ту допросов отдела по расследованию убийств -  как  нынче  называют  ее
более "цивилизованно" - в "комнату собеседований".
   Едва перед ним распахнулась дверь, как Дженсен увидел на  столе  открытую
коробку, обтянутую именной синей  клейкой  лентой  Синтии  Эрнст.  А  позади
коробки - ее содержимое, разложенное аккуратно, в зловещем порядке, так, что
каждая вещь - на виду.
   Дженсен невольно  застыл  на  месте  как  парализованный:  он  понял  все
мгновенно. Отчаяние и острая ненависть к Синтии охватили его существо.
   В следующую секунду сопровождавший  Дженсена  полицейский  легким  пинком
втолкнул его в комнату, усадил, приковал к стулу  наручниками  и  оставил  в
одиночестве.

***

   Только через полчаса в комнате допросов собрались все  действующие  лица:
Малколм Эйнсли, Руби Боуи, Кэрзон Ноулз, Стивен Круз и Патрик Дженсен.  Само
собой, последнего детективы оставили на время с собственными мыслями не  без
умысла.
   - Уверен, что все вам здесь хорошо знакомо,  -  сказал  Эйнсли  Дженсену,
жестом обводя разложенное на столе "ассорти". - Особенно вот этот револьвер,
из которого были убиты ваша бывшая жена Нейоми и ее приятель Килбэрн  Холмс.
Кстати, на нем отпечатки ваших пальцев, и экспертами  уже  установлено,  что
пули, убившие обоих, выпущены именно из него. В суде это будет  подтверждено
показаниями баллистической экспертизы. И еще - у нас есть кассета с  записью
вашего собственного рассказа о том, как вы совершили убийство. Не хотите  ли
послушать?
   - Не отвечай, - вмешался Стивен Круз. - Если сержанту  угодно  прослушать
эту запись, пусть сделает это по собственному почину.  И  на  остальные  его
высказывания ты не обязан реагировать.
   Круз - невысокий, узкий в кости мужчина  лет  около  сорока  с  резкой  и
решительной манерой говорить - приехал в  управление  полиции  вскоре  после
того, как туда доставили Дженсена. Ожидание он скоротал за вполне  дружеской
болтовней с Ноулзом и Ньюболдом, после  чего  был  приглашен  участвовать  в
допросе.
   В хорошо заметном  смятении  Дженсен  посмотрел  на  своего  защитника  и
сказал:
   - Мне нужно поговорить с тобой наедине. Это можно устроить?
   - Разумеется, - кивнул Круз. - Этим правом ты  можешь  воспользоваться  в
любое время. Но мне придется попросить, чтобы тебя...
   - В этом нет необходимости, - перебил Ноулз. - Мы  удалимся  на  время  и
оставим вас вдвоем. Вы не возражаете, сержант?
   - Нет, конечно. - Эйнсли собрал со стола улики и вышел вслед за Ноулзом и
Боуи.
   Джексон беспокойно заерзал на стуле; наручники с него только что сняли.
   - Ты думаешь, они не подслушивают? - спросил он.
   - Они не станут этого делать по двум причинам,  -  нравоучительно  сказал
Круз. - Во-первых, существует такое понятие, как особые права адвоката и его
клиента, которые они обязаны уважать.  Во-вторых,  если  мы  их  поймаем  за
подслушиванием, наказание будет суровым. Не  рискнут,  -  он  сделал  паузу,
изучающе рассматривая своего партнера по теннису, а теперь еще и клиента.  -
Ты хотел поговорить со мной, так что начинай.
   Дженсен набрал в  легкие  побольше  воздуха  и  шумно  выдохнул,  надеясь
прочистить мозги. Он устал держать все в  себе;  здесь  и  теперь  он  хотел
сказать правду. Каким бы образом ни попала в руки полиции  чертова  коробка,
виновата во всем была Синтия - это он уяснил себе сразу. В  свое  время  она
заставила его поверить, что все улики будут уничтожены. А на самом деле, как
ни рисковал он, защищая ее и помогая ей, Синтия все сохранила.  Более  того,
она впрямую предала его.  Что  ж,  теперь  ничто  не  мешало  ему  совершить
ответное предательство.
   Дженсен поднял на Круза взгляд и начал:
   - Ты слышал, о чем только что говорил этот сержант. Так вот, Стив, на том
револьвере  действительно  мои  отпечатки  пальцев,  и  найденные  ими  пули
действительно были выпущены из него, голос на пленке тоже мой.  Ну,  что  ты
теперь скажешь?
   - Только то, что ты по уши увяз в дерьме, - ответил Круз, - Даже  глубже,
- ответил Дженсен. - Намного глубже, чем ты можешь себе представить.

Глава 2

   - Сейчас я расскажу тебе все,  -  продолжал  Дженсен,  сидя  со  Стивеном
Крузом в комнате для допросов отдела по расследованию убийств.
   И пока Дженсен выворачивал перед ним  душу,  на  лице  Круза  попеременно
читался то ужас, то изумление, то  полнейшее  недоверие,  которое,  по  всей
видимости, и возобладало, потому что стоило Дженсену закончить, как адвокат,
подумав немного, спросил:
   - Скажи мне, Патрик, ты уверен, что ты все это не выдумал? Быть может, ты
решил пересказать мне сюжет очередного опуса, чтобы проверить его на мне?
   - Время, когда я мог бы так поступить, увы,  прошло,  -  ответил  Дженсен
уныло. - К сожалению, каждое слово - правда.
   Дженсен чувствовал некоторое облегчение оттого,  что  наконец  все  стало
известно - пусть только одному Крузу. И бремя, которое он долго вынужден был
нести один, перестало так давить на  него.  В  то  же  время  здравый  смысл
подсказывал, что облегчение это иллюзорно. Слова Круза подтвердили это:
   - По-моему, для начала тебе нужен не  адвокат,  а  священник  или  просто
кто-нибудь, чтобы помолился за тебя.
   - Позже, может быть, когда я дойду до полного отчаяния, - сказал  Дженсен
недовольно. - А пока передо мной сидит все-таки адвокат. Мне  нужно  сейчас,
чтобы ты подвел итог и объяснил мне мою ситуацию. Чего мне ожидать?  На  что
рассчитывать? Есть ли у меня шансы?
   - Будь по-твоему, - Круз поднялся и принялся вышагивать  от  одной  стены
небольшой комнаты до другой и обратно, поглядывая на Дженсена.
   - Первое, что следует из твоего пересказа событий, это  твоя  несомненная
причастность к убийствам пяти человек. Бывшая жена и ее любовник, затем этот
несчастный инвалид - Райе. И, наконец, Густав и Эленор Эрнст - весьма важные
персоны, и не думай, пожалуйста, что это не сыграет своей роли. Кроме  того,
дело Эрнстов наверняка будет рассматриваться  как  убийство  при  отягчающих
обстоятельствах. Высшая мера тебе грозит за него и, по всей вероятности,  за
первую пару тоже. Как тебе такой итог?
   Дженсен хотел что-то возразить, но Круз жестом остановил его.
   - Если бы на тебе висело только убийство бывшей жены и ее парня, я мог бы
классифицировать это  как  преступление  на  почве  страсти,  совершенное  в
состоянии аффекта. Ты бы признал свою вину в неосторожном убийстве,  и  если
учесть, что в деле фигурирует огнестрельное оружие, подпал  бы  под  статью,
максимальный срок  по  которой  -  тридцать  лет.  У  тебя  была  бы  первая
судимость, и я наверняка смог бы скостить приговор лет до  пятнадцати,  даже
до десяти. Но если взять по совокупности со всем остальным... - Круз покачал
головой. - Картина получается совсем иная.
   Он остановился и посмотрел в окно.
   - С одним  советую  тебе  смириться  сразу,  Патрик.  Даже  если  удастся
избежать смертной казни, то сидеть тебе долго, очень долго. Так что едва  ли
нам с тобой когда-нибудь суждено снова выйти вместе на корт.
   Дженсен скорчил скорбную гримасу и сказал:
   - Ты бы и так не вышел теперь, зная, что я за  тип.  От  этого  замечания
Круз поспешил отмахнуться.
   - Такие суждения о людях я  оставляю  на  долю  присяжных.  Пока  я  твой
адвокат... И между прочим, нам  еще  предстоит  обсудить  с  тобой  денежный
вопрос; я недешево стою, учти. Так вот, как адвокат, нравится мне клиент или
нет - а мне со всякими приходилось иметь дело -  я  всегда  веду  защиту  на
пределе своих способностей. Их мне не занимать, можешь мне поверить!
   - Верю охотно, - сказал Дженсен. - Но у меня есть еще вопрос.
   - Задавай, - отозвался Круз, снова усаживаясь.
   - Растолкуй мне как юрист, каково положение Синтии. Для начала -  что  ей
грозит за недонесение об убийстве Нейоми и Холмса и сокрытие улик?
   - Ей, несомненно, предъявят обвинение  в  воспрепятствовании  правосудию,
что  в  делах  об  убийствах  само  по   себе   является   очень   серьезным
правонарушением. И еще: ее, конечно же, привлекут за соучастие в  сговоре  с
целью сокрытия улик. По совокупности она может получить от  пяти  до  десяти
лет. Впрочем, купив себе услуги лучших адвокатов страны, она  вполне  сможет
отделаться  двумя  годами  или  вовсе  условным  наказанием,  хотя   это   и
маловероятно. Понятно, что при любом раскладе  на  ее  карьере  можно  смело
ставить крест.
   - То есть ты хочешь сказать, что она отделается куда легче, чем я?
   - Конечно. Ты ведь сознаешься в том убийстве. А  она  о  нем  заранее  не
знала и если что и совершила, то лишь постфактум.
   - Однако убийство Эрнстов было заранее спланировано именно ею.
   - Это ты так говоришь. И хотя сам я склонен тебе верить,  не  сомневаюсь,
что Синтия Эрнст будет все отрицать. Чем ты сможешь тогда  подтвердить  свои
показания? Скажи, она встречалась с этим Виргилио, который, по твоим словам,
убил ее родителей?
   - Нет.
   - Тогда, может быть, она что-нибудь  по  неосторожности  писала  тебе  по
этому поводу?
   - Нет, - он засомневался.  -  Постой-ка...  Действительно,  у  меня  есть
кое-что... Немного, но есть...
   И он рассказал Крузу про рекламный буклет недвижимости  в  Бэй-Пойнт,  на
котором Синтия пометила дом Эрнстов, а потом при  Дженсене  кратко  записала
распорядок дня горничной и время ночных отлучек дворецкого и его жены.
   - Сколько там слов? - спросил адвокат.
   - Может, дюжина. В основном, сокращения, но это написано рукой Синтии.
   - Ты верно сказал -  это  действительно  немного.  Что-нибудь  еще?  -  В
процессе разговора Круз делал пометки в своем блокноте.
   - Мы встречались с ней на Каймановых островах. Три дня провели вместе  на
Большом Каймане. Там она мне впервые и сказала, что хочет устроить  убийство
родителей.
   - Без свидетелей, как легко можно догадаться?
   - Конечно, этого я доказать не смогу,  но  послушай  все  же...  -  и  он
рассказал Крузу, как они порознь летели туда и остановились в разных отелях.
- Я прибыл туда рейсом  "Кайман-эйруэйз",  кстати,  билет  сохранил.  Синтия
прилетела с "Америкэн-эйрлайнз", назвавшись Хильдой Шоу. Я сумел заглянуть и
в ее билет. - Ты запомнил номер ее рейса?
   - Она прилетела единственным утренним самолетом. Фамилия Шоу должна  быть
в списке пассажиров.
   - Что тоже ничего не доказывает.
   - Нет, это важное звено. Позже Синтия сняла те четыреста тысяч именно  со
счета в банке на Кайманах. Круз только хлопнул себя ладонью по ляжке.
   - Ты хотя бы представляешь себе всю невозможность добыть  в  таком  банке
информацию о счете клиента?!
   -  Не  горячись,  представляю.  Но  предположим,  что   вся   необходимая
информация о ее счете на  Каймановых  островах  имеется  в  досье  налоговой
службы США?
   - С чего бы ей там оказаться?
   - Она, черт побери, там есть.
   Дженсен рассказал адвокату, как тайком залез в "дипломат" Синтии, узнал о
существовании счета и записал самые важные реквизиты.
   - У меня есть название банка, номер счета, баланс на тот день, и я  знаю,
кто переводил ей деньги в качестве дара  -  некий  "дядюшка  Зак".  Позже  я
проверил - у Густава Эрнста есть  брат  Закари,  проживающий  на  Каймановых
островах.
   - Теперь я вижу, как ты находишь  сюжеты  для  своих  книг,  -  попытался
пошутить Круз. - А при чем тут налоговая служба США?
   - Этот шанс дала  нам  сама  Синтия.  Похоже,  ей  не  хотелось  нарушать
налоговое законодательство. Она нашла своего финансового  консультанта  -  у
меня записаны его  имя  и  адрес  в  Лодердэйле,  -  который  дал  ей  совет
декларировать проценты, что она  получала  на  свой  вклад  на  Кайманах,  и
платить с них налоги.  Она  так  и  поступала.  В  ее  "дипломате"  я  нашел
уведомление налоговых органов.
   - И тоже догадался переписать детали?
   - Конечно.
   - Придется не спускать со своего "дипломата" глаз, пока я здесь с  тобой,
- он чуть заметно улыбнулся, - хотя веселого во  всем  этом  мало.  Конечно,
Синтия Эрнст сваляла дурака со своими  налогами  и  сама  обеспечила  улику,
которая может сработать против нее. Тот факт, что  в  ее  распоряжении  была
нужная сумма, сам по себе ничего не доказывает, если только...
   - Если только что?
   - Если только вот эта ухмылка на твоей физиономии - ой, не люблю я, когда
так ухмыляются! - не означает, что ты  еще  не  все  мне  рассказал.  Давай,
выкладывай, что там у тебя.
   - Ладно, - сказал Дженсен. - Есть магнитная запись...  Другая  кассета  с
записью. Она в моем личном банковском сейф-боксе. Ключ есть только  у  меня.
На кассете подтверждение всему, что я тебе рассказал. В том же  боксе  лежит
все остальное - буклет с почерком Синтии, мои записи с Каймановых  островов,
авиабилет. Все там!
   - Так какого ж.., ты тянул?! - Круз близко склонился к  лицу  Дженсена  и
зашептал с угрозой:
   - Это не игрушки, мать твою! Тебе  светит  электрический  стул.  Поэтому,
если у тебя записан на пленку какой-то важный разговор, расскажи мне об этом
все и немедленно!
   Дженсен покорно закивал и стал рассказывать о записи, которую  сделал  за
год и девять месяцев до  того,  за  обедом  в  Бока-Рейтон.  Во  время  того
разговора  Синтия  одобрила  выбор  Виргилио  в  качестве  наемного  убийцы,
согласилась заплатить по двести тысяч каждому, изложила Дженсену  свой  план
выдать все за  дело  рук  серийного  убийцы,  узнала  о  том,  что  Виргилио
прикончил инвалида-колясочника...
   - Черт возьми! - воскликнул Круз,  выслушав  Дженсена.  Потом  подумал  и
сказал:
   - Это же все меняет... А если не все, то очень многое.

***

   - Мой клиент согласен помочь следствию в обмен на некоторые  гарантии,  -
заявил Стивен Круз, обращаясь к Ноулзу, когда допрос возобновился.
   - Не вижу, в чем мистер Дженсен может нам помочь, - сказал Кэрзон  Ноулз.
- У нас есть все необходимые улики, чтобы он был признан виновным в убийстве
Нейоми Дженсен и Килбэрна Холмса. И скорее всего обвинение  будет  требовать
для него смертной казни.
   Моментально побледневший Дженсен порывисто схватил Круза за руку:
   - Скажи ему!
   Круз резко повернулся к Дженсену и метнул в него испепеляющий взгляд.
   - Что вы должны мне сказать? - спросил Ноулз, чуть заметно  усмехнувшись.
Круз снова приосанился.
   - Зато, как мне  представляется,  -  сказал  он,  -  у  вас  куда  меньше
доказательств против комиссара Синтии Эрнст.
   - Не понимаю, почему это должно волновать вас, Стив, но раз уж вы об этом
заговорили, спешу заверить: она тоже свое получит. В то время  Синтия  Эрнст
являлась принявшим присягу офицером  полиции.  За  сокрытие  преступления  и
соучастие в нем мы, вероятно, будем требовать для нее двадцатилетнего  срока
лишения свободы.
   - И напоретесь на судью, который даст ей пять лет или вовсе года два.  Ее
могут вообще освободить в зале суда.
   - Последнее исключено. Хотя я по-прежнему не понимаю...
   - Сейчас поймете,  -  заверил  Круз.  -  Если  власти  штата  окажут  ему
некоторое снисхождение, мой клиент готов выложить  вам  словно  на  блюдечке
куда более крупный приз: Синтию Эрнст  как  вдохновительницу  и  соучастницу
убийства своих родителей - Густава и Эленор Эрнст.
   В комнате допросов стало вдруг так тихо, словно собравшиеся  в  ней  люди
разом перестали дышать. Все взгляды были устремлены на Круза.
   - Какой меры наказания вы потребуете в таком случае, Кэрзон,  я  оставляю
на ваше с Адель усмотрение, - продолжал тот,  -  но  только  любая  окажется
недостаточно суровой.
   Опытный прокурор должен уметь скрывать свои чувства,  и  Ноулз  ничем  не
выдал удивления. Разве что слишком затянул паузу, прежде чем спросил:
   - И каким же таким волшебным образом сможет ваш клиент это сделать?
   - В надежном месте, таком надежном, что до него вам не добраться  даже  с
ордером на обыск, у него хранятся два  уличающих  мисс  Эрнст  документа,  а
также - и это куда более важно - магнитофонная запись.  Неотредактированная.
На этой кассете все, что вам требуется доказать, изложено голосом и  словами
самой Синтии Эрнст.
   По  сделанным  чуть  ранее  записям  Круз  сжато  пересказал   содержание
записанного на пленку разговора, избегая при этом прямо упоминать о  Патрике
Дженсене, равно как и об убийстве Стюарта Раиса. Он лишь заключил так:
   - Эта кассета окажет вам еще одну неоценимую услугу  В  записи  прозвучит
имя человека, совершившего другое, никак не связанное с  предыдущими  делами
убийство, которое тоже еще не раскрыто.
   -  Ваш  клиент  был  каким-то  образом  вовлечен  в  оба  описанных  вами
преступления? - спросил Ноулз. Круз улыбнулся.
   - Стоя на защите интересов моего клиента, я не могу пока ответить на этот
вопрос.
   - Вы лично прослушали запись, о существовании  которой  столь  неожиданно
сообщили нам? И видели ли вы упомянутые документы?
   - Нет, - признал Круз, ожидавший этих  вопросов.  -  Однако  я  полностью
доверяю тому описанию, которое дал мне мой клиент,  хочу  напомнить  только,
что он владеет словом профессионально. И тем не менее я  готов  согласиться,
что если мы сейчас сумеем договориться, а  обещанные  улики  не  выдержат  в
дальнейшем проверки, условия нашего соглашения будут пересмотрены.
   - Не пересмотрены, а полностью аннулированы, - возразил Ноулз.
   - Я это и имею в виду, - пожал плечами Круз.
   - Хорошо, но предположим все будет именно так, как  вы  говорите.  Каковы
ваши встречные условия?
   -  По  совокупности  мой  клиент  должен  отвечать  в  суде   только   за
непредумышленное убийство. Ноулз откинул голову и зашелся в смехе.
   - Ну знаешь, Стив!.. Надо отдать тебе должное... Давно  не  слышал  более
нахального заявления. Неужели  ты  серьезно  считаешь,  что  твоего  клиента
достаточно просто поставить в угол,  как  маленького?  И  это  при  таких-то
обстоятельствах!
   - А по-моему, вполне нормальное предложение, - пожал плечами Круз,  -  но
если оно вам не подходит, назовите свои условия.
   - Не могу, потому что мы и так зашли с  вами  слишком  далеко,  -  сказал
Ноулз. - С этого момента все решения по вашему делу становятся  прерогативой
Адель Монтесино. Вероятно,  она  захочет  побеседовать  с  нами  обоими  уже
сегодня. Он обратился к Эйнсли:
   - Давайте сделаем перерыв, Малколм. Мне надо позвонить.

***

   Вскоре  Ноулз  уехал  в  прокуратуру,  а  Стивен  Круз,  который   обещал
оставаться на связи, - к себе в офис, располагавшийся в центре города.
   Ньюболд, между тем понимая, что перед управлением полиции  встала  теперь
куда  более  сложная  задача,  сообщил  обо  всем  своему  непосредственному
начальнику майору Маноло Янесу. Тот, в свою очередь,  доложил  по  инстанции
майору Марку Фигерасу,  который  на  правах  начальника  всех  подразделений
расследования  уголовных  дел,  немедленно  назначил  совещание  у  себя   в
кабинете.
   Ньюболд приехал вместе с Эйнсли и Руби Боуи, застав Фигераса и Янеса  уже
на месте. Они уселись за прямоугольный стол совещаний, Фигерас  -  во  главе
его.
   - Давайте проанализируем все, что нам известно. Абсолютно вес!  -  сказал
он с нажимом.
   Обыкновенно высокому руководству дела докладывались лишь  в  самых  общих
чертах и очень редко - в деталях. Исходили при этом  из  простого  принципа:
чем меньше людей знают подробности, тем  лучше  для  следствия.  Но  сейчас,
повинуясь знаку Ньюболда, Эйнсли рассказал о тех сомнениях, что  породили  в
нем обстоятельства смерти супругов Эрнст, о том, как Элрой Дойл  признал  за
собой убийство четырнадцати человек, но яростно открестился от  причастности
к убийству Эрнстов.
   - Конечно, мы знали, что Дойл законченный лжец,  но  все  же  с  согласия
лейтенанта  Ньюболда  я  предпринял  дальнейшее  расследование.   -   Эйнсли
рассказал о том,  как  он  поднимал  досье,  как,  сравнив  детали  серийных
убийств, обнаружил несообразности в деле Эрнстов...
   Но важнее всего было проверить, правдой ли  было  все  остальное,  о  чем
рассказал мне перед смертью Элрой Дойл. Руби Боуи работ