более чем  за  месяц  до
убийства Эрнстов, но Руби напомнила себе,  что  "Суарез"  использовал  Дойла
больше как механика и лишь иногда в качестве водителя. В то  же  время  двух
посещений комплекса было бы  достаточно,  чтобы  уяснить  систему  охраны  и
суметь проникнуть туда потом незамеченным.
   Заметила Руби Боуи и еще одну  любопытную  деталь.  Копия  чека  компании
"Суарез-моторз", так и  не  полученного  пока  Дойлом,  показывала,  что  он
неожиданно бросил работу на следующий день после убийства Густава  и  Эленор
Эрнст. Не потому ли он ушел, думала Руби, что начал  опасаться  попасть  пол
подозрение в совершении серийных убийств?

***

   Закончив  сбор  и  анализ  информации,  детектив  Руби   Боуи   поспешила
поделиться своими открытиями с сержантом Эйнсли. Тот  просиял,  выслушав  ее
новости, и поспешил поделиться ими, за вычетом некоторых деталей,  со  всеми
сотрудниками спецподразделения.
   - Дойл - тот, кого мы ищем. Теперь в этом нет сомнений, -  сказал  он.  -
Наберитесь терпения и будьте начеку, какой бы паршивой ни была погода.  Рано
или поздно он себя выдаст, и нам останется только схватить его.
   Эйнсли сообщил обо всем и заместителю прокурора штата Кэрзону Ноулзу,  но
тот прореагировал без особого энтузиазма.
   - Руби отлично поработала, согласен. Да, мы знаем  теперь,  что  у  Дойла
была возможность совершить все эти убийства. Но ведь нужно доказать, что  он
их действительно совершил, а у  вас  во  всем  ворохе  бумаг  нет  ни  одной
настоящей улики. С тем, что вы собрали, вам даже ордера на арест не выдадут.
   - Я прекрасно это понимаю и хочу только, чтобы вы были в курсе.  Во  всем
этом есть ведь и положительная сторона. Зная, что  нам  нужен  Дойл,  мы  не
станем тратить время на других подозреваемых.
   - Согласен.
   - Так что будем продолжать висеть у него на хвосте, -  сказал  Эйнсли.  -
Развязки ждать уже недолго, я твердо верю.
   - А вот по части веры, Малколм, - хихикнул Ноулз, -  вы  действительно  у
нас самый большой авторитет.

Глава 12

   Словно мало было дурной погоды в те три недели, что велось наблюдение  за
Элроем Дойлом, так в придачу  Майами  охватила  эпидемия  кишечного  гриппа.
Многие  полицейские  не  избежали  заразы,  включая  двоих   детективов   из
спецподразделения - Хосе Гарсию и Сета Уитмана.  Их  отправили  по  домам  с
предписанием соблюдать постельный режим, а у оставшихся в  строю  сыщиков  с
лихвой прибавилось работы.
   Малколму Эйнсли и Дану Загаки пришлось в тот день  отдежурить  две  смены
подряд. Девять часов наблюдения были позади, оставались  еще  пятнадцать.  В
шестнадцать  двадцать  они  сидели  в  фургоне  с   маркировкой   универмага
"Бердайнс", припаркованном наискосок от хижины Элроя Дойла на Тридцать пятой
Северо-Восточной улице.
   Дождь лил не переставая. Из-за этого рано наступали сумерки.
   В этот день Дойл  работал  на  "Оверлэнд  тракинг"  и  уже  в  семь  утра
отправился за рулем большегрузного трейлера  из  Майами  в  Уэст-Палм-Бич  и
далее  в  Бока-Рейтон,  вернувшись  в  Майами  около  трех  пополудни  после
двухсоткилометрового  рейса  в  сложных  погодных   условиях.   Три   группы
наблюдения, включая Эйнсли и Загаки, сопровождали его в поездке.  Ничего  из
ряда вон выходящего снова не произошло. Загаки, правда,  в  какой-то  момент
поделился с Эйнсли наблюдением:
   -  Какой-то  Дойл  сегодня  не  такой,  сержант.  Не  уверен,  что  смогу
объяснить, но...
   - Он нервничает, - кивнул Эйнсли. - Это  было  заметно  по  манере  вести
машину. А когда он останавливается, то не находит  себе  места,  словно  ему
необходимо все время двигаться.
   - И что это значит, сержант? Эйнсли пожал плечами.
   - Быть может, наркотики, хотя прежде за  ним  этого  не  замечалось.  Или
потому, что он просто псих... Только он сам знает причину.
   - Хорошо бы и нам понять.
   - Хорошо бы. - Эйнсли прекратил разговор, но  почувствовал,  как  нервное
напряжение нарастает в нем самом. Так с  ним  бывало,  когда  он  интуитивно
понимал, что приближается кульминация.
   И вот теперь, проводив Дойла от гаража "Оверлэнд тракинг" до дома, Эйнсли
и Загаки ждали дальнейшего развития событий.
   - Ничего, если я чуток вздремну, сержант? - спросил Загаки.
   - Конечно, вздремните.
   В долгую сдвоенную смену нужно отдыхать хотя бы урывками. Тем  более  что
Дойл наверняка завалился дома спать после восьмичасового рейса.
   - Спасибо, сержант. - Загаки откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза.
   Сам Эйнсли спать не собирался. Он  все  еще  не  до  конца  полагался  на
молодого детектива и взял его себе в напарники главным образом  потому,  что
хотел приглядывать за ним по ходу операции.  Впрочем,  надо  отдать  должное
Загаки, напомнил себе Эйнсли, вел он себя безупречно, честно нес службу,  по
несколько часов сидел за рулем. И все же...
   Что-то в манерах Загаки ему смутно не нравилось, хотя он не смог бы четко
сформулировать, что именно. Наработанный годами опыт подсказывал Эйнсли, что
подчеркнутая подобострастность Загаки по отношению к нему - слишком уж часто
он использовал официальное обращение "сержант" - на самом деле неискренна  и
граничит с насмешкой.
   Или он чересчур придирчив?
   - Тринадцать-два нуля  вызывает  тринадцать-десять,  -  неожиданно  ожило
радио. Это был позывной лейтенанта Ньюболда.
   - Тринадцать-десять слушает, прием, - ответил Эйнсли.
   Из-за нехватки людей Ньюболд и сам выходил теперь на  задания  в  паре  с
Дионом Джакобо. Сегодня эти двое подстраховывали Эйнсли  и  Загаки,  сидя  в
нескольких кварталах от них  в  стареньком  "форде"  с  помятым  бампером  и
облупившейся краской, но зато с форсированным двигателем,  который  позволял
им состязаться в скорости с машинами последних моделей.
   - У вас что-нибудь происходит? - спросил Ньюболд.
   - Ничего, - ответил Эйнсли. - Объект наблюдения находится...
   Здесь он осекся.
   - Объект только что вышел из дома! Направляется к своему пикапу.
   Эйнсли протянул  руку  и  потряс  за  плечо  Загаки.  Тот  открыл  глаза,
встрепенулся и сразу завел мотор.
   Дойл пересек двор - обе руки глубоко в карманах джинсов, взгляд  уперт  в
землю.
   Через несколько мгновений Эйнсли доложил:
   - Объект отъехал от дома. Двигается быстро. Следуем за ним.
   Маневр Дойла оказался для всех неожиданностью, но Загаки уже  пристроился
за старым пикапом, стараясь не упускать его из поля зрения.
   - Мы следом за вами, - сообщил Ньюболд. - Дайте направление движения.
   - Объект добрался до Норт-Майами авеню и повернул в южном направлении,  -
передал Эйнсли. - Пересекал Двадцать девятую улицу.
   - Мы двигаемся по Второй авеню, параллельно  вам,  -  сказал  Ньюболд.  -
Держите нас в курсе, какие улицы он пересекает. Готовы сменить вас у него на
хвосте, если понадобится.
   Две машины наблюдения, следовавшие параллельными улицами  и  периодически
менявшиеся местами, - такой метод слежки  использовался  часто,  хотя  бывал
сопряжен с непредвиденными осложнениями.
   Дождь усилился, поднялся ветер.
   Снова включился Ньюболд:
   - Это твое шоу, Малколм, и я не хочу  влезать,  но  не  пора  ли  вызвать
третью машину?
   - Пока нет, - ответил Эйнсли. - Не думаю, что он выедет из города на этот
раз... Он пересекает Одиннадцатую улицу. Мы  в  квартале  от  него.  Давайте
поменяемся на пересечении с Флаглер.
   - Понял тебя. Потом снова Эйнсли:
   - Приближаемся к Флаглер. Объект продолжает движение  на  юг.  Принимайте
его у нас, лейтенант. Мы слегка поотстанем.
   - Мы на Флаглер... Выполняем левый поворот на Саут-Майами  авеню...  Вижу
его... Он позади нас...  Он  нас  обогнал.  Между  нами  две  машины.  Будем
сохранять эту дистанцию.
   И еще через несколько минут:
   - Объект пересекает Тамайами-Трэйл. Он едет целеустремленно, по-моему, на
запад. Предлагаю снова поменяться у перекрестка с Бэйшор.
   - Понял. Начинаю сближаться с вами.
   Так и получилось, что именно машина Эйнсли и Загаки  шла  непосредственно
за пикапом Элроя Дойла, который, проехав немного в западном  направлении  по
оживленной Бэйшор-драйв, притормозил у больницы "Мерси" и свернул  вправо  в
глубь респектабельного жилого района Бэй-Хайтс.
   - Объект ушел с Бэйшор-драйв, - доложил Эйнсли, - и двигается в  северном
направлении  по  Хелисси-стрит.  Здесь  почти  нет  транспортного  потока...
Отпустите его вперед, - это было уже указание для Загаки, - но  только  так,
чтобы мы его не потеряли.
   А видимость между тем все ухудшалась. Дождь  стал  потише,  но  на  город
быстро опускалась ночь.
   Хелисси-стрит, как и весь Бэй-Хайтс, была застроена большими  элегантными
домами в густо поросшей лесом местности. Впереди виднелся перекресток с  еще
одной, столь же фешенебельной улицей - Тайгертэйл-авеню, так она называлась,
вспомнил Эйнсли. Однако не доехав до перекрестка, пикап прижался к  тротуару
и остановился под огромным фикусом, который рос перед  одним  из  особняков.
Габаритные  огни  пикапа  погасли.  Загаки  остановил  фургон  у  универмага
"Бердайнс" и тоже выключил габариты. Они  находились  метрах  в  ста  -  ста
двадцати от пикапа. Между ними было припаркована несколько  автомобилей,  но
сиденья в их фургоне располагались достаточно высоко, так что поверх их  они
могли видеть голову и плечи Дойла, которые четко обрисовывались в пикапе при
свете уличных фонарей.
   - Объект остановился на Хелисси, не доезжая Тайгертэйл, - сообщил  Эйнсли
по рации. - Находится в машине, выходить пока не собирается.
   - Мы в квартале позади вас, - сказал Ньюболд. - Тоже стоим.
   И они стали ждать. Прошло десять минут. Дойл не двигался.
   - По-моему, он перестал дергаться, сержант, - заметил Загаки.
   Еще через несколько минут по рации вновь прорезался Ньюболд.
   - У вас что-нибудь происходит? - спросил он.
   - Ничего. Пикап по-прежнему стоит, объект - в кабине.
   -  Я  получил  сообщение,  мне  надо  обсудить  его  с  тобой,   Малколм.
Переберись-ка ненадолго к нам. Если что случится, ты всегда  сможешь  быстро
вернуться.
   Эйнсли задумался. Ему не по душе была идея оставить Дойла под наблюдением
одного Загаки, и он склонялся к тому, чтобы остаться  на  месте.  Однако  он
понимал, что лейтенант не вызвал бы его к себе без веской причины.
   - Хорошо, я иду, - передал он по рации и обратился к Загаки:
   - Я обернусь быстро. С Дойла глаз не спускать! Вызовете  меня  по  рации,
если он выйдет из машины или поедет дальше. Вызовите, что бы  ни  случилось!
Если он тронется с места, следуйте за ним, но самое главное - держите связь.
   - Не беспокойтесь, сержант, - просиял Загаки. -  Все  мои  помыслы  будут
только о нем.
   Эйнсли выбрался наружу, отметив про себя, что  дождь  перестал.  В  почти
полной темноте он быстро зашагал в направлении, откуда они приехали.
   "Боже ж мой, ну и зануда ты, сержант! Не спеши возвращаться!" - думал Дан
Загаки, глядя ему в спину.
   Загаки с самого начала жалел, что ему не достался в напарники  кто-нибудь
повеселей,  посовременней.   По   его   мнению,   Эйнсли   был   старомодным
перестраховщиком и особым умом не отличался. Будь он умнее, дослужился бы до
лейтенанта или капитана - Загаки ставил себе такие цели. Он был уверен,  что
у него хватит мозгов, чтобы добраться  до  самых  верхов.  Разве  не  быстро
сменил он мундир заурядного патрульного  на  штатский  костюм  детектива  из
самого важного подразделения в полиции - отдела  по  расследованию  убийств?
Чтобы сделать карьеру, военную ли, полицейскую - все равно, нужно, чтобы  на
уме было  только  повышение,  повышение  и  еще  раз  повышение.  Необходимо
помнить, что продвижение по службе само по себе не происходит, его для  себя
подготавливают! Важно также уметь всегда быть на виду у высокого начальства.
   Дан Загаки хорошо усвоил эти правила и тактические приемы, наблюдая,  как
резво шагал вверх по ступенькам карьерной  лестницы  в  армии  его  отец,  а
теперь пример ему подавал старший брат Седрик, служивший в  морской  пехоте.
Седрик не скрывал, что в один прекрасный день станет генералом, как и  отец,
и презрительно называл полицию, куда пошел служить Дан, "паскудной братией".
Отец-генерал был сдержаннее на язык, но Дан чувствовал, что и он не одобряет
выбора, сделанного младшим сыном. Что ж, скоро он им обоим докажет, что  они
ошибались.
   Он  улыбнулся,  вспомнив,  как  искусно  он.  Хитроумный  Детектив   Дан,
умасливает в последние две недели Эйнсли, величая  его  "сержант"  буквально
через слово, а этот дундук и бровью не ведет. Загаки удалось даже  вернуться
в спецподразделение по расследованию серийных убийств, разыграв раскаяние. И
Эйнсли поверил. Болван! "О, черт! - Загаки заерзал  на  водительском  кресле
фургона. - Мне нужно сбегать опять. В который это раз сегодня?"
   Как и многие в Майами, включая детективов Уитмана и  Гарсию,  Дан  Загаки
подцепил  кишечный  грипп.  Температура  у  него  пока  не  подскочила,   но
жесточайший понос он уже испытал на себе в полной мере. Однако, в отличие от
своих коллег, он не доложил о недомогании, решив  держаться  в  строю  любой
ценой. Был шанс поучаствовать в раскрытии крупного дела, и  он  не  мог  его
упустить. Справляться  с  проблемами  в  этот  день  ему  помогли  несколько
остановок, которые случились в пути, но сейчас ему нужно было, ой как  нужно
было найти укромное местечко... И  он  заприметил  такое  -  густые  заросли
кустов справа от дороги. Ему нужно туда, раз суетность природы  человеческой
проявляется так не вовремя.
   Бросив взгляд вперед через лобовое стекло фургона, он снова увидел силуэт
Дойла. Если уж этот мерзавец просидел там так долго, просидит и еще  минуту,
которая всего-то и нужна... Но только прямо сейчас!
   Связаться с Эйнсли по радио и доложить?  Вздор  какой!  Неустрашимый  Дан
привык сам принимать решения!
   Стараясь двигаться быстро, Загаки выбрался из фургона,  тихонько  прикрыл
дверь и бросился  к  кустам...  "О,  какое  облегчение!  -  думал  он  всего
несколько мгновений спустя. - Но нужно  торопиться".  Он  не  мог  просидеть
здесь всю ночь...

***

   - Я буду по необходимости краток, Малколм, - сказал  Лео  Ньюболд,  когда
Эйнсли подошел к его машине и сел  на  заднее  сиденье.  -  Мне  только  что
позвонили из отдела по расследованию  убийств  полиции  Филадельфии.  Мы  же
объявили Дадли Рикинза в общенациональный розыск, верно?
   - Да, сэр, это было сделано с моего ведома. Дело  ведет  Берни  Квинн,  и
Рикинз у него основной подозреваемый. Нам  надо  допросить  его,  и,  думаю,
преступление будет раскрыто.
   - Так вот, они взяли Рикинза в Филадельфии и имели право  продержать  его
под арестом семьдесят два часа. Не знаю, кто  виноват  в  том,  что  нам  не
сообщили раньше, но теперь осталось всего двенадцать часов, после  чего  они
вынуждены будут его выпустить. Я понимаю, что тебе твои  люди  нужны  сейчас
здесь...
   - И все равно Берни следует вылететь туда незамедлительно.
   - Я тоже так подумал, - вздохнул Лео Ньюболд. Оба  ясно  осознавали,  что
едва  ли  могут  позволить   себе   лишиться   еще   одного   детектива   из
спецподраэделения, но это был тот случай, когда ничего нельзя было поделать.
Придется как-то выкручиваться.
   - О'кей, Малколм, я отправлю Берни в Филадельфию. Спасибо. А теперь  тебе
лучше вернуться. Что там Дойл, пока на том же месте?
   - Да, иначе Загаки уже доложил бы нам. Выбравшись из  машины  лейтенанта,
Эйнсли вернулся к фургону тем же путем.

***

   "Вот дьявол!" - выругался про себя Загаки, оправляя одежду. Долго  же  он
облегчался! Теперь бегом к фургону. К  машине  он  вернулся  одновременно  с
Эйнсли.
   - Где, черт побери, вас носило?! - Эйнсли глазам своим не мог поверить.
   - Понимаете, сержант, мне всего лишь понадобилось...
   - Мне не нужны дурацкие оправдания! Неужели вы думаете, что я вас еще  не
раскусил? Вам было ведено глаз не спускать с  Дойла  и  докладывать  мне  по
радио обо всем, так или нет?
   - Так, сержант, но...
   -  Никаких  "но"!  После  сегодняшнего  дежурства  я  отстраняю  вас   от
дальнейшего участия в операции.
   -  Прошу  вас,  выслушайте  меня,  сержант,  -  взмолился  Загаки.  -   Я
почувствовал недомогание и...
   Эйнсли не слушал. Он посмотрел в сторону пикапа Дойла и воскликнул:
   - О Боже, его там нет!
   Действительно, силуэта фигуры Элроя Дойла не было больше видно  в  кабине
пикапа.
   После краткого замешательства Эйнсли бросился к грузовичку, высматривая в
темноте Дойла. Никаких следов. И ни одного прохожего. От  пикапа  он  быстро
добежал до Тайгертэйл авеню. Обе улицы были  освещены  лишь  тусклым  светом
фонарей. Эйнсли  понимал,  как  легко  мог  Дойл  спрятаться  в  этой  тьме,
воспользовавшись любым закутком.
   Дан Загаки бежал за ним по пятам, не переставая канючить:
   - Сержант, я только лишь...
   Эйнсли резко остановился и повернулся к нему.
   - Закрой пасть! - рявкнул  он  на  Загаки.  -  Сколько  тебя  не  было  в
фургоне?
   - Минуту или две, не больше, клянусь!
   - Только не лги мне, мерзавец! - Эйнсли сгреб его за  лацканы  пиджака  и
встряхнул. - Так сколько тебя не было? Столько же, сколько  отсутствовал  я,
так ведь?
   - Да, почти, - выдавил из себя готовый расплакаться Загаки.
   Брезгливо  оттолкнув  его  от  себя,  Эйнсли  стал  подсчитывать   время.
Получалось, что Дойл оторвался от них минут десять, а то и двенадцать назад.
Даже если предположить, что он где-то по соседству, район поисков все  равно
слишком велик, чтобы обойтись  своими  силами.  Другого  выхода  нет,  нужна
помощь. Он взялся за рацию.
   - Тринадцать-десять вызывает диспетчера.
   - Слушаю вас, тринадцать-десять, - отозвался невозмутимый женский голос.
   - Немедленно направьте несколько групп на Тайгертэйл авеню к дому... - он
сделал небольшую паузу, чтобы найти глазами номер ближайшего дома, - к  дому
шестнадцать-одиннадцать. Ушел из-под наблюдения  белый  мужчина,  рост  выше
среднего, вес - более ста двадцати килограммов, одет  в  красную  рубашку  и
темные джинсы. Вооружен, представляет опасность.
   - Вас поняла.
   Всего через несколько секунд Эйнсли услышал  звук  приближающихся  сирен.
Опергруппы быстро откликнулись на сигнал "315", где "В" означало  срочность,
а "15" - "полицейский нуждается в помощи".
   Эйнсли  знал,  что  Ньюболд  и  Джакобо  тоже  приняли   сигнал   и   уже
приближаются. Больше он пока не мог ничего предпринять.
   Затем вдруг на связь с ним вышел сержант из центра связи, который отвечал
за все полицейские переговоры по радио. Говорил он спокойно, но быстро:
   - Случайно услышал твой вызов, Малколм. А у меня тут  как  раз  на  связи
мальчишка. Он позвонил по телефону и сообщил, что какой-то  большой  мужчина
избивает и колет ножом его бабушку с дедушкой у них в доме.
   - Это Дойл! Быстро давай мне адрес!
   - Тебе придется подождать, пока мальчик мне его  скажет.  Ему  приходится
шептать.
   Эйнсли мог слышать, как сержант терпеливо задает вопросы, называя  своего
собеседника Айвеном.
   - Он говорит, что фамилия дедушки Темпоун, дом  стоит  на  Тайгертэйл,  -
снова заговорил с Эйнсли связист. - Номера дома  он  не  знает,  но  мы  его
сейчас  вычислим...  Есть!  Номер  шестнадцать-сорок  три...  Я  уже  вызвал
"скорую", Малколм, а код операции  меняю  с  трехсот  пятнадцати  на  триста
тридцать один.
   Это означало: "Срочно! Происходит убийство".
   Впрочем, Эйнсли не слышал последнюю фразу, потому что уже бежал  вниз  по
Тайгертэйл авеню. Дан Загаки семенил следом, но Эйнсли было наплевать.
   Оба они увидели номер 16-43 одновременно. Он  был  прикреплен  к  воротам
большого двухэтажного дома с колоннами по фасаду и широкой мощеной дорожкой,
которая вела к резной деревянной двери. Участок земли, где  стоял  дом,  был
обнесен по периметру высокой металлической оградой, по обе  стороны  которой
высились подстриженные в человеческий рост кусты. С улицы внутрь можно  было
попасть через двойные ворота, одна створка