последнее время ничего  у
меня не клеится:
     работа надоела;
     секса никакого;
     частная жизнь -- скука смертная;
     интеллектуальная жизнь -- перечитываю "Черного Красавца" (26).
     Мне нечего  ждать от жизни. Роки предложил записаться в его  спортивный
клуб,  но как я могу показывать мое тело на публике? Смехотворная идея. Стал
бы Кафка качать бицепсы? А Джойс корчиться в тесном джакузи? И отправился бы
Джон Голсуорси,  помахивая полотенцем, в  общественный  душ? Нет, спортивные
клубы не для литераторов,  таких, как  я. Порою я завидую Роки, за всю жизнь
он  прочитал только две книги ("Рык"  Уилбура  Смита  и  "Правила  дорожного
движения"). Он живет  в мире картинок и звуков. И спит спокойно по ночам, не
тревожась о судьбе палестинцев.





     Суббота, 2 декабря



     Письмо от матери:



     Дорогой Адриан,
     Ты  уже  решил,  что наденешь на  свадьбу? Предупреждаю, малыш, если ты
появишься в  своей нищенской байковой  куртке, я  лично оторву тебе  голову.
Почему бы тебе не воспользоваться своей девственной карточкой "Аксесс"  и не
купить новый костюм  -- темно-синий, пиджак на  трех  пуговицах, без  шлица,
брюки со стрелками и  отворотами?  А также бледно-голубую рубашку с шелковым
галстуком (красным  или  розовым) в  неброскую  полоску?  И черные туфли,  и
черные носки?
     Ты  уже составил речь? Не забудь  сказать  подружкам невесты, какие они
хорошенькие,  поблагодарить   гостей   за   то,  что   пришли,   и  прочесть
поздравительные  телеграммы.  И  ни  слова об  этом  чертовом  Кафке  или  о
норвежской  кожевенной  промышлен