я с пруссаками. Разумеется, русские в этой войне проявили са-
мый высокий героизм - но цели войны были их пониманию чужды.
   У России просто-напросто не имелось своих поводов для войны, не  было
меж Пруссией и Россией  противоречий,  требовавших  решения  посредством
войны! В Семилетнюю войну Россию откровенно втравили Англия  и  Франция,
использовав в качестве неисчерпаемого резерва пушечного мяса, для  реше-
ния своих проблем. Не зря императрица Елизавета Петровна долго и  упорно
противилась объявлению войны Пруссии, но ее буквально вынудила  к  этому
придворная клика во главе с великим канцлером Бестужевым, продажной шку-
рой, бравшей взятки едва ли не со всех  европейских  дворов.  "Союзники"
России преследовали свои цели, а канцлер Бестужев отрабатывал  "дачи"  -
только и всего...
   Безусловно, Петр III относился к Фридриху с  нескрываемым  уважением,
но почему он не имел права уважать одного из лучших  европейских  полко-
водцев того времени? Нелишне вспомнить, что сама Дашкова называла  Фрид-
риха "самым великим государем".
   Сцены, когда Петр якобы целовал портрет Фридриха или становился перед
ним на колени, - не более чем злые анекдоты. Прилежно записавший их  Бо-
лотов честно признавался: "Самому мне происшествия  сего  не  доводилось
видеть, а говорили только тогда все о том". О многом можно сказать имен-
но так: никто не видел, но все говорили...
   Будучи еще великим князем, Петр, по свидетельству  Штелина,  "говорил
свободно, что императрицу обманывают в отношении к прусскому королю, что
австрийцы нас подкупают, а французы обманывают. Мы со временем будем ка-
яться, что вошли в союз с Австрией и Францией".
   Последующие события доказали, что эти слова  были  прямо-таки  проро-
чеством. Французская армия дважды вторгалась  на  территорию  России,  а
Австрия всегда вела враждебную России политику (взять хотя бы классичес-
кий пример, когда во время Крымской войны пришлось держать на  австрийс-
кой границе целую армию, чтобы предупредить вполне возможное вторжение).
И наоборот: с 1762-го по 1914-й год не было ни единого военного конфлик-
та меж Пруссией (Германией) и Россией. Да и война 1914-го  года  -  если
вдуматься, трагическое недоразумение, по большому счету, ненужное  обеим
державам...
   До сих пор никто из историков, писавших о  русскопрусской  войне,  не
придавал нового значения так называемому "делу Зубарева", одной из зага-
док XVIII века...
   Напомню вкратце. В Пруссии был задержан тобольский мещанин Иван Зуба-
рев, старообрядец, имевший какие-то дела с тамошними собратьями по вере.
Согласно официальной версии, он был завербован прусской разведкой, полу-
чил даже патент на чин полковника прусской службы - и отправлен  в  Рос-
сию, будто бы устроить там бунт против Елизаветы, освободить из заключе-
ния в Холмогорах свергнутого императора Иоанна Антоновича. Причем в Хол-
могоры якобы должны были приплыть на помощь прусские военные корабли...
   Дело Зубарева всегда вызывало интерес своими странностями: по  сохра-
нившимся свидетельствам, с тоболяком отчего-то обошлись  в  России  пре-
дельно мягко - всегонавсего отправили в ссылку, а там, по некоторым дан-
ным, и вовсе простили. Именно эта мягкость позволила некоторым историкам
выдвинуть версию, что мнимый раскольник был русским  разведчиком,  внед-
рившимся в секретную службу Фридриха.
   Никто, повторяю, не занимался третьей возможной версией. Зубарев  мог
оказаться не перевербованным эмигрантом и не русским контрразведчиком, а
одним из агентов великого канцлера Бестужева.  Вся  эта  операция  могла
быть затеяна с вульгарной целью окончательно склонить Елизавету к  войне
с Пруссией. Трудно представить, чтобы Фридрих, реалист до мозга  костей,
всерьез мог планировать морской рейд в Холмогоры. Да и зачем ему был ну-
жен забытый всеми Иоанн Антонович, если симпатии к прусскому королю нед-
вусмысленно высказывали и наследник русского престола Петр, и его супру-
га Екатерина?! История убеждает нас, что от Бестужева можно  было  ждать
любой подлости, - достоверно известно, что прусская разведка в свое вре-
мя перехватила письмо Бестужева, в котором русский канцлер советует сак-
сонскому канцлеру графу Брюлю... отравить русского резидента в Саксонии,
не согласного с политикой Бестужева! Так что "прусский  полковник  Зуба-
рев" вполне мог, подготовленный Бестужевым, сыграть роль той самой  пос-
ледней капли, переполнившей чашу терпения Елизаветы. Всю жизнь  императ-
рица панически боялась, что ее свергнут с престола, как она сама свергла
Брауншвейгскую фамилию. Всю жизнь она опасалась, что  кто-то  попытается
освободить Иоанна Антоновича. Тут как  нельзя  более  кстати  появляется
"посланец Фридриха", якобы собравшегося  устроить  в  России  заговор  в
пользу Иоанна... Последние колебания отброшены, и русская армия  увязает
в бессмысленной войне с Пруссией.
   Между прочим, идея заключения мира с Пруссией принадлежит  отнюдь  не
Петру III. Еще при жизни Елизаветы, в последние месяцы ее  царствования,
великий канцлер Воронцов (сменивший продажного Бестужева) с ведома  Ели-
заветы начал готовить почву для возможного заключения мира - причем, что
немаловажно, согласно его плану, Россия как  раз  и  намеревалась  отка-
заться от Восточной Пруссии (которая, собственно говоря,  в  те  времена
России была и не особенно нужна)! Таким образом, вступивший  на  престол
Петр лишь довел до логического конца эти планы.
   Кстати говоря, и Англия, и Франция пытались в те же самые месяцы зак-
лючить с Фридрихом сепаратный мир за  спиной  России!  Так  что  "преда-
тельство интересов России", приписываемое Петру, ничего общего с  преда-
тельством не имеет.
   Еще и оттого, что Петр вовсе не собирался "отдавать" Фридриху Восточ-
ную Пруссию. Ко дню убийства Петра русские войска все еще  оставались  в
Восточной Пруссии - согласно двум подписанным Петром и Фридрихом тракта-
там, по которым Россия имела право вовсе остановить вывод своих войск  в
случае обострения международной обстановки.
   Она и остановила. Сохранился указ Петра, предписывающий  ввиду  "про-
должающихся в Эвропе беспокойств" не только не выводить войска, но и по-
полнить новыми запасами армейские склады в Восточной  Пруссии,  а  также
отправить к берегам Восточной Пруссии кронштадтскую эскадру, чтобы прик-
рывать русские торговые суда [129].
   Как видим, ни "предательства",  ни  "возвращения"  Восточной  Пруссии
Фридриху не последовало. Австрийский посланник в Петербурге Ф. Мерси так
и сообщал в Вену о действиях Петра: "Теперь он не может выпустить из рук
королевство Пруссию".
   Кто же "выпустил из рук" Восточную Пруссию?
   Екатерина!
   Одним из первых ее распоряжений после  свержения  Петра  стал  приказ
расквартированным в Восточной Пруссии русским полкам форсированными тем-
пами возвращаться на родину. А два года  спустя  Екатерина  подписала  с
Фридрихом новый союзный договор, ряд статей которого без малейших  изме-
нений был взят из того самого, "предательского", договора Петра... И уп-
рекать ее за это нет необходимости - политическая реальность того време-
ни такова, что союз с Пруссией был России необходим, поскольку  позволял
с легкостью отразить попытки любой третьей державы установить  в  Европе
свою гегемонию.
   Миф 2. "Петр хотел втравить Россию в  войну  с  Данией  из-за  своего
Шлезвиг-Голштейнского герцогства, и это предприятие было чуждо  российс-
ким интересам".
   Петр (остававшийся законным герцогом Шлезвиг-Голштейнским) и в  самом
деле всерьез намеревался отвоевать свои владения, не так давно захвачен-
ные датчанами. Но была ли эта война ненужной России?
   Вряд ли. Любопытнейший парадокс как раз и заключается в том, что, ка-
кими бы мотивами ни было продиктовано решение Петра, включение в  состав
России ШлезвигГольштейна влекло за собой прямо-таки фантастические стра-
тегические перспективы!
   Достаточно взглянуть на подробную карту,  чтобы  убедиться:  держава,
владеющая Шлезвиг-Гольштейном, автоматически получает два важнейших  во-
енно-стратегических преимущества: во-первых, открывает своему флоту дос-
туп в Северное море, во-вторых, способна без особого  труда  блокировать
выходы из Балтийского моря. Шлезвиг - это ключ и к Балтике, и к  важней-
шим торговым путям, связывающим Англию с остальным миром.
   И это блестяще доказывает поведение  Пруссии  в  отношении  Шлезвига.
Чтобы завладеть им впоследствии, Пруссия  без  колебаний  развязала  две
войны с Данией. Первую, в 1848-1850, она проиграла, но в 1864-м, взяв  в
союзники  Австрию,  напала  на  Данию  вновь  и  не  прекращала  военных
действий, пока не добилась передачи ей ШлезвигГольштейна. Именно на тер-
ритории этого герцогства, в Киле, была построена крупнейшая  база  воен-
но-морского флота Германской империи...
   Миф J. "Петр намеревался уничтожить православную церковь".
   Россказни о том, что Петр якобы намеревался "обрить православных свя-
щенников", а то и вовсе уничтожить православную церковь  -  113  разряда
все тех же анекдотов, выдаваемых за серьезные сообщения о реальных собы-
тиях. Достоверности здесь столько же, сколько и  в  "мемуарах"  фрейлины
В.Н. Головиной, которыми сплошь и рядом пользуются как  достоверным  ис-
точником, хотя звание фрейлины Головина получила лишь в 1782  г.,  а  на
свет появилась... через четыре года после убийства Петра.
   Эта байка была пущена в ход Екатериной, чтобы привлечь на свою сторо-
ну церковных иерархов. А основывалась она  на  вполне  реальном,  но  не
имевшем ничего общего с "уничтожением церкви" событии  -  на  намерениях
Петра отобрать у церкви ее земельные владения.
   Как и во многих своих начинаниях, Петр и здесь был неоригинален - бо-
лее того, он просто-напросто хотел довести до логического конца процесс,
начатый за сотни лет до него русскими великими князьями и царями...
   Еще Иван III (однажды преспокойно приказавший высечь на  людях  архи-
мандрита Чудова монастыря) всерьез подумывал о  секуляризации  (то  есть
переводе в светское владение) обширных монастырских и церковных  земель.
Кое-какие шаги к этому пытался предпринять Иван  Грозный  на  знаменитом
Стоглавом соборе, но церковь в те времена представляла собой силу, перед
которой пришлось отступить и Грозному... Михаил и Алексей Михайлович Ро-
мановы всячески пытались ограничить возможности  церкви  в  приобретении
новых владений, порой прямо запрещая подданным жертвовать церквам и  мо-
настырям как земли, так и крестьян. Пытался  "отписать  на  государство"
церковные владения и Петр I - но  даже  "дракону  московскому"  пришлось
отступить. Даже крайне набожная Елизавета в 1757 г.  разработала  схожий
проект - но не рискнула ввести его в действие. Объяснение лежит  на  по-
верхности: обладавшие особым статусом обширнейшие владения  церкви  поп-
росту мешали нормальному развитию экономики, и это прекрасно понимали за
сотни лет до Петра III.
   Мало того, в самой православной церкви несколько сотен лет шла  ожес-
точенная борьба иерархов с так называемыми "нестяжателями" -  начиная  с
"ереси стригольников" (30-е годы XIV в.). "Нестяжателн" как раз  и  про-
тестовали против превращения церкви в  собственника-феодала  -  впрочем,
началось это даже не со стригольников, а с выступлений известного пропо-
ведника XII в. Кирилла Туровского и его последователей... На  знаменитом
соборе 1274 г. во Владимире предшественники "нестяжателей" четко сформу-
лировали свою точку зрения: "Невозможно и Богу работати, и мамоне".
   Подробно рассматривать эту сложнейшую тему я не буду, поскольку приш-
лось бы писать отдельную (и претолстую) книгу, чтобы рассказать о много-
летних дискуссиях, ожесточенных словопрениях на церковных соборах,  сож-
жениях на костре еретиков-реформаторов, о Феодосии Косом, Максиме Греке,
Вассиане Патрикееве, дьяках Курицыных, о перекличке идей  "нестяжателей"
с идеями католиков-францисканцев  и  многом,  многом  другом...  Повторю
лишь: намерение Петра III отобрать у монастырей их огромные поместья бы-
ло не более чем логическим завершением многовекового  процесса,  идей  и
стремлений, не завезенных из Германии, а родившихся в самой России.
   Зачислять Петра в гонители православной церкви нет никаких оснований.
Скорее наоборот - именно Петр был инициатором договора от  8  июня  1762
г., по которому Россия обязывалась защищать права и интересы  православ-
ного населения Жечи Посполитой. А русский посланник в Вене Голицын полу-
чил от Петра указание вручить резкую ноту венецианскому послу "по причи-
не претерпеваемых греческого вероисповедания народом великих от римского
священства обид и притеснений". Из отчета Голицына явствует, что  власти
Венецианской республики вынуждены были  принять  соответствующие  указы,
ограждающие права своих православных подданных...
   Кстати, Екатерина (по сути, за все  время  своего  царствования  осу-
ществлявшая намеченное Петром), укрепившись на  престоле...  преспокойно
провела секуляризацию монастырских и церковных земель. В масштабах,  не-
измеримо превосходивших намерения Петра! Ростовский  митрополит  Арсений
Мациевич, энергично протестовавший против этой  идеи  и  в  царствование
Елизаветы, и при Петре (и не подвергшийся за  это  никаким  репрессиям),
направил в синод очередной протест, в  простоте  душевной  полагая,  что
тронуть его не посмеют, коли уж не тронули предшественники Екатерины.
   Митрополит жестоко заблуждался - Екатерина немедленно приказала арес-
товать одного из самых выдающихся церковных иерархов  и  незамедлительно
судить за "оскорбление величества". Когда бывший канцлер Бестужев  попы-
тался заступиться за Арсения, Екатерина ответила холодным  письмом,  где
были и такие примечательные строки:
   "Стоит вспомнить, что прежде, без всяких церемоний и соблюдения  при-
личий, в делах, без сомнения, гораздо менее важных, духовным особам сно-
сили головы. Не представляю, как мне сохранить мир в государстве и поря-
док в народе (не говоря уж о защите и сохранении данной мне Богом  влас-
ти), если виновный не будет покаран" [242]. Ангелица-кротости  и  всеми-
лостивая матерь Отечества...
   Все же казнить строптивого митрополита Екатерина не решилась -  очень
уж был популярен в стране. Однако Арсения лишили сана, назвали  "смердом
Андрейкою" и сослали в отдаленный монастырь  посреди  карельских  лесов,
фактически в заключение. (Ради вящей справедливости нужно уточнить,  что
"проштемпелевал" решение императрицы суд из семи  церковных  иерархов  -
митрополиты Новгородский и Московский, архиепископы Петербургский и Кру-
тицкий, епископы Псковский и Тверской, архимандрит Новоспасского  монас-
тыря.)
   По непонятной мне логике мышления, Петр, тем не  менее,  до  сих  пор
выставляется врагом православия, питавшим на его счет самые коварные за-
мыслы. Зато о здравии Екатерины молились во всех церквах...
 
   186 ДНЕЙ
 
   Ровно столько Петр просидел на престоле - всего полгода. И сделано за
эти полгода было столько, что, продержись Петр на троне  еще  пару  лет,
Россия могла окончательно свернуть с ублюдочного пути "кнута и  топора",
пути, на который ее загнали Иван Грозный и Петр 1.
   Даже открытые  недоброжелатели  Петра  III  -  вроде  А.  Болотова  и
австрийского посланника Мерси-Аржанто отмечали  привлекательные  стороны
его характера - жажду деятельности,  неутомимость,  доброту  и  доверчи-
вость. Только французский посол Бретейль отчего-то именовал Петра  "дес-
потом" и "северным тираном", но характеристику Бретейля "туп, как  табу-
рет" В. Пикуль не выдумал сам, а взял из свидетельств современников...
   Деспот и тиран ни за что не ликвидировал бы страшную Тайную  канцеля-
рию. Деспот и тиран никогда не стал бы ходить  по  столице  без  охраны.
Деспот и тиран пытал бы, ссылал и казнил, но ничего  подобного  Петр  не
делал.
   Его указ об амнистии раскольникам, которым  позволялось  вернуться  в
Россию и свободно исповедовать свою веру, был как раз разрывом с  деспо-
тической практикой Петра 1. Кроме того,  разрешалось  возвращаться  "без
всякой боязни и страха" бежавшим за рубеж "великороссийским  и  малорос-
сийским разного звания людям, также купцам, помещичьим крестьянам,  дво-
ровым людям и воинским дезертирам". Подобных амнистий не бывало  ни  при
предшественниках Петра, ни при его венценосных преемниках...  Любопытно,
что многие положения петровского указа о веротерпимости во многом совпа-
дали с соображениями, изложенными М.В. Ломоносовым в трактате "О  сохра-
нении и размножении российского народа". Именно Ломоносов подробно расс-
мотрел ущерб, происходивший от бегства старообрядцев за границу, и пред-
лагал отказаться от насильственных методов в  борьбе  с  ними.  (Кстати,
взгляды Петра III и Ломоносова на полную бесцельность  Семилетней  войны
опять-таки совпадают - заметки Ломоносова ноября 1761 г. и письмо  Петра
Елизавете от 17 января 1760 г. чуть ли не дословно повторяют  друг  дру-
га.)
   Именно Петр III отменил зловещее "слово и дело". Именно при Петре III
впервые в русском законодательстве убийство крепостных было квалифициро-
вано как "тиранское мучение". И принимались соответствующие меры: у  по-
мещицы Е.Н. Гольштейн-Бек отобрали в казну имение за "недостойное  пове-
дение" и плохое управление хозяйством, способное повлечь за собой  разо-
рение крестьян. Помещицу Зотову, пытавшую своих  дворовых,  постригли  в
монахини, а имущество конфисковали для выплаты компенсации пострадавшим.
Воронежского поручика Нестерова за "доведение до смерти дворового  чело-
века" навечно сослали в Нерчинск. (Кстати, определенное  количество  мо-
настырских крестьян Петр успел перевести в государственные - а этой  ка-
тегории землепашцев жилось не в пример легче.) Мартовский  именной  указ
запрещал отныне наказывать нижних чинов батогами и  "кошками"  (девятих-
востыми плетками).
   Многие реформы Петра откровенно направляли Россию  вместо  крепостни-
ческого пути развития на буржуазный.  Петр  решительно  выступил  против
проекта Р.И. Воронцова, закреплявшего монополию на землевладение и заня-
тия промышленностью исключительно за дворянством. Планы Петра были  дру-
гими: "Рассматривает все сословия в государстве и имеет намерение  пору-
чить составить проект, как поднять мещанское сословие в городах  России,
чтобы оно было поставлено на немецкую ногу, и как поощрить их промышлен-
ность".
   За одно это намерение Петр заслуживал памятника. Первая и  главнейшая
причина отсталости России - как раз отсутствие сильного "третьего сосло-
вия", подобного западноевропейскому (кстати, полнейшее пренебрежение по-
ляков к "третьему сословий" сыграло не последнюю роль в крахе Жечи  Пос-
политой). Одновременно Петр издал несколько указов о коммерции, которыми
запрещал ввозить из-за границы сахар, сырье для ситценабивных  фабрик  и
другие виды продукции, производство которой вполне может быть налажено в
России (легко догадаться, что эти указы могли привести лишь  к  развитию
отечественной промышленности, и никак иначе). Кроме того, Петр ввел  по-
истине революционное новшество - запретил владельцам  фабрик  и  заводов
покупать себе крестьян в рабочие и  повелел  "довольствоваться  вольными
наемными по паспортам за договорную плату". Правда, закрепить за  монас-
тырскими крестьянами земли, которые они  фактически  обрабатывали,  Петр
уже не успел, а Екатерина именно это его намерение осуществлять не  ста-
ла, предпочитая раздавать крестьян в крепостные своим любовникам...
   Сохранилось много свидетельств того, что Петр питал устойчивый  инте-
рес к нуждам университетов и прекрасно понимал пользу народного  просве-
щения. Особенно ярко это проявилось, когда Петр, будучи еще  наследником
престола, был назначен главнокомандующим сухопутного шляхетского кадетс-
кого корпуса. Это заведение для обучения дворянской молодежи было  осно-
вано в 1731 г. по инициативе видного русского государственного и военно-
го деятеля фельдмаршала Миниха. Там учились видные писа