хозяйство - там неприемлем был бродячий образ жизни казаков... Казацкий элемент был отрицанием.., принципа общества, отрицанием принципа государства", - так считает украинский историк Пантелеймон Кулиш. Подчеркну - украинский историк.
     Довольно много писалось и о том, что казаки не выиграли ни одного сражения, в котором не участвовали бы татары.
     Тагары отходят.., вслед за ними бегут и казаки. Очень похоже, что кроме социальных причин, тут опять срабатывали четко прослеживаемые проблемы избыточного населения.
     В запорожцы шел тот, чьи руки и чей рот оказывались "лишними" где бы то ни было, а это всегда вояки еще те... Вопрос был, собственно, только в том, как быстро удастся полякам задавить восстание. Единственной внешней силой, готовой помочь Украине, была Московская Русь.
     В октябре 1653 года Земский собор в Москве высказался за присоединение Украины, и дело встало за официальными актами объединения.
     Переяславская рада 8 января 1654 года в Российской империи и в СССР считалась исключительно важным событием, а Б. Хмельницкий - значительнейшим государственным деятелем. Настолько, что сам город переименовали в Переяслав-Хмельницкий. Наверное, это справедливо, если смотреть на все исключительно из Москвы: ведь если этому событию и придавать важное значение, то только как этапу роста будущей Российской империи.
     После русско-польской войны 1654 - 1667 годов Польша по Андрусовскому перемирию признает присоединение к Московии всей левобережной Украины и возвращает Смоленское и Черниговское государства. Правобережная, Западная Украина, осталась в составе Речи Посполитой.
     Но в истории самой Украины все было вовсе не так однозначно. Сословиям на Украине предоставлялось самоуправление. Сохранялись права казаков на выбор гетмана, войсковой суд, наследование имений и земель. Но есть тут одна закавыка... Украинцы, как выясняется, очень развращены своим пребыванием в составе Речи Посполитой. Эти зловредные крамольники воображают, будто они - свободные подданные московского царя, и что соблюдение условий перемирия странами обязательно. А царь, естественно, считает их ..кем? Ну конечно же, холопами! И не особенно затрудняет себя данными обещаниями.
     Казацкая старшина в этих условиях раскалывается. Может быть, лучше уж остаться в составе Речи Посполитой?!
     В 1657 году помирает Хмельницкий. Что характерно, памятники ставило ему правительство Российской империи, но никогда - сами украинцы.
     В 1658 году новый гетман Иван Выговский заключает с Польшей договор о восстановлении ее прав на Украину.
     Тогда, осознав, наконец, опасность потери Украины, Речь Посполитая готова включить в себя третий элемент федерации - Княжество Русское. Заметим - отнюдь не Великое княжество (да и не тянут на Великое княжество три украинских воеводства), но хоть что-то.
     Против присоединения к Московии были и другие гетманы - Юрий Хмельницкий, Павло Тетеря, Петро Дорошенко. Одни - за воссоединение с Польшей. Самойлович хочет создать независимое украинское государство, но под Московию никто уже не хочет.
     Но все решается уже без Украины. Проклятая судьба Западной Руси! Вечно она - между Польшей и Московией, и вечно ее судьбу решают другие! Попытка Петра Ивановича Мазепы создать независимую Украину в 1709 году - это уже последнее движение, последняя судорога политической агонии.
     Разумеется, эти события не особенно способствуют взаимопониманию славянских стран, и без того оставляющего желать лучшего.
     Единственный случай, когда Речь Посполитая и Московия выступают единым фронтом, это польско-турецкие войны, ведущиеся с 1620 по 1699 - почти все XVII столетие.
     В Тридцатилетней же войне (1618 - 1648 гг.) Московия занимает позицию странную и в то же время объяснимую...
     Тогда сложились две большие коалиции: католических континентальных держав - Испании, Речи Посполитой, Священной Римской империи германской нации. И антигабсбургской коалиции, в которой только Франция была католической державой. А Дания, Швеция и Голландия - соответственно, протестантскими.
     Какая коалиция была ближе Московии - во всех отношениях? Тем более, что Швеция до 1617 года владела Новгородом, а еще почти столетие продолжала владеть Ижорской землей и устьем Невы?
     Поэтому поддержку Московией коалиции Франции, Швеции, Голландии и Дании я назвал странной.
     Но если помнить о маниакальной нелюбви к Речи Посполитой в Москве, поддержка становится объяснимой.
     Не в последнюю очередь эта поддержка не дала полякам помочь Священной Римской империи и сделала Тридцатилетнюю войну такой затяжной и свирепой. Население Германии сократилось на треть, местами - наполовину. Шведы добились крупных военных успехов, а чуть позже, во время Северной войны 1655 - 1660, Речь Посполитая оказалась на грани завоевания Швецией и утраты самостоятельности. Эти события вошли в польскую историографию под мрачным названием "Потоп" и, конечно же, очень ослабили Речь Посполитую. По мнению большинства историков, польско-шведские войны и ослабили Речь Посполитую так, что в XVIII она не смогла больше существовать.
     Второй причиной ослабления Польши было своеволие и дерзость шляхты.
XVII - XVIII века - это эпоха пана Ляша, приговоренного за "буйства" к "баниции", то есть изгнанию из Речи Посполитой 28 раз. Пан Ляш подшил приговорами бекешу, и, разгуливая по столице, вслух сожалел, что приговоров мало, остались неподшитые места.
     В начале XVIII века Сапеги вели частную войну с Польшей. На них за "самоуправство" был объявлено "посполито рушенье". Сапеги проиграли войну, и повинились перед королем, но ведь какой масштаб! Какой цинизм! Какое бессмысленное расточение материальных ценностей, времени, сил и самих человеческих жизней...
     Это эпоха магната Франца-Ксаверия Потоцкого, гайдуки которого высекли судей, выносивших ему приговор за "бесчинства". Разложили на пергаменте с текстом приговора и высекли, спустив штаны.
     А сын Ксаверия, Феликс Щенсный-Потоцкнй, имел неосторожность влюбиться в дочь небогатых шляхтичей, Гертруду Комаровскую. Родители были категорически против; они хотели женить Феликса на Юзефине Мнишек - из того самого семейства. "Зато" папа Юзефины был краковским кастеляном, и такой брак был бы "равным".
     На семейном совете решено было похитить Гертруду и постричь ее в монахини (как видно, Потоцкие мыслили сходно с московскими князьями и царями). А может быть, получить у папы римского разрешения на расторжение брака...
     Возможности такого рода были. Свиту Франца-Ксаверия Потоцкого составляло 30 шляхтичей во главе с мажордомом, князем Четвертинским, а частная армия состояла из двух полков - уланского и драгунского.
     Тридцать гайдуков во главе со шляхтичем Загурским ночью напали на дом Комаровских, похитили Гертруду, и увезли ее, завернув в несколько перин. По одним данным, Загурский просто не рассчитал веса перин. По другим, похитители встретили по дороге крестьянский обоз и решили не рисковать. Во всяком случае, когда опасность миновала и перины сняли, беременная Гертруда была мертва. Труп бросили в пруд, а потом тайно похоронили.
     Комаровские начали уголовный процесс, и, по одним сведениям, стоил Потоцким местечка Витков и трех селений в Белазском воеводстве. По другим, суд приговорил убийцу Гертруды к смерти. Франц-Ксаверий к тому времени помер, и его труп извлекли из могилы и повесили. По еще одной легенде, повесили не труп Ксаверия, а труп Загурского. Во всяком случае, Потоцкие откупились, и никого живого не повесили. А Феликса вскоре женили на Юзефине Мнишек, дочке краковского кастеляна.
     По словам Феликса, Юзефина не принесла ему девичьей невинности, а в браке не была верна. Феликс не жил с ней в одном доме, а развлекался, меняя любовниц и имения.
     Владелец ста тридцати тысяч крестьянских душ, городов Умань, Браилов, Могилев, Немиров, тридцати местечек, четырехсот двадцати девяти селений, Феликс Щенсный-Потоцкий жил владетельным князем и имел частную армию в две тысячи человек.
     Уже стариком, после всех разделов Польши, Феликс Потоцкий влюбился в жену графа Витта, Софию Витт. София была, по одним данным, гречанкой, по другим - валашкой; и по всем имеющимся сведениям ее прошлое таково, что принимать эту даму в приличных мещанских домах не стали бы. Впрочем, деньги могут почти все.
     Феликс Потоцкий купил графиню Витт у графа за два миллиона злотых. Прелестная графиня происходила из горной местности и изволила скучать среди равнин. Феликс построил в Умани роскошный парк: насыпали искусственные холмы, провели речки, выкопали пруды, устроили водопады. Насажено было несколько десятков стволов деревьев. Парк назвали "Софиевкой" - в честь Софии Витт.
     Что делала шлюшка после смерти Потоцкого, я не знаю, но парк великолепен, и он стоит до сих пор.
     Ничего, кроме подрыва мощи Речи Посполитой и отставания Польши, от такой шляхты быть не могло: что от магната, что от его слуг.
     Тем более, третье сословие в Польше традиционно оставалось слабым, промышленность развита совсем не так, как в странах Западной Европы; противопоставить шляхте было нечего и некого. А к концу XVII столетия промышленность имеет большее значение для мощи государства, чем храбрость его солдат или высота крепостных стен.
     Еще при Яне III Собесском (правил с 1674 по 1696) Московия не вмешивается во внутренние дела Польши. Но после него уже появляется шанс... Швеция хочет поставить своего короля, Станислава Лещинского. Московия другого - саксонского курфюрста Августа. Швеция оккупирует Речь Посполитую, Лещинский сидит на престоле; Август бегает, как заяц, от шведских гренадер. Неосторожный Август много раз отзывался о Карле XII Шведском самыми гадкими словами... И теперь Карл XII особенно сильно хочет встречи, а Август ее особенно сильно не хочет.
     Победа под Полтавой, - и Лещинский бежит во Францию, а Август садится на престол.
     Во Франции Станислав Лещинский не растерялся и быстро выдал дочку замуж за французского короля. Французская дипломатия очень озаботилась вопросом: а как же это Станислава Лещинского, законного короля, да вдруг поперли из страны? Франция традиционно уважаема в Польше, и на сейме 12 сентября 1733 Лещинский избран королем. Но Российская империя, Австрия и Саксония начали войну за польское наследство 1733 - 35 и снова посадили на престол саксонского курфюрста Августа II.
     Давно ли Польша и Московия так же решали судьбы Украины? А теперь Швеция и Московия так же точно решают судьбы самой Речи Посполитой.
     Казалось бы, что должен испытывать московит, кроме "чувства глубокого удовлетворения"? Заканчивается "старый спор славян между собою", и заканчивается в пользу "верного росса". Торжествовать? Есть, конечно же, и торжество. Но чувства московитов поневоле оказываются куда сложнее, и связано это с ходом модернизации.
     Диалог со странами Запада, прерванный Иваном в середине XVI века, к середине-концу XVII становится постоянным и все более расширяется. Без этого страна уже не может.
     При Алексее Михайловиче треть вооруженных сил Московии - полки иноземного строя, то есть регулярные войска под командованием, как правило, иностранных офицеров. К правлению Петра это половина всех вооруженных сил Московской Руси - 63 солдатских (пехота) и рейтарских (конница) полка, 90 тысяч солдат.
     В Москве во времена Алексея Михайловича открываются аптеки, работают польские и немецкие портные. "Ура-патриоты" возмущаются и протестуют. Патриарх Никон выпросил у одного из придворных немецкие и польские одежды - "посмотреть"; и изрезал их в мелкие клочки ножницами - "не православные одежды"! Нельзя их носить!
     Но, судя по всему, польских и немецких портных не убывало. В посольском приказе переводили книги по космографии, риторике и фортификации, а в Туле создавались первые мануфактуры по европейскому образцу.
     Сын Алексея Михайловича Федор (правил в 1676 - 1682 годах) в совершенстве знал латынь, неплохо польский, писал на этих языках стихи. Его родная сестра Софья сама сочиняла пьесы и создала домашний театр. В Москве, кстати, театр был с 1672 года, и ставились в нем пьесы, сочиненные или переведенные учителем царевича и царевны Симеоном Полоцким. Он же вовсю вел подготовку к открытию Славяно-греко-латинской академии (открыта в 1687, уже после Федора).
     Войдя в надлежащие годы и став царем, Федор Алексеевич отменил местничество и сжег все "поместные росписи", провел церковные реформы: отменил "собственные иконы", сильно смягчил суд и следствие. Ворам перестали отрубать руки, ноги и пальцы.
     А кроме того, всем придворным, военным и чиновным лицам ведено одеваться в польское платье. А тем, кто упорно одевался в русское, царским указом в Кремль вход запрещен. Тому же кругу лиц рекомендовано было брить бороду. Заметьте - не "приказано брить", а "рекомендовано".
     Вполне можно было и не брить.
     "...На Москве стали волосы стричь, бороды брить, сабли и польские кунтуши носить, школы заводить", - как говорили современники.
     Все это, конечно, только государственная модернизация или придание некоего внешнего колера, придание формы.
     Но и в этом "внешнем колере" появляется некая личная свобода, особенно когда брадобритие не вводится приказом, а "рекомендуется".
     Весь XVII век образцом европейской страны служила Польша, а Украина оказывалась страной-посредником (и здесь, как часто с ней бывало, Московия имела дело не с другим центром цивилизации, а с ее периферией). О западниках типа князя Василия Голицына или Ордын-Нащокина говорили, что они "чтут книги ляцкие в сладость".
     Но Польша все сильнее отстает, все меньше способна явится образчиком успешной модернизации. Вопрос, на кого ориентироваться, если не на Польшу? Какая страна Европы может выступить как образец?
     Похоже, что Петру просто "пришлось" сменить образец для заимствования - слишком уж поляки похожи на нас, слишком уж государственная модернизация, которая за образец берет "их", провоцирует модернизацию общественных отношений у "нас". Если обезьянничать с "чертовых ляхов", это может плохо кончится...
     Я уже говорил, что слова "шляхетный", шляхетский", "шляхтич", "шляхта" употребляются очень широко. И в официальных документах, и в частных, заменяя "дворянин" и "дворянство".
     "Шляхетские вольности" упоминаются в "Кондициях", которые верховники пытались заставить подписать Анну Ивановну в 1730 году. И в "Указе о вольности дворянской"
     1762 года.
     А одновременно отсталость, истощение сил и своеволие шляхты поставило под сомнение само бытие Речи Посполитой.
     Основную роль в экономике и в политике играли магнаты, владевшие колоссальными латифундиями, тысячами сел и городов. Феодальные кланы свели на нет не только власть короля, но и власть сейма, и все тонуло в хаосе, в сплошной феодальной анархии. А горожане были слишком слабы, не были в силах взять власть. Попытки избавиться от анархии, укрепить центральную власть, наталкивались не только на сопротивление магнатов, на эгоизм феодальных кланов, но и на политику Пруссии, Австрии, Российской империи. Три соседские державы как раз изо всех сил поддерживали анархию и разброд в некогда сильной державе. Могучая Речь Посполитая, способная проводить независимую политику, не была нужна никому.

Все разделить!

     Сначала Российская империя пыталась отвергнуть планы Пруссии о разделе Польши. Не из благородных побуждений, а потому, что хотела держать ее в своей и только своей сфере влияния, ни с кем не делиться.
     Для того Екатерина II и посадила на престол Речи Посполитой любовника (полагается говорить - фаворита, но какая разница?), Станислава Понятовского в 1764 году. Был такой расчет - постепенно создать зависимое от Российской империи польское государство во главе со "своим" королем.
     Шла очередная русско-турецкая война 1768 - 74 годов, и оказалась она очень затяжной. Екатерина II боялась, и не без оснований, сближения Австрии с Турцией; Пруссия давно предлагала разделить бесперспективное государство, и существовала угроза ее сближения с Австрией, если Российская империя откажется. Война еще и с Австрией и Пруссией была уж очень не нужна, и желание срочно улучшить отношения с двумя немецкими государствами заставило Российскую империю пойти на соглашение с ними.., за счет Польши.
     5 августа 1772 года в Петербурге три державы заключили конвенцию о частичном разделе Речи Посполитой, и войска каждой из них заняли "свои" территории. В 1773 году польский сейм все же признал частичный раздел страны (а интересно, куда бы он делся?).
     Над Речью Посполитой нависла опасность полностью потерять страну. Тут даже шляхту проняло. В стране все активнее действовала Патриотическая партия и требовала реформ, позволяющих хоть как-то, но выжить. Все ведь понимали, что, махая дедовскими саблями, отечество не отстоять.
     В 1788 году собрался и проработал четыре года сейм, который так и называется: Четырехлетний сейм. Явление само по себе уникальное. Сеймы так долго не работали.
     Съезжались, побыстрее решали все вопросы, и после вкусного банкета разъезжались. А этот сейм работал всерьез и создал даже конституцию 3 мая 1791 года.
     По конституции численность польской армии поднималась до 100 тысяч человек, мещанству открывался доступ к чиновничьим и военным должностям, приобретению земли и получению шляхетства. Отменялись выборность королей (только после пресечения династии можно было выбирать нового короля!), liberum veto, рокош и конфедерация. Теперь меньшинство на сейме не могло срывать принятие решений. Они принимались простым большинством голосов.
     Король присягнул конституции (ему, правившему в тот момент, тоже была выгодна конституция), и казалось, Польша вскоре изменится до неузнаваемости.
     Но ведь шляхтич имеет право на конфедерацию и рокош! Никто не смеет покуситься на эти священные права!
     Трое польских магнатов собрались в местечке Торговцы, под Уманью, и провозгласили Акт своей конфедерации.
     Их имена прекрасно известны и в современной Польше, и вызывают скрежет зубовный у поляков: К. Браницкий, С. Жевуский, Ф. Щенсный-Потоцкий. Три изменника. Совсем недавно этот Акт собственноручно редактировала Екатерина II, а 14 мая 1792 года, в день провозглашения Акта Тарговицкой конфедерации, войска Российской империи пересекли границу Речи Посполитой. Вскоре и Пруссия начала интервенцию.
     Войска, верные сейму, быстро стали проигрывать войскам конфедерации. Король поддержал конфедерацию. Речь Посполитая оказалась оккупированной, а 12 января 1793 Австрия, Пруссия и Российская империя в Петербурге подписали Конвенцию о втором разделе Речи Посполитой.
     Реформы Четырехлетнего сейма был отменены, а собранный в Гродно сейм в 1793 году утвердил новый акт раздела части Польши.
     Только зиму 1793/94 годов было спокойно. А в марте грянуло знаменитое Польское восстание 1794 года под руководством Тадеуша Костюшко - личности вполне легендарной. Настолько легендарной, что сказать о нем несколько слов необходимо...
     В наше время пылкая революционность, мягко говоря, не находит понимания у общества. Политиканством, а тем паче потугами "железной рукой загнать человечество в счастье" все накушались выше крыши. Но что поделать!
     В XVIII веке находилось немало людей, по внешнему виду вменяемых, которые стремились к "Свободе, Равенству, Братству"... И стремились именно путем создания клубов, тайных обществ, революционной фразеологии, сколачивания вооруженных шаек, поднятия восстаний, убийства монархов, подавления всех несогласных и прочего безобразия. Отдал этому дань и Александр Сергеевич Пушкин; помните:

     Кишкой последнего попа
     Последнего царя удавим.

     Кто бы мог подумать, что мальчик из приличной семьи, окончивший Царскосельский лицей, напишет такое?! Человек, просивший своего царя быть его цензором, человек, несомненно религиозный?!
     И точно так же кто бы мог подумать, что мальчик из семьи старопольского помещика средней руки, выученик школы монашеского ордена пиаров, вдруг возьмет и уедет в США участвовать в Во